Машину Ивана она увидела не сразу – та стояла от условленного места довольно далеко. И Ариадне пришлось пробираться к ней, рискуя быть увиденной из окна приемной Регины, Тим вряд ли бы стал отодвигать тяжелые портьеры, чтобы выглянуть наружу. Его она не опасалась. А у Регины кофеварка стояла довольно близко от окна.
– Не замерзла? – с мяукающими нотками в голосе поинтересовалась красивая девушка, сидевшая за рулем. Если бы Ариадна не видела Ивана раньше, никогда бы не поверила, что это он мог так преображаться.
– Нет, – ответила она почему-то шепотом, видимо, сказывалось нервное напряжение. Нет, шпионом ей не стать.
– Я тебе пальто прихватил, – Иван кивнул на заднее сиденье. – Не знаю, понравится оно тебе или нет, но подойти точно подойдет, во всяком случае, мало не будет. От сердца оторвал – из моего личного гардероба.
Ариадна тихонько рассмеялась, чувствуя, как отступало напряжение последнего часа – в пальто Ивана их двое войдет и еще место останется для третьей. Но на удивление оно оказалось ей впору.
– Сам выбирал, – гордо признался Иван, любуясь девушкой. Он ничего лишнего не спрашивал, но болтал, как его брат во время стрижки, исключительно чтобы разговор поддержать.
Они довольно быстро выбрались на шоссе и уже совсем скоро остановились возле нужного магазинчика, торгующего женской одеждой. Ничего не было в том удивительного, что Ариадна отправилась туда за покупками – магазин был не из дешевых.
Наталья перехватила ее на пороге и, ни слова не говоря, затолкала ее в одну из примерочных.
– Переодевайся, – сказала она, – если что-то не подойдет по размеру, я поменяю, но, думаю, все будет о’кей, у меня глаз наметанный.
Ариадна сменила свое шикарное платье на джинсы и пуловер, а туфли на каблуке – на самые обычные неброские кроссовки. Как и обещала Наталья, все ей оказалось впору. Она не стала спрашивать, зачем переодеваться, и так все было понятно – люди запоминают в первую очередь, во что был одет человек, а уже во вторую – рост, комплекцию, цвет волос. У Ариадны, конечно, была особая примета – ее хромота, но в кроссовках она была заметна меньше, чем в туфлях на каблуках. А смотреть на незнакомых людей и улыбаться им она не собиралась, чтобы те еще и на ее лицо внимание обратили.
Пальто Ариадна не стала надевать, а вот шляпку, которую ей предложила Наталья нахлобучила, спрятав под ней свои волосы. Подождала, пока ей фирменно упакуют вещи, в которых она пришла, и прошла через склад и служебный выход во двор дома.
– Туда, – махнула Наталья рукой. – Филимон ждет на выходе из двора.
Ариадна кивнула и пошла в указанном направлении. Ее поразило, что никто – ни Иван, ни Наталья – не поинтересовался, в какие шпионские игры она играет. Они без лишних вопросов откликнулись на ее и Филимона просьбы. У Ариадны навернулись на глаза слезы – у нее никогда не было близких подруг или друзей, в тут ей помогают едва знаковые люди без лишних слов. А тот, кто должны ее любить и оберегать, наоборот строят ей козни. Филимон не в счет – в его добром отношении к ней она не сомневалась.
– Все нормально? – спросил он, обнимая Ариадну за плечи. Дожидаться девушку в машине у него не было сил, и он пошел ей навстречу.
Она кивнула, про себя отметив, что, как вышла из бизнес-центра, произнесла всего несколько слов.
– Не удалось только файлы скопировать с рабочего ноутбука, – прошептала она еле слышно.
– Да и шут с ними, – выругался Филимон. Его мало волновали какие-то там файлы.
– Нет, – покачала головой Ариадна. – Мне кажется, весь смыл как раз в этих записях. Я хотела к твоим друзьям-программистам обратиться за помощью.
Она разжала пальцы и показала флэшку, которую удалось вынести из кабинета Тима.
