* * *
Бац!
Крепко сжатый кулак неизвестного с такой силой врезал Мартышкину в челюсть, что у Сысоя даже вылетели из ушей серные пробки.
Тело стажера отбросило назад, и младший лейтенант башкой открыл дверь на улицу.
Бам-м-м!!!
Распахнувшаяся дверь содрогнулась, стукнувшись о стену.
Над поверженным и потерявшим сознание Сысоем склонились двое.
Один из них, похоже, был близким родственником орангутана и имел на физиономии вертикальный шрам, как от удара саблей. Лицо второго было более интеллигентным и излучало неподдельное изумление.
- Не тот, - вздохнул орангутаноподобный.
- А зачем ты тогда его бил? - осведомился молодой парень с тонкими чертами лица.
- Ну так, блин, Диня… - стушевался бугай, - я думал, некому больше…
- Здесь еще шестьдесят квартир, - нравоучительно произнес интеллигентный. - В каждой в среднем по два-три человека. Итого - минимум сто пятьдесят…
- Это много. - Верзила погладил пудовый кулак.
- Ага, - ехидно заметил его собеседник. - Колотить - не переколотить.
- Диня, дык кто ж знал, блин, - огорчилось лицо со шрамом. - Нормальные люди давно дома сидят.
- А этот - ненормальный. - Быстрые руки ощупали одежду стажера и извлекли на свет божий краснокожее удостоверение. - Гордись, Стоматолог, опять мента положил.
- Я не специально… Диня, ну откуда мне было знать, что он мент?
- Угу… "Герр доктор, в газетах сообщают, что прошлой ночью в городском парке лось напал на еврея…" "Хм-м… Интересно, а как лось понял, что это был еврей?" - съязвил Денис Рыбаков. - Уходить надо. Мусора поодиночке обычно не ходят, только стаями. Придется нашего клиента в следующий раз подловить.
- А с этим что делать? - спросил Стоматолог.
- Пусть лежит, - решил Денис, спрятал удостоверение Мартышкина себе в карман, за ноги втащил тело стажера в парадное, спрыснул недвижимого младшего лейтенанта пахучим ликером "Амаретто" из приготовленной заранее плоской фляжки и поманил верзилу к лифту.
Спустя четыре минуты из соседнего подъезда вышли два человека, один из которых был на две головы выше другого и раза в три шире в плечах, сели в припаркованный неподалеку оранжевый внедорожник "шевроле субурбан" и скрылись в темноте позднего декабрьского вечера.
А еще через четверть часа тело младшего лейтенанта было погружено тремя ругающимися сержантами в "хмелеуборочную", вызванную неизвестным абонентом из телефона-автомата у ближайшей к месту происшествия станции метро.
* * *
- А скажи-ка мне, друг Толя, - Ларин обратился к своему коллеге, виновато хлопающему глазами, - какой иностранный язык ты изучал?
- В школе - английский, в техникуме - немецкий, - не понимая, куда клонит Андрей, отозвался Дукалис. - А что?
- А то, - зло заметил Ларин, - что "Rache" это не начало имени Рэчел, как думает этот Лейстрейд. Мне почему-то кажется, что "Rache" это по-немецки "месть". Может, возразишь, Толя?
- Да ты чего, Андрюха? - Дукалис уставился на Ларина. - Думаешь, это я его замочил?
- Я не думаю, а интересуюсь, что у вас произошло.
- Да ничего особенного, - потупился Дукалис, - этот козел побежал в подсобку, хотел через окно удрать… Ну я его и прихватил…
- Рукой - на удушающий захват, а разбитым носом, как фломастером, по стене, - перебил друга Андрей. Потом, заметив, что Толян скромно потупился, закончил: - Ты что, Димы Черкасова начитался? Решил по примеру Рокотова города зачищать и начал с Лондона? "Где махнет рукой, там - улица, где махнет другой - переулочек"?
- Да не убивал я хозяина! Он раскололся, сказал, что девицу человек Мориарти увел в гостиницу "Нор-тум-бер-ленд", - Дукалис с трудом выговорил название, - и я отпустил этого халдея, к вам вернулся… Подожди-ка, а ведь окно в подсобке было открыто! Надо местным операм подсказать, пусть пальцы откатают.
