Теперь пришло время все проверить. Убедившись в том, что все сделано строго по плану, Смит облегченно вздохнул. Он вспомнил фокусников в цирке, заставляющих бумагу рассыпаться искрами. Так кабель и глина превратятся в огонь, а тот приведет к взрыву. Такие материалы были достаточно известны среди коллег, занимающихся заказными поджогами. Совмещение опыта приводит всегда к отличным результатам. Чарли в это искренне верил.
Он выбрался из-под дома, закрыл дверь и забрал холщовую сумку. Проверил землю, убедился, что не осталось никаких следов, могущих выдать его присутствие, и повернулся к окну на боковой стене. Используя фонарик, встроенный в шариковую ручку, посветил через пыльное стекло в спальню. Пепельница и сигара лежали на столе, прямо у кровати Александра. Отлично. Если "короткого замыкания" будет недостаточно, то полицейские и пожарные согласятся, что причиной смерти стало курение в постели. И дело будет закрыто.
Чарли еще раз восстановил в памяти все свои действия.
Светящийся циферблат часов показывал 1.35.
В силу своей профессии Смит проводил много времени на улице ночью. Пару лет назад он купил справочник Петерсона о планетах и звездах и узнал про звезды и планеты. Хорошо иметь хобби. Сегодня, взглянув на небо, он нашел Юпитер, ярко сияющий на западе.
Прошло несколько минут.
Первые вспышки окрасили ночной двор. Чарли представил себе сцену, как оголенные провода вошли в контакт и электрический ток через секунду должен накормить пламя. Деревянному домику было больше тридцати лет; словно от искры в сухих дровах, огонь из подвала быстро распространялся по нему. В считаные минуты все поглотило пламя.
Захария Александр никогда не узнает, что случилось. Его глубокий сон не будет нарушен. Он умер от асфиксии задолго до того, как пламя добралось до спальни.
Глава 28
Бавария
Малоун слушал Изабель Оберхаузер.
- Я вышла замуж давным-давно. Но, как видите, и мой муж, и свекор имели секреты.
- Ваш муж тоже был нацистом?
Она отрицательно покачала головой:
- Он просто верил, что Германия никогда не будет такой, как прежде. Думаю, что он был прав.
Видимо, не отвечать на прямые вопросы было фамильной привычкой. Изабель продолжала изучать Малоуна, и Коттон заметил легкий тик в ее правом веке. Дыхание старухи переходило в легкую хрипотцу. Наступила гнетущая тишина, нарушаемая лишь равномерным тиканьем часов.
- Господин Малоун, боюсь, что мои дочери не были честны с вами.
- Это первое утверждение за сегодняшний день, с которым я полностью согласен.
- С тех пор как умер мой муж, я слежу за семейным состоянием. Это тяжелая работа, наша семья владеет многими предприятиями. К сожалению, Оберхаузеров больше нет. Моя свекровь была безнадежно некомпетентна; слава богу, она умерла через несколько лет после Херманна. Все остальные близкие родственники либо погибли на войне, либо умерли чуть позже. Мой муж контролировал семью, пока был жив. Он был последним из детей Херманна. Сам же Херманн полностью утратил разум в середине 50-х годов. Сегодня мы называем это болезнью Альцгеймера, а тогда это было просто старческое слабоумие. Каждая семья борется за благополучие, и пришло время моих детей взять власть в свои руки. Никогда имущество Оберхаузеров не делилось, все всегда оставлялось старшему сыну. Но у нас с мужем родились девочки. Две сильные женщины, и хотя они близнецы, у них разные характеры и способности. Чтобы испытать их, заставить их повзрослеть и научиться управлять жизнью и судьбой, они получили это задание.
- Это игра?
