- Предполагаешь убийство из-за желания получить наследство?
- Подозревал. Но в момент убийства он был дома. Просто не успел бы приехать домой к началу пожара. Я сейчас сижу в Истре, в районном угрозыске. Обсуждаем как раз этот вопрос. А у тебя есть какие-то сдвиги?
- Кое-что есть. "Порше" видели на старой дороге.
- Это что такое? Где проходит и куда ведет?
- Старая и довольно разбитая дорога, идет в стороне от новой. Если к Москве ехать, то остается справа. Ремонтировать ее устали, бросили это делать и просто построили новую, современную. Сейчас старой дорогой пользуются в основном рыбаки и военные. Поэтому ее с карт убрали, и твой навигатор ничего не показывает. Там по дороге несколько точек ПВО стоит. Поблизости две речки и большой пруд. Вот рыбаки из райцентра и увидели на этой дороге встречный "Порше". Они на двух машинах ехали, по два человека в каждой. Люди знакомы друг с другом, но встретились только в райотделе. Значит, договориться они не могли, да и причины у них не было. Водитель "Порше" гнал вовсю, не жалел машину. Но рыбаки в один голос говорят, что уже было достаточно светло, и они успели рассмотреть человека с рыжими волосами и такими же усами.
- Рыжие волосы и усы! Есть у нас один такой фигурант дела, но он, насколько я знаю, всю ночь пил пиво в компании друзей в подвале тату-сало-на, принадлежащего Нифонтову.
- Это не парик? Он действительно рыжий? Как я?
- Еще рыжее. Ярче. Вдобавок конопатый. Это он и есть. Больше некому. Кстати, старая дорога короче?
- Нет. Километров на сорок длиннее. По ней на моей машине до Москвы добраться можно за два с половиной часа. Быстрее даже на "Порше" не получится. Дорога делает большое полукольцо и выходит на новое шоссе только перед самой МКАД.
- Понятно. Что у тебя еще?
- Там, где стоял "Порше" в нашей деревне, остался отпечаток протектора. Но слепок сделать было невозможно. Отпечаток в пыли, хотя и достаточно четкий. Есть фотография.
- Можешь ее через Интернет мне на почтовый ящик перебросить?
- Без проблем. У меня на компьютере отпечаток отдельным файлом сохранен.
- Записывай электронный адрес.
- Давай.
Я дал, он повторил и сказал:
- Сейчас сброшу. Есть где получить?
- Надеюсь.
- Еще оцифрованы отпечатки пальцев с фонарика. По нашей картотеке не проходят. По всероссийской тоже.
- И их перебрось.
- Тогда у меня все. Осталось только почту тебе отправить.
- Хорошо. До встречи. Жду почту. - Я отключился от разговора и посмотрел на капитана уголовного розыска.
Тот понял меня без слов, значит, внимательно слушал мой разговор, встал, протянул руку и включил компьютер, стоявший на соседнем столике. Выходит, он начал сотрудничать со мной. Пустяк, а приятно. Словно очищенным апельсином на закуску угостил.
Компьютер загрузился не сразу, он словно издевался над моей торопливостью. Едва это случилось, я сел за него, открыл свой почтовый ящик, нашел уже пришедшее письмо без слов, но с двумя вложениями, и проверил его. Это было как раз то, что должен был переслать рыжий старший лейтенант Вася.
- Капитан, сохраните на своем компьютере отпечатки пальцев предполагаемого убийцы Елены Анатольевны Нифонтовой и протектор резины разыскиваемой машины, - предложил я. - Если можно, попросите экспертов поискать отпечатки по вашей районной картотеке. Можно это сделать?
Я уступил место за компьютером капитану уголовного розыска. Он быстро и молча выполнил работу, отправил через свою почту отпечатки пальцев эксперту-дактилоскописту, выключил компьютер и встал.
