- И наконец, у нас есть Грег Стэнфорд. Когда в "Си-эф-джи-энд-уай" шло голосование, платить выкуп или нет, он был ярым противником выплаты. Не исключено, что у него проблемы со своей богатой женой. В дополнение к этому, в свое время Лукас Уол был его личным шофером. К тому моменту, когда мы закончим собирать информацию об этих четырех, мы будем знать все: и когда каждый произнес свое первое слово, и каким это слово было. В этом я уверен. Но отсюда не следует, что все четверо не могут оказаться совершенно ни при чем. Не исключено, что в деле замешаны совсем другие люди. Мои сотрудники считают, что в тот вечер в доме Фроли орудовали люди, которые посещали его не впервые. Сейчас мы проверяем информацию агентства по продаже недвижимости. Может быть, удастся что-то узнать. Кроме того, я разговаривал с офицером, который первым добрался до Келли. Он сделал кое-какие интересные наблюдения. В день освобождения Келли была в той самой пижаме, в которой ее похитили. Однако пижама была абсолютно чиста. Ни один трехлетний ребенок не проходит пять дней в одной и той же одежде без того, чтобы ее не запачкать. Из чего следует, что ребенка или переодевали в другую одежду, или стирали эту. Это наводит на мысль, что в деле замешана женщина.
- У меня тоже такое чувство, - согласился Карлсон. - Другой вопрос, был ли Лукас тем человеком, который в угнанной машине привез Келли на парковку? В этом случае она могла стать свидетельницей его самоубийства. Где в это время находились остальные похитители? Логично предположить, что они были в курсе того, что Лукас собирается покончить с собой. В таком случае они могли поехать на парковку следом за ним, собираясь оставить Келли (или обеих девочек) в машине и уехать, прихватив с собой Лукаса. И вспомните, когда Крысолов звонил монсеньору Ромни, он сказал, что обе девочки живы и здоровы. Какой резон ему лгать? Не исключено, что известие о смерти Кэти стало для него шоком. Я подчеркиваю, что, по моему мнению, она мертва. Считаю, все произошло именно так, как нам известно со слов Лукаса. Это был несчастный случай. Очевидно, он похоронил тело в море. Я беседовал с механиком, который видел, как Лукас занес в самолет тяжелый ящик. Разговаривал также с водителем передвижного буфета. Он видел, как час спустя Лукас вышел из самолета уже без ящика. Все мы знаем, что профессиональные похитители, чья цель - получение выкупа, намеренно не причиняют вреда своим жертвам, в особенности детям. С моей точки зрения, вероятен такой сценарий: Лукас действительно нечаянно убил Кэти. Это повергло его в шок. Других его состояние обеспокоило. Возможно, они приехали на парковку вместе с ним, а затем один из них убил его, чтобы помешать ему напиваться и болтать лишнее. Надо поговорить с Келли и попытаться узнать, что она видела. В тот день в больнице она почти ничего не говорила. Со слов родителей, она и дома с тех пор все больше молчит. Но в четверг ночью она произнесла во сне эти два имени: Мона и Гарри. Может быть, удастся разговорить ее, и она расскажет что-нибудь еще. Надо побеседовать с родителями и получить их согласие на то, чтобы пригласить к ней детского психиатра.
- А что насчет Маргарет Фроли? - спросил Райан. - Тони, вы говорили сегодня с ее мужем?
- Я разговаривал с ним вчера, после того как полиция доставила женщину домой. Он сказал, что она в шоке и доктор, педиатр близнецов, дала ей сильное успокоительное. Очевидно, она не помнила ни где была, ни даже того, что приезжала в магазин, в котором покупала девочкам платья.
- А зачем она туда ездила?
- Сегодня утром я беседовал с менеджером магазина. С ее слов, Маргарет была вне себя. Хотела поговорить с продавщицей, которая продала ей платья. Когда же менеджер уже готова была дать ей номер сотового этой продавщицы, Маргарет вдруг разрыдалась и бросилась прочь. Одному богу известно, какие мысли проносились у нее в голове. Но ее муж говорил, что она упорно настаивает, будто новый синяк на руке Келли появился из-за того, что что-то происходит с Кэти. Как будто Келли чувствует боль Кэти.