Уголки ее губ опустились, и Изабель возмущенно отрезала:
- Это поиск правды. Мой муж, хотя я нежно любила его, был, как и его отец, уничтожен глупостью. Гитлер открыто отверг Херманна, и это пренебрежение, как я полагаю, внесло свой вклад в его душевное разрушение. Мой муж был слабым человеком. Принятие решений было для него трудным делом. Прискорбно, но всю жизнь мои дочери сражались друг с другом и никогда не были близки. Их отец был причиной этих разногласий. Доротея играла на его слабостях, со временем она прекрасно научилась их использовать. Кристл возмущалась и негодовала. Им обеим было всего по десять, когда он умер, но их отношения с отцом лучше всего показывают, кем они стали сейчас. Доротея практична, и все ее поступки основаны на ее личном опыте; ей всегда нравились слабые и неуверенные мужчины. Кристл - романтичная мечтательница; она до сих пор не может найти спутника жизни, ведь он должен быть сильным и мужественным, а сейчас такие мужчины встречаются крайне редко. И ни одна из них не осознает в полной мере…
- Спасибо, я понял.
Изабель кивнула, закончив свои пространные размышления о детях, и просто резюмировала:
- Должна признаться, что я сохраняю определенный контроль над их действиями. Но на кон поставлено слишком многое. Буквально все.
- И что это "все"?
- Моя семья владеет многими производственными концернами, нефтеперерабатывающими заводами, несколькими банками, акциями крупнейших мировых компаний. У нас на счетах миллиарды евро.
- Сегодня двое умерли, как часть этой игры. - Малоун все еще пытался разбудить ее совесть и сострадание, но это не удалось.
- Я знаю об этом, но Доротея хотела заполучить отчет по "Блазеку". Это часть ее плана, и она страстно желает его осуществления. По-видимому, она решила, что вы не сможете ей помочь, и отказалась от дальнейших усилий в этом направлении. Я подозревала, что именно так все и будет. Поэтому подумала, что у Кристл появилась возможность поговорить с вами.
- Вы отправили Кристл на Цугшпице?
Она кивнула.
- Ульрих присматривал за ней.
- А что, если я не хочу быть частью всей этой игры?
В ее водянистых глазах появилось раздражение:
- Да бросьте, господин Малоун, давайте не будем дурачить друг друга. Я с вами полностью откровенна. Могу я попросить от вас того же? Вы хотите знать, так же страстно, как и я, что же случилось 38 лет назад. Мой муж и ваш отец умерли вместе. Различие же между нами состоит в том, что я знала, что мой муж отправился в Антарктиду, а вы - нет. Я просто не могла предположить, что больше его никогда не увижу.
Уверенность Малоуна дала трещину. Эта женщина обладала информацией "из первых рук".
- Он искал "наблюдателей", - сказала она. - Святых.
- Вы же не можете всерьез полагать, что эти люди действительно существовали.
- Эйнхард в это верил. Они упомянуты в завещании, вы держали его в руках. Херманн в это верил. Дитц отдал жизнь за эти убеждения. Подумайте, они оставили след в каждой культуре, просто называли их по-разному. Ацтеки считали их пернатыми змеями; или же, согласно их верованиям, они были огромными мужчинами с красными бородами и ослепительно-белой кожей. Библия в Книге Бытия зовет их Элохимом. Шумеры присвоили им имя Аннунаки. Египтяне знали их как Аху, Осирис и Шемсу Гор. Они описаны и в буддизме, и в иудаизме. Да, господин Малоун, в этом мы с Кристл сходимся: мы верим, что они реальны. Они оказали влияние даже на Карла Великого.
Она говорила абсурдные вещи.
- Фрау Оберхаузер, мы говорим о том, что случилось тысячи лет назад…
- Мой муж пошел в своей уверенности еще дальше: он был убежден в том, что Наблюдатели до сих пор существуют.
И тут Коттон все понял. Мир в 1971 году был совсем другим. Никаких тебе мировых средств массовой информации, систем слежения, геосинхронных спутников или Интернета. Он, для населяющих его людей, был гораздо больше, чем сейчас.
