* * *
"Иногда женщина знает, на что идет, но остановиться не может, - вспомнил Егор слова Вари и усмехнулся. - Интересно, почему только женщина. Среди мужиков тоже найдутся дураки. Вот я, например". Он надавил на педаль газа. "Ауди" взревела и рванулась еще резвее. Красные габариты Лериной "девятки" тем не менее не приблизились. Каменев кинул взгляд на приборную доску и похолодел. 100!
- Что, у тебя мотор от "Феррари"? - пробурчал он. - Дура набитая! Дорога же скользкая после дождя!
Однако сам уперся ногой в педаль, выжимая из двигателя последние силы. Машина неслась по ярко освещенному Садовому кольцу. Десять минут назад он отъехал от "Зеленого плюща" вслед за Лериным автомобилем и начал сумасшедшее преследование. Сцена в туалете произвела на него ошеломляющее впечатление. Если бы речь шла о Ньютоне, то можно было бы сказать, что он неожиданно постиг закон тяготения. Всего-навсего закон тяготения! Егор же понял смысл жизни. Он еще не до конца разобрался в его отдельных деталях, но главное уловил. Смысл был такой - живи на полную катушку! Он тут же принял это близко к сердцу. Долой полуэмоции и сдерживающие факторы! Жить так жить! Сейчас он был зол. Он был зол. Он был в ярости, а это уже что-то, если принять во внимание, что подобные эмоции ранее ему были незнакомы. До сих пор он мог пугаться, мог озадачиваться, мог сердиться. Но все это не переступало за когда-то и кем-то выбранную для него шкалу. Сейчас он едва сдерживался, чтобы не взорваться. Одно дело, когда глаза девушки неизменно наполняются холодной зеленью, лишь только вы появляетесь на ее горизонте. Совсем другое, когда она прижимает тебя к стене между писсуарами, лупит по щекам, обвиняет черт знает в чем и предлагает какую-то сомнительную сделку со странными условиями. Каменев поморщился. Будь он тем, прежним Егором, осторожным честным парнем, он бы погрузился в раздумья: в чем суть Лериных претензий, в чем она его подозревает и что пыталась предложить? Скорее всего он додумался бы до чего-то логического. Но только не теперь. Теперь он хотел во что бы то ни стало догнать ее и раз и навсегда прояснить все недоразумения.
Машина дернулась в сторону. Он сжал руль двумя руками. От крутого виража перехватило дыхание. Пальцы его побелели от напряжения. А Лера, похоже, не собиралась сбавлять скорость. Огоньки ее "девятки" снова начали неотвратимо удаляться. Егор, зло ухмыльнувшись, надавил на педаль газа. Наверное, она заметила его и сейчас пытается скрыться от погони.
"Глупо!" - хохотнул он и вдруг разразился настоящим громогласным смехом. Он вспомнил, что, вылетев из туалета, кинулся к машине, чтобы успеть за отъезжающей Лерой. В этой спешке он забыл попрощаться с Миленой Вячеславовной. Сейчас он представил, как эта любительница клубнички сидит за столом в окружении зеленого задрапированного кошмара, пластмассовых лиан и плюшевых обезьянок. Как остывают ее любимые свиные ребрышки. Как болезненно разочарована она испорченным вечером. Эта картина развеселила его еще больше. Каменев включил приемник и, придерживая одной рукой руль, закурил. Он глубоко вдохнул дым, чувствуя, как легкие наполняются едкой отравой, и довольно улыбнулся. Такого чувства он никогда не испытывал. Он несся по залитой желтыми огнями мокрой дороге, держа руль одной рукой, и мысленно посылал всех и вся, в том числе и себя самого. Бросив взгляд на стрелку спидометра, он холодно процедил:
- 110. Тоже мне спиди-гонщик! Никуда ты от меня не денешься! Дорога-то пустая!
