- Вот, пожалуйста - небо и земля по сравнению с вертушкой! Я как-то сказал, что получается тупой угол, а значит, не удержится. А она ни в зуб ногой. Смотрела на меня, как… как…
- Как овца, - пришла на выручку Майка.
- Всего одна? Как целая отара овец! Я бросил объяснять и сам исправил, а она удалилась царственной походкой, крутя, как заведённая. Знаете… - Павел на мгновение задумался. - Пожалуй, у меня именно тогда вкусы и определились. Женщина, как человеческое существо, не может состоять только из одного фрагмента.
- Такой молодой и уже такой гениальный! - удивилась Майка.
- Ну, знаешь! Не будь я такой влюблённый в одну… сразу бы на тебя бросился!
- Ладно, ладно, чуть погодя бросишься, - с нетерпением вмешалась Боженка. - Прервался, когда не надо. Что там с дротиком под прямым углом? И какие у тебя ещё соображения - раз начал, договаривай.
- А зачем так усложнять, если можно, к примеру, просто выпороть… Вот, помню, отец меня порол…
- Это же запрещено! Детей надо воспитывать без стрессов.
- Ерунда. Меня вот с такущими стрессами растили, и только на пользу пошло. И вообще, не сбивайте, я научно рассуждаю. Если принять во внимание, что место повреждения, которое затрудняло бы или полностью исключало верчение, может быть расположено выше… И если хорошенько приложить, скажем, арматурой… Погодите-ка, я должен вспомнить, давненько уже не любовался, которая часть этой ж… самая подвижная?
- Верх? - без особой уверенности предположила Майка.
- Низ, - решительно поправила её Боженка.
- А не середина?
Анюта, по-прежнему участвовавшая в обсуждении лишь наполовину - то высовываясь, то снова исчезая за развешенными фотографиями, - теперь присоединилась к членам клуба.
- Вся целиком, - категорично заявила она. - Только по-разному. Вы уж мне поверьте, ещё во времена того цирка она хвасталась и мне очередные штучки показывала, каким научилась. Может крутить каждым фрагментом отдельно или целиком всей задницей, по потребности. А уж один низ, то о-го-го.
Павел вдруг вспомнил, зачем пришёл. Кофе он уже выпил и, вскочив с места, заявил:
- Эй, девушки, слушайте, я же по делу! Тут погода с нами шутку сыграла, и заказчик взбесился. У вас где-то должен быть весь наш луна-парк вместе с планом освоения территории. Давайте сюда - почва оттаяла, начинаем земляные работы. Сейчас вам покажу, где и какие…
Увлекательная дискуссия оборвалась на полуслове и была немедленно забыта, поскольку предполагаемые работы касались всех. Особенно разволновалась Боженка, ведь перекопать могли что угодно, как это не раз уже бывало, а посему ей необходимо присутствовать и скандалить лично. С самого начала!
Огромные листы с планами и чертежами покрыли чуть ли не весь пол, и Вертижопка вылетела у основательниц ККК из головы.
- Зима на дворе, - осторожно заметила Майка. - Ударит мороз, и всё остановится.
- Половину успеют провернуть. Ему бабло срубить не терпится, а исполнитель и рад-радёшенек, - ворчала Боженка.
Уже на выходе Павел вспомнил предыдущую тему, куда более занятную, чем земляные работы.
- А если серьёзно, - бросил он от двери, - то пальнуть разок дробью покрупнее, и все дела. Главное, чтоб не промазать. Выколупывать хватило бы до морковкина заговенья.
И ни одна из кровожадных дам не сомневалась, что говорит он не о будущем городке аттракционов…
* * *
На месте предполагаемого луна-парка расположилась малая часть строительной техники в составе мощного экскаватора, бульдозера, небольшого крана и нескольких прочих полезных устройств. Привезены были также стройматериалы на бытовку для рабочего класса и технического персонала, причём бытовка планировалась современная, цивилизованная, вполне достойная двадцать первого века и принадлежности к Европе. В связи с чем появились столь ценные вещи, как сантехническое, электрическое и отопительное оборудование. А, следовательно, территорию требовалось немедленно огородить и тщательно охранять. Заказчик хоть и взбесился со своей спешкой, но здравого смысла не потерял.
