- Вон там полицейский участок, - сказал Газеу, показывая пальцем через заляпанное грязью лобовое стекло.
Полицейский участок походил на нору, находился в стороне от остальных сооружений, и был окружен почти трехметровым забором, на верхушках которого намотаны провода. Три джипа стояли у ворот. Двое были в рабочем состоянии, а третий располагался на бетонных подставках. Судя по разбросанным везде инструментам и костлявым ногам, торчавшим из-под автомобиля, было ясно, что местный механик завален работой.
Газеу сбавил газ, въехал на парковочную площадку и заглушил двигатель.
- Вы уверены, что это хорошая идея? - усомнился 47ой.
- Ха, нет, - весело ответил Газеу. - Не уверен. Но настоящие геологи остановились бы и заплатили за пропуск, чтобы вывести образцы из страны. И если Аль Фулани проезжал здесь, полиция знает об этом. Проблема, если мы с таковой столкнемся, будет определяться размером взятки. Если плата умеренная, а многие из них именно такие, мы заплатим и уйдем. Но если супрефект жадный, мы извинимся и попытаем счастье с местными жителями. К сожалению, какую бы мы информацию не получили от них, она может оказаться сплошной ложью.
- Хорошо, - согласился агент. - Вы тут специалист. Давайте попытаемся.
Газеу кивнул, приказал Нумо сторожить грузовик и открыл водительскую дверь. Жар ворвался внутрь вместе с едким запахом водосточных вод и ярким солнечным светом. Ливиец спрыгнул на землю, захлопнул дверь и надел на лоб солнцезащитные очки, по форме напоминающих те, что носят летчики. Затем Газеу провел 47ого к воротам.
Часовой, выглядевший так, как будто он только что окончил полицейскую академию, явно гордился своей новой униформой цвета хаки и большим револьвером. Он говорил на вполне сносном французском.
- Чем могу помочь?
Агент рассеянно слушал, как Газеу отвечал на том же языке, удивляясь почему бледно-голубое здание полицейского участка было испещрено тем, что очень сильно напоминало отверстия от пуль, а затем проследовал за ливийцем внутрь.
Внутри было всего на несколько градусов прохладнее, но все лучше, чем стоять на открытом солнце. Внутри по обе стороны комнаты были скамьи, которые были заняты просителями, имевшими крайне жалкий вид. У некоторых была еда, видимо они собирались ждать довольно долго.
Стойка, за которой находился скучающий капрал, была сделана из фанеры. Передняя часть была украшена сине-желто-красным подобием национального флага. Большая карта закрывала почти весь стол и была защищена листом исцарапанного стекла. Ливиец облокотился на стол и поинтересовался наличием экспортного разрешения для, так называемых "никчемных камней", занимавших багажник машины Тейлора и Газеу. Капрал пожелал увидеть водительские права, которые ливиец передал через стол. Затем, изучив документ, полицейский издал нечто похожее на одобрительное ворчание, прошептал что-то неряшливому мальчику и спешно отправил его прочь.
- Вам придется подождать. - сказал капрал, указывая на заполненные скамейки. - Супрефект скоро освободится.
"Скоро" растянулось на добрый час, пока капрал усиленно работал с кучей бланков, ударяя по каждому печатью с почти высохшими чернилами. Тем временем вентилятор бесполезно вращался, мухи летали туда-сюда, а местные жители ожидали своей участи. Наконец, когда 47ой уже хотел предложить уйти, неряшливый мальчик подбежал к капралу и, глядя на незнакомцев, прошептал ему что-то на ухо.
Капрал серьезно покачал головой, вычурно откашлялся и сказал:
- Супрефект ждет вас, господа.
Омар Аль Шарр был умным и энергичным человеком. Поэтому он предпочел карьеру в публичной сфере попыткам заработать на средства к существованию в мелком бизнесе. Даже в таких условиях, подав заявление о работе в полиции, Аль Шарр дал большую взятку и был назначен на работу сюда.
