- Весь Париж, - томно протянул де Сальми. - Какого черта Аластер притащил сюда этого младенца?
- Понятия не имею, Джастин не слишком разговорчив. О, как я погляжу, Детрувиль вернулся?
- Да, прибыл вчера вечером. Вы, несомненно, слышали, какой скандал с ним приключился? - шевалье д'Анво предвкушающе хихикнул.
- Мой дорогой друг, скандалы меня никогда не интересовали! - рассмеялся Хью и двинулся дальше.
- Je me demande, - обиженно пробормотал д'Анво, изучая в монокль спину Давенанта, - как этот растяпа умудрился затесаться в друзья несносному Аластеру?
Зала на втором этаже была ярко освещена. Кое-кто уже с головой погрузился в игру, иные держались поближе к буфету с напитками и лакомствами. За раздвижными дверями, ведущими в меньшую залу, Давенант заметил Эйвона. Его окружала довольно плотная толпа дам и кавалеров. Леон растерянно топтался в сторонке.
Приглушенное восклицание заставило Давенанта обернуться. Рядом стоял высокий, небрежно одетый человек. Брови его были нахмурены, узкие губы плотно сжаты. Сквозь сугробы пудры проглядывали рыжие волосы, но нахмуренные брови были черны как смоль. Мужчина неотрывно смотрел на Леона.
- Сен-Вир? - Давенант поклонился. - Вас заинтересовал паж Аластера? Очередная причуда Эйвона.
- Ваш покорный слуга, Давенант. Да уж, ничего себе причуда. Кто этот мальчишка?
- Понятия не имею. Аластер обзавелся им лишь вчера. Откликается на имя Леон. Полагаю, графиня де Сен-Вир чувствует себя хорошо?
- Спасибо, неплохо. Так вы говорите, мальчишка у Аластера появился только вчера? И где он его нашел?
- А вот и Эйвон! - Хью помахал рукой. - Спросите лучше у него самого.
Герцог приблизился к ним и поклонился Сен-Виру.
- Мой дорогой граф! - В карих глазах Эйвона затаилась насмешка. - Мой любезный друг!
Сен-Вир отвесил ответный поклон.
- Герцог!
Эйвон извлек из кармана табакерку, инкрустированную драгоценными камнями, и предложил ее графу. Каким бы высоким ни был Сен-Вир, рядом с надменным герцогом он смотрелся ничтожным карликом.
- Как насчет понюшки табаку, дорогой граф? Нет? - Эйвон неспешно откинул пышные кружева, прикрывавшие белоснежную руку, и невероятно утонченным движением запустил пальцы в табакерку. Тонкие губы изогнулись в улыбке, в которой не было и следа любезности.
- Сен-Вир восхищен твоим пажом, Джастин, - сообщил Давенант. - Мальчишка привлекает к себе внимание.
- Не сомневаюсь. - Эйвон повелительно щелкнул пальцами, и Леон тотчас приблизился. - Другого такого не найти во всем Париже, мой дорогой граф. Прошу вас, можете любоваться сколько пожелаете.
- Ваш паж меня нисколько не интересует, месье, - сухо возразил Сен-Вир и отвернулся.
- Назад! - последовал холодный приказ, и Леон тут же отступил. - Милейший мой граф, не стоит так огорчаться! Хью, надеюсь ты сумеешь утешить нашего друга. - Эйвон двинулся дальше и вскоре обосновался за карточным столом.
Давенант какое-то время разглядывал толпу, энергично фланировавшую по зале, потом сел за один из столиков, чтобы сыграть партию в фараон. Граф де Сен-Вир последовал его примеру. Напротив Хью восседал фатоватый господин, в обязанности которого входило сдавать карты.
- Mon cher, до чего занятный у вас друг. С чего это ему приспичило обзавестись пажом? - Он оглянулся на столик, за которым сидел Эйвон.
Хью взял свои карты.
- Откуда мне знать, Лавулер? Наверное, у него имелись на то причины. Эта тема мне порядком поднадоела, так что давайте оставим ее.
Лавулер недоверчиво хмыкнул.
