- Еще не знаю. Подумайте сами. Бывший майор Максимов - единственный человек из всех знакомых наших мужей, кто имеет большие связи. Везде преуспел. Он сдает офисы в аренду иностранцам. В мэрии каждого по плечу хлопает. Возглавляет отдел ветеранов тридцать второй дивизии, где служили наши ребята. Деньгами немалыми ворочает. Кто еще мог наших ребят с панталыку сбить? С чужаками они не связались бы, а своему поверят. Они нищие, о больших деньгах и мечтать не могли. В тридцать лет без перспектив жить очень тяжело. Откуда скандалы в наших семьях возникали? Мы больше зарабатывали и сами себе подарки покупали, а им обидно. За что тебе Ванька по морде дал? Вспомни, Танюша! Потому что ты в новом платье от "Гуччи" домой явилась. Вот и получила, дура!
- Хватит вам меня дурой обзывать! Тоже мне, умницы. На себя посмотрите! И вообще…
- Заткнись, когда Ванька с тобой на твои деньги отказался в Турцию ехать в отпуск, ты ничего лучшего не придумала, как поехать одной.
- А Олеська тем временем в Египет поехала. Тоже одна. Турция ей, видите ли, не подходит. И ты бы уехала, если бы дачу не имела. Что же, по-твоему, мы так и должны были возле них сидеть и пиво вонючее пить день и ночь?
- Ну, хватит. Ясно одно. Мы их вынудили пойти на преступление. И теперь я хочу знать, кто их подставил. Не можем же мы сидеть без дела и ждать у моря погоды. Ведь мы поклялись. Выбор у нас невелик, и Григорий Максимов - первый кандидат в сообщники. Сам-то он одноногий и ни на что не способен.
Девушки помолчали.
- Ты права, - заговорила Олеся. - Делать что-то надо. И в первую очередь надо жить. Мы еще молоды. Мне недавно предлагали хорошие деньги, чтобы я бросила цирк и перешла в стриптиз-клуб. И вас бы туда взяли. Значит, мы еще котируемся на рынке. Фигурки что надо, и мордашки не подвели. Но разве я могла о таком подумать при живом Олеге?
- А сейчас можешь пойти в шлюхи, чтобы тебя каждый, кто хочет, лапал за задницу и червонец совал под резинку трусов, - возмутилась Таня.
- Дура. В стриптизе не только шлюхи танцуют.
- Прекратите меня дурой называть.
- Заткнись. Лучше я буду задницей вилять вокруг шеста, чем с купола прыгать в "стакан". И деньги мне предлагают приличные. А если меня какой-то хмырь по заднице шлепнет, то я переживу. Но сейчас не о стриптизе речь идет. И мстить я тоже никому не хочу. Месть кончится тюрьмой. И кто от этого выиграет? Жили-были три семьи. Одних убили, жен посадили, а квартиры банк к своим рукам прибрал. Осталась пустота. Я думаю, что наши ребята не того результата добивались. Если уж они пошли на серьезное дело, то ради нас. Не получилось у них - так у нас получится. Я хочу знать подробности. Кого они обчистили? Сколько унесли? И где спрятали? Ради ответов на эти вопросы можно и по окнам полазить.
- И остаться вне подозрения, - добавила Катя.
- Даже так? - удивилась Олеся.
- Конечно. Я пришла к Максимову и рассказала о банковском кредите. Двадцать восьмого мы должны вернуть в банк сто шестьдесят пять тысяч долларов, учитывая проценты. Он обещал выделить деньги из "общака". Но думаю, что он врет. Будет тянуть до последнего. Сейчас он уверен, что мы не знаем, где мужья спрятали добычу. Но если он их толкнул на преступление, а потом поторопился убрать, то у него осталась одна надежда найти награбленное - только через нас. Если мы найдем деньги, то тут же расплатимся с долгами. Вот это и станет для него сигналом.
- А если он получил куш целиком, а потом прибил наших ребят? - поинтересовалась Олеся.
- В таком случае кто и что мог искать на моей даче, перевернув все вверх дном? И как сегодня выяснилось, у вас на квартирах тоже произвели обыски. Значит, заказчик поторопился. Ребята оказались хитрее.