– У меня только это, – проговорила она жалобно. – Но записей на ней может оказаться недостаточно, чтобы понять, что происходит вокруг меня. Наверное, я сильно преувеличиваю, но мне хочется во всем разобраться.
– Я позвоню Дмитрию и Сергею, – пообещал Филимон…
Они проехали почти через весь город и выехали на объездную дорогу.
– Куда мы едем? – неожиданно заволновалась Ариадна.
– Если прятаться, то по-настоящему, – рассмеялся Филимон, – чтобы никто тебя не смог найти. Кстати, дай мне твой телефон.
Ариадна вынула его из сумочки и передала ему. Филимон приоткрыл окно и выбросил телефон прямо на ходу.
– Ты что делаешь? – опешила Ариадна. – У меня там все контакты. И вообще…
Она чуть не заплакала. Хотелось побить Филимона, она на ходу она побоялась это сделать.
– Ничего особенного. Заметаю следы, – отозвался тот невозмутимо. – Я не уверен, что у него нет связей в правоохранительных органах, где ему не помогут отследить твое местоположение. Не переживай – контактами ты снова обзаведешься. На, – он протянул ей новый аппарат, вытащив его из кармана. – А едем мы в деревню, недалеко от города. Там в избушке проживает бывший клиент Валерика, он ему обязан, если не жизнью, то свободой абсолютно точно. У него тебя вряд ли кто-то станет разыскивать.
Новый телефон Ариадна все же забрала у Филимона, но губы продолжала поджимать недовольно.
"Это он специально сделал, – решила она, – чтобы я не вздумала позвонить никому из бабушкиных подружек, в том числе и Ирине Иосифовне".
Но вслух ничего не сказала. А что говорить? Наизусть она все равно ни одного номера не помнила – они все у нее были записаны на симке и продублированы в памяти телефона. Казалось бы, как она может их потерять? А если и потеряет, то легко восстановит в любом салоне связи. А теперь где взять этот пресловутый салон?
Хозяин двухэтажной кирпичной "избушки", заметив остановившуюся возле ворот машину, открыл их и подождал гостей на крыльце.
– Добро пожаловать.
Голос у мужчины оказался скрипучим, как несмазанное колесо. И вообще его внешний вид произвел на Ариадну ужасающее впечатление – Кондрашка может хватить, встреть такого в пустынном переулке. Как там – Репейник, Стенолом, Железная Рука и Чертоглот, так же по-настоящему Живопыра в одном лице.
– Кондрат Семенович, – обратился к нему Филимон, – я к вам гостью привез.
– Вижу, не слепой, – проскрипел тот в ответ. – Проводи девочку. Не забыл, где гостевая спальня?
– Ты уже бывал здесь? – прошептала Ариадна.
Филимон едва заметно кивнул.
– Останешься на обед? – спросил хозяин, когда они спустились со второго этажа в гостиную. Он восседал на кресле, как на троне, не хватало только короны, а у его ног, злобно скаля морду, возлежал ротвейлер. – Спокойно, Дуглас, это свои, – проскрипел Кондрат Семенович и потянул пса за ошейник.
Ариадна спряталась за спину Филимона.
– Нет, – помотал тот головой, – в город надо.
– Жаль, – вздохнул Кондрат Семенович, – а я твои любимые колбаски в остром соусе приготовил.
– Ну, если только колбаски, – оживился Филимон. – Ради них я готов на все, что угодно. Маму родную продам.
– Про маму не шути, – недовольно покачал головой Кондрат Семенович. – Валерик сказал девочку охранять? – он кивнул в сторону Ариадны. – Она важный свидетель?
– Он еще толком не разобрался, – неопределенно пожал плечами Филимон, – но что-то в этом роде.
– Я тогда доберманов во двор выпущу. Слышишь, Дуглас, – обратился он к собаке, – нам предстоит важное задание. Если захочешь приехать, позвони заранее, – сказал он Филимону. – Доберманы, хоть и глупые, но сторожа отличные. Никого чужого не пропустят и запросто так голоса не подадут. Как девочку-то зовут?
