- Верно. Но вероятнее всего, преступник все же не собирался оставлять ее в живых, так что ей каким-то образом удалось ускользнуть, не правда ли? - заметил Хедстрём.
- Да, несомненно, похоже, что все так и было. Но даже когда речь идет только о похищении, паттерн поведения может быть тем же. Допускаю также, что речь идет о сексуальном маньяке чистейшей воды, который убивает ради удовольствия и сексуального удовлетворения. Вскрытие Виктории показало, что она не подвергалась сексуальному насилию, однако за такими делами очень часто стоят сексуальные мотивы. Пока нам известно слишком мало, чтобы определить, так ли это в данном случае и каким образом проявилось, - заключил эксперт.
- А вы знаете о существовании исследований, показывающих, что полпроцента населения могут быть признаны психопатами? - вновь подала голос Фальк.
- Да, - оживился Мартин. - Кажется, я что-то читал на эту тему в "Кафе". Там было что-то про начальников.
- Уж не знаю, можно ли полагаться на публикации научных исследований в такой газете, как "Кафе", но в принципе Эрика совершенно права. - Герхард улыбнулся писательнице своей ослепительной улыбкой. - Определенный процент обычного населения соответствует критериям психопатии. И хотя мы обычно ассоциируем слово "психопат" с убийцей или, по крайней мере, с преступником, это очень далеко от истины. Большинство из них живет внешне вполне полноценной жизнью. Они понимают, как вести себя, чтобы вписаться в общество, и даже могут быть очень успешными. Но внутри они отличаются от других людей. У них отсутствует эмпатия, то есть сопереживание, и понимание чувств других людей. Весь их мир и мыслительная деятельность крутятся вокруг них самих, и уровень их интеграции в окружение зависит от того, насколько хорошо они умеют имитировать чувства, которые ожидаются от них в различных ситуациях. Однако им никогда не удается притворяться до конца. В них все равно ощущается какая-то фальшь, и им трудно устанавливать долгосрочные близкие отношения с другими людьми. Нередко они используют людей в своем окружении для собственных целей, а когда это не получается, идут дальше, находят новую жертву, не испытывая ни раскаяния, ни угрызений совести, ни вины. Отвечая на ваш вопрос, Мартин: существуют исследования, которые показывают, что в высших кругах бизнес-руководства процентная доля психопатов выше, чем среди населения в целом. Многие из тех качеств, которые я только что назвал, могут оказаться преимуществом на некоторых руководящих должностях, где беспардонность и отсутствие эмпатии выполняет определенную функцию.
- Стало быть, мы можем даже не заметить, что человек психопат? - подытожил Молин.
- Во всяком случае, не сразу. Напротив, психопаты порой бывают очень обворожительны. Но всякий, кто поддерживает с ними отношения в течение долгого времени, рано или поздно замечает, что что-то не так.
Патрик заерзал на стуле. Этот стул был не особенно удобным, и полицейский уже чувствовал, как у него затекает поясница. Он бросил взгляд на своего молодого коллегу, который самозабвенно записывал "лекцию", а потом снова обратился к Струверу:
- Почему были выбраны именно эти девушки, как вам кажется?
- Думаю, речь идет о сексуальных преференциях преступника, - сказал Герхард. - Юные, "неиспорченные" девушки, не имеющие сексуального опыта. Кроме того, юную девушку легче контролировать и запугать, чем взрослого человека. Думаю, тут сумма этих двух факторов.
- Имеет ли значение, что они похожи внешне? У них у всех темные волосы и голубые глаза. Преступника привлекает именно это? - продолжил расспросы Хедстрём.
- Вполне возможно. Вернее, весьма вероятно, что это имеет значение, - согласился эксперт. - Жертвы могут напоминать преступнику о ком-то, и тогда его действия направлены против того, другого человека. Тед Банди - наглядный пример. Большинство его жертв были похожи друг на друга - и напоминали его бывшую девушку, которая его отвергла. Через своих жертв он мстил ей.