- Вы ведь не верите в этот бред, Тони?
По тону Райана можно было заключить, что уж он-то сам точно не верит.
- Конечно нет. Я ни на секунду не допускаю, что Келли каким-то образом общается с Кэти. Но я хочу, чтобы она начала общаться с нами. И чем раньше, тем лучше.
59
Жилище Нормана Бонда располагалось на четырнадцатом этаже многоквартирного дома рядом с Ист-Ривер, на 72-й улице Манхэттена. Панорамный круговой обзор служил в его уединенной жизни неизменным источником удовольствия. По утрам он часто вставал на заре, чтобы понаблюдать за восходом солнца. По ночам же наслаждался созерцанием сверкающих огнями мостов над рекой.
В это субботнее утро, впервые за всю неделю, распогодилось. Воздух был чист и прозрачен, но даже яркое солнце не улучшило настроение Бонда. Уже несколько часов подряд он сидел на диване в гостиной и размышлял над сложившейся ситуацией.
"Вариантов у меня не так уж много, - заключил он. - Что сделано, то сделано, и ничего теперь не изменить. Как говорится, что написано пером, того не вырубишь… нипочем. Как я мог так сглупить? Как мог проговориться и назвать Терезу "покойной женой"?"
Агент ФБР сразу взял след. По поводу исчезновения Терезы от Бонда уже давно отстали. Теперь все начнется сначала. Но ведь по закону, если человека не нашли в течение семи лет, его юридически объявляют погибшим. Разве не естественно в таком случае говорить об этом человеке как о покойном? Терезы нет уже семнадцать лет.
Конечно, это совершенно естественно.
Так же естественно, как носить на цепочке обручальное кольцо, которое он в свое время подарил Терезе, - то самое, что она оставила на туалетном столике. Но стоит ли продолжать носить и другое ее кольцо, подарок второго мужа? Расстегнув замочек, он снял с шеи цепочку. Теперь оба кольца лежали у него на ладони. Он пристально смотрел на них. "Любовь вечна", - гласила надпись крохотными буквами на внутренней стороне обоих колец. "Подарок того типа весь в бриллиантах, - с завистью подумал он. - Я-то подарил ей простое серебряное. Ни на что большее у меня в то время денег не хватало".
- Моя покойная жена, - вслух повторил он.
И теперь, спустя столько лет, похищение двух девочек стало причиной того, что ФБР опять им заинтересовалось.
"Моя покойная жена!"
Сейчас было бы опасно уволиться из "Си-эф-джи-энд-уай" и уехать за границу. Слишком резкая перемена, противоречащая всем планам, которые он во всеуслышание обсуждал.
Время приближалось к полудню. Внезапно он отдал себе отчет в том, что все еще в нижнем белье. Терезу это всегда раздражало.
- Приличные люди не рассиживаются среди бела дня в нижнем белье, Норман, - говорила она в таких случаях презрительным тоном. - Так не делают. Или накинь халат, или оденься как следует.
Когда близнецы родились недоношенными и потом не выжили, она плакала без конца. Но не прошло и недели, как она сказала что-то вроде: "Кто знает, может, это и к лучшему". Вскоре жена ушла от него, переехала в Калифорнию и подала на развод. Не прошло и года, как она опять вышла замуж. Он несколько раз случайно подслушал, как служащие "Си-эф-джи-энд-уай" смеялись по этому поводу.
"Ее новый муж не из того теста, как бедняга Норман", - сказал один из них.
Даже сейчас он вздрогнул от обиды и боли.
Когда они только поженились, он говорил Терезе, что когда-нибудь станет председателем совета директоров и исполнительным директором "Си-эф-джи-энд-уай".
Теперь он знал, что этому, разумеется, случиться не суждено. Но почему-то это его больше не волновало. Ни к чему ему трудности, связанные с этой работой, а теперь ни к чему и деньги, которые она приносила.