– Ариадна, – ответила она сама – не без языка.
– Хорошее имя, – согласился Кондрат Семенович. – Иди, Дуглас, познакомься с Ариадной.
Она замерла на месте от ужаса, когда пес, подчиняясь командам хозяина, подошел к ней и старательно обнюхал ее. Потом вернулся к креслу и снова расположился на прежнем месте, положив тяжелую морду на лапы.
– Ты его не бойся, – попросил Кондрат Семенович, обращаясь к Ариадне. – Он с виду страшный, а в душе, как котенок, пока руку на хозяина не поднимут. Вон, Филимон знает. Хочешь проверить?
Ариадна истерично замотала головой – ни она, ни Филимон испытывать Дугласа на верность не станут.
– И правильно, – согласился Кондрат Семенович, вставая с кресла. Пес тоже мгновенно вскочил на ноги и встал рядом. – Пойдемте обедать. Пятнадцать минут ничего не решат, а ты раньше уедешь, раньше все дела сможешь сделать.
– Кондрат Семенович по часам принимает лекарство, – шепнул Филимон Ариадне. – Он сам тебе все расскажет. Только поэтому в его доме завтрак, обед и ужин проходят строго по расписанию. А вот он, кстати, из всех моих друзей и знакомых отлично готовит, бывший шеф-повар. Впрочем, что я говорю? Бывших поваров не бывает. Попроси, он тебе что-нибудь вкусненькое приготовит или научит, как найти путь к сердцу мужчины.
– О чем вы там шепчетесь? – обернулся Кондрат Семенович и внимательно посмотрел на них.
– Обсуждаем, – невозмутимо отозвался Филимон, – какое блюдо заказать вам на ужин.
– Не обсуждается, – усмехнулся он, – у меня меню на неделю составлено с учетом калорий и пищевой ценности.
– А как же колбаски? – хитро прищурился Филимон. – Вы ведь не знали, что я приеду да еще и с девушкой. Вы ведь не только для меня, но и для нее их приготовили, чтобы блеснуть своим кулинарным мастерством.
– Тебя не проведешь, – рассмеялся Кондрат Семенович.
Ариадна обратила внимание, что скрипучесть во время смеха из его голоса полностью исчезла.
– Ладно, – миролюбиво согласился он. – Говори, что приготовить.
– Я не один приеду, – ответил Филимон. – Димона и Серегу привезу. Этим проглотам абсолютно все равно, что подадут в тарелках. Порой мне кажется, что они даже вкуса пищи не ощущают – на уме одни килобайты.
– Не скажи, – покачал головой Кондрат Семенович, раскладывая по тарелкам колбаски, выглядевшие более чем аппетитно. – Помню, единожды, увлекся и забыл посолить. Заметили ведь гады, что блюдо несолено. А ты говоришь, что им все равно. Когда вкусно приготовлено, кажется, что никто ничего не замечает, но попробуй испортить привычное, сразу выскажут, что что-то не так. Мол, повар теряет былую квалификацию. А как ее не потерять – готовить ведь не для кого. А я для себя изгаляться лень.
– Вы живете один? – поинтересовалась Ариадна.
– Ешь, ешь, – предложил Кондрат Семенович. – Сейчас выставим его за дверь, и я тебе о себе все поведаю. А ты меня, старика, выслушаешь и пожалеешь. Этим-то, – он махнул рукой в сторону Филимона, с аппетитом поглощавшего колбаски, – некогда. Все куда-то спешат. Нет, чтобы остановиться и задуматься о прошлом, о будущем, о настоящем.
Глава 20
Тимофей гневно расхаживал по приемной Регины. Та, сжавшись в комок, испуганно следила за ним.
– Куда она пошла? – рявкнул он на девушку. И куда только делись все его великосветские манеры и обходительность?
– Не знаю, – пробормотала она тихим шепотом. – Сначала в туалет пошла. А потом на первый этаж в аптеку за таблетками. Я все сделала, как вы велели. С ней не должно было ничего произойти.
