Когда Эва с Мэриэн и детьми пришли в парк, Элисон и Вики, две молодые мамаши, которые гуляли с детьми, уже качали своих едва начавших ходить малышей на качелях. Супруг Элисон был студентом-медиком, а Вики готовилась получить диплом учителя. Элисон недавно родила и носила слинг, который Эва сделала для нее в качестве подарка младенцу.
– Слинг – просто фантастика! – сказала она, когда Эва усадила Кори на качели.
– Рада, что он тебе понравился. – Эва наклонилась, чтобы посмотреть на младенца Элисон. – Как он ведет себя? – Теперь она лучше других умела рассуждать о подгузниках и молочной смеси. Элисон рассказывала о том, как спит и ест ребенок, и Мэриэн, сидевшая на соседней скамейке, присоединилась к их беседе.
– Вы слышали, что наконец-то казнили ту девушку? – вклинилась в разговор Вики.
– Ох, я знаю, – сказала Элисон. – Я видела это в утренней газете. Туда ей и дорога!
Эва напряглась. "Какую девушку?" – хотела она спросить, но промолчала.
– Какую девушку? – вместо нее спросила Мэриэн.
– Сестру тех двух парней, которые в прошлом году похитили жену губернатора.
Эва не отрывала глаз от волос Кори, выбивающихся из-под панамы и отливающих красным цветом под летним солнцем. Она представила, как Тим, отсчитав три сотни долларов, облизывает и запечатывает конверт. Она думала о том, как он воспринял новость о смерти своей сестры.
– Почему вы сказали, что ей туда и дорога? – спросила Мэриэн с напряжением в голосе.
– Мэриэн, вы такой несгибаемый либерал, – засмеялась Вики, и Эве показалось, будто ее хлестнули кнутом. Эти женщины ничего не знали о том, как Мэриэн лишилась мужа.
– Она убийца, – сказала Элисон.
– Наркоманка, – добавила Вики.
– Наркоманка? – повторила Эва.
– Угу, – сказала Вики. – Она ворвалась в дом той леди и убила ее и ее дочь, а потом украла драгоценности, чтобы заплатить за наркотики.
– Это все неправда, – сказала Эва.
Все трое посмотрели на нее. Только на лице Мэриэн появилась тревога.
– Я имею в виду, – сказала Эва, – что я слышала совсем другое. Я слышала, что она убила фотографа, после того как тот изнасиловал ее.
Элисон нахмурилась.
– Не знаю, откуда ты это взяла, – сказала она. – Возможно, ты думаешь о ком-то другом.
– Женщина, которую она убила, была фотографом, – согласилась Вики.
– Верно, – проговорила Элисон.
– Может быть, вы неправильно поняли прочитанное? – не смогла удержаться Эва. – Может быть, фотограф был в…
– Нет, – прервала ее Элисон. – Я читала это меньше часа назад.
– Я статью не читала, – сказала Вики, – но Чарли прочитал ее мне, пока я одевалась, и там сказано, что она ограбила женщину-фотографа в Чапел-Хилле.
– Чтобы достать денег на наркотики, – резко проговорила Элисон.
– Сегодня утром Кори сказала "мама". – Мэриэн сделала слабую попытку сменить тему.
– Кори, правда? – Наклонившись, Элисон обратилась к Кори, когда малышка развернулась к ним: – Ты сказала "мама", моя сладкая?
Эва теперь редко читала газеты. В новостях больше не сообщали о похищении, и ее больше всего занимали книги по психологии. Однако теперь ей захотелось побежать домой и найти эту статью.
– Ох. – Мэриэн вскочила на ноги. – Я только что вспомнила, что сегодня утром я должна была ждать водопроводчика.
Эва в замешательстве пристально смотрела нее, пока не поняла, что Мэриэн спасает ее.
– Ой, правда, – сказала Эва. – Я пойду с вами.
– Ты только что пришла, – сказала Элисон.
– Водопроводчик сказал, что придет с восьми до полудня, – сказала Мэриэн, – и вы знаете, какие они. Если я сейчас же не вернусь, то окажется, что он приходил как раз в восемь. – Она усмехнулась. – Нет нужды уходить вместе со мной, Эва.