Мартин, все это время внимательно слушавший, подался вперед:
- Вы упомянули, что жертвы выполняют определенную функцию. В чем назначение тех ран, которые были у Виктории? Зачем преступнику делать такое?
- Как я уже сказал, вполне возможно, что жертвы напоминают какую-то значимую для преступника личность. И, учитывая характер повреждений, мне кажется, что цель - дать ему чувство контроля. Отняв у девушки эти органы чувств, он мог полностью контролировать ее.
- А разве не достаточно было просто держать ее в плену? - спросил Молин.
- Для большинства преступников, жаждущих контроля над своими жертвами, этого оказывается достаточно, но этот пошел еще дальше. Вдумайтесь: у Виктории были отняты зрение, слух и вкус, она оказалась заключена в темной безмолвной комнате, без возможности взаимодействовать с другими. Тем самым злоумышленник создал живую куклу.
Патрик почувствовал, как мурашки пробежали у него по коже. То, что говорил ему его собеседник, казалось таким диким, словно было взято из фильма ужасов, однако это была реальность. Полицейский задумался. Хотя все услышанное им представлялось интересным, трудно было сказать, как это может помочь в продвижении следствия.
- Исходя из всего того, о чем мы говорили, - произнес он, - у вас есть какие-нибудь идеи, как нам надлежит действовать дальше, чтобы найти этого человека?
Несколько мгновений Струвер сидел молча - кажется, специалист размышлял, как лучше сформулировать то, что он намеревался сказать:
- Возможно, я возьму на себя определенную смелость, но я бы сказал, что жертва из Гётеборга, Минна Вальберг, представляет особый интерес. Она несколько иного происхождения, чем другие девушки, и к тому же единственная, с которой злоумышленник открыто показался на людях.
- Мы не знаем точно, был ли в той белой машине преступник, - подчеркнул Патрик.
- Совершенно верно. Но если мы допускаем это, то очень интересен тот факт, что она села в машину добровольно, - заметил Герхард. - Мы, конечно, не знаем, каким образом были пойманы другие девушки, но то, что Минна сама садится в машину, указывает: водитель либо производил впечатление неопасного, либо она знала его и не боялась.
- Вы хотите сказать, что Минна знала злоумышленника? И что он имеет отношение к ней или к той местности? - уточнил Хедстрём.
Слова Струвера как нельзя лучше совпадали с его собственными мыслями - Минна отличалась от всех остальных.
- Не факт, что он ее знал, но она могла его узнать. То, что его видели, когда он подобрал ее, чего ему удавалось избегать во всех остальных случаях, может свидетельствовать о том, что он был у себя дома и расслабился, - предположил социолог.
- Разве дома он не должен был быть особенно осторожен? Ведь риск быть узнанным гораздо больше! - возразила Эрика, и супруг бросил на нее одобрительный взгляд.
- Да, чисто логически так и должно было быть, - согласился Струвер. - Однако мы, люди, далеко не всегда ведем себя логично, а привычки и стереотипы сидят в нас очень глубоко. Он наверняка почувствовал себя более раскованно в привычной обстановке, и тогда риск ошибки стал выше. Вот он и совершил ошибку.
- Мне тоже кажется, что Минна выбивается из общей картины, - проговорил Патрик. - Мы только что беседовали с ее мамой, но ничего нового не узнали.
Уголком глаза он отметил, что при этих его словах его жена кивнула.
- Ну что ж, однако, будь я на вашем месте, я бы все же продолжал идти по этому следу. Сосредоточьтесь на различиях - это общий совет при составлении профиля злоумышленника, - посоветовал эксперт. - Почему нарушен стереотип? Что делает определенную жертву такой особенной, что преступник меняет свое поведение?
- Стало быть, нам нужно сосредоточить внимание на отклонениях, а не на поисках общего знаменателя? - переспросил Хедстрём, понимая, что ученый прав.
