Ее лицо было серьезным и торжественным одновременно, и я почему-то вспомнила о том, что она меня старше, а значит умнее, мудрее и рассудительнее… и вообще, раньше она целых полгода ходила на курсы самообороны, а это требует большой душевной дисциплины.
– Марья Степановна еще тот штирлиц, она вдова одного из крупнейших коллекционеров антиквариата бывшего СССР, и бабку до сих пор не обокрали и не облапошили. Она сюда после смерти мужа переехала, разменяла громадную сталинку – себе жилье и детям. Кажется я единственный человек в доме, да и во всем мире, кого Мария Степановна считает достойной во всех отношениях, она мне даже доверяет! – Тая приподняла сумку, пробуя выдержат ли ручки. – Компаний шумных у меня не бывает, здороваюсь регулярно, да еще и выслушиваю ее безразмерные истории обо всей несносной многочисленной родне и чудовищных жильцах этого дома. Короче, я такое золото, что Марья Семеновна так и норовит меня своему среднему сынку просватать, "авось я из шельмеца эдакого домашнего человека-то и сделаю", – передразнила Тая соседку.
– А чего ты не просватаешься?
– Ехать в деревню Кузяево кур пасти, пока он самогон хлещет? Спасибо.
– А вдруг бабка сунет нос в сумку? – вырулила я на прежние рельсы.
– Ну и что, – пожала плечами подруга, – внутрь болвана она уж никак не залезет, а в остальном пусть думает что хочет. У старушки кубышка будет в сохранности, как в сейфе. Я сейчас.
Посмотрев еще раз в глазок, Тая выскользнула из квартиры, а я осталась переминаться с ноги на ногу в темной прихожей, время от времени, бесцельно щелкая выключателем. Вскоре подруга вернулась.
– Все в порядке, даже врать особо не пришлось. Пойдем отсюда.
Повесив на плечо небольшую тряпочную сумку с предметами первой необходимости, Тая вышла в коридор, и посмотрела в обе стороны. Никого. Стараясь не шуметь, мы вышли на балкончик, и спустились по замусоренной лестнице к первому этажу, и к своему безграничному ужасу, я увидела, что пожарная лестница заканчивается где-то метрах в двух-трех от земли. Глядя в этот зияющий ночной провал, я поняла, что не прыгну ни за что и ни при каких обстоятельствах.
– Как же ты сюда залезла? – пролепетала я, усаживаясь на последнюю ступеньку и намертво вцепляясь в какой-то ржавый прут.
– Подпрыгнула, подтянулась и залезла, – подруга бросила вниз сумку и посмотрела на меня. – Сена, сейчас я прыгну вниз, а ты давай следом, я тебя поймаю.
– Нет… – мой голос дрожал как овечий хвост, – не могу…
– Как можно быть таким труслом? – рассердилась Тая. – Не с седьмого же этажа сигать надо! Тут всего-то ничего!
– Сначала скажи, куда мы идем? – я решила оттянуть страшный, но неизбежный момент.
– К моему бывшему мужу.
– К кому? – я так изумилась, что разжала руки. Тая, воспользовавшись такой деморализацией, мгновенно отодрала меня от лестницы, и спихнула вниз. Я пребольно шлепнулась на мерзлый газон и даже не успела испугаться, вскоре приземлилась и подруга. Не слушая мое нытье и жалобы на отбитые ноги и попу, Тая схватила сумку, меня и понеслась вглубь дворов.
– Когда это ты замужем была? – умудрялась я спрашивать, задыхаясь от быстрой ходьбы. – Вруниха!
– Ну, мы не были официально расписаны, просто прожили вместе полгода, потом расстались.
– Когда это было? Почему я ничего не знаю?!
– Мы с тобой тогда почти год были в ссоре и даже не общались.
Да, был такой мрачный год в нашей жизни. Не помню уже из-за чего мы так крепко разругались, хорошо, что больше такого не повторялось.
Теперь у нас были деньги, поэтому Тая остановила такси, и мы с удовольствием расположились в теплом и таком безопасном салоне чужой машины.
