Стас покачал головой и плюхнул на стол тарелку с пельменями и уселся напротив. Я потянулся к вилке. С обеда – а сейчас уже практически ночь – не ел ничего, но голода я не чувствовал. Пришлось насильно впихивать в себя еду. Силы мне были нужны.
– Только Грач у тебя и есть, – резюмировал Стас. – А как его найти, ты знаешь?
– Если бы. Когда-то он жил в соседнем доме. Во время одной из его отсидок предки Грача продали квартиру и переехали черт знает куда. Как его искать, понятия не имею. У меня даже его номера телефона нет. И номер ихней тачки я не запомнил. Вот, честно говоря, я лошара, а. В такую задницу по собственной дурости…
Я застыл с открытым ртом, потому что в дверь позвонили.
– Б… дь, – сказал Стас.
– Это по мою душу.
В дверь снова позвонили.
– Вряд ли у них есть постановление, – соображал Стас, вскакивая. – Ты заныкайся на всякий случай где-нибудь. В чулан давай! Постараюсь отмазаться. Ты же мне не звонил даже сегодня!
Это было правдой. Я зашел в чулан и прикрыл за собой дверь. Убедившись, что я спрятался, Стас открыл дверь. Но меня донеслись мужские голоса. Что именно они говорили, я не разобрал. Зато слышал слова Стаса. "Нет, я его не видел". "А что случилось?". "А я тут при чем?". "Ну как, друзья… Работаем вместе, вот и все". "Конечно. Да-да. Позвоню обязательно. А что случилось-то, все-таки?". И все в этом духе. Через минут 10 хлопнула дверь, щелкнул замок, и голос Стаса промычал в метре от меня:
– Дорогая, выходи из шкафа. Это была не жена.
– Очень смешно, – проворчал я. – Вот прям угореть от смеха.
Я прошествовал в покрытую мраком гостиную, окно которой выходило во двор. Осторожно выглянул, не отдергивая шторы. Рядом запыхтел Стас:
– Их двое было. Крепкие такие ребята. О, вон они.
Из подъезда вышли двое спортивно одетых парней. Безрукавка у одного и джинсовка у другого красноречиво намекали, что под одеждой они прятали кобуры с табельными стволами. Парни прошествовали к вишневому авто напротив подъезда и уселись внутрь. Фары не загорелись, двигатель не завелся. Через минуту все стало окончательно ясно, и я хмуро прокомментировал:
– Они не уедут. Будут пасти за домом.
– Засада, – согласился Стас.
– Черт. Мне, может, в бабушку переодеться? Юбка и платочек найдутся?
Стас задумался.
– Погоди. Через подвал можно свалить. У меня ключ есть. А там через слуховое окно. Одно из тех, которые на улицу ведут. Они забиты, но можно ради такого случая и выломать.
На том и порешили. С мрачными перспективами я лег спать, устроившись на полу, на постеленном мне матраце. Лишь закрыв глаза, я понял, насколько устал сегодня – стоять на ногах помогал адреналин. Почти сразу я забылся тревожным сном.
Во сне я от кого-то отбивался, бежал, дрался с собакой и пил грязную, коричневого цвета, воду. Сюжета не было – лишь смутные, угрожающие образы, набор движущихся картинок без всякой последовательности.
Проснулся я от громкого перезвона. Не понимая, что это, тревожно подскочил. Стас, валявшийся под одеялом на диване, разлепил глаза и сонно промычал:
– Будильник. На работу надо идти.
Работа. Кажется, теперь у меня ее не было.
Мы договорились выходить вместе. Собираясь, Стас щелкнул пальцами, что-то вспоминая. Забрался в ящик шкафа и выудил оттуда сотовый телефон. Старенький, кнопочный, с небольшим дисплеем.
– Я тут вспомнил кое-что. У меня же вторая труба есть. Симка там стоит. Зарядить только надо бы. Держи, – он хмыкнул, протягивая мне трубку: – Ни в чем себе не отказывай.
– Спасибо, Стас, – искренне поблагодарил я. – Не знаю, что я делал бы…
– Зато я знаю – сухари бы сушил.