После этого амбициозный юноша потратил много лет давая взятки, шантажируя и подлизываясь, пока не дошел до чина супрефекта в Монго. Не последний предмет вожделения - но лишь несколько шагов отделяли его от того, на чем он хотел остановиться.
Окружив грузовик иностранцев с несколькими странными образцами внутри, которые наверняка получат огромную оценку на черном рынке, и засыпав Нумо дюжиной вопросов, работники выяснили, что автомобиль был нагружен образцами минералов, которые иностранцы хотели отвезти домой для анализа.
Казалось бы правдоподобная история, одна из тех, в какую Ал-Шарр был склонен поверить, исключая одну вещь: кроме углекислого натрия и нефтяного месторождения близ Доба, в Чад ни о каких других природных ресурсах не могло идти и речи. Итак, если иностранцы не были геологами, как они себя назвали, тогда кто же они?
Контрабандисты? Вполне вероятно. Но были и другие предположения.
47ой проследовал за Газеу в кабинет полицейского и был поражен тем, каким темным было помещение. Немного света проходило через узкое окно, расположенное над головой супрефекта, а также излучалось от лампы, стоявшей на дубовом отполированном столе. Массивная мебель была, видимо, антикварной, кое-что предположительно было трофеем французского колониального правительства, и охранялось от горделивых чиновников.
Человек, сидящий за столом, был огромным, и этот факт не могла скрыть даже его мешковатая помятая форма размера XXXL голубого цвета с белыми полосами вдоль рукавов и множеством нашивок Nike, которые вряд ли были настоящими.
Мужчина указал на два оранжевых покрытых плесенью стула. Его слова прозвучали на слегка ломаном английском.
- Пожалуйста, садитесь. Меня зовут Омар Аль Шарр.
"Тейлор" и Газеу представились, сели на жесткие пластмассовые стулья и стали ждать, в какое русло направится беседа. В офисе было тепло, очень тепло, не смотря на усилия тощего мальчика. Он был слишком мал ростом, чтобы сидеть на велосипеде, поэтому крутил педали стоя. Каждое движение педали поворачивало цепь, крутившую автомобильные ремни, которые заставляли временный вентилятор крутиться. Было ли это проявлением фантазии или экономия на электроэнергии, но заднее колесо крутилось, цепь гремела, а вентилятор скрипел, направляя мощную струю теплого воздуха на массивный стол.
- Итак, - начал Аль Шарр, взглянув на водительские права Газеу, - расскажите мне об этих минеральных образцах.
47ой предвидел этот вопрос, и с энтузиазмом рассказал историю о возможности хорошей прибыли от новой железной руды, расположенной рядом с Монго.
Выражение лица Аль Шарра говорило о том, что он не верит ни единому слову, но он одобрительно кивнул головой и потянулся вниз к тумбе, расположенной рядом с его чрезмерно большим стулом. Внутри стояла бутылка воды несколько банок кока-колы.
- Выпьете немного? Нет? Пожалуйста, дайте мне знать, если передумаете.
Сказав это, начальник полиции хлопнул дверцей, сделал большой глоток колы и вытер рот тыльной стороной руки.
- Итак, на чем мы остановились? Ах да, возможность новых месторождений железной руды. Когда вы подтвердите их присутствие в этой местности и получите разрешение на их вывоз, Чад получит хорошую прибыль. Однако сейчас правительство вынуждено жить на более скромные ресурсы, такие как экспортная пошлина. Итак, если вы соизволите предоставить десять тысяч евро, или девять тысяч сто шестьдесят пять долларов США, мы выполним необходимую бумажную работу и дадим вам проехать.
Это была вопиющая сумма, намного больше, чем потребовало бы государство, или законный бизнес. 47ой нахмурился.
- Хм. Это слишком большая сумма. Настолько большая, что нам, видимо, придется связаться с нашим работодателем.
