- Ну, - Жорик улыбнулся, и я твердо решила, что сфотографирую эту его улыбку, с целью повесить картинку на стену, как мишень для метания дротиков, - Для женщины это не удивительно.
Я круто развернулась и пошла в противоположном от нужного Жорику направлении. Гори оно всё синим пламенем! Я, в конце концов, тоже человек. Надоело! "Сдаешься, не вступив в игру?" - мысленно подтрунивали надо мной Азарт и Самолюбие. "Правильно, правильно, уходи отсюда, не лезь в это сумашествие", - поддерживал Здравый Смысл.
- Эй, - кричал опер мне в след, - Ты что, обиделась? Вернись!
- Ни за что! - громко выкрикнула я, обернувшись. Потом, послушавшись доводов Самолюбия, добавила, - Пока ты не пообещаешь мне объяснить всё по-человечески, я ни на шаг к тебе не приближусь!
- Катерина! - Жорик осторожно пытался подойти. Синхронно с его передвижениями, я отходила всё дальше, дабы расстояние между нами не уменьшилось, - Ты нужна мне!
Проходящие мимо пожилые дамы многозначительно переглянулись и захихикали как-то совсем по-девчоночьи.
- А мне нужны твои объяснения! - не уступала оперу я.
На миг лицо Жорика сделалось серьезным. Он чуть присел. Потом вдруг рванул с места и в два прыжка оказался возле меня. Невзирая на массу визгов, он перекинул меня через плечо и понес в сторону ближайшего кафе. Прохожие косились на нас подозрительно, но, сочтя происходящее милой игрой, не вмешивались. Через несколько минут я притихла и смирилась. Частично ради того, чтобы выбрать удачный момент для побега, а, в общем, просто осознав тщетность попыток вырваться.
- Знаешь, - Жорик помог мне снять куртку и пододвинул стул, - Все достижения сегодня основываются на шантаже. Клюшка открывается, опасаясь, что клиенты узнают о его притоне. Кошка, перепугавшись собственной ответственности… А я вот нарушаю традиции: не поддаюсь на твой шантаж…
- Где же тут шантаж?
- Ты нужна нашему делу. И пытаешься использовать этот факт с выгодой.
- Точно. Я прямо-таки зверски корыстна! Совершаю ужасное преступление: не могу позволить себе не ведать, что творю и вымогаю объяснений.
Сформулировав последнюю мысль, я вдруг почувствовала себя значительно легче. "Именно так. Я пытаюсь сейчас забросить дело Виктории не ради лени, не от страха, не из-за неприязни к методам Жорика… А просто потому, что не могу делать то, в чем ничего не понимаю. И трактовать это, как "сдалась, не вступив в игру", будет неправильным", - твердила я себе.
- Так вот. Если тебя начинают шантажировать, есть только два пути: устранить причину шантажа или устранить шантажиста. Любые другие действия лишь затянут туже петлю на твоей шее.
Я не понимала, к чему он ведет, но слушала очень внимательно.
- Я не устранил ни тебя, ни потребность в тебе, - задумчиво продолжал Жорик, - Боюсь, ты не отстанешь и не прекратишь пить кровь, вымогая у меня разъяснения.
- Не прекращу, - не стесняясь, подтвердила я.
- В таком случае, - Жорик оставался предельно серьезен, - Правильнее будет удовлетворить твою просьбу. Спрашивай!
Я совершенно растерялась. Настроившись немного повоевать за информацию, и, не получив таковую, с чистой совестью выбыть из игры, я была не готова к подобному повороту событий. Когда не знаешь чего-то конкретного, то вопросы задавать легко и полезно. Сейчас же сложилась ситуация иного характера - я не понимала вообще ничего, включая то, какие вопросы нужно задавать.
- Ну, - понимая, что другого такого случая может и не представиться, я все же вынудила себя к разговору, - Прежде всего, объяснись по поводу себя. Зачем тебе всё это нужно?
- В смысле?
Гениальный ответ! Похоже, Жорик собрался просто потрепать мне нервы.