– Думаю, я должна пойти. – Эва сняла протестующую Кори с качелей и посадила в коляску. – Не хочу, чтобы Кори обгорела.
Вики засмеялась.
– Сейчас восемь часов утра, – сказала она. – А панама такая большая, что ею можно прикрыть слона.
Едва слыша, что та говорит, Эва с Мэриэн собрали близнецов, попрощались с женщинами и отправились домой.
– Вы читали утреннюю газету? – спросила Эва Мэриэн, как только они отошли на такое расстояние, что их невозможно было услышать.
Мэриэн отрицательно покачала головой.
– Давайте зайдем в минимаркет. – Эва свернула за угол к магазинчику. – Я не могу ждать, пока мы пройдем еще два квартала, чтобы прочитать ее.
Пока Эва покупала газету, Мэриэн с детьми ждала ее на улице. Выйдя из магазина, она отыскала статью в подвале на первой полосе.
"Андреа Глисон, – читала Эва, – сестра Тимоти и Мартина Глисонов, на которых, как утверждается, лежит ответственность за похищение в прошлом году супруги Ирвинга Рассела, губернатора Северной Каролины, была казнена вчера в женской тюрьме Северной Каролины. В 1975 году Глисон была осуждена за убийство в Чапел-Хилле фотографа Глории Уайлдер и ее тринадцатилетней дочери. Она ворвалась в дом Уайлдер, убила мать и дочь, затем украла ювелирные украшения стоимостью пятьдесят тысяч долларов. В Уайлдер, которую обнаружили в ее спальне, стреляли четыре раза, ее дочь, получившая один выстрел в голову, была найдена в холле".
Эва подняла глаза.
– О господи, – проговорила она.
– Пойдем, – Мэриэн кивнула на газету. – Что еще там пишут?
Эва опять начала читать.
"24 ноября прошлого года после занятий в Университете Северной Каролины была похищена супруга губернатора Женевьева Рассел. Братья Глисоны безуспешно вели переговоры с целью освобождения своей сестры. Миссис Рассел, которая на момент похищения была беременной, не была найдена и не вернулась домой. На сегодняшний день губернатор Рассел не представил никаких комментариев по поводу казни виновной, хотя источники, близкие к резиденции губернатора, допускают, что он намекал, будто способствовал тому, чтобы казнь Андреа Глисон была перенесена на более ранний срок".
Эва оторвала глаза от газеты.
– Он во всем лгал мне, – сказала она.
Мэриэн кивнула.
– Очень похоже на это.
Они снова двинулись в путь, на этот раз молча, и Эва впервые ощутила, как в ее душе нарастает злость на Тима. Она была неопытной шестнадцатилетней девочкой, легкой добычей. Несомненно, здесь не обошлось без Бетс, именно поэтому она была так снисходительна к Кики, когда обслуживала их в ресторане. Возможно, Тим водил туда Кики для того, чтобы показать Бетс, что она не представляет для нее никакой опасности – юная девушка до сих пор ходила с прической как у Алисы в Стране чудес, волосы доходили ей до поясницы. Она вообразила, как Тим говорит Бетс: "Она будет присматривать за супругой губернатора, то есть ты не будешь впутана в это дело. – Потом он, наверное, поцеловал ее. – Она расходный материал, ребенок, – вероятно, добавил он. – "Ты не такая". – Сукин сын".
– Никогда не думала, что буду так взбешена, – сказала Эва, крепко сжав ладони на ручке коляски.
Она почувствовала, что Мэриэн обняла ее.
– Ладно, – сказала Мэриэн. – Всему свое время.
Весь остаток дня Эва не могла справиться с яростью. Она била кулаком по подушкам на кровати и носилась по дому с пылесосом, тихо бранясь и топая по полу. Однако когда пришло время ложиться спать, ею овладели другие чувства. Она больше не желала оставаться в плену каждого белого фургона, который встречала на своем пути. Теперь она могла перестать ждать. На нее снизошел покой, и она незаметно заснула: наконец-то Тим отпустил ее на свободу.
