- Боюсь, вы должны снова приехать в монастырь. Когда Роза пришла забрать мисс Тайлер на шестичасовую мессу, она была уже мертва. Ее смерть очень… подозрительна. Мы позвонили в полицию. Лейтенант Молина хочет задать несколько вопросов и вам тоже, - потом была пауза. Темпл слышала шуршание: Серафина закрыла трубку рукой, чтобы послушать кого-то еще на другом конце провода. - Вообще-то, - переключилась она, когда наконец снова говорила с Темпл, - лейтенант Молина не хочет допрашивать вас, но боится, что обязана.
Рапорт монахини звучал все же довольно сухо.
- Как же, я - обязательное интервьюируемое-лицо. А что насчет Мэтта? - спросила Темпл.
- Я еще не сказала ему, - молвила сестра Серафина после долгой паузы. - Это его сильно расстроит. Может быть, будет лучше, если вы скажете, когда будете забирать его. Лейтенант Молина хочет видеть и его тоже.
Темпл отметила, что вот последнее утверждение не требовало никаких дальнейших исправлений. Но винить лейтенанта Молину она не могла. Если лейтенанту приходится допрашивать кого-то об убийстве в семь часов утра, то определенно стоит начинать день приятно - с Мэтта Девайна.
Не вешая трубку, Темпл нажала на сброс и набрала номер Мэтта, который уже почти знала наизусть. Почти? Она запомнила его сразу же, как только впервые увидела.
Когда он снял трубку, Темпл вздрогнула. Сегодня Мэтту удалось поспать всего три часа. Это даже было слышно по голосу.
- Да?
- Это Темпл.
- Темпл?
- Я знаю, сейчас у тебя середина ночи, но мы нужны полиции.
- О чем ты говоришь?
- Твоя любимая длинная рука закона, лейтенант Молина.
- Темпл, что происходит?
- Ночью умерла мисс Тайлер. Если выражаться пассивным залогом: возможно, была убита, - он вдруг странно затих, так что Темпл продолжала: - Очевидно Молина проводит допросы в монастыре. Так как мы одни из последних, кто видел жертву живой, я полагаю, наши показания будут ей крайне интересны.
- Ей будут крайне интересны наши показания. Точка, - Мэтт звучал огорченным. - У меня сейчас реально срывает крышу, да?
- Ну, да, - призналась Темпл. - Но я никому не расскажу о времени, когда ты убивал быков, обещаю.
- Спасибо. Сестра Серафина сказала, как умерла мисс Тайлер?
- Нет. Может быть, мы должны быть удивлены.
- Сто процентов, - сказал Мэтт. - Дай мне три минуты, и я буду готов или хотя бы одет.
- Очень жаль, - пробормотала Темпл, повесив трубку. Последнее время все становилось только хуже: они с Мэттом постоянно вытаскивали друг друга из постели, вместо того, чтобы наоборот затаскивать. Хотя учитывая последние новости, это, возможно, было к лучшему.
- Еще одна голубая мечта стерта в блестящий порошок, - сказала она Чернышу Луи, перекидывая через него свои ноги, чтобы наконец встать.
Кот наградил ее взглядом, который означал: тот, кто так бесцеремонно относится к его комфорту, сам заслужил неудобства. Потом он вновь принялся приглаживать свой блестящий бок: из-под сияющих белых усов высунулся красный язык, Луи нежно лизал роскошную черную шерсть.
Темпл задрожала от холода: кондиционер работал на полную. Была ли она все еще заторможенной после сна, но ее вовсе не шокировала новость о смерти старушки. Она только встретила Бландину Тайлер, но каким-то образом вовлеклась в жизнь пожилой леди - а теперь еще и в смерть. Ей было интересно, что со всем этим сделает Молина. А еще интересней, что она сделает с Мэттом.
Они оба были слишком сонными и ошарашенными, чтобы болтать в машине.
Только на полпути Мэтт повернулся к ней и заявил:
- Вчера я подал заявку на получение водительских прав. Я думал, что мне они не понадобятся, пока у меня не будет машины. Но теперь я вижу, что в случае необходимости, они должны быть.
