Котова вот уже третий день не было дома. В принципе Лариса за него не очень беспокоилась. Она знала, что родители Евгения уехали на две недели к родственникам в Москву и, следовательно, дражайший супруг находится именно там, на своей старой родительской квартире, на улице Рабочей.
Лариса вздохнула. Дело в том, что родители у Евгения были людьми аккуратными, а их сын - наоборот, страшной неряхой. А уж если он начинал пить, то жилище его превращалось в свинарник. Лариса больше всего боялась, что родители, вернувшись из Москвы, застанут свою квартиру в совершенно непотребном виде и обвинят во всем ее, жену, которая выгнала законного мужа из дому.
Надо будет, наверное, все-таки завтра поинтересоваться, чем он там дышит. Да и Настя вся издергалась - ее любовь к папе вообще иногда приобретала, в представлении Ларисы, просто иррациональные черты.
Можно было бы, конечно, нагрянуть туда и сейчас, не откладывая дела в долгий ящик. Но… Лариса подумала и твердо решила, что этот вечер она проведет с Державиным. Как всегда бывало с ней во время ее приключений, события захватывали ее, и она порой жертвовала своими, в том числе и материальными, интересами во имя того, чтобы распутать очередную криминальную головоломку.
Она прошла в комнату Насти, чтобы убедиться, что дочь полностью готова к завтрашним школьным занятиям. Наказав ей вовремя лечь спать и никому незнакомому дверь не открывать - в последнее время участились случаи похищения детей из богатых семей с целью выкупа, - Лариса спустилась вниз.
Через пять минут она уже выезжала на своем "Вольво" из гаража.
Державин был дома один. Он долго не открывал дверь. Когда же он все-таки предстал перед Ларисой, она поняла, что он запил. Он был в какой-то мятой рубашке, несвежих домашних брюках, волосы его были всклокочены, а изо рта исходил устоявшийся запах перегара.
- Не обращай внимания, - сказал он. - Сейчас я приведу себя в порядок. Я просто не ожидал, что это ты. Очень рад тебя видеть…
Василий пропустил Ларису в дом, а сам пошел в ванную комнату. Через десять минут перед ней предстал несколько другой Державин - причесанный, переодетый в более-менее приличный домашний наряд и дышащий свежестью зубной пасты.
"Ну слава богу, - порадовалась Лариса. - Хоть как-то мне удается заставить его взять себя в руки".
- Послушай, - она старалась подобрать слова, чтобы задать волнующий ее вопрос, - ты меня извини, конечно, но вот какое дело… Ты знал о том, что твоя жена находилась на третьем месяце беременности?
Василий молча посмотрел на Ларису, во взгляде его промелькнуло что-то болезненное, потом он сказал:
- Нет. Я узнал об этом от капитана Карташова.
- А тебя не удивило, что жена не сообщила тебе такую важную новость?
- Удивило, конечно, - он замолчал и стал смотреть в сторону окна.
- А… - Лариса замялась, потом осторожно спросила: - Это первая беременность Татьяны?
- Нет, - односложно ответил тот, - но я не хочу сейчас об этом говорить. Просто не хочу, и все! - В голосе Державина послышались какие-то истерические нотки.
Лариса поняла, что в данный момент его действительно лучше оставить в покое, и замолчала. В самом деле, человеку, наверное, неприятна и тяжела эта тема.
Некоторое время они не разговаривали, думая каждый о своем. Но Лариса не могла себе позволить рассиживать просто так, поэтому она продолжила разговор.
- Василий, я понимаю, что тебе тяжело это все снова вспоминать, - начала она, - но все же… Куда ходила Татьяна перед своей смертью? Извини, но я припоминаю, что это случилось как раз в тот момент, когда ты был у меня дома. А твоя жена ушла к какой-то подруге. Ты разговаривал с ней?
- Да не знаю я, что это за подруга! - раздраженно вдруг воскликнул Державин. - Говорила, что это какая-то новая, что зовут ее Милена и живет она на Рабочей.