"Но я не могу перестать носить эти кольца, - подумал он, защелкивая замок цепочки. - Они источник моей силы. Они напоминают о том, что я не просто снедаемый скрытой тревогой трудоголик, как думают обо мне знакомые".
Норман улыбнулся: ему припомнилось выражение ужаса, которое появилось на лице Терезы, когда она, оглянувшись, увидела его, спрятавшегося на заднем сиденье машины.
60
- Сандалии слишком велики, - сказала Энджи, но я не собираюсь больше тратить на них время. Она припарковалась возле "Макдоналдса", неподалеку от торгового центра, где были куплены злополучные сандалии. Сейчас она застегивала ремешки.
- Помни, ты должна молчать, а если кто-нибудь спросит, как тебя зовут, отвечай: "Стиви". Поняла? Повтори!
- Стиви, - прошептала Кэти.
- Отлично. Пошли.
Новые сандалии тоже было больно носить, хоть и не так, как предыдущие. Те жали. В этих нога скользила, а сами сандалии так и норовили соскочить. Но Энджи тащила ее за собой так быстро, что Кэти боялась даже заикнуться о своих трудностях.
Она почувствовала, как одна сандалия соскочила.
У дверей "Макдоналдса" Энджи остановилась и купила в автомате газету. Потом они вошли внутрь и встали в очередь. Когда еда была куплена, они уселись за столик в таком месте, откуда Энджи могла видеть фургон.
- Никогда не думала, что придется беспокоиться, как бы не угнали эту развалюху, - произнесла она. - Но с моим везением, да когда там чемодан с добычей, на мою голову вполне может принести желающего поживиться.
Кэти не хотелось сэндвича с яйцом и апельсинового сока, которые Энджи заказала для нее. Она не была голодна и больше всего хотела спать. Но, опасаясь рассердить Энджи, стала жевать сэндвич. - Пожалуй, сначала вернемся в мотель, а потом поищем, где можно купить подержанную машину, - разглагольствовала Энджи. - Главная проблема в том, что расплачиваться придется пачкой пятидесяти– и двадцатидолларовых купюр. А это привлекает внимание.
Кэти чувствовала, что Энджи становится все злее. Девочка смотрела, как та разворачивает газету. Вдруг Энджи отрывисто пробормотала себе под нос что-то непонятное и накинула капюшон на голову Кэти.
- Боже всемогущий, газеты пестрят твоими фотографиями, - произнесла она. - Если бы не волосы, тебя узнал бы первый встречный. Пошли отсюда.
Кэти не хотела, чтобы Энджи опять на нее разозлилась. Тихонько соскользнув со стула, она взяла Энджи за руку.
- Где твой второй сандалик, малыш? - дружелюбно спросила женщина, которая убирала соседний столик.
- Ее второй сандалик? - Произнеся "ее", Энджи тут же прикусила язык, нагнулась и увидела, что на Кэти только одна сандалия. - Ох, - сказала она, - ты опять расстегнул ремешки, пока мы ехали?
- Нет, - шепнула Кэти. - Она соскочила. Она слишком большая.
- Вторая тоже слишком большая, - сказала женщина. - Как тебя зовут, малыш?
Кэти, как ни напрягалась, никак не могла вспомнить, что Энджи велела ей говорить.
- Ну же, как тебя зовут? - настаивала женщина.
- Кэти, - шепнула девочка, но тут же ощутила, как Энджи сильно сжимает ей руку, и неожиданно вспомнила. - Стиви, - поправилась она. - Меня зовут Стиви.
- О, наверное, это твою выдуманную подружку зовут Кэти, - улыбнулась женщина. - У моей внучки тоже есть выдуманная подружка.
- Ага, - поспешила согласиться Энджи. - Ну, нам пора.
Оглянувшись, Кэти увидела, как женщина берет со стула забытую газету. Даже на таком расстоянии девочка разглядела в газете свою фотографию. Келли тоже была на фотографии. Это оказалось выше ее сил. Она завела с Келли "близнецовый разговор" и говорила до тех пор, пока не почувствовала, что Энджи очень больно сжимает ей руку.
- Шевелись!
Энджи рывком протащила девочку на целый метр вперед.