- Откатать не откатают, а переломать могут, - угрюмо отозвался Ларин. - Какой год на дворе, забыл? Наверняка про отпечатки здесь ничего не слышали, дактилоскопию не изобрели еще… Кстати, кто это орал, что он "нот стьюдент"?
Толян снова опустил голову и виновато похлопал глазами:
- Да я ничего… Ну, захожу в подсобку, говорю этому гаду: "Не беспокойся, бить буду аккуратно, но сильно. Ты понял, студент?" А он в ответ ка-ак заорет! Ну я и…
Ларин только обреченно вздохнул.
Последующий час, пока полицейские осматривали место происшествия, друзья обсуждали негодяйства, учиненные злобным Мориарти. Все единодушно пришли к выводу, что провокация с поездкой на рынок, похищением мисс Глюк, дракой и последующим убийством хозяина заведения была затеяна лидером "девонширских" с одной целью - подставить мистера Холмса и его новых друзей в надежде, что доблестная полиция арестует их по подозрению в совершении серии тяжких преступлений.
Оперативники и сыщик выдвинули правильную версию. Все обстояло примерно так, как они считали. Ошибочен был лишь мотив убийства - лидер "девонширских" заподозрил бедолагу в пособничестве Холмсу и потому немедленно расправился с хозяином заведения во избежание разоблачения. Единственное, что упустил из виду гениальный преступный ум Мориарти, так это наличие другого, не менее гениального ума инспектора Лейстрейда: полицейский так увлекся своей версией о несчастной любви лесбиянок, что у него даже тени сомнения о причастности кого-нибудь другого к убийству не возникло.
"It's my revenge. Terrible revenge!" - думал убийца, терпеливо ожидая в рыночной толпе, когда же полицейские, наконец, выведут закованных в наручники питерских оперативников…
* * *
- Тс-с-с! - Соловец прижал палец к губам и выразительно посмотрел на беспечного Казанову.
- Чего "тс-с-с"? - не понял капитан. - Тут же нет никого…
Оперативники из "убойного" отдела откинули пыльную дерюгу и теперь взирали на успевший окоченеть труп. Ноги у мертвого тела были широко расставлены.
- Тьфу, мать их! - в сердцах сплюнул майор.
- Чью мать? - нахмурился капитан, не любивший, когда при нем вспоминали чьих-либо родственников.
- Пэпээсников, будь они неладны. - Соловец попытался сдвинуть ноги покойнику, но они не поддавались. - Имбецилы… Как мы теперь это поволочем?
- Поставим тело вертикально, возьмемся с двух сторон, - предложил сообразительный и опытный Казанцев, - и топ-топ, переставляя ноги, вперед и с песней… Так даже лучше. Со стороны если смотреть, так он, типа, сам идет. А мы, типа, помогаем гражданину дойти до дома…
- Думаешь? - Майор сдвинул шапку на затылок.
- Не забыл, как мы строительные козлы со второго этажа по лестнице спускали? Тот же способ… - Казанцев тактично не упомянул о том, что при преодолении седьмой ступеньки, если считать с момента начала движения, козлы вырвались из рук Ларина и Волкова и самостоятельно добрались вниз, передавив по пути тринадцать посетителей РУВД и пятерых милиционеров различного достоинства - от командированного из солнечной Махачкалы ефрейтора Мусоробекова до начальника дежурной части майора Чердынцева, выбежавшего на шум из своего закутка.
- А верно! - Начальник "убойного" отдела вспомнил давешний случай. - Тогда поднимаем, что ли?
Казанова подхватил одеревеневшее тело под правую руку, Соловец под левую, и вместе они поставили труп на ноги.
- Тяжелый, - посетовал давно не посещавший занятия по физподготовке капитан.
Первые двадцать шагов до выхода из парадного оперативники преодолели довольно легко, но в дверях начались проблемы. Труп никак не хотел пролезать в узкий проем, поэтому его пришлось пропихивать боком.
Казанова принимал тело с улицы, Соловец толкал изнутри парадного.
В какой-то момент капитан не удержал покойника, поскользнулся и очутился под навалившимися на него восемьюдесятью килограммами мертвого веса. Соловец продолжал активно толкать, не обращая внимания на неразборчивое мычание Казанцева, и в результате окончательно заклинил тело в дверях, а расставленные ноги только ухудшили ситуацию.
