В жизни Алла Петровна была еще красивей, чем на фотографии. Светлана даже испытала что-то вроде укола ревности, вслед за которым проснулся и почти забытый комплекс неполноценности - везет же некоторым! Светлана с детства завидовала красивым девочкам, даже тем, у которых в голове было не больше двух извилин. Ей стоило немалых трудов научить себя смотреть на этих размалеванных, безмозглых дур свысока. И вот теперь Светлана - в присутствии этой беззастенчивой, вальяжной королевы - вновь почувствовала себя маленькой, близорукой девочкой с оттопыренными ушами, маленькой грудью и тощими ключицами.
В детстве она презрительно отзывалась о красивых одноклассницах. Но дома, оставаясь одна, она часто воображала себя одной из них - высокой, красивой, пышноволосой.
С тех пор утекло много воды, и Светлана была искренне уверена, что с детскими комплексами покончено. Но, однако…
Боровская смотрела на Перову синими, насмешливыми глазами и молчала, предоставляя Светлане заго-воритьо деле первой. Продолжая улыбаться, Алла Петровна вновь нагнулась к пепельнице, выставляя на показ свои прелести. Светлана нахмурилась и сказала (не без язвительности в голосе):
- Алла Петровна, а вам не холодно?
Ресницы Боровской дрогнули.
- Холодно? - хрипло переспросила она. И покачала головой: - Нет. А что, вы зябнете?
- Я тепло одета, - сказала Светлана.
- Я тоже, - улыбнулась Алла Петровна. - Простите, я забыла, как вас зовут.
- Светлана Марковна Перова.
- Светлана Марковна, я вижу, вы не знаете, с чего начать. Давайте я вам помогу.
- Попробуйте.
- Итак, кто-то наплел вам, что у меня были отношения с Рэмом Борисовичем Мамотюком. Возможно, вам даже сказали, что мы с ним собирались пожениться или что-нибудь в этом роде. Так вот, все это полная чушь. Мы с Рэмом были просто друзьями. Он приходил ко мне, чтобы отдохнуть душой. Так обычно мужчины приходят в бар или даже ездят на рыбалку - Она пожала плечами. - Только и всего.
"Знаю я вашу рыбалку", - подумала Светлана. А вслух сказала:
- Я слышала, Мамотюк подарил вам машину.
- Вы и об этом знаете, - спокойно отреагировала Боровская и стряхнула пепел. - Впрочем, это несложно. Я тут самая заметная персона. Старушки и тетки по углам только обо мне и судачат. Это неудивительно. На фоне обшей серости я, наверно, кажусь им какой-то необыкновенной жар-птицей. Я права?
Перова покачала головой:
- Не совсем. Они считают вас шлюхой.
Глаза Боровской заблестели, она с любопытством посмотрела на Светлану так, словно увидела перед собой не совсем обычный человеческий экземпляр.
- Хм… Как сказал мой любимый Станислав Ежи Ленц, проще обозвать кого-то шлюхой, чем быть ею. Вот возьмем, например, вас. Увас много было мужчин?
- Это не имеет значения, - насупилась Светлана.
Алла Петровна улыбнулась:
- Ошибаетесь. Жизнь такая штука, что в ней все имеет значение. - Она сощурила свои красивые синие глаза и проницательно посмотрела на Перову. - Готова поспорить, что у вас было всего два… ну от силы три мужчины. Я права?
Светлана промолчала.
- И вы по этому поводу немножко комплексуете, - продолжила Боровская мягким, дружелюбным голосом. - Вам кажется, что вы неинтересны мужчинам. Что они хотят видеть в вас только друга, ну и так далее. Но ведь это все неправда. Вы сами, бессознательно конечно, запихиваете себя в эту скромную шкурку. Вместо того чтобы распушить яркие перышки, которые у вас, безусловно, имеются. - Алла Пет-ровналегкимдвижением коснуласьруки Светланы. - Вы простите, что я так резко взяла вас в оборот. Это у меня от моей бывшей профессии.
- А какая у вас бывшая профессия?
- Я психолог. Закончила МГУ. Правда, это было настолько давно, что теперь уже и не верится.