Только он это сделал, как дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошел высокий сухощавый человек в мундире с ярко-голубыми петлицами и с полковничьими погонами. Капитан уголовного розыска и носатый старший лейтенант МЧС уважительно вытянулись по стойке "смирно". Я со службой уже расстался, воспользовался благами гражданской жизни и остался сидеть по стоике "вольно".
Вошедший полковник был изрядно выпивши и дышал свежим перегаром. В руке он сжимал ополовиненную бутылку коньяка. Наблюдать такое в райотделе полиции мне было слегка странно, хотя я лично не встречал непьющих ментов, да и сам к этому вопросу отношусь без всякого лицемерия.
Я сразу понял, кто этот полковник.
- Меня к вам начальник вашего управления послал, - обратился он к капитану уголовного розыска.
Визитер сразу определил хозяина кабинета и представился, хотя был уже знаком с ним:
- Полковник Свекольников, следственное управление ФСБ России.
Несмотря на то что полковник уже весьма прилично залил за воротник, он держался хорошо, говорил твердо, даже с непререкаемой уверенностью в голосе. Похоже, он считал себя всегда правым и имеющим неограниченные полномочия.
- Это вы занимаетесь делом о пожаре в доме Нифонтовых?
- Так точно, товарищ полковник. Мы занимаемся.
- Там моя дочь погибла, - только теперь голос Свекольникова слегка дрогнул и сломался. Но он сумел взять себя в руки и продолжил: - Я хотел бы знать обстоятельства пожара, если что-то уже известно.
- Мы с экспертом МЧС как раз обсуждаем этот вопрос.
- У меня всего одна дочь была. Мать ее давно умерла. А теперь и дочери нет. - Голос полковника внезапно стал плаксивым и капризным.
Но осуждать его в такой момент никто не решился бы. Даже я.
- Стакан есть? Дайте!.. - Свекольников приподнял, словно показывая нам, бутылку с коньяком, объясняя этим, для чего ему нужна посуда.
На подоконнике на подносе стояли графин с водой и два пустых стакана. Капитан взял один из них и поставил перед Свекольниковым. Полковник поискал что-то глазами на столе, на подоконнике, вытащил пачку сигарет, но не обнаружил пепельницы и убрал ее.
- Разделит кто-то со мной мою беду? - спросил он, поочередно глянул на каждого из нас, но желания выпить не прочитал ни у кого. - Извините. Я, вообще-то, не пью. Просто горе сломало напрочь. Сам не думал, что буду воспринимать его настолько остро. Один остался. Внука отец заберет. Мне жить будет не с кем. Так что там случилось? В каком состоянии Нифонтов?
- О его состоянии лучше врачей спрашивать, - ответил старший лейтенант МЧС и тут же завертел носом, впитывая запах коньяка. - Из больницы пока не выписывают. Нам он сообщил, что проводка замкнула, это и стало причиной пожара. Место замыкания мы пока не нашли. Но это не говорит, что его вовсе не было.
- Вероятность поджога существует?
- Она всегда существует. Только с какой целью ему дом поджигать? Он ведь не застрахован.
- Я знаю. Много раз предупреждал - оформи страховку. А он все рукой махал. Вот и результат. Ни с чем остался. Да и ни с кем. А поджечь мог, чтобы жену убить. Пожар следы скрывает.
- У них были разногласия? - резко, словно гавкнул, спросил капитан.
- Да. Относительно сына и бывшего мужа, который хотел сохранить с Лилей хорошие отношения и после развода. Ругались порой крепко. Она дважды ко мне уходила, когда он руки распускал. Потом возвращалась. - Свекольников вылил в стакан остатки коньяка и выпил разом, как теплую газировку в жаркую погоду.
Он не смаковал, не пытался ощутить вкус напитка и не морщился. Сам, похоже, не воспринимал собственных ощущений. Это значило, что полковник пьет не для удовольствия. Он и в самом деле сильно переживает, его постигло настоящее горе.
- Я оставил свои координаты у вашего начальника управления. Если будут новости, сообщите мне. Впрочем… - Свекольников полез в карман, вытащил и положил на стол визитную карточку.
