* * *
Некое время спустя осоловевшие от выпитого самогона и плотной еды менты выползли из кухни и, лениво переставляя ноги, гурьбой направились в комнату.
- Спасибо за угощение, - Лобов достал сигарету и полез за зажигалкой.
- А вот курить у меня в доме категорически нельзя! - оторвался от своих записей мужчина. - Во-первых, это вредит чистоте эксперимента. А во-вторых, весьма небезопасно. Нам еще воспламенения не хватало! Тем более взрыва.
- Так вот мы вообще-то… - замялся Страхов. - По этому вот поводу к вам и заглянули.
- То есть? - сидящий за заваленным рулонами ватмана и покрытыми рядами формул и графиков листами бумаги столом мужчина приспустил очки на кончик носа и вопросительно посмотрел на него. - По какому поводу?
- Старший лейтенант Лобов, - продемонстрировал свое раскрытое удостоверение Виктор.
- Новодельский, - чуть привстал мужчина. - Леонард Амбросиевич. А какие, собственно, ко мне вопросы у вашего ведомства?
- А вопросы возникают такие, - Лобов убрал удостоверение в карман и огляделся вокруг. - Чем вы тут вообще занимаетесь-то? Что тут может взорваться?
- Вот, значит, в чем дело… - Новодельский снял очки, положил их на стол и потер переносицу. - Ну что ж, попробую вам объяснить. В двух словах.
- Да мы не торопимся, - Страхов тяжело опустился на стул.
- Тем лучше, - кивнул Новодельский. - Так вот… Вы когда-нибудь задумывались над тем, что пройдет еще немного времени, и у нас не останется уже ни угля, ни нефти, ни… вообще ничего не останется? Человечество все сожжет. И что тогда?
- Нет, - честно признался Трофим Мышкин. - Не задумывались.
- Ты за всех-то не говори, - неприязненно взглянул на него Страхов. - Я вот, например…
- А тогда настанет полный крах! - не дал ему закончить Новодельский. - Крах всей цивилизации! Полная разруха и запустение! Встанут электростанции, вслед за ними встанут заводы и фабрики, автотранспорт, сухогрузы, авиация и метрополитен. Угаснут науки и культура. Рухнут государственные институты, и прежде всего - институт брака и семьи! Человечество вновь вернется к промискуитету и каннибализму! Человечество станет постепенно дичать и вернется в пещеры! Все! Все! Все законы, формирующие гражданское общество, исчезнут навсегда!
- Законы исчезнут? - приподняв тяжелые веки, спросил Страхов.
- Ну да, конечно! - с жаром подтвердил Новодельский.
- Так что же, и мы, милиционеры, тогда тоже исчезнем?
- А кому вы будете нужны? Государства же не будет! Кто вам будет жалованье ежемесячно платить, а?!
- Как будто бы мы сейчас кому-то нужны… - тихонько буркнул Лобов. - Как будто бы нам сейчас кто-то денег плотит…
- И пойдут дикие орды друг на друга! И прежде всего сюда, на нашу территорию!
- Почему? - заинтересовался Лобов. - Почему именно к нам?
- А потому что у нас - ресурсы! Они-то там, в Европе, все леса давно вырубили, и дичи у них нет! А у нас просторы! Что такое тайга? Тайга, это кедровый орех - раз! Так? Потом, всевозможные питательные растения и дикий зверь. Это два? А нормальный медведь, это не только шкура, покрытая теплым мехом, но еще и, как минимум, несколько сотен килограммов диетического мяса! Вот они к нам и попрут! С каменными топорами!
- А у меня сеструха в деревне… - растерянным взглядом обвел окружающих Витя Лобов. - И племяши малолетние. Как тут быть-то?
- Вот! - вздернул вверх указательный палец Новодельский. - Теперь вам понятно?
- Ну… - сидя на стуле, Страхов скрипнул зубами и, нетрезво качнувшись, потянулся рукой под мышку, к пистолету. - Мы ведь и ответить можем. Пусть только сунутся. Это еще неизвестно, кто кого. А, Вить?
- Погоди, - жестом остановил его Лобов, - Ну… а это-то все, - он вновь обвел непонимающим взглядом загроможденную всякой всячиной квартиру Новодельского. - Это-то… каким ко всему, о чем мы говорим, боком?