- Ты имеешь в виду: каждый день. Он улыбнулся:
- Похоже, что так, - потом он помрачнел: - Я так… винил Серафину за, то что она надавила на меня той ночью. Но все же очень хорошо, что я совершил помазание. Оказалось, это был ее последний обряд.
- Так ради этого стоило выдать свой секрет? Его взгляд был мрачным:
- Посмотрим. Теперь лейтенант Молина будет рассматривать мое дело.
- Ага! - Темпл пошевелила пальцами ног в своих высоких босоножках и широко улыбнулась. - На этот раз точно не мое.
К тому времени "шевроле" уже подползал к монастырю, и они снова стали серьезными. Пара посидела в машине еще несколько секунд, прежде чем заглушить мотор.
- Мне интересно, кто будет теперь заботиться о кошках, - сказала Темпл.
Мэтт встрепенулся, пытаясь выйти из задумчивого состояния:
- Мисс Тайлер, должно быть, делала запасы. В любом случае, они обеспечены. Серафина рассказывала, что старушка унаследовала семейные деньги.
- Может быть, она завещала Пегги Вильгельм присмотреть за ними. Ты никогда не встречал племянницу мисс Тайлер?
Он покачал головой, потом открыл дверь и вылез из машины. Солнце еще не было так высоко, чтобы палить во всю силу. Воздух был мягким и приятным. Среди листвы пели птицы, невидимые и восторженные.
Дверь открыла сестра Святая Роза Лимская, эдакий высохший эльф в очках. В ее широко открытых глазах читалась тревога. Она проводила их через холл к комнате для гостей, а затем поспешно сбежала, словно внутри крылось что-то слишком мучительное, чтобы противостоять ему.
Темпл поняла, что именно, когда только ступила на порог. В простой комнате толпился народ, и всем было не по себе. На резном деревянном стуле сидела Пегги Вильгельм, с сырыми, как разбитые яйца, глазами. Она закусила губу, а сестра Серафина наклонилась к ней и что-то бормотала.
Возле окна нетерпеливо вышагивал отец Эрнандес в длинной черной рясе и блузке, как у мальчиков в хоре, с каймой по краю и рукавам. Очевидно, он пришел сразу же после утренней мессы.
На приоткрытом окне сидел кот Павел, пристальным кошачьим взглядом наблюдая за движениями священника, точно за мышью в мышеловке. Короткая темная стрижка Малины склонилась над блокнотом, в котором лейтенант делала какие-то тайные заметки. Когда Темпл и Мэтт вошли, она подняла голову. Напряженный взгляд ее голубых глаз выражал смесь недоверия, подозрения, любопытства и облегчения.
- В этот раз даже конвенция не привлекалась, - сказала она Темпл. Все выглядели растерянными.
- Неверно, лейтенант, - бодро парировала Темпл. - Выставка кошек закрывается завтра в Кэшмен-конвеншн-центре.
- Выставка кошек? - сморщенный нос Молины показывал, что с нее уже хватит кошек Бландины, хотя бы на время. - Давайте выйдем на минутку. Хочу задать несколько вопросов, - она смотрела на Мэтта, - вам обоим.
Молина ринулась за ними. Она была в темно-синем расклешенном брючном костюме, и Темпл подумала, что со времен старших классов она ни на ком не видела ни клеша, ни женского брючного костюма. Молина демонстрировала новую опасную тенденцию - быть в тренде. Она так вырядилась для Мэтта, или просто напялила первое, что нарыла в шкафу?
Комната по другую сторону холла была еще проще и меньше, чем гостевая. В центре стоял голый белый стол, вокруг него - несколько деревянных, как в столовой, стульев с зелено-желтыми сиденьями из винипласта. На бледной стене висело тяжелое испанское распятие из дерева, похожее на огромное подслушивающее устройство.
- Прямо комната для допросов, правда? - удовлетворенным тоном заметила Молина. - Здесь отец Эрнандес слушает, как исповедуются монахини.
- Ничего от нас не ждите, - предупредила Темпл. Мэтт многозначительно глянул на нее. Он не был готов к прочной стене ее дерзости по отношению к Молине, не привык находиться под подозрением, и уж точно не привык что-то скрывать.