- Редкое имя, - констатировала Лариса. - Я думаю, что в Тарасове не так уж и много женщин с таким именем. Ты говорил в милиции про нее?
- Говорил, но поиски ничего не дали. Мне сообщили, что две Милены, которых удалось отыскать, и слыхом не слыхали про мою жену. И, кстати, ни одна из них на Рабочей не проживает.
- Да? - удивилась Лариса. - Интересно…
- А мне как интересно! - еще более раздраженно, чем раньше, воскликнул Державин и нервно стукнул кулаком по столу.
Потом он бросил отрешенный взгляд в окно, и вдруг посмотрел прямо в глаза Ларисе.
- Я уверен, что Татьяна последнее время вела какую-то вторую жизнь. И я об этом ничего не знал.
- Ты делаешь такие выводы на основании тщетных поисков Милены милиционерами?
- Не только, - отмахнулся Василий. - Я чувствовал это. И, возможно, именно та, другая жизнь и привела ее к столь печальному концу.
- От "Ночной Кобры" вестей больше не было? - напомнила Лариса про письма с угрозами.
- Нет, - глухо ответил Державин и, согнувшись в кресле, закрыл лицо руками.
Лариса медленно допила предложенный им кофе. Она решалась на то, чтобы задать своему собеседнику явно неприятный для него вопрос.
- Вася, - неожиданно ласково обратилась она к нему. - Как ты думаешь, у твоей жены мог быть любовник? Женщина она симпатичная, богатая, в конце концов…
- Нет, - резко оборвал домыслы Ларисы Василий.
- Ну, так называемые ухажеры-то должны были быть! - не сдавалась Лариса.
- Конечно… Как же не быть.
- Почему ты раньше не говорил об этом? Ведь убийство может рассматриваться абсолютно в другом ракурсе! И мы просто не там ищем!
- Нет, это человек абсолютно безобидный, - покачал головой Державин. - Тут нечего искать.
- И все же…
- Познакомилась она в своем бизнес-туре с неким Андреем. Он тоже торгует барахлом на базаре. Он давно ей предлагал себя - где-то вот уже полтора года. Таня ему как-то возразила, что, дескать, она - замужняя женщина… А он ей говорит - разведешься. Но это все разговорами и закончилось. Потом он с какой-то продавщицей со своей точки стал встречаться. И вроде с ней сейчас и живет.
- И тем не менее, эту версию стоит проверить, - задумчиво произнесла Лариса.
- Нечего и проверять, - возразил Державин. - Он во время всех этих событий отсутствовал в городе. У него четкое алиби. Милиция эту версию уже отработала. Я, кстати, когда меня попросили обрисовать хотя бы потенциальный круг подозреваемых, указал на него. Но… - Василий развел руками.
- Интересно, с кем же встречалась Татьяна накануне своей смерти, - задумчиво произнесла Лариса. - И что за вторая жизнь у нее была…
- Я тут стал разбирать ее вещи в секретере, - сказал Державин.
- Вот как? - заинтересовалась Лариса. - А может быть… - она секунду помялась, - словом, если тебя это не покоробит, может быть, я тоже приму в этом участие? Ты пойми меня правильно, - она приложила руки к груди, - я просто хочу тебе помочь. Не исключено, что я обращу внимание на то, что ускользнет от твоего взгляда.
Державин внимательно посмотрел на Ларису, потом пожал плечами и сделал приглашающий жест в сторону комнаты Татьяны.
- Пойдем, - сказал он.
Лариса, недолго думая, прошла за ним.
В комнате лежало несколько коробок и пакетов, набитых Татьяниными вещами. Тут были ее платья, туфли, белье, предметы косметики и парфюмерии. Лариса не очень-то внимательно рассматривала эти вещи. Ей даже было неудобно то, что она роется в вещах, которые ей не принадлежат и тем более являлись собственностью женщины, которой нет в живых.
Она протянула руку к одному из пакетов, в котором лежала какая-то мелочь, и стала задумчиво перебирать его содержимое. Здесь лежали Татьянина записная книжка с телефонными номерами, авторучки и фломастеры, поздравительные открытки от друзей и фотоальбом.