А проявилось это в том, что для охраны подрядил не пенсионеров по инвалидности, а молодёжь во цвете лет, по уши накаченную адреналином и тестостероном и страсть как рвущуюся начистить кому-нибудь рожу, но чтоб на законном основании. Уровень умственного развития молодёжи подвергли серьёзному научному исследованию, которое показало, что она умеет не только читать и писать, но даже превосходит по своему интеллекту самую умную обезьяну. В ускоренном порядке нанятый персонал обучили изысканным манерам, заключавшимся в неукоснительном соблюдении порядка действий. Сначала следовало деликатно спросить: "Чё надо, мужик?", а уж потом - в тыкву, а никак не наоборот.
Кроме всего прочего, позаботились и о внешнем виде вышеупомянутых, а также об их физическом состоянии. И первое и второе могло вызывать только искреннее восхищение.
Двое юношей прямо противоположной наружности, свежепричисленных к категории взрослых людей, разглядывали территорию ограждённой стройки сквозь прутья решётки запертых ворот. Они угрюмо следили за беззаботной прогулкой одного из новых охранников. Имена у молодых людей были королевские: Казимир и Сигизмунд, правда, иных королевских черт в них не наблюдалось.
- Ты зенки-то протри, - мрачно обратился Казик к Мунде. - Как звезданёт, так тебе мозги и вышибет.
- А тебе не вышибет? - возразил Мундя.
- Мне нет. У меня ноги крепкие. Присяду, кулак мимо и усвистит. На природу.
- А он следом. Рухнет на тебя со всего маху и впечатает в чернозём. Тоже мне радость - на такую размазню глядеть. Я страсть какой брезгливый.
- Не гляди. Никто не заставляет.
Обмен мнениями, пусть и весьма предметный, оказался тем не менее малоконструктивным и радости не принёс. Оба безнадёжно продолжали глазеть, хоть, собственно, и не на что было.
- Так что делать? - с тоской спросил Мундя.
- А я знаю? - ответил Казик, пожимая плечами, и добавил: - Там у них другой въезд. От города.
- Ну и что?
- А я знаю?
Через другой въезд как раз вкатился автофургон. Охранник упругим шагом двинулся к нему, а оттуда вылезли два человека с собакой. Собака явно была близко знакома с охранником, поскольку с восторгом бросилась к нему и совершила целый ряд весьма удачных попыток облизать тому всё лицо, повизгивая от счастья. Собака была мощная, но и её, по всей видимости, любимого хозяина тоже нельзя было назвать дохляком, поэтому он устоял на ногах, похлопал и погладил друга, почесал того за ушами, подержал обе подаваемые лапы и дал приказ - громкий и отлично слышимый на всей территории - что твой капитан корабля во время бури посреди океана:
- Тихо, Кися! Ищи! Ищи чужих! Пошла!
Собака, оказавшаяся сукой, тут же двинулась выполнять команду, а тёзок их величеств сдуло от ворот со скоростью, почти равной собачьей. Ведомая безотказным инстинктом, Кися начала как раз с той стороны, где те отирались, но их прыткое отступление сработало. Собака понюхала, подумала, сочла, видимо, что расстояние от врага до ворот вполне достаточное, и помчалась дальше.
- Полный капец, - мрачно констатировал Казик.
Приятели немного помолчали, обиженные на людей, собак и вообще на весь мир, и вылезли из кустов, где делать им было нечего, а вид на интересующий объект заслоняло ограждение из бетонных плит. Мундя смачно сплюнул.
- Совсем дурак. Да? - раскритиковал он охранника. - Пёс здоровущий, с быка, а он ему - "Кися". Тоже мне, Кисю нашёл!
- Точняк крезанулся, - выразил авторитетное мнение Казик. - А вообще-то она сука.
- Ну и что?
- Ничего. Только суки хуже кобелей, злее, но это, когда у них щенки. У этой вроде нет.