24
1981 год
Седьмого марта Эве исполнился двадцать один год. В четвертый раз она отмечала эту дату как свой день рождения и за эти годы вписала ее в десятки анкет. Теперь она казалась ей ее днем рождения, точно так же, как сама она казалась себе Эвой Бейли.
Мэриэн пригласила ее на ужин, а потом они пошли посмотреть пьесу в студенческом театре.
– Я знакома с одним актером, который занят в пьесе, – сказала Мэриэн, когда они с трудом протиснулись на парковку. – Его зовут Джек Эллиотт. Он племянник одной моей старинной подруги.
Эва едва обратила внимание на слова Мэриэн.
– Возможно, мне следует позвонить Бобби и Лоррин, пока не начался спектакль, – сказала Эва. В этот вечер они присматривали за Кори. Кори могла капризничать не потому, что была раздражительным и непослушным ребенком трех с половиной лет от роду, а потому, что она всегда немного пугалась, когда Эва уходила. Она отлично чувствовала себя с Мэриэн и хорошо знала Лоррин и Бобби, а также обожала Шэн, которой теперь было восемь лет, но в последний раз, когда Эва оставила Кори с приходящей няней, девочка все время не желала есть и отказывалась ложиться спать.
– С ней все будет в порядке, – сказала Мэриэн. – Она должна понимать, что способна прожить без тебя.
"И я должна понимать, что способна прожить без нее", – подумала Эва.
В театре у них были отличные места. Пьеса называлась "Смотри, как они бегут", и Джек Эллиотт, актер, с которым была знакома Мэриэн, играл Клайва, солдата, который переодевался в священника. Он был высоким и стройным, а его чуть грубоватая красота напомнила Эве молодого Кэри Гранта. Пьеса была веселой, и Эва так громко смеялась, как не смеялась уже очень давно.
– Давай заглянем за кулисы, – сказала Мэриэн, когда пьеса закончилась. – Я хочу поздороваться с Джеком.
Эва посмотрела на часы. Было только десять часов вечера.
– Хорошо, – ответила она.
Очевидно, Мэриэн заглядывала туда не впервые. Она знала, как пройти за кулисы, где собрались актеры. Джек Эллиотт сидел на стуле, он еще не смыл эффектный грим с глаз и щек. Джек, явно переигрывая, читал строки из "Гамлета" перед аудиторией, состоявшей из двух парней и девушки. Они смеялись.
– Я должен стоять на стуле, когда буду это читать? – спросил парень.
Заметив Мэриэн, Джек остановился на полуслове.
– Тетушка Мэриэн! – Он спрыгнул со стула и, пробежав через комнату, схватил Мэриэн в свои объятия. Мужчина был не таким высоким, как казался на сцене, но так он выглядел еще лучше. – Извините меня за стойку на стуле, – сказал он Мэриэн. – Я репетирую с другом, который собирается играть Гамлета. Вам понравилась пьеса?
– Нам она понравилась, – сказала Мэриэн. – Ты был просто уморителен. Твоя мама уже видела тебя в ней?
– Увидит в следующие выходные, – сказал он. – Она позвонит вам, когда приедет сюда, я уверен. А это кто? – Джек перевел любопытный взгляд своих карих глаз на Эву. Парни из университета никогда не относились к ней как к девушке, которую можно пригласить на свидание: Эва была слишком серьезной, слишком увлеченной учебой и очень много говорила о своей дочери. Однако этот мужчина смотрел на нее с явным интересом.
– Это Эва Бейли, она живет у меня, – сказала Мэриэн. – Эва, это Джек.
Эва пожала протянутую руку.
– Вы правда хорошо играли, – сказала Эва. – Удивительно своевременно, – добавила она, словно разбиралась в театральном искусстве.
Он не выпускал ее руки.
– О, Эва, у вас есть парень? Не хотите сходить со мной куда-нибудь?
В ответ на его дерзость Эва рассмеялась, сомневаясь, не шутит ли он.