- В том смысле, что ты, нормальный человеческий мент, - я спохватилась и густо покраснела, - Извини, я не то хотела сказать.
- Ничего, я ожидал чего-то подобного. Продолжай.
- Зачем тебе вообще впутываться в какое-то частное расследование? По сути, ты ведь и вправду можешь нагрянуть с какой-нибудь хиленькой группой захвата сначала в Клюшкин притон, потом на дом к Кошке… Можешь посадить всех за решетку и подождать, пока они согласятся дать показания по поводу Александра сами. Можешь устроить грандиозную бучу с громким захватом преступника, получить повышение по службе и деньги Виктории. Зачем тебе я? Зачем вообще устраивать весь этот цирк с личными беседами? И главное, зачем было подставлять меня перед Клюшкой? - по мере продвижения монолога, я все больше и больше заводилась, - Тебе, видимо, просто нравится унижать людей! Играешь в крутого, совершенно не задумываясь об окружающих. Я ведь не знала, что веду к другу в офис милицию. Как я теперь буду Клюшке в глаза смотреть, ты подумал?!
- Нет, - Жорик старался говорить спокойно, но чувствовалось, что мои слова его задевают, - Про то, как ты будешь смотреть в глаза содержателю притона, я не думал. Думал про то, как он мог смотреть тебе в глаза. Наверняка прикидывался другом и подсчитывал, при этом, хватит ли у тебя денег, чтобы сделать у него заказ. Прикидывал, стоит ли ловить тебя на крючок. Ты ведь барышня одинокая. Николаша не мог не заподозрить в тебе потенциальную клиентку…
- Глупости! Даже если так, он предложил бы, я бы отказалась.
- Катерина, поверь, я хорошо в своё время изучил методы Николая. Ты не смогла бы отказаться, - он открылся бы только тогда, когда ему стало бы за что тебя зацепить. Хочешь пример? Одна особа, известная как женщина семейная и порядочная, жена одного выдающегося бизнесмена, стала клиенткой Клюшки. Почему? Да потому, что один из агентов Николая соблазнил её и пригрозил обнародовать сей факт. Пришлось согласиться оплачивать его услуги в течение всего последующего, проводимого ею на курорте, времени.
- Опять шантаж?! - во мне крепла уверенность, что других средств достижения целей в мире просто не существует.
- Ну да. Только в очень ненавязчивой форме. Парень шептал особе слова любви, жаловался на собственное подневольное положение. Мол, "я б и не хотел, но шеф". В общем, пудрил мозги по полной программе.
- Ко мне бы Клюшка приставать не стал, - неуверенно заявила я, - Мне нечего терять. Я не слыву порядочной и семейной, - почему-то затрагивать эту тему было до крайности неприятно, - Кстати, ты по-прежнему не отвечаешь на вопросы.
- Ладно. Буду отвечать. Ты говоришь, что я издеваюсь над людьми… Возможно. Это у меня, знаешь ли, профессиональное. Никуда не денешься. Но в данной ситуации это был единственный метод добиться правды. С тобой бы Клюшка перестал откровенничать, едва узнав об опасности, угрожающей Кошке. Эти люди могут помогать кому-то, только если трясутся от страха.
- Ну, шел бы к Клюшке без меня!
- Кто б меня туда впустил! Охрана бы радостно сообщила, что Николаша спешно смылся по делам, или еще что-то…
- Тогда вызвал бы его к себе!
- Рядовому оперу не так-то легко вызвать к себе известного бизнесмена. И группу захвата, - Жорик покрутил пальцем у виска, - Даже самую, как ты говоришь, "хиленькую", под такое дело никто не даст. Кроме того, удостоверение моё липовое. Из органов я действительно вылетел, причем еще год назад, - я мысленно прокричала "Ура!", - Понимаю, что подпортил тебе отношения с Николашей, но, мне казалось, после того, как ты узнаешь, кто он на самом деле…
- Все равно! - не унималась я, хотя уже находилась гораздо в более миролюбивом расположении духа, - Кем бы он ни был - он мой друг. Ты не имел права так подставлять меня. Мог бы рассказать мне все с самого начала, и мы бы придумали вместе, как вытянуть информацию.