Светлана с изумлением посмотрела на Боровскую. Вот эта женщина закончила МГУ? Эта женщина - дипломированный психолог?
- Знаю, о чем вы думаете, - улыбнулась Боровская. - Я не слишком похожа на интеллектуалку. Для вас интеллектуалка - это скромно одетая, очкастая дылда с устаревшим макияжем, обкусанными ногтями и желчным взглядом. Я под этот портрет не сильно подхожу.
- Зато я на все сто, - иронично сказала Светлана.
Боровская запрокинула белокурую голову и рассмеялась:
- Ода! Но все это лишь потому, что вы сами избрали себе этот образ. А зачем? Неужели он помогает вам в жизни? Может, так вам легче общаться с мужчинами? - Алла Петровна покачала головой. - Ведь нет, не легче. Даже наоборот. Вы девушка вспыльчивая, и вас не может не раздражать, когда мужчины не обращают на вас внимания. Я права? Займитесь собой, Светочка! Одевайтесь поярче, сделайте модную прическу, подберите себе оправу поизящнее. И вы сами увидите, как мужчины затанцуют вокруг вас. Они будут ловить каждое ваше слово! Обещаю!
Перова сдержанно улыбнулась:
- Спасибо за бесплатный сеанс психотерапии, Алла Петровна. Но я пришла к вам не за советами. Кстати, вы упомянули о своей первой профессии. Могу я узнать, какая профессия у вас сейчас?
- Я гейша, - просто и даже как-то обыденно ответила Боровская.
На лице Перовой отобразилось недоумение. Это что, розыгрыш?
- Понимаю, что это звучит немножко смешно, - продолжила Алла Петровна. - Но что поделать, другого слова никто еще не придумал. Мне нравится, когда мужчины приходят ко мне бледненькие от свалившихся на их плечи забот, а уходят со светящимися от счастья лицами. Я чувствую профессиональное удовлетворение.
- У вас что, и тарифная сетка имеется? - съязвила Светлана.
- Постоянного тарифа у меня нет. Мужчины дарят мне подарки. Этого достаточно.
Боровская ответила спокойно и с достоинством, словно не заметила ернического тона Светланы.
- Значит, с генералом Мамотюком вас связывали чисто профессиональные отношения?
- Отчего же? Я ведь вам уже сказала - мы с Рэмом были друзьями. Мне нравилось, когда он приходил в гости. Я встречала его как старого друга. И он был абсолютно адекватен.
- В каком смысле?
- Рэм очень любил свою семью. Семья была для него всем. А я… - Алла Петровна пожала плечами. - Со мной он просто проводил время. Вот и все.
- Так же как Славский и Рогов, - задумчиво проговорила Светлана. Она быстро посмотрела на Боровскую, ожидая увидеть на ее лице хотя бы тень смущения, однако Алла Петровна была абсолютно спокойна. На ее губах по-прежнему играла задумчивая полуулыбка.
- Рэм был самым адекватным из них. Ему бы и в голову не взбрело свататься ко мне, как это сделал Рогов.
- А Славский? - спросила Светлана.
- Пьер очень мил, - ответила Боровская.
Светлана помолчала, ожидая, не последует ли за этой фразой какого-нибудь продолжения. Однако продолжения не последовало, и тогда она спросила:
- Славский мог ревновать вас к Мамотюку?
Боровская посмотрела на Светлану так, словно не понимает, о чем та говорит.
- Ревновать? - удивленно повторила она. Затем плавно качнула головой: - Нет, что вы. Хотя… - Она дернула плечом. - Мужская душа - потемки. У мужчин тяжелая доля: изображать на лице хладнокровие, когда в душе у тебя дерутся тигры. Пьер очень горячий мужчина, он ведь по матери армянин. Возможно, ему не нравилось, что Рэм ходит ко мне. Ну так и что с того? Ведь не убил же он его из-за этого, в самом деле. Или… - Ресницы Аллы Петровны испуганно дрогнули. - Или убил? - тихо выдохнула она. - Постойте, Светочка, вы что, в самом деле думаете, что Пьер…
- Ничего я не думаю, - сердито сказала Светлана. - Меня интересуют только факты. Что Славский говорил о Мамотюке?
