Лонг-слайд вернулся обратно в кобуру. Жирдяй все еще был жив, пытаясь освободить себя, но было слишком поздно, и 47ой поймал последний взгляд отчаянного полицейского, когда вертолет взорвался. Прогремело три взрыва, и хотя он был на расстоянии семидесяти метров от взрыва, он все равно упал на землю лицом вниз, когда стена огня пронеслась мимо, а горящие осколки разлетелись вокруг.
Наконец, когда взрывы прекратились, 47ой встал. Газеу был рядом.
- Правительству потребуются дни, чтобы раскрыть это дело… или делать вид, что они это делают. Однако, группа жандармов обязательно появится. Поэтому хорошо бы поскорее добраться до Умм-Шалуба и также быстро убраться оттуда.
Агент 47 кивнул.
УММ-ШАЛУБА, ЧАД
Небольшой город Умм-Шалуба имел одну вещь, без которой не мог обойтись ни один путешественник в пустыне, - воду. Ее признаки были видны в небольшой роще пышных финиковых пальм, частных садах, которые можно было мельком увидеть сквозь полуоткрытые калитки, и обложенном черепицей фонтане в центре площади.
К несчастью, фонтан был высохшим и находился в таком состоянии добрых два года, с тех пор как шестидесятилетний насос сломался. Новый был уже заказан, по крайней мере, мэр так говорил, но никто из местных жителей не надеялся больше увидеть фонтан в рабочем состоянии.
Архитектура города включала одинокую католическую церковь, три мечети, здание администрации со времен французских колонистов и плохо сохранившуюся военную базу. Были также три настоящих дома XIX века, дюжина зданий с плоскими крышами, каких было много на протяжении всего Среднего Востока, и расползающиеся базары с металлическими крышами, работавшие здесь на протяжении тысячелетий.
И здесь был Аль Фулани и вся его свита, громкая музыка вырывалась из вездесущих радио, а серебряных дел мастер ковал богато украшенные шаблоны больших блюдец. Воздух вокруг был горячи и наполнен запахами специй, жаренных козьих шашлыков и дубленой кожи.
Люди заявляли, что на рынке можно купить все, и, судя по тому, что видела Марла, они были правы. К еде, одежде и хозяйственным товарам, которые видела агент, прибавлялись магазины с военной униформой, подержанные детали машин, протезы, экзотические животные, гашиш и все виды оружия. Каждому, так сказать, по потребностям.
Но у рынка был и другой товар для продаж. Это были люди, за которым Аль Фулани и приехал сюда из Феса. А именно дети, которых можно было отправить на работу в так называемый "приют для сирот", где они будут служить для богатых педофилов, пока не состарятся.
Тогда рабов можно будет перепродать. За этим Аль Фулани и приехал, ну и еще за тем, чтобы побродить по рядам и купить разные глупые безделушки. Этот процесс он явно любил.
У Марлы была другая точка зрения, так как она считала лабиринтоподобный рынок отличным местом для засады. Но это не пугало Аль Фулани, более того он не воспринимал все это всерьез.
- Я верю тебе, моя милая, - сказал бизнесмен, когда Марла снова напомнила ему об опасности. - Но кто придет сюда за мной? В такую даль? Глупости всё это.
Итак, то, что должно было быть десятиминутной прогулкой, растянулось на целый час шоппинга, приведя группу к обломкам некогда красивого дворца. Артиллерийские снаряды разрушили свод здания во время войны с Ливией в начале 80-х. Изящно открываясь лазурному небу, большинство целых стен окружали территорию, на которой миллионы животных продавались и покупались каждый день. Запах их экскрементов был настолько зловонным, что Марла решила дышать ртом, когда проследовала за Аль Фулани в замкнутое пространство.
Женщины редко встречались на этой территории, и мужчины начали глазеть на марокканца и его окружение. Трое из наблюдателей были одеты в кафии и тобу до щиколотки, разрезанные так, что их владельцы легко могли достать оружие. И, благодаря солнцезащитным очкам и эспаньолке, 47ой был уверен в том, что его не узнают.
