– Давай, – вздохнула подруга, снова прикуривая.
– Звонит тетка своей подруге в Барселону. Тетка в драном халате парится у плиты, старший сын в подъезде клей нюхает, средний стиральную машину доламывает, младший весь в соплях орет и за халат ее дергает, вечно пьяный муж валяется на диване. А ее подруга сидит у собственного бассейна, потягивает прохладный коктейль и читает Шекспира в подлиннике. Поговорив, тетка вешает трубку и качает головой: "Вот бедная, как же ей в жизни не повезло, она же там совсем одна, ни мужа, ни детей!" Ты понимаешь, к чему это я все рассказываю?
– Понимаю, – Тая глотнула шампанского и закусила колбасой.
– Ты же не любишь его, это же очевидно. Зачем выходить замуж, если не любишь человека? Начнете жить вместе и столько невыносимых недостатков у него сразу же вылезет – не продохнешь. Это когда влюблен без памяти, кажется, что дорогой человек даже храпит как-то по-особенному мило и музыкально, а когда не любишь…
– Сена, ты меня убиваешь…
– Я тебя спасти пытаюсь! Думаешь, это так просто: бац – вышла замуж, бах – уже развелась. На все требуются нервы, особенно на развод. Если уж так невтерпеж, попробуйте просто пожить вместе, зачем сразу под венец?
– Он настаивает на бракосочетании.
– А тебе это не кажется странным? Мне вообще все, что касается этой семьи кажется странным. Да и с чего вдруг Артур так торопится? Тая, ты даже толком его не знаешь, ты можешь вляпаться во что-нибудь очень не хорошее.
– Что же мне делать? – совсем повесила нос подруга. – А вдруг ему надоест ждать и он меня бросит?
– Если он действительно без ума от тебя до такой степени, что хочет жениться после двухнедельного знакомства, значит, он должен ждать вечно. Послушай здравый смысл, звучащий из моих уст, давай доведем до конца дело Аиды, выясним, в каких отношениях она состоит с семьей Артура, а потом делай что хочешь, я тебе и слова не скажу. Надумаешь замуж – пожалуйста, буду свидетельницей на свадьбе, стану молча таскать за тобою фату. Но пока потяни еще время, ну, пожалуйста.
– А что тебе подсказывает Внутренний Голос? С Артуром что-то не чисто?
– Я его еще не раскусила толком, мало общались, но хочу сказать, у него недоразвитое чувство юмора, а это уже опасно. А Внутренний Голос мне подсказывает, что что-то очень нечисто с Аидой, давай выясним, откуда у всей этой истории растут ноги, а уж потом…
– А если все в порядке? Если ее на самом деле просто раскручивают этими статьями? Что если Юра…
– Тая, дорогой ты мой человек, когда по честному раскручивают, а не доводят до самоубийства, то деньги платят, а компьютеры остаются целы и невредимы. Понимаешь? Компьютеры не ломаются. К тому же Тая, ты забываешь о главном.
– О чем еще?
– Ты не сказала о себе ни слова правды. Думаешь, он обрадуется, когда все откроется?
– Сен, а ты мне на самом деле не завидуешь?
Я оскорбилась так, что даже в ушах зачесалось.
– Ты что, знаешь меня первый день?
– Нет…
– И язык еще поворачивается?
– Прости.
– То-то же. Наливай, что ли…
Глава двадцатая
Утром обе проснулись не в духе, похоже, нам обеим снились свадьбы. Пока принимали душ, приводили себя в порядок, незаметно подошло обеденное время, пора было идти к продюсерше Ольге. Бросив еще раз взгляд в зеркало и оценив по достоинству отражения хмурых мордоворотов, мы выкатились из номера, заранее предвкушая короткий разговор на пороге номера.
– Слушай, Тай, как бы нам поговорить с нею подольше? Как бы в номер залезть?
– Купить шампанского.
Меня чуть не вывернуло от этих слов. Тая заметила, что я позеленела и пожала плечами.
– А ты что предлагаешь? Когда к тебе стучаться с улыбками и шампанским трудно отказать и не пустить.
