Все-таки мы, люди, очень интересные существа. Куда бы мы ни попадали, везде тащим с собой целый ворох правил, привычек и традиций. Наличие водной глади вокруг столиков ничуть не сломало привычные обычаи "ресторанного" поведения. Все так же: общительные кочуют от столика к столику; вспыльчивые периодически порывисто вскакивают и демонстрируют готовность гордо уйти; желающие пообщаться конфиденциально и не вызывать подозрений толкутся на танцплощадке. Мы с Тигрой выехали на свободный от столиков участок бассейна и крутили свой транспорт влево-вправо, изображая то ли танец, то ли обычное баловство.
- Вот, - Тигра незаметно протянула мне свернутый вчетверо листок, - Ксенькино письмо. Ксерокопия.
- Умница, - качая головой в такт музыке, проговорила я, - Приблизительное содержание письма г-н Шумилов нам уже изложил, но все равно твоя помощь бесценна.
После этой фразы я немного подергала плечами и даже прокрутила свободной рукой какое-то восточное па, дабы правдоподобнее изображать увлеченность танцем.
Тигра последовала моему примеру, отчего мы сорвали бурные овации. Вместо того, чтоб не обращать на нас внимания, все присутствующие восторженно отслеживали наши выкрутасы.
- Пустяки, - сквозь улыбку процедила Тигра, - Дядька даже спрятать его не потрудился. На столе бросил.
- И дядька твой тоже умница.
В этот момент мы придумали, в каком положении нужно удерживать руль, чтобы поплавок принялся вращаться вокруг собственной оси. Получилось довольно лихо. Мне даже сделалось как-то нехорошо.
- Я вот что скажу, - раздался рядом голос Тигры, - Почерк тот же. Записка с угрозой и Ксенькино письмо - дело рук одного человека.
- Я подозревала, - прокомментировала я, - Из тех, кто знал, зачем я пришла к режиссерше, только Ксения имела возможность подбросить записку в театре.
- Не знаю, - с сомнением покачала головой Тигра. - Она хорошая. Зачем ей писать всякую гадость? Не верю, что это она. О том, что вы детектив, Зинаидочка Максимовночка объявила на половину ДК. Кто угодно из коридора мог услышать.
- Прекрати крутить мир! - скомандовала я, чувствуя, что теряю нить разговора и теряюсь сама, - Ты ведь сама сказала, что почерк в письме такой же, как в записках.
- Угу. Матиндукция в чистом виде. Индукционный переход доказан. А вот с базой индукции мы еще не определились… - задумчиво проговорила Тигра, снова возвращаясь к гуманным покачиваниям сидений из стороны в сторону.
- Ты бредишь? Тебе плохо? - встревожилась я, услышав Тигрины рассуждения.
- Это математика.
- Первый раз встречаю ребенка, так глубоко сроднившегося с учебой.
- Есть такой метод доказательства, - не переставая меня поражать, проговорил этот восемнадцатилетний вундеркинд, - Индукционный. Чтобы утверждать, что записки - Ксенькиных рук дело, недостаточно просто установить, что письмо и записки написаны одним почерком.
- Как это не достаточно?
- Нужно еще увериться, что письмо писала Ксенька. Может, похититель состряпал письмо за неё, чтоб дядька не гневался.
"А ведь и правда! Вполне вариант. И как я сама не догадалась? Нужно будет срочно заняться математикой. Правда начинать, наверное, придется класса, эдак, с пятого. Но ничего, лет через десять, может, догоню в умственном развитии нынешних тинэйджериц",
- Идея красивая, - одобрила я, - Вариант к разработке принимается. Только, вообще говоря, в жизни таких лихих заворотов не бывает. Шумилов не может не знать почерк дочери.
Где-то в глубине души я по-доброму завидовала Тигре и её восемнадцати годам. В таком возрасте еще случаются озарения, мысли складываются в оригинальные трактовки, а штампы опыта еще не расплющивают яркие идеи.
- Он не может его знать! - категорично заявила Тигра, - Переписку они не вели. Все задания института сестра клепает на компе. Откуда взяться почерку?