Лариса взяла альбом в руки и стала медленно перелистывать. Почти на всех снимках была изображена Татьяна: то смеющаяся и беззаботная, то кокетливо улыбающаяся, то задумчивая и даже печальная. Она была и одна, и в компании друзей. Лариса обратила внимание на то, что в альбоме не было ни одной фотографии Василия.
"А может быть, этот альбом - отражение ее второй жизни?" - промелькнуло у нее в голове, и она стала внимательнее всматриваться в снимки. Однако вроде бы ничего компрометирующего Татьяну она не обнаружила.
Фотографии закончились, когда в альбоме еще оставалось несколько страниц. Лариса рассеянно пролистала их до конца…
- Господи, а это еще что такое? - с трудом удержалась она от вскрика.
Перед ней лежала фотография не кого иного, как ее мужа, Евгения Котова. Он улыбался на фоне каких-то пальм в холле отеля.
Лариса быстро схватила фотографию в руки и перевернула ее.
"Танечке от Гены" - гласила надпись на обороте, сделанная до боли знакомым Ларисе почерком.
- Что это значит? - внутренне холодея, прошептала Лариса.
- Что? Что такое? - заволновался Василий. - Этот мужчина, кажется, мне знаком… Хотя бы мельком я должен был его видеть.
- Да, - совсем упавшим голосом согласилась с ним Лариса. - Это мой муж Евгений. И видел ты его на банкете в честь вручения "Золотого пера".
- Как попала сюда его фотография? - задал в свою очередь риторический вопрос Василий.
А Лариса уже поняла. Несмотря на то что это было, как выразился бы импульсивный писатель Андрей Бельман, чудовищным совпадением, но… Похоже было на то, что Татьяна перед смертью встречалась с Евгением Котовым, и происходило это скорее всего на родительской квартире Котовых, на улице Рабочей.
- Это не Милена, это Гена! - устало сказала Лариса, бросая фотографию на стол.
- Как это? - не понял Державин.
- Василий, дело в том, что твоя жена встречалась с моим мужем.
- Но… Но как это может быть? - совсем растерялся Василий.
- Не знаю. Но похоже, что их встреча происходила в тот вечер параллельно нашей. И вскоре после этого Татьяна была найдена мертвой.
- Твой муж? - Державин посмотрел на Ларису широко раскрытыми глазами.
Та выдержала этот взгляд, потом горько усмехнулась:
- Нет, это не Евгений. Зачем ему? Мотивов совсем нет. Но, признаться, меня все это крайне озадачивает.
- Стоп… На фотографии написано "от Гены". А твоего мужа зовут Евгений, - попробовал выдвинуть свои аргументы Василий.
- Это давняя история. Дело в том, что отец моего мужа, когда ходил получать свидетельство о рождении, был слегка под градусом. И, имея инструкции от жены назвать мальчика Геной, записал его как Евгений. Ему показалось, что Гена - это сокращенное от "Евгений", а не от "Геннадий". И потом родители звали его постоянно Геной, а в школе и институте друзья называли его Женей. Вот он и жил с двумя именами. С твоей женой он, видимо, вспомнил детство и попросил называть его Геной. Впрочем, это всего лишь гипотеза, которая вскоре подтвердится фактами. Уж я насчет этого постараюсь…
Лариса невольно сжала кулаки. Вот, значит, в чем причина пристрастия Котова к полуночным внезапным "делам"!
Когда первая эмоциональная реакция Ларисы схлынула, она грустно посмотрела на Василия и неожиданно для себя спросила:
- У тебя есть что выпить?
- Да, но только водка, - ответил Державин.
- Давай! - махнула рукой Лариса.
Василий скрылся на кухне и вскоре вернулся с бутылкой холодной водки.
Выпив первую рюмку, Лариса устало откинулась в кресле, и ей показалось, что Державин снова, как и в первую их встречу здесь, посмотрел на нее взглядом, который нельзя было истолковать иначе, как желание. Ей стало неловко, и она поспешила заговорить:
- Кстати, я собираюсь слетать в Питер.