Лера словно играла с ним. Она не могла не заметить маячащую позади машину и наверняка уж сообразила, что в ней не кто иной, как Егор. Тем не менее она и не думала скрываться. Наоборот, разжигала его интерес к погоне, то замедляя ход, то, наоборот, ускоряя. И Каменев клюнул, как гончая на тренировке, которую пускают по полю за плюшевым зайцем. Кровь его кипела, он взмок от корней волос до ногтей на пальцах и не мог думать ни о чем, кроме погони. Цель этой погони была ему не совсем ясна. Поначалу он просто решил доказать этой вредной особе, которая ведет себя с ним, как с последним разгильдяем, что он настоящий мужик и шутки с ним так просто не проходят. Как он будет это доказывать, когда наконец выиграет гонку, он тоже не знал, по крайней мере, когда сел за руль. Потом, уже на Садовом кольце, ему в голову пришла блестящая, на его взгляд, идея - он решил не нарываться на скандал, ничего не доказывать, а проследить, куда девушка направляется. Было бы здорово таким образом узнать, где она живет. Поэтому ближе к проспекту Мира у него появилась осмысленная цель. Если он узнает, где обитает Лера, то все станет гораздо проще. Он получит возможность заявиться к ней с букетом цветов или прислать письмо по почте - это уж на что хватит духу. Но, по крайней мере, он больше не будет страдать при мысли, что она затеряется в Москве, как только очередной раз выйдет на улицу из треклятого "Зеленого плюща", и ему больше никогда с ней не встретиться.
"А это уже становится нехорошей традицией", - сказал он себе. Она преподносит ему очередную загадку и скрывается. Потом он не спит ночами, днем слоняется, как лунатик, и живет лишь одной надеждой - вновь увидеть свою мучительницу. Хотя Каменев никак не мог понять, чем она его приковала к себе. Просто, увидев ее однажды, он уже не мог существовать без этой девушки. "А говорят, наркотики - самое главное зло для человека, - недовольно подумал он. - Чушь собачья! Женщина - вот кто нас всех погубит когда-нибудь!"
"Вообще, жить по-новому так жить по-новому! - через секунду выдохнул он себе под нос. - Хочешь завоевать королеву, так не фига пресмыкаться. Надо становиться настоящим крутым мужиком! Чтоб она знала! Чтоб все, черт возьми, знали!"
Машину опять занесло на скользкой дороге, но он лихо справился с рулем, хотя и потерял немного в скорости. "Да, пора становиться на ноги! Долой 70 километров в час, отутюженные брюки, белые воротнички, экономию электроэнергии и прочую чепуху!" Несмотря на последний случившийся с ним катаклизм - женитьбу на Марине, в душе он по-прежнему оставался инженером НИИ со всеми правилами поведения, свойственными этому многочисленному классу трудящихся. (Оставался, разумеется, до этого вечера.) Если бы людей раскрашивали в разные краски соответственно их жизни и поступкам, ему бы, несомненно, достался серый цвет. Его бы покрасили в серый с головы до пят. Но он до сей поры об этом даже не задумывался. Ему-то казалось, что его жизнь, как жизнь всякого гражданина, расцвечена как минимум двумя природными тонами: черным и белым. Понял он свою серость и заурядность только теперь, когда судьба свела его с Лерой. Она, как яркая вспышка, ослепив его, заставила посмотреть на себя со стороны. И то, что он увидел, его не обрадовало… Егор вздохнул и надавил на педаль газа.
Ему казалось сейчас, что его жизнь, устоявшаяся и прочная, как вода в омуте, вдруг начинает двигаться, набирая скорость. Он увидел свет спасения. И этот свет исходил из холодных серо-зеленых глаз малознакомой девушки. Его тянуло к ней по каким-то необъяснимым причинам, как тянет травинку к солнцу. Ведь спроси эту травинку, на кой черт она лезет из теплой и влажной земли, она вряд ли сможет ответить. А Егор чувствовал, что странная девушка Лера, как никто другой, способна внести в его жизнь живительные перемены. И объяснить, почему он связывает с ней подобные надежды, Каменев не мог. Все эти мысли довели Егора до того, что в глазах его поплыли круги. Он уже не мог сосредоточиться на дороге. В этот момент Лера свернула на боковую улицу. Каменев просиял. Район Китай-города, куда они приехали, он знал великолепно. В том, что Лера здесь не живет, он был уверен. Тут в основном деловая зона - офисы, магазины, банки. Жилых домов мало и все очень старые, по большей части с коммунальными квартирами. А Лера вряд ли обитает в коммуналке. Не того она полета. Скорее всего она попытается оторваться от него и затеряться в путаных переулках. Но это ей сделать не удастся. Он провел здесь свое детство и каждый закуток объехал еще на скейте. Настроение его улучшилось. "А ведь я ей нравлюсь, - неожиданно решил Егор. Сделанное таким внезапным образом открытие его порадовало. - Это же все объясняет! Если бы она была ко мне равнодушна - то просто не заметила бы, и все! Ведь домой напросилась сама, первая… - тут он смущенно хмыкнул, - потом сегодня сама подошла ко мне, избила… Определенно я нравлюсь ей. А то, что поведение ее кажется странным… Она просто пытается меня заинтриговать. Как я не догадался раньше! Женщины обожают напускать на себя таинственность. Может, она даже влюбилась в меня?!" Каменев издал радостный вопль и свернул в переулок. Лерина "девятка" исчезла из виду, но это его не волновало, он завернул еще раз. Он хорошо помнил, куда ведет каждая улочка, так что скрыться ей не удастся.
* * *
Лера аккуратно свернула во двор и затормозила, прижав машину к обочине. Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Всего лишь на минутку. Она устала. Яркие огни проспектов все еще мелькали под припухшими веками. "Господи, как же все надоело", - прошептали ее губы. Она открыла глаза и уставилась в потолок, обитый белым кожзаменителем. Кажется, все удалось. Как же не хочется втягивать Егора в свои дела! И кто бы мог подумать, что она станет переживать по этому поводу! Подумаешь, еще один лопух на ее пути. Только именно этого ей стало вдруг жалко. Прошло уже много времени с тех пор, как Лера перестала воспринимать мужиков как возможных любовников или хотя бы просто людей. Все они были для нее лишь объектами, которые либо представляли интерес в деле, либо нет. А кто из них какой - симпатичный, умный, добрый или ни то, ни другое, - ее не занимало. И вот получилось так, что именно на Каменева она почему-то обратила свое внимание. Чем он ее привлек, было совершенно непонятно. Ну смазливый парень, попал по глупости в тиски этой сучки - Марины. Вряд ли подобное поведение можно назвать мужским. Его бы пожалеть, бедолагу. Пожалеть как беспомощное существо и вышвырнуть из памяти. Только вот не могла назвать Лера Егора беспомощным существом. Была в нем какая-то внутренняя сила, какая-то порядочность и честность, которые заставляли ее верить, что он выберется из любой ситуации, сохранив и честь и достоинство. А таких людей она пока еще не встречала. Другие готовы были по головам шагать, идти на подлость, льстить, притворяться, обманывать. А Егор - нет. Он не смог бы так, просто потому, что не смог бы, и все. Он другой. Он не из ее паскудного мира, в котором либо ты, либо тебя - как скорпионы в банке. Его появление пробудило в ней давно забытое желание очутиться в сказке, где есть добро, способное победить зло. Она вдруг вспомнила, как в детстве мечтала встретить принца. Такого, который не похож на других. Лера поморщилась и открыла дверь машины. На нее дохнул пропитанный недавним дождем ночной ветерок. И теперь ей придется использовать этого парня в своих целях. Гадко! Она шагнула на тротуар и тряхнула головой. Темные кудряшки парика подпрыгнули и снова опустились на плечи. "Сам напросился!" - со злостью подумала она, все еще ощущая горечь своего решения. Где-то в глубине души, к ее великому удивлению, зародилась неясная тоска. Словно она теряла что-то важное в своей жизни. Лера заставила себя собраться и, закрыв машину, медленно пошла в подъезд. Зевая, поднялась на третий этаж, вошла в квартиру и включила свет в гостиной.
* * *
Каменев удовлетворенно улыбнулся. Он достиг цели, теперь он знает, где обитает Лера. Здорово он придумал выключить фары и ехать по параллельным переулкам. Постояв в темной арке, ведущей из двора на другую улицу, он повернул ключ зажигания. Мотор глухо заворчал. Егор ухмыльнулся. Хитрая девочка ему попалась. Затащила в центр, чтоб запутать. Он действительно чуть было не потерял ее. Потом едва не раскрыл себя у Рижского вокзала. Только и спасло, что он понял, куда она стремится попасть, и вовремя свернул в какой-то двор. Лера жила в районе ВДНХ. Но теперь все позади. Он посмотрел на ее окно. Теплый свет домашнего уюта струился сквозь легкий тюль. Он зевнул. Как хотелось ему выйти из машины, подняться по ступенькам, позвонить. Хотелось обнять ее, такую хрупкую, такую загадочную, прижать к себе, сказать, что он отчаянно влюблен… Егор удивленно уставился на приборную доску. Это уж слишком! Язык его прилип к гортани. Он нервно сглотнул и закашлялся. "Давайте не будем забывать о моем семейном положении, - твердым голосом заявил он пустоте. - Марина, конечно, не идеал, но она существует, к сожалению… Равно как и обязательства перед ней…" - "Но у нее же есть Френк в Амстердаме, забыл? - предательски шепнул ему внутренний голос. - Да и что толку скрывать от самого себя правду. Лера - девушка твоей мечты, и ты прилип к ней намертво. Это судьба. Смирись".
"Я даже не знаю, кто она такая! - с отчаянием возразил Каменев. - Она странная, непонятная". - "И тебя все равно к ней тянет", - ответил ему внутренний голос. "А идите вы оба на хрен!" - огрызнулся Егор и задумался. Лера производила впечатление "другой". Именно так, другой, не из его мира. Словно ребенок, надевший маску на Новый год и слившийся с толпой таких же масок, но надетых на взрослых людях. Она защищала себя непробиваемой холодностью, но где-то в глубине ее серо-зеленых глаз Егор умудрился разглядеть затаившуюся хрупкую девочку. Она многое могла, черт знает, на что она вообще способна, потому что в каждом ее жесте угадывались сила и уверенность. И тем не менее ей не хотелось быть ни сильной, ни уверенной. Он почти убедил себя в том, что Лера всей душой мечтает снять с себя холодную скорлупу и стать прежней, настоящей Лерой. И эта настоящая Лера должна быть совершенно необыкновенной. Таких он еще не встречал. Девушка с чистой душой. Она заставила Егора вспомнить о детской мечте, что когда-нибудь он встретит принцессу - настоящее совершенство. Как будет ее защищать и поклоняться ей. Каменев вздохнул: "Ну вот, я ее встретил. И что дальше?"
Он легонько надавил на педаль газа и выехал из арки на улицу. Наверное, он бы очень удивился, если бы увидел, как через минуту из-за угла дома осторожно показалась белая "пятерка" и медленно последовала за ним.
* * *
Тяжело ступая, Егор подошел к своей квартире. Ощущение было такое, будто он гонялся за Лерой не на машине, а носился по Москве на своих двоих. Он долго шарил в карманах, пытаясь нащупать ключ. Когда же это удалось сделать и он вставил ключ в замочную скважину, дверь сама собой мягко отворилась. Каменев растерянно заморгал глазами, пытаясь вспомнить, как его угораздило не запереть ее. В коридоре было темно. Егор потоптался некоторое время на коврике у двери, потом вздохнул и шагнул навстречу судьбе. У него появилось очень нехорошее предчувствие, он вспомнил, что, уходя, запер эту треклятую дверь на два замка. Незваные гости, видимо, воспользовались отмычкой.
- Ну да! - недовольно пробубнил Каменев. - Замок "Цербер" взломать невозможно! - Он включил маленький светильник на стене и хмуро поглядел в зеркало. - Если дверь дубовая, это еще не повод взламывать ее кому ни попадя! Что теперь, табличку прикажете повесить?! "Уважаемые грабители, простите, но у нас уже все вынесли. Просьба больше не заходить!" - Каменев усмехнулся и продолжал вслух: - Вот халтурщики. Утверждали, что эту дверь не пробить даже из гранатомета. Пожалуйте. Да если бы…
В гостиной что-то бухнуло об пол, потом покатилось и стукнулось о стену. Егор замер. Его рука медленно потянулась и выключила светильник. Зачем? Он не знал. Он плохо соображал. Даже не успел испугаться. Просто застыл как соляной столб, и все тут. Тем временем из гостиной донесся легкий шорох, словно кто-то переминался с ноги на ногу. Каменев очнулся от ступора и пошарил рукой за спиной в поисках входной двери. Не нашел. Пальцы словили пригоршню воздуха за спиной, а двинуться с места он не решился. Там, в гостиной, кто-то сделал осторожный шаг и тоже замер. Егор осторожно выдохнул и, вцепившись пальцами в высокую тумбу у зеркала, лихорадочно раздумывал, что бы предпринять. Посетитель в гостиной скорее всего делал то же самое.
- Эй, товарищ, - услыхал Егор свой собственный робкий шепот и приказал себе заткнуться.
Ему не ответили.
- Ну, ладно, - произнес он тверже. - Хочешь уйти, уходи. Драгоценности и фамильные бриллианты оставь на столике.
"Вот дурак! - обругал он себя, слушая тишину. - Зачем приплел еще и бриллианты?! А вдруг этому парню придет в голову искать их? А он их не найдет, просто потому, что в доме нет ничего подобного. Что тогда?! Вот дурак!"
Вслух он продолжил, уже совсем бойко, как психолог на сеансе группового гипноза:
- Давайте на счет "три" вы покинете мою квартиру. И больше не появляйтесь тут, слышите. Итак, я считаю… раз… два…
В этот момент мимо него пронеслась весьма упитанная фигура. Плотное плечо задело его спину, и Егор с размаху вмазался лбом в зеркало. Раздался треск. Под ноги посыпались мелкие осколки, а из глаз искры. Дверь за его спиной распахнулась, затем глухо хлопнула, а с лестницы донеслось удаляющееся топанье.
- Эй, эй, эй! - взревел Каменев по большей части от боли, нежели от возмущения. - Я же сказал - на счет "три"!
Он ринулся за обидчиком, размашистым движением отворил дверь, ничего, кроме кругов перед глазами, не видя, смело вылетел на лестничную площадку и со всей силы врезался все тем же многострадальным лбом в раскрытую дверь соседки. Сила удара была сокрушительной в буквальном смысле этого слова. Каменев упал на пол и зажмурился.
- Что это ты, Егорушка, бегаешь по ночам? - Тетя Маня склонилась над ним с заботливостью медицинской сестры.
Егор открыл глаза и тупо уставился на нее. "И какого черта этой дуре понадобилось высовываться из двери!" - досадливо подумал он.
- Прямо шум такой, - оправдалась соседка и растерянно развела руками.
- Спортом занимаюсь! - промямлил он и, опершись на услужливо подставленное пухлое плечо, медленно поднялся на ноги. Его мутило, стены ходили ходуном, тетя Маня сначала расплылась и окончательно рассеялась, потом снова собралась в тетю Маню. Это не помешало ей верещать на весь подъезд:
- Ах ты, боже ж мой! Себя-то не бережете совсем. Молодежь окаянная!
Он окинул ее хмурым взглядом и хрипло пробурчал:
- Нет, раньше лучше было… когда рассеялась. - Потом вяло махнул рукой и поплелся в свою квартиру.