Акимов закрыл папку с установочными данными на вероятных грабителей грузовиков. С минуту сидел, пусто и сосредоточенно глядя в пространство. Умозрительная комбинация, покуда еще только начинавшая брезжить в его сознании, сводилась именно что к понятию "подобраться"… А точнее - войти в тщательно залегендированный контакт с бандитами.
МАОЙР ПАКУРО
Осетина с тремя пистолетами "Макарова" взяли тихо и мягко, как зазевавшегося на птичку котенка. Парень и в самом деле производил впечатление легкомысленного дилетанта, к которому оружие попало по случаю.
Собственно, как выяснилось при первом же допросе, дело именно так и обстояло.
- У Гога пистолет брал, - объяснял осетин. - Я ему один тыщ долларов в долг давал, а он долг тянул, как резина… Разговор был много, толк - нет, потом нерв мой лопнул, я Гога по голова бил, он сказал, что денег сейчас трудно, только пыстолет… О, сын осел и шайтан - Гога проклятый! Что делать я мог, а? Надо брать, пыстолет - тожи вешчь…
- И много у него еще пистолетов? - спросил Пакуро.
- Ящык, слюшай, наверно!.. Ты скажешь, я помогать буду! Все помогу! Только скажешь!
Пакуро и Борис обменялись задумчивыми взорами. Готовность осетина к сотрудничеству оценивалась ими, как фактор безусловно позитивный, а кроме того, офицеры отчетливо сознавали, что сейчас ими нащупана прочная нить, ведущая не просто к некоему Гоге - незадачливому, видимо, деляге, запутавшемуся в каких-то криминально-коммерческих несообразностях, но и, возможно, к серьезному торговцу, способному в итоге крупно погореть на своих связях с откровенными раздолбаями, неискушенными в конспирации преступного ремесла. Старая и грустная для умников разного рода схема…
- Обходи трамвай спереди, троллейбус - сзади, а дурака - стороной, - резюмировал на сей счет Пакуро, когда задержанного увели. - Ну? Сами будем крутить комбинацию с выходом на этого самого Гогу?
- Одной задницей, - откликнулся Боря, - можно усидеть на двух стульях; технично ерзая, можно и на трех, но вот для двенадцати я, лично, слишком пропорционально сложен. А вы, Александр Викторович, вообще худенький. Давайте отдадим подарок в десятый отдел. Их профиль, да и ребята они не жадные, тоже готовы лишним добром делиться, проверено… А что касается нашей непосредственной работенки, то, покуда вы проявляли свойственную вам доблесть, задерживая лицо кавказской национальности, ее, работенки, доложу я вам, внезапно и радостно подвалило…
- Это как? - подозрительно взглянул майор на Бориса.
- Любителя снимать девочек с обочин помните? Так вот. Поздравьте! Сегодня ему позвонили грабители. Готовы вернуть иконы, картины и прочие безделушки за сумму в размере пятнадцать тысяч долларов.
- Экая прелесть! - изумился Пакуро. - Чтобы всегда так!
- Вот и я в полнейшем восхищении… - поддакнул Борис. - Хороший сюрприз, да? Единственное смущает, что за этим сюрпризиком наверняка кроются другие, весьма заковыристые…
- А каким образом должен произойти обмен дензнаков на произведения искусства?
- Вот! Хороший вопрос! - Борис дурашливо вскинул голову. - Тут все крайне незамысловато, что настораживает… Клиенту предписано положить означенную сумму в конвертик, а конвертик отвезти в хрестоматийно богатый уголовными традициями район Марьиной рощи. У дома номер пять, у первого углового подъезда, рядом с водосточной трубой, имеется подвальная ниша. Именно в эту нишу конвертик должен быть умещен. Завтра в три часа дня.
