На миг Игорю сделалось очень обидно. Марийка уже не воспринимала его мысли всерьез. Докатились. А может, так было всегда? Может, он просто не замечал этого раньше? Игорь что есть силы напряг память - и вдруг понял, что в подобном отношении к себе виноват сам. Разве стремился он хоть когда-нибудь донести до Марийки собственное мироощущение? Нет. Шутил, паясничал, грешил и каялся… Вел себя, как тот самый загадочный "мужчина" из женских журналов. И ни разу даже не потрудился открыть Марийке свои настоящие мысли. Раньше Игоря вполне устраивали ролевые игры, в которых они с Марийкой соответствовали четко очерченным образам и соприкасались вполне конкретными интересами. Тогда ему и не пришло бы в голову требовать понимания от женщины. А сейчас? Что же изменилось сейчас? Игорь отчетливо ощутил, что отныне не хочет больше удобной фальши. Пусть все будет колким, но настоящим. Пусть!
Марийка уже открывала дверь. Игорь вышел за ней на лестничную площадку, и, не обращая внимания на невнимание Марийки и внимание соседей, продолжил говорить. Ему было важно дооформить мысль.
- Так вот, мы - человечество, оказавшееся в лабиринте уже после этого человека, забыли предназначение этих наскальных надписей. Мы уже не помним, что он искал выход. Сотворив святыню из камней, как таковых, и обозвав их "мировой статистикой" мы умно киваем, восклицая: "О! Он тоже испытывал здесь жажду и голод. Значит всё в норме. У нас все происходит, как надо. Как и у всех." Нам важно соответствовать надписям на камнях, перехватить эстафету предыдущих поколений. Выход нас при этом уже не интересует. А тот человек, между прочим, умер, так и не найдя возможности покинуть лабиринт. И мы, смирившись с неизбежностью подобного исхода, послушно следуем за ним, радуясь, что не только у нас все так плохо.
- Красивая сказка, - непонимающим тоном сообщила Марийка, - Только грустная.
Игорь понял, что так ничего и не объяснил. Мысленно выругал себя за спутанность изложения и решил не требовать от девушки слишком многого.
Марийка вызвала лифт, и Игорь заставил себя улыбчиво помахать ей рукой в знак прощания. После этого он быстро закрыл дверь на все обороты и почувствовал, что приступ беспокойства обостряется. В голове внезапно всплыли строки из давно позабытого собственного стихотворения:
И, оседлав, оседлая, бытом его стегала,
Где ты, большая-светлая, сердце не умолкало.
Так и есть! Липкие объятия бытовухи и мелочных разборок пытались присвоить Игоря себе, заставив сердце забыть о вечном поиске прекрасного. Ну уж нет! Он, Игорь, никогда не станет обычным, смирившимся с постоянным чувством гаденького раздражения, обывателем! Он всегда будет верить, что счастье возможно. Он докажет всем им, что можно быть счастливым и не лицемерить. Он никогда не докатится до самообмана и преступного разложения чувства на компоненты! Даже если Марийка права, и мудрые женщины действительно могут взращивать искусственное счастье… Ему, Игорю, нет до этого дела. Он все равно будет искать настоящее. Иначе, зачем тогда жить?
- Б-р-р-р!
Игорь, сам не понимая зачем, принялся мотать головой. Ощущение попадания в ловушку не проходило. Необходимо было срочно что-то предпринять. Не переставая мотать головой, Игорь легко оттолкнулся ногами от пола и встал на руки, уперевшись стопами в стену.
- Нет, не оно! - с видом одержимого сообщил он собственному отражению в большом коридорном зеркале.
Щелкнув кнопкой "плэй" на магнитофоне, Игорь наткнулся на оставленную Марийкой кассету "Белой Гвардии". Молниеносно нажав на "стоп" и заменив группу, он выкрутил регулятор громкости на полную мощность и принялся неистовыми скачками кенгуру- переростка сигать по квартире.