– Ладно, – выдавила я, прислушиваясь, как в желудке начинается изжога от поганых бутербродов и этого благородного шипучего напитка, от которого меня уже вовсю воротит. – Только я пить не буду.
– Станешь делать вид, – милостиво разрешила подруга. – Идем в буфет, купим за одно пару бутербродиков…
Я сказала "бе-е-е!" и схватилась за желудок.
– Ой, Сена, какая ты нежная, а еще журналист, – Тая нажала кнопку вызова лифта, – вы же должны быть сделаны из нержавеющей стали.
– Ах да, конечно, почему вдруг?
– Командировки, расследования, начальство опять же нервное – все на здоровье сказывается.
– Вот именно – сказывается.
– А не должно, вы обязаны быть закаленными.
Подошел лифт, мы шагнули в кабину и поехали на шестой буфетный этаж. Я всем сердцем надеялась, что завезли минералку, но моим надеждам не суждено было сбыться. За прилавком торчала все та же недружелюбная рожа, ассортимент так же ничуть не изменился. Пришлось брать осточертевшие бутерброды и шампанское. Бутербродов взяли по две штуки на человека, учитывая Ольгу.
В Ольгин номер стучали долго, думали уже уходить, как вдруг за дверью раздалась какая-то возня и она приоткрылась сантиметра на полтора, и показался слегка припухший, затуманенный глаз.
– Здравствуйте, Ольга, – по-свойски улыбнулась Тая, поднимая бутылку так, чтобы глаз ее увидел. – Вы нас помните?
– А, здравствуйте, – медленно произнесла она и замолчала.
– Вы узнали, как там здоровье Аиды? – напомнила я, зачем мы, собственно приперлись.
– Нет еще. Девчонки, слушайте, вы не могла бы зайти чуть попозже? Хотя бы через полчасика?
– Ладно.
А что оставалось делать? Не врываться же нахрапом. Нехотя мы отвалили и поплелись по коридору, возвращаться к себе не хотелось, мы уже настроились на беседу с продюсершей. В темном холле у лифта вокруг приземистого журнального стола расположилось четыре старых кресла-рыдвана, в углу, в несуразно большом горшке торчала громадная пластмассовая пальма с угрожающе растопыренными пыльными листьями.
– Давай тут посидим? – предложила Тая. – Чего туда-сюда таскаться.
Я не стала возражать. Мы расположились под пальмой, поставили на стол напитки с закусками и принялись маяться со скуки.
– Сдается мне, она там не одна, – медленно произнесла Тайка, брезгливо разглядывая пальму.
– С чего ты взяла? – зевнула я, пытаясь устроиться поудобнее в корявом кресле.
– Потому что дверь совсем чуть-чуть приоткрыла.
– Может, она голая.
– А чего так долго не открывала?
– Какая разница, одна она там или нет, мы же не за ней следим. Узнать бы у нее адрес больницы, да съездить к Аиде, пока с нею непосредственно не поговорим, так ничего и не поймем.
– Да, – кивнула Тая, – не выясним, кто нам врет, а кто правду говорит.
Послышался звук захлопнувшейся двери, по коридору кто-то шел в нашем направлении. Вскоре показался высокий симпатичный черноволосый парень, он быстро шел к лифту, на ходу застегивая рубашку, вид у него был довольно сонный. Тая многозначительно посмотрела на меня, потом снова на парня. Лифта он дожидаться не стал, пошел по лестнице, легкомысленно насвистывая.
– А вот и он, любовничек, – мерзко хмыкнула подруга. – Музыкантик какой-нибудь или балерун.
– Может, он и не от нее вышел.
– От нее, от нее.
– Личная Ольгина жизнь не наше дело.
Но Тая так не думала, ей до всего было дело.
Выждав положенное время, мы опять пошли к номеру продюсерши и настырно постучали в дверь. Мы решили, что без здоровой наглости детективы жить не могут. Ольга открыла почти сразу, на ней красовался короткий шелковый халатик, выгодно подчеркивающий отличную фигуру.
– А вот и завтрак, – как-то зловеще улыбнулась Тая, суя ей под нос тарелку с бутербродами.
– Заходите, – она посторонилась. – Располагайтесь.