- Зачем? - удивился Василий.
- Отыскать Владу Альтову. Я узнала, где она остановилась.
- Для чего это тебе?
- Ты же сам говорил, что делился с ней этой историей с Костиковой, которая описана в книге. Я хочу выяснить, не Влада ли скрывалась под именем Марины Николаевой.
- Влада? - недоверчиво переспросил Василий. - Ты знаешь, если честно, я так не думаю. Влада никогда не занималась прозой. К тому же даже ее стихи, гениальные, как она считает, вообще трудно назвать произведениями искусства. Это просто какой-то бред наркоманки.
- Но филологическое образование-то у нее есть?
- Нет, она так и не закончила университет. И потом, быть филологом, еще не значит быть писателем, и наоборот.
- Согласна, но тем не менее я думаю, что Влада как раз попадает под образ "Ночной Кобры".
- Почему?
- Да именно из-за ее, так называемых, загонов. Я подумала, что она, возможно, любила тебя. Может быть, на почве наркотической зависимости у нее это чувство стало гипертрофированным, вот она и решилась на преступление. Кто знает, какие мысли могут рождаться в воспаленном мозгу наркоманки?
- Ну разве что только это… - неуверенно произнес Державин, качая головой. - А где ты собираешься ее искать в Питере?
- У меня есть примерные координаты. Кстати, ты мог бы поехать со мной, если хочешь.
Василий на некоторое время задумался, потом решительно сказал:
- Нет, я не могу. Ты только пойми меня правильно, я не отказываюсь помогать, просто не то настроение, понимаешь? Только что похоронил жену… Да и вообще Владу мне видеть абсолютно не хочется. Тем более, если окажется, что это она… - Державин сжал кулаки.
- Боишься, что не совладаешь с собой? - тихо спросила Лариса.
Василий едва заметно кивнул и вышел из комнаты. Когда он вернулся, Лариса поняла, что он успел выпить. Это вновь омрачило ей настроение, у нее возникла даже какая-то тревога из-за того, что ей придется оставить его здесь одного. Но поездку в Питер она считала необходимой.
"В конце концов, не нянчиться же мне теперь с ним всю оставшуюся жизнь!" - подумала Лариса и, пожелав Василию на прощание держать себя в руках, вышла на улицу.
Сев в машину, она первым делом решила направиться к Котову и хорошенько с ним разобраться.
Она доехала до улицы Рабочей, на которой находилась девятиэтажка, где жили родители Котова. Увы, но окна их квартиры были темны. Тем не менее, Лариса поднялась на третий этаж и пять минут настойчиво звонила в дверь. Однако никто ей так и не открыл.
Лариса вернулась домой, но и там никого, кроме спящей Насти, не обнаружила. Котова не было и здесь.
Поскольку Лариса очень устала, она сразу же легла спать.
На следующее утро она появилась в ресторане очень рано и тут же вызвала в кабинет своего заместителя Степаныча.
Тот выразил большое недовольство, когда Лариса сказала, что улетает на два дня по делам в Санкт-Петербург. По своему обыкновению он что-то нечленораздельно пробурчал и шумно выдохнул. Это означало, что он, хотя и раздражен тем, что начальницы не будет на месте в ближайшие два дня, но, тем не менее, свои обязанности он выполнит четко и грамотно. В чем, конечно, Лариса была уверена. Несмотря на свое занудство и ворчливый характер, Степаныч был неплохим администратором…
Глава 8
Влада брела по Невскому проспекту, и в голове у нее крутились ее собственные стихи, рожденные сегодня утром: "Я иду дорогой скорпиона, захватывающего клешнями ветки страшные деревьев, вздымающиеся над нами".
Она жила в Питере уже почти неделю. Влада пока еще не знала, что будет делать дальше. Она всегда жила сегодняшним днем, и будущее ее волновало мало. Пока ей хватало денег, которые дали родители. Они были даже отчасти рады, что им удалось избавиться от непутевой дочки. Через месяц к ней приедет жених, что-нибудь тоже привезет с собой, а потом видно будет.