- У мальчишки чертовски приметная наружность, - заметил он вполголоса. - Огненная шевелюра, темные брови и синие глаза. Да еще римский нос впридачу! М-да, Джастин - удивительный человек. Вы не находите, Анри?
- Вне всяких сомнений! - угрюмо согласился Сен-Вир. - Ему следовало бы податься в актеры. Quant a moi, то мне кажется, что Аластеру и его смазливому пажу уделяют чересчур много внимания.
Один из игроков за столом Эйвона зевнул и отодвинул стул.
- Mille pardons, у меня пересохло в глотке! Пойду промочу горло.
Джастин, вертевший в руках стаканчик для костей, вскинул голову и властно щелкнул пальцами.
- Мой паж принесет вино, дорогой Шато-Морни. Куда подевался этот оболтус?! Леон!
Мальчик выскользнул из-за стула Эйвона.
- Монсеньор?
- Мадеры и бургундского.
Леон кивнул и двинулся в направлении буфета. Вскоре он вернулся с подносом. Опустившись на одно колено, паж протянул поднос Эйвону, но тот молча указал на Шато-Морни. Леон покраснел от допущенной оплошности. Оделив вином всех игроков, он вопросительно взглянул на хозяина.
- Ступай к месье Давенанту и спроси, нет ли у него для тебя поручений, - велел Джастин. - Рискнете сыграть со мной в кости, Корналь?
- Как пожелаете, - тучный Корналь достал из кармана коробочку с костями. - Ставка пятьдесят? Идет?
Небрежным жестом Джастин бросил кости и повернулся к соседнему столику. Леон уже стоял рядом с Давенантом. Хью поднял голову.
- Да, Леон? Что такое?
- Месье, Монсеньор послал меня узнать, нет ли у вас для меня поручений.
Сен-Вир, откинувшись на стуле, бросил на мальчика быстрый взгляд.
- Спасибо, нет, - ответил Хью. - Если только… Сен-Вир, выпьете со мной? А вы, господа?
- Благодарю вас, Давенант, - граф наклонил голову. - Не хотите выпить, Лавулер?
- Пока нет. Впрочем, если вы все собираетесь пить, то я присоединяюсь!
- Не сочти за труд, Леон, принеси нам бургундского.
- Как прикажете, месье. - Леон поклонился. Он явно получал удовольствие от своей новой роли.
Мальчик вновь отправился в экспедицию за бургундским, на этот раз он действовал куда увереннее. По возвращении Леон, памятуя об уроке, преподанном Эйвоном, поднес серебряный поднос Сен-Виру.
Граф повернулся к нему, взял графин, медленно наполнил стакан и протянул его Давенанту. При этом он не отрывал глаз от лица Леона. Почувствовав на себе пристальный взгляд, мальчик вскинул голову и в упор посмотрел на Сен-Вира. Граф со стуком опустил графин на стол.
- Как тебя зовут?
- Леон, месье.
Сен-Вир презрительно улыбнулся.
- И все?
Огненно-медная голова качнулась.
- Je ne sais plus rien, m'sieur.
- Вот как? - Сен-Вир принялся снова разливать вино. - Полагаю, ты недавно служишь у герцога?
- Да, месье. - Леон взглянул на Давенанта. - Месье?
- Это все, Леон. Спасибо.
- Ты все-таки нашел ему применение, Хью? Разве я был не прав, купив мальчишку? Ваш покорный слуга, Лавулер.
Тихий голос заставил Сен-Вира напрячься, рука его дрогнула и несколько капель жидкости выплеснулось из бокала. Неслышно приблизившийся Эйвон оглядел в монокль присутствующих.
- Ни дать ни взять - король пажей, - улыбнулся Лавулер. - Как идет игра, Джастин?
- Скучно, - вздохнул герцог. - Целую неделю у меня не было ни единого шанса проиграть. По задумчивому лицу Хью я делаю вывод, что у него дела обстоят несколько иначе. - Он встал за спиной у Давенанта и торжественно возложил руку ему на плечо. - Быть может, мой дорогой Хью, я принесу тебе удачу.
- До сих пор тебе это не слишком удавалось, - парировал Давенант. Он отставил пустой бокал. - Сыграем еще?
- Всенепременно, - кивнул Сен-Вир. - Печальны наши дела, дорогой Давенант.
