- Галина Сергеевна! - возопил воспрявший духом оператор, перед внутренним взором которого больше не маячила перспектива холодной ночевки. - Вы лучшая из представительниц женского пола, а я ваш вечный раб.
- Ну-ну, - саркастически хмыкнула режиссер. - Ты насчет вечности не поторопился? Она ведь ой какая длинная…
- Ну, - протянул Павлик, - по крайней мере, я готов исполнить ваше любое желание.
- Тоже неплохо, - согласилась Галина Сергеевна. - Исполняй. Повелеваю: немедленно помирись с Лерой, так как сил моих больше нет смотреть на ее кислую физиономию.
При этих словах Лера гордо вскинула подбородок и поджала губы, всем своим видом показывая, что в Павликовых извинениях не нуждается. Однако тот явно обрадовался возможности одним махом уладить два дела: помириться с Лерой, как было приказано, и дешево расплатиться за ночлег.
- Лерочка! - театрально взвыл оператор, вывернувшись назад, как только смог, и молитвенно сложив руки. - Прости недостойного, посмевшего вызвать на твоем лилейном челе морщинку и лишившего окружающих твоей лучезарной улыбки. Не заставляй меня горестно биться головой о стену и пугать своими стенаниями наших коллег!
- Интересно было бы на это посмотреть, - ехидно процедила Лера - это были ее последние капли обиды, перед тем чтобы оттаять окончательно. - Ладно, считай уж, что ты прощен.
- Все, господа, - подвела я черту ко всеобщей радости, так как мы уже подъезжали к телецентру. - Прекращаем этот показательный балаган и разбегаемся по своим делам. Павлик и Костя - за батареей, а дамы за мной в кабинет.
- Ирина, а вы ничего не забыли? - окликнула меня вышедшая из машины Лера.
- А что я могла забыть? - Я замерла на полдороге.
- К Косте приехал армейский друг, - со значением протянула наша помощница, упирая на слово "армейский".
- А я здесь при чем? - До меня все еще не доходило.
- О господи! - закатила глаза Галина Сергеевна. - И это я должна напоминать тебе о твоей затее! Ирина, напряги извилины: армейский друг, который подруга, ну?
- О, извините, - смутилась я. - Это пироги Людмилы Ивановны так плохо повлияли на мои умственные способности.
- Ты еще скажи, что любой творческий человек должен быть злым и голодным, а не только поэты, - съехидничала наш главный режиссер.
- Нет, наверное, только телеведущие, вроде меня, - я буркнула последнюю отговорку и обратилась заговорщицки к Косте: - Скажи, а твоя армейская подруга надолго приехала?
- Да, у нее в Тарасове довольно много дел, так что две-три недели она здесь пробудет.
- Замечательно, - мурлыкнула я с выражением хищной кошки, заметившей дичь. - А ты мог бы привести ее завтра к нам в студию?
- Могу, - пожал плечами Костя, - а зачем?
- Хочу пригласить ее поучаствовать в нашей передаче. Как ты думаешь, она согласится?
- Понятия не имею. Вообще-то Катя не очень любит публичность…
- Это поправимо, - махнула я рукой. - Ты только приведи, а уж я постараюсь ее уговорить.
- Хорошо, Ирина Анатольевна, до завтра.
- До завтра, Костя.
Я наконец-то выбралась из машины вместе с Галиной Сергеевной, которая всю дорогу до нашего кабинета рассматривала меня как редкий музейный экспонат и не бросила своего занятия даже после того, как мы расселись каждая за свой стол.
- Галина Сергеевна, - не выдержала я, - у меня что, прическа не в порядке?
- Все у тебя в порядке, - вздохнула она. - И даже более чем… Я вот смотрю на тебя и думаю: ведь не хотела я связываться с твоей военной передачей, как бог свят не хотела, а не выдержала. Веревки ты из людей вьешь, Ирочка.
- Разве? - немного рисуясь, переспросила я. - Ничего такого я за собой не замечала.
- А тебе и не надо замечать, само собой все получается. Ладненько, я так понимаю, что теперь, когда героиню ты практически нашла, передача с Людмилой Ивановной тебя больше не занимает, а потому ложится целиком и полностью на наши с Лерой хрупкие плечи?