За безупречно натертым стеклом окна смирившиеся с серостью будней пешеходы, по-бычьи склонив головы, обходили лужи, спеша на работы. Стены дома дрожали от откровенности "Флойдов". Выбившийся из сил Игорь лежал на полу, распластавшись в позе морской звезды, и, перемежая слова с глупой улыбкой сумасшедшего, шептал загадочное: "Уф! Кажется, отпустило. На этот раз не сломили!"
* * *
- Поверьте, милочка, мой друг является здесь отнюдь не последним человеком, и я во многом могу оказаться вам полезен, - Стас интеллигентно поправлял очки, стремясь уверить и себя и общественность, в том, что они являются пенсне, многозначительно поглядывал на окна редакции и нервно подергивал сутулыми плечами.
Эта дурацкая привычка передергиваться появилась у него сравнительно недавно и вовсе не являлась, как могло показаться, нервным тиком. Начитавшись романов о пытающейся остановить красное безумие интеллигенции, Стас во всем стремился теперь походить на потрепанного боями белогвардейца, потерявшего в сражениях всё, кроме чести. На глупеньких барышень, которым давно уже осточертели всевозможные Рембы и Браты-2, этот образ производил неизгладимое впечатление. Вообще по внешнему облику бывшего одноклассника Игорь всегда мог безошибочно определить, что именно читает Стас сейчас. Поразительная способность вживаться в чужие образы заменяла Стасу отсутствие собственного. Увы, чудесные перевоплощения носили в бывшем однокласснике сугубо внешний характер. В душе он так и оставался непревзойденным треплом. Безобидным душкой-Стасом - в народе, подначиваемым Стасом-волокитой - среди друзей, вечным студентом - для преподавателей все еще не оконченного политеха, и всегда бодрым, улыбающимся и подтянутым Стасом-охранником - на работе. Ну не стал бы белогвардейский офицер так безбожно заливать первой встречной барышне о влиятельности своих знакомых. Не стал!
Между тем, положение Игоря сейчас носило несколько щекотливый характер. Намереваясь зайти перед дежурством в "Пробеле" к своим бывшим коллегам по редакции, он никак не намеревался встречать по дороге Стаса. И уж тем более не собирался подслушивать хвастливые речи этого Ловеласа, охмуряющего свою очередную жертву. Дабы сократить дорогу, Игорь двинулся в редакцию прямиком через городской парк, благо, тропинка через посадку давно была протоптана. Стас с барышней, как назло, разместились именно на той лавочке, рядом с которой Игорь должен был вылезти из кустов.
- Так вот, - продолжал ничего не ведающий о стоящем в двух шагах от лавочки Игоре Стас, - Мой друг, не без моих, конечно, рекомендаций, сможет попытаться договориться о вашем приеме на работу в этот журнал. Но я не могу ручаться перед ним за непроверенного человека. Понимаете? И, хотя, признаться, я давно пленен красотой ваших глаз и образа мыслей, но… Нам не мешало бы познакомиться поближе, понимаете? Может, кофе?
Саму барышню Игорь не видел из-за слишком густой листвы. Впрочем, судя по отсутствию у слушательницы возмущения в ответ на откровенные намеки говорящего, особого интереса барышня представлять и не могла.
- Уже пять минут, как пленены, я так понимаю?
Игорь вздрогнул, наткнувшись на холодные интонации Веры. Что она здесь делает!? Неужели всё-таки решила воплощать свои вчерашние умозаключения? Игорь почувствовал себя униженным, совершенно забыв, что сам пришел сегодня в редакцию с совершенно аналогичными по уровню низости целями. Конечно же, он шел расспрашивать злополучного замредактора о знакомстве с семьёй Веры. Конечно же, запрет Веры на подобные исследования Игорь решил проигнорировать.
- Ну отчего же так. Я, между прочим, от самого метро за вами иду…
- Я приехала на такси. Может, вы шли не за мной? - насмешливо поинтересовалась Вера.
- Значит, я видел вас во сне, - ничуть не растерялся Стас, - Точно. Сейчас вспомнил. Девушка ищет работу. В один из офисов её не пускают, и вот тут-то ей на помощь являюсь я.
- Это я ищу работу?! - едва заметное раздражение в голосе Веры потонуло в искреннем изумлении.
