- Маршал Блейк достаточно сильна, сержант. Она достаточно сильна; чёрт возьми, если влезть за её щиты, то она достаточно сильна, чтобы тигры звали её Грёбаной Энни Окли, если у них есть для этого титул (Энни Окли - женщина-стрелок, прославилась в конце XIX века участием в шоу "Дикий Запад Баффало Билла" - прим. переводчика).
- Что ты там увидел, Санчес? - не отставал Купер.
Санчес перевёл на меня взгляд, и между нами проскользнул миг абсолютного взаимопонимания.
- Кошмары, сержант. Она сражается с кошмарами, а они дают сдачи, - сказал он.
- Какого чёрта это значит?
Санчес замотал головой, вцепившись в руку сержанта, когда тот помог ему встать.
- Это значит, что я хочу почувствовать лучи солнца на своём лице, и я никогда больше, ни при каких обстоятельствах, не пожелаю вынудить Блейк сбросить щиты. Кстати говоря, маршал, это и вправду было не нарочно. Мне жаль.
Я попробовала сесть и выяснила, что мне это вполне под силу, хоть рука Эдуарда была крайне удобна для опоры.
- Я бы сказала, что всё в порядке, но это не так. Я могла пострадать из-за тебя, Санчес, серьёзно пострадать.
- Знаю, - Санчес издал короткий смешок, прозвучавший очень неестественно, - Видал я, что именно хочет тебе навредить, Блейк. Всё бы отдал, чтобы забыть об этом. Как, чёрт тебя возьми, ты умудряешься спать по ночам?
Эдуард помог мне встать, и я чуть не упала. Олаф подхватил меня под вторую руку, но я ещё не слишком уверенно стояла на ногах, чтобы попытаться вырваться. В данный момент помощь была не лишней.
- Я прекрасно сплю, - ответила я.
- В таком случае, ты просто несгибаемый сукин сын, - похвалил он.
Он двинулся к двери, трясясь так сильно, что Куперу пришлось подозвать другого офицера, чтобы помочь ему добраться до выхода.
Когда он оказался снаружи, Купер повернулся ко мне:
- Санчес - крепкий орешек. Чего он там такого навидался, чтобы так трястись?
- Вряд ли тебе хочется это знать, - ответила я.
- Наши освящённые предметы вспыхнули, как во время чёртова Дня Независимости; что за вампир способен вызвать такой эффект на расстоянии?
- Молитесь, чтобы вам никогда не довелось этого узнать, сержант.
Я сделала глубокий вздох и высвободилась из хватки обоих мужчин. Как только Эдуард отпустил меня, Олаф последовал его примеру.
Купер перевёл взгляд с меня на Эдуарда:
- А ты знаешь, про что она говорит, Эдуард?
- Да, - просто ответил Эдуард.
- И что это?
- Первородный вампир, - ответил он.
- Какого хрена это значит?
- Она королева всех вампиров, - пояснила я, - и она куда более могущественна, чем кто-либо другой из тех, что мне встречались. Она всё ещё где-то в Европе. Молитесь, чтобы она никогда не очутилась в Америке.
- Так она провернула всё это, находясь в Европе? - недоверчиво спросил Купер.
Я смерила его взглядом.
- Ага, именно. Твой стажёр сорвал мои щиты, как если сорвать с человека бронежилет перед тем, как разрядить ружьё ему в грудь. Ты видел, что со мной произошло.
- В мои планы не входило, что Санчес так серьёзно перестремает тебе сегодня, Блейк.
- Не сомневаюсь, - огрызнулась я.
Он нахмурился, глядя на меня:
- Я чертовски ненавижу паранормальное дерьмо, но у меня и в мыслях не было подвергать тебя опасности, Блейк.
Сказав это, он направился к выходу. Эдуард склонился надо мной:
- Ты в порядке?
Я покачала головой, но потом сказала:
- А то.
- Лгунья, - упрекнул Бернардо.
Но от моего внимания не укрылось, что он стоял гораздо дальше от меня, чем Эдуард или же Олаф. Была куча причин, почему я не полагалась на него всецело.