- Даже не знаю. Иногда в его речи проскальзывало что-то… этакое. Впрочем, я могу и ошибаться.
- Он высказывал какие-нибудь угрозы в адрес Мамотюка?
- Что вы! Как можно? Они ведь лучшие друзья!
- Но вы ведь сами сказали, что Славский ревновал вас к Мамотюку.
- Так ведь это совсем другое. Это… это как бы спортивная ревность. Мужчины же постоянно соперничают друг с другом. Например, когда Рэм подарил мне колечко с бриллиантом, Пьер преподнес мне кулон.
- А что Славский преподнес вам после того, как Мамотюк подарил вам машину?
Боровская вздохнула:
- Увы, он не успел сделать ответный ход. Когда я узнала о смерти Рэма, я проплакала весь вечер. Вы знаете, Светочка, возможно, причиной его смерти и стали шашни:.. Я даже уверена, что это так. Но меня сюда, пожалуйста, не впутывайте. Я говорю это вам не потому, что боюсь разоблачения, - о нет! Просто вы зря потеряете время, занимаясь моей скромной персоной.
Я не требую от мужчин многого и люблю их ровно до тех пор, пока они приходят ко мне в гости. Кстати, вне этих стен мы просто друзья. Так что никаких мотивов для убийства Рэма у меня просто не могло быть. С финансами у меня полный порядок. А что касается ревности - это чувство мне абсолютно не зна…
Переливчатая трель не дала ей закончить фразу.
- Ой! - всплеснула руками Боровская. - У меня ведь сейчас встреча! Боже мой, я такая забывчивая! - Она сделала жалобное лицо и мягко проговорила: - Светочка, мы не могли бы перенести нашу беседу на более удобное время? Мне кажется, я подробно обо всем вам рассказала. Но если у вас есть еще вопросы, я готова…
В дверь вновь позвонили, на этот раз еще настойчивее.
Алла Петровна выскользнула из кресла. Светлана поднялась следом за ней. Они вышли в прихожую.
- Кто там? - проворковала Боровская у двери.
- Это я, зая, - ответил мужской голос, - твой котик.
Светлана фыркнула и сунула ноги в туфельки. У нее не было никакого желания задерживаться здесь дальше.
- Уже открываю! - ласково сказала Боровская и повернула ручку замка.
Когда дверь открылась, Светлана готова была идти. Выходя из квартиры, она нос к носу столкнулась с Петром Ивановичем Славским.
- Э-э… Здравствуйте… - промямлил тот, заливаясь краской смущения. - Никак не ожидал вас здесь…
- Здравствуйте, - не дала ему развить эту тему Светлана. - И до свидания. Желаю хорошо развлечься!
Она проскользнула мимо Славского и зацокала каблучками вниз по ступенькам.
На улицу Перова вышла в глубокой задумчивости. Она даже остановилась посреди двора от мысли, которая неожиданно пришла ей в голову, однако сосредоточиться не удалось. В сумочке зазвонил мобильник.
- Алло, Светлана! - услышала она в трубке взволнованный голос Турецкого.
- Да, Александр Борисович.
- Ты сейчас занята?
- Да нет.
- Тогда слушай меня внимательно…
10
Модельер Вадим Федорович Лисин (для друзей просто Вадик) был человеком известным, модным и, следовательно, вполне состоятельным. По паспорту Вадику было тридцать девять лет, но в душе он чувствовал себя от силы лет на двадцать пять. Он и внешне выглядел намного моложе своего паспортного возраста - высокий, худощавый, рыжий, с острым носиком и блестящими зелеными глазами. Одевался Вадик Лисин изысканно и дорого, однако небрежно, как подобает настоящему художнику. Само собой, небрежность эта была нарочитой и тщательно продуманной - он, несмотря на внешность и повадки вертопраха, никогда и ничего не делал просто так.
До того как стать модным московским модельером, Вадик Лисин в полном смысле слова прошел все круги ада. Долгое время он был на подхвате у своего старшего товарища, затем основал свою маленькую фирму, однако бизнес не пошел - и фирму пришлось ликвидировать. Все было против Вадика Лисина, однако, будучи оптимистом, Вадик не опустил руки. Он вновь взялся за работу.