Я подумала, что и эта идея тоже была красивой. Мол, для нынешней молодежи вполне возможна жизнь без рукописных букв. Клавиатура заменила им авторучку, как когда-то авторучка вытеснила из реальной жизни чернильное перо. И, хотя выглядело такое утверждение, скорее, как прогноз на будущее, не принять его во внимание было нельзя.
"Подозрительно интересная девочка эта Тигра. Может, она специально остригла все волосы, чтобы мыслям легче было проникать в голову? Нужно предложить сестрице такую прическу. Вот мамочка обрадуется!" - назойливо отвлекая меня от расследования, подумалось вдруг.
- Ладно, разберемся. В любом случае, спасибо, - сказала я, заканчивая тем самым наше производственное совещание.
- А дальше? - не успокаивалась Тигра, - Что мне теперь делать?
Еще несколько минут назад подобная навязчивость вызвала бы у меня раздражение. Но теперь сотрудничество уже не казалось пустой игрой, направленной на Тигрино укрощение. Теперь в девочке с её нестандартным подходом к самым обычным вещам виделся смысл. Эх, где бы найти то благое русло, где энергия и смекалка Тигры нашли бы достойное применение…
- О! - радостно воскликнула я, догадавшись, - Ты готова к довольно сложным поручениям?
- Недовольна, но готова. Других от вас ждать не приходится, - почувствовав моё расположение, Тигра стала вести себя несколько более вальяжно.
- Не язви, - на всякий случай пресекла её я, - Слушай задачу. Накануне своего исчезновения Алла ругалась по телефону с каким-то молодым человеком.
- Знаю. Только, почему с молодым?
И опять подход Тигры показался мне более грамотным, чем собственный. Нужно рассматривать все варианты, не допуская штампов в трактовке событий.
- Я считала, что молодая Алла вряд ли станет ругаться со старым мужчиной, - сочла нужным объясниться я, - Но ты права. Может, и не с молодым. Про него известна только его половая принадлежность.
- А может, он был женщиной с мужским голосом?
Похоже, математическая страсть к точным формулировкам постепенно перерастала у Тигры в элементарную вредность.
- Не будь занудой. Даже если он был женщиной с мужским голосом, - тут меня осенило, - Стоп! А ведь у Зинаиды Максимовны очень громкий мужской голос. Ты понимаешь!?
- Пока нет, - спокойно, точно и бесполезно проинформировала Тигра.
- Ну и наворотила ты здесь теорий! - я решила обвинить в сложившейся путанице собеседницу, - Теперь придется разбираться. Всё это, конечно, бред, но проверить-то нужно. Но твоя задача от этого не меняется. Нужно узнать у девочек из общежития, что это за женщина с мужским голосом, похожая на мужчину неопределенного возраста и еще бог знает, на что… В общем, узнать, кто околачивался вокруг Аллы, и кто мог вызвать в девочке столько раздражения. Понимаешь?
- Постараюсь потрещать, - не слишком-то уверено отреагировала Тигра, закидывая в рот очередную подушечку жвачки.
- Нервничаю, - пояснила она, в ответ на мой укоризненный взгляд, - Только одну маленькую жвачечку и все. Ок?
Я только развела руками в ответ. Вот так вот верить этим тинэйджерам!
- А как мы будем проверять, от кого записки? - снова пристала Тигра.
- Не стесняясь.
Чувствовалось, что девочка ужасно горда собой. Еще бы! Её гипотезы не опровергали, не обсмеивали, обещали проверить… Значит, ценными были эти гипотезы! Значит, не зря она, Тигра, считала себя толковой. Несмотря на подколки дяди и горестные вздохи родителей.
Между тем я уверенно направилась и, соответственно, направила Тигру обратно к столику Шумилова.
- Но нас просила подойти Зинаида Максимовна, - напомнила моя новоявленная помощница.
- Позже подплывем.
За столиком Шумилова между тем события продвигались, судя по всему, довольно туго.
- Я бы все же настаивал на приведении в исполнение моего плана, - глядя в упор на кофейную гущу в давно опустевшей чашке, говорил Шумилов.
- В таком случае вам все же стоит поискать другого исполнителя. Я уверен, что предлагаемые мною действия дадут значительно больший результат, - не отрывая взгляда от своих ботинок, отвечал Георгий.
И все-таки, Шумилов с Георгием были ужасно похожи. Одинаковые манеры, одинаковое упорство, одинаково напряженные мышцы лиц и выпяченные подбородки.
- Катя, позвольте привлечь вас, - Шумилов хватался за меня, как за последнюю соломинку, - Мы тут обсуждаем подробности будущих действий… Я считаю, что необходимо установить, кому звонила Алла вечером перед своим отъездом. Созвониться с телекомом, попросить войти в положение, дать взятку…
Видимо, все же дела шли не так плохо, раз джентльмены, как и мы с Тигрой, дошли до обсуждения этого пункта.
- А я говорю, если милиция не смогла установить, то и мы не сможем! - по тону Георгия сразу стало ясно, что он повторяет эту фразу раз в десятый, - Было б возможно - телекомовцы все отследили бы. А если нет, то, вы же понимаете… Кто может лучше "попросить войти в положение", чем родная милиция? И "давать" они тоже умеют. Не взятки, разумеется.
Профессиональный юмор бывшего опера всегда коробил меня. Шумилов тоже не оценил шутки, нахмурившись.
- Дело в том, - счел необходимым пояснить мне издатель, - что милиция утверждает, будто не удалось установить, куда звонила девочка. Мол, что-то там сбойнуло в системе, и статистика временно не ведется. Разве так бывает?
- В телекоме бывает всё, - уверенно заверила я, так как хорошо знала нашу телефонную компанию и давно держала на неё зубы, ногти и прочие общепринятые для держания на кого-то атрибуты, - Например, у них что-то там поломалось, и теперь оплата за междугородний звонок считается не с момента ответа абонента, а с тех пор, как ты занимаешь линию. То есть даже если натыкаешься на "занято", все равно за минуту переговоров платишь! Это нормально?!
Накрутив себя в процессе монолога, я стала говорить излишне эмоционально.
- Не очень. - Шумилову, который, наверное, даже не догадывался, что таким мелочам, как оплата междугородних переговоров, можно уделять столько эмоций, сделалось неловко, - То есть, не нормально, конечно. А при чем здесь Алла?
- Притом, что телеком действительно не может определить, куда она звонила, - напомнил Георгий, - К делу нужно подходить с другого конца.
- Погодите, - перебила я, - Не слишком хочу вмешиваться в ваши дела и их концы, но мне нужна консультация.
- Да? - с видом крутого профессионала, которому уже надоели постоянные обращения за советами, обернулся ко мне Жорик.
- Г-н Шумилов, - начала я, - Скажите, пожалуйста, вы уверены, что письмо было от Ксении? Вы раньше видели почерк дочери?
В глазах издателя мелькнуло недоумение.
- Естественно, - ответил он, наконец, - Ксения любила писать пулю, когда мы играли в преферанс. Я отлично знаю её почерк.
- Благодарю, - кивнула я и глянула на притихшую Тигру, - Удовлетворена?
- Как я могла?! - Тигра звонко хлопнула себя по лбу ладонью, всерьез расстраиваясь, - Как я могла?!
- Что ты уже натворила? - насторожился издатель.
- Это не я, - досадливо отмахнулась Тигра, - Это Ксения натворила. А если бы вы играли в преферанс по сетке на компьютере, то об этом бы никто не узнал! Ведь тогда ты не знал бы её почерк… Как я могла не притащить вам диск с этой игрой?!
- Не переживай так, - хором кинулись успокаивать Тигру мы, - В живую все равно интереснее играть, чем на компьютере. Принеси ты хоть десять дисков, Ксения все равно записывала бы счет вручную. Кроме того, её почерк известен также и по другим творениям…
Тигра была безутешна. Доказательство того, что записки с угрозами писала Ксенька, никак не хотело умещаться в Тигриной голове. Пока вина сестры не была доказана, Кристина ужасно хотела расследовать дело. Теперь же Тигра явно сомневалась.
- Вдруг я разгадаю что-нибудь такое, от чего Ксеньке станет хуже, - вздыхала она.
- И эта туда же! - на этот раз я не выдержала и принялась возмущаться вместе с Георгием, - Это у вас что, семейное? Заявляю громогласно: чтобы не мы ни узнали, употреблять это станем только во благо Ксении. Почему вы все время стремитесь усложнить дело?
- Это вы о чем? - внимательно глядя на меня, поинтересовался издатель.
Стало ясно, что мимолетным "так, ни о чем, просто", здесь не отделаться. Кидая на провокаторшу Тигру гневные взгляды, я была вынуждена рассказать Шумилову о записках с угрозами.
- Этого не может быть, - побледневший издатель отрицательно замотал головой, - Зачем бы Ксюша стала угрожать?
- Именно это мы и собираемся выяснить.
- Постойте, у меня в машине лежит записка, которую Ксюша писала несколько дней назад. Я сейчас принесу.
Издатель закрутил педали, продвигаясь к "причалу".
- Немедленно объясни, как ты узнал о пистолете! Ведь я не видела его на самом деле! - накинулась я на Жорика, ничуть не стесняясь Тигриного присутствия.
- Обручальное кольцо, - довольный произведенным эффектом, самодовольно улыбнулся Георгий, - Шумилов тебе явно понравился. Ты могла не поинтересоваться, женат ли он, только, если тебе не представилось бы случая. Значит, ты не видела его правой руки. Он держал её под столом. Зачем? Мысль о пистолете была довольно неожиданной, но я решил проверить её. Попал в самое яблочко.
Я подумала, что, во-первых, держать руку под столом Шумилов мог зачем угодно, а во-вторых, я могла попросту забыть, что интересуюсь наличием у издателя жены. Кстати, на вопрос, носит ли Шумилов обручальное кольцо, я не могла ответить и сейчас тоже. Упустила из внимания, не вспомнила о собственной заинтересованности. Что ж теперь, считать, что и во время этой беседы, Шумилов тоже собирался угрожать мне пистолетом? Бред какой-то. Для Жорика это разоблачение было случайным везением.
Но, памятуя, что мыслительный процесс Георгия работает значительно лучше, если его хвалят, я решила немного полицемерить.
- Надо же! Просто гениально! Бедный Шумилов! Попасться на такой откровенный блеф…
Тигра переводила изумленный взгляд с меня на Георгия и ничего не могла понять.
- Расскажешь дяде - убью! - серьезно проговорил вдруг Жорик, строго глянув в глаза девочке.
Я собиралась возмутиться.
"Нашел, как шутить с ребенком! Кристина, в конце концов, не обязана понимать такой дурацкий юмор. Девочка может испугаться!" - мысленно сформулировала я текст своего гнева.
Но Тигра не растерялась. Она смело приняла взгляд. Нахмурилась. Тоже сделала очень серьезное выражение лица и процедила:
- Убьёте - расскажу дяде!
- Браво! - восхитилась девочкой я.
- Согласен, - уже улыбаясь, поддержал меня Георгий. С этого момента не только я, но и Жорик, прониклись к Кристине симпатией.
Между тем, нас ожидали за соседним столиком.
- Тигра! Ты обещала мне детектива! - решила напомнить о себе режиссерша, переходя с интимного шепота, коим она обливала своего собеседника, на нормальную для себя громкость. Естественно, её призыв слышала вся округа.
- Уже едем, - ответила Тигра, которой приходилось кричать, чтобы быть услышанной.
- Детектива-девочку! - заметив, наконец, Георгия и, наверное, догадавшись, кто он такой, уточнила Зинаида Максимовна, - С ней я уже подружилась!
Я рассмеялась. Жорик обиженно пробурчал себе под нос, что детективов-мальчиков не бывает. Шумилов, как раз в этот момент, снова подплывающий к нам, многозначительно воскликнул:
- Из уст Зинаиды это комплимент. Она редко говорит, что подружилась с кем-то. Похоже, вы ей понравились.
- Ну, хоть кому-то! - ехидно заметила я, намекая на его, Шумилова, странное ко мне отношение.