В глазах Жорика вдруг промелькнула искренняя растерянность.
- Ты знаешь, я не подумал, - он пожал плечами, как бы извиняясь, - Я вообще не привык делиться с кем-то планами. Тем более с женщиной… - памятуя мою реакцию на подобные высказывания, Жорик быстро схватил меня за руку, - Только не вздумай опять обижаться и уходить. Я не хотел тебя задеть. Я помню, что ты привыкла видеть в себе личность…
Не совсем поняв, была последняя фраза издевательством или оговоркой, я на всякий случай вырвала руку. И раздраженно поправила.
- Я говорила не о себе! Я привыкла, что окружающие видят во мне личность, а не…
- Какая разница! - отмахнулся опер.
Я отвернулась.
- Кстати, я как раз собирался рассказать тебе, почему взялся за это дело, - намеренно интригующим шепотом проговорил Жорик, многозначительно вскинув брови.
- Рассказывай, - Любопытство моментально приглушило во мне все остальные чувства.
- Изначально, когда Силенская только-только изложила суть проблемы, я согласился помочь, потому что в деле фигурировал Клуб Знакомств. С Николашей, как ты знаешь, у меня давние счёты. Он все-таки существенно подпортил мне в своё время отношения с начальством.
- Ты хотел отомстить?
- Не знаю, - Жорик нехорошо прищурился, и я на всякий случай отодвинулась чуть подальше, - Просто не люблю я его. И, конечно, с радостью помешаю нагло наживаться на чужом одиночестве… А может, я сам себе вру. Знаешь, есть внутри меня некто, кто страстно хочет быть хорошим и постоянно ищет оправдания собственным недостаткам. Может, действительно просто хотел отомстить…
Мне вдруг стало приятно, что не одна я состою из массы враждующих между собой персон.
- Так вот, потом, когда я услышал требуемую шантажистом сумму и понял, что это не Клюшкин уровень…
- Почему? - перебила я, - Думаешь, на своих мальчиках он зарабатывает больше?
- Клюшка умный человек. Кроме того, он прекрасно разбирается в оценке дел такого рода. Репутация Силенской стоит значительно дороже десяти кусков. Кроме того, Николаша прекрасно понимает, насколько рискованно подобное мероприятие, и насколько плохо для шантажиста оно может закончиться… У Силенской солидная крыша…
- Зачем тогда она обращается за помощью к нам, а не к ним?
- Вот уж не знаю… Но уверен, что шантажист на это рассчитывать не мог. В общем, когда стало ясно, что это не Николаша, я мог бы смело забросить это дело, но…
- А кто? - решилась напрямую спросить я.
- Тьфу! - разозлился Жорик, - Ты дашь мне договорить? Я тут, можно сказать, душу открываю… Что "кто"?
- Шантажист кто? Выходит, что напарником Александра была Кошка, значит она и шантажист…
- Не знаю, - Жорик нахмурился, - Думаю, что Александр действовал сам или с каким-то другим напарником. Кошка ничего о шантаже не знает.
- Может, врет?
- Вряд ли. Ей этот Александр мешает не меньше, чем нам. Она его просто боится до смерти. Если мы умудримся убрать брата, не подставив Леру, она будет просто счастлива. К тому же, я пригрозил засадить её за решетку. А в случае поимки Александра обещал оставить на свободе. Если братец сам, конечно, её не заложит.
- Послушай, - меня идея о полной реабилитации Кошки как-то не вполне устраивала, - Звонил мне вчера этот самый Санька из кабинета Клюшки. Выходит, впустила его туда Кошка, она же и проинформировала преступника о моем расследовании. Можно ли ей доверять после такого?