- Как вы в это впутались? - спросила она Темпл, кивая в сторону стульев и усаживаясь на угол прочного стола.
- Электра Ларк, моя… наша домовладелица, посчитала, что я могу помочь на шоу, - Темпл села, прижав друг к другу колени и расставив ступни.
- Ну и как? Получилось?
Темпл почувствовала, что залилась румянцем:
- Не очень. У меня не было времени. Да и продвигать его было уже ни к чему. Электра подумала, что я могу помочь Пегги Вильгельм.
Молина пробежалась по страничкам своего блокнота. Темпл расценила этот жест, скорее, как поддельный, чтобы скрыть тот факт, что на самом деле лейтенанту необязательно было что-то в нем искать:
- Эта Пегги Вильгельм - племянница мисс Тайлер? - Темпл кивнула. - И какую помощь она от вас хотела?
Вот тут вдруг стало некомфортно. Темпл поморщилась от ее непривлекательности и оттого, что на этом стуле у нее ужасно затекал зад, а потом скрестила лодыжки.
- Пегги получала странные телефонные звонки.
- Я слышала. Но это не ответ на мой вопрос.
- Электра подумала, что может быть, я смогу… выяснить, что происходит.
- С каких пор ты работаешь на телефонную компанию?
- Дело было не только в звонках, - сказала Темпл, прекрасно понимая, что не достигла особенных результатов в этом вопросе. - В первый день кошачьего шоу призовую бирманскую кошку Пегги побрили, как овцу.
- И как это связано с тем, что произошло следующей ночью по соседству? - лейтенант Молина не могла бы звучать еще более усталой, раздраженной и скучающей.
- Может быть, никак, но это точно довело Пегги до истерики, и ей пришлось остаться в Кэшмен-конвеншн-центре со своими котами, а мне вызваться добровольцем и поехать помочь мисс Тайлер покормить ее кошек, как я и сделала в четверг утром.
- Именно тогда вы увидели ее в первый раз? Темпл молчаливо кивнула.
- А последний? - она смотрела на Мэтта.
- Мы приезжали сюда рано утром следующего дня, - ответил он, делая особенно ударение на слове "мы".
Молина была слишком занята, метая гневные искры из глаз прямо на свой блокнот, чтобы заметить, как расслабленно улыбнулась Темпл.
- Сестра Серафина показала, что она звонила вам обоим. Зачем, понятия не имею. - Темпл была уверена, что еще никогда Молина не была так правдива, как сейчас: - Она не хотела распространяться по поводу предрассветной экспедиции. А как вы знаете, ничто не заставляет копа быть более подозрительным, чем умалчивающие что-то монахини, особенно того копа, что сейчас перед вами. Монахини привыкли кооперироваться с властями, и когда они начинают строить из себя ни рыбу, ни мясо, я сильно нервничаю.
- Не мы приехали сюда, - прервал Мэтт зловещее молчание, - а я. Темпл просто привезла меня.
- Почему это, мистер Девайн? - спросила Молина, скрестив на груди руки.
Мэтт улыбнулся понимающе и спокойно:
- Я думаю, вы знаете, почему. В конце концов, вы сами сказали Темпл, почему я не мог вести машину. Из-за отсутствия прав.
- Ты разбудил соседку в… сколько тогда было?
- Четыре утра.
- В четыре утра, потому что ты такая законопослушная душа, что когда позвонила сестра Серафина, знал, что тебе нужен водитель.
Теперь пришел черед Мэтту ерзать на своем стуле:
- Нет, я знал, что мне нужна машина. А Темпл напомнила о моем нелегальном статусе на дороге.
- Так это мисс Барр у нас строгий сторонник правопорядка. Как интересно.
Яркие голубые глаза лейтенанта с преувеличенным удивлением обратились к Темпл. Видимо, Молина пробовала себя в сарказме.
- Это было крайне необходимо, - безразлично произнесла Темпл. - Мы оба сделали то, что должны были: добрались до места так быстро, как только дозволено законом.
- Может, чуть быстрее?
Темпл сглотнула. Ведь это она была за рулем:
- Возможно, чуть-чуть.