– Боже мой, Джек, ты ничуть не изменился, – сказала Мэриэн. – Джек, как обычно, сумасброден, – сказала она Эве. – Никогда не догадаешься, о чем он думает. Однажды, когда он был маленьким и мы с его матерью пошли в ресторан, он сказал официантке: "Я никогда не видел такого длинного носа, как у вас".
Джек проворчал:
– Не обращай на нее внимания, Эва. У тебя кто-нибудь есть? – повторил свой вопрос Джек.
– Только дочка трех с половиной лет, – сказала она.
– Бонус? – Его лицо просветлело, но она напомнила себе о том, что он актер. – Если только ее отец не из тех, кто заявится ко мне с ружьем, я все-таки хочу пригласить тебя куда-нибудь. Что скажешь?
– Конечно, – удивившись самой себе, сказала Эва. Она нигде не бывала с тех пор, как рассталась с Тимом. Для нее общение с людьми сводилось к тому, что они пили кофе с Лоррин на территории университета, где ее старая подруга теперь готовилась к защите диплома по телекоммуникациям, и встречам в детском саду с другими мамами и детьми. Больше у нее не хватало времени ни на что. Но, казалось, Джек словно силком выманил у нее это "да", и она произнесла его вслух. – Я очень занята, но…
– Но она выкроит время… – сказала Мэриэн.
– Я позвоню на номер Мэриэн, – сказал Джек. Он не отрывал от нее глаз, но Эву не смущал его спокойный взгляд. В нем не было угрозы. Она с уверенностью, которой не замечала у себя прежде, посмотрела ему в лицо. Эва больше не была девушкой, которую свел с ума и соблазнил Тим Глисон. Она стала женщиной, способной ответить на внимание мужчины или отвернуться от него, и в этот момент она решила ответить.
Однако когда они с Мэриэн вернулись в фойе, она стала молчаливой и задумчивой. Заговорила она только тогда, когда они сели в машину Мэриэн.
– В нем можно быть уверенной? – спросила Эва.
– Как в утренней заре, – откликнулась Мэриэн.
На следующий день Джек позвонил ей. Мэриэн подошла к телефону и, прикрывая трубку рукой, протянула ее Эве.
– Неважно когда, я посижу с ребенком, – прошептала она, явно довольная своей ролью свахи.
– Привет, – сказала Эва.
– Я достал два билета на завтрашний вечер на концерт Спрингстина, – сказал он. – Не хочешь присоединиться ко мне?
– Мне нужно договориться с няней, – сказала она, поворачиваясь к Мэриэн. – Завтра вечером?
Мэриэн кивнула.
– Мне бы хотелось, – сказала она в трубку.
Джек сказал, в котором часу заедет за ней, и повесил трубку. Весь разговор занял не более двух минут. Эва положила трубку и, закусив губу, посмотрела на Мэриэн.
– Что я только что сделала? – спросила она.
– То, что нормально, правильно, то, на что имеет полное право двадцатиоднолетняя женщина, – сказала Мэриэн. – Ты согласилась пойти на свидание.
– Я не хочу, чтобы он встретился с Кори, когда заедет за мной, – сказала она.
– Силы небесные, нет! – В голосе Мэриэн сквозила насмешка над ее гипертрофированным материнским чувством. – Не беспокойся, мы с Кори спрячемся наверху.
Следующим вечером она сидела в гостиной и, ожидая приезда Джека, смотрела в окно, когда увидела, что на обочине перед домом остановилась машина. Это был седан ярко-зеленого цвета с желтыми дверьми и синей крышей.
"О нет", – сказала она про себя, но не смогла удержаться от смеха.
Из машины вышел Джек, одетый в брюки цвета хаки, сандалии и голубую рубашку с коротким рукавом поверх майки. Ей нравилась его походка, то, как он, словно ему наплевать на все на свете, подбрасывает в воздух и ловит ключи от машины.
Эва думала, что оробеет, садясь в его машину, но как только она села, он заговорил, и она почувствовала, как спадает напряжение.
– Я надеялся, что встречу твою дочку, – сказал Джек.