- А ты в этом сомневалась? - не выдержала Таня. - Даже нам ребята ничего не сказали. Какой бы наводчик или наниматель с ними ни договорился, они никому не поверили бы до конца. Если даже место тайника знал кто-то четвертый, то имелся запасной тайник. Им мальчики и воспользовались. Убийца был уверен, что все лежит на оговоренном месте. В наших ребятах никто сомневаться не стал бы. Слишком надежны. Вот он их и убил, а когда пришел к месту склада, там - пусто. Кукиш!
Девушки с удивлением смотрели на Таню.
- Глянь-ка, Катюш! Слышала тираду! Словно пуля из ствола вылетела. И не придерешься. Безукоризненная логика.
- Это только вы меня дурой считаете.
- Боже упаси, Танечка, - возразила Катя. - Не обращай внимание на клички. Ты девушка умная, с характером. Прояви его, когда стемнеет. Окошко на третьем этаже. Надо бы в него нырнуть.
- Глупости. Проще ключ к двери подобрать. Ты говорила, что у него ничего ценного в кабинете нет. А сейф хреновый - для солидности стоит, а в нем он вино хранит, и тебя им угощал.
- Это так, Танюша.
- Дверь деревянная?
- Да.
- Отмычек у нас в гараже полно. Только Ваня любой замок отверткой открывал. Я видела, как он это делал. Собственную машину открыл и завел с помощью одной отвертки, когда ключи от машины потерял.
- Ну-ну, продолжай, - заинтересовалась Олеся.
- Я зайду в здание школы и спрячусь в туалете. Когда все уйдут и погасят свет, если только он где-нибудь будет гореть, я выйду, открою дверь и проникну в кабинет.
А вы постоите на стреме. Одна в машине, другая подокнами. А потом я выброшу копии и спущусь по веревке вниз. Нужна веревка, удобная обувь, фонарь и перчатки.
- Ты забыла об отмычках.
- И не только, - согласилась Таня. - Ванька принес как-то с Митинского рынка рацию. Слабенькая, на одной частоте работает, но удобная. Наушник с микрофоном. Сможем переговариваться. Мне бы только инструкцию найти.
- Вот и план готов, - захлопала в ладоши Олеся.
- Одной тебе не справиться, - задумчиво протянула Катя. - И документы надо копировать не все подряд. Их слишком много. На стреме останется одна Олеська, а мы пойдем вдвоем. Вот только спрятаться двоим сложнее. Да и замок я не стала бы ломать.
- А вы сломайте несколько. Зачем же указывать на конкретный кабинет? Вот если пять или шесть сломать, тогда все подозрения падут на бомжей, - рассуждала Олеся. - Тем более, что из кабинета Григория Максимова ничего не пропадет. А из других кабинетов надо забрать только еду. Чай и сахар везде есть. Из-за такого пустяка даже милицию вызывать не будут. И вообще, я думаю, что придется идти всем втроем. Много работы наметили, а лишнее время терять не следует. Попадемся - статьей пахнет.
- Ну что же, девушки, - сделала заключение Катя. - В общих чертах все обсудили. Я там уже была. Теперь вы идите в школу и осмотритесь. Офисов там много. Народу полно по коридорам шастает. На вас никто не обратит внимание. Потом ориентироваться будет проще. Обратите внимание на замки. А вечерком составим план действий как полагается, по всей форме. Операцию переносим на завтра.
Олеся и Таня встали.
С того момента, как они сюда приехали, прошло минут сорок. Но как настроение изменилось. Небо и земля.
10
На территорию военного госпиталя трудно проехать на машине, но человек попадет туда без проблем. Лазеек в заборе много. Военные не могут жить без самоволок. И все лазейки в северной части. Объясняется это просто. В том месте расположен винный магазин, куда тропа никогда не зарастает.
На скамеечке против морга сидел молодой человек и читал книгу. После ужина больных выпускали на прогулку. Судя по больничной пижаме, он относился к категории лечащихся. Удобная скамеечка, тут постоянно кто-то сидел.