- Значит, живут они там, - высказал предположение Пакуро. - И угол дома просматривается из окон какой-то квартиры…
- Очень правильное предположение, - заключил Борис. - Правильнее некуда. Но только я уже там побывал, побеседовал с местной милицией, и интересные получаются выводы… Район пятиэтажек, а в пятиэтажках - сплошные чеченцы, ингуши, осетины и вообще полная и уникальная коллекция всех народностей седого Кавказа. Клоповник какой-то… Кстати, насчет угла дома. И вообще насчет местности… Ландшафт просматривается со ста позиций. Любую "наружку" они усекут сразу же. А нам ведь процесс изъятия конвертика на пленочку надо зафиксировать. Из соседнего дома - не выйдет, расстояние, кусты… Из автомобиля? Но незнакомая машина сразу бросится в глаза.
- А если бабушка на лавочке?
- Нет там лавочки. И бабушек кавказские переселенцы вывели, как превосходящие силы тли божьих коровок…
- И что предлагаешь?
- Вообще-то, - сказал Борис задумчиво, - ход конем я придумал.
- Вообще-то - не сомневался, - прокомментировал Пакуро. - И какой ход?
- Там есть элемент импровизации по обстоятельствам, - ответил Борис, - а потому - боюсь сглазить…
- Тогда - пожелаю удачи, - произнес Пакуро. - Я сегодня вечером вылетаю во Владикавказ. По поводу Советника этого… Муса уверяет, что обо всем уже договорился. Брат его будет меня там ждать. Ты разбирайся с текучкой и - с вымогателями. На хозяйстве, в общем. Что еще? А, иду в десятый отдел. Для подготовки процедуры торжественной передачи нашего осетинского оруженосца в заботливые руки.
Начальник десятого отдела РУБОП, Виталий Николаевич, человек немногословный и жесткий, переживший несколько мучительных операций после тяжелейшего ранения, полученного при задержании вооруженного бандита и целый год, закованный в гипс, балансировавший воистину на грани жизни и смерти, где каждая минута этого года являла собой адовое страдание, со своей обычной иронической невозмутимостью выслушал Пакуро, а затем, открыв сейф, вытащил из него служебную папочку, увенчанную эмблемой РУБОП.
Открыв папочку, Пакуро быстренько пролистал документы.
Из документов явствовало, что военные контрразведчики недавно любезно передали РУБОП материалы, касающиеся упомянутого осетином Гоги.
Расшифровки технических записей разговоров указывали, что Гога, запутавшийся в финансовых махинациях, предлагал своим кредиторам возврат денег не наличными, а тремя "калашниковыми".
История повторялась… Впрочем, при дефиците денег в стране и процветающем бартере - предложения Гоги по сути своей, носили характер банальный, если бы не специфика материала погашения долгов…
Борису, к примеру, задолжавший безработный сосед компенсировал ссуду вялеными судаками собственного изготовления.
Контрразведчики, выяснив оперативными путями номера автоматов, пришли к двум выводам: оружие принадлежит к однородной партии, похищенной с армейского склада, - это раз; а два - склад находится или же находился в одном из глубоко дружественных Российской федерации независимых государств нынешнего фантасмагорически-условного СНГ.
Как пояснил Виталий Николаевич, лобовая атака в отношении Гоги явно не годилась. Сорокалетний бойкий субъект, дважды судимый, а значит, весьма закаленный в общении с МВД, наверняка, как следовало из его психологического портрета, замкнулся бы на допросе и поплел бы, не сбиваясь, железную легенду, формулирующуюся в одной фразе: нашел автоматы за мусорным баком во дворе, находясь в состоянии опьянения. Показания осетина? Это ваш милицейский мрак и туман… Из которого вы каких угодно лжесвидетелей извлечете….
Вдаваться в расспросы о задуманной в десятом отделе комбинации в отношении распространителя оружия Пакуро не стал, мгновенно уяснив: Гога основательно и безысходно влип в прочные, покуда неразличимые для него сети. И отныне судьба его безотрадно предрешена. А потому, передав документы осетина в надежные руки Виталия Николаевича, и, пожелав ему всяческих удач, спешно откланялся: самолет во Владикавказ улетал через три часа.