- Да, я рекомендовал бы вам такой подход. Хотя вы в первую очередь расследуете исчезновение Виктории, дело Минны может вам очень помочь, - кивнул Герхард и, сделав паузу, поинтересовался: - Кстати, вы собирались вместе?
- Что вы имеете в виду? - переспросил Патрик.
- Все округа. Вы собирались, чтобы вместе сделать обзор всех имеющихся у вас данных?
- Мы поддерживаем контакт и передаем друг другу материалы, - ответил Хедстрём.
- Это очень хорошо, но мне кажется, что вы выиграли бы от личной встречи, - сказал Струвер. - Иногда нас ведет вперед какое-то шестое чувство - нечто, чего нет на бумаге, что читается где-то между строк. Вы наверняка сами сталкивались с ситуациями, когда именно интуиция подсказывает вам, в какую сторону двигаться дальше. Во многих расследованиях именно это нечто неопределенное в конечном итоге помогает поймать злоумышленника. И в этом нет ничего странного. Наше подсознание играет куда более важную роль, чем многие думают. Иногда говорят, что мы используем лишь ничтожный процент клеток головного мозга - и похоже, так оно и есть. Организуйте встречу и выслушайте друг друга.
Патрик кивнул:
- Согласен, нам давно следовало бы это сделать, но пока нам не удалось собраться.
- Я сказал бы так - затраченные усилия окупятся, - заверил его социолог.
Воцарилась тишина. Никому не приходили в голову новые вопросы, все сидели и осмысливали слова Струвера. Хедстрём слегка сомневался, что это будет способствовать успешному ходу следствия, но готов был испробовать все. Лучше так, чем задним числом осознать: специалист был прав, но они не восприняли его слова всерьез.
- Спасибо, что уделили нам время, - проговорил наконец Патрик и поднялся.
- Беседа доставила мне большое удовольствие, - ответил Герхард, не спуская своих синих глаз с Эрики. Ее муж глубоко вздохнул. Ему очень хотелось составить психологический профиль Струвера. Это наверняка несложно. Таких типов пруд пруди.
* * *
Терезу Ханссон всегда охватывало странное чувство, когда она приезжала на конюшню. Эта ферма была ей так хорошо знакома! Два года они с Юнасом были вместе. Тогда они были очень молоды - во всяком случае, так казалось теперь, ведь с тех пор так много всего произошло… И все равно странно - особенно учитывая тот факт, что разлучила их именно Марта.
В один прекрасный день ветеринар просто взял и заявил, что встретил другую и что та, другая, - его астральный двойник. Именно так он и сказал - и Терезе подумалось, что все серьезно и что он выбрал очень странное выражение. Позже, когда она тоже встретила своего астрального двойника, до нее дошел смысл тех слов. Именно это она ощутила, когда Хенрик, отец Тиры, возник перед ней и пригласил ее на танец на площади Ингрид Бергман. Казалось таким естественным и само собой разумеющимся, что теперь они будут вместе, но потом все изменилось в одну секунду. Все мечты, все планы. Плохое сцепление покрышек с мокрой дорогой темным вечером - и они с Тирой остались одни.
С Лассе все было совсем не так. Их отношения стали для Терезы средством борьбы с одиночеством, ей хотелось снова видеть рядом кого-то, с кем можно разделить повседневные заботы. А получилось все неудачно. И она даже не могла сказать до конца, что хуже: все те годы, когда он пил и она постоянно волновалась, что же он еще выкинет, или его недавняя трезвость, принесшая с собой новые проблемы.
В религиозность второго мужа она не верила ни секунды, однако прекрасно понимала, что влекло его в церковную общину. Там у него появился шанс оставить позади все плохие решения и прежние долги, не неся за них никакой ответственности. Едва войдя в общину и получив - невероятно быстро, по мнению фру Ханссон - прощение Господа, - он как бы разделился на две личности. Все, что пришлось вынести ей и детям, приписывалось прежнему Лассе, который жил грешно и эгоистично. Между тем новый Лассе был человеком чистым и прекрасным, и его никак нельзя было упрекать в том, что совершил старый. Если в разговоре его жена затрагивала какой-нибудь случай, когда он ранил ее и детей, мужчина со сдержанным гневом обвинял ее в том, что она "без конца поминает старое", и говорил, как он разочарован тем, что она сосредотачивается на всем негативном, вместо того чтобы вместе с ним открыть свое сердце Богу и стать человеком, распространяющим "свет и любовь".