Вторая сандалия из новой пары лежала на том месте, где соскочила. Энджи нагнулась и подобрала ее, потом открыла заднюю дверь фургона.
- Залезай, - злобно произнесла она, швыряя сандалию внутрь.
Кэти вскарабкалась в салон и, не дожидаясь приказаний, легла на подушку и потянулась за одеялом. Вдруг мужской голос произнес:
- Где у вас детское сиденье безопасности, мэм?
Полицейский.
- Как раз едем его покупать, - нашлась Энджи. - Мы вчера ночевали в мотеле, и я не заперла фургон, а наутро оказалось, что сиденье украли.
- В каком мотеле вы останавливались?
- В "Саундвью".
- Вы сообщили в полицию о краже?
- Нет, - отвечала Энджи. - Сиденье все равно было старое.
- Если в Хайянисе случаются кражи, мы должны об этом знать. Можно ваши права?
- Конечно. Вот.
Кэти смотрела, как Энджи достает из кошелька бумаги.
- Мисс Хейген, чей это фургон? - спросил полицейский.
- Моего друга.
- Понятно. Что ж, вам придется сделать перерыв. Необходимо пойти в магазин и купить детское сиденье. Я не доверю вам машину с ребенком, пока у вас нет специального кресла.
- Благодарю вас, офицер. Отправляюсь немедленно. Пошли, Стиви.
Наклонившись, Энджи взяла Кэти на руки, прижимая девочку лицом к своей куртке. Заперев фургон, она двинулась в сторону галереи магазинов.
- Коп за нами наблюдает, - прошипела она. - Не знаю, разумно ли было показывать ему права Линды Хейген. Он на меня странно посмотрел. С другой стороны, в мотеле я зарегистрировалась под ее именем. Господи, ну и вляпалась.
Как только они оказались внутри торгового центра, она опустила Кэти на пол.
- Давай-ка наденем этот башмак. Я туда затолкаю носовой платок. Тебе придется ходить самой. Я не могу таскать тебя по всему городу. Теперь еще надо искать, где продают эти сиденья.
Кэти казалось, что их хождению не будет конца. Наконец они разыскали магазин, в котором торговали сиденьями. Там Энджи опять разозлилась, на этот раз на продавца.
- Распакуйте и разложите его, - потребовала она. - Я понесу его на руке.
- От этого сработает сигнализация, - возразил продавец. - Я могу открыть коробку, но доставать сиденье из коробки нельзя до тех пор, пока вы не выйдете из магазина.
Кэти чувствовала, как в Энджи нарастает злоба. Поэтому она не решилась сказать ей, что сандалия, несмотря на засунутый внутрь носовой платок, слетела опять. Но на обратном пути к машине какая-то женщина остановила Энджи.
- Ваш мальчик потерял сандалию, - сказала она.
Энджи сгребла Кэти в охапку.
- Бестолковый продавец завернул не ее размер, - затараторила она. - В смысле, не его. Придется купить ему другую пару.
Резко развернувшись, она быстро зашагала прочь от женщины, но вдруг остановилась, одной рукой держа за руку Кэти, а другой волоча по земле злополучное сиденье.
- Проклятье, этот коп все еще ошивается тут. Если он с тобой заговорит, не смей отвечать.
Открыв машину, Энджи усадила Кэти вперед, а сама стала прилаживать сзади детское кресло.
- Ну же, прикрепляйся, - бормотала она. Взяв Кэти на руки, она усадила ее в кресло. - Отвернись, - шепотом приказала она. - Сейчас же. Не смотри на копа.
Она наводила на Кэти такой ужас, что девочка расплакалась.
- Заткнись! - свирепо зашептала Энджи. - Немедленно закрой рот! Коп за нами следит!
Захлопнув заднюю дверцу, она уселась на место водителя. Наконец-то можно ехать. На обратном пути в мотель она орала на Кэти.
- Ты сказала свое имя! Завела этот ваш "близнецовый разговор"! Я же тебе велела молчать! Велела тебе заткнуться! Из-за тебя у нас могли быть жуткие неприятности. Больше ни слова. Слышала? Еще раз откроешь рот, изобью.
