За грязными пластмассовыми столами сидели мрачные личности с явными признаками криминального прошлого, уголовного настоящего и тюремного будущего. Половина из присутствующих наверняка украшала только что виденный Сергеем стенд "Их разыскивает милиция". Все, несомненно, переживали тяжкие муки похмелья, хотя некоторым уже полегчало, потому что из рук в руки почти открыто переходили бутылки с самогоном - точно такие же, как та, которую Сергей едва не приобрел в киоске горсправки.
Пельмени здесь, конечно, были, но выглядели они до того неаппетитно, что даже зверский голод Сергея моментально отступил перед отвращением. В довершение всего в пельменной было столько мух, что их ровное жужжание перекрывало гул нетрезвых голосов. Мухи сидели на стенах, на столах, на прилавке, на настенном календаре и даже на носу пышнотелой раздатчицы.
Сергей понял, что здесь есть он не сможет, и вышел на свежий воздух, подумав, что лучше уж купить что-нибудь в ближайшем магазине.
Тем более что буквально в нескольких шагах от пельменной находился продуктовый магазин под названием "Барабек".
Название показалось Сергею знакомым, но он не смог вспомнить откуда и вошел внутрь.
За прилавком стояла приветливая моложавая продавщица. Сергей подошел к ней и принялся выбирать продукты, которые можно есть без кулинарной обработки. Поскольку есть хотелось ужасно, он набрал массу покупок: нарезку колбасы, ветчины и сыра, упаковку пончиков с вареньем, пакет сока, бутылку минеральной воды…
Пока он выбирал продукты, в магазин ввалилась группа подростков. Они обступили Сергея, один из них притиснулся к нему вплотную и перегнулся через прилавок, пытаясь разглядеть упаковки на самой нижней полке.
- Парень, ты как себя ведешь? - недовольно проговорил Сергей и отодвинул от себя настырного подростка. Тот взглянул на Сергея честными прозрачными глазами и отозвался:
- Извините, дяденька! Больше не буду!
- То-то. - Сергей повернулся к прилавку и закончил перечисление съестных припасов: - Ну и еще гроздь бананов!
- Вот эта подойдет? - Продавщица показала ему спелую связку килограмма на полтора.
- Хорошо, - одобрил Сергей и полез во внутренний карман пиджака за кошельком.
Каково же было его удивление, когда бумажника на месте не оказалось!
Не оказалось там также паспорта, водительских прав в кожаных корочках и обратного билета до Санкт-Петербурга.
Сергей вспомнил, откуда знакомо ему название "Барабек", вспомнил историю, совсем недавно случившуюся в этом самом магазине с Надеждой Петровной Рогозиной, понял, что его только что банально обчистили, и крутанулся на месте, чтобы поймать подлого воришку… но того, разумеется, и след простыл. Точно так же как его приятелей.
Сергей бросился на улицу, а вслед ему полетел крик продавщицы:
- Мужчина! А ваши покупки?
Подростков, конечно же, не было видно.
Зато Сергей едва не сбил с ног девушку с темными растрепанными волосами, в драных джинсах и футболке с портретом Брюса Ли.
- Александра?! - воскликнул Сергей, затормозив.
- Опять вы? - отозвалась Александра. - А что это у вас такой вид, как будто за вами черти гонятся?
- Нет, это не они за мной… - отмахнулся Сергей. - Это я за ними…
И он сбивчиво рассказал девушке, что с ним только что произошло в магазине.
Александра окинула его таким взглядом, каким обычно врач смотрит на безнадежного больного, вздохнула и проговорила:
- Ну тетя Надя - понятно, она человек не от мира сего, одно слово - заслуженный педагог области, да и возраст уже не тот, но вы-то, вроде разумный человек, а позволили так нагло себя обчистить… Ладно, идемте со мной!
- Куда? - удивленно осведомился Сергей.
- Вам паспорт нужен? - бросила через плечо Александра, шагая в сторону вокзала.
- Конечно, но…
- А если нужен, так не отставайте! - И она прибавила шагу.