Благодаря разведывательным навыкам Нумо, обнаружить дом, где остановился Аль Фулани, было просто, да и все кажется знали зачем этот марокканец приехал в торговый городок. Поэтому вместо того, чтобы проследовать за бизнесменом и быть замеченным, киллер предпочел заранее опередить его.
Были также и другие возможные покупатели, которых знал Аль Фулани, и которые поприветствовали марокканца, когда он прошел в район для богатых VIP-персон. Когда бизнесмен сел, был принесен поднос с крепким кофе и засахаренными фруктами, и Аль Фулани всецело воспользовался моментом, чтобы поговорить с человеком, сидевшим справа от него.
Марла немедленно встала за спиной клиента, откуда она могла прикрыть его спину, когда ее глаза заскользили по многолюдной площади. Покупатели и продавцы образовали круг, разорванный двумя проходами, по которым торговцы входили и выходили из открытой площади. Но ее глаза смотрели в другое место, проверяя дешевые сиденья в поисках какого-либо признака опасности.
Внезапно отряд из десяти полицейских прошел на площадь. Вид горящего вертолета возник в памяти 47ого. 47ой тихо выругался, и потянулся к сильверболлеру, когда Газеу слегка подтолкнул его локтем.
- Смотрите! - сказал ливиец. - Они подкуплены.
И действительно, вместо того, чтобы прекратить работорговлю, полиция стала защищать их. Первое, что они сделали - обезопасили оба выхода, прежде чем растянуться через всю площадь. И это был отличный прием, так как многие из присутствующих носили с собой огромное количество наличных денег.
47ой отпустил лонг-слайд, вытащил руку из тобы и расслабился. Он надеялся на возможность тайного похищения Аль Фулани прямо из-под носа Марлы, но присутствие полиции не дало этой идее сбыться, поэтому все, что ему оставалось делать - ждать.
Процесс продажи рабов начался, когда появился мужчина в льняном белом колпаке и белом костюме. Он обратился к народу, и, судя по несколько сухому тону, это была речь, которую он произносил много раз. Суть рынка была такова, что никто не отвечал за психическое и физическое состояние человеческих существ, которых продавали и покупали здесь. Все сделки оплачиваются в евро, все товары будут убраны сразу после аукциона и вся продажа закончится.
С этой необычной преамбулой первая партия рабов была выведена на площадь. Это были только мужчины и, судя по внешности, все из одного района. Вероятно из Судана или Центральной Африканской Республики, где мало кто мог защитить их. Суровый южноафриканец приобрел весь лот для работы на алмазных шахтах.
Следующим лотом были женщины, раздетые догола, и сразу появилось много покупателей. Нельзя было с уверенностью сказать, но, кажется, наиболее привлекательные женщины были обречены на сексуальную эксплуатацию в других странах, в то время как остальные будут проданы в домашнее хозяйство, где они проживут всю жизнь в рабстве.
Но Аль Фулани не интересовался этим. По крайней мере пока женщин не заменили истощенные дети, выведенные Мохаммедом Дагаш. Тогда марокканец поставил чашечку кофе на стол и начал изучать рабов в маленький бинокль.
Кола и ее брат Бака испугались толпы и прижались друг к другу, пока Дагаш не разнял их насильно.
Активность толпы нарастала, торги продолжались, и Аль Фулани начал спорить с темнокожим человеком из Нигерии. Когда спор окончился, марокканец был вполне доволен восемнадцатью детьми, которые сопроводят его обратно в Фес.
Кола разрыдалась, когда Бака забрали к остальным купленным детям.
- Помни мое имя! - отчаянно кричала девочка, когда его уводили от нее. - Как я буду помнить твое!
Бака попытался ответить, но сильная рука ударила его по губам, и вооруженный кнутом мужчина прокричал что-то ему.