На ее лице было только спокойствие и дружелюбие, видать барышня обладала недюжинным терпением и выдержкой, мы бы давно уже взбесились от таких навязчивых гостей.
Ее номер оказался гораздо лучше нашего, даже странно, что в такой скверной гостинице водились такие хорошие номера, даже телевизор имелся. Мы расселись в кресла у стола и украдкой стали оглядываться в поисках улик, оставленных ночным гостем. Ничего такого, кроме наспех заправленной односпальной кровати не обнаружилось.
Из ванной вышла Ольга, ее волосы были зачесаны назад и блестели от воды.
– Шампусика не желаете? – кивнула Тая на бутылку, стоящую на столе.
– А что, можно, – усмехнулась Ольга, пододвигая к столу единственный в номере стул. – Гулять, так гулять. Кто там по утрам шампанское пьет?
– Дегенераты, – брякнула я.
– И аристократы, – ласково добавила Тая, собирая со стола стаканы. – Сена, иди, сполосни.
Я послушно взяла три стакана и потопала в ванную. Положив их в раковину и открыв воду, я осмотрелась. В углу стояла мусорная корзина, из нее торчали горлышки двух бутылок шампанского. Вот тебе и глаз припухший, глаз туманный… Интересно, а зачем надо было врать про день рождение музыканта? Или он справлял его исключительно в Ольгиной компании? Ой, не похоже. Было тут свидание самое настоящее, только почему его надо было от нас скрывать? Она замужем? Она патологическая врушка?
Я тщательно вымыла стаканы, думая о том, что настоящий детектив непременно покопался бы в мусоре и что-нибудь такое-эндакое непременно бы откопал, но я не смогла себя заставить рыться в поисках упаковок от презервативов или чего доброго самих презервативов. Что поделать, я зверуха страшно брезгливая, да и не по Ольгину душу мы тут язву желудка себе наживаем.
– Сена, ты где?
– Уже иду.
Я стряхнула по очереди все три стакана, сделала умильное лицо и пошла в комнату.
Зажав бутылку между колен, Ольга ловко вынула пробку, не пролив ни капли. Да, профессионализм не пропьешь, видать частенько ей приходилось этим заниматься. Уж сколько мы шампанского с Тайкой потребляем, ни она, ни я так не умеем.
С аптекарской точностью Ольга разлила шампанское по стаканам, пена поднялась ровно до края и ни капли мимо, мы прямо зауважали мастерицу.
– Ну, вздрогнули, – сказала хозяйка номера, мы чокнулись и я, вздрогнув всем телом, сделала крошечный глоток. Казалось, по пищеводу пошел осколок стекла, а не винный глоток. Да, не мешало бы раздобыть соды, иначе плохи мои дела, плохи.
– Ну что, – Тая протянула Ольге бутерброд с колбасой, – узнали как самочувствие Аиды?
– Называйте ее Светой, это сценический псевдоним, мы им не пользуемся в разговорах между собой. Да, я ходила, звонила, она чувствует себя нормально, завтра ее выпишут и завтра же мы уедем в Москву.
– А когда вы ходили звонить? – машинально брякнула я.
– Незадолго до вашего теперешнего прихода, – Ольга с недоумением посмотрела на меня, но Тайка тут же что-то затарахтела, разряжая обстановку и сглаживая ситуацию.
Опять врете, тетя. Сидели мы в коридоре, только любовника вашего видели, а сами вы никуда не ходили. Да что же это такое делается-то? Может ее пугает то, что мы назвались детективами? Ведь детектив это практически милиционер, только еще хуже, вот человек и сам того не желая начал врать по поводу и без повода? А в лоб спросить как-то не удобно…
Тайка вовсю хлестала шампанское и о чем-то щебетала с Ольгой, о чем именно я не слушала, занятая своими мыслями. В душе я завидовала ломовому Таискиному здоровью, она спокойно пила, а меня даже от запаха мутило.
Когда на донышке оставалось на два глотка, а все бутерброды были съедены, Ольга вежливо извинилась и сказала, что ей срочно нужно бежать по делам группы.