- Ну почему же? - возмутилась я. - Про старушку мы все доделаем вместе, а с Костиной подругой я встречусь завтра, пока Павлика не будет, и постараюсь договориться на следующую неделю. Все пойдет по графику.
- Да? - скептически осведомилась Галина Сергеевна. - Ну-ну, твоими устами да мед бы пить, а вот мое сердце чует, что все пойдет кувырком.
- Перестаньте, - отмахнулась я, - зачем вам лавры Кассандры? Что будет, то и будет.
- Фатализм, знаешь ли, тоже не всегда к добру приводит, - парировала Галина Сергеевна.
- Но и плохое тоже видеть не обязательно во всем, когда можно найти что-то и хорошее. Например, до конца рабочего дня осталось всего два часа.
- И что из этого следует? - поинтересовалась до сих пор молчавшая Лера.
- Только то, - ответила я, - что можно успеть уже сегодня довести до ума сценарный план передачи с Перовой, чтобы завтрашнее утро было целиком и полностью свободным.
- Вот об этом я и говорила, - ехидно отметила Галина Сергеевна. - Начинается гонка, хотя сегодня всего-навсего понедельник.
- Лично у меня, - снова вмешалась Лера, - он начался еще в субботу. Так что я не против поработать в темпе.
- Вот и отлично, - резюмировала я.
Таким образом, за оставшееся от рабочего дня время мы успели сделать все намеченное мною и даже более того: бесценной Галине Сергеевне удалось изловить шефа и этот план утвердить. Теперь можно было с чистой совестью отправляться по домам, что мы и сделали. Я снова пошла пешком, полной грудью вдыхая влажный, почти весенний воздух. Даже как-то не верилось, что зима еще может вспомнить о том, что февраль по праву принадлежит ей, и отыграться на жителях Тарасова морозами и снегопадами. Понедельник прошел для меня настолько удачно, что я готова была любить весь мир, а особенно одного человека - своего милого Володю. Домой я сегодня возвращалась без опозданий, поэтому вполне могла побаловать мужа собственноручно приготовленным ужином, например, его любимыми блинчиками. А что? Вот приду и приготовлю.
- Володенька! - позвала я, открывая дверь и входя в прихожую. - Я дома!
Полная тишина была мне ответом. Странно, в это время муж должен был возвратиться с работы. Более того - на кухне, в ожидании любимой жены ему полагалось старательно изводить продукты питания в попытке приготовить что-нибудь более-менее съедобное. Где же его, интересно, носит?
Я сняла пальто и сапоги и прошла в комнату. На журнальном столике обнаружила записку, прислоненную к коробочке с моей орхидеей. Текст был следующим: "Ириша, меня припрягли принимать пересдачу у вечерников, поэтому буду поздно. Целую, Володя".
Вот так-то! Целует он меня, видите ли. А мне с этих виртуальных поцелуев, между прочим, не холодно и не жарко, я предпочитаю целоваться в реальном мире.
Раздражение мутной волной толкалось в затылок. В кои-то веки я пришла домой вовремя с мыслями о вкусном ужине для мужа, а его нет. Я плюхнулась в кресло и взяла в руки коробочку с цветком, надеясь, что раздражение угомонится от созерцания этого ботанического чуда. Умом-то я понимала, что не права, но сознание собственной неправоты вовсе не способствовало улучшению настроения. Где-то на краю сознания уже начинался злобный внутренний монолог на тему вечной неправоты женщин, несчастных, угнетенных и обиженных. С этим безобразием нужно было срочно что-то делать, иначе по возвращении уставший муж рисковал обнаружить в квартире не любимую жену, а кошмарную фурию, мечтающую не накормить главу семьи, а разбить о его голову пару-тройку тарелок.
Я решительно вернула на столик коробку с цветком, гордым своей в данный момент бесполезной красотой, нашарила пульт от музыкального центра и нажала клавишу "плей", памятуя о том, что с утра в дископриемнике остался сборник моих любимых классических произведений. Вместо ожидаемых скрипок или органа в уши мне ударил рев электронной какофонии и истеричный голос, надрывно вопящий с интонациями жертвенного козла.
