- Простите, господин Макфи, но в пятницу я улетаю и не знаю, когда вернусь. Спасибо за приглашение. Значит, ваша сделка остается в силе?
- Вчера я ездил туда и обо всем договорился. Хозяин хочет уладить это дело прямо сейчас. У него есть лошадь с экипажем; мы встретимся у моего отца, обменяемся, он отправится в Квинсленд, а мы доберемся до фермы. Отличное место. Он только что высадил еще сотню груш. И коровы все дойные.
У Перси Макфи горели глаза, что было удивительно для человека, который наверняка полдня потратил на дорогу до фермы и полдня на дорогу обратно. Вайолет жалась к его плечу с видом доверчивого ягненка, что немало растрогало Фрину.
- Что ж, тогда удачи вам и счастливого пути, - пожелала она, отступив назад.
Перси Макфи крепко пожал ей руку, а Вайолет поцеловала Фрину.
- Мы ни за что не справились бы с этим без вас, - сказала Вайолет.
- Нет, дорогие мои, это вы сами сделали, дотанцевавшись до бесчувствия.
- Мне бы тоже хотелось что-нибудь сделать для вас! - пылко воскликнула Вайолет.
- Конечно, конечно, - поспешно отозвалась Фрина, зная, какой тяжелой ношей может быть благодарность. - У вас там есть белые персики?
Перси Макфи кивнул.
- Это мои любимые фрукты, и я могу есть их без конца, ведь большинство садоводов предпочитают сорта с неотделяющейся косточкой. Пришлите мне ящик белых персиков, когда они поспеют. Мне всегда хотелось, чтобы их было много. До свиданья, - добавила мисс Фишер.
Перси осторожно завел мотор и отъехал от тротуара.
Айрис Джордан и Фрина проводили взглядом новехонький блестящий автомобильчик.
- Ну, хоть эта история со счастливым концом, - заметила мисс Фишер. - Жаль, что с другими так просто не получается. Может, зайдете ко мне, мисс Джордан, если не торопитесь?
- Нет, не тороплюсь. Я просто хотела показать вам, как выздоравливает мисс Кинг. И поговорить о…
- Разумеется. Но не на улице же.
Фрина усадила гостью в самое мягкое кресло и угостила, по просьбе самой Айрис, свежевыжатым апельсиновым соком. Мисс Джордан кашлянула, глотнула сока, хотела что-то сказать и, сделав еще глоток, наконец проговорила:
- Вы же знаете, кто убил, правда?
Фрина кивнула.
- И вы можете просто так это оставить? - воскликнула Айрис; ее румяные щеки даже побледнели от возмущения.
- Почему бы нет? Я не мститель в маске из грошового романа. У меня нет особой заинтересованности ни в Истине, ни в Правосудии. Всегда есть некие сопутствующие обстоятельства. Бернард Стивенс, жертва, был неприятным типом со склонностью к шантажу. Смерть Стивенса позволила мне предотвратить скандал, который мог уничтожить невинных людей - ну, относительно невинных. Из-за того, что умер Стивенс, Макфи и Кинг выиграли танцевальное состязание и, возможно, свой шанс на счастливую жизнь. С другой стороны, вероятно, и Стивенса кто-то любил и теперь оплакивает его потерю.
- Но вы хотите все так и оставить.
- Пока. Насколько я понимаю, этим сейчас занимаются другие люди.
- И почему я не остановилась на массаже? - Айрис потерла лоб. - Там все просто. Знаешь, как работают нервы и мышцы, и помогаешь им излечиться. А у людей все так запутанно!
- В пятницу я улетаю. А когда вернусь, расскажу ВСЕ.
Айрис отставила стакан и без малейшего усилия поднялась из мягких глубин кресла.
- Грязное это дело, верно? - огорченно проговорила она.
- Да. - Фрина похлопала ее по мускулистому плечу. - Еще какое.