- Это просто смешно, абсурдно…
- Тогда почему американцы согласились взять моего мужа на эту подводную лодку?
Малоун взглянул на Изабель и понял, что у нее есть ответ на этот вопрос.
- Потому что они тоже это искали. После войны они отправились на огромную военную увеселительную прогулку в Антарктиду - позднее ее назвали "Высокий прыжок". Мой муж рассказывал об этой операции много раз. Они отправились туда на поиски того, что нашел там Херманн в далеком 1938 году. Дитц всегда верил, что американцы что-то обнаружили. Прошло много лет. Затем, примерно за шесть месяцев до его отплытия в Антарктиду, сюда приезжали ваши военные и встречались с Дитцем. Они говорили о "Высоком прыжке" и были посвящены в тайну исследований Херманна. По-видимому, некоторые его книги и бумаги стали частью того, что попало в их архивы.
Коттон вспомнил, что Кристл только что сказала ему: "Это может быть отличной сделкой, которая буквально изменит наш мир".
Будь ситуация обычной, Малоун бы возразил, что все это - полная чушь, но американское правительство отправило на разведку одну из своих самых высокотехнологичных подводных лодок, а затем полностью засекретило обстоятельства ее крушения.
- Дитц мудро предпочел американцев Советам. Они тоже приезжали сюда, просили его о помощи, но он ненавидел коммунистов.
- У вас есть хотя бы смутная догадка, что же там такое в Антарктиде?
Она отрицательно покачала головой:
- Я долгое время ломала над этим голову. Я знала о завещании Эйнхарда, о Святых и о тех двух книгах, что хранятся у дочерей. Я искренне хочу знать, что же там находится. Вот почему мои дочери и решают эту загадку. Надеюсь, в процессе они поймут, что действительно нуждаются друг в друге.
- Это может оказаться невыполнимой задачей. Кажется, они друг друга презирают и ненавидят.
Ее глаза опустились к полу.
- Никакие две другие сестры не смогли бы ненавидеть друг друга больше, чем они. Но скоро мой жизненный путь закончится, и я должна знать, что род будет продолжен и восстановится мир.
- И разрешить свои собственные сомнения?
Она кивнула.
- Именно. Вы должны понимать, мистер Малоун, что мы всегда находим то, что ищем.
- То же самое сказала и Кристл.
- Это то, что много раз повторял ее отец, и в этом он был прав.
- Почему меня втянули во все это?
- Изначально это было решением Доротеи. Она считала, что с вашей помощью можно узнать больше о подводной лодке. Подозреваю, что она отказалась от вас из-за вашей силы. Это то, что действительно может ее испугать. Я же выбрала вас, потому что Кристл могла бы извлечь пользу из вашей силы. Но вы также тот человек, который поможет ей уравнять шансы в битве с собственной сестрой.
Как будто это его заботило! Но Малоун знал, что за этим последует.
- И, помогая нам, вы сможете решить свою собственную проблему.
- Я всегда работаю один.
- Мы знаем то, чего не знаете вы.
Этого он не мог отрицать.
- Вы разговаривали с Доротеей? Вы знаете, что в аббатстве находится труп женщины?
- Кристл сообщила мне, - сказала старуха. - Ульрих с этим разберется, так же как и с теми, кто лежит здесь. Я беспокоюсь о том, не вовлечен ли в это дело кто-нибудь еще, но я уверена, что вы - самый квалифицированный человек. Именно вы, а не кто-нибудь другой сможет распутать этот клубок.
Адреналин, выплеснувшийся во время перестрелки, быстро сменялся усталостью.
- Стрелок пришел сюда за мной и Доротеей. И он не сказал ни слова о Кристл.
- Я слышала, что он говорил. Кристл рассказала вам об Эйнхарде и Карле Великом. Тот документ, завещание, прямо указывает, что надо искать. Вы видели книгу, написанную Эйнхардом. И книгу из гробницы Карла Великого. Владеть ими имели право только императоры Священной Римской империи. Это реальность, господин Малоун. Представьте себе на секунду, что эта цивилизация действительно существовала. Подумайте о последствиях.
Малоун никак не мог решить, кем же была эта пожилая женщина - манипулятором, тираном или эксплуататором. Вероятно, в ней соединялись все три ипостаси.
- Фрау Оберхаузер, это меня интересует меньше всего. Откровенно говоря, я думаю, что вы все сумасшедшие. Я просто хочу знать, где, как и почему умер мой отец. - Он немного помедлил, надеясь, что не пожалеет о том, что собирается сейчас сказать. - Если мое участие в этом абсурде поможет решить мои проблемы, то я подумаю над вашим любезным предложением.
- Итак, вы приняли решение?
- Нет.
- Тогда я могу предложить вам свой кров, с тем чтобы вы завтра все-таки решили, что намерены делать.
Коттон только сейчас почувствовал боль в мышцах и бешеную усталость. И он отдавал себе отчет, что не хочет возвращаться в отель. Тем более что "Пост" никак не может претендовать на звание "безопасной гавани", если учитывать количество незваных гостей, побывавших в его номере за последние несколько часов. В конце концов, здесь был Ульрих. Странно, но эта мысль заставила его почувствовать себя увереннее.
- Хорошо. С этим предложением я спорить не буду.
Глава 29
Вашингтон, округ Колумбия
4.30
Рэмси надел халат. Наступил еще один день. Фактически он вполне мог стать самым важным днем в его жизни, первым шагом в путешествии, определяющем его дальнейшую жизнь.
Ему снились Милисент, Эдвин Дэвис и "НР-1А". Странное сочетание, тревожащее и, видимо, о чем-то предупреждающее. Но он не собирался позволять какому-то сну испортить утро. Адмирал прошел долгий путь, а через несколько часов должен получить следующий приз. Диана Маккой оказалась права. Не вызывало никаких сомнений, что Рэмси будет первым в президентском списке преемников Дэвида Сильвиана. Он знал, по крайней мере, двух других кандидатов - их Дэниелс точно включит в список, полагая, что решение принимает исключительно Белый дом. Слава богу, свобода выбора была редкостью в вашингтонской политике.
Адмирал спустился на первый этаж и вошел в кабинет, когда раздался звонок радиотелефона. Рэмси постоянно носил его с собой. На дисплее отражался международный номер. Отлично. Поговорив ночью с Вилкерсоном, сейчас он ожидал хороших новостей о том, что очевидный провал все же исправлен.
- Те посылки, которые вы заказывали на Рождество, - произнес глухой голос. - К сожалению, вынуждены сообщить, что они никак не могут быть доставлены вовремя.
Он подавил вспыхнувший гнев:
- И каковы причины задержки?
- Мы думали, что инвентарь находится у нас на складе, но обнаружили, что там ничего нет.
- Ваши проблемы с инвентарем не моя забота. Я произвел предоплату несколько недель назад, ожидая срочной доставки.
- Мы знаем об этом и планируем проследить, чтобы доставка произошла в срок. Мы только хотели предупредить вас о небольшой задержке.
- Если это потребует отправки вне очереди, тогда принимайте расходы на себя. Меня это не касается. Я хочу получить все, что заказал и полностью оплатил.
- Мы следим за каждой из ваших посылок и будем готовы подтвердить доставку в самое ближайшее время.
- Убедитесь, что вы все сделали правильно, - ответил он и повесил трубку.
Теперь, как ни старался, он не мог побороть беспокойство. Что происходит в Германии? Вилкерсон до сих пор жив? А Малоун? Две не связанные между собой смерти - этого он позволить себе не вправе. Но Рэмси ничего не мог сделать. Он был вынужден доверять агентам, находящимся в Европе. Те прежде хорошо выполняли свою работу, и у него не было причин не доверять им и в этот раз.
Рэмси включил настольную лампу.