Муса, следуя указаниям, данным ему из Чечни, оставался в Москве, на связи с братом и, соответственно, с РУБОП, который представлял для него оставшийся на хозяйстве Борис.
А Пакуро, покинув десятый отдел, отправился в СОБР: два бойца летели вместе с ним, обеспечивая силовую поддержку. Кроме того, предстояло созвониться со вспомогательными силами, должными проконтролировать его отлет и отследить возможное наружное наблюдение недругов за отбытием ответственного офицера РУБОП в дальние дали. И, если такая "наружка" выявится, в искренности помыслов Мусы придется всерьез и бесповоротно усомниться…
Да, он не верит этому чеченцу, внезапно уяснил Пакуро.
И это органическое, нутряное чувство поневоле заставило его подобраться.
Он был более чем уверен, что предстоящая командировка в беспокойный кавказский регион принесет массу неожиданностей и, вероятно, неожиданностей опасного свойства, но выбирать не приходилось: покуда обстоятельства диктовали ему поступки, и единственное, что оставалось - совершать эти поступки крайне осмотрительно, не доверяя обстоятельствам, способным в итоге обернуться ловушкой комбинации хитроумного противника.
Да, он не верил Мусе… И в любом случае в своем неверии был прав, ибо доверчивость в его профессии означала неизбежную катастрофу.
"Калечит ли эта наша холодная и ежечасная подозрительность душу? - невольно задумался Пакуро. - Ожесточает ли сердце? Вероятно… Но ведь это - не порок, а всего лишь - инструмент. Другое дело - когда инструмент ремесла становится частью личности… И тогда, во всем узревая затаенные капканы и подвох, становишься либо мизантропом, либо попросту трусом…"
ДЕСЯТЫЙ ОТДЕЛ
С осетином Резиком, давшим признательные показания, все стало ясно после получаса общения: фигура была отыгранной, не представляющей ценности в дальнейшей разработке Гоги, и являла собой первого разоблаченного фигуранта по начавшемуся оперативному делу, чей итог пока был далек и неведом.
Проводив Пакуро, начальник десятого отдела отправился к дежурному офицеру, с удовлетворением сообщившему о работе оперов в городе: Гога благополучно передал автоматы своему кредитору и, как только кредитор проследовал на личном автомобиле в свой загородный дом, тут же был повязан на посту ГАИ. Операция прошла вполне естественно и органично.
Через несколько часов, просмотрев видеозапись "бартерной" сделки, задержанный очень откровенно поведал о всех связях своего доблестно расплатившегося с ним должника. Одновременно - выразив несомненную готовность номер один к сотрудничеству с РУБОП. При этом добавил, что Гога, испытывающий ныне серьезные материальные затруднения, остался должен ему еще тысячу долларов. Это была своего рода зацепка… И медлить с ней, как решили на вечернем совещании, не стоило.
Оглядев оперов взором искушенного режиссера, шеф десятого отдела выбрал троицу, кого отличало крепкое телосложение, волевые физиономии и испытующе-грозные взоры исподлобья.
И утром следующего дня данная троица, увешанная златыми цепями, позаимствованными из реквизита, с нарисованными на пальцах наколками, сноровисто запихнула вышедшего из подъезда "оружейника" в БМВ с затемненными стеклами. Разговор начался без экивоков и без елейной дипломатии, напрямик:
- Ты за что, гад, нашего кореша ментам вломил?
- Да вы чего, ребята…
- Мы его страховали, понял, гнида?! И все видели, понял! Его на первом же посту ГАИ приняли! И мы уже сутки как окрестности вокруг твоей хибары пасем, а никакой ментовской "наружки" нет! А менты - не шляпы, тебя бы уже свинтили, козла! Ну, колись!
- Да я… да сукой буду! - Возмущенная слюна пенилась на сизых губах Гоги.