Глава десятая
Если чует полицейский: долг зовет, долг зовет, -
Это значит, попадет он в переплет, в переплет.У. Гилберт и А. Салливен "Пираты Пензанса"
Рассвет четверга был светлым и ясным. Выйдя на прогулку по берегу, Фрина с наслаждением вдыхала утренний воздух. На пляже не было никого, кроме нее да стаи белоснежных чаек - белее она в жизни не видела. Птицы следовали за ней, перебраниваясь и стремительно ныряя вниз, чтобы схватить кусочки хлеба, которые кидала Фрина. Она с умиротворением наблюдала за ними. Ах, взлететь бы сейчас словно чайка, чувствуя ветер под собственными крыльями из плоти и перьев, подняться и стремительно упасть вниз, ощущая сопротивление воздуха! Стая пеликанов кружилась в восходящих потоках, петляя и скользя с естественной грацией.
Фрина кинула остатки хлеба чайкам и вдруг поняла, что уже давно сама не поднималась в воздух. Даже рев мотора, вонь топлива, запах смазки и парусины не могли уменьшить удовольствие от полета над миром, когда все остальные вынуждены ползать внизу муравьями.
Дот паковала небольшой чемоданчик, надеясь не найти больше ничего, что могло бы поколебать ее благонравие.
- Что это? Штопальные иглы и шпагат?
- Да, чтобы наложить заплатку. А это банка со смазкой, не открывай.
- Но, мисс, вы же не умеете шить!
О неспособности Фрины к рукоделию ходили легенды.
- Дот, чтобы починить самолет, нужно просто наложить косые стежки, и я научилась этому у ирландца Майкла на базе КЛК в Англии. Она располагалась рядом с моей школой. Я не училась рукоделию, поскольку не видела в нем никакого смысла, однако коли смысл есть - дело другое. Если тебе нужно что-нибудь зашить "елочкой", обращайся ко мне.
Дот аккуратно свернула кусок парусины и добавила его к пестрой кучке, которую составляли свечи зажигания, гаечный ключ, сменное белье, шоколад с изюмом, фляжка с бренди, нитка с иголкой, самолетная смазка, пудреница, две отвертки и пилочка для ногтей, а также запасная пара носков и шелковый чулок.
- А чулок зачем?
- Фильтр для авиатоплива, - объяснила Фрина. - Так, ну вот и все. Теперь, Дот, я еще разок проштудирую карты.
Северо-восточное направление на Мэнсфилд, решила Фрина, не должно представлять особых трудностей. Нужно перелететь через Кинглэйк, затем держаться восточнее озера Эйлдон, которое на вид довольно обширно, а в верхней его оконечности уже Мэнсфилд. А вот после Мэнсфилда полет представляется более опасным. Некоторые из горных пиков превышают две тысячи метров. Воздух там более разреженный, вдобавок будет чертовски холодно. Гористая местность, сказала Банжи, это значит - гибельная. Банжи летала через Гималаи - крышу мира - и осталась жива. Однако Фрина понимала, что Банжи гораздо искусней, ей до нее далеко.
Тем не менее Фрине вовсе не хотелось плестись на вьючной лошади со скоростью шестнадцать километров в час через всю эту горную глухомань. Там живут люди. Они должны знать все пути-дорожки. Все что нужно для успеха - холодная голова и ясная погода. Лучше всего пуститься через Буллер, решила Фрина, пересчитав горные пики, проскочить между горами Хауитт и Раздумье, а потом следовать над долиной реки Воннангатта, резко взять к востоку над горой Сильвия и Кривой рекой и опуститься в Толботвилле. Она вытащила бюллетень, который ей дала Банжи, и углубилась в чтение.
- Ага, - произнесла Фрина вслух минут через пять. - Золото, а? Я думала, "золотая лихорадка" была только в Бендиго, Балларате и центральной Виктории. И это доказывает, что в школе многое недоговаривали. Я всегда это подозревала.
Она продолжила чтение. Золото было найдено на Кривой реке и речке Черная Змея - рассыпное золото, близкое к поверхности. Хлынувшие туда золотоискатели основали несколько поселений: Грант, Хауиттвилль, Кривая река, Хогтаун, Винчестер, Мэйфэйр. Все они опустели, когда золото иссякло, за исключением Гранта - тот покинули в 1923 году, когда почтовое отделение (нач. Альберт Стаут) переехало в Толботвилль, единственный все еще населенный городок в этом районе. Толботвилль располагался на Кривой реке к востоку от реки Воннангатта.