Через несколько минут они обошли с тыла унылое здание нижнезаломского Дома культуры, пересекли Вокзальную улицу и оказались в тупике возле железнодорожного пакгауза, выкрашенного в депрессивный коричневый цвет.
На ступеньках пакгауза расположилась большая компания подростков, среди которых Сергей по честным, прозрачным, как талая вода, глазам сразу же узнал магазинного воришку.
Подростки пили пиво, покуривали и разговаривали, используя почти исключительно ненормативную лексику.
Сергей буквально физически почувствовал исходящую от них агрессию и опасливо окликнул Александру:
- Зря мы сюда пришли… они нам ничего не отдадут, да еще и отлупить могут…
Девушка ничего ему не ответила, только молча взглянула с явным неодобрением и шагнула в самую середину компании.
- Твоя работа? - проговорила она, остановившись перед голубоглазым воришкой, и кивком указала на Сергея, стоящего поодаль с видом бедного родственника.
- А чё тебе надо? Чё тебе надо? - заныл мальчишка. - Да я ваще этого лоха первый раз вижу! Чё ты ко мне вяжешься!
- А чего ты ваще эту девку слушаешь? - с ленивой растяжкой произнес крепкий коренастый парень с оттопыренной нижней губой и синяком под левым глазом. - Ща мы ее с дружком так отделаем - век помнить будет!
- Ты чё, Иваныч! - подал голос кто-то из массовки. - Это же Санька Рогозина!
- А мне это по фигу! Пусть хоть Санька, хоть Манька, мне один черт! - протянул тот и двинулся навстречу Александре. Когда между ними оставалось не больше метра, он выбросил вперед кулак, целясь в подбородок девушки. Сергей, который, как мужчина, не мог оставаться в стороне, бросился на помощь… но то, что произошло в следующую секунду, повергло его в изумление.
Александра чуть отступила в сторону, развернулась и едва заметным движением ткнула нападающего в солнечное сплетение. Тот тихо охнул, отлетел к стене пакгауза и затих, изумленно глядя на девушку и разевая рот, как рыба.
- Говорили тебе, Иваныч, - не связывайся! - подвели зрители итог короткого поединка.
Александра же, не обращая внимания на незадачливого противника, ухватила воришку за руку, рывком подняла его на ноги и заломила руку за спину. Тот заверещал, выпучил глаза и выкрикнул:
- Отпусти, зараза! Отпусти, я дядьке пожалуюсь! Он у меня в ментовке работает…
- Только и дел у твоего дядьки, что тебя отмазывать! - спокойно проговорила Александра. Она чуть сильнее сжала руку воришки, и тот взвыл от боли.
- Ладно, отдам! - простонал он, когда Александра немного ослабила хватку. - Только деньги мы уже потратили… а ксивы его у меня в кармане, забирай!
Александра, не выпуская его, запустила руку в карман джинсов и вытащила оттуда паспорт и права.
- Ваши? - Она протянула документы Сергею.
- Мои, - он раскрыл паспорт и увидел собственную фотографию, - а там еще билет был…
- Где билет? - Александра встряхнула вора.
- Не знаю… порвал я его… - захныкал тот. - Ну отпусти, больно же! Я же все отдал…
- А у пожилой учительницы два месяца назад тоже ты паспорт украл? - спросил Сергей, воспользовавшись временной беспомощностью воришки. Тот, однако, не обратил внимания на его вопрос.
- Не умеете вы с ними разговаривать! - вздохнула Александра. - Разве так надо? - Она снова тряхнула мальчишку и процедила, растягивая слова: - Ты, хорек вонючий, отвечай, когда тебя взрослый человек спрашивает, а то я тебе щас все зубы в глотку заколочу! Ты весной у моей тетки ксиву слямзил?
- А я помню? - захныкал воришка. - Это сколько ж времени прошло!
- А ты вспомни! - посоветовала девушка. - Напряги головку, а то пожалеешь! - При этом она легонько надавила пальцем на точку за его ухом.
Мальчишка взвыл, а потом выпалил:
- Ну я, я! Только отпусти… больно же! Да все равно я ту ксиву давно продал!
