* * *
Утром мы проснулись такими разбитыми, будто нас всю ночь пинали ногами. Наспех выпив по литру кофе, сели в машину и отправились в центр цивилизации, преисполненные твердой решимости прищучить наших привидений.
Библиотеку отыскали без труда, в городке она оказалась единственной. Остановив машину у дверей, выкрашенных синей краской, мы ворвались внутрь. В библиотеке было пусто и сумрачно, пахло пылью и мышами, за низенькой конторкой сидела старушенция в очках и что-то писала в толстой тетради.
– Здравствуйте! – выпалила я. – Нам нужна книга про привидений и все такое!
– Вернее, как с ними бороться, – уточнил Марк.
Старушенция пару секунд смотрела на нас, а потом прошептала:
– Сейчас…
Она выползла из-за конторки и, шаркая тапочками, удалилась вглубь книжных стеллажей. Прошло очень много времени, прежде чем старушка вернулась, зато она принесла большую, потрепанную, старую, наверняка, очень умную и правдивую книгу.
– Вот, – старушка положила ее на конторку перед нами. Надпись на обложке гласила: "Как бороться с нечистой силой".
– О, то, что надо, большое спасибо!
Книгу выдали на три дня, но мы заверили, что справимся гораздо раньше.
На улице я почувствовала зверский голод.
– Марк, давай перекусим где-нибудь? – Предложила я, прижимая к сердцу спасительный фолиант.
– Давай.
Немного попетляв по центру цивилизации, отыскали премилое кафе. Внутри было пусто и тихо, а в последнее время мы это особенно ценили. Заказав яичницу, бутерброды, присели за столик и открыли заветную книгу.
– Посмотри по оглавлению, – посоветовал Марк.
– Угу, – я открыла последнюю страницу и зачитала вслух: – Анчутки, барабашки, вампиры, домовые… Слушай, а у нас кто?
– Откуда же я знаю, если я в них вообще не верю!
– А я верю, но не разбираюсь.
– Давай дома почитаем, а то заляпаем еще, некрасиво получится.
Позавтракав, мы поехали по городку закупать все необходимое для изгнания возмутителей спокойствия, решив сделать общую профилактику. Я листала страницы, зачитывая вслух спасительные названия, а Марк прикидывал, что реально возможно достать. Большинство ритуалов разваливались на глазах из-за отсутствия главных компонентов. Где мы, например, найдем сухие лягушачьи лапки? Марк предложил заехать в какой-нибудь французский ресторан, купить там вареных или мороженных и самим засушить. Но одни лапки все равно ничего не решали, да и французский ресторан, наверняка находился где-нибудь в другом городе, посему решили не возиться.
Мы купили три килограмма чеснока, потом немного подумав, еще два. В магазинчике при церкви приобрели тонких свечей, выклянчили большой кусок ладана, какого-то супер масла, священных маленьких булочек, целую бутылку святой воды и букет каких-то засохших веточек, пахнущих очень странно. От переизбытка чувств, Марк прикупил еще подвесную лампаду, с десяток картонных иконок, а потом еще и маленький молитвослов. Все это добро мы затолкали в машину и с чувством выполненного долга поехали домой.
Дом решили укреплять прямо с порога. Марк поднял меня на руки, я дотянулась до дверного косяка и накарябала мелом кривой крестик. Для верности натолкали во все щели чеснока, его имелось в избытке, так что не скупились. В последствии чесноком успешно нафаршировали весь дом, а в камин я собственноручно насыпала грамм триста.
В гостиной Марк прибил небольшую наспех сколоченную полочку и установил на ней иконки, баночки со свечами. Затем мы добросовестно раскрошили ладан, насыпали его в блюдце и выставили на передний план.
В нашей спальне Марк соорудил точно такую же полочку, расставил там оставшиеся иконки и большой пучок свечек. Затем сбегал вниз, обменял наши иконки на те, что в гостиной – они показались ему гораздо красивее. Расколотив последний кусок ладана, он насыпал его в небольшую мисочку и тоже установил на полочке. Букет сухих веточек честно поделили пополам – для спальни и гостиной, всем остальным комнатам пришлось довольствоваться чесноком.
Затем Марк потратил два с половиной часа, пытаясь прибить цепочку с лампадой к потолку спальни, и все-таки добился своего. Я в это время пихала чеснок в бильярдный стол и, к сожалению, не видела этого потрясающего момента. Марк прибежал за мной, схватил за руку и потащил показывать свое достижение: лампада висела! Мы осторожно налили туда масло и проверили – работает ли? Горела как миленькая!
