Игорь пожал плечами. Антон промолчал. Оставалось следить за происходящим извне. Уйти, оставив родной "Пробел" без своего бесполезного присмотра, эта троица, конечно, никак не могла. Вера жадно впилась глазами в крыльцо родного центра. Стояла напряженная, твердо подпирая босыми ступнями асфальт. Складывалось ощущение, что так она готова стоять вечно. Игорь вдруг обнаружил, что обсуждать ситуацию не с кем. Тоха встал рядом с Верой, в точности повторив её позу и выражение лица. Игорь недовольно хмыкнул и уселся на подоконник. Изображать из себя героя-наблюдателя, уставившись в одну точку, он не собирался.
"Тоже мне, наблюдатели. Действовать надо, а не смотреть… Можно подумать, от их взглядов что-то меняется…". Оказалось, меняется. То есть, не от их взглядов, разумеется, а само по себе.
- Оп-па! - задумчиво протянул Антон, не покидая своего поста.
- А жизнь-то налаживается, - улыбнулась Вера.
- Что вы там усмотрели? - не выдержал Игорь.
- В "Пробел" только что спустился наш старый знакомый. То есть не наш - Палюрича, - снизошла до объяснений Вера, которая искренне не понимала, отчего Игорь спрашивает, вместо того, чтоб следить за происходящим самому, - Тот самый мужик из органов, что ситуацию с ограблением курировал. Думаю, он сейчас вмиг этих "проверяющих" на место поставит.
- Хотел бы я знать, что там внутри сейчас будет происходить… Впервые жалею, что не работаю в штате, - поделился Тоха, - А ты? - несмотря на уже месячный стаж занятий единоборствами, Антон все еще не выдерживал слишком долгого напряжения.
Игорь с удовольствием поддержал разряжающий обстановку разговор.
- Лично я жалею, что не работаю в Штатах… То что не в штате - меня мало волнует, - улыбнулся он.
Вера на миг отвлеклась от "Пробела", наградила Игоря насмешливым взлетом бровей и снова вернулась к своему созерцанию. Игорь вспомнил, что Вера работала в Штатах, и ощутил себя катастрофически неполноценным. То, что для таких, как Игорь, было недостижимым, вечной мишенью для самоиронии и тайных мечтаний, для Веры являлось много раз пережитой банальностью. Что ни говори, пропасть в социальных статусах была разительной…Не бывают люди вместе навсегда (а Игорь, конечно же, бредил уже своим навсегда) с такими пропастями.
"Невозможно быть вместе, статистике наперекор. У наших отношений врожденная болезнь," - трагическое мелькнуло и погасло. Игорь принялся его высмеивать, - "Причем это - звездная болезнь. Ах, мы такие исключительные! Ах, таких как мы, не бывает… Нам, таким, быть вместе просто невозможно!" - передразнивая собственные мысли, Игорь смотрел на Веру, такую близкую, такую родную сейчас. Никакой пропасти. Просто показалось. - "Возможно все. Если очень захотеть, можно все, что угодно."
- И снова гости, - слова Веры заставили Игоря обернуться.
Суетливый Миленок выскочил из притормозившего у входа в центр "Нью-Битла", кинулся к водительской дверце. Ни от кого не дожидаясь галантности, из машины выскочила разъяренная Александра Орлик. Кивнула властно Миленку: мол, отгони машину в место, пригодное для парковки. И чуть не сшибла с ног выходящего из центра улыбающегося Палюрича.
Игорь тут же почувствовал облегчение. Раз Вась-Вась улыбается, значит, всё уже решено. И действительно. Через несколько минут на пороге появились оба проверяющих. Горячо "поручкались" с Палюричем. Засветились новогодней елкой, когда им представили хозяйку центра. И тут в разговор вступила Александра. Отчаянно шевелящиеся губы, словно пытающиеся сбежать с этого неподвижного лица. Каждым словом Александра Орлик впечатывала присутствующих в стену. Эмоции передавались даже на такое большое расстояние. Растерянность успокоившихся было проверяющих сменилась возмущением. Игорь отчетливо ощутил, как солнце заходит за тучи.