– И это, Стас… Помнишь, ты говорил, у тебя мотоцикл есть? Он на ходу?
Стас нахмурился.
– На ходу. Только это отцовский…
– Не разобью, не брошу и не сломаю. Обещаю. Мне транспорт нужен.
Вздохнув, Стас с несчастным видом полез за ключами от гаража и от непосредственно мотоцикла.
– Отдал, что мог. Звони, если что. Телефон теперь есть. Удачи.
Я кивнул, хотя мне захотелось обнять его. Оставалось надеяться, что такая возможность еще представится.
Стас первым вышел из квартиры и, убедившись, что на площадке и около нее не дежурят опера, стукнул в дверь, показывая, что все чисто. Спустились мы вместе. Стас открыл мне дверь в подвал, хлопнул по плечу – и шагнул на улицу. Опера, которые все еще дежурили в вишневом авто напротив подъезда, наверняка провожали его долгими внимательными взглядами. Может быть, даже увязались следом.
В подвале я выбил самое хлипкое из окон, ведущих на поверхность со стороны проезжей части, и выбрался наружу. Женщина, выгуливавшая собачку, испуганно ойкнула.
– Как поживаете? – беззаботно кивнул я ей и быстрым шагом двинулся прочь.
Все еще не имея никакого понятия, куда идти и что делать.
Колесов
Ночевать в отделе я не мог – о дочери забывать нельзя. Но рано утром, оставив сладко спящей Юле записку, я собрался и рванул в ОВД. Опера, работавшие ночью, подготовили накопившиеся материалы. Среди них были подробное личное дело Маслова, заказанное в архиве отдела кадров, отчеты криминалистов, данные по биллингу его сотового телефона и даже протокол обыска автомобиля Маслова, найденного в 20 метрах от банкомата, в котором он снял деньги. Были здесь и фотографии, сделанные камерой банкомата.
– Двести тысяч, – сказал я. – Нехило.
– Нехило то, что эти двести штук он положил себе на счет в очень интересное время, – подал голос корпевший над документами Ширшов. – Сотня до убийства Туманова, а еще сотня – сразу после.
– Интересно.
– Еще как. Гонорар киллера.
Судя по материалам по сотовому телефону Маслова, он избавился от трубы. Сигнал пропал в то самое время, когда я вчера прибыл к нему домой – на место обнаружения убитого соседа.
– Звонки проверили?
– Проверяем, – вздохнул Ширшов. – Но на первый взгляд, ничего особенного. Маслов не из общительных, как я понял.
Я проверил отчет баллистов. Согласно их заключению, Анатолий Гаврилов был убит из одного из тех стволов, из которых вчерашние киллеры вели огонь по Туманову и его водителю. На месте расстрела пистолет выстрелил пять раз: две пули угодили в молоко, одна в Туманова и еще две – в водителя. Те самые, которые попали раненому в плечо и бедро.
Затем я взял фотографию, сделанную с камеры наблюдения уличного банкомата. Со снимка на меня смотрело осунувшееся лицо человека, у которого был взгляд затравленного зверя.
Маслову сейчас не позавидуешь. Он в бегах, он паникует и совершенно не знает, что ему делать, куда соваться и куда бежать. Самый разумный выбор – залечь на дно. Денег у него достаточно, чтобы, приложив определенные усилия, продержаться довольно длительное время. Но что потом?
В личном деле Маслова было много материалов, и я быстро пролистал их, просматривая бумаги по диагонали. Самый обычный экс-сотрудник. Удивило малое количество нареканий. Вероятно, ментом он был не самым плохим.
Тогда почему оказался за бортом?
В поисках ответа на этот вопрос я направился к командиру роты ППС, обслуживавшей наш район. Пузатый майор с аккуратно подстриженными усами развел руками:
– Не прошел переаттестацию, что я могу сказать.
– Но Маслов, как я понял, был на хорошем счету.