Со временем дела у Лисина наладились. Это произошло после одного маленького инцидента, который оказался для него судьбоносным. А дело было так. Вадик возвращался с работы домой. Вечер был теплый, поэтому он решил не пользоваться услугами общественного транспорта (другой вид транспорта был Лисину пока что не по карману) и пройтись до дома пешком. Небо было чистым, ветерок теплым, в кронах деревьев чирикали птицы - короче говоря, ничто не предвещало беды. Лисин шел по асфальтовой дорожке через небольшой сквер, вдыхая полной грудью теплый летний воздух - вместе с дымком сигареты, которую он держал в своих изящных пальцах. Как вдруг раздался чей-то вскрик. Вскрик этот совершенно не гармонировал с идиллической атмосферой вечера, и Вадик остановился от неожиданности как вкопанный. Вскрик повторился, на этот раз он прозвучал более сдавленно и быстро оборвался, словно кто-то плотно прикрыл кричащему рот.
Кто-то попал в беду - сомнений не было. Последующие секунды были для Лисина самыми мучительными в жизни. Вадик судорожно соображал, что же ему теперь делать? Бежать на крик? Но помилуйте - там ведь может подстерегать опасность! Да что там "может", наверняка подстерегает! Там кого-то грабят, бьют, а может, даже убивают!
Сделать вид, что ничего не произошло и пойти своей дорогой? Но это просто гадко! Это значит проявить трусость. А потом что? Всю жизнь чувствовать угрызения совести из-за этого случая?. Вадик никогда не был храбрецом, да и благородством особым не отличался, и все же он - по возможности, конечно, - всегда стремился согласовывать свои поступки с пионерско-комсомольским кодексом поведения, который ему некогда вдолбили в голову. Итак, Вадик Лисин оказался перед нелегким выбором.
В какое-то мгновение ему показалось, что выход найден.
"А что, если все это мне просто показалось? - подумал он. - Что, если никакого крика не было? Где-то заскулила собака - только и всего".
Вадик совсем уж было уверил себя в этом, но тут вскрик прозвучал в третий раз. Сомнений быть не могло: кто-то попал в беду. И Лисин принял решение. Он отшвырнул сигарету и быстро двинулся в ту сторону, откуда слышались крики. Пройдя шагов пять, он закричал:
- Кто там? Что происходит? - И на всякий случай громко добавил: - Я вызвал милицию! Сюда едет наряд!
Никакого наряда Вадик вызвать не мог по одной простой причине - в то время у него еще не было мобильного телефона.
В черных кустах неподалеку от асфальтовой дорожки что-то зашуршало. У Вадика упало сердце. Он почувствовал, как от страха рубашка пропиталась холодным потом и прилипла к спине.
- Милиция скоро будет тут! - визгливо крикнул Лисин, продолжая по инерции, а не от большой храбрости приближаться к кустам. - Они уже подъезжают!
Последняя реплика была абсолютно нелепой, но тут - на счастье и удачу Лисина - со стороны дороги раздались резкие звуки милицейской сирены.
Вадик увидел, как какая-то фигура, ломая ветки, продирается сквозь кусты в сторону железной оградки сквера. В кустах кто-то застонал. Черная тень выскочила из кустов и метнулась к ограде. Вадик не успел разглядеть злодея: тот ловко перемахнул через черную ограду - и был таков.
Вадик почувствовал, как с сердца у него упал камень, и облегченно вздохнул. В кустах снова застонали. Вадик вздрогнул и быстро зашагал к кустам.
- Эй! - громко окликнул он, подойдя к кустам. - Эй, кто там? С вами все в порядке?
- Помогите… - тихо проговорил голос. Вадик сразу не понял, женский это был голос или мужской.
- Вы можете выбраться сами?
- Я… Да… Я постараюсь.
Черные кусты вновь затрещали, и несколько секунд спустя на освещенный фонарем пятачок сквера вышел человек. Он был худ и растрепан. Лисин отступил на шаг, но потом подумал, что это невежливо, и с опаской подошел к незнакомцу. Тот стоял пошатываясь и оглядывал порванную одежду.