- И скоро станут еще печальнее, - поддержал Хью, раздавая карты. - В следующий раз, дражайший Лавулер, я предпочту играть в паре с вами. - Он сдал карты, после чего обратился по-английски к герцогу: - Аластер, прикажи ребенку спуститься вниз. Он тебе больше не нужен.
- В твоих руках я податлив как воск, - возвестил его милость. - Он отлично отыграл свою роль. Леон! Жди меня в вестибюле. - Он заглянул в карты Хью и в ужасе вскричал: - Боже мой!
Тут голос подал Лавулер.
- А где ваш брат, Аластер? Этот очаровательный юноша! Он совершенно, совершенно безумен!
- Весьма прискорбный факт. Насколько мне известно, Руперт либо чахнет в долговой яме, либо пользуется щедротами моего незадачливого зятя.
- Супруга леди Фанни? Его, кажется, зовут Эдвард Марлинг? У вас только один брат и одна сестра?
- Этого более чем достаточно, - усмехнулся его милость.
Лавулер рассмеялся.
- Voyons, забавное у вас семейство! Неужели вы не испытываете к ним родственных чувств?
- Ни малейших.
- А я слышал, что вы воспитали их обоих!
- Да, и предпочел забыть о том времени как о страшном сне! - расхохотался Эйвон.
- Джастин, ты же добровольно взвалил на себя все заботы о Руперте и Фанни! - возразил Давенант.
- Заботы? Я всего лишь хорошенько припугнул этих младенцев, и только!
- Пусть так, но леди Фанни тебя боготворит.
- Да, полагаю, время от времени у моей сестрицы случаются приступы родственных чувств, - равнодушно согласился Джастин.
- Ах, леди Фанни! - Лавулер поцеловал кончики пальцев. - Она ravissante!
- Хью, похоже, ты выиграл, - заметил его милость. - Мои поздравления, старина. - Он повернулся к Сен-Виру. - Как себя чувствует ваша очаровательная супруга, дорогой граф?
- Хорошо. Благодарю вас, месье.
- А виконт, ваш очаровательный сын?
- Тоже.
- Мне кажется, его здесь нет? - Эйвон нацепил монокль и осмотрел комнату. - Я разочарован. Наверное, вы находите виконта слишком юным для подобных развлечений? Ему ведь, если не ошибаюсь, всего девятнадцать?
Сент-Вир бросил карты и гневно уставился на Эйвона, хранившего загадочную бесстрастность.
- С каких пор вы интересуетесь моим сыном, герцог?!
Темные глаза его милости расширились.
- Разве может быть иначе? - Эйвон был сама любезность.
Сен-Вир снова взял карты.
- Мой сын в Версале, вместе с матерью, - буркнул он. - Мой ход, Лавулер?
Глава III
Неоплаченный долг
Когда Хью Давенант вернулся в особняк на улице Святого Гонория, то обнаружил там одного Леона, который усердно клевал носом, расположившись в библиотеке. Догадавшись, что Эйвон, покинув заведение Вассо, направился к своей очередной пассии, Хью отправил пажа спать и занял его пост в кресле у камина. Около полуночи объявился и его милость. Поприветствовав Давенанта, он налил себе бокал мадеры и подошел к камину.
- Весьма поучительный вечер, - в голосе Эйвона сквозила ехидная ирония. - Надеюсь, наш дорогой друг Сен-Вир быстро оправился от огорчения, в которое поверг его мой скорый уход.
- Полагаю, да, - улыбнулся Хью. Он откинул голову на подушки, венчавшие изголовье кресла, и вопросительно посмотрел на герцога. - Джастин, почему вы с графом так ненавидите друг друга?
Соболиные брови его милости взлетели вверх в притворном изумлении.
- Ненавижу?! Я?! Мой дорогой Хью!
- Хорошо, если тебе угодно, спрошу иначе. Почему Сен-Вир ненавидит тебя?
- Это давняя история, Хью, очень давняя. Видишь ли, contretemps между любезным графом и твоим покорным слугой произошли в те далекие времена, когда де Сен-Вир почитал себя моим другом.
- Так значит, contretemps все-таки имели место? Ни секунды не сомневаюсь, что ты вел себя отвратительно, Джастин.