Аль Шарр был удивлен. Работодатель? Такое слово редко проскакивало из уст его обычных клиентов. Может инстинкты обманули его? Может люди действительно были теми, кем они себя назвали? Или они были слишком жадными, чтобы заплатить разумную взятку. Он выпил еще кока-колы, поставил банку на стол и почувствовал легкий голод.
- Ладно. Плевать. И так одни проблемы. Вот ваши бумаги. Дайте мне знать, если вам еще что-то понадобится. Всего доброго.
- Есть еще одна вещь, - сказал 47ой, когда он и Газеу поднялись. - Не могли бы вы сказать нам, проезжал ли караван из трех машин и пятнадцати человек мимо Монго за последние сутки? Они наши друзья, и мы наделись догнать их.
Учитывая, что Аль Шарр угощал Аль Фулани и его людей великолепным обедом прошлой ночью, и был в его платежной ведомости в течение этих трех лет, он немного сомневался в том, кого имели в виду иностранцы. Были ли мужчины напротив него друзьями Аль Фулани? Или они его враги? Наверняка он не знал. Однако, информация не уйдет дальше местного рынка, и он посчитал, что лучше сказать правду.
- Да, было дело. Марокканец, если я не ошибаюсь. Он и его люди уехали прошлым утром. Что у них были за дела, я не знаю, так же как и не знаю про то, куда они собрались ехать.
Агент 47 поблагодарил полицейского и вместе с Газеу покинул кабинет супрефекта.
Двое как раз вышли из здания и были на полпути к воротам, когда Аль Шарр позвал капрала в свой кабинет.
- Пусть кто-нибудь проследит за ними. Кто-нибудь надежный. И держите меня в курсе. Может они те, кем представились… а может и нет. Позвоните мне, если что-то узнаете.
Капрал кивнул, послал за своим зятем и вернулся за стол.
Вентилятор крутился, мухи жужжали, а люди, сидевшие на скамьях, продолжали ждать.
Глава 13
К ЮГО-ВОСТОКУ ОТ УММ-ШАЛУБА, ЧАД
Темнота опустилась на пустыню, и лишь несколько костров отгоняли ночь. Воздух остыл, что придало путникам сил для продолжения пути.
Мохаммед Дагаш и его люди доставят детей на рынок в Умм-Шалуба к рассвету. Несмотря на то, что нападение прошло просто великолепно, с тех пор у них прибавилось проблем. Первая - с одним из джипов, на ремонт которого ушел целый день, а затем с детьми, которых ослабили голод и слабость.
Побои всегда подгоняли осиротевших детей, но через некоторое время они снова двигались медленно, постоянно испытывая терпение работорговцев. Хотя теперь, в часе ходьбы, Дагаш чувствовал, как его настроение поднимается.
- Гасите огонь! - грубо скомандовал он. - Грузите машины! И напоите детей. Мы почти на месте.
Кола была десятилетней девочкой. Она и ее семилетний брат Бака выжили во время нападения, но потеряли родителей. Девочка знала, что делать. Бесполезно было сопротивляться, а наказание было очень болезненным, поэтому она сказала Баке встать и занять его место в строю.
- Не буду! - упрямо сказал мальчик. - Я голоден… и я устал.
- Мы все голодны и устали, - терпеливо ответила Кола. - Теперь делай то, что я говорю, или один из тех людей ударит тебя.
- За что? - угрюмо спросил Бака. - Меня уже били. Они же просто продадут нас.
- Это верно, - тихо заметила девочка. - Но мы будем жить. И что важнее - ты будешь жить. И пока ты будешь жив, все наши предки будут живы.
Не имея письменных записей, каждый ребенок динка с самых ранних лет должен был помнить всех предков по своей линии. Обычно она растягивалась на сотню лет. Потому что помнить своих предков означало, что они живы. А так как женщины брали фамилии мужчин, и Бака был последним мужчиной в роду, вся тяжесть родословной линии ложилась на его хрупкие плечи. В самом деле, большая ответственность. Вспомнив свое предназначение, Бака встал.