- Знаете ли, - Стас кашлянул неизвестно откуда взявшимся баском. Не иначе, как дома тренировался придавать своему подростковому "кхыканью" солидности, - По долгу службы я обязан с первого взгляда понимать о людях всё. Не пугайтесь, это не дьявольщина какая-то. Простая логика. У вас в руках газета с объявлениями о приеме на работу, вы просили охранника пропустить вас к редактору…
- О какой службе идет речь?
На этот раз Вера говорила абсолютно серьезно и спокойно. Кажется, она привыкла к незнакомцам из всякого рода "служб". Похоже, это была для неё намного более привычная ситуация, чем пристающий ни с того ни с сего волокита.
"Ну, конечно!" - тут же сообразил Игорь, - "Вряд ли жена Вадима Сан раньше разгуливала по улицам так запросто. Без охраны и тонированных стекол иномарки. Поэтому и не привыкла к ищущим случайных знакомств скучающим юношам. Любой непредвиденный интерес к себе она скорее склонна трактовать, как попытку выудить информацию о Вадим-Сане", - в мыслях Игорь давно уже именовал Вериного мужа на восточный манер, - "Кажется, Вера может всерьез потратить нервы на кретина-Стаса. Пора прекратить этот фарс."
- Кстати, - пока Стас придумывал наименования своего места работы, Вера взяла инициативу в свои руки, - Можете попросить своего напарника не прятаться. Не люблю, когда стоят за спиной. Тем более, так громко. Так из какой вы организации?
Стас на короткой мгновение лишился дара речи, ничего не понимая.
- Из нашей, - ответил за одноклассника Игорь, выходя из своего укрытия, - Из главного офиса. Он там охранником работает, - в глазах Веры мелькнул и тут же погас намек на испуг, - Нет-нет, - поспешил успокоить её Игорь, истолковавший эмоции Веры по-своему, - Не переживай. Это не плановая проверка новых кадров… В нашем офисе до такого еще не докатились… Это просто наш Стас дурью мается. По собственной инициативе и отнюдь не из служебного интереса.
Стас раскрыл рот и даже выпрямился от удивления, на этот раз он лишился дара речи надолго. А заодно и права слова, потому что Вера с Игорем тут же накинулись друг на друга с упреками, не позволяя никому вставить и полслова.
- Ты подсылаешь ко мне своих друзей? - Вера встала, мгновенно погасила вспышку гнева в глазах, заставив себя смотреть куда-то мимо Игоря, - Шпионить - подло. Не ожидала от тебя такого. Ничего, впредь буду умнее.
- Начинается! - Игорь, поначалу собиравшийся свести всё в шутку, дабы не позориться перед Стасом, не выдержал подобных обвинений, - Я просто шел на работу, Вера! А вот, что ты здесь делаешь, скажи пожалуйста?
- Я свободный человек и имею право находиться, где мне заблагорассудится.
- Безусловно, - Игорь теперь тоже смотрел мимо собеседницы, - Где угодно и в чьем угодно обществе. А также говорить с кем угодно, о чем угодно. Даже если тебя просили этого не делать. Каждый действует, руководствуясь своим собственным внутренним уставом.
Игорь сухо кивнул Стасу, прощаясь и направился ко входу в редакцию. Говорить больше было не о чем.
- Вы что, сговорились, да? - обиженно заканючил Стас вслед бывшему однокласснику, - Ты специально мне её подсунул, да? Это что, новый метод издеваться? Шутка такая, да?
Игорю даже сделалось смешно. Уж, кто, кто, а Стас поводов для обиды, конечно же, имел здесь больше всех.
- Да подожди ты, моралист! - Стас уже догонял, - Я тебе ключи отдать должен. Марийка, когда я у вас ночевал, выделила комплект, чтоб я за собой дверь закрыл сам, вас не будя. Она велела еще вчера тебе на работу занести. Но я вчера не смог…
Игорь вспомнил, что из-за суматохи последних встреч рассказать Стасу о новом месте работы как-то не успелось.