- Вы знали причину такой спешности?
- Только то, что это было связано с мисс Тайлер и что нельзя было терять время.
- Почему? Согласно рапорту, мисс Тайлер была взволнована, но в целом - в порядке. В больнице ее не оставили.
- Сестра Серафина сказала… - снова начала Темпл.
- Сестра Серафина много чего и много кому говорит последние пару дней, - заметила Молина. - Жаль, что она мне многого не рассказывает. Она вообще ничего не хочет говорить, пока вы не приедете.
Тут сапфировый взгляд, острый, как разбитое стекло, приземлился на Мэтте.
- Может быть, мне стоит уйти, - предложила Темпл. Она уже видела Мэтта под давлением, когда его заставляли объясняться насчет своего прошлого, не менее сорока восьми часов тому назад. И ей вовсе не нужно было представление на бис, а Мэтт, наверное, не испытывал удовольствия от присутствия публики, внимающей его подробному рассказу.
- Останьтесь, - Молина указала Темпл на стул, точно та была дрессированной собачкой. - Вы стали свидетелем ночного расстройства. Если бы я хотела допросить вас отдельно, то сделала бы это. А теперь, мистер Девайн, сцена - ваша. Просто расскажи мне, что случилось, последовательно.
Мэтт засунул руки в карманы брюк и уставился на стол, ту часть, где была Молина:
- Позвонила сестра Серафина…
- Как ты ее узнал?
Он никак не отреагировал на ее перебивание, возможно, осознавая, что таких будет еще много:
- Она была моей учительницей в Чикаго.
- В Чикаго? - как ягуар, воскликнула Молина, хотя услышала пока только крупицу из его загадочного прошлого. - В католической школе?
- Святого Станислава.
- Польская? - спросила Молина, прищуривая сверкающие глаза на его светлые волосы.
Он рассеянно кивнул, концентрируясь на своем рассказе, на последовательности событий:
- Она как-то туманно описывала проблему, но я никогда не сомневался в ней. Монахини-учительницы всегда очень серьезны.
Теперь кивнула Молина и хотела что-то сказать, как вдруг Мэтт поднял на нее глаза и продолжил:
- Она сказала, что надо срочно приехать. Я подумал о машине Темпл. Хотел одолжить ее. Я вообще не помнил и не переживал о том, что у меня нет прав. Но Темпл настояла на том, чтобы вести самой. Тогда-то она и сказала мне, что вы разузнавали о моем прошлом и выяснили об отсутствии водительского удостоверения.
- Тебя беспокоит, что я тебя проверяла?
- Да. У вас не было причины.
- Я - коп. Копы очень любопытны. Это уже вполне себе причина.
- Неофициальная.
Молина растопырила пятерню - сильную, с короткими, почти мужскими, ногтями и тяжелым перстнем:
- Достаточно официальная для официального лица. Мэтт снова перевел взгляд на стол:
- Темпл вела машину не слишком быстро.
- Не слишком быстро и не слишком медленно, в машинке не слишком большой и не слишком маленькой… - передразнивала Молина. - Мисс Барр всегда шагает в ногу с законом, вышагивает на своих высоченных каблуках. Но однажды она может упасть.
Мэтт вспыхнул, но глаз не поднял:
- Сестра Серафина встретила нас у двери монастыря. Она объяснила, что мисс Тайлер было плохо, возможно, физически, совершенно точно - эмоционально и душевно. Она хотела, чтобы я совершил обряд помазания больной мисс Тайлер на случай, если ее состояние было… опасным.
- Тебя? - Молина встала, все еще не разжимая рук. - А где был пастор сего прихода?
Темпл видела, как в Мэтте боролись правда и некая приверженность.
- Мисс Тайлер была в ссоре с отцом Эрнандесом относительно вопроса, попадают кошки в рай или нет. Она не утешилась бы, а еще больше разволновалась, подойди он к изголовью ее кровати.
- И все же, церковные раздоры то разгораются, то затухают. Уверена, она не была бы против его присутствия на своем смертельном одре.
- Серафина не думала, что ее состояние было тяжелым, также она не посчитала отца Эрнандеса подходящим для этого.