- Имела я тебя, - огрызнулась я.
- Дай бог, чтоб поскорее, - ухмыльнулся он.
Я закатила глаза на его последнее замечание, но я смогла сложить происходящее в единое целое. Мать Всея Тьмы, со всей очевидностью, поджидала снаружи моих щитов, пока ей выдастся шанс сожрать меня. Я была настолько напугана, что у меня похолодела кожа. Я выйду в пустынный зной. Я отогреюсь. Всё обойдётся. Я пыталась поверить в это, но невольно опустила взгляд под ноги, на то, что я выплюнула ранее на ковёр.
Глава 41
Я позвонила Жан-Клоду из машины, пока Эдуард был за рулем. Я не заботилась о том, что Олаф и Бернардо могут услышать разговор. Мать Всея Тьмы поджидала меня за моими щитами, чтобы сожрать. Я все еще ощущала ее отдельные эмоции. Первобытный страх среди них преобладал. Чего, черт возьми, она могла бояться?
Жан-Клод ответил с придыханием.
- Ma petite, я почувствовал, как что-то коснулось тебя. Что-то темное и ужасное. Если это Витторио, ты должна уехать из Лас-Вегаса немедленно, до наступления темноты.
- Это был не он, - ответила я.
- Тогда кто же? - спросил он.
Я вцепилась в сотовый телефон и звук его голоса был для меня спасательным кругом. До сих пор я была так напугана, что могла ощущать металлический привкус на своем языке
- Мамочка Тьма.
- То, что я почувствовал, непохоже ни на что из того, что было раньше. Оно стало меньше, более… - он, казалось, подыскивал нужное слово. - Человеком.
Я кивнула, даже зная, что он этого не увидит.
- Она была крошечной, как в той церкви в Сент-Луисе. На ней были те треклятые тапочки с жемчугом.
- Вероятно, именно они надеты на ее настоящем теле там, наверху, где она спит.
- Она была не в той комнате, Жан-Клод. Ты должен связаться с Бель Морте или еще с кем-то и рассказать им, что она расхаживала по нижнему помещению своей пещеры. В том помещении, что виднеется за окнами ее убежища. Она была там.
Он выругался длинно и витиевато по-французски. На английском же он сказал:
- Я свяжусь с остальными. Я перезвоню тебе, как только смогу. Я бы посоветовал тебе укрыться в церкви среди освященных предметов, пока я не позвоню.
- Мне тут серийного убийцу поймать надо.
- Ma petite, прошу.
- Я подумаю об этом, - сказала я. - Хорошо?
- Это уже кое-что. Я люблю тебя, Анита, не дай ей отобрать тебя у меня.
- Я тоже люблю тебя и я не позволю ей этого сделать. Я укрываюсь щитами, как последний сукин сын. Она проберется сквозь них, только если я их сброшу.
- Ma petite, Анита… Черт, я перезвоню тебе, как только достучусь до кого-нибудь в Европе. - Он положил трубку, что-то говоря на французском, но слишком быстро, чтобы я смогла уловить суть.
Внедорожник вырулил из-за угла немного резко, не отставая от патрульной машины перед нами. Они не включали сирен и мигалок, но мы явно несколько раз нарушили скоростной режим. Очевидно, мы были не единственными, кого напугало произошедшее в том доме. Я задавалась вопросом, что Санчез им сказал. Мне было интересно, что рассказали остальным полицейские, которые были свидетелями случившегося? Может, они, как Жан-Клод, подумали на Витторио? Подстегнет ли их это действовать быстрее, чтобы успеть до того, как поднимутся вампиры Лас-Вегаса?
- Что сказал граф Дракула? - спросил Эдуард.
- Не называй его так, Эдуард.
- Прости, так что он сказал?
- Он собирается вызвонить некоторых вампиров из Европы.
Олаф подключился к разговору с заднего сиденья:
- Ты хочешь сказать, что Королева Всех Вампиров, которую мы видели в виде призрака в Сент-Луисе, где-то разгуливает теперь во плоти?