Потом мы стали брызгать повсюду водой из бутыля, а Марк, ударившись в религиозность, сообщил, что для верности результата надо еще и молитвы читать. Но, какие именно, мы не знали. Открыв приобретенный молитвенник, пролистали его. Марк честно пытался разыскать что-нибудь подходящее, потом махнул рукой и принялся читать все подряд. Я разбрызгивала воду, а он ходил следом и гнусавил, видимо, окончательно войдя в роль священника:
– Упокой, Господи усопших раб Твоих: родителей моих, сродников, благодетелей, в скобочках имена…
– Марк, что ты читаешь? – прислушалась я. – Какие имена в скобочках?
– Тут так написано: скобка открывается, слово "имена" и скобка закрывается.
– И вообще, зачем ты читаешь какую-ту заупокойную молитву? Там нет ничего более подходящего?
– Есть еще песнь пресвятой Богородице.
– Надеюсь, ты петь не будешь? Хотя, пожалуй, спой, тогда все призраки точно разбегутся.
Марк обиделся и молитвослов убрал. Убедившись, что сделано все возможное и все пять килограммов чеснока усиленно работают на нас, мы отправились наверх. В спальне Марк зажег свечи, лампаду, мы понюхали ладан, не зная точно, что с ним делать и улеглись спать. Головы шли кругом от несусветного лампадного и чесночного духа, но мы мужественно лежали и ждали результатов. Перепуганная такими странными событиями собака спряталась под кровать и признаков жизни не подавала. Марк заявил, что готов все эти процедуры повторять ежедневно, если это таким образом будет воздействовать на Фредерика.
Постепенно сон нас все-таки сморил. Сколько спали, не знаю, но проснулись как всегда от грохота, этот грохот раздался непосредственно в нашей спальне. Хорошо отработанными движениями мы: а) вскочили на ноги, б) зажгли свет, в) быстро огляделись по сторонам. Оказалось, это с потолка отвалилась на славу прибитая лампада и рухнула на полку, разбив мисочку с ладаном.
– Господи, слава тебе, – выдохнула я. – Это всего лишь лампада!
– Ничего себе "всего лишь"! – воскликнул Марк. – Да я чуть не скончался, пока прибил ее!
– Но, хорошо, что это не привидения.
Словно в ответ на мои слова, снизу раздался до боли знакомый грохот.
– Ты по ним скучала? – съязвил Марк. – Они не заставили себя долго ждать.
– Но, почему? – изумилась я. – Неужели им под силу выдержать столько чеснока, если мы из-за него едва живы! Может, мы сделали что-то не так?
Марк пожал плечами и ногой задвинул вылезшего из-под кровати Фредерика обратно. Я взяла библиотечную книгу и принялась выискивать, что же там было насчет чеснока.
– Марк! – воскликнула я. – Мы все напутали! Надо было цветы чеснока, причем дикого, а не сам чеснок!
– Где мы их возьмем? Я даже не знаю, как они выглядят… – Марк задумался и рассердился. – Да какая разница, все равно, наверное, воняет одинаково!
– Значит, есть разница, раз пишут.
– Ива, мы загадили чесноком весь дом, неужели призракам этого мало и им нужны еще и цветы?
– Честно сказать, не знаю что именно им надо. Может завести черного кота? Говорят, помогает.
– А черная собака уже не то? Не та компания? Если ты заведешь еще и кота, я уйду из дома, Ива, я не шучу!
– Нет, нет, – поспешила я успокоить, – Фредерику не понравится, если здесь появится еще и кот, он такой ревнивый.
– Слава богу, хоть мнение Фредерика имеет для тебя значение!
Измучавшись от чесночного духа и бесчинств привидений, мы проворочались полночи, но усталость и предыдущие бессонные ночи дали о себе знать и мы не уснули, а скорее провалились в сон.
* * *
Утром проснулись оттого, что внизу кто-то громко колотит в двери.
– Сколько времени? – подскочил Марк.
– Почти одиннадцать… – зевнула я.
– И что, эти проклятые призраки до сих пор не уймутся?!
– По-моему, в двери дубасит телесное существо.
Натянув халаты, мы поползли вниз. Возмутителем спокойствия оказался почтальон. Когда мы открыли двери, бедняга так отшатнулся, что едва не рухнул со ступенек. За ночь мы с Марком успели принюхаться, а ни в чем не повинному почтальону в нос ударила густая волна чесночного духа.
– Вам телеграмма, – с трудом выдавил он.
– Спасибо, – я наспех расписалась, где положено и захлопнула дверь. Не хватало мне еще и бесчувственного почтальона на пороге.
– Что там?
– Сейчас прочитаю, – я протерла глубоко спящие глаза и присмотрелась к буквам. – "Писала письмо тчк не дождешься ответа зпт еду сама прибываю 18 в 12 тчк 20 поезд 13 вагон 7 Божена".