- Даже если есть, то не с собой, - съехидничал Мундя. Он ещё раз оглядел территорию злым взглядом: - Через те ворота въехали. Холера.
Казик подвёл итоги рекогносцировки:
- Отсюда ближе. И лучше видно.
- Хрен тебе видно! Нас видно… И люди кругом шастают, а та развалюха вообще всё загораживает. Так и не понял, делают там чего или нет?
- Кажись, делают. Вона, сколько всего припёрли.
Оба медленно побрели к решётчатым воротам, через которые имелся обзор на объект их заботы, стараясь держаться на почтительном расстоянии от забора, чтобы не учуяла та проклятущая собака с милым кошачьим именем. Объект заслоняла строительная техника, движения там особого не замечалось, поэтому и не было уверенности, пора уже расстраиваться или можно погодить.
Интересующий молодых людей элемент пейзажа представлял собой чуть видневшееся над землёй бетонное основание под огромную теплицу. Теплицы давно в помине не было, рядом торчали остатки деревянного домишки, практически совсем развалившегося и уже ни на что не годящегося, кроме разведения костра. Костра в настоящий момент никто не разводил. Последний раз огонь здесь весело пылал в октябре, когда команда проектировщиков и сопутствующие им лица изучали место своей будущей деятельности.
Казик с Мундей, конечно, предполагали, что эта часть города когда-нибудь будет застроена, но не ожидали таких темпов. Им и в голову не могло прийти, что до начала весны здесь хоть что-нибудь шевельнётся, а потому они и провели зиму беззаботно, уверенные в полной безопасности своих сокровищ, спрятанных в развалинах бывшей теплицы. Исключительно на всякий случай парни решили именно теперь проведать тайник и подумать, стоит ли извлекать клад.
Ну, и получили на свои головы.
Само по себе ограждение территории проблемой не являлось. Надо быть прикованным к постели паралитиком, чтобы не перелезть через какие-то там бетонные плиты, как нарочно снабженные поперечными выпуклостями, чтобы ставить ноги. Забор - фигня, а вот охранник… Да ещё жуткая псина! И наверняка их больше, этих мордоворотов, да, небось, у каждого по собаке, чтоб им пусто было…
Мысли разобиженных парней шли явно в одном направлении.
- Они точно дрессированные, - безнадёжно пробухтел Мундя. - Такая собака из чужих рук и вырезку не возьмёт.
- И будь у него хоть какой сушняк, стакана не хлопнет, - в тоске добавил Казик. - Хотя…
- Что хотя?
- Слыхал я об одной такой, что от пива балдела.
- Гонишь?
- Зуб даю. Как учует, тут же лезла - человек при ней и выпить не мог спокойно, приходилось в её миску тоже наливать. Но то дворняга была, маленькая такая.
- Одна?
- Одна. О других не слыхал.
- Холера их разберёт, сколько их тут, и есть ли, которой по вкусу пиво…
Добросовестная Кися, проконтролировав подведомственную территорию, держалась как приклеенная у ног хозяина и всем своим видом демонстрировала готовность служить. Хозяин преданно смотрел на одного из приехавших и демонстрировал ровно то же самое. К ним присоединился кто-то ещё, возможно, водитель, все трое гостей размахивали руками и что-то друг другу показывали. Голосов слышно не было, а по жестам ничего понять не удавалось.
- Как примутся за те сорняки, нам хана, - произнёс Мундя после долгого молчания. - Гжесь нас уроет.
- С чего прочухает, что это мы? - недоверчиво спросил Казик.
- А кто? Мы там были, так? Даже если не догадается, нас первых дёрнет, факт.
- Главное, под руку ему не попадаться. А теперь надо достать.
- Надо. Только как?
Кладовладельцы торчали на безопасном расстоянии от ворот и понуро пялились на руины теплицы. Приезжие, потоптавшись ещё немного, отбыли в город. Охранник с собакой остались одни, но невооружённым глазом было видно, что у них столько бодрости и жажды деятельности, что только законченный дебил решился бы с ними связываться. У Казика и Мунди дебилизма, конечно, хватало, но не до такой степени.