На аллее появился еще один тип. Подойдя к скамеечке, он присел рядом. Вот только на больного он не походил. Джинсы, кроссовки, легкий черный джемпер. Если бы этого парня увидел хирург Тобилевич, то вспомнил бы его имя: капитан Соколов Всеволод Андреевич, который якобы служит в областном управлении и ездит на чужой вишневой "девятке".
- Вызывал, Костя? - спросил капитан.
- Вызывал. Ночью умерли еще двое. Урожай небольшой. Всего-то за неделю умерли шесть человек. Шесть гробов вывезено. Днем привезли два гроба для новопреставленных. Гробы покупают в магазине "Ритуал" возле станции и привозит их ритуальный уазик. Родственники приезжают за телами утром на катафалках и едут на кладбище. Одним словом, стандартный ритуал.
- Ладно, я все это уже знаю. Как дела у Игната?
- Не даешь договорить. У Игната порядок. Всех шестерых в последний путь проводил. Среди мертвых Бориса Зверева нет. Странно. С его ранами он не может долго прожить…
- Проверить это мы не смогли. На этажах солдаты дежурят, как в казармах. И я Зверева не видел ни живым, ни мертвым. Хотелось бы увидеть его в любом состоянии.
- Тогда дослушай. Сегодня днем привезли очередной гроб. Обычная процедура, как всегда, а ближе к вечеру, - он глянул на часы, - около шести, привезли второй гроб. Но не на уазике, а на катафалке. Длиннющий черный "Линкольн", будто президента хоронить собираются. Мало того, гроб огромный, из полированного красного дерева. Почему бы нет, спросишь ты? Сейчас много состоятельных людей. Вот только сегодня ночью умерли двое стариков. Один ветеран войны, ему восемьдесят шесть лет, он здесь и работал до последних дней истопником. Второй - майор в отставке, семьдесят два года, житель деревни Спирово. Других покойников в морге нет. Вот почему я тебя вызвал, Сева. Этот ребус не по моим зубам.
- Я тебя понял. Передай Игнату, чтобы он проследил завтрашний кортеж во главе с "Линкольном" до могилы. Как он это сделает, меня не касается. И еще я хочу знать, кто будет оплакивать бедного старика. Один Игнат не справится. Поедешь вместе с ним.
- Будет сделано.
На аллеях зажглись огни уличного освещения. Подул прохладный ветерок. Капитан встал и ушел. Но покидать территорию больницы он не собирался. До двух ночи он просидел в кустарнике неподалеку от морга. Когда госпиталь погрузился в сон и наступила тишина, капитан выбрался из укрытия, сделал несколько упражнений, чтобы размяться, и осторожно двинулся к двухэтажному корпусу морга.
Проникнуть в царство мертвых через дверь не представлялось возможным. После того как патологоанатомы покидали помещение, санитары запирались изнутри. Звонить в дверь и напрашиваться в гости в неурочный час капитан не стал. Зачем беспокоить живых и мертвых, если на окнах тихой обители забыли поставить решетки. Тела хранили в подвале, где окна вообще не были предусмотрены. Первый этаж недоступен условно. Окна находятся на расстоянии двух метров от фундамента или чуть выше. Пришлось искать вспомогательные средства. Пластмассовый ящик из-под пива сгодился. С его помощью капитан дотянулся до подоконника, подтянулся и взобрался на карниз. Форточки были открыты везде, и выбирать лазейку не приходилось. Он все равно не знал, куда именно попадет, очутившись в здании. Окна огромные, фрамуги деревянные, высокие. Умели строить в сталинские времена. Вот только окно было заперто на нижний шпингалет и до него не дотянуться. Пришлось втянуть в себя живот и пролезть в форточку. К собственному удивлению капитана у него это получилось, он дотянулся руками до подоконника и уперся в него ладонями. Оставалось вобрать ноги и не перевернуться. И снова пришлось постараться. Так он очутился в темной комнате, где ничего невозможно было увидеть. Зато была возможность нащупать. Капитан присел на корточки и вытянул руки вперед - пустота. Ничего нащупать не удалось, зато слух сработал вовремя, и он замер. Где-то рядом с ним кто-то тихо похрапывал. Напросился в гости, называется. Куда идти дальше? Кромешная тьма.