– Что означает эта шифровка? – заинтересовался Марк.
– Это означает, что моя старинная подруга писала мне письмо, на которое не дождалась ответа, наверное, потому что я никакого письма не получила, и теперь едет к нам в гости собственной персоной, – мрачно изрекла я. – Божена… ее еще в школе называли: "Стихийное бедствие".
– Что, неужели есть еще кто-то покруче тебя? – изумился Марк.
– Не волнуйся, до меня ей далеко. Божена моя единственная настоящая подруга. Я так переживала, когда они с семейством переехали в Варшаву, просто ужас как страдала.
– Но ты почему-то не рада ее приезду, тебе же так хотелось опробовать комнаты для гостей.
– Я рада, но… понимаешь, Божена трусиха, каких свет не видывал и боюсь, что после того, как она проведет у нас хотя бы одну ночь, старинной подруги у меня больше не будет. Кстати, какое сегодня число?
Марк задумался и ответил:
– Восемнадцатое, – потом посмотрел на часы и добавил: – Половина двенадцатого.
– Быстрее! – завопила я. – На вокзал!
Одеваясь и допивая кофе одновременно, Марк вылетел заводить машину, а я бросилась приводить в порядок дом, дабы сразить Божену на повал, хотя и понимала, что ее наверняка сразит не столько вид, сколько запах…
* * *
На подъезде к вокзалу, Марк вспомнил, что забыл спросить у меня фамилию Божены или о том, как она хотя бы выглядит.
Поезд номер тринадцать давно пришел, пассажиры разбрелись по перрону и зданию вокзала. Марк в отчаянии метался, не зная, что делать, а потом бросился к справочному бюро.
– Девушка, – выпалил он, – дайте, пожалуйста, объявление!
– Говорите, какое.
– Божена, подойдите к справочному бюро.
– А какая именно Божена? Поезд прибыл из Варшавы, сейчас сюда сбежится с десяток Божен. Как ее фамилия?
– Дело в том, что я не знаю… – и тут Марка осенило. – А вы скажите: "Божена Стихийное Бедствие", должно сработать.
Девушка пожала плечами, но сообщение в эфир выдала.
Глава седьмая: Новости от Божены
"Мальтийский Замок" блистал, как новая монета и вонял чесноком на всю округу. Я навела ослепительный порядок, что уж говорить, хотелось пустить пыль в глаза подружке и доказать, что в жизни я тоже кое-чего добилась. Пускай у меня не было четырех мужей, с коими я поддерживаю дружеские отношения, как Божена, но зато у меня есть вот такое королевство с принцем в потрепанном лимузине.
Когда я заталкивала праздничный обед в духовку, послышался шум подъезжающей машины. Двери в "Замок" были распахнуты настежь, но не потому, что я такая безумно гостеприимная, просто хотелось хоть немного выветрить нашу усиленную борьбу за спокойный сон.
– О! Вот вы где теперь живете! Теперь понятно, почему вы не получили моего письма, я же писала на старый адрес!
Как я давно не слышала Боженкин голос! Я пыталась выглянуть в окно, коленкой помогая обеду удобнее расположиться в духовке. В поле видимости мелькнула копна белых кудрей – значит, теперь Божена блондинка…
– Ива, ты где? – крикнул Марк.
– Здесь я! – наконец-то удалось захлопнуть духовку. – Уже иду!
– Как у вас здесь потрясно! – слышались возгласы Божены.
Я вылетела из кухни и бросилась на шею старинной подруге. Она в долгу не осталась, Божена сграбастала меня в охапку и даже немного приподняла над полом. Она была на голову меня выше и гораздо шире в плечах, но ей каким-то непостижимым образом удавалось казаться хрупкой и беззащитной, особенно в обществе мужчин.
– Ивка, ты совершенно не изменилась, – она отстранила меня, разглядывая. – Все та же безвкусная прическа и платье модели "мешок с оборочкой". Ну, как мне на тебя повлиять?
На Божене были ярко-красные брюки и такого же цвета жилет с белой блузкой, а на ногах белые туфли на таких каблуках, какие мне и не снились, плюс огромные белые пластмассовые серьги, плюс белые волосы, плюс красная помада. Что уж тут говорить, мне до нее, как до Луны.
– Ничего не могу поделать, – развела я руками, – такая уж я уродилась. Ты лучше расскажи, как Марк тебя нашел? Я вспомнила, что не описала тебя и даже не сказала фамилии только тогда, когда он уже уехал.