- Что меня в тебе восхищает, дорогой мой, так это твоя очаровательная прямота, - с легкой усмешкой заметил его милость. - Но в данном случае ты ошибаешься, я вел себя менее омерзительно, чем обычно. Забавно, не правда ли?
- Так что же произошло?
- Почти ничего. В самом деле, это была столь пустячная история, что все тут же забыли о ней.
- И разумеется, в эту пустячную историю была замешана женщина?
- И не просто женщина, а сама герцогиня де Белькур.
- Герцогиня де Белькур? - От удивления Хью приподнялся в кресле. - Сестра Сен-Вира? Эта рыжая стерва?
- Именно. Рыжая стерва… хм, насколько я помню, двадцать лет назад я восхищался ее… стервозностью и огненной шевелюрой. В те давние дни это была на редкость красивая дамочка.
- Двадцать лет назад! Невероятно… Джастин, уж не хочешь ли ты сказать…
- Я хотел на ней жениться, - задумчиво протянул Эйвон, внезапно утратив всю свою насмешливость. - Я был юн и глуп. Сейчас это кажется невероятным, но тем не менее это так. Снедаемый любовной лихорадкой, я отправился к папаше Сен-Виру просить руки его дочери. Забавно, мой друг, правда? - Он замолчал и уставился на огонь. - Мне тогда было… Сколько же мне было? Лет двадцать или чуть больше. Точно не помню. Нельзя сказать, что мой отец и ее родитель были дружны. В свое время они тоже поссорились и тоже, разумеется, из-за женщины. Как я подозреваю, добыча досталась моему предку. Наверное, папаша Сен-Вир с тех пор затаил обиду на наше семейство. Да и за твоим покорным слугой в те годы уже тянулась вереница мелких интрижек. - Эйвон надменно передернул плечами. - В моем роду иначе не бывало. Разумеется, старый индюк Сен-Вир отказал мне в руке своей дочурки. Похоже, ты не удивлен, милый мой Хью. Нет, я не стал похищать рыжеволосую гарпию. Вместо этого ко мне заявился младшенький Сен-Вир, тогда он звался виконт де Вальме. Унизительный был визит… - Складки в уголках рта его милости проступили еще отчетливее.
- Для тебя, - констатировал Давенант.
Эйвон криво улыбнулся.
- Ты угадал, для меня. Благородный виконт де Вальме прибыл ко мне в компании длинного и чрезвычайно увесистого хлыста. - Его милость заметил, что Давенант затаил дыхание, кривая ухмылка на лице его милости сменилась лучезарной улыбкой. - Нет, дорогой мой, меня не выпороли. Любезный Анри де Вальме пребывал в ярости. Между нами что-то тогда было, из-за женщины, наверное. Я уж и забыл. Но причина его ненависти, разумеется, крылась совсем в другом: я осмелился поднять свои бесстыжие глаза на представительницу рода Сен-Вир, известного своим строгим поведением. Ты когда-нибудь задумывался над тем, что означает это пресловутое строгое поведение? В случае семейства Сен-Виров оно сводилось к тому, что любовные похождения этих господ держались в строжайшей тайне. А я, как ты знаешь, всегда действовал в открытую. Чувствуешь разницу? - Эйвон сел на подлокотник кресла, скрестил ноги. Его длинные тонкие пальцы яростно вертели хрупкий бокал. - Ах, мое безнравственное - я привожу подлинные слова этого молодчика - поведение; ах, полное отсутствие моральных устоев; ах, моя испорченная репутация, мои грязные помыслы; мой… впрочем, остальное я забыл. В этой обличительной тираде совершенно безупречное предложение руки и сердца превратилось в форменное святотатство. Мой добрый друг дал мне понять, что я не более чем грязь под ногами благородных Сен-Виров. Было сказано еще немало пышных слов, но в конце концов любезный Анри добрался-таки до заключительной части своего повествования. Он объявил, что собирается меня собственноручно выпороть. Меня! Аластера Эйвонского!
- Но, Джастин, наверное, Сен-Вир просто-напросто спятил! Только безумцу могла прийти в голову идея обращаться с представителем рода Аластеров, как с простолюдином!