Тимофей побежал вниз по ступенькам – ждать лифта у него не было сил.
Возле аптечного киоска никого не было.
– Вы девушку не видели? – спросил он у охранника. – Моя помощница на улицу не выходила? – уточнил он, о какой девушке идет речь.
– Мало ли тут ходят, – огрызнулся тот, – я не обязан следить за всеми. Кажется, ей было плохо, ее вывел на крыльцо какой-то мужчина.
Тимофей, выскочив на улицу, поежился от холода – Ариадна не могла без пальто так долго дышать свежим воздухом, просто обязана была замерзнуть и вернуться назад в офис. Он обежал вокруг здания – та как в воду канула…
– Может, она в больницу поехала? – высказал охранник свое предположение, когда Тимофей вернулся назад. Уж больно плохо она выглядела – бледная была такая, и мутило ее. Может, беременная?
"Только этого не хватало", – разозлился Тимофей. А больницы обзвонить он не подумал. Обязательно позвонит, как только появится перерыв в приемах…
После обеда Кондрат Семенович поведал Ариадне историю своей жизни, сдобрив ее приличной порцией анекдотов и прибауток. Рассказчик, как и повар, он оказался отменный. По крайней мере, слушать его байки было невероятно интересно. Причем каждую историю он постарался проиллюстрировать фотографиями из семейного альбома.
К ужину Ариадна знала, что когда-то у Кондрата Семеновича была большая и дружная семья. А потом, он даже толком не смог объяснить, как получилось, что он остался один. Но ситуация проста, как мир. Сначала старший сын уехал работать заграницу, затем дочери повыходили замуж и стали жить отдельно. Они остались вдвоем с женой. Дом, в котором он сейчас жил, поставили дети сообща – казалось, живи да радуйся. Но почему-то радоваться не получилось: не прожив и года в новом доме, скончалась жена от рака, а еще спустя год его с треском выгнали из ресторана после огромного скандала, связанного с массовым отравлением людей. Валерию Чараеву удалось восстановить честное имя Кондрата Семеновича, который к отравлениям оказался непричастным, но как говорится, осадок остался, и тот вынужден был оставить свою работу шеф-поваром. Его приглашали в другие заведения, но он отказывался – на прежнем месте работы у него осталось имя и фирменные блюда. Без работы Кондрат Семенович все равно не сидел – его часто приглашали обслуживать частные вечеринки, свадьбы и другие подобные мероприятия. Платили щедро, грех жаловаться, денег на жизнь хватало. Зато теперь, когда у него появилась масса свободного времени, он смог завести собак, о которых мечтал всю жизнь, и самостоятельно заняться их воспитанием. Именно дрессировка животных и стала второй его специальностью.
А казалось бы, простое знакомство с частным сыщиком Валериком переросло в дружбу не только с ним, но и со всеми его друзьями по музыкальному самодеятельному театру. Кондратий Семенович неожиданно для себя сделался заядлым театралом, не пропускавшим ни одной премьеры всех городских театров.
Ариадна тут же упомянула своих бывших работодателей, у которых совсем недавно работала няней.
– Ах, эти, – отмахнулся Кондрат Семенович. – Они не лицедеи, так, мастеровые. На их спектаклях скучно – эмоции фальшивые, чувства ненастоящие. Вот…
И он принялся рассуждать о последних постановках, на которых ему удалось побывать.
– Невыездной я, – пожаловался он Ариадне, захлопывая очередной альбом с фотографиями. – А так хочется посетить, например, какой-нибудь скандальный спектакль, который к нам на гастроли не привозят. Да и на других артистов взглянуть. Своих я уже всех знаю, кто на что способен.
– Почему это невыездной? – удивилась та.
Уже голос Кондратия Семеновича не казался ей скрипучим, а вполне даже мелодичным, а самом он не таким страшным, как с самом начале, когда сурово взирал на нее с крыльца.
– А собачек своих я на кого оставлю? – вздохнул тот. – Им не просто властная рука требуется, особенно доберманам, но и ласковая, и добрая, которую им не захочется укусить ни при каких обстоятельствах – ни когда она наказывает, ни когда кормит. Где ж мне взять такого человечка?