– Вроде как да… Честно говоря, я не очень хорошо помню, все-таки прилично времени прошло…
– Погоди, – перебил я майора, видя, как тот включает дуру. – Дело у нас серьезное, так что давай будем говорить, как есть. Все свои. Маслов отработал в органах 15 лет. Взысканий и выговоров в его личном деле еще меньше, чем у меня. Идеальный страж порядка, чуть ли не образцово-показательный. Почему он не прошел? Ты тогда уже работал у нас, должен помнить. Я знаю, какие страсти кипели в каждом подразделении. Колись, что с ним не так? Почему его на улицу выкинули?
Майор потарабанил пальцами по столу и вздохнул.
– Только между нами.
– Перекреститься могу, если поможет. Ну?
Майор снова вздохнул. Говорить ему не хотелось.
– Не знаю, как у вас в уголовке… В полку ДПС определенный ценник был. Хочешь пройти переаттестацию и остаться в прекрасной и неподверженной коррупции полиции будущего – отстегни. Сумма была кругленькой. Смотрели на это, а не в личные дела. Кто заплатил, того оставили. Кто нет…
– Б… дь, – сказал я.
– А что поделаешь? Не я эту систему создавал, Колесов.
– Б… дь, – повторил я. – Чувака из ментуры выперли, потому что он взятку отказался отстегнуть?
– Ну, я бы так словами не бросался… Скорее, взнос…
– Б… дь, – снова повторил я и вышел из кабинета.
Сам себе я иногда напоминал Дона Кихота. Только более умного. Созерцателя. С ветряными мельницами я не воевал, понимая всю бессмысленность этого. Я просто стоял у подножия самой крупной мельницы и время от времени произносил мантру "Б… дь".
Ну а что еще делать-то?
Странным было другое. В личном деле – все идеально. Получается, что Маслов и взяток с торгашей, как другие ППСники, не брал, и наркоторговцев вместе с напарниками по ГНР не доил. Честный такой парень. Даже чем-то похожий на меня. С той лишь разницей, что в прошлом у меня были громкие раскрытия, и лишь по этой причине я прошел переаттестацию без взяток, подхалимажа и прочей гремучей средневековой жути.
И сейчас этот честный парень Маслов так легко подписался на убийство? Не подсуетился, не подоил парочку преступных элементов и не проплатил переход в полицию – но сейчас заделался киллером? Где взятка, которая в нашей стране давно стала милой традицией, на которую все закрывают глаза, а не преступлением, чем является на самом деле – и где убийство?
Что-то здесь явно было не так.
Я впервые пожалел, что вчера в сквере на проспекте Победы не получилось встретиться и поговорить с Масловым. Кто знает, как бы все повернулось.
Из кабинета навстречу мне вылетел Ширшов с выпученными глазами.
– А, Олег, ты здесь! Есть информация по жене. Ты не поверишь.
– Она тоже киллер?
– Круче. Ольга Маслова, в девичестве Ольга Макаркина. По образованию экономист. Догадайся, где она работает.
– Володя, закругляйся интриговать, а?
– Ольга Маслова является главным бухгалтером на… – Ширшов не сдержался и забубнил нечто похожее на барабанную дробь, чтобы подчеркнуть эффект от сказанного: – …ОКБ "Новатор".
Маслов
Номера мотоцикла я заляпал грязью. Просто нашел и без того грязную перчатку, которую по этой причине было совершенно не жалко пачкать, зачерпнул полную ладошку грязи и, как заправский строитель с цементом, плюхнул ее на регистрационный номер железного коня, а потом как следует размазал.
Несмотря на царящую в городе жару, грязь найти было не сложно. Особенно у гаражей, где располагался гараж Стаса. Гаражи по-русски – это почему-то всегда непременная грязь.
Пока я, подобно свинье, возился в грязи, маскируя номер мотоцикла, в гараже заряжался мой новый телефон, прихваченный у Стаса.
Мотоцикл завелся с полоборота. У меня не было прав для управления мотоциклом, но в моей нынешней ситуации, честно говоря, это была наименьшая проблема. Взгромоздившись на сиденье, я нахлобучил на голову шлем и рванул к улице.