- Я тоже здесь уже не работаю. Мы теперь с тобой в одной конторе. Меня Жэка к себе перетянул. Я в "Пробеле", - сообщил Игорь Стасу, забирая брелок с ключами.
- Кайф! Так мы теперь все втроем в одной фирме? - обрадовался Стас, - Чего ж ты раньше молчал?
Игорь насторожился, но тут же понял, что под третьим Стас подразумевает Жеку. С Верой этот Ловелас, таки - да, только что познакомился. И то неудачно.
- Не подумал, что ты не знаешь. И Марийка тоже не подумала. Тебе повезло, что я сюда зашел, а то б вообще не встретились.
- Это тебе повезло. Ключи ж твои, - резонно заметил Стас, - А мою новую знакомую ты, я смотрю, изрядно разозлил… - Стас присвистнул, оглядываясь. От присутствия Веры здесь остались только воспоминания и едва уловимый запах смородины. Отчего-то, и Игорь заметил это еще вчера, Верина кожа пахла какой-то особенной свежестью, похожей на запах ветки смородины, который так любил Игорь в детстве.
Игорь только пожал плечами, но Стас был не из тех, кто тактично прекращает расспросы по первому намеку.
- Что за фрукт? - Стас кивнул в сторону лавочки, где только что сидела Вера, - Я знаю только, что она заходила к тебе в редакцию, попросила у охранника вызвонить замредактора. И решила подождать здесь, на лавочке, пока этот тип соизволит подойти.
Стас не был нахалом. Ему просто действительно не приходило в голову, что есть нечто, во что Игорь может не захотеть его посвятить. Зануда - это тот, кому проще все рассказать, чем объяснить, почему сделать это невозможно.
- Её зовут Вера, она тоже работает в "Пробеле", - обреченно ответил Игорь.
- Загадочный персонаж, да? А что это она на тебя так взъелась?
- Вот догони её и спроси. Я, при всем желании, ничего тебе не объясню, потому как сам мало что понимаю.
- Бывает, - Стас послушно кивнул и, на удивление быстро попрощался, прекратив свои расспросы.
Игорь проводил товарища взглядом, ненароком заметив самому себе, что еще больший зануда - это тот, кто умудряется тому первому зануде объяснить, почему отвечать на его вопросы не будут. Похоже, Игорю удалось превратиться в того-самого-еще-большего.
Ссора с Верой крепко подпортила настроение и поубавила энтузиазма, но, раз уж пришел, надлежало все же навестить коллег.
- Зама действительно нет? - поинтересовался Игорь, предварительно наградив охранника крепким рукопожатием. Все-таки ребята здесь работали замечательные. Жаль было прерывать общение с ними.
- Действительно. Но можешь подождать, он должен вот-вот быть.
- Ты ж меня без пропуска наверх не пропустишь, - с несколько просительной интонацией произнес Игорь, который, чем спасаться от дурных мыслей в одиночестве, с большим удовольствием протрепался бы эти минуты ожидания с коллегами.
- Обижаешь, - лаконично отреагировал охранник, нажимая кнопку, открывающую механический замок на двери, выходящей к лестнице, - Только учти, твои сведения счетов с кем бы то ни было прямиком отразятся на моей зарплате!
Увы, о сведении счетов Игорь даже и не думал. Игорь думал о Вере. О том, что, несмотря на его объяснения и просьбы, девушка все-таки пошла к зам. редактора. И одному Богу известно, что бы она такого наговорила, договариваясь о карьере Игоря. Это ж надо?! Даже собственную маму Игорь давно уже отучил вмешиваться в свои дела. А тут какая-то малознакомая девчонка со своей никому не нужной глупой опекой. Еще и обиделась!
Как ни странно, ни в рабочей комнате, ни в курилке, где обычно толпились громко размахивающие руками, рукописями и рукопожатиями авторы, никого не было. Игорь растерянно потоптался на месте. Приподнял подлокотник одного из стульев, проникнув в чужой никотиновый тайник, и достал оттуда сигарету. Как человеку почти не курящему, Игорю охотно открывали свои сигаретные нычки. И ущерба практически никакого - ну, возьмет Критовский сигарету в неделю, и всё - и совесть чиста, мол, "я не жлоб, для коллег ничего не жалею". Игорь нелепо повертел сигарету в руках, пытаясь хоть чем-то скрасить ожидание. Рядом вдруг скрипнула дверь и щелкнула зажигалка. На пороге своего кабинета возвышался главный редактор.