- Объясняю, - кивнув, терпеливо продолжил Новодельский. - Меня этот вопрос стал мучить еще несколько лет назад. Я тогда служил в некоем НИИ. И… работал, надо сказать, над совершенно заурядной темой. Скучно это все было, мелко как-то. И стал я все свое свободное время посвящать решению двух основополагающих вопросов. Первое - поиск альтернативных энергоносителей. Это раз! Это, так сказать, базовый момент. Это основное. А второе - создание на базе этих принципиально новых энергоносителей… уже несколько модернизированной - относительно существующих на сегодняшний момент - модели оружия, способного защитить нашу державу от любых посягательств со стороны неприятеля.
- Цель достойная, - кивнул Страхов, - И что?
- Что… - тяжело вздохнул Новодельский. - Я же использовал для своей работы казенное научное оборудование и служебные лабораторные площади. И хоть работал большей частью по ночам, слухи об этих моих исследованиях в тайне мне сохранить не удалось. В конце концов, стало о них известно…
- Врагу? - прищурив глаза, катнул желваками Страхов.
- Да нет. Начальству.
- И что? - встрял в разговор Трофим Мышкин.
- Что, - пожал плечами Новодельский. - Не поняли. Не оценили. Уволили.
- Вот так вот, - покачал головой Страхов. - Так вот и бывает…
* * *
Необходимо заметить, что Леонард Амбросиевич Новодельский не обо всем поведал своим гостям. В частности, он утаил тот факт, что начальство его не просто так уволило, но еще и прямиком упаковало в больничку имени Скворцова-Степанова, в которой он и пребывал более года. И лишь после того как он, утомившись, наконец, втолковывать врачам и санитарам суть своих научных исследований, внутренне затаился и, лукаво соглашаясь с мнением лечащего врача, признал их бредом, Новодельский был выпущен на волю, под присмотр районного ПНД. Диагноз ему влепили стандартный для всех подобного рода психов - "вялотекущая шизофрения". Но поскольку агрессии в его поведении не наблюдалось, а вконец обнищавшим в процессе социальных реформ клиникам и буйных-то больных кормить было совершенно нечем, и те иной раз алчно поглядывали голодным взглядом на яремные вены докторов и сестричек, его и выслали из больничных стен на все четыре стороны. Гуляй, дескать. Только мозги никому не морочь. А хочешь… пожалуй, и морочь. Нам-то какое дело.
Обретя желанную свободу, Новодельский со скорбью узнал, что за время его отсутствия померла его родная тетка. Но скорбь от потери родственницы была отчасти смягчена тем фактом, что в завещании тетка отписала свою отдельную приватизированную квартиру в новом районе своему единственному племяннику. Вступив во владение недвижимостью, Леонард Амбросиевич немедленно стал сдавать ее внаем за баксы. И на эти самые деньги с головой ушел в научные исследования, но уже на своей собственной жилплощади, превратив ее в самую настоящую лабораторию.
* * *
В животе у Страхова громко забурлило.
Все присутствующие невольно обернулись в его сторону.
- Пардон, - сконфузился Страхов.
- Очень хорошо! - деловито кивнул ему Новодельский. - У вашего организма необыкновенно быстрая реакция. Даже удивительно.
- Чего ж хорошего?.. - Страхов смущенно отвел взгляд от товарищей. - Я сейчас лопну.
- Вот! - Новодельский торжествующе ткнул пальцем в бурлящий живот старшего лейтенанта милиции Юрика Страхова. - Вот оно, будущее человеческой цивилизации!
- Это как понимать-то? - недопонял Лобов. - Это в каком смысле?
- А в самом прямом! Да будет вам известно, что человек, при условии кормления его надлежащей пищей, способен выделять из организма невероятное количество ценнейшего энергетического сырья! И что самое главное - ресурсы этого сырья практически неограниченны!
- Это вы про какашки, что ли? - обескураженно воззрился на исследователя Трофим Мышкин.
- Газы, молодой человек! Газы!!! - вновь вскинул указательный палец к потолку Леонард Амбросиевич. - Вот в чем суть моего открытия! Впрочем, фекалии тоже, скорее всего, возможно утилизировать каким-нибудь рациональным образом. Но сейчас речь не о них. Газы! В частности, сероводород!
- Вот ведь… - изумленно посмотрел на свой; тощий живот Лобов.
- Пройдемте сюда, - Новодельский отошел в угол большой комнаты и отдернул занавеску.