Теперь нужно было найти жилье. Именно сейчас, а не ночью. Это было принципиальным вопросом, ведь возвращаться к Стасу было нельзя – он и так рисковал, покрывая меня. Я купил газету в первом же попавшемся киоске, нашел объявления о сдаче жилья. Меня интересовали, во-первых, предложения о посуточной аренде, во-вторых, частные дома, а не квартиры. Нужно же где-то ставить мотоцикл?
И я нашел нужное место. В двух шагах от центра. Позвонил риэлтору по указанному в объявлении номеру. Дом был свободен. Мы договорились о встрече через час. Встретились прямо на месте. Риэлтор – деловитая девушка в очках – показала мне дом. Крохотный, но чистый и уютный.
– Меня устраивает. Я хочу снять его. На пару дней. Заплатить, естественно, готов сразу.
– Отлично, – кивнула девушка, – договор у меня с собой. Как насчет паспорта?
– Простите?
– В залог мы берем паспорт. Такие правила.
Теперь у меня еще и паспорта не было. Зато я нашел убежище.
Оставшись один в своей временной берлоге, я задумался. Мне нужно было что-то предпринять, чтобы вытащить себя из задницы, в которую я угодил по собственной дурости. Но что?
Итак, что мне известно. Во-первых, заказчик. О нем я не знаю ничего, кроме того, как он выглядит. Во-вторых, мордастый. О нем я знал еще меньше. В-третьих, Грач. Это был самый перспективный вариант. Но как я мог бы найти его? Номера его телефона у меня нет, адреса тем более. Где он бывает, я тоже не…
Стоп! В памяти всплыла картинка, с которой все началось. Когда я впервые – казалось, прошел миллион лет, а ведь это было считанные дни назад! – увидел Грача. Это было в "Таун Плазе". Грач разговаривал с тем скупщиком золота, которого все называли Коробок. Помнится, Коробок что-то ему объяснял, доказывал, а потом полез в карман и принялся отсчитывать Грачу деньги.
Значит, у Грача какие-то дела с Коробком. Какие? Это мне было не особо интересно. Главное – через Коробка я смогу выйти на Грача.
В гараже Стаса я прихватил складной нож, который Стас использовал в качестве подручного инструмента. Тот валялся в ящике среди отверток, кусачек и плоскогубцев. Я сунул нож в карман, выгнал мотоцикл со двора и помчал в центр.
До боли знакомая парковка перед Домом Быта, запруженная, как всегда, автомобилями и снующими взад-вперед людьми. Я вкатил на территорию для стоянки автомобилей и, повертев головой, нашел удобное место у низкого металлического забора, ограждавшего паркинг.
Перед фасадом "Таун Плазы" сновали люди. Присмотревшись, я разглядел топчущегося на месте Коробка. В безрукавке со множеством карманов, черноволосый, взлохмаченный, тощий, чем-то похожий на галчонка из того мультика, Коробок маялся от безделья в ожидании клиента. Иногда встречал кого-то из знакомых, здоровался, перебрасывался парой фраз – и опять оставался в одиночестве среди толпы.
День был жаркий, и уже через полчаса я проклял все. Спешившись и сняв шлем – предварительно я убедился, что поблизости нет никого в полицейской форме – я двинулся к киоску и купил себе бутылку ледяной минералки. А потом вернулся на свой наблюдательный пост. Я пил воду, вытирал выступавший на лице пот, постоянно поглядывал на часы и ждал.
К Коробку кто-то подошел – паренек в футболке и с барсеткой под мышкой – и черноволосый галчонок сразу засуетился. Завертел головой, что-то затараторил. После чего вдвоем с пареньком направился за угол. Что там происходило, со своего места я не видел, поэтому я бросил мотоцикл и с шлемом в руках направился через битком забитую парковку в их сторону.
Вскоре за каменной стеной "Таун Плазы" показались два силуэта. Паренек что-то всучил Коробку. Тот вертел это что-то, рассматривал, едва ли не принюхивался. Затараторил, жестикулируя. Парень был недоволен, но все же кивнул. Тогда Коробок полез в один из своих многочисленных карманов и выудил оттуда деньги.