Игорь подкурил и расстроился еще больше. Этой встречи ему не хотелось абсолютно.
- Никак на тему Обозрения говорить пришел? - на этот раз редактор обошелся без интонаций "кого я вижу!".
Об Обозрении Игорь говорить вообще-то не собирался. Ему и так все было понятно. Он, Игорь, пишет в качестве внештатника. Что ж непонятного?
- Знаю, знаю, что скажешь. Скажешь, что тебе, матерому сотруднику, оплата наших внештатников не подходит, - редактор уже скорчил жалостливую мину, уже развел руками, готовясь к долгим тирадам о том, что больше редакция, увы, заплатить не сможет.
- Подходит, - перебил его Игорь. Деньги, конечно, были нужны, но Обозрением Игорь собирался заниматься вовсе не ради них. Просто нечестно отдавать своё детище в чьи-то грязные лапы. О том, что внештатникам платят мизер, Игорь был прекрасно осведомлен и на большее претендовать даже не намеревался.
- Да? Вот это новость! - редактор довольно искренне удивился и тоже закурил. Обычно он делал это у себя в кабинете.
- А где все? - поинтересовался Игорь. Надо же было что-то спросить.
- Кто все? Зам мой скоро должен подойти.
- А остальные?
- Весна, знаете ли, - главный редактор развел руками, - Все разъехались навещать прихворнувших бабушек.
Ага! Значит-таки запомнил?
- Да? Вот это новость! - не сдержался Игорь.
Несколько секунд автор с редактором молча смотрели друг другу в глаза. После этого редактор неожиданно принял нормальные габариты и совершенно по-человечески рассмеялся.
- К счастью, не все, подобно вам, Критовский, увольняются, когда им отказывают в отпуске, - тоном нормального человека продолжил редактор, - Так что завтра утром все снова будут на работе. До первого же удобного случая сбежать, разумеется. Вот и сейчас все уже разбежались.
- А вы?
- Кто-то же должен работать, - снова развел руками редактор, - Не всем же за бабушками смотреть.
Игорю стало обидно.
- У меня действительно болела бабушка, - зачем-то полез оправдываться он, - Хотя, я понимаю, это не ваши проблемы.
Редактор не ответил. Видимо, последней формулировкой Игорь попал в точку, а повторяться редактору не хотелось.
- Не журнал, а редколлегия школьной газеты какая-то, - в сердцах пробурчал редактор, - Все норовят сделать меньше, и получить побольше. Как с такими работать? Неужто я и в правду должен к каждому из вас искать индивидуальный подход и чем-то приманивать…
На этот раз не ответил Игорь. На его взгляд, последняя фраза редактора соответствовала истине.
- А я вот так мыслю, - редактор снова начал возвышаться, и Игорь принялся посылать телепатические сигналы ожидаемому заму, требуя от того срочного появления, - Если мы под это дело подписались, на работу пошли, значит, все должны выкладываться на сто процентов. Не работать даже, а вкалывать! Тогда дело пойдет. Творческий человек, он на то и творческий, чтобы только этим своим творчеством жить. Без примеси посторонних интересов.
Игорь и все работники журнала давно подозревали, что будь на то воля главного редактора, весь коллектив давно жил бы прямо на работе. Сам редактор так и поступал. Ну так ему, холостому одиночке, сам Бог велел…
- Человек не может жить только работой, - непонятно зачем полез спорить Игорь, - Человек - существо, устроенное очень сложно. Он же ж, как с голоду от отсутствия пищи, так и с тоски, от отсутствия новых ощущений помереть может.
Редактор как-то странно посмотрел на Игоря, не уменьшаясь, но и возвышаться прекратив. Похоже, подобных мыслей он в этом вздорном мальчишке не подозревал.