В самом сердце Европы, в Париже, один за другим падают трупы. От руки русского суперкиллера Ивана Ивановича Иванова. Никто не может остановить его - ни французская криминальная полиция, ни русские секретные службы. Он отбивает атаку за атакой. На его счету уже десятки убитых полицейских и мирных парижан. И чем больше сил затрачено на его поимку, тем быстрее увеличивается количество трупов. И никому невдомек, что под личностью суперкиллера скрывается самый обычный человек, которого использует тайная организация, которая хочет повернуть историю России вспять...
Содержание:
-
Глава 1 1
-
Глава 2 2
-
Глава 3 3
-
Глава 4 4
-
Глава 5 5
-
Глава 6 5
-
Глава 7 7
-
Глава 8 7
-
Глава 9 8
-
Глава 10 9
-
Глава 11 10
-
Глава 12 11
-
Глава 13 12
-
Глава 14 12
-
Глава 15 13
-
Глава 16 14
-
Глава 17 14
-
Глава 18 16
-
Глава 19 17
-
Глава 20 18
-
Глава 21 18
-
Глава 22 19
-
Глава 23 20
-
Глава 34 20
-
Глава 35 22
-
Глава 36 23
-
Глава 37 24
-
Глава 38 25
-
Глава 39 25
-
Глава 40 27
-
Глава 41 28
-
Глава 42 29
-
Глава 43 33
-
Глава 44 33
-
Глава 45 34
-
Глава 46 35
-
Глава 47 36
-
Глава 48 37
-
Глава 49 38
-
Глава 50 39
-
Глава 51 41
-
Глава 53 43
-
Глава 54 43
-
Глава 55 44
-
Глава 56 45
-
Глава 57 46
-
Глава 58 47
-
Глава 59 48
-
Глава 60 49
-
Глава 61 50
-
Глава 62 50
-
Глава 63 51
-
Глава 64 52
-
Глава 65 53
-
Глава 66 54
-
Глава 67 55
-
Глава 68 55
-
Глава 69 56
-
Глава 70 56
-
Глава 71 57
-
Глава 72 57
-
Глава 73 58
-
Глава 74 60
-
Глава 75 61
-
Глава 76 61
-
Послесловие 61
Андрей Ильин
Универсальный солдатик
Глава 1
Шкаф плыл, мягко покачиваясь, словно пассажирский лайнер на океанской волне. Вверх - когда машина шла по автобану вверх, вниз - когда съезжала вниз...
"Хорошие дороги, ни тебе ухабов, ни тебе ям, - думал Иван Иванович. - И как они только умудряются без ям?..
И шкафы хорошие. Просто отличные шкафы. У нас таких не делают".
По шкафам Иван Иванович был большой специалист. Особенно что касается их внутреннего устройства.
Наши шкафы дрянь - тесные, еле-еле развернуться, и пахнут специфически - пылью, нафталином и старыми носками. А у этих!.. У этих шкафы благоухают натуральным деревом и добротной одеждой. И не в пример нашим просторные, хоть вставай, хоть ложись в полный рост, хоть гопака танцуй. Живут же люди...
Плавно - вверх...
Плавно - вниз...
Плавно - вверх...
Потом долго-долго - вверх. И долго-долго - вниз. Как будто шкаф через горы переваливает.
А и переваливает, штопором ввинчиваясь в Альпийские серпантины и так же, по спирали, сваливаясь в ущелья...
Плывет платяной шкаф по просторам Европы, преодолевая горные массивы и водные преграды, пересекая границы кантонов и государств. Сидит в шкафу единственный его пассажир - некто Иванов Иван Иванович, мучимый сомнениями, неясными предчувствиями и морской болезнью.
Вверх...
Вниз...
Страх сжимает сердце, тошнота подкатывает к горлу.
Темно в шкафу - хоть глаз выколи. Темно будущее.
Что-то будет?..
Остановка. Но по какой причине остановка - не понять. Ничего не слышно, ничего не видно. Может, водитель на стоянку встал до ветру сбегать. Может, его ихнее ГАИ остановило.
Опять поехали...
Вверх...
Вниз...
Потом - ровно-ровно, как по скатерке, без подъемов, поворотов, ускорений и торможений. Не понять, то ли едешь, то ли на месте стоишь. Потому что автобан...
И от тишины, от темноты и кажущейся неподвижности все более млеет пассажир шкафа, клюет носом, погружаясь в дрему, И мнится ему, что сидит он не в этом, а совсем в другом шкафу. В более тесном и захламленном. В том первом шкафу, куда его упрятала бывшая его любовница, когда ей в дверь стал барабанить еще один ее ухажер. И вот-вот вслед за ним и по его душу должны вломиться в квартиру вооруженные люди, а потом другие... И начнется такая пальба, что шальные пули застучат по шкафу, выбивая в его стенках светящиеся точки и многоточия. И никто не уцелеет. Никто, кроме Ивана Ивановича.