– А нет ли у вас, часом, кассеты с записями Аиды, а то мы нигде не можем найти, – сказала Тая.
– Ой, девочки, при себе нет, в Москве, пожалуйста, давайте я запишу вам свой телефон, приедете, созвонимся.
Она встала, поискала свою сумку, в сумке поискала блокнот и нацарапала нам номер.
– Это мой домашний, – Ольга протянула листок Тае. – Буду рада услышать.
– Позвоним обязательно.
Тая вылезла из кресла, икнула и поплыла к выходу, я попрощалась с Ольгой и поспешила за нею.
Придя в свой номер, я решила прилечь на кровать и издохнуть, но Тая мне этого не позволила. Ей не терпелось отправиться в город, насладиться Питерскими красотами, а заодно и купить обратные билеты.
– Вставай, вставай, Сена, – тормошила меня изверг-подруга, – раз в жизни выбрались в Питер и будем сидеть в этом клоповнике? Да ни за что на свете! Вставай, или между нами все кончено!
– Если бы ты знала, какая у меня изжога, – заскулила я, – у меня, наверное, дыры уже по всему желудку! Мне нужна со-о-о-ода!
– Вот, за одно зайдем в магазин и купим тебе соды, целую пачку, а еще лучше, заглянем в аптеку и возьмем настоящее лекарство. Вставай, вставай, вставай!
Пришлось подчиниться.
На улице было прохладно и пасмурно, небо грозилось дождем. Мне было плохо и грустно, а Тайке хорошо и весело. Она тормознула такси и приказала везти нас на Невский.
Глава двадцать первая
Пока я вдоволь не наглоталась алмагеля, Невский не мог произвести на меня должного впечатления, но как только проклятая изжога унялась, я по достоинству смогла оценить красоту Казанского собора.
– Жаль, фотоаппарат не взяли, – сокрушалась Тая, – такие можно было бы сделать чудесные кадры.
В ее сумке запиликал сотовый, разумеется, это был Артур. Мы стояли посреди шумного Невского проспекта и глупо было бы утверждать, что Тая находится у меня дома, сидит, понимаешь ли, у кровати болящей. Пришлось заскочить в первое попавшееся кафе. Присев за столик, Тая ткнула кнопку на аппаратике и проворковала:
– Да, я слушаю.
Не успели они переброситься и парой фраз, как к нашему столику подошел официант и, как на зло громко спросил, принести ли нам меню.
– Да, да, – прошептала я, – несите.
– Хорошо, – продолжала тем временем беседу Тая, – встретимся в "Золотом небе" в восемь. Разумеется, если Сене станет лучше и я смогу безбоязненно оставить ее одну. Хорошо, передам. Ага, ага, и я тебя.
Убрав мобильный в сумочку, она задумчиво посмотрела в окно кафе, на улице начался дождь.
– Что щебечет любимый?
– Срочно хочет со мной увидеться для очень важного разговора. Надоел уже со своими важными разговорами. Надо уезжать сегодня, пока он ничего не заподозрил.
Официант принес меню, теперь уже как-то неловко было просто встать и уйти. Мы решили заказать что-нибудь и поесть нормально, тем более цены опять же в сравнении с московскими, были просто смешными. Я взяла себе тарелку куриного супа и минеральной воды, жаль, в ресторанчике не наливали кефиру, мне бы очень пригодилось. А Тайка заказала большую отбивную с жареной картошкой, три салата, кофе и… большой бокал токайского вина!
– Ты не треснешь, солнце мое? – не могла я не изумиться такой силе человеческого организма.
– А с чего тут трескаться? Нормальный обед для культурного человека.
Мне оставалось лишь заткнуться и ожидать свой диетический куриный супчик и водичку с минералами.
Заказ принесли быстро, пахло все очень вкусно, особенно Тайкина еда, моя тарелка с жиденьким супчиком смотрелась как бесплатный обед для нищего в сравнении с разнузданным пиром, который разворачивался напротив. Я гоняла по тарелке маленький кусочек курицы с лохмотьями пупырчатой кожи, а Тайка, рыча от предвкушения трапезы пилила тупым ножом отбивную. Ну, что поделать, если мой худосочный организм спекся под массированной алкогольной атакой, а подруге хоть бы хны.