- Вот, смотрите, - Шумилов показал нам записку, оповещающую, что Ксюша проходила мимо офиса, но внутрь не зашла, так как спешила, - Это она мне так привет передавала. Где-то неделю назад.
Сомнений не оставалось. И эту записку, и письмо об уходе, и тексты с угрозами писала Ксения. Дочь Шумилова наверняка знала что-то, выводящее на остальных пропавших актрис. Возможно, поэтому она и вынуждена была исчезнуть. Боялась, что знания могут дорого стоить… Если, конечно, Ксения не виновна в исчезновении подруг сама.
- Да, кстати, - перейдя на сухой деловой тон, сообщил Шумилов, игнорируя разговоры о степени виновности дочери, - Тот парень, что показал Ларисе это место, оказывается, в командировке. С ним поговорить не удастся.
- Какая командировка у работника кафе? - не поняла я.
- У г-на Буля сеть ресторанов на побережье Крыма. Ларисин друг уехал администрировать новый водный ресторан в Ялтинском "Бульке". Зато я взял координаты другого официанта. Его Лариса тоже знала. Может, он что подскажет.
- Это хорошо, - похвалил Шумилова Георгий.
Я, наконец, вырвалась из разговора и решила все же навестить режиссершу.
- Кто такой этот джентльмен? - шепотом поинтересовалась я у Тигры по дороге.
- Это Масик, - шепнула помощница, - Он же Максим Максимович. Тип, что надо. Муж Зинаидочки.
Муж Масик был на пять килограмм тяжелее режиссерши, выше её на пять сантиметров и младше на пять лет. С учетом их величин, эта разница казалась незначительной. Зинаида вертела им, как хотела. Точнее, делала она это так, как хотел он. Поэтому отношения этой пары отличались редкой гармоничностью. Масик бизнесменил, Зинаида занималась творчеством. Оба с удовольствием делились друг с другом радостями своих работ и предпочитали не посвящать в неприятности. Иногда режиссерша капризничала. Уставала от театра и изъявляла желание забросить работу. Муж Масик, улыбаясь, поддерживал инициативу жены. Прекрасно понимая, что Зинаида не выдержит бездеятельности и два дня. Действительно, к вечеру следующего выходного, Зинаида тяжело вздыхала и садилась за вычитывание новой пьесы или сборника упражнений по актерскому мастерству.
- Это я домохозяйка?! - возмущалась она уже через несколько часов, - Нет! У меня на лбу написано, что я главный кто-нибудь!
Муж Масик снова улыбался, отвозил на следующий день режиссершу в ДК и мило договаривался с директором, убеждая того не нервничать по поводу частых уходов-приходов режиссерши.
- Она человек творческий, ей можно, - мягко растягивая гласные, говорил Масик, - Кроме того, она - моя жена. Поэтому ей можно всё, - после этих слов Масик обычно улыбался особенно тонко и выставлял на стол директора очередной презент.
Режиссерша об этих махинациях мужа и не догадывалась.
Всё это я узнала с помощью своего воображения и нескольких ключевых фактов, изложенных Тигрой. Отношения со своим воображением я в последнее время умудрилась рационализировать. Всю предыдущую жизнь я страдала от его излишней развитости, но теперь научилась извлекать из этого пользу. Если узнанные мною факты не служили призывом к действию и носили чисто информативный характер, я отпускала воображение на волю. Оно прорисовывало мне ситуацию в мельчайших подробностях, смакуя несуществующие нюансы и акценты. Я не возражала, но за это требовала от воображения послушания в случаях, когда придуманная картинка могла помешать точности моих реакций. В общем, в обмен на повышенное внимание к себе в обычных разговорах, воображение согласилось не беспокоить меня в напряженные моменты. Теперь мне жилось значительно легче.
- Я уже устала ждать. Присаживайтесь, - поприветствовала нас режиссерша.
Я подумала, что вообще-то и так сижу, но решила не разрушать светскую атмосферу конкретикой.
- Итак, вы сработались, - режиссерша подняла стакан с соком так, будто собиралась провозгласить тост.