И потому хочется бежать сломя голову не важно куда, важно - подальше от этого треклятого шкафа. Но лучше не бежать, потому что от этого не станет лучше, станет хуже. О чем Иван Иванович смутно догадывается, потому что уже убегал и по причине этого попал в такой переплет, что лучше бы ему в том шкафу всю жизнь сидеть!
Вот сейчас, сейчас, через секунду, в дверь постучат, и начнется кошмар!..
Машина повернула, остановилась на светофоре. Тронулась. Остановилась еще раз...
Иван Иванович проснулся.
Нет, это, слава Богу, не тот шкаф, это другой шкаф. И никто стрелять не будет. По крайней мере сейчас. Хотя не исключено, ото будет потом...
Вверх...
Вниз...
Вверх...
Вниз...
Тишина и мрак. И не понять, где сон, где явь. И не посчитать, сколько прошло времени. И не узнать, куда его везут...
И снова наплывают картины недавнего прошлого - он в тире с винтовкой с оптическим прицелом пытается попасть в мишень, но промазывает даже в заднюю стену. И он с той же винтовкой на крыше дома выцеливает какого-то человека и попадает ему точнехонько в лоб, хотя не попадает в стену тира и стреляет холостыми патронами...
Сон... Абсурд... Хотя на самом деле никакой не абсурд, а его недавняя жизнь...
Остановка.
Плавный рывок вперед.
И снова остановка. На этот раз, похоже, окончательная.
Машина сдала назад, дрогнула - по-видимому, кто-то открыл борт. Тяжело затопали шаги. Шкаф качнулся и поднялся в воздух.
Теперь он уже не напоминал пароход, теперь напоминал авиалайнер. Шкаф резко набирал высоту, кренился, закладывая виражи, проваливался в воздушные ямы и наконец пошел на посадку.
Глухо стукнули о пол ножки.
В замке прокрутился ключ. И дверцы шкафа распахнулись. - Станция конечная. Просьба освободить вагоны, - весело сказал кто-то по-русски.
Иван Иванович с опаской выглянул из шкафа. Увидел просторную комнату и в квадратном проеме огромного, в полстены окна увидел непривычный глазу россиянина пейзаж - ухоженные домики, выложенные чем-то белым дорожки, ровно подстриженные клумбы и чистенькие, без дыр и надписей заборы.
Европа...
В комнату вошел хорошо одетый мужчина.
- Здравствуйте.
- Здрасьте... - неуверенно ответил Иван Иванович.
- Извиняюсь за столь экзотический способ передвижения, но здесь мы не дома, приходится подстраховываться. Особенно после того, что вы здесь натворили...
- А что я натворил? - не понял Иван Иванович.
Мужчина вытащил из кармана газету, перегнул на нужной странице.
- Полюбопытствуйте.
- Я не знаю языков, - извинился Иванов. Мужчина с интересом взглянул на него и вытащил очки.
- Здесь написано, что известный в криминальных кругах России маньяк убил в Швейцарии четырех человек и ранил двух и теперь разыскивается Интерполом... Вот его фото. Ваше фото.
На странице был напечатан потрет Ивана Ивановича, взятый с российских стендов "Их разыскивает милиция". Портрет был изъят из личного дела, был переснят и отретуширован милицейским фотографом и потому выглядел довольно зловеще.
- Но это не я! - почти закричал Иван Иванович.
- Здесь не вы? - спросил мужчина, показывая на фото.
- Нет, здесь - я. А остальное не я.
- Что не вы?
- Убивал не я.
- А кто тогда?
- Не знаю. Я же уже говорил! Сколько раз говорил!.. Когда я забежал в кусты, там были какие-то люди в масках. Они взяли у меня пистолет и стали стрелять. И, наверное, попали.
- А первых двух? Тех, что в живот и в руку.
- Первых? Да, первых я, - обреченно вздохнул Иванов, припомнив, как он со страху довольно удачно выполнил выученное ранее упражнение. - Но я не хотел! Честное слово! Это вышло совершенно случайно!
- Двух человек двумя выстрелами?
- Ну, так получилось... - развел руками Иван Иванович.
- А раньше, там, в России? Ведь там, в России, вас разыскивают как известного в криминальных кругах киллера.