Боже мой, что это? Не помню, чтобы у нас в фонотеке было хоть что-то подобное, откуда это взялось? Неужели Володя купил? Никогда не подозревала, что ему может нравиться такое. Неужели я так плохо знаю своего мужа? Нелепые мысли метались в моей бедной голове, а уши разрывала кошмарная музыка. Я сидела, не в силах шевельнуться, пока композиция не закончилась, а с первым мгновением тишины судорожно принялась давить кнопку "стоп", словно боялась не успеть. Потом какими-то крадущимися шагами подошла к музыкальному центру и оглядела его окрестности в поисках упаковки от злосчастного диска.
Ее я обнаружила сразу же: стандартная коробочка для компактов, на аляповатом вкладыше которой змеилась дарственная надпись: "Любимому преподавателю от преданной студентки ко Дню святого Валентина". Ох! Меня так потрясла мысль о том, что мы все на студии с этим мужским днем совсем забыли о недавно прижившемся в России празднике всех влюбленных, что я сначала даже не обратила внимания на смысл дарственной надписи.
Я понеслась в прихожую, выудила из своей рабочей сумки блокнот и ручку и принялась строчить дополнения и изменения к сценарному плану. Так как наша программа выйдет сразу после Дня святого Валентина, то будет просто замечательно несколько потеснить бонсай, уделив внимание семейному счастью всех поколений Перовых, начиная с патриархов и заканчивая достигшими возраста первой любви внуками. Красота! Надеюсь, Галина Сергеевна все это одобрит. Все равно материалов мы пока отсняли немного.
Я удовлетворенно поставила жирную точку в конце своих заметок, радуясь тому, что озарение настигло меня вовремя. Настроение исправилось, с таким не грех и за стряпню приниматься. Вот только переоденусь…
Когда я застегивала последнюю пуговку халатика, на глаза снова попалась злосчастная упаковка. "Любимому преподавателю…" Так-так-так… "…от преданной студентки…" Интересно, а где происходило вручение этого подарка? Прямо в нашей квартире? А потом совместное прослушивание оного подарка? И где сейчас мой муж на самом деле? Так-таки экзамены принимает? У кого? У той самой преданной студентки?
Не помня себя от ярости, я, как была в халате, кинулась в прихожую, впрыгнула в сапоги и напялила пальто, не очень соображая, что собираюсь делать, и рванулась к двери. Неожиданно подвернувшийся каблук помешал мне выскочить из квартиры, так как я упала и больно ударилась коленом. Боль способствовала отрезвлению. Ну и куда я собралась и на кого буду похожа, когда влечу в университет в таком виде? Да уж, конечно, не на звезду местного телевидения.
Я поднялась с пола, сняла пальто с сапогами и вернулась в комнату. Нет, так нельзя, я все сама выдумываю, Володя любит меня больше всех на свете и ничего подобного никогда не совершит. Но, один раз подняв голову, змея ревности не собиралась легко успокаиваться. Она продолжала пялиться на меня своими холодными глазами и ехидно дразнить раздвоенным языком. Я поняла, что успокоиться не смогу, пока не увижу мужа, а дожидаться его, сидя дома, у меня нет сил.
Я снова переоделась в рабочий костюм, спрятала халатик в шкаф, записку вернула на прежнее место: словом, сделала вид, что меня дома не было. В прихожей я достала свои ключи и аккуратненько засунула их в свою комнатную тапочку, создавая для себя повод для столь позднего визита в университет.
До корпуса химического факультета я добралась довольно быстро, так как меня увидел наш сосед, автолюбитель.
- Добрый вечер, Ирина Анатольевна, - вежливо приветствовал он меня. - Вас подбросить?
- Да, если вам по пути, - улыбнулась я ему. - Ключи забыла, а муж еще в университете.
- Садитесь, я как раз на вокзал, тещу встречать.