– Слушай, что теперь будет, а? – тихонько спросила я, чтобы не привлекать внимания дядьки за рулем. – Может, зря я не открыла дверь? Вдруг на этой бумажке что-то важное? Надо было отдать людям…
– Прекрати, бога ради, – раздраженно отмахнулась подруга. – Приедем, потом поговорим.
Тая попросила остановить у станции метро "Речной вокзал" и минут пять мы шли дворами. Остановившись у длинного высотного дома с десятью подъездами – не меньше, Тая вздохнула и медленно произнесла:
– Вот уж не думала, что когда-то снова здесь окажусь.
Она подвела меня ко второму подъезду с кодированной дверью и быстро набрала код. Мы поднялись на второй этаж, Тая остановилась у двери, оббитой жутковато-малиновым дерматином, и решительно надавила кнопку звонка. Раздался резкий, пардон, пердящий звук, я даже вздрогнула от неожиданности – в жизни не слышала подобного звонка! Никто не открыл.
– Может, его дома нет? – мне, право, было неловко беспокоить человека на ночь глядя.
– Должен быть, – Тая еще пару раз позвонила, – он феноменальный лентяй, куда-то сорваться вечером – не его стиль, дрыхнет, скорее всего.
– А ты не заметила, в окнах есть свет?
– Его окна на другую сторону выходят.
Тая нагнулась и внимательно осмотрела замки.
– Кажется, те же самые, – пробормотала она, извлекая из сумочки увесистую связку ключей, – надеюсь, не выбросила.
Я была не из тех, кто годами хранит ключи от квартир бывших "мужей", а вот Тая хранила, или же просто забыла выкинуть. Верхний замок оказался открытым, дверь была захлопнута только на нижнюю защелчку. Мы вошли в большую, но жутко захламленную прихожую.
– Дима! – крикнула Тая. – Ты дома?
Ни ответа, ни привета. Прямо перед нами были двери в ванную и туалет, по левую сторону виднелся кухонный проем и одна комната, справа была комната вторая, и из неё острой полоской падал электрический свет. Мы заглянули туда и сразу же увидели сидящего на диване небритого черноволосого мужчину в штанах и майке, подстать дерматину и звонку. Его голова была неестественно запрокинута на спинку дивана, а по лицу все еще стекала тоненькая струйка крови. Было очевидно – он мертв. В таких позах, с такими струйками люди не спят.
– Это Дима?.. – перепугано прошептала я. Тая судорожно кивнула.
Глава пятнадцатая
Я первой вышли из ступора.
– И что теперь?
– Погоди, Сена, – Тая прислонилась к дверному косяку, – оказывается, всё еще хуже, чем я думала…
– А я тебе говорила.
– Прекрати, ради бога.
– Нет, мне просто интересно, как они сюда-то добрались? Откуда они про Диму узнали? Если даже я не…
– Это всё Влад, – её лицо было на удивление спокойным, – я же с ним встречалась, ты что, не помнишь уже ничего?
– Ну, помню.
– Так вот, я ему всю свою жизнь и рассказала.
– Замечательно! Молодец ты! – обиженной язвой проскрипела я. – Значит, ты ему мощно исповедовалась, будто у тебя подруги близкой нет!
– Так кто бы мог предвидеть, что все так обернется?
– А надо было!
– Не сейчас, ладно?
– А что ты предлагаешь? Куда мы теперь пойдем?
– Никуда, пересидим здесь.
– Чего? – я ошарашено смотрела на неё, – ты хочешь сказать…
– Да, именно, – Тая устало потерла лоб, – здесь мы в относительной безопасности. Кто нас тут будет искать, сама подумай.
– Милиция, вот кто!
– Думаешь, тот, кто убил Диму, пошел и сам вызвал милицию? – усмехнулась подруга. Я смотрела на нее и глазам своим не верила – такую спокойную и хладнокровную Таю я видела впервые.
– И возвращаться ему сюда незачем, – продолжала она, – пойдем, посмотрим, есть что-нибудь в холодильнике, есть безумно хочется.
– Мы будем ужинать в компании трупа, да? И тебе не страшно? – я никак не могла поверить собственным ушам и глазам, неужели это моя Тая?!
– Живых бояться надо, – грустно улыбнулась она, – а за стол мы его с собою сажать не станем. Пойдем.