- А кому продал - блондинке голубоглазой? - взволнованно спросил Сергей.
- Да никакой не блондинке! Дядьке такому страшному… прямо как вампир из ужастика: длиннющий, сутулый, голова лысая и уши огромные торчат… говорю, настоящий вампир!
- Он сейчас что угодно придумает, только бы мы его отпустили, - хладнокровно проговорила Александра. - Думаю, больше мы ничего не узнаем.
Через несколько минут Сергей с Александрой шагали в сторону вокзала.
- Я уж вас лучше до поезда провожу, - говорила девушка, насмешливо посматривая на своего спутника. - А то как бы вы опять в какую-нибудь историю не вляпались…
- До поезда? - как эхо повторил Зозулин. - Но ведь у меня ни билета нет, ни денег…
- Ничего страшного, - успокоила его Александра, - сегодня Таня Лавочкина на вокзале дежурит, она вас пристроит к какой-нибудь знакомой проводнице…
- Как у вас все это ловко получается! И проводницы знакомые находятся, и хулиганы вас уважают… Кстати, откуда у вас такой авторитет среди подрастающего поколения и как вы с ними так ловко управились? Вы владеете какими-то восточными единоборствами?
- Ага, - подтвердила Александра, - тхеквондо… не только владею - я инструктор. Преподаю борьбу в детской спортивной школе. Так что авторитет у меня действительно имеется…
- А что же тогда вы своей тете не помогли? - не удержался Сергей от колкости. - Что же вы ей украденный паспорт не вернули? Или у вас такой принцип - помогать только малознакомым мужчинам?
- Отчего же, - девушка нисколько не обиделась, - просто, когда тетю Надю обворовали, меня в городе не было, я со своими подопечными на соревнования уезжала в Нижний Новгород. А когда вернулась - уже поздно было, я и суетиться не стала, ясно было, что он тетин паспорт давно уже продал… пришлось в милицию обращаться, новый паспорт оформлять.
Маркиз открыл дверь своим ключом. Лолы, как он знал, дома не было: она с утра отправилась к своему косметологу Розе Тиграновне, а это значило, что она надолго потеряна для общества. Роза не отпустит ее, пока не перескажет все новости и не перемоет кости всем общим знакомым и всем звездам шоу-бизнеса.
Закрыв за собой дверь, Леня включил свет в прихожей, и тут же сверху раздался оглушительный крик:
- Бр-раво! Бр-раво! Автор-ра!
- Привет, Перришон! - проговорил Маркиз, надевая тапочки. - Как поживаешь?
- Вер-рди! - заорал попугай с антресолей. - Тр-равиата!
- Ты, по-моему, что-то путаешь… "Травиата" - это опера Пуччини, а вовсе не Верди…
- Вер-рди! Вер-рди! - заспорил попугай.
- Ну не хватало мне спорить с попугаем! И вообще, с каких это пор ты увлекаешься оперной музыкой?
Действительно, их попугай Перришон был созданием грубым и неинтеллигентным, вкусы имел самые примитивные, опере и классической музыке предпочитал эстраду и милицейские телесериалы, и Лола с большим трудом отучила его от ненормативной лексики. Для этого ей пришлось пригрозить снять его с пищевого довольствия. Поэтому Маркиз был чрезвычайно удивлен, когда попугай откашлялся и хорошо поставленным голосом воскликнул:
- Ар-рия Амнер-рис! Исполняется впер-рвые!
- Ну, это уж ты загнул! - Леня задрал голову и неодобрительно взглянул на завравшегося попугая. - Эту арию уже, наверное, не меньше тысячи раз исполняли! И вообще, мы же с Лолкой договаривались, уходя, не оставлять тебя в прихожей…
Надо сказать, что в отличие от Пу И и кота Аскольда Перришон появился в их с Лолой квартире сам, по собственной воле. Он просто залетел к ним в форточку в морозный зимний день, да так и остался жить, быстро сдружившись с остальными домашними любимцами. Поэтому Леня немного побаивался, что попугай может так же неожиданно улететь из их дома, и старался не предоставлять ему такой возможности. Хотя попугай был груб, невоспитан и склонен к мелкому хулиганству и прочим правонарушениям, в глубине души Маркиз был к нему привязан.