- Извини, - с раскаянием сказал он. - Ты права.
Двое детей взялись за руки, направились к главному джипу и встали в строй. Внедорожник загромыхал, а его туманные огни служили маяками для детей, ехавших в фургонах через пустыню.
Где-то там, за покровом тьмы, спали миллионы людей.
Глава 14
АБЕШЕ, ЧАД
Когда мерседес Газеу въехал в Абеше, 47ой был так измотан, что пропустил обед и направился прямо в кровать, которая представляла собой узкую полоску бетона, примыкающую к тонкому матрасу на скрипучей решетке. Твердый каменный пол, казалось, качался как будто он все еще ехал в грузовике, но это ощущение исчезло, как только сон окутал киллера.
- Вставай. Нам нужно выбираться отсюда.
Даже если тот факт, что клиент предпочел пол вместо кровати, поразил ливийца, он не показал своего удивления.
Агент посмотрел на часы сонными глазами.
- Что?… сейчас два часа ночи…
- Правильно, - согласился Газеу, - поэтому сейчас самой время убраться отсюда! Помнишь вертолет? Тот, что был припаркован у полицейского участка в Монго? Он опустился десять минут назад. Угадай, кто вышел, чтобы поприветствовать его… мистер Ситроен.
47ой выругался, откинул одеяло и встал. Старый ситроен следовал за ними с самого Монго. Газеу увидел блеск одного из нержавеющих пистолетов, которые 47ой всегда носил с собой, и понял, что оружие, скорее всего, было направлено в его сторону пару минут назад.
- Откуда ты знаешь? - спросил 47ой.
- Нумо проследил за мистером Ситроен до взлетно-посадочной площадки, - ответил ливиец. - Но это не самое худшее… Аль Шарр был на борту вертолета. Можно с уверенностью предположить, что мистер Ситроен работает на него.
Штаны агента висели на спинке стула. Он поспешил надеть их.
- Аль Шарр? Тот самый из Монго?
- Собственной персоной.
- Мы не сможем обогнать вертолет, - заметил агент, складывая вещи в чемодан.
- Нет, - согласился Газеу, - Но вертолет не вооружен. Конечно, они могут окатить нас пулями из АК-47, но это все.
47ой слегка улыбнулся. - Разве этого недостаточно?
- Может быть немного неудобно, - недовольно сказал Газеу. - Но мы можем отстреливаться. Вертолеты - чувствительные машины. Сомневаюсь, что пилот задержится.
- А что насчет властей? Не вызовет ли Аль Шарр подкрепления?
- Возможно, - спокойно прибавил Газеу. - Но я сомневаюсь. Запомни - это конечно Чад, но взятки все еще незаконны. Жирдяй не может позволить его верхушке узнать о том, что он планирует.
Агент 47 надеялся, что ливиец был прав, но все еще опасался, когда садился на заднее сидение, а Нумо выводил грузовик в теплую ночную Сахару. До Умм-Шалуба было сотня миль. Где, если Агентство не ошиблось, Аль Фулани только что вошел в отель и вероятно наслаждался хорошим сном. Пустится ли жирный полицейский в погоню? И надолго ли марокканец задержится в Умм-Шалуба, пока 47ой не прибудет туда?
Был лишь один способ узнать это.
Опасно было ехать быстро, так как много ловушек было спрятано под движущимися песками, однако вскоре они услышали звук вертолета над головой. Но ничего не произошло, и благодаря их ночному отбытию - вероятно вкупе с нежеланием Аль Шарра преследовать их ночью - 47ой, Газеу и Нумо смогли добиться хорошего прогресса. Когда солнце поднялось, они оказались на ровной дороге, двигаясь со скоростью около пятидесяти километров в час, и следуя в направлении цепи базальтовых башен, которые были единственными, по которым можно было ориентироваться.
Расстояние могло быть, а чаще всего было, обманчивым, что означало, что даже верхушки гор, находящиеся рядом, в действительности были очень далеко.