- Разумеется, Сен-Вир спятил. Он всегда был с придурью. Но что ты хочешь от рыжих, мой дорогой Хью! К тому же между нами и без того пробежала кошка… Я наверняка вел себя отвратительно. Как ты понимаешь, последовала перебранка. Я не замедлил дать ему достойный отпор. Словом, не смог отказать себе в удовольствии расписать физиономию Сен-Вира младшенького его же собственным хлыстом. Он, конечно же, бросился на меня со шпагой. - Эйвон потянулся, под атласным рукавом рельефно проступили мускулы. - Несмотря на свою молодость, я кое-что смыслил в искусстве фехтования. Я проткнул его, да так удачно, что пришлось отправить этого болвана восвояси в моей карете с моими же лакеями. Когда он удалился, я предался размышлениям. Видишь ли, дорогой мой Хью, я любил эту рыжеволосую стерву, или, по крайней мере, воображал, что любил. Любезный Анри сообщил, что его мегера-сестрица сочла себя оскорбленной моим гнусным предложением вступить в законный брак. Мне пришло в голову, что, быть может, рыжеволосая фурия ошибочно приняла мои целомудренные ухаживания за мимолетную интрижку. Поэтому я отправился в дом Сен-Виров, дабы прояснить свои намерения. Принял меня не папаша, а все тот же злосчастный братец. Вообрази: этот попугай возлежит на диване, рядом болтаются еще какие-то субъекты, не помню кто, лакеи снуют взад-вперед, словом, толпа народу. Так вот, милейший Анри томным голосом возвестил, что остался за главу семьи, а потому категорически и бесповоротно отказывает мне в руке своей непорочной сестрицы. А если я осмелюсь приблизиться к рыжим локонам его несравненной родственницы ближе чем на пять шагов, то он прикажет слугам как следует высечь меня.
- О господи! - изумленно выдохнул Хью.
- Вот и я сказал себе то же самое. Мне ничего не оставалось, как отступить. А что бы ты сделал на моем месте? Не вызывать же этого осла на дуэль? Я и так едва его не прикончил. Когда я вновь появился в свете, то заметил, что мое посещение дома Сен-Виров не прошло бесследно. В Париже только и говорили что обо мне да об этом благородном семействе. Мне пришлось на время покинуть Францию. К счастью, вскоре разразился новый скандал, про меня забыли, и я смог вернуться в Париж. Это очень старая история, Хью, но, как видишь, я все помню.
- А Сен-Вир?
- О, думаю, у графа память не хуже моей. В тот момент старина Анри и в самом деле слегка спятил, но и позже, когда пришел в себя, он не счел нужным извиниться. Впрочем, я от него другого и не ждал. Прошло много лет, теперь мы встречаемся как ни в чем не бывало, мы вежливы до омерзения, но этот субъект знает, что я все еще выжидаю.
- Чего?..
Эйвон подошел к столу и поставил пустой бокал.
- Благоприятного момента, чтобы предъявить ему счет, - тихо ответил он.
- Месть? - Хью подался вперед. - Мне казалось, ты не большой любитель мелодраматических сюжетов.
- Верно, но во мне еще жива тяга к справедливости.
- И ты двадцать лет лелеешь мечту об отмщении?
- Мой дорогой Хью, если ты полагаешь, что все эти двадцать лет я одержим жаждой мести, то мне придется развеять твое заблуждение.
- Джастин, неужто тебя по-прежнему волнует эта давняя история? - воскликнул Хью, не обратив внимания на колкость его милости.
- Волнует?.. Пожалуй, что нет, но справедливость есть справедливость.
- И за все эти годы тебе ни разу не представилась возможность отплатить Сен-Виру?
- Мне бы хотелось, чтобы это произошло как можно быстрее. - Казалось, герцог оправдывается.
- И ты сейчас ближе к успеху, чем двадцать лет назад?
Эйвон усмехнулся.
- Посмотрим. Но я ничуть не сомневаюсь, что этот момент непременно наступит! - Герцог медленно сжал в кулаке табакерку и так же медленно разжал пальцы - на ладони вместо изящной золотой вещицы лежал бесформенный комок.
Хью поежился.