– Мэриэн читает ей сказки наверху.
– Когда я был ребенком, Мэриэн и мне читала сказки, – сказал он. – Она читает по ролям. Знаешь, каждого героя она озвучивает другим голосом.
– Да, у нее действительно здорово получается.
– Может быть, поэтому я стал актером. Она и меня тоже учила читать по ролям.
– Мэриэн говорила, что твоя мама – ее старинная подруга.
– Мы жили рядом с Мэриэн и ее мужем, когда я был маленьким. Билл и мой отец тоже были хорошими друзьями.
– Я иногда забываю о нем, – сказала Эва. – Мэриэн редко говорит о нем.
– Она… Эй! – воскликнул он, когда прямо перед ними остановилась машина, заставив их резко затормозить. – Черт побери, – сказал он. – Что за тупица!
– Тупица? – засмеялась Эва.
– Именно так, – Джек двинулся дальше. – Что я собирался сказать о Билле, муже Мэриэн, так это то, что для нее это больной вопрос. Что тебе известно?
– Что его казнили, – сказала Эва. – А Мэриэн считает, что он был невиновен.
– Да, и я думаю, что она, возможно, права, но кто знает? – сказал Джек. – Никогда не знаешь наверняка, на что может быть способен человек. Знаешь, можно быть отличным парнем, и тем не менее никому не известно, что у тебя за душой.
"Только не похищение человека", – подумала она.
– Так ты думаешь, что он сделал это?
– Я не знаю. Для меня важно, как это повлияло на Мэриэн. – Взглянув на Эву, Джек улыбнулся. – Да, как это мы уже договорились до такой серьезной темы? – спросил он.
Эва пожала плечами, с тревогой думая о том, что это случилось по ее вине. Разве она знала, как вести непринужденную и легкомысленную беседу с кем бы то ни было?
– Тебе нравится Спрингстин? – спросил он.
– Должна признаться, что я совсем не знакома с ним, – ответила Эва.
Джек улыбнулся. Его зубы выглядели так, словно ему ни разу в жизни не ставили пломбу.
– После сегодняшнего вечера ты с ним познакомишься, – сказал он. – Какую музыку ты любишь?
Эва задумалась. Прежде она любила Мака Флитвуда, и Рода Стюарта, и Кросби, Стиллза и Нэша, но она уже несколько лет не слушала музыку.
– Боюсь, я люблю только колыбельные и "Inky Dinky Spider".
Джек засмеялся.
– Тебе было… семнадцать, когда ты родила ее?
"Ну вот, опять за старое", – подумала она.
– Да.
– Как ее зовут? – спросил Джек.
– Кори. Коринн.
– Должно быть, тебе пришлось туго, – сказал он.
– Пришлось, – согласилась Эва. – Не знаю, что бы я делала, если бы не встретила Мэриэн. – Она внимательно рассматривала руки Джека, пока он крутил руль. У него были тонкие и загоревшие пальцы.
– Как ты с ней познакомилась? – спросил он.
– Меня с ней познакомила подруга. Она сказала, что у Мэриэн есть комната, где я могу пожить. Я не знала, что она станет для меня гораздо больше, чем хозяйкой дома.
– Тебе повезло, – согласился он. – Да, а откуда ты? Где ты выросла?
Несомненно, он задавал слишком много вопросов.
– В Орегоне, – проговорила она.
– Серьезно? – Он повернулся и посмотрел на нее. – Я жил там пару лет, когда был подростком. Где ты жила?
Именно такой реакции она в глубине души страшилась в последние три с половиной года. Она многим говорила, что приехала из Орегона, но он был первым, кто бывал в этом штате. Эва, разумеется, там никогда не бывала.
– В Портленде. – Затаив дыхание, она ждала, что Джек скажет в ответ: "Я тоже!"
– Ох, а я жил в Кламат-Фолс. Отца перевели туда на несколько лет. – Хитро усмехнувшись, он посмотрел на нее. – Классно, да? Мы оба из Орегона. Великолепный штат.
– Да. – Почувствовав облегчение, она улыбнулась.