- Таким как она, в принципе нельзя доверять… - "утешил" меня опер, - Они действуют только так, как им выгодно… И потом, баба - она существо подневольное… Ей Санька пригрозил, что со свету сживет в случае чего. Вот она и была "на шухере". А потом я пригрозил, что засажу её за решетку, а ребенок в детдом попадет. Думаю, Кошка справедливо рассудила, что мои угрозы страшнее. Да и выгоды от сотрудничества со мной для неё явно больше. Пока будем считать, что она рассказала всё. Так вот, я все хотел сказать, не бросаю я это дело потому…
- Постой! - меня вдруг осенило, - А если Кошка этот шантаж сама придумала, сама шантажировала, и всё еще надеется получить деньги…
Жорик задумался, потом с сомнением покачал головой.
- Не похоже! Она безынициативна… И потом, у неё просто времени бы не было подбросить письмо. Я узнавал, она весь день на глазах у Клюшки была, на работе.
- Александр подбросил, а она деньги хочет себе забрать, - настаивала я.
- Ладно, - Жорик жестом остановил меня, и почему-то перешел на сухой деловой тон, - Разберемся. Первоочередная задача - схватить Саньку с поличным. Ты будешь работать поличным.
Вот это уже начинало быть интересным!
- Это как?
- Элементарно! Сегодня вечером ты выступишь в роли одинокой барышни, жаждущей случайных объятий.
Ошарашив меня окончательно, Жорик преспокойненько направился к барной стойке. Вредность вынудила меня сделать как можно более равнодушное лицо. Я безразлично отодвинула краюшек тяжелой гардины и принялась рассматривать прохожих.
- Всё обдумала? - мне показалось, что прошла целая вечность, пока Жорик, наконец, принес кофе, и продолжил разговор.
- И не думала даже ничего обдумывать, - полная Чувства Собственной Значимости отозвалась я, - Потрудись корректно поставить задачу. Что именно я должна буду сделать?
На секунду мне показалось, что громкость моего сердцебиения превышает все нормы приличия и перекрикивает играющий по радио блатняк.
- Сегодня вечером ты отправишься в Клуб Знакомств господина Клюшки, дабы иметь честь пообщаться с нашим Александром. Более того, ты с радостью согласишься поехать с ним за город, и, якобы распив там бутылку шампанского со снотворным, позволишь ему снять с тебя все драгоценности.
- Как это "якобы распив"? - зачарованно спросила я.
"Вот оно! Настоящее приключение! С благородной целью, с риском, с возможностью по-настоящему проявить себя!" - счастливо причитала худшая половина меня. Вторая половина выражалась грубо и нецензурно, вопила что-то о детстве, играющем в местах для этого не приспособленных, о времени, убитом безжалостно и в упор, а также о других недостатках готовящегося мероприятия. Как всякий нормальный индивидуум, я слушала ту половину себя, которая говорила приятные вещи.
- Не переживай, снотворное в бутылки Александра всегда подмешивала Кошка. На этот раз она этого не сделает.
- Сомнительное поручительство, - нахмурилась я. Потом вспомнила о собственном мужестве и деланно бодро пробормотала, - Ладно. Рожденный ползать разбиться не может. Сомневаюсь, что мне на роду написано отравиться снотворным. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
- И наоборот, - добавил бывший опер.
Я от души расхохоталась. Удивительно, насколько удачная шутка может изменить отношения между смеющимися. Бывший опер уже не казался мне бесчувственным и жестоким. Бармен окликнул Жорика и тот пошел забирать кофе и коньяк. Мне вдруг стало очень смешно. Странно, но между мной и Жориком потихоньку восстанавливалась дружеская атмосфера. Хорошо, когда у людей общие задачи. Я сообразила, что мне такие отношения вполне выгодны, и решила поддерживать их в дальнейшем.
- А Александр захочет со мной общаться?
- Опять же угнетаемая братом Валерия выступит в роли прекрасной феи. Едва ты переступишь порог Клуба, она моментально позвонит Александру и сообщит, что пришла подходящая ему по всем требованиям "жертва".
- Каким таким требованиям? - подозрительно прищурилась я.
- Ну уж уровень интеллекта и личностные качества его явно не интересуют, - Жорик приподнял рюмку, - Договоримся с Силенской, приоденем тебя, понавесим дорогих побрякушек. Кроме того, Лера скажет, что видела у Клюшки досье на тебя, и знает, что ты очень дорожишь своей репутацией. За успех! - Жорик улыбнулся и залпом выпил содержимое рюмки.