– Да, но ты не забыла назвать ему эту идиотскую кличку: "Стихийное Бедствие"! Сижу я, значит, на своих чемоданах, не в силах сдвинуться с места, называю тебя, подружка разными словами, и вдруг слышу объявление: "Божена Стихийное Бедствие, подойдите к справочному бюро!" Нет, ну ты представляешь? Как тебе это нравится? Я бегу, побросав свои чемоданы, на ходу придумываю тебе месть и вижу вместо тебя совершенно потрясного сероглазого шатена. И когда он сказал, что его зовут Марк, я поняла, что это именно тот самый Марк, про которого ты мне писала.
– А что она про меня писала? – заинтересовался потрясный сероглазый шатен.
Я сразу же вспомнила свои восторженные визги на пяти страницах о том, как я познакомилась с самым лучшим мужчиной на всем белом свете и, если через три дня он меня не бросит, я буду самой счастливой женщиной на этом же свете.
– Божена, не смей! – предостерегла я. – Не смей, говорю!
– Ну, почему же? – упорствовал шатен. – Мне очень даже интересно.
– Ладно, не буду разглашать все секреты, давайте, скорее показывайте дом.
Пока Марк таскал из машины нескончаемый багаж (по его количеству можно было предположить, что приехала она навсегда), я водила Божену по дому, взахлеб распространяясь, как же нам крупно повезло, а Божена все время принюхивалась. Наконец она не выдержала и, прервав мои хвалебные песнопения, спросила напрямую:
– Ива, чем у вас тут так воняет?
– Чесноком, – скисла я. Значит, проветрилось плохо…
– Насколько я тебя помню, ты не очень-то любила чеснок, – она снова принюхалась и добавила: – тем более в таком количестве. Давай, выкладывай, что тут у вас?
– Ничего особенного, чеснок любит Марк, он его трескает с утра до вечера.
– Не ври. От него, конечно, тоже разит за версту, но только от одежды, он пропитался этим запахом, но не более. И я уверена, никто не смог бы прожить три года с человеком, который с утра до вечера трескает чеснок.
– Два с половиной, – поправила я.
– Не важно, давай, выкладывай.
– Я тебя уверяю, ничего особенного.
Мы как раз проходили мимо гостиной, Божена затормозила, и уставилась на полочку с иконами и прочими причиндалами.
– Так, так, – медленно произнесла она и я поняла, что подругу придется терять прямо сейчас. Я даже пожалела, что Марк так долго надрывался, вытаскивая ее чемоданы, ведь через полчаса их придется заносить обратно в машину.
– Ну-ка, иди сюда.
Божена поволокла меня на кухню – место сообщения всех тайн и секретов. По пути она затормозила у своих сумок и, покопавшись, извлекла на свет бутылку розового вина. На кухне она ловко ее вскрыла и разлила вино по бокалам, а не мимо, как это обычно делаю я.
– Давай за встречу.
Мы чокнулись и выпили.
– Теперь рассказывай.
Что мне оставалось делать? Я выложила ей все, как есть, поспешив заверить, что гробы из дома увезут прямо таки с минуты на минуту.
– Думаешь, это из-за гробов? – отчего-то не думала пугаться Божена.
– Не знаю, но до того, как Марк их притащил, все было в порядке, все спокойно.
Божена глубоко задумалась, а я напряженно наблюдала за ее реакцией. Наверное, уже выбирает, в какую гостиницу перебраться…
– Не думаю, что это связано с гробами, – наконец произнесла она, – хотя все может быть, надо выяснить, в чем тут дело.
– Выяснить? – я решила, что ослышалась.
– Разумеется, надо выяснить, что это за призраки, что им нужно, выйти с ними на контакт, договориться, найти общий язык…
Моя отвалившаяся челюсть стукнулась об стол.
– Я понимаю твое удивление, ты же помнишь меня, как истеричку, падающую в обморок при каждом шорохе, но мой третий муж Войтек, ты помнишь, я писала тебе и присылала фото?
Я порылась в памяти и кивнула.
– Так вот, Войтек, намучавшись с моей трусостью, сказал, что самый простой способ перестать бояться, это изучить предмет своих страхов. И мы вместе занялись изучением оккультных наук и магии. Это действительно помогло, я так же избавилась от страха перед старостью и одиночеством. Я осознала, что впереди у меня вечность и крайне глупо тратить часть прекрасной вечной жизни на какого-то там Войтека…
"И появился какой-нибудь Марек" – мысленно вставила я.
– …и в моей жизни появился Владислав, – продолжила Божена, – кажется, это действительно он, тот самый Единственный… хотя, если честно, мужчину своей мечты я увидела сегодня, около справочного бюро, но он оказался твоим мужчиной. Ты представляешь, как несправедлива жизнь?