Незваный гость встал на четвереньки и осторожно двинулся вперед, по холодному кафельному полу, пока не стукнулся лбом о ножку стола. Пауза - удар не сильный, можно пережить. Он прислушался. Ровное дыхание спящего успокоило его, и он двинулся дальше. Свет включился неожиданно. Впрочем, в таких ситуациях можно ожидать чего угодно.
Капитан застыл и прищурился. Не успел привыкнуть к темноте, как его вернули на свет белый.
Медленно повернув голову назад, он увидел спящего на топчане санитара в зеленом халате. Тот продолжал тихо похрапывать. Больше в комнате никого не было. Соколов опустил глаза вниз и все понял. Его правая рука, исполняющая обязанности передней ноги, наступила на напольный выключатель, в результате чего яркие лампы над операционным столом вспыхнули. Теперь он понял, куда его занесло. Он поднялся на ноги. Возле топчана, где храпел санитар, стоял стул. Помидоры, огурцы, колбаса, черный хлеб и литровый флакон с прозрачной жидкостью, а рядом три стакана. В больничной склянке был спирт, тут можно не сомневаться. Выпили больше половины на троих. Стало быть, спать будут крепко. Похоже, санитары выполняли грязную работу, после чего решили выпить. Поэтому и уборку сделали плохо. На клеенке остались следы крови. Капитан подошел к раковине, где стоял поднос с хирургическими инструментами. Морг есть морг, и вскрытие трупов здесь делают каждый день, если только они не умирают на операционном столе. Но стариков не вскрывают. Умерли двое, одному больше восьмидесяти, другому за семьдесят. Диагноз и без того понятен.
Среди инструментов лежала пила. Зачем?
Гадать не имело смысла. Капитан погасил свет и направился к двери. Четыре шага по прямой без препятствий. В коридоре горел дежурный свет. Одна лампочка едва освещала узкий длинный проход, в конце которого находилась лестница.
Капитан спустился в подвал. Стальная дверь открыта. Еще один полутемный коридор. Его охранял второй санитар и тоже спал. Повезло. Сегодня ребята пируют. Ну и нервы!
В конце коридора, с левой стороны - зал для покойников. Здесь их моют, если судить по валявшимся на кафельном полу со сточным отверстием посередине шлангам. Тут и столы, где мертвецов одевают и укладывают в купленную родственниками тару.
К завтрашнему утру подготовили двух. Крышки гробов закрыты. Один красный, обшитый ситцем, другой шикарный, высокий, тяжелый, полированный. Не всякий олигарх себе такой позволит. Хотя бы из практичности. Соколов знал немало случаев, когда могилы откапывали, покойников вытряхивали. А гробы вновь пускали в продажу. Ничего святого у людей не осталось за душой.
Соколова интересовал дорогой гроб. Он подошел к нему и откинул крышку. На смертном ложе вечным сном спал старик в мундире майора.
- Небось и не мечтал о такой роскоши, папаша.
Капитан повернул закоченелое тело на бок и увидел атласную ткань, покрывающую днище. Судя по высоте гроба, тут должно быть еще одно дно. Соколов достал нож из-за пояса и поддел атласную перегородку. Она поддалась. Десятимиллиметровый лист фанеры, обшитый тканью. Его подозрения оправдались. Подцепив пальцами перегородку, он приподнял ее и увидел расчлененное тело мужчины. Теперь ему стало понятно, зачем в операционной лежала пила. Целиком труп не поместился бы. Его порезали и разложили по деталям. Головы не было. В груди два пулевых отверстия. Совместимы ранения с жизнью или нет, капитан не знал. В медицине он ничего не смыслил и с анатомией был знаком поверхностно.
К горлу подступила тошнота. Соколов опустил крышку, уложил майора на место и закрыл гроб. Самое важное он выяснил. Борис Зверев умер. Врачи не сумели его спасти и теперь избавляются от тела. В госпиталь попал человек с пулевыми ранениями нелегально. Медперсонал никому об этом не сообщил. Человек умер. Подсудное дело. Надо срочно избавляться от трупа. Официальные похороны на кладбище - лучший выход из положения. Дорогое удовольствие, но иного варианта не существует.