Спустя несколько мгновений, вся наблюдаемая компания зашла обратно в "Пробел". Вернувшийся Миленок рванулся следом, всем своим видом демонстрируя готовность отдать жизнь за царя.
- Как думаете, может позвонить Александре на сотовый и выманить её из "Пробела"? Я номер знаю, - моментально включился Игорь, - Она же испортит всё…
Антон хмуро пожал плечами, не объясняясь.
- А чем ты её выманишь? - Вера отрицательно помотала головой, - Не послушается…
- Ну, там… - задумался Игорь, - Скажу: "У вас молоко убежало."
Признавать собственное бессилие было не в правилах Игоря. Наскоро обсудив, Критовский отправился к ближайшему телефону-автомату. Звонить с Вериного сотового было нельзя - Орлик узнала бы номер.
- Алло? - Игорь постарался изменить голос, - Знаете, я хотел сказать… Вы самая добрая, самая милая женщина из всех, встреченных мною. Воплощение мудрости… Нет, вы меня не знаете. Александра, я тайный поклонник вашей безграничной доброты… Не кладите трубку!!!
Вера с Антоном и не скрывали своего дурацкого смеха.
- И слушать не стала - прокомментировала Вера ехидно, - Как я и предполагала.
- Ошибаешься, - Игорь был почти уверен в собственной правоте, - Сначала она слушала. Это должно подействовать. Понимаешь? Даже ребенок, когда его хвалишь, пытается соответствовать. Осознание того, что она являет собой образец "доброты и спокойствия", должно заставить её прийти в себя.
- Игорь, ты так мудр, - наигранно серьезно проговорила Вера.
- Спасибо, - невозмутимо раскланялся Критовский.
- Вот видишь, моя похвала и не подумала заставить тебя соответствовать. Здравый смысл так и не пробудился. Так почему же на Александру такое должно подействовать?
На этот раз выключился из разговора Игорь.
"Что тут говорить? Время покажет." - думал он, пристально уставившись за пыльное окно. Вера рядом на подоконнике, тихонько посмеивалась и болтала босыми ногами.
Время и не думало что-либо показывать. Игорь уже устал стоять. Но Антон наблюдательный пост не покидал, посему и Игорю приходилось изображать саму выносливость.
"Тоха, небось, думает сейчас так же. Мол, раз Гошик стоит, и мне стоять придется. И так мы оба и погибнем на боевом посту. Из-за глупого чувства соперничества", - думал Игорь, но признаков усталости не выражал.
- То пусто, то густо, - намеренно гася радостные нотки в интонациях, сообщил Антон.
Из "Пробела" разношерстной массой повалил народ. Оба проверяющих имели слегка ошалелый вид. Важной поступью они двинулись подальше от "Пробела". Лишь свернув за угол, оба отбросили ненужную уже солидность и, отчаянно жестикулируя, заговорили о чем-то. Явно раздосадованные приятель Палюрича и его спутник показались возле выхода и тут же принялись ловить такси. Медленно выплыла из центра Александра Орлик, спокойная и печальная, подчеркнуто скорбно опирающаяся на подчеркнуто скорбный локоть Миленка.
"Чтобы все это значило?" - Игорь предчувствовал неладное.
Палюрич вышел на крыльцо лишь на миг. Огляделся, явно ища своих сотрудников. Сдержанно кивнул проносящейся мимо в машине хозяйке. Постоял, растерянный, потом, судя по мимике, грязно выругался, сложил руки в неприличный жест и показал его вслед уже не видящей крыльца Александре. После этого огромный директор солидного компьютерного центра круто развернулся и зашел обратно в "Пробел".
Игорь, Тоха и Вера кинулись следом.
Анюта рыдала на плече у Жэки. Тот, явно польщенный подобным доверием, шептал что-то до ужаса мужественное. Заметив Игоря, он скорчил страшную гримасу, и принялся делать странные жесты свободной рукой. Будто стакан к губам подносит.
- Это что значит? - поинтересовался Игорь, - Ты выпить хочешь, что ль? Нашел время.