- Похоже, это вообще единственный городок, кроме Дарго, - рассудила Фрина. - Жалко, карта слеповата! Кажется, Толботвилль играет роль базы для всего этого огромного горного района! Они, наверное, чувствуют себя совсем отрезанными от мира, эти поселенцы. Как там это называл Виктор? Великое безмолвие. А какие чудесные названия дали они этим скалам! Роза Австралии, Великий Западный Пик, Утренняя Звезда, Добрая Надежда, Первопроходец, Сент-Легер, Лунный Свет!
Фрина поужинала в одиночестве и уснула с мыслями о золотом рифе под названием Лунный Свет.
Утро пятницы выдалось прохладным. Фрина встала и взглянула на океан - в небе не было ни облачка.
Телефон зазвонил во время завтрака, состоявшего из кеджери, тоста, яичницы и маффинов. Предстоящая опасность всегда пробуждала у нее аппетит.
- Мисс Фишер, детектив-инспектор Робинсон.
Фрина быстро глотнула кофе и взяла трубку.
- Доброе утро, Джек! - приветливо сказала она.
- Звоню вам, чтобы сообщить: мы выпускаем вашего приятеля Чарльза Фримана, - голос полицейского был холоден. - Спасибо, конечно, что нашли его, только он этого сделать не мог. Два свидетеля видели, что он был слишком далеко от тела.
- Что ж, мне очень жаль, дорогой Джек.
- Мисс Фишер, вы знаете об этом больше, чем кажется. Послушайте, я постарался вам удружить. Отдал неприличные снимки, чтобы снять вашего гомика с крючка, а мог бы передать их в Отдел нравов, да и стоило бы. Если вам известно, кто это сделал, вы могли хотя бы по-дружески мне сказать.
- Не сейчас, Джек. Я сегодня улетаю в Гипсленд.
- Улетаете? Полетите над Альпами? Это ведь очень опасно!
- Да, очень. Я могу разбиться. И если так случится, я больше никогда не буду вмешиваться в ваши дела.
- Не говорите так, - судя по голосу, полицейский был сконфужен. - Мисс Фишер, я вовсе не хочу вас потерять. Я просто прошу о помощи.
- Говорю вам, дорогой мой Джек, по-моему, я знаю, кто это сделал и как; когда вернусь, я вам все расскажу.
- Обещаете?
- Даю слово.
Джек Робинсон был высокого мнения о женской чести, в особенности, если дело касалось Фрины. Она еще ни разу не нарушала слова.
- Хорошо, мисс Фишер. Увидимся, когда вы вернетесь.
- Удачи вам в этом деле, Джек. Да, кстати, я хотела спросить: как там мисс Шор, партнерша убитого?
- Ее уже выписали из больницы, мисс. Она не видела ничего, что могло бы нам помочь. Такая суета - уму непостижимо! - хихикнул Джек Робинсон. - Ее мать, три сестры и прочая родня так и мельтешили, не позволяя мне поговорить с "бедняжкой Педрестиной", пока ей не станет лучше, а бедняжка Педрестина, откинувшись на подушку, обещала, что вернется домой и впредь будет хорошей девочкой. Она не была близка с погибшим, мисс Фишер. Лишь откликнулась на газетное объявление о поиске партнерши. Сказала, что он обещал ей десять фунтов и половину выигрыша в случае удачи.
- Эти десять фунтов с меня, - пообещала Фрина.
- Нет надобности, мисс, один друг Бернарда Стивенса уже заплатил; тот, кого не было на всех этих снимках, что не внесены в список улик, и которые вы ему не возвращали. Он дал двадцать фунтов и, судя по его виду, был очень рад. К тому же он оплатил ее больничный счет. Приятный молодой господин, даже не подумаешь, что он…
- …это он. Хорошо. Не люблю оставлять хвосты. Что ж, Джек, если мы не увидимся, с вами было приятно работать.
- Не говорите так, мисс Фишер. Вы вернетесь.