Одной из главных причин, почему его так привлекал этот таунхаус, помимо его расположения, размера и окружения, было наличие шкафа-сейфа, благоразумно установленного владельцем. Конечно, модель далеко не безупречна, но сейф предоставлял достаточную степень защиты делам и всему тому, что он хотел спрятать от чужих глаз.
Адмирал отодвинул в сторону ложную деревянную панель и набрал цифровой код. Внутри вертикально стояли шесть папок. Рэмси передвинул первую папку влево.
Чарли Смит был не только киллером высокого класса. Он обладал потрясающей способностью вылавливать информацию и делал это с упорством белки, ищущей зимой орехи. Ему, казалось, нравилось обнаруживать тайны, которые люди старались спрятать изо всех сил. Смит вот уже два года собирал все, что интересовало Лэнгфорда. Все эти материалы адмирал использовал уже сейчас, а остальное пойдет в дело в течение следующих нескольких дней.
Рэмси открыл папку и заново ознакомился с деталями.
Удивительно, как имидж публичной персоны может настолько отличаться от его личной жизни. Ему было забавно наблюдать за политиками, "делающими вид". Должно быть, это сложно. Сильные желания и устремления толкали на ошибки и опрометчивые поступки, а карьера и имидж - совсем в другую сторону.
Сенатор Аатос Кейн был отличным примером.
Пятьдесят шесть лет. Избирался на четыре срока от штата Мичиган, женат, трое детей. Начал строить карьеру политика, когда ему было за двадцать, сначала на уровне штата, а затем и Сената США. Дэниелс предлагал ему пост вице-президента, когда в прошлом году освободилась вакансия, но Кейн отказался, сказав, что ценит доверие, оказанное ему Белым домом, но уверен, что сможет послужить президенту лучше, оставаясь на своем посту в Сенате. Мичиган вздохнул с облегчением. Некоторые группировки внутри Конгресса США ценили Кейна как одного из наиболее полезных участников законодательного процесса, учитывающего лоббистские интересы отдельных регионов страны. Двадцать два года, проведенные на Капитолийском холме, научили Аатоса Кейна правильной политике, и он выучил все уроки.
А самый главный из них? Все политики зависят от бизнеса.
Рэмси улыбнулся. Ему нравились продажные люди.
Вопрос Доротеи Линдауэр все еще звенел у него в ушах: "Там есть что искать?" Он не думал о том путешествии в Антарктиду долгие годы.
Сколько раз они сходили на берег? Четыре?
Капитан корабля, Захария Александр, оказался очень любопытен, но Рэмси, согласно приказу, держал все в секрете. Единственный радиоприемник, принесенный его командой на борт корабля, был настроен на аварийный транспондер "НР-1А". При проверке станций в Южном полушарии они не услышали никакого сигнала. Это облегчало прикрытие. Не было обнаружено и радиации. Считалось, что радиосигналы и остаточная радиация тем лучше различимы, чем ближе их источник. Но громадные глыбы льда вносили хаос в работу чувствительной электроники. Поэтому офицеры слушали и пытались поймать радиосигнал в течение двух дней, когда "Холден" патрулировал море Уэдделла - место ревущих ветров, светящихся пурпурных облаков и призрачного ореола вокруг слабого светящего солнца.
Ничего.
Тогда они перенесли оборудование на берег.
- Что у тебя? - спросил он лейтенанта Герберта Роуленда.
Мужчина был крайне возбужден.
- Сигнал запеленгован на 240 градусов.
Он посмотрел на мертвый континент, покрытый льдом толщиной в милю. Всего 8 градусов ниже нуля, и сейчас лето. Сигнал? Здесь? Не может быть. Они прошли шестьсот ярдов с места высадки. Вокруг белая равнина; узнать, что было внизу - вода или земля, - было невозможно. Справа и прямо от него возвышались горы, похожие на зубы какого-то фантастического животного.
- Сигнал определяется на 240 градусах, - повторил Роуленд.
- Сайерс, - позвал он третьего члена команды.