Проведя тяжелейший мозговой штурм, они нашли-таки выход. Если подрядиться на какую ни на есть работу без особых финансовых запросов, по принципу "подай-принеси-убери", а такие на любой стройке нужны… А от соблазна стырить чего не то, по мелочи, можно удержаться. Да и что здесь тырить-то, унитаз?
Решение королевских тёзок обнадёжило, и у них не возникло ни малейшего предчувствия, что один из них станет первой жертвой кровавой мести.
* * *
- Нагайка - кнут такой особенный, - поделилась открытием Боженка, усаживаясь в Майкино античное кресло. - Вот, гляди, похудела, помещаюсь в твоём антиквариате. Неделю одну капусту лопала, и пожалуйста - три кило, как корова языком…
Майка посмотрела на неё внимательно, велела встать, оглядела с пристрастием, после чего позволила снова сесть.
- Сходится. Даже заметно. А что Януш?
- Ничего. Это не из нужды, а как раз из-за него. Ушиб серьёзно стопу, а может, и кость треснула - в общем, массажист велел капустой оборачивать, чтоб чего-то там не осталось. Но он ходит. Януш, не массажист. Впрочем, массажист тоже. Так с капусты нужны верхние листья, а с остальным что прикажешь делать? Сварить и съесть, правильно? Я капусту люблю.
Майка вернулась к своему рисунку.
- А без ноги Януша есть её не можешь?
- Очень даже могу и собираюсь, как-то раньше в голову не приходило. Его на капусту не тянет, поэтому сама понимаешь.
- Понимаю. Ну хорошо, а нагайка что?
- Что? А, нагайка! Так это я недавно узнала. Она, эта штука с узлами, рассекает кожу и чуть ли не всего человека… ну, буйвола, носорога…
- Не смей издеваться над зверюшками!
- Это я к примеру. Вот она нагайкой и называется. Не знаю, как выглядит, но, говорят, лучше нету.
- На картинке есть, а узлов нет, только заплетена, как косичка, - раздался вдруг невинный голосок Кристинки.
Майку с Боженкой парализовало. Начатая тема никак не годилась для детских ушей, а у Майки совсем из ума вон, что Томек опять получил домашнее задание по природоведению. Учительница с телевидением пребывали в теснейшем симбиозе, а на экране в этот раз резвились муравьи.
Томек сердито шикнул, но тут же взял себя в руки: не следовало давать понять взрослым, что ты слышишь их разговоры; с другой стороны, прикидываться глухим надо осторожно. Но раз уж Кристинка сваляла дурака…
- С узлами разные бывают, - снисходительно объяснил он. - Бичи, хлысты, ремённые плётки… Во, клёво, что она тащит?!
- Похоже на рыбью кость.
- Откуда в лесу рыбьи кости?
Муравьи взяли верх над взрослыми, но Майка с Боженкой от греха подальше перебрались на кухню. Боженка за нагайку не цеплялась - что слышала, то и ладно, информатор мог ошибаться, он палачом не работал. Имелись дела и поинтереснее.
- Ты чем таким занималась, неделю не могла тебя заломить? Где была?
- Не неделю, а пять дней, - поправила подружку Майка и включила чайник. - В Швеции. Что пить будем? Чай или кофе?
- Чай. Хороший кофе, если постараться, можно везде найти, а хороший чай только ты делаешь. И что там, в Швеции?
Майка так просияла, что блеском переплюнула чайник:
- Фантастика! Притащила с собой всё необходимое. Работы на два месяца, но какой! Никаких ограничений по деньгам. К весне уже не успеть, поэтому будут летние коллекции, а если сработает, то на осень мне надо готовить следующие.
- Машину купишь?
- Даже две, если б хотела. Но мне хватит и одной.
- Давно пора. Счастье твоё, что здесь пока не требуешься. Не успеешь оглянуться, как мне понадобишься. Ну, на чуть-чуть.