- Это одно из предчувствий Шерлока Холмса?
- Да, - твердо сказал детектив-инспектор Робинсон, затем добавил: - Счастливого полета!
И повесил трубку.
Госпожа Батлер вышла к машине, держа в руках плетеную корзину для пикников и термос.
- Черный кофе, как вы просили, мисс, сандвичи и все такое. Еще я положила ту большую коробку конфет и печенье.
- Спасибо, госпожа Батлер, я уверена, что они очень пригодятся.
Госпожа Батлер слезла с подножки и умиленно посмотрела на облаченную в летное обмундирование Фрину.
- Счастливого полета, мисс, и возвращайтесь целой и невредимой, - велела она. - Поезжайте, господин Батлер.
Двое мужчин вывели "Бабочку" Ригель из ангара на взлетную полосу.
- Ну, старушка, - сказала Банжи Росс. - Я разобрала и проверила весь двигатель. Какой-то болван заменил шплинт куском провода, который точно раскололся бы. Свечи стоят новые, все отлажено любо-дорого. Так, ты помнишь, что не надо летать в облаках? Либо выше, либо ниже. Карты взяла? Добро.
Банжи помогла Фрине залезть в кабину двухместной "Бабочки Шелкопряда". Ее желто-синяя окраска поблескивала в лучах бледного солнца. Фрина уложила свой багаж на место второго пилота и начала предполетную проверку. "Никогда не поднимайте машину в воздух, пока не убедитесь в том, что она взлетит", - предупреждали "Правила управления летательным аппаратом", и Фрина убедилась, что закрылки слушаются и компас в исправности.
- Заводи! - прокричала она сквозь внезапный рокот. - До свиданья, Дот! Будь умницей и не волнуйся! Выше нос! Передай от меня привет Хью, ладно? Один, два, три, пошел!
Банжи крутанула пропеллер, двигатель завелся; "Бабочка" покатилась вперед навстречу судьбе и, набрав скорость, подпрыгнула в воздух.
Дот смотрела, как маленький самолет сделал широкий круг; кожаный шлем и защитные очки Фрины все еще можно было разглядеть. Дот вдруг пришло в голову: а что, если они видят Фрину в последний раз? Господин Батлер положил руку ей на плечо.
- Ладно, Дот, поедем домой. С ней все будет в порядке. Она жутко везучая. В конце концов, у нее есть мы, а? Ну, давай же, пойдем. Вернемся домой и выпьем чайку, - предложил господин Батлер, уверенный в целительном воздействии чая на все женские несчастья - от выкидыша до банкротства.
Дот оторвала взгляд от неба и забралась в большой автомобиль. Теперь она уже ничем не могла помочь Фрине, кроме как повиноваться ее последнему распоряжению - не беспокоиться. Глупость какая-то! Как можно не беспокоиться?
Но, по крайней мере, господин Батлер вел машину как благоразумный гражданин и по пути домой не доставил Дот никаких тревог.
Глава одиннадцатая
Выше и выше, к небу, к небу…
У. Гилберт и А. Салливен "Иоланта"
Самое сложное в полете, подумала Фрина, когда земля отпустила самолет, а ветер принялся рвать с нее защитные очки, - это взлет и посадка. Оказавшись в воздухе, "Бабочка Шелкопряд" будет лететь до тех пор, пока не закончится топливо и не возникнут неблагоприятные условия. "Бабочка" не дергалась, она просто выскользнула из оков земного притяжения и кинулась в воздушный простор, словно пес на грудь любимого хозяина. "Бабочка" скорее дурачила притяжение, чем сражалась с ним. Поднявшись на полторы тысячи метров и рассматривая землю, Фрина развернула самолет к северу и немного на запад.
День прекрасно подходил для полета, пухлое белое облачко маячило где-то вдалеке. Земля была видна как на ладони. Крохотные автомобили, похожие на жуков, неторопливо ползли по земле, дороги змеились внизу, словно узкие ленты.
- Я сбежала от них, - пела себе под нос Фрина, - я парю над людьми, над суетой, высоко-высоко в небесах, и надо мной ни души - разве это не рай?