- Да ты уже… Ты нам дело стуком своим завалил! На двести штук из-за тебя пролетели! Да еще и человека теперь спасать надо! А знаешь, сколько следаку надо бабок ввинтить, чтобы он меру пресечения поменял? Десятка зеленых - минимум! А в довесок - и наши стволы в конфискацию ушли! Олег, пускай движок, едем этого дятла ощипывать!
- Мужики, да вы чего?!.
- Мужики поле пашут! Вперед, Олег!
Готовый к сотрудничеству кредитор, по легенде уже находящийся под подпиской о невыезде, также выразил свое большое недоверие Гоге.
Взволнованный разговор двух бывших дружков происходил в стенах конспиративной квартиры.
- За штуку баксов решил подставить меня?! - бушевал кредитор. - Теперь по твоей милости мне в бега подаваться?! А ребятам дело сорвал, сволочь!
- Да ни при чем я! А если стволы нужны, у меня еще два имеются… По закупке отдам!
- Стволы-то чистые? - вопросил угрюмо, но и миролюбиво один из оперов.
- Мамой клянусь!
- В общем, так, - жестко произнес опер, играющий роль старшего среди бандитов. - Поживешь у нас. Если все в ажуре состоится, получишь бабки и вернешься домой живым. Как с ним беда приключилась, - кивнул на кредитора, - выясним. Но если твоя была наводка, то…
- Да я… - И дрожащие руки Гоги истово прижались к впалой груди. - Чтобы я в гнилой заход…
- Где стволы?
- У кореша в гараже…
- Едем!
Два "калашникова", обернутых в мешковину, действительно обнаружились в гараже одного из приятелей Гоги. Сделка таким образом состоялась. И живой невредимый Гога, переживший большое нервное потрясение, скоро вернулся под сень родимого крова, вспоминая поговорку, что, дескать, нет худа без добра, и отныне он, пусть и потеряв килограмм изношенных до ветхости нервов, обрел зато надежных партнеров для реализации огнестрельного товара, регулярно, как оказалось, поставляемого ему из Абхазии.
На месте Гоги поговорочку следовало бы перефразировать так: нет, худо, оно - без добра…
Но Гога, воодушевленный обретением благородной уголовной компании, честно расплачивающейся за товар, а потому, следовательно, дорожившей его жизнью, ни о каком худе уже не думал, и через неделю привез для реализации новые стволы. За что был удостоен высокой чести личного знакомства с авторитетом Андреем - то бишь, начальником одного из подразделений десятого отдела.
Андрей - широкоплечий, немногословный, мрачноватый, с пронзительным взором как бы отчужденных от всего глаз, произвел на вертлявого Гогу большое и уважительное впечатление.
Брезгливо кривя губу, Андрей, сидя в кресле, почтительно окруженном его "шестерками", неторопливо рассуждал, обращаясь в первую очередь к Гоге:
- Ты, вижу, пацан честный, хотя имелись сомнения, не скрою… И капитальные, между прочим, сомнения…
- Так ведь… выправилось! - радостно воскликнул Гога и - осекся под буравящим взором старшего товарища.
- Выправилось, да не наладилось, - молвил авторитет с ноткой сокрушения. А затем, снисходительно, как добрый папаша оглядев честную компанию, словно неразумных отпрысков, добавил: - Ну и чего вы, парни, по мелочам-то суетитесь, не понимаю?.. Туда ствол, сюда ствол, одна мелькотня… А вот у меня тут солидный имеется заказ, а потому и разговор к тебе основательный… - Доверительно протянул ладонь в сторону Гоги.
- Да-да… - Тот услужливо наклонился корпусом к важной персоне.
- Заказ такой: двести пятьдесят "калашей", маслята, десять гранатометов… Работай, заколачивай бабки…
Гога, впав в некоторое раздумье, сокрушенно выдохнул воздух через нос. Покачал головой в сомнении.
- Чего, кишка тонка? - презрительно усмехнулся Андрей.
- Надо с людьми говорить… В одиночку такую партию…
- А она хоть есть, партия эта?..