Заполучив наличные, паренек сразу ретировался прочь. Коробок задержался, запихивая покупку в один из карманов. Самое время. Я убыстрил шаг и почти бегом рванул к нему. Спрятав сокровище – а у меня не было никаких сомнений, что паренек с барсеткой продал Коробку краденое золотое изделие – скупщик направился назад к входу в "Таун Плазу". И на углу столкнулся со мной.
– Ой, – невольно вздрогнул Коробок, испуганно округлив глаза. А потом узнал меня. – Ээээ… Здорова.
– Привет, Коробок. Как дела?
– Да вроде бы ничего… Какие-то проблемы?
– У меня нет. Почем сейчас паленое рыжье?
Коробка перекосило.
– Слушай, че за дела? Я тебе охранять мешаю? Вот и ты мне не мешай и не лезь в мои…
Слушать до конца его тираду я не стал, в ней не было ничего интересного. С силой толкнув Коробка в грудь, я впечатал его спиной в стену торгового комплекса. Коробок снова округлил глаза и пропищал:
– Ой.
– Мне нужен Грач, – заявил я, постаравшись принять решительный вид.
– Чего? Послушай…!
Левой рукой я схватил Коробка за горло, а правой, в которой сжимал мотоциклетный шлем, замахнулся, готовый разбить тяжелым пластиковым шаром физиономию перекупщика.
– Нет, это ты послушай, Коробок! У меня очень хреновое настроение, я на взводе и готов взбеситься из-за любого пустяка. Так что не беси меня, потому что тогда я за себя не отвечаю. Где, твою мать, Грач?
– Да какой Грач, э? Что за Грач?
Я легонько врезал ему шлемом в живот. Коробок ойкнул.
– Тот самый Грач, которому ты несколько дней назад у входа в Дом Быта отслюнявил кучу бабла. Ты его знаешь, а он знает тебя. Будешь ломать комедию, повыбиваю тебе все зубы. И больше предупреждать не буду. Где, твою мать, Грач?
Коробок с отчаяньем уставился на меня и понял, наконец, что шутить я не намерен.
– А, этот Грач! Да откуда я знаю? Он мне что, докладывает?
– Как мне его найти?
– Не знаю! Че ты бешеный такой? Нормально нельзя, что ли, спросить? Я не знаю, где найти Грача! Они с Фомой ко мне сюда приезжают иногда, чтобы золото скинуть, я им отдаю деньги – вот и все!
– С Фомой? Что за Фома?
– Ну… Фома. Кореш его.
– Тот, который жует все время?
– Чего? А, ну да, Фома и есть. Все время точит. Пирожки, орехи, семечки – ему все равно, что жрать, главное – чтобы все время…
– Тогда где мне найти Фому?
– Я не знаю!
Пришлось снова врезать ему в живот, на этот раз ощутимее. Чтобы Коробок не взвыл, я пережал ему горло.
– Коробок, тебе зубы лишние? Я ведь могу и нос сломать. А если сильно выбесишь, могу и до пальцев добраться. Где, б… дь, мне найти Фому?
– Отпусти! – захрипел Коробок. Когда я разжал пальцы, он часто задышал, схватившись за горло. Его физиономия стала пунцовой и пошла при этом белыми пятнами. – В его пивнухе. Они с Грачом несколько лет назад пивнушку одну к рукам прибрали. Там правда подставное лицо хозяином, но сама пивнуха вроде ихняя. Давно уже. С тех пор, как Фома сам перекупкой занимался.
– Фома тоже был скупщиком золота?
– Пока его менты не закрыли. Потом он с бандосами связался и забросил наше дело. Деньгами разжился, а потом и пивнуха появилась.
– Где она находится?
– Слушай, мужик, я не хочу в ваши дела лезть! Мне проблемы не нужны!
– У тебя прямо сейчас проблемы, придурок! – прикрикнул я и для острастки снова стиснул пальцами его глотку. – Пивнуха где?
Коробок сдался и проблеял адрес. Пивная Фомы располагалась в промышленной части города – там, где живет небогатый и простой пролетариат.
– Телефон Фомы у тебя есть?
– Нет. То есть раньше был, но это старый… Фома мне не брат и не сват, мы просто одним делом раньше занимались, вот и все!