- Мы последуем за рабами АльФулани, - сказал 47ой. - Затем, когда он присоединится к ним, мы сделаем свой ход.
Газеу одобрительно кивнул, но в глубине души знал, что это будет не так просто, как кажется.
Торги закончились, и толпа начала расходиться, когда Марла уловила лицо мужчины, показавшееся ей знакомым. Но потом, повторно взглянув, агент поняла, что ошиблась. Мужчина был одет в тобу и солнцезащитные очки, к тому же Агент 47 всегда работал один, а с этим человеком постоянно рядом вился еще один. Затем все закончилось, площадь опустела и жизнь вернулось в свое русло.
К СЕВЕРО-ЗАПАДУ ОТ УММ-ШАЛУБА
Целый день прошел после аукциона, а все шло наперекосяк. Увидев, что сопровождение Аль Фулани покинуло город, и проследовав за ними в пустыню, 47ой и его спутники собирались сблизиться с марокканцем настолько, насколько это возможно. Через пару километров, забравшись на плато, киллер посмотрел на северо-запад и увидел пять столбов пыли, указывавших на то, что Аль Фулани сопровождал полицейский эскорт. Всех их, а также людей Марлы, будет невозможно одолеть на открытой местности, это было очевидно.
Итак, все, что им оставалось - это следовать за колонной и ждать, когда какая-нибудь преграда не появится на пути Ал-Фулани.
Преследование длилось очень долго, и кроваво-красное солнце уже повисло на западном небе, когда вдали появились очертания города Файя. Согласно карте, этот городок был больше Умм-Шалуба, и имел свой собственный аэропорт, в который, видимо, и направлялся Аль Фулани. Поэтому 47ой крайне удивился, когда колонна повернула направо и направилась прямо на юг.
- Какого черта он задумал? - пробормотал убийца, в то время как Газеу начал резко менять курс.
- Нельзя точно сказать, - мрачно ответил ливиец. - Но я полагаю, что супрефект в Файя менее услужлив, чем тот, что был в Умм-Шалуба, и скорее всего скептически отнесется к рабам. Это вынудит Аль Фулани использовать другую взлетно-посадочную площадку - площадку в Квади Дум.
Агент 47 нахмурился. - Квади Дум?
- Да, - ответил второй попутчик. - В 80-х, когда Муаммар Гаддафи пытался покорить южный Чад, он выстроил военную базу в тридцати двух километрах к югу отсюда. Но ее разгромили.
- Взлетная полоса еще цела, - возразил Газеу. - Но вначале нам придется пробраться через минное поле, которое ее окружает.
- И Аль Фулани может это сделать?
- Многие могут это сделать, - сказал ливиец. - Включая меня. Мой отец показал путь. Но это все же опасно.
- У нас нет выбора, - ответил 47ой. - Кроме того, если мы настигнем Аль Фулани до того, как его самолет приземлится, ему некуда будет бежать. Возможно, это та возможность, которую я так давно жду.
- Я боялся, что вы скажете что-то подобное, - сухо сказал Газеу. - Это означает, что нам нужно перейти минное поле сегодня ночью, тогда мы будем на месте к утру.
- Именно так, - подтвердил 47ой, посмотрев сквозь заляпанное грязью лобовое стекло. - Никак не могу дождаться личной встречи с Фулани.
Нужно было затаиться и дождаться ночи, в противном случае столб пыли от машины Газеу выдаст преследователей. На пути к Файя можно было встретить автомобили, но когда Аль Фулани и его свита свернули с дороги, киллер понял, что нужно напасть неожиданно, если он хочет выиграть бой.
Когда спустилась ночь, они стали приближаться к Квади Дум. Нумо шел перед автомобилем, являясь ориентиром для Газеу, который был за рулем, а 47ой пытался сосредоточиться на GPS-передатчике, прикрепленном слева на бедре. Это оставляло его руки свободными, ведь ему не приходилось держать огромную карту и длинный список директив, предоставленных ливийцем.
- Пять, четыре, три, два, один… поверни налево.
Нумо, снабженный рацией, резко повернул и пошел прямо на запад. У него был компас, который бледно сиял на ладони и помогал ему не сбиться с курса. Газеу дождался, когда машина доедет до поворотного места, повернул руль налево и сбавил газ. Мерседес резко дернулся, когда сцепление было отпущено, немного набрал скорости и покатился дальше.
Агент медленно выдохнул.
- Проклятье, зачем столько много поворотов?
- Возможно, вы не заметили, - ответил ливиец, - но мы сейчас как раз едем по дороге. Когда Гаддафи приказал своим войскам выстроить взлетно-посадочную полосу, они заложили мины в точном порядке, позволяя любому, у кого были часы и компас, добраться до базы по четырем двухсторонним дорогам. По каждой - для каждой стороны света. Повороты предостерегали от плохих парней.
- Это сработало?
- Нет. Базой командовал полковник Халифа Асса Уади. Не смотря на то, что у него было четыре тысячи людей, двадцать самолетов и около двухсот танков, это идиот позволил чадским подонкам найти путь через минное поле, проделать дыры в защитном ограждении и проникнуть на базу. Это заняло примерно час.
- Вы много знаете об этом месте, как я посмотрю.
Газеу усмехнулся.
- В период, когда мой отец оставил Французский Иностранный Легион, он воевал по контрактам время от времени. Он был тогда с войсками Чада, когда они проникли на базу.
- Тогда он отметил дорогу на карте?
Ливиец потряс головой.
- Такой необходимости не было. Один из офицеров Уади продал моему отцу карту за двадцать пять долларов. После свертывания дислокации ливийских войск, взлетно-посадочная полоса осталась. Папа всегда хранил там припасы для армии, и я тоже так делаю. Примерно два года назад я взял его директивы и перевел на долготу и широту, дабы можно было пользоваться еще и GPS-системой.
Агент 47 вновь воспользовался рацией.
- Оставайся на связи. Скоро будет еще один поворот.
Нумо, чья работа состояла в поиске мин, которые размещались в постоянно двигающихся песках, нажал на кнопку передачи в знак того, что понял.
Пустыня становилась на удивление холодна ночью. Однако он не ощущал какого-либо физического дискомфорта, и, вполне вероятно, что просто игнорировал это, дабы сосредоточиться на своей работе.
Таковой была Сахара, в конце концов, где смерть таилась буквально на каждом шагу…
Тем временем, длинный тонкий надлом растянулся через восточный горизонт, и розовый свет залил небо. 47ой был готов нанести свой первый удар.
Грузовик оставили в высохшей вади и накрыли камуфляжной сеткой, которую Газеу всегда возил с собой. Теперь, после того, как они подобрались к базе миновав опасную зону, все, что оставалось сделать 47ому и его спутникам - это нейтрализовать охрану, примерно восемнадцать телохранителей и полицейских, дабы мило и с толком поболтать с Ал-Фулани. Это было нелегкое дело, но агент полагал, что они втроем смогут его выполнить.
Чтобы получить хоть какое-то превосходство, 47ой попросил Газеу начертить три одинаковые карты базы и разделить их на секторы. Затем, проверив работоспособность радио, команда затаилась в девяноста метрах от базы. Киллер предположил, что старая радио-вышка была около тридцати метров в высоту. Это делало ее отличной смотровой площадкой - место, с которого зоркий наблюдатель мог видеть всю местность. 47ой поместил бы сюда самого лучшего человека.
Но как поступила Марла? Это был важный вопрос, потому что если она это сделала, тогда важно убить наблюдателя, дабы сохранить эффект неожиданности.
Время шло, и киллер понимал, что драгоценное время ускользает. Но он заставил себя вспомнить, где он находится, и постепенно, шаг за шагом, утренние лучи начали освещать башню. Примерно на середине башни можно было увидеть платформу. Убийца вскинул Вальтер 2000. Было сложно держать оружие ровно из-за высокого угла, но ошибиться по поводу наблюдателя, забравшегося на маленький треугольный металлический выступ, или вытянутой винтовки, переброшенной через плечо, было невозможно. Веревка, обвязанная вокруг него, прикреплялась к выступу на башне, а человек смотрел на север. Киллер обратился к Газеу.
- Наверху часовой. Мне нужно поставить винтовку на что-нибудь. Давай, вставай на четвереньки.
Ливиец скорчил недовольное лицо, но встал на четвереньки и почувствовал как ствол винтовки лег на его спину. Это было несколько унизительная поза, да и часовой обязательно бы заметил их, если посмотрит на юг. И Газеу знал, что именно он станет целью.
Тем временем, 47ой обнаружил, что даже с импровизированной подставкой, вертикальная наводка была такой, что трудно произвести выстрел. Но выбора не было. Итак он заправил патрон в патронник, перевел прицел на грудь часового и слегка скорректировал, учитывая силу легкого западного ветра. Затем, глубоко вдохнув и выдохнув, выстрелил.
Вальтер слегка стукнулся об его плечо, раздался мягкий свист в тот миг, когда пуля покинула ствол, и человек на башне как будто повис.
Наблюдатель не мог упасть, - веревка держала его - но бинокль выпал из его рук.
Агент затаил дыхание, наблюдая, как бинокль устремился к земле, исчез за одним из прилегающих зданий и, по-видимому, разлетелся вдребезги. Слышал ли кто-то? Все было слишком вероятно, но двадцать секунд, затем минута, пять минут прошло без единого звука тревоги. 47ой позволил себе вздохнуть облегченно.
Газеу занял свое место сбоку от убийцы и приготовился к следующему этапу.
- Хорошо, Пьер, проберись к башне. Заберись наверх, если сможешь, осмотри базу и скажи мне, где все. - 47ой повернулся ко второму напарнику. - Нумо, обойди с запада. Найди удобную позицию и будь готов открыть огонь по целям.
Оба мужчины кивнули и поспешно удалились. 47ой пробирался к занесенному песком забору, в котором было много дыр, и выбрал самую крайнюю.
Оказавшись внутри, киллер обнаружил, что стоит в месте, еще недавно служившим военно-учебным плацем. Бетон треснул кое-где и частично был занесен песком. Проблема в том, что все здания располагались на дальней стороне территории. Агент не хотел пересекать слишком открытую местность, но выбора не было, если только он не собирался совершить длинный обход, полный непредсказуемых встреч. Он побежал.
Помповое ружье моссберг билось о его спину, а вес запасных боеприпасов замедлял скорость. Он приближался к трем алюминиевым флагштокам, которые обозначали, что здесь некогда было оборудовано здание управления. Домик из рифленого металла, изрешеченного пулями. Нельзя определить, были ли эти дыры от выстрелов чадских солдат, когда они захватывали базу, или простых вандалов.
В три прыжка 47ой добрался до двойных дверей, которые прогнулись внутрь. Киллер проскользнул между ними и тут же оказался в темной приемной комнате. Он смог представить беспомощного полковника Уади, сидящего за своим столом, пытаясь понять, что случилось, когда его войска разгромили.
Здание не раз грабили, а значит все ценное уже давно вынесли, но кое-что напоминало о прошлом. Среди прочего 47ой заметил жилет, все еще весящий на крючке, фотографию милой девушки на пыльном полу, и плакат о каком-то открытии, висящий на стене. Ничто не имело значения в данный момент, по крайней мере до тех пор, пока 47ой не найдет укромное место.
У Марлы было недостаточно людей для охраны всей базы, поэтому она сделала проще: выбрала удобное для обороны пространство внутри помещения, укрепила периметр и теперь тихо ждет, пока не прибудет самолет. Когда киллер взглянул на чертеж Газеу, он понял, что догадывается, какое пространство выбрала Марла. Место, которое бы выбрал и он сам, если бы оказался в подобной ситуации.