Она направилась в сторону кухни, я, в оторопи, последовала за нею. Глядя на квартиру Димы, я думала, что такой невероятный раскардаш устроили незваные и нежданные гости, но, увидев кухню, поняла – дело совсем не в них. Никакие бандюки не смогли бы так закоптить стены, засалить мебель и полы, развести столько тараканов и напачкать такую груду посуды в раковине. По-хорошему говоря, квартирка Димы, царствие ему небесное, выглядела натуральным бомжатником.
– Слушай, у него всегда было так нечеловечески грязно? – поинтересовалась я, стоя на пороге кухни и брезгуя продвигаться дальше.
– Так – не всегда, – Тая с горечью смотрела по сторонам, – раньше мне хоть как-то удавалось поддерживать маломальский порядок. Но, видишь ли, Сена, он просто по натуре своей свинья… правда, теперь это уже не важно.
Она подошла к допотопному пузатому "ЗИЛу", открыла почти черную дверь и заглянула внутрь холодильника. Я избегала туда смотреть, опасаясь увидеть что-нибудь незабываемое, вроде жареной крысы с макаронами.
– Тая, давай уйдем отсюда.
– Куда? – она извлекла из вонючего холодильного нутра какие-то консервы, полбатона в целлофановом пакете и… половину ананаса! Я с удивлением уставилась на этого самодовольного чешуйчатого туриста, невесть как оказавшегося на такой Колыме. Следом на свет явилась чуть початая бутылка настойки.
– Мне просто необходимо выпить, – извиняющимся тоном произнесла подруга, – будешь?
– Вообще-то к настойкам я скверно отношусь… ладно уж, давай. Только я постою, на эти стулья мне как-то не хочется садиться.
– Сейчас все поправим, – она вышла в коридор и принесла кипу бесплатных рекламных газет, настелила их на стулья и на стол, и сказала: – Прошу.
– Стаканы с мылом помой, пожалуйста, – я присела, стараясь не смотреть по сторонам. – Тая, как ты могла… с таким… Димой!
– На самом деле он неплохой человек. Со своими, конечно, странностями, но в остальном, довольно интересный, как личность.
– Да уж…
– И домой я к нему попала после трех месяцев нашего знакомства, я не сразу всё это увидала и оценила.
– Всё-таки как-то это не очень, – я внимательно рассматривала свою рюмку, – за стеной труп, а мы тут жрём и пьем.
– В отличие от нас он уже в порядке, – с циничной философией заметила Тая, – а нам ещё предстоит крутиться. Давай, наконец, поедим, неизвестно когда это получиться в следующий раз.
Мы выпили, не чокаясь и закусили кисловатым ананасом, на душе было тревожно, скверно и хотелось жить.
– Давай всё отдадим, а? – я с мольбой смотрела в карие глаза подруги. – Это же не тот способ разбогатеть, о котором мы мечтали. К чему нам это?
– Поздно уже, – Тая снова налила себе и выпила, не дожидаясь меня, – нас теперь просто так в покое не оставят. Теперь мы уже свидетели, а в чем-то ещё и соучастники.
– В чем это? – испугалась я. – Слушай, а телефон тут есть?
– Ага, – Тая вышла и вернулась с телефонным аппаратом, подтаскивая за собой длинный черный шнур, – только проверь, работает ли, не отключили ли за неуплату.
Аппарат уверенно гудел. Я набрала номер Влада. Трубку сняли после первого же гудка, как будто он держал над телефоном протянутую руку.
– Влад, зачем ты это сделал? – тихо спросила я. – Тебе заплатили, да? Тебя запугали?
– Господи, Сена! – заорал он. – Где ты?
– Так я тебе и сказала, – горько усмехнулась я, – предатель!
– Сена, мы тут с ума все сходим, куда вы делись? – захлебывался Влад. – Лёня говорит, что с вами что-то ужасное случилось, а мы не можем вас найти! Он уже изнервничался весь!
– Бедненький, надо же, как исстрадался.
– Не ёрничай Сена, он действительно в ужасе, скажи хоть где ты? С тобой всё в порядке?
– Лучше, чем ты думаешь! – со злости я так грохнула трубкой о рычаг, что едва не расколола аппарат.