- Я видела ее в видении. Это может быть просто видение, но у меня бывали видения о ней и прежде, и она всегда была в той комнате, где пребывает взаперти. Я никогда не видела, чтобы она была снаружи.
- Зашибись, - буркнул Эдуард.
Я посмотрела на него, потому что он не так уж часто выражался. Обычно это было моей работой.
- Что? - переспросила я его.
- Ко мне обращались по поводу исполнения заказа на нее.
Я повернулась на сидении и уставилась на него. Я изучала его профиль, но за темными очками и его обычным, лишенным всяких эмоций выражением лица ничего нельзя было разглядеть. На моем же лице отразилось неподдельное удивление, "с отвисшей челюстью", что называется.
- Ты хочешь сказать, что кто-то предложил тебе убить Королеву Всех Вампиров?!
Он кивнул.
Олаф и Бернардо оба подались вперед на своих местах, что означало, что они не пристегнулись, но, что удивительно, впервые мне не хотелось заставлять их это делать.
- Ты получил контракт на Мамочку Тьму и ничего мне не сказал?!
- Я сказал, что мне предложили контракт. Я не говорил, что принял его.
Это заставило меня повернуться, насколько позволял ремень безопасности.
- Ты отказался? Мало денег дали?
- Деньги были хорошими, - сказал он, его руки все еще покоились на руле, лицо было по-прежнему невыразительным и непроницаемым. По его виду ни за что не скажешь, что мы болтаем о чем-то хоть отдаленно интересном. Зато все остальные проявляли неподдельный интерес.
- Тогда почему ты не взялся за этот контракт? - спросила я.
Он окинул меня коротким взглядом, заворачивая за угол, едва не пройдя поворот на двух колесах. Мы все были вынуждены ухватиться за различные выступы в салоне, хотя Олафу и Бернардо пришлось сложнее, поскольку они были не пристегнуты. Мы неслись вслед за патрульными машинами. Они врубили мигалки, но сирены пока не включали.
- Ты знаешь, почему, - отозвался он.
Я хотела было сказать, что не знаю, но остановилась. Я лишь крепче ухватилась за приборную панель и сиденье, задумавшись над этим.
- Ты испугался, что Мамочка Тьма убьет тебя. Ты испугался, что это дело в конечном счете окажется тебе не по зубам, - сказала я, наконец.
Он ничего не сказал, но это молчание было тем ответом "да", которым он меня удостоил.
- Все те годы, что я знаю тебя, Эдуард, ты стремился опробовать свои силы на самых больших и пугающих монстрах. Ты стремился проверить себя. Это стало бы окончательной проверкой, - сказал Олаф.
- Возможно, - согласился он тихим, острожным голосом.
- Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда услышу такое, - не сдержал издевки Бернардо. - Хваленая выдержка Эдуарда наконец-то дала трещину.
Олаф и я одновременно уставились на него, но именно верзила высказал общее мнение:
- Это не нервы его подвели.
- Тогда в чем дело? - не унимался Бернардо.
- Он не хочет рисковать жизнью из-за Донны и детей, - объяснила я.
- Что? - не понял Бернардо.
- Они делают нас осмотрительными, - спокойно заметил Олаф.
- Я же сказал, что тут все дело в нервах, а вы наорали на меня почем зря, - возмутился Бернардо.
Олаф выдал ему полную версию своего тяжелого, хмурого взгляда. Бернардо заерзал на сидении, будто боролся с желанием отодвинуться от этого взгляда подальше, но ему удалось усидеть на месте. Очко в его пользу.
- Выдержка Эдуарда никогда его не подведет. Но ведь можно чего-то бояться все равно.
Бернардо обратился ко мне:
- Ты что-нибудь поняла из того, что он сказал?
Я обдумала его вопрос, повертев его в голове.
- Вообще-то, да, поняла.
- Тогда объясни мне.
- Если Мамочка Тьма объявится здесь и нападет на нас, Эдуард будет драться. Он не станет убегать. Он не сдастся. Он будет бороться, даже если это означает смерть. Но он предпочел не гоняться больше за самыми большими и страшными монстрами, потому что они, вероятнее всего, убьют его, а он не хочет бросать свою семью на милость судьбы. Он прекратил заигрывать со смертью, но если она сама придет за ним, он будет сражаться.