Кэти зажмурилась и ладонями закрыла уши. Она чувствовала, что Келли пытается завести с ней разговор, но знала, что отвечать нельзя, иначе Энджи сделает ей больно.
В комнате мотеля женщина швырнула Кэти на кровать.
- Не шевелись и не говори ни слова. Вот, выпей микстуру от кашля. И еще аспирин. Глотай! Ты опять вся горячая.
Кэти проглотила микстуру и аспирин. Закрыла глаза, напрягая все силы, чтобы удержаться от кашля. Несколько минут спустя, уже задремывая, она слышала, как Энджи разговаривает по телефону.
- Клинт, это я, милый. Слушай, мне страшно. Когда я выхожу с ней наружу, люди обращают внимание. Ее фотография во всех газетах. Наверное, ты был прав. Надо было отпустить ее домой вместе с сестрой. Что мне теперь-то делать? Надо от нее избавиться. Но как?
Послышался звонок входной двери. Энджи лихорадочно зашептала:
- Клинт, я тебе потом перезвоню. Кто-то пришел. О господи, что, если это коп?
Разговор прервался. Кэти зарылась лицом в подушку.
"Домой, - думала она, засыпая. - Хочу домой".
61
В субботу утром сгорающий от беспокойства Грег Стэнфорд отправился в клуб на партию в сквош, а оттуда - в поместье Гринвич, главную резиденцию жены. Приняв душ и переодевшись, он приказал подать ланч в кабинет. Эта комната, с ее панелями, старинными гобеленами, антикварной мебелью и захватывающим видом на пролив Лонг-Айленд, была его самой любимой.
Но даже идеально приготовленный и поданный с бутылкой прекрасного белого "Шато шеваль" лосось не улучшил его настроения. В следующую среду - седьмая годовщина его брака с Миллисент. Согласно брачному контракту, если к этой дате они разведутся или будут официально проживать раздельно, он от нее ничего не получит. Если же брак продержится дольше семи лет, хотя бы на день, то он получит двадцать миллионов долларов.
Первый муж Миллисент умер. Ее второй брак просуществовал всего несколько лет. Документы на развод с третьим избранником были поданы за несколько дней до седьмой годовщины.
"Мне надо продержаться еще четыре дня", - думал он.
Даже в этой прекрасной теплой комнате его прошиб холодный пот.
Грег не сомневался, что Миллисент играет с ним в кошки-мышки. Последние три недели она разъезжает по Европе, навещая друзей. Однако во вторник она позвонила из Монако. Сказала, что одобряет позицию, занятую им во время голосования, когда решался вопрос о выплате выкупа.
- Чудо, что пока не похитили детей еще у двадцати служащих корпорации, - сказала она. - Ты проявил здравый смысл.
"И когда мы куда-нибудь выходим вместе, видно, что ей нравится быть со мной", - подумал Грег, успокаивая себя.
Он научился прощать ей колкости, отвечая на них снисходительной улыбкой. Богатые - не такие, как обычные люди. За время своего брака с Миллисент он это хорошо усвоил. Отец Тины был очень богат. Он же всего, что имел, добился сам. Жил очень даже хорошо, но его стиль жизни по сравнению со стилем жизни Миллисент был словно свечка и звезда. Миллисент могла проследить - и прослеживала - свою родословную даже не от первых американских поселенцев, тех, что прибыли в Америку на корабле "Мейфлауэр", а от предков этих поселенцев, английских аристократов. И, как она не уставала ехидно подчеркивать, в отличие от хорошо воспитанных, но обнищавших аристократов члены ее семьи из поколения в поколение просто купались в деньгах.
Существовала ужасная вероятность, что Миллисент каким-то образом узнала о его любовных приключениях.
"Я все умело маскировал, - думал он, - но если она что-то пронюхала, мне конец".
Он наполнял бокал в третий раз, когда раздался телефонный звонок. Это была Миллисент.
- Грег, я была несправедлива к тебе.
У него пересохло во рту.
- О чем ты, дорогая? - ответил он, надеясь, что его голос звучит так, будто фраза жены его позабавила.