Разговорчивый сосед всю дорогу пытался выведать у меня, о чем будет следующая передача, чтобы порадовать свою половину, но мне не хотелось разговаривать, поэтому я отделывалась стандартными фразочками типа: "Женское счастье" всегда о женском счастье во всех его проявлениях", "Никогда ничего не говорю заранее, так как боюсь сглазить". По-моему, сосед обиделся, но довез и пожелал успехов. Ладно, потом как-нибудь извинюсь.
Вахтерша меня сразу узнала и заулыбалась, начав выкладывать всю информацию, не дожидаясь вопросов с моей стороны:
- Ирина Анатольевна, здрасте! А Владимир Николаевич в сто седьмой аудитории, экзамен принимает вместе с Виталием Сергеевичем, они уже скоро освободятся. Виталий Сергеевич курить выходил, так я его спросила, скоро ли закончат, а он сказал, что еще три балбеса осталось. - Вахтерша хихикнула и пояснила: - Это он так студентов называет. Так вы станете ждать или пройдете?
- Спасибо вам, я пройду, - вежливо поблагодарила я словоохотливую женщину, чувствуя, как отлегло от сердца.
Пока я шла по полутемному коридору, навстречу попались два здоровенных парня, которые радостно скакали горными козлами, шепотом выкрикивая благодарности:
- Слава богу, что у нас Лебедев принимал! Пойдем обмоем это дело!
Памятуя о сведениях вахтерши, я сообразила, что "балбес" остался всего один, значит, мой муж и в самом деле скоро освободится. Однако сердце требовало увидеть "балбеса" собственными глазами и убедиться, что это именно балбес, а не балбеска. Я заглянула в аудиторию. На звук заскрипевшей двери трое присутствующих лиц мужского пола дружно повернулись к двери.
- Ирочка, - заулыбался Володя. - Ты как здесь?
- Ключи забыла, - буркнула я.
- Бедная моя, - посетовал супруг. - Подожди чуть-чуть, ладно?
- А чего ждать? - улыбнулся мне Виталька, а потом повернулся к великовозрастному студенту с густыми усами: - Считайте, господин Соколов, что вам сказочно повезло: явление Ирины Анатольевны сделало меня мягким и покладистым, поэтому я ставлю вам тройку и отпускаю с миром до следующей сессии.
Усач залился краской, неверящими глазами уставился в зачетку, где рука Белоусова уже выводила заветную тройку, потом цапнул свой замызганный документ, словно боялся, что тот исчезнет, и выскочил из аудитории, прокричав напоследок "спасибо" и "до свидания". Наверное, побежал догонять тех двоих, попавшихся мне навстречу.
- А что, - поинтересовалась я, - у вас сегодня только парни экзаменовались?
- Ага, - с хрустом потянулся Белоусов. - С девчонками я днем разобрался и так устал, что уговорил нашего декана позволить мне принимать пересдачу у парней вместе с Володькой.
- А ты, естественно, согласился? - уточнила я у мужа.
- Как же я мог отказать другу, если он за мной домой приехал? - изумился Володя. - Ты извини, Ирочка, я же не знал, что ты ключи забудешь.
- Да ладно, - отмахнулась я, - сама виновата. Вот только есть хочется страшно!
- Господа, - предложил Виталька, - а пойдемте-ка с вами в кафе? Я угощаю.
- С чего столь широкий жест? - подозрительно спросила я.
- Так я ж у девчонок сегодня пересдачу принимал, - пояснил Белоусов. - Они субсидировали. Любят они меня. Одна даже диск подарила какой-то металюжный с дарственной надписью, кретинка. Я у вас его слушать пытался, так Володька на первых тактах центр вырубил. Испортила ты ему вкус, Ирина, своей классикой.
- Но-но! - возмутилась я, хотя на душе стало легко и свободно. - Не трогай святое своими руками грязного панка!
- Почему грязного? - оскорбился Виталька. - Я чистый и даже при галстуке.
- Не спорьте о вкусах, - примиряюще поднял руки Володя. - Раз мы оба при галстуках, а Ирина всегда выглядит прекрасно, то идемте в кафе ужинать.
И мы пошли есть пиццу и запивать ее апельсиновым соком.
Глава 3
- Привет, девочки, вы одни? - Галина Сергеевна вошла в кабинет с тем же самым вопросом, что и вчера.