Вопрос исчерпан, пора уходить.
Соколов немного расслабился и забыл о том, что в морге находятся трое санитаров, если судить по стаканам. Третьего он встретил в коридоре второго этажа. Тот вышел из двери с надписью "Туалет". Верзила хоть куда. Мясник. Вот только реакция у него неважная. Слишком долго соображал. Привидения редко разгуливают по моргу.
Пришлось упредить неизбежную неприятность. Первая серия ударов лишь покачнула здоровяка. Хорошо под руку попалась табуретка. Она и уговорила парня лечь на пол и уснуть прямо в коридоре. Правда, от табуретки ничего не осталось, кроме ножек, но так он же не может отвечать за качество изготовления мебели. Для этого ОТК существует.
На улицу капитан вышел через входную дверь и направился к лазейке, где его ждала машина. Он знал, что уже не вернется в этот госпиталь, ему здесь делать нечего. Зверев мертв, проблема с повестки дня снята.
Глава III
1
Всего не предусмотришь. Во-первых, девушки не учли, что на первом этаже дежурят два охранника. Днем их не было. Они приходят в семь вечера и запирают двери за ушедшими из здания школы сотрудниками. Это обычные ребята, студенты, которые проводят время внизу, у экрана маленького телевизора с бутылками пива в руках. Таня спустилась вниз и осторожно заглянула в холл. По разговору ребят она поняла, что сегодня будут передавать футбол. Уже неплохо. Но не успела она подняться на один лестничный пролет, как услышала звонок. Пришлось снова спуститься. Мальчики впустили трех женщин. На подружек не похожи, слишком стары. Но когда женщины взяли тряпки, швабры и ведра и направились к лестнице, положение стало критическим. Три этажа, три уборщицы и три туалета. Все остальные двери закрыты. Куда спрятаться? Им же вода нужна, а где ее взять? В туалете. Какое счастье, что она пошла одна, а девчонки остались в садике ждать сигнала.
Таня пулей взлетела на третий этаж. Ни одного укромного местечка. Все как на ладони. Одно спасение - мужской туалет. В принципе сейчас все разграничения закончились, если в здании нет представителей противоположных полов. У охранников есть свой туалет на первом этаже, и на третий они не побегут.
Девушка решила спрятаться в мужском.
Всего-то две кабинки и предбанник, тут развернуться негде, не то чтобы спрятаться. Таня заметила вентиляционный короб под потолком. Длинная квадратная кишка из оцинкованного железа проходила от окна через весь туалет и выходила в коридор. Ширина и высота короба составляли сантиметров тридцать пять, может, чуть больше. Если он не оторвется, то можно его использовать как верхнюю полку в вагоне. Вот только потолки здесь высокие, а расстояние между потолком и "лежанкой" очень узкое. Если очень постараться, то можно втиснуться.
Таня подошла к двери и выглянула в коридор. Уборщица стояла в двух шагах и переодевалась. В этот момент она надевала юбку через голову и не могла увидеть Таню.
Думать уже не приходилось, и девушке пришлось превратиться в пантеру. Взлет на перегородку, что разделяла кабинки, прыжок, цепкие пальцы ухватились за скользкое железо, нога успела оседлать короб раньше, чем соскользнули пальцы, рывок вперед - и ее заклинило между коробом и потолком, да так, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Таня замерла. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы замаскироваться под местность. Только как теперь выбраться из этого тупика? Но сейчас об этом рано думать. Только бы остаться незамеченной. Если кто-то войдет и поднимет голову к потолку, ее тут же обнаружат. Случай убедиться в своем опасении ей представился в следующую минуту. Уборщица, напевая незатейливую мелодию, вошла в мужской туалет. Невезуха. Таня затаила дыхание. Наушник вдруг затрещал, и она услышала голос Кати:
- Танюха, куда ты пропала? Почему молчишь? Отвечай.
Ей показалось, будто голос подруги слышит вся школа. Она прижала наушник к уху, выставив локоть наружу. Голос разрывал ей перепонки. Катя вновь заговорила: