39
Ганс Вейд смотрел на дорогу и думал.
– Отто, они целовались, – наконец, констатировал он.
– Кто? – не понял помощник.
– Наш агент Михаил Голубев и русская шпионка. Дьявольщина!.. Я не удивлюсь, если узнаю, что все это время и с самого начала нам подсовывали элементарную дезинформацию по проекту "Елка". Профессор Тимман будет в ужасе.
Вейд достал телефон и набрал знакомый номер.
– Профессора Тиммана, пожалуйста, – попросил он – Его нет?.. А где он? Ах, в больнице!.. Тогда позовите кого-нибудь из его лаборатории… Какие пожарные?!.. – Вейд слегка покраснел и переложил трубку из одной ладони в другую, словно она жгла руки. – Понимаю, и давно произошел взрыв?! Два часа назад?!!..
Вейд дал отбой и посмотрел на Отто. Взгляд шефа был настолько суров, что тот невольно поежился.
– Мы можем поздравить друг друга, Отто, – сухо сказал он. – Только что русские разнесли в клочья нашу лучшую институтскую лабораторию стоимостью в сотню миллионов евро. Проект "Елка" и в самом деле оказался обычной бомбой замедленного действия.
Отто Мюллер вспомнил целующуюся парочку возле машины генерала Кошкина и содрогнулся от ужаса.
"С самого начала!.. – подумал он. – Боже, но это же катастрофический провал!"
Отто замер. Теперь он не знал не только, что сказать, но и что подумать.
– Послушай, Отто, – в голосе Ганса Вейда было столько холода, что, казалось, стекла машины вдруг покрылись инеем. – За всю операцию по проекту "Елка" отвечал Фил Андерсен. Сегодня же я позвоню доктору Хартли и скажу, что он нашел самого преданного друга в моем лице. Кроме того, я не хочу встречаться с Джоан Макенрой. Как только она выйдет из машины, посадите ее в самолет и отправьте ее… – Вейд хотел сказать "к чертовой матери!", но сдержался. – В Лондон. Я думаю, что у Джоан Макенрой и особенно Фила Андерсена скоро будут проблемы. И создаст эти проблемы один глубоко симпатичный мне человек…
Ганс Вейд замолчал.
– Доктор Хартли? – попробовал угадать Отто.
– А кто же еще?.. – холодно заметил доктор Вейд. – Я думаю, у "Куколки" Макенрой их будет не очень много и она сумеет выскользнуть. Но Филу Андерсену я не завидую!
40
Они просто шли по улице.
– Миша!.. Мишенька, хороший мой, пойми, что раньше я была похожа на куколку. Не на игрушечную, а на ту, из которой рождаются бабочки. А моя прошлая жизнь была как темный кокон. Но сейчас кокона нет, и у меня прорезались крылья, – Галя немножко горько улыбнулась и взглянула на потупленное лицо Мишки. – Я стану великой шпионкой, Миша. Понимаешь?.. Самой великой, лучше, чем Мата Хари.
– А как же я? – глухо спросил Мишка.
– Прости меня, пожалуйста… – Галя отвернулась, чтобы скрыть вдруг повлажневшие глаза – Я ухожу. Меня ждет работа.
Мишка молчал и рассматривал свои давно не чищеные ботинки.
"Кто же их теперь чистить будет?" – вдруг подумала Галя, проследив взгляд мужа.
Ей вдруг стало страшно.
– Ты мне всю жизнь испортил! – громко, сквозь слезы, крикнула Галя. – Подлец!!..
Несколько прохожих оглянулись и посмотрели на странную парочку.
Мишка еще ниже опустил голову. Галя уходила быстро, не оглядываясь… Мишка думал о том, как и каким образом, он ухитрился испортить своей жене жизнь, если она только что, по ее же словам, начала новую…
41
Генерал Кошкин посмотрел на часы и подошел к окну.
Мишка сидел в скверике на скамейке и кормил голубей. Голуби разгребали лапками желтую листву. Сизокрылый нахал с хохолком сидел у Мишки на коленях.
"Привык, значит, уже…" – улыбнулся генерал.
Кошкин набросил плащ и пошел вниз.
– Ну, как дела, Михаил Егорыч? – спросил он, присаживаясь рядом. – Прибор-то твой этот… Как его?.. Изделие "Елка", кажется? Работает он?..
Мишка молча кивнул.
– Ты поаккуратней только, – заметил генерал. – А то опять рванет. В институте Тиммана добаловались, понимаешь… Прикрыли они, твою тему, сынок.
Мишка громко вздохнул.
– И я тоже взорвусь! – вдруг пообещал он.
Генерал чуть заметно улыбнулся.
– Может денег мало на проект твой дали? Так я могу опять, куда надо сходить…
– Все равно взорвусь!
Кошкин взял голубя с колен Мишки и погладил его по голове. Тот клюнул большой палец и с вызовом посмотрел на генерала.
– Ладно, если уж такие дела, тогда запоминай… – генерал отпустил сизаря и откинулся на спинку лавочки. – Стамбул, кафе "Курум-Калым". Встретишься с женой в следующую среду после трех часов. Только учти, у вас с Галей будет не больше десяти минут. Ближе чем на двадцать метров другу к другу не подходить. Кроме того, Галя не сможет снять чадру. Остальное тебе расскажет майор Дубов по дороге. Понял, сынок?..
Мишка радостно улыбнулся и кивнул.
– Только это самое… Мне бы на Галино лицо хоть одним глазком взглянуть.
"Насмотрелись фильмов про шпионов вот и капризничают, – подумал Кошкин. – Совсем как дети, понимаешь".
– Нельзя! – строго сказал он.
– Почему?..
– Потому что так надо.
В окне торчал майор Дубов с биноклем.
Генерал Кошкин оглянулся и проследил направление… Дубов рассматривал парочку на дальней лавочке. У парня на голове красовался оранжевый "ирокез", а кофточка весело хохочущей девицы переливалась всеми цветами радуги.
"Не то, не то!.. – генерал Кошкин снисходительно улыбнулся, присматриваясь к молодым людям. – А все почему? Потому что никакого понятия о конспирации, понимаешь!.."
Холодные руки "Леди Винтер"
1
Помощник Эли Форстер Джон Рискин по прозвищу "Дубина" был лыс как куриное яйцо. Когда он сердился, его грубое лицо становилось похожим на физиономию разгневанного индейского божка.
– У нас нет ни единой зацепки, чтобы начать это дело, Эли. Оно для нас – чистое место, детка, – в качестве доказательства Джон похлопал себя по лысой голове. – А русские неуловимые "красотки" – только миф шпионского мира. Правда, Фил Андерсен намекнул мне, что возможно, этих девушек зомбируют православные монахи-иезуиты где-нибудь в мрачных монастырских подвалах.
Эли Форстер вязала в кресле. Красивое лицо молодой женщины казалось спокойным и при этом чуть насмешливым. Вязальные спицы мелькали в ее руках с удивительной быстротой.
– Среди православных монахов нет иезуитов, Джон, – сказала она.
– Как это нет?! – удивился "Дубина". – Церкви-то у русских есть?
– Да.
– А иезуиты?
– Нет.
За последнюю неделю Джон Рискин посетил три пригородных монастыря. Все его попытки пробраться в их подвалы закончились провалом. Последний раз, уже отчаявшийся "Дубина" Джон назвал настоятеля монастыря "святым отцом" и, не смотря на его улыбку, пообещал причаститься и исповедоваться, если ему дадут хоть краем глаза заглянуть в монастырское подземелье. Когда "Дубину" выводили за ворота под руки дюжие монахи, Джон отчаянно сопротивлялся и кричал о попранной свободе совести.
– Фил Андерсен просто пошутил, Джон, – сказала Эли.
У "Дубины" вдруг сильно зачесалась грудь. Он сунул руку за отворот рубашки и наткнулся на крестик. Крестик мешал пятерне, Джонни стащил его и бросил на стол.
Молодая женщина слегка поморщилась.
– Тебе пора принять ванну, Джон.
– К черту ванну!.. У меня нервная чесотка. Эли, я просто не понимаю, что происходит. Ты пять дней сидишь в номере и ничего не делаешь.
– Ты не прав, Джон. Я уже посетила шесть выставок молодых художников и четыре спектакля в Большом театре, – Эли подняла глаза и улыбнулась. – Иногда мне кажется, что ты не шпион, Джон, а простой ремесленник. Наша работа состоит из тысячи случайностей. Их нужно уметь замечать и использовать. Подойди, пожалуйста, к окну и взгляни на улицу.
"Дубина" нехотя встал и подошел к плотно занавешенному окну. Отыскивая щель в шторе, Джон как бы, между прочим, вытер об нее потные руки.
– Скоро снова будет дождь, Эли, – буркнул он. – Я вижу лужи и пешеходов с зонтиками.
– На углу, слева, – подсказала Эли.
На углу, рядом с газетным киоском, прямо на асфальте, сидел молодой человек в рваной фуфайке. Перед ним лежала кепка с мелочью.
– Очередной идиот-фээсбешник изображает нищего и наблюдает за нашей гостиницей, – презрительно фыркнул Джон. – А что вам до него?
Эли кивнула.
– Собственно говоря, ничего, если бы не одна маленькая деталь… Теперь посмотри направо, Джон. Видишь, на остановке стоит девушка? Она уже полчаса смотрит на "нищего" и пропустила целый табун автобусов. Любопытный факт, правда?
Джон наморщил лоб.
– Я не понимаю тебя.
– Вчера эта девушка была здесь.
– Ну и что?.. Кстати, как сидя в кресле, ты видишь то, что происходит на улице?
– Это моя работа, Джон, – Эли показала глазами на цепочку с крестиком на столе. – Ты выбросишь его?
– Конечно, нет. Это подарок моей матери.
Джон вернулся к столу. Он вытащил портмоне и, не глядя, сунул в него крестик.
– Знаешь, я просто уверена, что ты положил крестик рядом с фото своей матушки. – Эли вернулась к вязанию и спицы снова замелькали в ее умелых руках. – Проверь мою догадку, пожалуйста.
Джон развернул портмоне и его лицо вытянулось от удивления.
– Эли, черт возьми, – рявкнул он. – Как ты угадала?
Эли немного помолчала… Молодую женщину больше интересовал очередной хитроумный узелок вязания, чем вопрос помощника. Ловкие пальцы Эли расправились с узелком за пару секунд.
– Предугадывать развитие событий – моя работа, Джон. Тот, кто не умеет этого делать, никогда не сможет построить план будущей игры.
2
Коле Никитин было холодно и неуютно. Кепка на мокром асфальте с двумя рублями мелочью навевала унылые мысли. Иногда Коля косился на темные окна гостиницы и мечтал об ордене. Когда рядом с ним вдруг остановились стройные женские ножки в изящных туфельках, Коля не поднимая головы гнусаво заголосил:
– Подайте Христа ради!.. Помираю, честное слово!
– Колечка, ты, что с ума сошел?! – оборвал его хорошо знакомый голосок.
Коля поднял глаза. Перед нем стояла перепуганная Марина. В широко распахнутых глазах девушки светился ужас и удивление. Коля покраснел до корней волос и уткнулся взглядом в кепку на асфальте.
– Уйди отсюда, – тихо прошипел он.
– Коля, я понимаю, что ты обиделся – стараясь казаться спокойной, сказала Марина. – Но мы расстались с тобой по-хорошему. Нельзя же так опускаться!
– Кому говорю, уйди! – уже не прошипел, а буквально простонал Коля.
– Это глупо. Кстати, асфальт очень холодный. Ты простудишься.
Коля затравленно оглянулся по сторонам. Ему очень хотелось провалиться сквозь землю, но долг контрразведчика не позволял покидать пост без уважительной причины.
Марина нагнулась и положила в кепку тысячу рублей.
"Повесится, что ли?!.." – с тоской подумал Коля, провожая глазами стройную фигурку.
"Центр вызывает "Инвалида", – донеся искаженный радиопомехами веселый голос из потрепанной фуфайки Коли. – Как дела, братан?"
В угловом окне на втором этаже гостиницы дрогнула штора.
– Пока все тихо… – шепнул Коля в фуфайку.
3
Вечером Эли Форстер встретилась с Филом Андерсеном в одном из тихих и дорогих ресторанов.
– Ты как всегда просто очаровательна, – Фил поцеловал руку молодой женщины. – Надеюсь, у тебя хорошие новости?
– Тебя торопит доктор Хартли? – холодно спросила Эли. – И поэтому ты прилетел в Москву?
Фил улыбнулся.
– Знаешь, Эли, меня всегда смущала и заставляла нервничать твоя привычка общаться с начальством только с помощью вопросов.
Они сели за столик. Разговор с вышколенным официантом занял не больше полуминуты.
Фил открыл бутылку шампанского. Подобные бутылки украшали еще не занятые столики и видимо служили для того, чтобы скрасить гостям и без того короткие минуты ожидания. Но Эли только прикоснулась губами к краю бокала.
– Ты привез мое досье, Фил? – спросила она.
– Как и обещал… Дорогая Эли, ты можешь получить его прямо сейчас, если согласишься выйти за меня замуж.
– Тебя все еще волнуют финансы вдовы миллиардера?
– Эли, если ты будешь только спрашивать, наш разговор продлится бесконечно долго, – Фил Андерсен снова улыбнулся и на этот раз постарался придать своей улыбке нотку грусти. – Ты единственная и неповторимая женщина, с которой я…
– Стоп, Фил! – Эли поморщилась. – Чтобы лучше понять друг друга, давай немного вспомним прошлое. В мае 2003‑го года я ликвидировала Фреда Корделя и моя карьера в разведке была окончена. Я поняла, что кровавая шпионская романтика не для меня и не испытывала по этому поводу ничего кроме облегчения. Меня больше устраивала роль избалованной жены миллиардера Джоша Форстера. Как выяснилось, я очень люблю солнце, море и яхты, Фил. Мне нравится бездельничать и сидя в шезлонге и просматривать модные журналы. А еще мне нравится шляться по магазинам и при этом не пересчитывать деньги в кармане. Но потом моего мужа убили, а к моей яхте причалила дешевая моторная лодка. Я до сих пор помню твою веселую физиономию, Фил. Удивительно, но убийство моего мужа было как две капли воды похоже на убийство Фреда Корделя… Даже для самого поверхностного следствия эти убийства стали бы убийствами-близнецами. Если бы их сравнили в суде, присяжные легко согласились с тем, что их совершил один и тот же человек. А в досье, которое ты мне привез, Фил, было мое письмо к Фреду Корделю с просьбой о встрече в тот злополучный вечер…
– Но я не шантажировал тебя, Эли, а просто предупредил, что наша контора не занимается прикрытием бывших агентов. Понимаешь меня? Бывших!.. А убийство Корделя наделало слишком много шума.
– Но я не хотела снова становится шпионкой, Фил! – громко сказала Эли.
Сидящая неподалеку молодая парочка оглянулась и с интересом посмотрела на Эли.
– У тебя был еще один вариант, Эли, – выйти за меня замуж, – Фил взял руку женщины в свои ладони и поцеловал ее. – Никто и не при каких обстоятельствах не посмеет тронуть мою жену.
Официант принес заказ. Эли перевела взгляд на окно. На улице снова шел дождь.
Когда официант ушел, Фил тихо спросил:
– Эли, ты любила Джоша Форстера?
Молодая женщина немного помедлила с ответом:
– Не думаю, но он был довольно мил со мной. А теперь скажи честно ты, Фил, ты знал, что я подала на развод с Джошем?
– Нет, – Фил пожал широкими плечами. – А это было и в самом деле так?
– Да. И это еще один факт для обвинения в суде, Фил, если меня заподозрят в убийстве мужа.
Фил принялся за рыбу. Эли рассматривала бокал с шампанским. Ее тонкий палец скользил по позолоченному ободку.
Когда пауза снова затянулась, Фил осторожно спросил:
– Может быть, поговорим о работе, Эли?
– Ты хочешь сказать, что незамужняя женщина должна сама защищать и обеспечивать себя?
Фил кивнул.
– Примерно так и есть.
– Ладно, Фил, я помогу тебе в деле с загадочными русскими "красотками". В конце концов, я просто вынужденная это сделать. Но я смогу помочь тебе только в одном случае – мое досье, которое ты оставил в посольстве, через двое суток должно лежать на столе генерала Кошкина.
– Что-что?!.. – Фил чуть не подавился от удивления. – Где оно должно лежать?
– На столе генерала Кошкина, – сухо повторила молодая женщина.
– За каким чертом, Эли?!