Погруженная в свои мысли, она даже не заметила, что кто-то преградил ей путь. Она наткнулась на этого мужчину, как на столб.
- Ты? - она подняла глаза, только когда уперлась головой в его подбородок.
Перед ней стоял высокий длинноволосый человек с пластырем на щеке и улыбался ей золотыми коронками на клыках.
- Почему ты снова в таком виде? - улыбнулась она ему в ответ. - И что ты здесь делаешь?
- Мне так больше нравится, - ответил мужчина. - Я просто захотел тебя увидеть.
- Ты сумасшедший, - сказала она. - Я всегда это знала.
- А если знала, зачем спрашиваешь? - как-то равнодушно отозвался длинноволосый. - Может быть, свернем куда-нибудь?
- Может быть.
Они прошли с десяток метров и зашли в кафе.
- Я куплю тебе кофе, - сказал он.
- Слушай, как ты себя называл-то? Лектор, да?
- Да, я ведь всегда отличался большой эрудицией. И никогда не отказывался поделиться ею с другими людьми. Но это не имеет отношения к делу… Как ты устроилась?
- Нормально.
- Где?
- Здесь недалеко, около Инженерного замка, на улице Гангутской. Помнишь, когда мы приезжали сюда вместе с тобой, останавливались там же.
- Я так и думал, что ты поедешь туда, - кивнул Лектор. - И что, там сейчас есть люди?
- Люди как люди… - пожала плечами Влада.
- Только я как хрен на блюде, да? - рассмеялся Лектор.
- Лучше без блюда, - съязвила Влада. - Я, во всяком случае, предпочитаю так.
- В таком случае, может быть, пригласишь меня туда? Там много народу?
- Двое чуваков лежат в отрубе. Больше никого нет.
- Вот и прекрасно, - констатировал Лектор. - Я думаю, что эти наркоши нам не помешают.
Он внезапно протянул руку и запустил ее Владе под юбку.
- Не надо здесь, - попросила она.
- Конечно, - сразу же согласился Лектор. - Тем более что у меня для тебя есть один подарок.
- Какой подарок? - сразу же заинтересовалась Влада.
- Это сюрприз, - игриво закатив глаза, ответил молодой человек. - Я тебе покажу его потом…
- Хорошо. А сейчас купи мне вот это, - Влада указала на прилавок, на котором лежала коробка самарского грильяжа.
- Ах, да, - спохватился Лектор. - Прямо как в старые добрые времена…
После того как кофе был выпит, пирожные, поданные к нему, съедены, а грильяж куплен, Влада вместе с Лектором вышли на Невский и побрели в сторону Гангутской улицы.
Дом представлял собой двухэтажное строение неопределенной эпохи. Время, когда он мог быть построен, колебалось от конца восемнадцатого века до начала двадцатого. Фасад его был облуплен, было видно, что здание нуждается либо в глобальной реставрации, либо в решительной и полной ликвидации. Собственно, на официальной карте Санкт-Петербурга оно уже и не значилось. Хотя до того, чтобы его снести, у городских властей пока руки не доходили. Такие дома, которых было много в центральной части города, оккупировали различного рода неформалы и бомжи. Благо, отопление и водопровод в них еще функционировали.
Когда Лектор с Владой вошли в квартиру на первом этаже, ему сразу же ударил в нос затхлый запах анаши.
- Ну, показывай, как ты устроилась, - сказал он.
- А что показывать? Вон там, в дальней комнате. В этой, - Влада кивнула на занавеску, за которой скрывалась дверь, - двое чуваков лежат. Их лучше не трогать, они под кайфом.
Лектор прошел в дальнюю комнату и сел на кровать.
- Так что же у тебя за сюрприз? - поинтересовалась Влада, закрыв за собой дверь.
- Я слышал, ты замуж выходишь?
- Да, выхожу. Назло всем! - она красноречиво посмотрела на Лектора. - Скоро Слава тоже сюда подтянется.
- Так вот я и подумал, что не буду мешать семейному счастью. Решил приехать пораньше и предложить тебе разговеться напоследок.