– И что? – Тая деловито наливала и пила, наливала и пила. – Что он сказал?
– Гадюка злая! Ты была права – он нас и подставляет. Все выкладывает Лёне, как на духу.
– Вообще бардак.
– И не говорите!
Это сказал кто-то третий. Чей-то хриплый голос прозвучал так неожиданно, что мы даже не успели испугаться. В дверном проеме стоял Дима и размазывал кровь по своей давно не мытой башке.
– Сволочь, – прошипела Тая, хватаясь за сердце, – ты ещё и живой!
Я сидела, прислонившись к этажерке, и только она не давала мне упасть в обморок с удовольствием и навсегда.
"Труп" прошел на кухню, взял мою рюмку и смачно выпил. После этого взгляд ожившего покойника прояснился, сфокусировался на бледной до синевы Тае и внезапно вспыхнул колючей ненавистью.
– Зачем ты сюда опять приперлась? – зло выкрикнул Дима. – Я же сказал уже, нет у меня ничего! Ничего ты мне не оставляла!
Мы с Таей медленно переглянулись.
– Уходи отсюда! – кипятился Дима. – Чуть не убили меня! Мало что ли показалось?!
– Постой, – Тая быстро взяла себя в руки, – когда это я к тебе приходила?
– Да пару часов назад, забыла уже, что ли? – он схватил со стола бутылку и метко плеснул водки в мою рюмку. Выпив, он перевел дух и снова ненавидяще уставился на Таю.
– Одна приходила или с нею? – подруга кивнула в мою сторону, не обращая внимания на Димину ярость. Он мельком глянул на меня.
– С мужиком ты приходила! – отрезал он. – Может, хватит из меня идиота делать? Слушайте, убирайтесь обе! Я спать хочу!
– Почему у тебя кровь на голове? – Тая четко гнула свое, не реагируя на возмутительное поведение бывшего.
– А ты не помнишь, да? – он поискал взглядом свободную табуретку, но их было только две. Я тихонько сползла со своей, и забилась между плитой и холодильником. На грязь мне уже было наплевать.
– Дима, расслабься и успокойся, я к тебе не приходила, это была какая-то другая…
– Какая "другая"? – передразнил он. – Ты это была!
– Нет, – Тая глубоко вздохнула и потянулась за сигаретной пачкой, – мы влипли в одну очень неприятную историю, у нас в руках оказались очень важные вещи и теперь кто-то, выдавая себя за меня, обходит моих знакомых, наверняка навестят и приятелей Сены. Пожалуйста, расскажи нам все по порядку, и мы немедленно уйдем, клянусь.
– Дурдом на прогулке! – Дима никак не желал успокаиваться. – Ладно, если вы действительно уйдете, тогда слушайте сказочку, детишечки!
Господи, неужели он мог когда-то нравиться Тае? Вот уж где дурдом-то!
– Вы позвонили в дверь, я открыл…
– Стой, а во что я была одета? – Тая стряхивала сигаретный пепел прямо на пол.
Дима задумался на секунду.
– Кажется, в джинсы какие-то, короткую дубленку…
– А волосы? – коротких дубленок у Таи отродясь не было.
– Что – волосы? – Диме не терпелось избавиться от нас, а тут еще приходилось отвечать на идиотские вопросы.
– Собраны? Распущены?
– Распущены!
– А челка была?
– Хватит! Слышишь, хватит издеваться! – он схватил со стола нашу пачку сигарет, вытряхнул одну, с пятой попытки прикурил. У него довольно сильно тряслись руки и вообще, он выглядел человеком с серьезным нервным расстройством. И мне почему-то стало безумно его жаль, сидит тут один в таком-то свинарнике и явно чувствует себя не в порядке, а тут еще и черт знает что творится. Пока я предавалась этим грустным размышлениям, Тая продолжала допрос. Как выяснилось из куцых и бессвязных Диминых фраз, девушка, выдававшая себя за Таю, довольно бесцеремонно потребовала "отдать то, что она ему приносила на хранение". Дима, естественно, послал ее куда подальше, сказав, что ничего она ему не приносила. После этого спутник девушки, судя по описанию – Лёня, вынул из кармана пальто пистолет, врезал рукояткой Диме по лбу и больше он ничего не помнит. Когда очнулся, увидел, что в квартире все перерыто, а на кухне сидим мы и жрем его продукты, кто ж после этого не взбесится?