- Если ты ничего не боишься, - начал Олаф, - то ты не храбрец; ты просто слишком глуп, чтобы бояться.
Бернардо и я посмотрели на верзилу. Даже Эдуард обернулся посмотреть на него.
- А что пугает тебя, верзила? - спросил Бернардо.
Олаф покачал головой:
- Страхи не предназначены для того, чтобы ими делиться; они нужны для того, чтобы их преодолевать.
Часть меня хотела узнать, что может напугать одного из самых страшных людей, которых мне доводилось встречать. Другой части совсем не хотелось это выяснять. Я боялась, что его ответ либо станет для меня очередным кошмаром, либо заставит сочувствовать Олафу. Я не могла позволить себе испытывать к нему жалость. Жалость заставляет вас колебаться, и однажды мне нужно будет отбросить эти колебания рядом с ним. У многих серийных убийц за плечами душераздирающее детство, отвратительные истории, в которых они являются жертвами, - и большинство из этих историй даже подлинные. Но не в этом дело. Не важно, насколько ужасным было их детство, и были ли они сами жертвами. Это не имеет значения, когда ты оказываешься в руках одного из них, уповая на его милосердие, потому что есть одна вещь, которая объединяет всех серийных убийц - для их жертв не существует милосердия.
Когда вы неосмотрительно забываете об этом, они вас убивают.
Глава 42
Эдуард влетел на парковку, влившись в вереницу полыхающих мигалками патрульных машин под самый занавес - как раз вовремя, чтобы заметить, что шоу почти закончено. Вторая вертигрица стояла на коленях во дворе, копы держали ее под прицелом, в то время как Купер и его люди навалились на нее. Я разглядела лишь проблеск белых волос, подстриженных коротко, и всполох голубых глаз тигрицы прежде, чем они затолкали ее в грузовик.
- Вы начали без нас? - обратился Эдуард к Куперу голосом эдакого рубахи-парня Тэда. Прекрасно, что он владел своим голосом, потому что я была на грани бешенства.
Купер ответил, пока они закрывали двери грузовика.
- Она стояла на коленях посреди двора, дожидаясь нас.
- Вот дерьмо! - буркнула я.
Он посмотрел на меня.
- А почему дерьмо? Это же было легко и просто.
- Они знают, Купер. Остальные тигры в курсе.
Я наблюдала за тем, как на его лице отразилось понимание.
- Наш преступник может сбежать.
Я кивнула.
- Усильте ваше наблюдение за ними, - сказал Эдуард.
- Какое наблюдение? - не поняла я.
Эдуард и Купер переглянулись, потом Купер заговорил что-то по рации.
- Когда мы начали их прорабатывать, к ним приставили слежку. Это стандартный порядок действий, - пояснил Эдуард.
- Офигеть, неудивительно, что они в курсе.
Эдуард пожал плечами.
- Зато так можно преследовать их, если они попытаются бежать.
- Зато так можно напугать их и вынудить к бегству. И никто мне ни словом об этом не обмолвился, потому что?..
- Купер либо не хотел, чтобы ты знала, либо посчитал, что ты в курсе стандартных процедур.
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, ну, или, по крайней мере, попыталась.
- К черту ваши стандартные процедуры, идея была в том, что сюрприз будет неожиданным!
К нам подошел Шоу:
- Мы не обязаны перед вами отчитываться, маршал. Если опасный подозреваемый сбежит, мы хотим знать, куда.
- Вы так и не поняли, - сказала я. - Эти ребята могут слышать, как ваша кровь бежит по венам. Они могут ощущать ваш запах, хотя, надо сказать, что обоняние тигра слабее, чем, скажем, у волка, но, тем не менее, они будут знать, что копы их пасут.
- Мои люди знают свою работу, Блейк.
- Шоу, тут дело не в том, насколько вы хороши. Тут вся загвоздка в том, что вы - люди, но охотитесь вы не на людей. Вы до сих пор этого не понимаете?