- Ч-черт… - проговорил он. - Этот ублюдок порвал мою любимую куртку. Вот сволочь.
Только сейчас Лисин увидел, что перед ним мужчина; впрочем, субтильный и узкоплечий, как женщина.
- С вами все в порядке? - вновь спросил Вадик.
Худой мужчина кивнул:
- Да. В отличие от куртки, я цел. Бумажника, конечно, нет. Нуда черт с ним.
Незнакомец перестал наконец любоваться порванным рукавом куртки и поднял взгляд на Вадика:
- А ты, вообще, кто?
- Я? Я никто, - растерянно ответил Лисин. - Ну то есть - прохожий.
- Прохожий, - повторил мужчина. - Отлично. Мне повезло, что ты проходил мимо, прохожий. Сколько я тебе должен?
- За что?
- За спасение, дурачок. Ведь ты меня спас. Если бы не ты, этот ублюдок выпустил бы мне кишки.
- А… А за что он вас?
- Ему показалось, что у меня в бумажнике мало денег Он решил стащить с меня одежду. Вот видишь? - Он показал Вадику порванный рукав. - Эту куртку я купил во Флоренции. Лучшая замша, какая только может быть! А рубашка! - Он отогнул ворот куртки. - Видишь? Настоящий шелк! Похоже, грабитель - парень не промах. Знает толк в хороших вещах.
- Да уж, - усмехнулся Вадик.
- У тебя есть сигареты?
Вадик достал из кармана пачки "Мальборо" и протянул незнакомцу.
- О! - похвалил тот. - Не хухры-мухры.
Незнакомец вынул из пачки сигарету длинными, худыми пальцами и сунул в рот. Вадик поднес к его лицу зажигалку и крутанул колесико.
- Похоже, ты хороший парень, - сказал незнакомец, дымя сигаретой. - Чем занимаешься?
- Я? Дизайном одежды.
- Да ты что! - иронично удивился худой мужчина. - Устраиваешь показы?
- Не так часто, как хотелось бы, - с грустной усмешкой ответил Лисин.
Незнакомец пристально на него посмотрел и сказал:
- Ничего. Если у тебя есть талант, будет и все остальное. Это я тебе обещаю. - Он протянул руку для рукопожатия и представился: - Иван Панин. Стилист.
Вадик открыл от удивления рот. Иван Панин? Тот самый стилист, который причесывает наших самых ярких звезд эстрады?
- Считай, что сегодня ты поймал жар-птицу, - с усмешкой сказал Панин, пожимая Вадику руку. И, видя растерянность Лисина, весело рассмеялся.
Стой памятной встречи прошло восемь лет.
Панин и впрямь помог Лисину встать на ноги. Он ввел его в высший круг, познакомил со своими друзьями, стал рекомендовать своим клиентам. Не прошло и полутора лет, как Вадик Лисин стал чрезвычайно модной в московских светских кругах личностью. Он сам удивлялся тому, как легко и просто это вышло. Панин научил Вадика всему, что умел сам: стильно одеваться, непринужденно общаться, шутить на грани остроумия и пошлости (именно этот зыбкий баланс интеллектуального аристократизма и пошловатого лоска пользовался в великосветской тусовке наибольшей популярностью). Одним словом, Панин сделал Вадика для этих людей своим. А это дорогого стоило.
Взамен Вадик платил Панину искренней преданностью и любовью. Дело в том, что Иван Панин был бисексуалом. И когда однажды он предложил Лисину "немножко развлечься", Вадик, не имевший к тому моменту гомосексуального опыта, почти не колеблясь, согласился. И никогда об этом не жалел, поскольку однополые отношения пришлись ему по вкусу.
Справедливости ради стоит сказать, что, став любовником Панина, Вадик не забывал и о девушках, коих у него теперь имелось в изобилии и с которыми он был нежен и заботлив, за что и получил в светских кругах прозвище "наш милый, добрый распутник". В его постели бывали и молодые певицы, только пробивающие себе путь на большую эстраду, и "матерые" звезды, женщины-матроны, многим из которых давно перевалило за сорок.