Более получаса уже прошло, прежде чем обнаженные породы стали заметно больше, и грузовик повернул к западу от них. В это время что-то появилось в небе, развернулось над скалами и устремилось прямо на них. Вертолет был не более чем в пятнадцати метрах от крыши, и стал приближаться с каждой секундой.
- Вот оно! - решительно сказал Газеу. - Кажется жирный ублюдок проснулся.
Агент 47 попытался посмотреть на вертолет, когда он пролетал над ними, но крыша кабины закрывала вид. Он подумал о припрятанном оружии, но знал, что ни одна из длинноствольных пушек не будет эффективна в отношении вертолета.
Затем, вернувшись, геликоптер подлетел с водительской стороны. Пыль разлеталась в разные стороны. Супрефекта Аль Шарра было хорошо видно через плексиглас, когда он жестами говорил Газеу остановиться. Ливиец показал ему средний палец вместо ответа, что заставило вертолет вылететь вперед и развернуться.
- У-у, - произнес Газеу. - На что поспорим относительно того, скольких копов взял с собой Аль Шарр?
47ой не успел ответить, как вертолет пролетел с правой стороны грузовика, и человек на борту открыл огонь из АК-47. Вскоре выяснилось: полицейский знал, что делать.
Киллер слышал треск, когда полдюжины 7,62-миллиметровых пуль прошлось по машине. Затем вертолет исчез, дав стрелку возможность перезарядить обойму и приготовиться к следующему заходу. Агент стукнулся плечом о стенку кабины, когда Газеу резко надавил на тормоза.
- Какого черта ты делаешь? - спросил он. - Они же расстреляют нас к чертям!
- Нет, - ответил ливиец. - Они не рассчитывали, что мы остановимся.
Агент 47 услышал знакомый щелчок и повернулся. Нумо уже успел вооружиться собственным АК-47. Ливиец ухмыльнулся, автомобиль забуксовал и остановился. Сначала - винтовка, теперь - это. Казалось, что Газеу имел склад оружия внутри грузовика. Что, учитывая все обстоятельства, было бы хорошей новостью.
Вертолетные турбины дико выли, когда пилот круто развернул машину, разогнал песок и завис над дорогой. У вертолета была стеклянная кабина, позволявшая Ал-Шарру видеть грузовик впереди, но это также означало, что и его было видно. Это, плюс тот факт, что положение кабины не позволяло капралу с АК-47 использовать оружие, создавало отличную ситуацию для Нумо. Это была первая серьезная ошибка копа.
Когда супрефект собирался что-то сказать по громкоговорителю в вертолете, Нумо выпрыгнул из машины и открыл огонь. Благодаря тому, что вертолет был прямо в его поле зрения, две пули попали в цель. Дыра образовалась над головой Ал-Шарра, пилот запаниковал и это привело ко второй ошибке.
Вместо того, чтобы отлететь назад и защитить двигатели, пилот развернул вертолет вправо. Это предоставило Нумо шанс, которого он ждал - прямой выстрел в боковой двигатель. АК-47 протрещал, ливиец выпустил всю обойму в турбину. Она "закашляла", выпустила дым, и вертолет начал опускаться вниз по спирали.
Геликоптер качнулся, когда пилот перекрыл подачу топлива в боковую турбину и усилил вторую. Нос опустился, другая турбина скрипнула и вертолет начал улетать. Но Агент уже вышел из грузовика, вытащил оба сильверболлера и большими шагами побежал к вертолету, стреляя во время движения. Пустые гильзы отлетали назад, и дыры кучно сгруппировались вокруг головы пилота, когда он резко наклонился вперед.
У человека, которого Газеу знал как Алекса Тейлора, быстро закончились обоймы, но к этому времени была новая обойма в АК-47, и вскоре вертолет упал на землю. Оставшийся двигатель заскрипел, когда вертолет зарылся носом, несущий винт раскололся, и куски лопастей разлетелись по воздуху.