За занавеской взглядам оперов и стажера предстали две кабинки, отделенные друг от друга шторой. В той, что побольше, на небольшом возвышении стояли два агрегата, всем своим видом напоминающие жестяные унитазы, но какой-то странной конструкции. В маленькой кабинке стояло точно такое же приспособление, но одно.
- Это у меня для дам, - пояснил Новодельский, указывая на маленькую кабинку - Дамы ко мне тоже заглядывают, правда, реже. Но иногда так выходит, что одновременно… с посетителями мужского пола. Вот и…
- И как это все… работает? - Трофим Мышкин присел на корточки и с жадной любознательностью пытливого юношеского ума рассматривал техническое устройство.
- Очень просто, - не скрывая законной гордости за свое изобретение, стал пояснять Леонард Амбросиевич. - Вот по этим шлангам сюда поступает вода, видите? Газы ведь не всегда отходят… просто так. В этом случае фекалии смываются и уже вот таким образом, - указал он на толстую водозаборную "кишку" от пожарного автомобиля, - поступают непосредственно в канализационную систему. Сейчас мы о них не думаем. На данном моменте исследований нам не до них. Согласны?
- Ну… - пожал плечами Юрий Страхов. - Наверное.
- Дойдет и до них время. Но сейчас… Вот! Видите? Сиденья у аппаратов из губчатой резины, и, следовательно, герметичность максимальная. А вот это - вот тут, сбоку, видите? - вентилятор. Посредством этого вентилятора мы отсасываем газы, которые уже вот по этим трубам и поступают в компрессор. Далее мы их уплотняем до сжиженного состояния, и сырье готово! Вот, - Новодельский бережно погладил ладонью старый баллон из-под бытового газа. - Компрессор перегоняет это наше сырье сюда и… и все! Просто, не правда ли?
- И почему это никогда никому не приходило в голову? - задумчиво почесал затылок Витя Лобов.
- Так ведь, - Леопард Новодельский скромно посмотрел куда-то в сторону. - Озарения посещают не всякого…
- А это… "сырье", - Мышкин постукал согнутым пальцем по баллону. - Оно точно горит? На самом деле?
- Извольте убедиться, - Леонард Амбросиевич направился в другой конец комнаты, менты гурьбой последовали за ним.
- Вот, - Новодельский указал на нечто, напоминающее гибрид примуса, вентилятора со множеством металлических лепестков и чего-то еще. - Это фрагмент модели газотурбинного двигателя, работающего непосредственно на нашем сырье. Извольте видеть…
Леонард Новодельский закрыл жестяным кожухом внутренности агрегата, повернул какие-то вентили, щелкнул тумблерами и нажал на кнопку. Под кожухом что-то шевельнулось, а потом, разгоняясь и набирая обороты, завыло и загудело.
- Вот! - с торжеством во взоре обернулся он к присутствующим. - Работает! А?!
- Да, - кивнул Трофим Мышкин. - И правда, работает.
- И это можно использовать? - заинтересовался практичный Витя Лобов.
- А ка-ак же! - всплеснул руками Новодельский. - А как же! Конечно можно! В частности…
- Где? - Мышкин с любопытством посмотрел на осекшегося вдруг изобретателя.
- А… вы позволите еще разок на документы ваши взглянуть? - обвел тот взглядом своих "гостей".
- Пожалуйста, - Лобов вновь достал из кармана и протянул ему свое служебное удостоверение.
Новодельский внимательно изучил ксиву, бдительно сличил вклеенную в нее фотографию с Витиной физиономией и вернул владельцу.
- Все в порядке? - Лобов убрал удостоверение.
- Да, - кивнул изобретатель. - А то, знаете… в последнее время у меня явственное ощущение появилось, что за моей работой кто-то тайком наблюдает.
- Откуда у вас такое ощущение? - заинтересовался Лобов.
- А можно мне пока в кабинку? - не выдержал дозревший Страхов.
- Конечно, конечно! - вскинулся Новодельский и шагнул к приборам. - Выбирайте любую. Аппаратуру я сейчас включу.
Страхов нырнул за занавеску.
- Так откуда у вас такое ощущение? - повторил свой вопрос Витя.