- Да там такого добра, как грязи! - отмахнулся Гога. - Но вот транзит…
- Ну так мы поможем! - Андрей привстал. - У меня пацаны боевые, к трудностям не привыкать… По рукам и по ладоням?..
- Сегодня же буду пробивать вопрос…
- Вот это - по-нашему!
Основной жизненной специальностью Гоги в течение долгих лет была мелкая спекуляция. На ней в эпоху покойного социализма он и погорел, впервые познакомившись с тюрьмой, но, выйдя на свободу, специальности не изменил, переквалифицировавшись лишь нынешний конъюнктурный товар. Товар прошлый - американские сигареты и видеокассеты в актуальных временах редкостью не являлся, а поскольку прибыльная спекуляция держится исключительно на дефиците, то, как ни верти, но при любом политическом режиме неизменно сочетается она с уголовным кодексом. Ибо получить сверхприбыли в демократическом обществе возможно, торгуя лишь товаром подпольным, и если товар - сигареты, то обязательно - контрабандные, а коли кассеты - то пиратские. Но вот оружие - оно везде и всегда приносило дивиденды баснословные, и Гога, как он полагал, выбрал для себя наиперспективнейшее направление.
Однако в предложенной ему масштабной сделке верх над желанием крупной наживы одержала сущность спекулянта именно что мелкого, заставив его схитрить, а хитрость эта диктовалась элементарной трусостью… И потому, поразмыслив, заявил Андрею - так или иначе пропащему головорезу, что, мол, его, Гогу, удовлетворит в намечающемся предприятии мелкий процент за коммерческое сводничество, ибо слаб он стал здоровьем, а от нервных потрясений последнего времени получил ослабление зрения, дрожь во всех сочленениях и для оперативной бандитской работы негоден, что в состоянии подтвердить любая медкомиссия, в том числе и самая бездушная тюремная.
Собственно, такой поворот событий учитывался, но возмущение свое по поводу подозрительной немощи оружейного снабженца Андрей выразил, грозно намекнув на необходимость надлежащих выводов.
Плачущим голосом Гога заверил, что дарует ему все "концы" вкупе с его личными и наилучшими рекомендациями, а уж взамен ему и подачки хватит от щедрот авторитета, поскольку человек он лет зрелых, запросов скромных, и, продавая один-два автоматика в месяц, успешно закроет данными доходами проблемы и с кефиром, и с аптекой.
Гога позвонил в Сочи своему снабженцу, сказав, что очень серьезные и, безусловно, надежные люди хотят встретиться с ним для переговоров. И вскоре снабженец Армен - низкорослый, небритый тип в поношенных джинсах и латаной кожаной куртке, прибыл в столицу.
Дорогому гостю был оказан должный прием, благодаря которому тот убедился, что находится в сплоченной и не стесненной средствами уголовной компании, имеющей твердые моральные и материальные устои.
На аудиенции с авторитетом-Андреем состоялся неторопливый, но заинтересованный разговор собратьев по криминальному ремеслу.
- За заказ берусь, - говорил Армен, совмещая свой бокал с бокалом уважаемого человека. - Большой бизнес будем делать, слушай!
- А то! - подтверждал, катая в губах модную сигарету "Парламент" основательный Андрюша, чей артистизм вызывал у сидящих за столом молодых оперов трудно скрываемое восхищение.
- Но куда вам столько стволов?
- А это, браток, как базарят торгашики, коммерческая тайна, - ухмылялся Андрей. - Я ведь не спрашиваю, откуда к вам железо плывет…
После гуманитарных тостов общего свойства за успех предстоящего долгосрочного бизнеса и вообще за процветание частного предпринимательства и экспортно-импортных операций, приступили к скучной, но, увы, необходимой деловой части.
Непременным условием Армен выдвигал приезд в Сочи ответственного представителя покупателя с наличными, ибо, не узрев денег, он не пошевельнет и пальцем, дабы воплотить замечательный проект в реальное дело - в данном случае, уголовное.