Я издали увидел, что там три телефонных номера. Видимо, служебный, домашний и сотовый.
- Просто позвоните. Приехать я всегда смогу. Нужна будет помощь, обращайтесь. По любому вопросу, не только по этому. - Полковник поставил на пол пустую бутылку, повернулся и вышел, не закрыв за собой дверь.
Носатый старший лейтенант не поленился, встал и аккуратно, без стука затворил ее.
Потом он вздохнул и сказал:
- Надо же, как горе человека ломает. Мы с ним раньше дважды встречались. Теперь и не узнал даже.
А меня внезапно посетила крайне важная мысль. Это было похоже на тот момент, когда ты сидишь в засаде. Противник приближается. Ты выбираешь момент для первой очереди. Работаешь на интуиции. Ждешь внутреннего посыла. Вот здесь он самый и прозвучал.
Причем так отчетливо, что голос мой обрел категоричность, железную твердость:
- Товарищ капитан, будьте добры, отправьте к эксперту стакан и бутылку! Пусть отпечатки пальцев снимут.
- Зачем? - не понял капитан полиции.
- Для коллекции, - сердито ответил я. - Надо поискать по картотеке, вплоть до всероссийской. Это не сложно. Ищет-то компьютер.
Капитан пожал плечами, но послушался, позвонил по внутреннему телефону и пригласил эксперта. Пока тот шел сюда, он повернулся к нам спиной и стал смотреть в окно.
Но капитан внезапно оживился, повернулся, взглянул на меня и спросил:
- Случаем не этот вот "Порше" вас интересует?
Я продвинулся между длинным носом старшего лейтенанта и столом к окну, посмотрел из-за плеча капитана. Темно-синий "Порше 911" без регистрационных номеров отъезжал от райотдела по улице Коммуны.
- Да, похоже, это та самая машина, - сказал я спокойно, без возбуждения, почти безразлично, как мне самому показалось. - Кто отъехал?
- За рулем солдат. Полковник занял пассажирское сиденье.
- Понятно. Он же не трезв. Законы хоть чуть-чуть уважает, - сказал старший лейтенант, вставший у меня за спиной.
- Относительно его отношения к законам согласиться не могу, поскольку уже встречался с попытками полковника фальсифицировать данные так, как ему выгодно, и обвинить в терроризме человека, не имеющего ни малейшего отношения к преступлениям подобного рода. Да и любого иного.
- Зачем ему это нужно было? - спросил капитан полиции.
Он говорил серьезно, понимая, что это возможный и даже достаточно распространенный вариант.
- Предполагаю, что было такое указание. Это во-первых. А во-вторых, чтобы выгородить другого субъекта, действительно виновного.
- Это серьезно, - заявил капитан и нахмурился. - Тут уже налицо служебный подлог.
- Потому полковником сейчас плотно занимается девятое управление ФСБ.
- Это что за контора такая? - поинтересовался старший лейтенант.
- Управление собственной безопасности, - проявил знание вопроса полицейский.
В дверь осторожно постучали. В кабинет вошел человек в гражданской одежде, воспитанный и вежливый, наверное, с далекого детства. Он принял в специальные картонные упаковки, которые принес с собой, бутылку, стакан и молча ушел. Я понял, что это был эксперт местного отдела дактилоскопии.
Тут мне на глаза попалась визитная карточка Свекольникова, которая навеяла мне любопытную мысль.
Я перевернул визитку, глазами сфотографировал сотовый номер, вытащил смартфон и послал вызов полковнику Мочилову.
- Здравия желаю еще раз, товарищ полковник!
- Слушаю, Тим Сергеич. Если можно, короче. У меня сейчас совещание.
- Из районного отдела полиции Истры пьяный полковник Свекольников только что уехал на том самом "Порше". За рулем солдат. Вот я и подумал, не мог ли он вчера ночью, сам будучи за рулем, съездить в деревню? Можно как-то проверить по биллингу?