Анюта заинтересованно замолкла, подняла голову и, перекочевав на более привычное Антоново плечо, снова затряслась всхлипами.
- Не я! - возмутился Жэка, - Я тебе говорил, воды принеси. Аньку успокоить надо. Впрочем… А есть что выпить?
Анюте не хотелось воды, ей хотелось выговориться.
- Да если б я знала, если б только предполагала, я бы вообще телефон отключила…
Оказалось, что Александру Орлик вызвала Анюта. Как только отвлеклись проверяющие, Анечка незаметно набрала номер центрального офиса и сообщила Орликовской секретарше о трагедии.
- Я-то думала, они помогут. Юриста пришлют или еще что…Я ж не знала, что она такое тут учинит. И зачем, зачем я ей только позвонила…
Игорь незаметно юркнул в коридор. С Анютой и без него было кому разговаривать.
- Войдите! - Палюрич восседал за своим рабочим столом и перебирал какие-то бумаги. Галина нервно курила, восседая на углу директорского стола.
- Можно узнать, чем все кончилось? - Игорь присел на краюшек стула.
- Я и сам хотел бы это знать, - Палюрич нервно дернул плечами и продолжил что-то искать, - Все бабы - дуры. С этого все началось. А чем кончилось, я пока не знаю.
Игорь улыбнулся, но не отвел от ВасьВася требовательного взгляда.
- Понимаешь, у меня ведь схвачено все было, - решил все-таки объяснить ситуацию Палюрич, - Работаю, как все, под патронатом определенных людей… Эти проверяющие совершенно случайно тут оказались. Их тут вообще не должно было быть. Не могло возникнуть. Понимаешь? А они, блин, возникли. В общем, чтоб не возникали, с ними мой товарищ поговорил. Обо всем договорился. Неограниченный доступ к интернету лично этим ребятам, да бесплатное время в игровом зале их детям. Всех дел… И пусть спасибо скажут, что мы не через руководство действуем, а с ними договориться пытаемся…
- То есть все окончилось хорошо? - обрадовался Игорь.
- Все должно было бы окончиться хорошо, - резко ударяя "бы", ответил Палюрич, - Если бы вдруг не появилась госпожа Орлик. С порога она начала наезжать, ругаться, кричать "По какому праву!" и грозиться судебным разбирательством. "У нас тут все в порядке!" - кричала она, - "Не имеете права…" Я отвел её в сторону и в двух словах обрисовал ситуацию. Мол, формально, они имеют право, конечно. Но что проблему я уже решил… "Вы мне ответите за каждую копейку, в которую обойдется эта проблема!" - сверкая глазищами, заявила мне Александра. Потом обернулась к проверяющим и, пообещав немедленно подать на них в суд, отвлеклась на разговор по сотовому. "С таким подходом хозяев придется аннулировать наши договоренности", - обиделись проверяющие, - "Раз нам официозом грозят, то и мы станем все официально выписывать." Отговорить их не удалось. Ясное дело, кому ж охота свою задницу подставлять.
- И что?
- Да ничего. Начали оформлять. Александра вдруг сделалась бесконечно мила, - Игорь понял, что звонок его подействовал не вовремя, - "Что ж," - говорит, печально улыбаясь, - "Если мы виноваты - накладывайте на нас штрафы. Понесем убытки… Что ж делать. Я понимаю, законы надо соблюдать…" И прочий бред.
- А эти что? - Игорь имел в виду проверяющих.
- Намекнули, мол, можно дело замять малой ценой. Разумные вещи говорят. Мол, все равно заминать придется. Только после оформления бумаг, прикрыть все это будет значительно дороже… А Александра уперлась и все. "Если мы каждой пешке," - говорит, - "будем взятку предлагать, то разоримся в одно мгновение… Не получите вы ребята своего шарового интернета." И держится при этом так, словно подвиг совершает. Голова высоко поднята, взор горит, грудь при каждом вздохе вздымается до потолка. Не баба - а загляденье… Но почему ж такая дура-то, а?
- Нет, - Галина глядела куда-то сквозь стену, и, казалось, чуяла своей проницательностью все происходящее в этом мире, - Не дура она. Кто угодно, но не дура… Я её достаточно долго наблюдала, чтобы это понять.