Майка знала, что заказчику не терпится начать работы, не взирая на отсутствие завершённых архитектурных проектов, поэтому она с любопытством взглянула на Боженку:
- А что? Уже где-то начали?
- Площадка. Землемер бесчинствует, рвёт на себе волосы, уже полголовы лысые, план освоения территории готов тоже только наполовину. Одно известно наверняка, конструкторы настояли, а значит, земляные работы начинаем с них.
- Земля оттаяла?
- Даже замёрзнуть толком не успела, по слухам, морозы только предстоят. Но что успеют, то успеют. Пока бытовку для людей ставят, аккурат фундамент от теплицы сгодится. А я вся на нервах - мне воду меняют. По чётным туда, по нечётным назад… Потому и хочу с тобой посоветоваться: сделать, что ли, и так и так?
- Но бебехи сзади надо прикрыть, - строго напомнила Майка, подавая чай.
Боженка сердито фыркнула и с наслаждением вдохнула аромат напитка.
- Вот я и говорю, за ними нужен глаз да глаз. И как ты такой умудряешься делать?.. Ладно, работа работой, но не одной работой жив человек.
Подруга задумчиво попивала чаёк, видно было, что не знает, как подступиться к теме. Разблокировали её дети, у которых кончились муравьи.
На пороге кухни нарисовался Томек.
- Я делом займусь, а у неё язык, - доложил он кратко.
Майка кивнула, и дети исчезли с горизонта.
- Я бы так не выдержала, - мрачно заявила Боженка. - Не, не детей, а этой мути с Вертижопкой. Взашей бы мужика из дому выперла.
Майка принялась собирать разную утварь, чтобы переместиться с милой беседой в гостиную.
- Мне и утруждаться не пришлось, - спокойно заметила она. - Сам убрался.
- Временно. У меня сильное подозрение, что вернётся, как только тот, с кошельком, приедет. По слухам - от Анюты, она руку на пульсе держит, - ничего он не ищет. Доминик в смысле. Квартиры. Что ты сделаешь, если вернётся?
- Ничего.
- Как ничего?
- Так, просто ничего.
Боженка опять немного помолчала. Майка уселась на своё рабочее место.
- Это Вертижопкина проблема, - беспечно заметила она. - Вдруг он опять постели перепутает. А дети будут очень рады.
- Ещё не знают?
- Чувствуют. Подсознательно. Я делаю, что могу, но если Доминик вернётся… Сама понимаешь.
- Я не из вредности, - ещё мрачнее продолжала Боженка после очередной минуты молчания. - Я только пытаюсь всё это как-то переварить. А что будет, если он сюда эту вертлявую гниду притащит?
- Вышибу с треском вместе с гнидой, можешь не сомневаться. А если меня дома не будет - вижу, что у тебя на языке вертится, чтоб об этом спросить, - будет его сестра. Регина на него окрысилась, не приведи господь, и у нас договор. Когда меня нет - она тут. Всё равно по Интернету работает, поэтому ей без разницы, а второй компьютер с принтером стоят в спальне.
Боженка слушала жадно, с каждым словом успокаиваясь. Регину она знала и её участие одобряла безоговорочно.
- Уже здесь сталкивались?
- Да. За последние недели дважды.
- И что?
- Да ничего особенного. Родственные чувства из всех щелей на улицу хлестали.
- Погоди. Ты же говорила, что семья не знает…
- Верно. За исключением Регины. Раз на них случайно напоролась на прогулке, учуяла и просекла. Прижала Доминика, а он, мало что честный, да разве мог от своей богини откреститься? Регина ничего не сказала, решила сначала со мной поговорить.
Боженка не скрывала облегчения:
- Как я понимаю, поговорила. И слава богу, а то я уже собиралась у тебя пожить вместе с Янушем, ногой и капустой. Даже придумала, что твоим детям скажу.
- Ну? Интересно…
- Что тоже собираемся детей завести и хотим попробовать, как это. Пожить с ними и вообще, а ты нам разрешила. Беда в том, что мы оба работаем, но сейчас, пока он со своей ногой на больничном…