- Для этого мне нужно в другое управление обращаться. Или через командование действовать, чтобы оно дало запрос сотовому оператору.
Сейчас я занят, но дам указание оперативному отделу. Пусть по моей просьбе обратятся. Через десять минут тебе позвоню. Может, даже раньше. Жди.
- Буду ждать, товарищ полковник. - Я убрал смартфон, заметил вопросительные взгляды, устремленные на меня, объяснил: - Это командующий войсками спецназа ГРУ. Я работаю над этим делом по его поручению. ГРУ мне по мере сил помогает. Командующий обещал ответить через десять минут.
- Хорошие помощники. Чтобы получить разрешение на проведение биллинга, нам требуется решение суда, - посетовал капитан полиции. - Это немалая потеря времени, как минимум - двое-трое суток. А у вас так вот сразу, за десять минут!
- Мы обычно работаем против хорошо вооруженных бандитов и террористов, особо опасных, не знающих жалости. Нам терять время непозволительно. За трое суток бандиты много бед натворить могут. Причем действовать они предпочитают против мирных жителей, которые не готовы к нападению, не в состоянии дать отпор. Поэтому приходится работать через собственную хакерскую группу ГРУ. Это во много раз быстрее. Там толковые ребята сидят. Они за десять минут снимут информацию даже у американских операторов и сообщат, где их президент пьет апельсиновый сок, который, как я слышал, он весьма уважает.
- У нас тоже бывает сложная оперативная обстановка, - проговорил капитан в явном напряжении. - Если вдруг что-то срочное понадобится, на вас можно рассчитывать? Например, узнать, вся ли банда собралась, как в прошлом месяце было. Мы наблюдали издалека. Думали, все уже на месте. Нагрянули. А там не оказалось двух главных фигурантов. Так мы их до сих пор и ищем. Если что, сможете помочь? Стоит к вам обращаться?
Я неуверенно пожал плечами, показывая, что не распоряжаюсь подобными вопросами, не решаю их. Ни чином, ни должностью не вышел, к тому же уже и в самой системе не состою. Но взгляд ментовского капитана оказался настолько просящим, что грех было отказать ему полностью.
- Как я могу отвечать за свое бывшее командование? Оно может пожелать помочь вам или нет. Но попробовать обратиться к нему всегда можно. Если необходимость будет острой, надеюсь, наши спецы не откажут.
- Как вас найти, если вы так далеко живете?
- Я без смартфона из дома не выхожу. Звоните, если что. - Я продиктовал номер.
Капитан полиции записал его на листке календаря рядом с данными моего удостоверения.
В дверь опять постучали. У меня слух разведчика, который музыкантам может только сниться.
Да и память точно такая же. Поэтому я сразу понял, что вернулся эксперт.
Говоря честно, я решил, что он забыл что-то здесь - так быстро пришел. Но, видимо, этот эксперт сидел в кабинете где-то неподалеку, поэтому сам принес какие-то листы принтерной распечатки.
- Есть результат, - сообщил он. - Компьютер сразу и безоговорочно идентифицировал отпечатки с бутылки с теми, которые вы чуть раньше переслали на мой компьютер. Вероятность совпадения составляет девяносто девять и девяносто восемь сотых процента. Это то же самое, что сто. На первом отпечатке некоторые линии могли не проступить, потому и ушли две сотые.
- Что и требовалось доказать! - сказал я. - Можно смело задерживать полковника Свеколь-никова, хотя мотивация убийства, честно говоря, мне пока непонятна.
- А кто будет его задерживать? - удивленно спросил капитан, в голосе которого прозвучала даже какая-то нотка возмущения. - Вы хотите свалить это на нас?
Само слово "свалить" уже показывало, что представитель районного уголовного розыска не считает себя вправе проводить такое задержание. Конфликта с ФСБ полиция не желает. А вдруг там была такая оперативная обстановка, что убийство стало вынужденной мерой?!