- Да и мне она, признаться, раньше глупой не казалась. Может, сглазили бабу?
Галина хрипло рассмеялась, так и не оторвав взгляда от стены.
- Жди! Таких, как она, оберегами с ног до головы обвешивают. Нет. Не в этом дело. Чует мое сердце, каждое слово свое она тщательно взвешивала…
- Но зачем ей вводить в лишние расходы собственную фирму? - удивился Игорь.
- Вот то-то и оно, - согласилась Галина, - Незачем вроде. Может, чтоб нас подставить? Она ж тебе говорила что, мол, "за каждый рубчик ответишь"… Так? Расходы вроде как не она, а ты понесешь…
- Вот! - в этот момент Палюрич нашел нужную бумагу, - Это договор нашего центра с офисом. Сейчас посмотрим, говорится ли здесь что-то о том, кто ответственность за подобные расходы несет…
- Вспомнил! - фыркнула Галина как-то совсем по-кошачьи, - О таком надо было думать, подписывая договор. Сейчас-то уже все равно.
- Как это? - вмешался Игорь, - Кто виноват, тот и несет расходы. Вы ж договорились о бесплатном урегулировании. Это ж она все испортила. Значит, она и виновата.
- Да, - Галина в упор глянула на Игоря, - А кто об этом знает? Раз есть к чему придраться - значит виноваты мы. Это же наша задача была правильно делопроизводство построить. А в том, из-за кого промашка стала так дорого стоить, никто разбираться не станет…
М-да. Ситуация складывалась прескверная.
- Перестань, - не слишком уверено прервал жену ВасьВась, - Делать больше Александре Орлик нечего, как намеренно мне неприятности доставлять. Просто сорвалась, натворила делов… Опомнится, поймет, что была не права, сама расхлебывать будет. Я надеюсь. Ну не с чего ей на меня зуб точить. Понимаешь?
- Не может бизнес-леди с её стажем работы "срываться". Она все это нарочно разыграла. Вот только зачем??? Ума не приложу.
В этот момент в дверь робко постучали.
- Извините, но там клиенты, - на редкость кроткая Анюта заглянула в кабинет, - Их запускать?
- Ладно. Позже все это обдумаем, - кинул ВасьВась жене, - Игорь, ты пока помалкивай. Никому особо о случившемся не…
- Естественно, - Игорь даже обиделся на такое недоверие.
- Итак! - ВасьВась набрал полную грудь воздуха, поднял левую руку вверх и, дав отмашку, скомандовал Анюте, - Запускай!
После чего нацепил свою чеширскую улыбку и бодро выскочил в зал.
* * *
- Я все слышала, - заявила Вера Игорю, как только он зашел за ней в ставшую уже священной подворотню.
- Что именно? - не сразу понял Критовский, нетерпеливо прижимая Веру к себе.
Они снова могли никого не бояться.
- То, что говорил тебе Палюрич, - Вера отстранилась, - Мне очень стыдно, но… Я подслушала разговор. На складе есть розетка, сквозь которую отлично слышно, что говорят в директорском кабинете. Мне было очень любопытно, понимаешь? - Вера заглядывала в глаза, пытаясь найти должное неодобрение и победить его.
- Ну, - Игорь развел руками, - Каждый поступает в соответствии со своей совестью…
Вера вдруг взорвалась.
- Да нет! При чем здесь совесть? Совесть как раз грызет меня и сейчас… Просто я волновалась. Думала, что смогу помочь, если что…
- А открыто спросить?
- Мне Палюричи бы не рассказали, - Вера даже удивилась такому вопросу, - Кто я такая им такая? А ты… Ты пообещал ВасьВасю, что никому не расскажешь… Значит, ты бы мне тоже не рассказал.
- Рассказал бы, - после короткой паузы признался Игорь, - Понимаешь, каждый поступает соразмерно своей совести. Моя говорит, что все, что знаю я, автоматически становится доступно и тебе. Между нами не может быть недоговорок. Даже если это касается других людей, - твердо проговорил Игорь. Он знал, что сможет требовать от Веры только то, что совершает сам, поэтому был готов изменить многим своим принципам, - И я хочу, чтобы ты тоже обо мне так думала. Это плохо?