– Мое досье – очень хорошая наживка, Фил. Если ты с его помощью снова втянул меня в прежние игры, то почему бы генералу Кошкину не сделать то же самое?
Фил Андерсен задумался. Его замершая с вилкой рука чуть подрагивала от напряжения. Кусок рыбы соскользнул с вилки и упал на скатерть.
– И ты не видишь иного пути добраться до русских "красоток", Эли?
– Я долго думала, Фил. Самый верный путь – стать одной из этих "красоток". Я не сомневаюсь, что генерал Кошкин пойдет на мою вербовку. Тогда я начну получать информацию. Пусть небольшую, но для умного агента хватит и этого. А мое досье, вместо того чтобы лежать без всякой пользы для дела, начнет работать.
– А как оно окажется на столе генерала Кошкина?
– Для этого у тебя есть "Дубина" Джон, Фил. Этот тип предан тебе как собака. Вряд ли я увижу хоть краем глаза свое треклятое досье, если ты доверишь Джону операцию по его передаче Кошкину. А теперь мне пора идти, Фил.
Эли встала.
– Ты не будешь есть? – спросил Фил.
– Я на диете.
– Я думал, что ты на работе, – Андерсен усмехнулся и опустил глаза. – Теперь я понял, Эли, почему тебя называют "леди Винтер". Ты холодна как лед и расчетлива, как профессиональный игрок в покер.
– Одно другому не мешает.
Эли ушла… Фил Андерсен долго смотрел на рыбу и вдруг понял, что у него пропал аппетит.
4
Кабинет в посольстве для неожиданных и важных гостей из секретной службы был светлым и просторным. Обстановка располагала к долгим задушевным беседам и полному доверию. Тем не менее, напряженный и взволнованный Джон Рискин, сгорбившись, сидел в кресле и хмуро рассматривал свои огромные ладони.
"Не исключено, что он меня ненавидит, – подумал Фил Андерсен. – Впрочем, не он один и это не важно. Главное, что он меня сильно боится".
Первые, ничего не значащие, слова диалога были уже произнесены, и Фил Андерсен задал свой первый деловой вопрос:
– Интересно, Джон, куда майор Дубов ходил вчера обедать?
– В кафе "Аметист", босс, – коротко буркнул Джон.
– Скажи честно, тебе не нравится следить за Дубовым?
– Я не понимаю, в чем смысл вашего поручения, босс.
– Не исключено, что майор Дубов ходит на конспиративные встречи с "красотками" своего шефа генерала Кошкина. Но я вызвал тебя совсем по другому поводу, Джон. У меня к тебе небольшое дело, – Фил Андерсен ободряюще улыбнулся. – Чуть дальше кафе "Аметист" есть автовокзал. После того, как ты завершишь сегодня свою очередную слежку за Дубовым, положи в камеру хранения вот это… – на стол легла папка. – Ячейка 65, код замка 34-89-90.
– И все, босс? – у Джона вдруг зачесался затылок.
Дело показалось ему не только простым, но и подозрительным.
– Нет, не все. Вечером ты проверишь, на месте ли эта штука, – Фил похлопал ладонью по папке. – Если да, то заберешь ее, а утром все повторишь сначала. Но снова сделаешь это после того, как "отпустишь" Дубова.
"Дубина" кивнул.
– Теперь о не менее важном, – Фил с наслаждением глотнул кофе. – Как поживает наша драгоценная "леди Винтер"?
Джон понял, что разговор о папке закончен и сунул ее в свою сумку.
– Она сидит в номере и вяжет, – буркнул Джон.
– Довольно странное занятие для супершпионки. Обычно вяжут домохозяйки и влюбленные жены. Что она вяжет, Джон?
– Откуда я знаю, босс?
– А ты поинтересуйся, – Фил снова улыбнулся, обнажив безупречный ряд ухоженных зубов. – Если честно, то я немножко волнуюсь за нее.
– Эта женщина нигде не пропадет, босс.
– Я знаю, Джон. Но ты все-таки приглядывай за ней.
Джон Рискин кивнул. Ему явно не нравились задание, которое он получил от начальства. Оно казалось ему подозрительным и похожим на ловушку.
Джон коротко бросил:
– Хорошо, я присмотрю за ней, босс.