- Он же приходской священник. Его необходимо было позвать. Он не был в ярости, что его проигнорировали?
- Не знаю.
- Это странно! Все ходят вокруг отца Эрнандеса, как не в своей тарелке. Он всегда представлялся мне таким аристократом, который не отнесся бы к этому по-доброму. Почему позвали не его, а тебя? Почему?
- В этом и была вся проблема. Поэтому сестра Серафина не сказала вам, из преданности. - Мэтт вздохнул. - Он был нетрудоспособен.
Молина приняла объяснение, прикусила нижнюю губу на несколько мгновений - переваривала информацию:
- Какое признание! Ты говоришь, что отец Эрнандес был… что? Говори начистоту!
Темпл увидела, как руки Мэтта сжимаются в кулаки. Порой Молина была как цепная пила, и он был готов взорваться от соприкосновения с ее лезвием. Но от Молины ничего не утаишь. Она четко видит цель:
- Скажи, либо мне придется выбивать это из сестры Серафины. Или из самого отца Эрнандеса. Он был что?
- Пьян, я полагаю, - сказал Мэтт полумертвым, отверженным голосом.
Только отвергал он не отца Эрнандеса, подумала Темпл, а его собственные чувство по отношению к этой бесстыдной новости.
- Понятно, - Молина снова прислонилась к столу, словно под тяжестью неприглядного открытия. Темпл видела, что ей не понравилось то, что она сама наудила. - Теперь я понимаю молчаливость сестры Серафины. Монахиня или нет, она думает, что помогает путем сокрытия проблемы, знаете ли, - потом она добавила, почти грубо: - Религиозную терпимость - в сторону! Ей надо заставить его лечиться.
- Может быть, теперь, - молвил Мэтт.
- Хорошо. Скандал в церкви. Но разве она сама не могла провести обряд? В крайнем случае? Серафина не произвела на меня впечатление человека, который струхнул бы под давлением.
- Она могла, но знала, что мисс Тайлер в том возрасте и из той эры, когда такое считалось позором: монахиня принимается за таинство, даже если и в крайнем случае.
- И поэтому она позвонила тебе, потому что…
- Потому что я был священником.
- Ты священник? Я, конечно, полагала, что "горячая линия" это вполне пасторальная работа, но…
- "Горячая линия" это работа, - перебил он, глядя на нее с хладнокровием. Кот, как говорится, уже практически был готов сигануть из мешка, так что самое худшее почти позади. - Теперь это моя работа. Я сказал, что был священником. В прошлом.
Темноволосая голова Молины медленно кивнула:
- Разумеется, ты обязан был действовать, в случае необходимости. Что ты делаешь в Лас-Вегасе?
Он даже не дрогнул:
- Работаю. Просто работаю. Тут везде требуются мужчины с моим образованием.
Молина неожиданно переключилась на Темпл:
- Вы католичка?
- Нет. Унитарий. Типа того. Ну, я была унитарием. Оба посмотрели на нее в упор.
- Простите, - пожала плечами Темпл. - Я знаю, вера должна быть непоколебимой, но я просто… как-то… оступилась… Это что? Испанская Инквизиция?
- А это что за комментарий? Оскорбление на национальной почве? - парировала Молина.
Темпл опять сглотнула и только потом поняла:
- Вы - латинского происхождения и… католичка?
В Миннесоте немного латиноамериканцев, и вообще Темпл всегда считала фамилию "Молина" итальянской.
- Латинского, да. Католичка, вроде того, - передразнивала она Темпл. Она нахмурилась, раздраженная тем, что приходилось объясняться самой. - Моя дочь ходит в школу при церкви Девы Марии Гваделупской.
Дочь? Темпл не могла представить себе Молину в роли матери. Ну, может, как мать - да, но не как жену. И еще - латиноамериканка с голубыми глазами?
- А теперь, когда мы знаем, откуда мы все взялись, - иронично заключила Молина, - может быть, мы можем уже вернуться к фактам. Ты… - она кивнула в сторону Мэтта, - совершал помазание мисс Тайлер. Ты… - подняла она бровь на Темпл, - наблюдала, удивляясь. А потом что?