- Понимаете, все это недоразумение, дурацкое стечение обстоятельств, - затараторил, заторопился Иван Иванович. - Я пошел к любовнице, тут звонок, я думал, что это муж из командировки вернулся, и залез в шкаф, а это был не муж, а какие-то два мужчины, а потом еще пришли, другие, и стали что-то выяснять с теми, первыми, и стрелять.
- А вы?
- Я? Я не стрелял! Честное слово! Я в шкафу прятался!
Собеседник сочувственно закивал, делая вид, что верит всем этим бредням. Хотя на самом деле не верил, потому что видел копии материалов дела с подшитыми к ним актами баллистических и прочих экспертиз и с фотографиями пистолета Стечкина, из которого были убиты трое потерпевших и на рукояти которого, на ствольной коробке и на спусковой скобе были обнаружены отпечатки пальцев гражданина Иванова.
- А как на орудии преступления оказались ваши пальчики?
- Не знаю... Когда я вылез из шкафа и увидел... увидел, что все убиты, я, наверное, сильно испугался и поднял пистолет с пола. Машинально.
- А куда потом дели?
- Скорее всего, выбросил.
- Почему выбросили?
- Не знаю... Не помню...
- А каким образом вы узнали о деньгах, хранящихся в швейцарском банке?
- Тоже совершенно случайно. Я там в шкафу раздетый был. Совсем. А когда убегал, надел чужой пиджак, а там, в кармане, был ключ от банковской ячейки, где оказались дискеты. А в дискетах названия банков. Мне про ячейку один приятель подсказал...
- Тот, кому спилили зубы напильником?
- Откуда вы знаете?
- Слышали. И еще слышали, что на рукоятке напильника почему-то оказались ваши пальчики. И вопросительно взглянул на Иванова.
- Его я, наверное, тоже поднял, когда увидел... Машинально... - сам чувствуя неубедительность своих слов пробормотал Иван Иванович.
- А потом так же машинально стали зачищать всех, кто узнал о деньгах, - четырех человек на Северной, четырнадцать в Федоровке, четырех на даче генерала...
- Да никого я не зачищал! Это все так подстроили, как будто это я, чтобы все считали, что это я, а я на самом деле это не я... Я никого пальцем не тронул!..
- И тех двух в Швейцарии?. - напомнил мужчина.
Иван Иванович сник. Он понял, что объяснить ничего невозможно, ему все равно никто не поверит. Он уже сколько раз пытался доказывать свою невиновность и всегда с одним и тем же результатом. Без результата.
- Ну ладно, бог с ним, с прошлым, - улыбнулся мужчина. - Давайте лучше поговорим о будущем. О вашем будущем.
Иванов похолодел. Он отвык ждать от жизни хорошего.
- Мне оно представляется очень благополучным.
- П...почему?
- Ведь вы теперь богатый человек и можете позволить себе вести богемный образ жизни. Скажите - вы любите путешествовать?
- Ну, я не знаю...
- Уверен - любите. Все богатые люди обожают колесить по миру. Вот и вы будете... Правда, делать это придется без особых удобств - по-старинке. В шкафу. Потому что...
И мужчина вновь постучал пальцем по физиономии газетного Иванова.
- Ну, вы сами понимаете, почему.
Иван Иванович взглянул на шкаф и, наверное, изменился в лице.
- Нет, не в этом, - быстро оговорился мужчина. - В этом мы вас лишь доставили сюда. Для вашей же безопасности. Тот, новый шкаф, будет более комфортабельным...
Новый шкаф был большим и был железным. Был фактически сейфом.
- А я не задохнусь? - испугался Иван Иванович.
- Ну что вы... Там предусмотрена вытяжная вентиляция.
И мужчина приглашающим жестом распахнул дверцу.
Иван Иванович залез внутрь и... ахнул.
Шкаф внутри был свежевыкрашен, был выложен стеновыми панелями и выстелен ковролином. В углу стояло небольшое кресло, перед креслом - угловой столик, на столике - телевизор, на телевизоре - видеомагнитофон. Ни фига себе!..
- А он ОРТ принимает? - оживился Иван Иванович.
- К сожалению, нет. Но вы можете смотреть общеевропейские каналы или кассеты. Если захотите отдохнуть, опустите вот эту полку.
Мужчина нажал на какую-то кнопку, откинул одну из панелей, которая оказалась полкой с закрепленным на ней матрасом.
- Здесь - холодильник.
Мужчина потянул на себя еще одну панель. Внутри вспыхнула лампочка, осветив полки, уставленные многочисленными цветными баночками, пакетиками и коробочками.
- Если проголодаетесь - здесь йогурты, сок, колбаса, сыр, хлеб...
- А ножик?
- Зачем нож? - насторожился мужчина, памятуя о том, с кем имеет дело.