Тревога моментально исчезла из Вериного взгляда, сменившись теплом и даже признательностью…
- Это просто замечательно! - проговорила девушка и крепко-крепко прижалась к груди Игоря, - Видимо, для того мы и вместе, чтобы научиться так жить. Это очень сложно, но у нас должно получиться. Мы ведь - мы. Да? Это очень здорово, что у нас такой потенциально плодородный союз… - Вера все еще пыталась четко сформулировать, - Не в смысле детей, а в смысле возможностей начать принципиально новую жизнь. Поэкспериментировать. Возможно ли так жить вообще? Полная окрытость - это же ведь и полная ответственность… Тебе не страшно?
- Нет, - Игорь говорил правду, - Я слишком верю в нас, чтобы бояться. Правда, вслух такие вещи, наверное, нельзя говорить… Это похоже на излишнюю самоуверенность… Но, что сделаешь, если я и впрямь так думаю?
* * *
До родного двора Игорь дошел, когда уже начало светать. Признаться, ежедневные ночные прогулки уже порядком поднадоели. Сказочность ночного города уже давно воспринималась, как должное. А протяженность знакомых до каждой морщинки асфальта улиц вызывала тоску и низменные мечты о материальном благополучии, включающем в себя наличие собственного транспорта.
От постоянного недосыпа ноги и мысли носили хронически ватный характер. А между тем, думать было о чем. Ситуация постепенно приобретала критические оттенки. В сотый раз прокручивая в голове сценарий своего будущего признания, Игорь пытался предугадать реакции Марийки и их возможные последствия. Все его существо при этом отчаянно искало поводы отсрочить разговор. Дескать, и текст признания недостаточно продуман, и свежей головы, необходимой для подобного разговора, сейчас не имеется. Да и вообще, времени нет: когда ж тут разговаривать, если возвращается домой Игорь, когда Марийка уже спит, а, просыпаясь, застает в квартире лишь вихрь, оставшийся после её скоропостижного отлета на работу. Тот Игорь, который, как всякий нормальный человек, боялся перемен, призывал самого себя не пороть горячку и еще раз тщательно всё обдумать. Но совесть - строгий стражник внутренней гармонии - поблажек больше не давала. Залатанная со всех сторон, она требовала развязки. На этот раз судьба решила подыграть ей.
Когда Игорь на цыпочках, почти не дыша, дабы не разбудить Марийку, подошел к двери в спальню, выяснилось, что тишину соблюдать не требуется.
- Я не сплю, можешь не таиться, - спокойно произнесла Марийка, откладывая вязание.
Игорь застыл в дверях. За те дни, что они не виделись, Марийка стала совсем чужой. Из-за того, что волосы её были перекинуты на бок и заправлены под горловину футболки, казалось, что Марийка подстриглась. Игорь непроизвольно заметил, что без своих шикарных волос Марийка теряла семьдесят процентов красоты. Проследив за его взглядом, она встряхнула головой, потом глянула на окно, и щелкнула выключателем на ночнике. В комнате уже было светло.
- Ты о чем думаешь? - шепотом спросил Игорь, стараясь ничем не выдать своё беспокойство. От растерянности в его мозгу моментально включились прежние технологии. Не успев сообразить, что делает, Игорь вел себя так, будто ничего необычного в его утреннем появлении нет. Будто всё в полном порядке, и ему, Игорю, нечего стыдиться и не в чем оправдываться.
- Обо всем сразу, - тоже шепотом ответила Марийка, включаясь в его игру, - Например, о рекламе.
Игорь слегка опешил. Обычно подобные темы были его, Игоря, прерогативой.
- То есть?
- Общество деградирует, - принялась объяснять Марийка, - Не удивительно, что мои ученики такие балбесы.
- Ну, это было бы не удивительно, если бы деградировала ты. Ученики ведь не общественные, а твои, - Игорь говорил и мысленно проклинал себя и за неудачность шутки, и за неуместность шуток, и за все, за все…