– А теперь вы уйдете, наконец, а?
– Уйдем, не беспокойся, – Тая поднялась из-за стола, – прежде чем истерику закатывать, мог бы выслушать меня спокойно, что ты за человек такой вообще? И запомни, если я к тебе еще раз приду, то это не я, не я, потому что я ни за что и никогда… пойдем отсюда, Сена.
Тая выдернула меня из моего укромного убежища и поволокла в прихожую, я едва успела прихватить наши сигареты, досадуя, что так и не пожевала Диминых консервов, есть хотелось зверски. Оказавшись на лестничной площадке, Тая остановилась, она вся кипела от ярости, мне же было как всегда страшно.
– Вот гад! – процедила она. – Он ведь не был таким, не был!
– А дальше что?
Дима Димой, а что делать-то? Ситуация уже не радовала ни с какой стороны.
– А я откуда знаю? – огрызнулась расстроенная подруга.
– Послушай, – я уселась на ступеньку, начхав на последние представления о санитарии, – ты можешь представить Лёню, бьющего человека пистолетом по голове?
– Я его видела один раз в жизни, – пожала плечами Тая, – откуда же мне знать?
– Если есть девица, изображающая тебя, то почему не может быть мужика, изображающего Леню?
– Сена, уже третий час утра, я ничего не соображаю, спать хочу, просто с ног валюсь, – она присела на ступеньку рядом со мною и уронила голову на руки. – Ты права, – ее голос прозвучал глухо и устало, – не надо нам было все это брать, надо было просто сбежать оттуда и все… сейчас сидели бы дома и ни о чем не думали…
– Не уверена, все-таки мы были свидетелями тройного убийства.
– Зато теперь мы соучастники.
На лестнице внизу раздались чьи-то шаги, кто-то медленно поднимался к нам. Стараясь не шуметь, а сделать это на гулкой пустой лестничной клетке крайне сложно, мы поднялись на ноги, прихватили сумку и бросились наверх. Неизвестно, кто там поднимался, запоздалый ли жилец или враги по нашу душу – выяснять не хотелось. Взлетев двумя этажами выше, мы перегнулись через перила, и посмотрели вниз. Кажется, поднималось двое мужчин, поднимались молча, не спеша. Остановились они на Димином этаже, чиркнула зажигалка, чуть позже потянуло сигаретным дымом, очень вкусным дымом, со специфическим ароматом… Потом мы услышали характерный неприятный звук – ночные визитеры звонили в Димину дверь.
Глава шестнадцатая
Ушли незнакомцы довольно быстро, а мы так и досидели на лестнице до рассвета. Я крепко уснула, привалившись к стене, не раздражало даже близкое соседство с мусоропроводом, и проснулась оттого, что что-то холодное и мокрое ткнулось мне в щеку. Разлепив глаза, я увидела кудрявую пуделячью моську и мальчика с поводком в руке, с интересом разглядывающего нашу живописную скульптурную группу: Тая вообще спала прямо на грязном полу, подложив под голову сумку.
– Сколько времени, мальчик? – мой голос прозвучал как скрип несмазанных дверных петель.
– Восемь утра, – охотно ответил он. Пуделек тем временем принялся исследовать Таю, она не реагировала на мокрый нос, тычущийся ей то в лицо, то в шею.
– Спасибо, мальчик.
Я еле-еле поднялась на ноги и немного размялась, потом разбудила Таю. Она сонно жмурилась, зевала, непонимающе глядя по сторонам, а противный мальчик все стоял и рассматривал нас с большим интересом.
– Иди собачку прогуливай, – не выдержала я. – Описается сейчас.
Он нехотя поплелся вниз, то и дело оборачиваясь.
– Здесь в двух шагах есть круглосуточное кафе, – Тая, кряхтя, отряхивала джинсы от подъездной грязи, – пойдем, поедим нормально, кофе попьем.
Я даже застонала в предвкушении. Спустившись на Димин этаж, мы потоптались у дверей его квартиры, но позвонить так и не решились.