Меня подобное обращение с коньяком слегка покоробило. Впрочем, мало ли у кого какие странности. Я тоже улыбнулась и сделала маленький глоточек. Коньяк оказался хорошим.
- Всё это здорово, - улыбка почему-то никак не хотела сползать с моего лица, - Но я никак не могу понять зачем. Почему бы тебе просто не узнать у Кошки, где можно найти преступника?
Честно говоря, я опасалась, что подкидываю сейчас отличную идею. Жорик вполне мог принять её на вооружение и немедленно лишить меня возможности совершать подвиги.
- А толку?! - судя по выражению лица Жорика, я проявляла чудеса глупости, - Привлекать-то Саньку не за что! Кошка давать официальные показания против него боится. Причем не безосновательно. Вдруг за Саньку вступится кто-нибудь из сильных мира сего и его не посадят?
- А твои методы убеждения на что? - я покосилась на карман Жорика, в котором, как выяснилось ранее, он таскал наручники, - Не можешь, что ли, поймать этого Александра, да признание из него сам вытянуть?
- Не могу, - честно признался Жорик, - Клюшка и Лера - народ невежественный. О том, что подобное моё поведение противозаконно, они не задумываются. А Санька явно человек бывалый, с ним по всем правилам действовать нужно. Эх, не были б бабы такими трусливыми существами, - тяжело вздохнул Жорик.
Я моментально поклялась себе, что во имя чести всех женщин буду теперь делать вид, что вообще ничего не боюсь.
- Ни одна из потерпевших, - объяснил причину своей скорби бывший опер, - Не согласится дать показания. Все побоятся признать, что посещали Клуб Знакомств. Они все женщины порядочные…
- А я, значит, нет?! - не то, чтобы меня интересовало мнение Жорика, но спросить явно следовало.
- А кто говорил, что не слывет "семейной и порядочной" и репутацией своей не дорожит? - ехидно напомнил опер.
Вот же ж. И ничего не попишешь.
- То есть, ты хочешь, чтобы я позволила ему обокрасть меня, и потом написала заявление в милицию?
- Именно, - подтвердил Жорик, - Ты не дрейфь. Я с собой возьму одного хлопца - он действующий мент. В смысле в органах он и по сей день работает. Мы с ним этого Александра сразу после совершения ограбления возьмем. И доказательства все на месте, и ты цела, и преступник пойман. А потом я с нашим Санькой о шантаже потолкую. И о напарнике. Когда вина уже доказана, для выяснения подробностей можно обрабатывать преступника любыми методами, - Жорик многозначительно вскинул брови, - Думаю, Виктория сможет больше не беспокоиться.
От последних фраз мне стало заметно не по себе.
- Будем считать, что сам ты человек не жестокий, просто работа у тебя такая, - прошептала я вдруг осипшим голосом.
Жорик утвердительно кивнул, даже не попытавшись оправдаться. Я никак не могла определиться со своим отношением к Георгию. С одной стороны - еще неизвестно кто хуже, обворовывающий богатых дур или потаскух Санька (дамы другого рода с посторонним мужиком в лес не поедут), или Жорик, "обрабатывающий с применением методов" всех, от кого требуются показания. С другой - нельзя не считаться с тем, что некоторые средства всё-таки оправдываются целями. Устав метаться между этими двумя сторонами, я раз и навсегда решила остановиться на сухом тоне в общении с бывшим опером.
- Значит, встретимся вечером? - я привстала, давая понять, что у меня сегодня еще масса своих дел.
- Хорошо. Предлагаю в семь у тебя. Я пока поговорю более предметно с Кошкой, и заскочу к Силенской в офис, выпрошу для тебя какие-нибудь драгоценности.
Я скривила недовольную гримасу, и, тут же забыв о холодном тоне, принялась возмущаться.
- Что значит, "выпрошу"! Это кому надо, мне или ей?!
- Ну и характер, - проворчал Жорик, помогая мне одеть куртку, - Не придирайся к словам, если можно!