Ариадна была с ним глубоко согласна – если собаки являлись частью его семьи, то действительно оставить их было не на кого. А с другой стороны, она бы могла за ними присмотреть, например. Вон лобастого Дугласа она уже почти совсем не боялась. Что, она или кто-либо другой собачке сам-косточку не даст? Или не выгуляет их?
– А как проверить, что собака не куснет руку, ее кормящую? – осторожно спросила Ариадна.
– А вот пойдем на кухню, я стану над ужином колдовать, а тебе дам кусок мяса, чтобы ты проверила на моих доберманах, укусят они твою руку или нет.
Так страшно Ариадне давно не было. Едва она вышла на крыльцо с угощением в руках, как к ней скакнули невесть откуда два черно-коричневых пса и встали в боевую стойку, по крайней мере, ей так показалось. Она зажмурилась от ужаса…
– Живая, – рассмеялся Кондрат Семенович, – и даже не покусанная… – Он довольно поцокал языком и улыбнулся совсем по-детски.
Ариадна кивнула, а потом прошептала, говорить громко у нее не было сил: – Я сделала все, как вы сказали. Пыталась кормить их с руки, но они не брали. Положила на землю, но они даже не понюхали. В дом меня не пускали. Только возьмусь за ручку, они зубы скалят и рычат, негромко, но невероятно злобно.
– Молодцы, – похвалил Кондрат Семенович. – И они, и ты все правильно сделали.
Он в распахнутое окно рядом с крыльцом наблюдал за собаками и за своей гостьей, которая решила показать смелость, и ни за что бы не позволил, чтобы псы ей навредили.
– А я-то что? – жалобно проскулила Ариадна.
– Ты?
Он задумчиво почесал за ухом.
– Пойдем, – потянул Ариадну снова на крыльцо, оторвавшись от приготовления ужина. – Ты проявила силу духа, не испугавшись моих собак. Они, поверь, это оценят и полюбят тебя.
Они вышли на крыльцо. Два куска отличной вырезки продолжали лежать там, где Ариадна их положила.
– Возьми мясо, – приказал Кондрат Семенович, – и встань рядом со мной на шаг впереди. – Буки, Веди, – крикнул он.
Две черно-коричневые тени, мелькнув, молча встали перед крыльцом. Теперь они уже не скалились и не рычали.
– Свои, – громко произнес их хозяин. – Протяни им мясо, – негромко сказал Ариадне. – Дай понюхать.
А потом забрал у нее оба куска и протянул их псам – те только облизнулись, как будто вырезки и не было.
– Ну, думаю, раз на десятый они рискнут взять из твоих рук, – улыбнулся Кондрат Семенович.
– Так долго? – удивилась Ариадна.
– А иначе какие же они сторожа, если у первого встречного начнутся кормится с рук, – покачал он головой.
Первыми в "избушку" в деревне наведались Дмитрий с Сергеем. О том, что кто-то толчется за воротами, известили хозяина дома все те же доберманы. Они не лаяли, не рычали, но весьма выразительно погладывали в сторону забора. Кондрат Семенович не поленился, взглянул на видеокамеру.
– Пойдем встречать гостей, – позвал он Ариадну.
Собак заперли на заднем дворе, чтобы ни их, ни прибывающих гостей не беспокоить. С хозяином остался только верный Дуглас. Но, похоже, его никто сильно не опасался. Даже Ариадна к нему привыкла, спустя какое-то время совершенно перестала обращать внимание на пса, шастающего за ней по дому по пятам.
Мужчины, как показалось Ариадне, умяли не моргнув глазом все, что приготовил Кондрат Семенович, затем они навели себе по большой кружке растворимого кофе и, сыто улыбаясь, спросили у нее: – Так что там у нас?
Ариадна довольно сбивчиво поведала двум программистам о своих подозрениях, от которых ждала не только помощи, но и поддержки.
– Вы только сами не смотрите ее, – попросила она, передавая флэшку с последней записью.