- Пошли на кухню, я тебе орешков дам! - пообещал Леня и направился в глубину квартиры.
Попугай, который просто обожал орехи и готов был за ними отправиться хоть на край света, на этот раз отчего-то не поспешил вслед за Леней, а, слетев с антресолей, уселся на полочку перед зеркалом и принялся с интересом разглядывать свое отражение. Взъерошив перья и раскрыв крылья, он приосанился и глубоким контральто произнес:
- Кр-расота!
- Ну как хочешь. - Леня оглянулся на попугая и пожал плечами. - Я заварю себе кофе, а ты, если захочешь орехов, залетай на огонек…
Каково же было его удивление, когда, войдя на кухню, он увидел попугая, восседающего на холодильнике. Наклонив голову набок, Перришон подмигнул хозяину и с большим чувством проворковал:
- Ор-решков! Пер-риньке ор-решков! Пер-ри хор-роший!
- Ну ты даешь! - восхитился Маркиз. - Как это ты меня умудрился обогнать? Вот что делает с людьми и птицами любовь… даже любовь к орешкам!
Он достал из шкафчика пакет миндаля, насыпал в блюдечко приличную порцию и поставил блюдце перед попугаем.
Перришон громко щелкнул клювом, схватил первый орех, проглотил его и после этого хрипло проорал:
- Полундр-ра! Ор-рехи! Пр-рошу к столу!
- Кого это ты приглашаешь? - удивленно проговорил Леня, но тут же он бессильно опустился на стул: перед ним возникли уже два попугая, дружно клевавшие из одного блюдечка орехи.
- Больше не покупаю виски в этом магазине! - проговорил потрясенный Маркиз и прикрыл глаза. - И вообще, надо прекратить пить! Надо же, такое со мной первый раз… двоится в глазах! Раньше я такое слышал только от законченных алкоголиков!
Он осторожно открыл левый глаз, потом правый, взглянул на попугая… и облегченно перевел дыхание: один-единственный Перришон спокойно наслаждался орехами.
Однако не успел Леня порадоваться своему выздоровлению, как прямо у него над головой раздался громкий голос:
- Ар-рия гер-рцога!
Маркиз поднял глаза, и волосы у него встали дыбом: второй Перришон сидел на кухонном шкафчике и как ни в чем не бывало чистил перья огромным крючковатым клювом. Заметив, что хозяин обратил на него внимание, Перришон номер два немедленно прекратил прихорашиваться и разразился демоническим хохотом. Затем он хрипло откашлялся и грянул:
- Сер-рдце кр-расавицы склонно к измене и пер-ремене, как ветер-р мая…
- Да что же это со мной происходит! - простонал Маркиз. - Неужели я схожу с ума?
В это время в дверях кухни появился огромный угольно-черный котяра. Величественно прошествовав через кухню, он подошел к хозяину и потерся щекой о его ногу.
- Здравствуй, Аскольд! - проговорил Леня. - Хорошо хоть ты не двоишься!
На всякий случай Леня взглянул на дверь - не появится ли там еще один Аскольд, но с котом все было в порядке. Он не исчезал, но и не двоился.
Правда, сегодня он нарушил неписаное правило - не встретил хозяина в прихожей, но по сравнению с поведением Перришона это был совершенный пустяк.
Леня привычно почесал кота за ухом и снова посмотрел на Перришона. Точнее, на Перришонов, поскольку их все еще было два. Один клевал орехи на крышке холодильника, второй удовлетворенно чистил перышки на шкафу.
Леня застонал и вытащил из кармана мобильный телефон.
Набрав номер своей боевой подруги, он проговорил:
- Лолка, ты где? Ты скоро вернешься?
- А в чем дело? - недовольно осведомилась Лола, почувствовав, что компаньон покушается на ее личную свободу.
- Ты знаешь, мне как-то нехорошо… - признался Маркиз, опасливо переводя взгляд с одного Перришона на другого. - Мне тут мерещатся очень странные вещи…
- Вообще-то мы с Пу И уже поднимаемся на лифте, - проговорила Лола, забеспокоившись. - А температура у тебя высокая?