- Они со своей задачей справятся, - настаивал он, смерив меня крайне недружелюбным взглядом.
- Да уж, не сомневаюсь. Я только надеюсь, что это не приведет к их гибели.
Не знаю, что сказал бы на это Шоу, потому что в этот момент вернулся Купер.
- На связь вышли три группы, дежурящие возле других домов, но с четвертой группой нам связаться не удалось.
- Дерьмо! - не сдержался Шоу.
Я промолчала, поскольку фраза "я же вам говорила" сейчас вряд ли порадовала бы их.
Шоу впился в меня взглядом, будто слышал, как усердно я соображаю.
- Бывает, что рации выходят из строя, Блейк. Может, все не так уж и плохо.
Эдуард легонько коснулся моей руки. Я поняла намек. Мой голос был ровным.
- Вы полицейский, Шоу, вы привыкли всегда предполагать самое худшее. Если окажется, что мы зря волновались, то хорошо, но если все верно, у вас точно есть план.
- Детективы уже отправились проверить команду, - сказал Купер.
- Отвезите нас туда, Купер, - попросила я.
- Я думаю, что мои ребята тут сами управятся, - вмешался Шоу.
- Это - сверхъестественный случай, - заметила я, - нам не нужно ваше разрешение, чтобы находиться здесь.
Детективы отделились от толпы, окружавшей нас, будто Шоу их уже позвал. Вероятно, так и было. Они почти все были в форме, кроме Эда Моргана. Он кивнул мне, улыбаясь. Это придало едва заметным морщинкам вокруг его глаз теплоты и приветливости. Интересно, а улыбались ли глаза за стеклами этих очков искренне, или же его лицо двигалось само по себе?
- Морган на этом убийстве старший детектив, - сказал Бернардо, улыбаясь.
Его лицо выглядело таким же приятным, как лицо Моргана мгновение назад. Его действующее звание, произнесенное вслух, заставило улыбку детектива немного померкнуть по краям. Интересно, откуда Бернардо узнал настоящее звание Моргана? Я спрошу у него позже, чтобы не ставить под сомнение нашу компетентность.
- То, что я тут главный детектив, еще не значит, что мы не можем быть друзьями, - сказал он, вновь набираясь уверенности.
Тут подошел Купер.
- Пришел отчет. Машина пуста. Кругом кровь, но тел нет.
- Дерьмо! - бросил Шоу.
- Позвольте нам помочь, - предложил Эдуард.
- Вы ни черта не помогли при задержании Минса, по сути, вы притормозили всю операцию.
Эдуард посмотрел на Купера.
- Вы тоже так думаете, сержант?
Лицо Купера ничего не выражало.
- Нет, но он выше меня по званию.
- Хорошо, что вы помните об этом, - сказал Шоу.
- Который из тигров взбесился? - спросила я.
- Мартин Бендез, - ответил Купер.
- Сержант, - взвился Шоу, - мы не обязаны делиться с маршалами дальнейшей информацией.
- Это ваша команда пошла за ним? - спросила я Купера.
- Это было задание команды Хендерсона.
- Сержант Купер, - возмутился Шоу, - я дал вам прямой приказ не делиться информацией с маршалами.
- Вот теперь это прямой приказ, - отозвался Купер и отошел, чтобы собрать людей и оборудование перед отъездом.
Он так и не обернулся, но я знала, что чтобы он там не сказал своему начальнику или кому-то еще вышестоящему, это было вовсе не то, что мы их замедлили. Но он должен был доложить, что я слетела с катушек у них на глазах. Вероятно, они нанимали экстрасенсов из-за их способностей, но я не была одним из их стажеров. Они, возможно, и придерживались весьма широких взглядов, но тот факт, что случилось нечто такое, чего не понимали их собственные стажеры, будет говорить против меня. Вдруг у меня возникла идея.
- А другие маршалы могут поехать на следующую сцену?
- Я же сказал вам, вы нас задерживаете, - сказал Шоу. Он собрался уходить.