- Да вы знаете, - Леонард Амбросиевич повернул какие-то вентили, щелкнул переключателем, и за занавеской кабинки, куда юркнул Страхов, загудело. - Ходит тут ко мне один тип. То бороду себе наклеит, то парик напялит. А один раз и вовсе переоделся женщиной. Но я же вижу, что он один и тот же! И кто такой?
- А кто вообще… вас тут посещает?
- Ну… сначала я бездомных приглашал, они же всегда голодные. И им жизненная польза, и мне. А потом… как-то так слух разнесся, что я кормлю бесплатно, и ко мне всякие люди стали заглядывать. И госслужащие, и представители творческой интеллигенции. Словом… разные. Правда, дамы - особенно те, которые из стеснительных, - покушав, иной раз улизнуть норовят. Приходится убеждать, взывать к совести.
- Получается?
- Не всегда, - вздохнул Новодельский. - Что поделаешь… Убегают.
Глава 8
ВИ ХАЙ ЙО!
Старший лейтенант Николай Моргулис вышел из здания управы и направился в адрес, где, по словам Сидора Плоскопятова, проживал частный предприниматель Шпынько.
Самого Шпынько дома не оказалось, но его жена - тощая растрепанная особа с воровато бегающими глазами - сказала, что он может находиться непосредственно на рабочем месте, то есть в своей торговой точке. Уточнив, где находится эта самая точка, Николай поплелся туда.
Но и в ларьке, торгующем всевозможными мясопродуктами, застать Шпынько тоже не удалось.
- Где же он может быть? - спросил Моргулис толстую деваху, которая сидела за прилавком и осуществляла торговлю.
- Да где угодно, - лениво потянулась она, заглянув в удостоверение Моргулиса. - Да хоть на складе у себя, например.
- А где склад?
- Да тут рядом. Вот так вот пойдете, потом за угол, а потом во двор. Там бывшая котельная, вы сразу увидите, она с трубой. Это и есть склад.
Моргулис пошел в указанном направлении, повернул за угол, зашел во двор и сразу узнал помещение бывшей котельной. Он подошел к несущей на себе явственные признаки неоднократных взломов грязной двери и постучал в нее кулаком. Дверь приоткрылась. Моргулис заглянул внутрь. Затем вошел. В тусклом свете единственной голой лампочки он осмотрелся.
В углу производственного помещения находилась старая заржавленная бытовая ванна с капающим краном, чуть дальше, у стены - явно списанный много лет назад промышленный холодильник. У противоположной стены располагался алюминиевый разделочный стол со стоящей на нем большой электрической мясорубкой и малых размеров коптильный шкаф.
- И что… есть здесь кто? - повел взглядом вокруг Моргулис. - Или никого нету?
Ответом была тишина.
Но когда глаза его немного адаптировались к полумраку, он увидел в темном углу какую-то фигуру. Подошел, наклонился, пригляделся. Фигура оказалась грузным телом мужской принадлежности, одетым в заляпанные джинсы и пуховик неопределенного цвета. Сидело тело на полу и одной рукой было пристегнуто наручниками к водопроводной трубе. Признаков жизни оно не подавало, ибо - как позволял определить первый беглый осмотр - совсем недавно было крепко побито по лицу и, вероятно, голове. Оставалось надеяться, что побито оно было не до смерти.
Между широко раскинутых ног неизвестного потерпевшего стоял пластиковый ящик, в который кучей были навалены копченые колбаски небольшого размера. Одна из колбас была надкушена.
- Эй! - Николай присел на корточки и похлопал побитого мужчину по щекам. - Ты живой?
Тот дернул головой, открыл глаза и с выражением крайнего страха на покрытом свежими гематомами лице взглянул на Моргулиса.
- Ну не могу я больше, - плаксиво загнусавил мужчина. - Не лезет уже в меня… ну что я могу поделать? Все берите, все забирайте, только не убивайте…
- Кто это тебя убивать собирается? - Моргулис сдвинул вязаную шапочку на затылок. - И за что?
- А?.. - мужчина недоуменно уставился на незнакомца. - Чего?.. Ты кто?
- А ты? Шпынько?
- Да, - кивнул Шпынько и шмыгнул разбитым носом.
- А я старший лейтенант Моргулис, - представился Николай и, засветив ксиву, уточнил для большей ясности:
- Из милиции. И что тут у тебя за дела?
- Банди-иты наехали, - плаксиво пожаловался частный предприниматель. - Денег требуют…