- Ну как же - колбасу нарезать. Или хлеб.
- Здесь, в Европе, колбаса и хлеб уже нарезаны. Заранее, - вежливо пояснил мужчина. - Вам нужно только вскрыть упаковку.
- А?..
- А если вам понадобится что-то еще, то все прочие удобства находятся вот здесь.
Мужчина раздвинул гармошкой панели в дальнем конце шкафа. За панелями были биотуалет и раковина.
- Что, и вода есть? - совершенно обалдел Иван Иванович.
- Конечно, только не очень много. Но на день-два ее должно хватить. Если вам понадобится теплая вода - нажмите вот эту кнопку.
- А можно прямо теперь?
- Что?
- Нажать.
Иван Иванович ткнул пальцем в кнопку и открутил никелированный барашек. Из крана потекла вода. Горячая вода!
- Вот здесь вам и придется путешествовать. Уж простите нас за неудобства...
Ни черта себе неудобства! Иван Иванович дома, в хрущевке, хуже жил. Там из крана с горячей водой горячая вода не текла. А из этого, в шкафу, - будьте любезны!
Да о таком шкафчике половина России как о земном рае мечтает. Да в таком шкафу век можно жить!
- А можно мне еще попросить... - робко сказал Иван Иванович.
- О чем попросить?
- Здесь сейчас остаться?
- Где здесь? - не понял мужчина.
- Ну, здесь... В смысле в шкафу... Прямо теперь...
- Ну, зачем же теперь? Ведь вы еще никуда не едете. Давайте лучше я вам вашу комнату покажу.
Мужчина закрыл шкаф и защелкнул замок. Номерной сейфовый замок.
- А это для чего? - удивился Иван Иванович.
- Что?
- Замок.
- Замок? Для спокойствия. Нашего. Но и вашего, конечно, тоже...
Жизнь продолжалась. Жизнь продолжалась в шкафу, но в таком шкафу, где жить можно...
Глава 2
Генерала Трофимова вызвали на очередной начальственный ковер, по которому туда-сюда возили мордой, хотя он на нем просто стоял. По стойке смирно.
- Чтобы боевого генерала, руководителя двух десятков спецопераций, орденоносца - как последнего салагу!.. Как мальчишку!.. Как!..
Твою мать...
В том смысле, что его мать...
- Седины нажил, а ума ни хрена! Операцию провалил, "объект" упустил, командировочные профукал!..
Его мать...
В смысле твою...
Генерал Трофимов внимательно выслушивал мнение вышестоящего начальства относительно исполнения им непосредственных служебных обязанностей, сохраняя на лице приличествующее чекисту со стажем выражение - сурово-покаянное. Суровое по отношению к себе. Покаянное - перед лицом своих товарищей по оружию в лице своего вышестоящего командира.
- Ты хоть понимаешь, что натворил? Если не сказать наделал!..
- Так точно!..
После чего следовало покаяться и выразить готовность загладить свою вину, не жалея сил, крови, а если понадобится, и самой жизни.
Но не хотелось. Не хотелось и все тут! Как будто другие в лужу не садились! Как будто он первый!
Ну да, есть такой грех - лажанулся, ошибся, принял Иванова за лоха, которого можно втемную использовать в задуманной им многоходовой комбинации. А получилось так, что использовал не он, использовали его. Иванов использовал! С его помощью и его руками убрал с пути всех потенциальных конкурентов и, получив обеспеченный им, генералом, коридор через границу, спокойно отбыл в Швейцарию, где сорвал куш. Да еще какой куш! В который генерал тоже никогда не верил, а вышло вон как...
Умнее оказался Иванов. Умнее его, генерала. Умнее всех...
Ну так и что теперь - застрелиться?
Раньше, может быть, и застрелился. Прямо здесь, в кабинете, из табельного "макара", не перенеся позора. А теперь не хочется - дудки. Теперь времена другие. Совсем другие!
Тогда на него бы не кричали, тогда бы его вызвали на парткомиссию и очень спокойно сказали - партийный билет на стол - и все, и аллес капут. Партбилет на стол, пистолет - в оружейку, мундир на гвоздик, голову - в петлю. Потому что устроиться уволенному чекисту на гражданке было почти невозможно. Даже рядовым участковым. Даже стрелком в военизированную охрану на железную дорогу. Во-первых, потому, что чекистов так просто с работы не "уходят". Во-вторых, всегда приятно лягнуть в недавнем прошлом всесильного, а теперь бывшего "бойца невидимого фронта", отомстив за пережитое при оформлении загранкомандировок, за родственников на оккупированных территориях, за пятый и прочие пункты унижения.
Так было тогда.