– Приятного аппетита.
Она еще и издевалась.
Горячий супчик благотворно сказался на моем здоровье, минеральная вода совсем меня оживила, захотелось жить и расследовать.
– Тай, Ольга все время врет.
– Ну и что? – чревоугоднице не было никакого дела до расследования.
– Тебе не кажется это странным?
– Сена, кажется – не кажется, какая разница, мы же не подойдем к ней и не спросим в лоб: "Дамочка, вы чего завираетесь на каждом шагу?". Правильно ведь?
– Надо с Аидой поговорить, – затянула я старую песню. Ну а что оставалось делать? Я уже все съела, выпила и молча сидеть было скучно.
– Легче всего сделать это будет в Москве, – с набитым ртом произнесла подруга, – через психического Юру.
– Так если он психический, тогда нас через него не допустят.
– Тогда пойдем напролом прикрываясь детективным агентством. Слушай, Сена, дай поесть спокойно, если тебе нечего делать выпей еще алмагелю.
Я вздохнула и заглохла. От нечего делать я стала рассматривать немногочисленную публику, за соседним столиком сидело двое очень симпатичных молодых человека. Они трескали жареные колбаски с пивом и поглядывали в нашу сторону.
– Тая, – тихонько сказала я подруге, – прекрати жрать как бегемот, на нас симпатичные парни смотрят.
– Да? – ожесточенно работая челюстями, она завертела головой. – Где?
Позор, да и только.
Парни наблюдали за нами, наблюдали, а потом стали делать попытки познакомиться. Сначала один подошел, попросил зажигалку, затем второй попросил солонку, наконец, спросили, можно ли подсесть к нам. Мы милостиво разрешили. Светленького парня, который подсел ко мне, звали Вовой и на вид ему было лет восемнадцать, симпатичного темненького, подсевшего к Тайке величали Марком и выглядел он на двадцать три. Тайке опять досталось что получше, прямо напасть, да и только. Ребята оказались питерцами.
– А мы из Ма-а-асквы, – почему-то противно растягивая "а", произнесла Тайка, продолжая поглощать свои многочисленные салаты.
– Отдыхать приехали? – Марк с доброй улыбкой наблюдал за жрущей Тайкой, как за чем-то очень милым и трогательным.
– Нет, – строго отрезала Таисия, – по работе.
– А кем вы работаете? – Вова тянул пиво и поминутно оглядывался, наверное боялся, что мама зайдет и по попе отхлещет за потребление алкоголя.
– Следователями в прокуратуре.
Повисла такая пауза, что мне стало грустно, понятно, что сейчас у парней сразу же отыщутся неотложные дела.
– Вот здорово, – почему-то обрадовался Марк, – а мы как раз на юристов учимся, будет о чем поговорить!
Я чуть под стол не полезла, нарвались мы все-таки.
– Ой, – замахала граблями Тая, – только не надо о работе, устали мы от нее.
– А можно узнать, по каким делам вы приехали в Питер? – загорелись глаза у "моего" Вовы. – Дело раскрываете?
Озаренная прожекторами такого повышенного внимания со стороны молодых людей, Таисия отставила прочь тарелки, промочила гортань винишком, выпятила грудь колесом и ее понесло, как телегу по ухабам. Парни слушали ее, раскрыв рты и позабыв про свои колбаски с пивом. По словам Таи, приехали мы в Питер по особому заданию, а именно, выследить наемного убийцу, которому заказывают исключительно звезд шоу-бизнеса, и мы должны предотвратить неминуемое убийство одного "очень, очень известного человека", имя которого мы не можем разгласить. Нет, не можем, и не просите. Даже не умоляйте, не поможет.
Потрясенные, покоренные и ошарашенные нашим фальшивым великолепием, парни, казалось, влюбились в нас, а особенно в Тайку по уши.
– Я сейчас, – сказал вдруг Марк и полез из-за стола.
Через пять минут он вернулся… с двумя бутылками шампанского. Увидев это безобразие, я едва не зарыдала в голос, а рука сама собой потянулась к сумке, где лежал флакон алмагеля.