- Нет, - ернически заметила я, - с нами наши умные мысли, которые мы хотим изложить вам.
- А по какому поводу? - спросила наш главный режиссер, прихорашиваясь у зеркала.
- По поводу Дня святого Валентина.
- О нет! - воскликнула Галина Сергеевна, всем телом поворачиваясь ко мне. - Ирочка, я тебя ценю за твою светлую голову, но давай ненадолго притормози свой фонтан идей. Скажи спасибо, что я смирилась с твоим проектом по поводу военной передачи, которую можно было бы и не делать, но еще одного изменения графика мое старое сердце просто не вынесет.
- Так уж и старое, - улыбнулась я. - Вы у нас вечно молодая и самая обаятельная.
- Ирина, - Галина Сергеевна опустилась в кресло, - ты меня пугаешь. - Чем это? - изумилась я.
- Тем, что если ты с утра пораньше начинаешь рассыпать комплименты, значит, тебе от меня что-то надо. И это "что-то" никак не может быть маленьким. Я угадала?
- Почти, - скромно ответила я. - Мне нужно, чтобы вы проглядели мои заметки, которые я сделала вчера вечером, сообразив, что мы с вами упустили такой милый праздник, как День святого Валентина, который будто специально создан для нашей передачи.
Галина Сергеевна с сомнением покачала головой и углубилась в мои записи. Через несколько минут она облегченно вздохнула и соизволила благосклонно улыбнуться:
- С этими замечаниями я вполне согласна. Думаю, что Евгений Иванович такие изменения в сценарном плане тоже одобрит. Давай-ка мы с Лерой сейчас быстренько все сделаем.
- А я?
- А ты готовься встречать свою военную героиню. Я, когда шла сюда, видела из окна, как Костик заходил в телецентр с какой-то девушкой, думаю, что это и есть его "армейский друг".
Последние слова Галина Сергеевна произнесла с неподражаемой интонацией затаенного понимания, сдобренного изрядной порцией ехидства. Я вопросительно уставилась на нее, взглядом требуя пояснений.
- Ты сама сейчас все увидишь и поймешь. Мне кажется, что Павлик вчера оказался лишним вовсе не из-за отсутствия посадочных мест, а просто лишним. - Говоря все это, Галина Сергеевна смотрела на меня с нескрываемым любопытством.
Вот уж не дождетесь!.. Хватит того, что я вчера вела себя, как ревнивая дурища. Так это хотя бы было понятно: все-таки любимого мужа приревновала. А ламуры Кости меня не волнуют ни в малейшей степени.
- Кстати, - равнодушно поинтересовалась я, уводя разговор от неприятной темы, - вам-то Павлик не мешал?
- Нет, не мешал, - все тем же тоном ответила главный режиссер. - Нам с мужем уже никто не мешает. Он вчера даже рад был гостю: до полночи обсуждал с Павликом политику правительства под пиво на кухне, пока я их не разогнала. Мне еще их обоих с утра будить пришлось и завтраком кормить.
- Именно поэтому вы и опоздали, - заключила я вместо нее, позволив крохотное издевательство. - Именно поэтому, - совершенно серьезно подтвердила Галина Сергеевна.
Наш увлекательный диалог закончился одновременно с раздавшимся в дверь стуком.
- Да-да, - откликнулась я.
- Доброе утро, Ирина Анатольевна, - наш кабинет озарился улыбкой Костика. - Познакомьтесь, это Катя.
Из-за широкой спины шофера вышла чуть-чуть уступавшая ему в росте девушка и с достоинством поздоровалась:
- Доброе утро.
Вошедшая обвела нас всех внимательным взглядом слегка прищуренных зеленых глаз, и уголки губ ее чувственного рта слегка дернулись, складываясь в улыбку. Похоже, мы произвели на нее благоприятное впечатление. Меня слегка позабавило это, и я в свою очередь стала разглядывать девушку, в то время как Галина Сергеевна предложила ей раздеться и уступила кресло, а Костя, шепнув своей подруге что-то на ухо, удалился, кивнув нам всем на прощание.