Держа курс на северо-запад, она пролетела над лоскутом леса, водами озера Кинглэйк, а затем достала термос и позволила себе немного расслабиться. Ригель шла ровно и прямо, так что Фрина налила себе кофе и с тихим ликованием выпила.
Земля стала выше, и Фрина поднялась до двух тысяч двухсот метров; сейчас она летела над горами.
- Должно быть, это гора Отчаяния. Если это гора Митчелл, значит, я сбилась с курса. Скоро я это выясню: сейчас я должна пересечь реку Ахерон - а, вот и она. Интересно, кто давал имена этим местам? Должно быть, какие-нибудь заблудившиеся бедолаги. Все-таки эта страна невероятно велика, верно? - В воздухе Фрина по обыкновению разговаривала сама с собой. - Ага. Вот эта широкая водная гладь наверняка озеро Эйлдон, а Мэнсфилд находится в самом дальнем его уголке. Надеюсь, там есть куда приземлиться. "Шелл" наверняка предупредили местных. Любопытно, доводилось ли им раньше видеть самолет? Боже, холмы-то вокруг непомерно высокие, а? Чуть выше, Ригель, дорогая.
Над озером Эйлдон она поднялась повыше, и люди в лодках помахали ей руками.
- Еще одна гора, и должен показаться Мэнсфилд. Отлично. Наверное, стоит держаться дороги.
Она летела вдоль петляющей линии и едва не врезалась в отвесный склон горы, под которую убегала дорога. Фрина рывком вздернула самолет в небо, обогнула гору и снова спустилась к мирным окрестностям Мэнсфилда. Здесь она кружила, пока не увидела поникший ветроуказатель и длинную расчищенную дорожку посреди фермерского поля.
- Спускаемся, - строго приказала она себе. - Посадка все равно что взлет, только наоборот, так утверждает Банжи.
Ветер совсем не ощущался, и Фрина зашла с востока. На земле собралось множество людей, включая детей со всей округи, и Фрина искренне надеялась, что не опозорится в глазах населения центральной Виктории. Ригель спускалась, сбрасывая скорость. Фрина полагала, что должна была израсходовать почти все горючее. Если она рухнет, то по крайней мере вероятность пожара будет небольшой. Она снижалась, по-утиному раскачиваясь и переваливаясь с боку на бок, пока колеса не коснулись расчищенной дорожки, и машина гладко не побежала, сбавляя ход, - все как по учебнику.
Эта посадка удалась Фрине гораздо лучше, чем большинство предыдущих. Один из ее инструкторов говорил, что хороша любая посадка, при которой самолет остается цел, и приземления Фрины определенно относились к этой категории.
Отчасти проблема, по ее мнению, была в том, что ей вовсе не хотелось спускаться на землю. Полет приносил ей такое наслаждение, что ей ни на кого не хотелось обращать внимание.
Она выключила двигатель, и пропеллер, сбавив обороты, встал. Фрина спрыгнула - немного неловко из-за того, что тело затекло, и, решив, что неподвижный воздух безопасен для самолета, не стала вбивать колышки и привязывать Ригель. Порыв ветра легко может опрокинуть машину и сломать раму, но здесь было тихо и жарко.
Фрина сняла шлем и подхватила первого же ребенка, который мчался мимо нее к самолету.
- Стой! - строго сказала она. - Можешь смотреть, но трогать нельзя. Крылья очень хрупкие и могут сломаться от одного удара башмаком.
Услышав голос, ребенок обернулся.
- Мам! - завопил он. - Мам, это дама!
Фрина отпустила малыша. Толпа подошла поближе.
- Бог мой, - сказал тучный хозяин магазина, вытирая руки о белый фартук, - а пацан прав. Это действительно женщина.
- Что значит "это"? - спросила Фрина. - Таким радушием встречают в городе Мэнсфилд?
- Прошу прощения, мисс, мы не ожидали, что появится дама, вот и все, - объяснил высокий молодой человек, растягивая слова. - Ваше топливо уже доставлено, мисс. Принести его? А если не откажетесь от чашечки чая, то у хозяйки все готово.