- Не знаю, - Леня потрогал собственный лоб, - кажется, нет…
- Никуда не уходи! - распорядилась Лола. - Мы будем дома через минуту… даже раньше… Пу И, золотко, что ты делаешь! - И из трубки понеслись короткие гудки.
Леня поднялся и направился в прихожую, прислушиваясь к своим ощущениям.
Голова не кружилась, в ушах не шумело, перед глазами не мелькали разноцветные пятна. Вообще, надо признаться, Леня чувствовал себя просто прекрасно. Вот только этот двоящийся попугай!
В дверях заскрежетал ключ. Не дожидаясь, пока Лола откроет замки, Маркиз сам распахнул перед ней дверь.
Лола влетела в квартиру очень взволнованная. Даже Пу И, который свисал с ее локтя как живой пушистый аксессуар, передалось беспокойство хозяйки.
- Ленечка, что с тобой? - Лола подлетела к Маркизу и потрогала его лоб. - Зачем ты встал? Отправляйся немедленно в кровать! Я сейчас же вызову врача, а до его прихода буду поить тебя горячим молоком и чаем с малиной!
- Не надо чая! Не надо молока! - При мысли о горячем молоке Леня поморщился. - Я вообще отлично себя чувствую!
- Так что же ты устроил панику? - мгновенно рассвирепела Лола. - Я несусь домой как сумасшедшая, думаю, что ты при смерти… я даже отругала Пу И!
- Я хорошо себя чувствую, - повторил Леня, опасливо взглянув в сторону кухни, - я просто отлично себя чувствую… только вот одно… пойдем со мной, и скажи, что ты видишь!
Крадучись, будто боясь спугнуть привидение, Леня направился на кухню. Заинтригованная Лола двинулась за ним, заботливо прижимая к груди песика.
- Ну, что ты видишь? - Леня замер на пороге кухни и, как истинный джентльмен, пропустил подругу вперед.
- Что? Да ничего особенного! - фыркнула Лола. - Наша кухня… кстати, давно пора ее обновить… Здравствуй, Перришон! Здравствуй, Аскольд! Здравствуй, Перришон! Ой! - Лола попятилась, повернулась к Маркизу и обиженно проговорила: - Это что - твои очередные шуточки? Ты меня разыгрываешь? По-моему, совершенно не смешно!
- Значит, ты его тоже видишь? - Леня шумно перевел дыхание. - Ну слава Богу!
- Чему это ты радуешься? - прошипела Лола.
- Значит, у меня с головой все в порядке, - объяснил Маркиз, - значит, у меня в глазах ничего не двоится. Ведь не может же двоиться в глазах у нас обоих!
Этой ночью Леня спал плохо. Не от того, что съел на ночь слишком плотный ужин - с Лолкой такой номер не пройдет, она помешана на здоровом образе жизни и после девяти вечера от нее можно добиться только немножко обезжиренного творога или пару бутербродов. Совсем маленьких и некалорийных.
Некоторые индивидуумы спят плохо, когда у них совесть нечиста, к слову сказать, в наше время таких становится все меньше. Леню Маркиза совесть не мучила - как уже говорилось, он в своих мошеннических операциях никогда не трогал малоимущие категории населения - вдов, сирот и пенсионеров - и никогда не отбирал у человека последнее.
Лене Маркизу не давала спокойно спать забота. Забота эта заключалась в том, что дело, которое поручил ему клиент, он не выполнил. То есть найти-то скандальную брюнетку из ресторана он нашел, но поговорить с ней не успел, потому что ту вульгарно пришили в лифте. И думать, что убили ее случайно - к примеру, просто ограбили, чтобы сумочку стащить или сережки снять, - значило бы переоценивать силы Провидения. Леня Маркиз никогда не переоценивал ничьих сил - ни своих, ни чужих. К Провидению же он, как всякий человек, в профессии которого требуется большая доля везения, относился с большим уважением, старался не беспокоить по пустякам.