Тереза невольно фыркнула. Лассе понятия не имеет, что такое свет и любовь! Он даже ни разу не попросил прощения за то, как обращался со своей семьей. По его логике, она была жалким человечишкой, поскольку не обладала способностью прощать, как Господь Бог, и по-прежнему каждый вечер поворачивалась к нему спиной в супружеской постели.
Раздраженная женщина нервно сжала руль, сворачивая с дороги к конюшне. Ситуация становится невыносимой. Ей противно даже смотреть на второго мужа, ее раздражало его постоянное бормотание библейских текстов, висевшее в квартире звуковым фоном. Однако сперва надо решить практические вопросы. У них двое совместных детей, и она так устала, что пока не могла определить, в состоянии ли сейчас разводиться.
- Послушайте, дети, вы можете посидеть в машине и не ссориться, пока я схожу за Тирой? - Она обернулась и строго посмотрела на мальчишек, сидевших на заднем сиденье. Те захихикали, и их мать поняла, что очередная битва разразится, едва она выйдет из машины.
- Я скоро вернусь, - с нажимом сказала Тереза. Ответом ей было новое хихиканье. Она вздохнула, но все же невольно улыбнулась, закрывая за собой дверцу машины.
Поеживаясь от холода, женщина вошла в конюшню. Этой постройки еще не было, когда она часто бывала здесь, на ферме, - конюшню Юнас и Марта построили вместе.
- Тира здесь? - крикнула она, ища глазами дочь, но видя только других девочек.
Из денника вышла Марта:
- Нет, она ушла больше часа назад.
- Странно… - Тереза наморщила лоб. Сегодня она, вопреки обыкновению, пообещала приехать забрать дочь с занятий в конюшне. Тира обрадовалась, что ей не придется тащиться пешком по снегу - так что она не должна была об этом забыть.
- Тира - отличная наездница, - проговорила фру Перссон, подходя к ней.
Как и прежде, Терезе бросилось в глаза, до чего же красива хозяйка конюшни. Еще давно, увидев ее в первый раз, она поняла, что не сможет конкурировать с этой женщиной. К тому же Марта всегда была маленькой и стройной, так что ее соперница сразу почувствовала себя толстой и неуклюжей.
- Приятно слышать, - пробормотала Тереза, глядя в пол.
- У нее природный дар управляться с лошадьми. Мне кажется, ей нужно выступать в соревнованиях. Уверена - она покажет неплохие результаты, - заявила Перссон. - Вы не думали над этим?
- Да, но… - мать Тиры замолчала, чувствуя себя уничтоженной. Они не могут позволить себе такие расходы, но как она об этом скажет?
- Просто у нас было так много других забот - с мальчишками и всем прочим, - сказала Тереза вслух. - А Лассе сейчас в поисках работы. Но я подумаю. Мне приятно, что ты о ней хорошего мнения. Она… да, я горжусь ею.
- Ты действительно можешь ею гордиться, - сказала Марта и несколько мгновений разглядывала свою бывшую соперницу. - Она очень расстроена тем, что произошло с Викторией, как я поняла. Хотя мы все расстроены.
- Да, ей очень тяжело. Пройдет немало времени, прежде чем эти раны затянутся.
Тереза пыталась придумать, как бы закончить разговор. Она не испытывала ни малейшего желания стоять тут и обмениваться любезностями. В душе ее нарастала тревога. Куда же подевалась Тира?
- Мальчишки ждут меня в машине, так что я, пожалуй, пойду к ним, пока они не поубивали друг друга, - вздохнула она.