Пришлось высказаться и мне:
- Я, к сожалению, не имею полномочий на задержание. Устав частного детективно-правового агентства гласит, что его сотрудники могут задерживать кого-либо только с целью предотвращения преступления или при возможности скрыться. Во всех остальных случаях частный сыщик обязан передать информацию правоохранительным органам. Исходя из устава, по которому работаю, я могу связаться с девятым управлением ФСБ. Или это сделаете вы. А еще лучше будет, если сведения поступят непосредственно с места убийства. Давайте я свяжусь с тамошним участковым.
- Да уж, пусть лучше он. - Капитан усмехнулся. - Нам ни к чему отношения с ФСБ портить. Там парни злопамятные. А деревенским это не страшно. Они с ними почти не контактируют.
Я набрал номер рыжего участкового кота Василия. Тот ответил сразу. Голос его был слегка напряжен и безрадостен. Словно мой звонок застал его во время неприятного разговора.
- Слушаю тебя.
- Отличиться хочешь?
- Каким образом?
- Поимкой убийцы Елены Анатольевны.
- Рад бы.
- Отпечатки на фонарике совпали с пальцами полковника Свекольникова. Убийца - он…
- Это серьезно? Не шутишь?
- Я разве похож на дурика, который такими шутками разбрасывается?
Василий долго молчал. Потом что-то стукнуло, и мне подумалось, что он положил свой аппарат на стол.
Вслед за этим я услышал:
- Товарищ полковник, извините, но я вынужден произвести ваше задержание по подозрению в убийстве. Если у вас есть оружие, сдайте его добровольно. Сержант, обыщи товарища полковника. Сначала наручники! Сколько тебя учить можно?! Сперва браслеты, потом обыск!
Василий опять взял телефон в руки. Я услышал какой-то визгливый голос, сильно не трезвый.
- Грозит мне, - объяснил Василий.
- Передай ему от меня привет и сообщи, что данные уже в девятом управлении.
На сей раз Василий зачем-то зажал рукой микрофон, и я ничего не услышал.
Через несколько секунд старший лейтенант сказал с нескрываемым удивлением:
- Ты волшебное слово знаешь? Как только я про девятое управление упомянул, товарищ полковник сразу притих.
- Еще вот что. Это не для его слуха. Сам свяжись с девятым управлением. Скажи, что экспертиза проведена в Истре, в районном отделе полиции. Совпадение девяносто девять и девяносто восемь сотых процента. Это то же самое, что сто. На фонарике отдельные линии могли не пропечататься. За полковником сразу приедут.
Тут смартфон сообщил мне о втором звонке.
- Вася, все, извини, мне звонят. Действуй! - Я отключился от текущего разговора, и монитор сразу высветил номер полковника Мочилова.
Быстро же хакеры управились, если им вообще это удалось. Но теперь оно уже не так и важно.
- Слушаю вас, товарищ полковник. Только уже можно не беспокоиться. Полковник Свекольников задержан в качестве подозреваемого в убийстве Елены Анатольевны Нифонтовой. Его пальцы совпали с отпечатками на фонарике, который уронил убийца. А не поднял он его, думаю, потому, что был в истерике. Раньше сам преступников ловил, теперь впервые, наверное, попробовал стать таковым. Но хладнокровия не хватило.
- Ладно, Тим Сергеич. Данные биллинга подтверждают присутствие Свекольникова на месте преступления в момент убийства. Плюс-минус три метра от кухни. Это вполне допустимая погрешность. Я отправлю данные биллинга в следственный комитет и в управление собственной безопасности ФСБ. Где Свекольников сейчас?
- Там же, в деревне, где его задержали. У участкового.
- Хорошо. Ты отработал на "отлично". Но не забывай, что раскрытие убийства Нифонтовой никак не снимает с тебя главной задачи - найти того негодяя, который устраивал взрывы.
- Я помню, товарищ полковник. И работаю.