- Конечно. И не волнуйся за Тиру. Скорее всего, она просто забыла, что ты собиралась ее подвезти. Сама знаешь, подростки - они такие.
Марта снова ушла в денник, а Тереза быстрым шагом направилась через двор к машине. Ей хотелось поскорее поехать домой. Авось Тира уже давно там!
* * *
Анна сидела за столом, глядя в спину Дана. Она видела, как его мышцы напряглись под футболкой, когда она заговорила, но он ничего не говорил, молча продолжив мыть посуду.
- Что нам делать? Так дальше невозможно, - повторила женщина.
Несмотря на то что одна мысль о разводе приводила ее в панику, разговор о будущем назрел. Еще до того, что произошло летом, жизнь казалась ей крайне тяжелой. Потом она ненадолго ожила, но совсем по иным причинам, а ныне их жизнь превратилась в сплошной кошмар, в кладбище погибших надежд. И все из-за нее. У нее не было оснований ни в чем обвинить Дана, она не могла переложить на него ответственность.
- Ты прекрасно знаешь, как я раскаиваюсь в том, что произошло, и мне всей душой хотелось бы, чтобы этого вообще не было, но это не в моей власти, - заговорила Анна снова. - Поэтому если ты хочешь, чтобы мы разъехались, я уеду. Мы с Эммой и Адрианом могли бы найти жилье - в домах здесь, в округе, наверняка найдется квартира, которую мы могли бы снять. А так мы просто не можем жить, это просто невозможно. Эта ситуация разрушает нас обоих, и детей тоже. Разве ты ничего не замечаешь? Они даже боятся ссориться, едва решаются что-либо говорить, потому что боятся сказать что-нибудь не то, от чего станет еще хуже. Я больше не могу, и лучше я уеду отсюда. Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь!
Всхлипы прервали ее последние слова. Ей казалось, что она слышит чужой голос, что это плачет кто-то другой. Анна словно парила над собой, глядя на осколки своей прошлой жизни и на мужчину, которого любила больше всех и которого так сильно ранила.
Дан медленно обернулся. Он стоял, прислонившись к мойке, и смотрел на свои ноги. Сердце у женщины сжалось, когда она увидела глубокие морщины на его лице, серую безнадежность. Она изменила его в чем-то важном - и труднее всего ей было простить себе именно это. Раньше ее супруг всегда думал о других только хорошее, веря, что все остальные так же честны, как и он сам. Но она разубедила его в этом, отняла у него веру в себя и в людей.
- Я не знаю, Анна, - вздохнул мужчина. - Не знаю, чего я хочу. Месяцы проходят один за другим, мы делаем повседневные дела, ходим кругами вокруг друг друга…
- Но мы должны на что-то решиться. Или расстаться. Я больше не могу жить в таком подвешенном состоянии. И детям нужна определенность.
Женщина почувствовала, как у нее потекло из носа, и утерлась рукавом джемпера. У нее не было сил вставать и идти за бумажным полотенцем. К тому же рулон с полотенцами стоял за спиной Дана, а Анне нужна была дистанция метра в два, чтобы выдержать этот разговор. Если бы она ощутила вблизи запах любимого и тепло его тела, ее нервы могли бы сдать. С самого лета они не спали в одной комнате. Муж спал на матрасе у себя в кабинете, а она - в спальне, в их двуспальной кровати. Анна не раз предлагала ему поменяться, чувствуя, что это она должна была бы спать на тонком неудобном матрасе, просыпаясь каждое утро с болью в спине. Но Дан лишь качал головой в ответ на ее предложение и каждый вечер уходил в кабинет, чтобы улечься спать там.
- Я хочу попробовать начать все сначала, - прошептала женщина. - Но только если ты хочешь и веришь, что у нас есть хоть малейшая возможность. А иначе - лучше мы уедем. Я могу позвонить в агентство "Недвижимость Танума" прямо сегодня и узнать, что у них есть. Нам немного надо для начала, мне и детям. Мы жили в простых условиях, мы справимся.