Капитан с трудом выбрался из-под торчащего под углом в тридцать градусов трупа и недовольно уставился на содеянное.
В проеме показалось раскрасневшееся лицо Соловца.
- Чего встал? Тяни!
- Куда тянуть? - Казанова дернул покойника за сведенную от трупного окоченения руку. - Не видишь - вошел, как родной. Надо вторую створку открывать… А защелка с твоей стороны.
- Сейчас. - Майор поковырял пальцами проржавевший стопор, достал штатный ПМ и зацепил мушкой металлическую полоску с дырочками.
Рывок - и вторая створка двери открылась.
Обретший свободу труп рухнул на тротуар, скользнул по наледи к краю дороги и уперся головой в основание фонарного столба.
- Опа! - В голову Казанцеву пришла светлая мысль. - А чо мы его под ручки вести будем? Давай по льду дотолкаем и всё…
Соловец огляделся по сторонам и махнул рукой.
- Ладно. Только осторожно… Но на углу все-таки поднимем. А то перед Игоряном неудобно.
- Договорились.
До угла, откуда начиналась территория чужого райотдела, оперативники добирались минут пятнадцать.
Операция "переброска" завершилась немного не так, как рассчитывали Соловец с Казанцевым.
И все по вине неопытного Плахова, вопреки распоряжению старших по званию покинувшего определенный ему пост.
Он изрядно промерз на продуваемом всеми ветрами перекрестке и отошел на несколько шагов под защиту стены дома. Когда к нему под ноги приехал хладный труп, то от испуга Плахов инстинктивно нажал на спуск, направив дуло ракетницы на скользящую по льду темную массу, и ослепительный бело-розовый шар магниевого заряда взорвался рядом с грудью покойника.
Последствия выстрела из сорокамиллиметровой ракетницы на близком расстоянии ужасны.
Разбрасывающий искры сгусток из горящей смеси порошков магния и алюминия, окрашивающих пламя в розовый цвет, спалил труп.
Плахов решил, что убил случайного прохожего, поскользнувшегося в метре от него, и рухнул без сознания.
Вылетевшие из тумана Соловец с Казанцевым в недоумении остановились.
Они видели вспышку, слышали хлопок выстрела, но подумали, что их коллега таким образом салютует по поводу успешной доставки трупа на место переправы.
- Упс, - сказал Казанова, оглядывая открывшуюся взгляду сюрреалистическую картинку. - Теперь это труп соседнего района. Всё?
- Всё, - Соловец отряхнул руки и повеселел. - Берем Игоряна и дёру…
Глава 7 ГАДЮКА ВЫХОДИТ НА ОХОТУ
- А зачем нам отель "Нортумберленд"? - поинтересовался Холмс у Андрея, настаивавшего на немедленной поездке в это заведение. - Мисс Глюк, как я понимаю, была нужна, только чтобы приготовить нам ужин.
- Но ужин нам так и не подали, - заикнулся Ларин.
- Это их проблемы, - парировал Холмс.
- Но мисс Глюк уехала в "Нортумберленд".
- Это ее проблемы.
- Но она уехала с человеком Мориарти.
- Это его проблемы… Сам ее нашел, пусть сам от нее и избавляется. И, дорогой Энди, запомните: если леди выходит из экипажа - лошадям легче везти его в гору.
Британское спокойствие великого сыщика вывело Ларина из себя, и Андрей заявил, что если Холмс не желает ехать в нужный отель, то оперативники это сделают сами. Раз с мисс Глюк находится человек Мориарти, значит, и сам лидер "девонширских" где-то неподалеку. Холмс ответил, что быстро только кошки плодятся. Сейчас же следует как минимум пообедать.
Сэр Лерсон, услышав знакомое слово "кошка", навострил уши и как-то подозрительно облизнулся.
Доктор Уотсон, бывший по обыкновению слегка навеселе, поддержал своего кумира.
- Йес, - сказал он. - Война - войной, а обед - вовремя.
- Не спорь, Андрюха, - вздохнул Дукалис, - мы-то можем потерпеть, а песика кормить надо вовремя.
- Лучше бы его почаще выпускали на рынок охотиться, - махнул рукой Ларин. - Ладно, поехали.
Сэр Лерсон обиженно чихнул в сторону Ларина, затем благодарно вытер слюни о брючину Дукалиса и поспешил поскорее забраться в кэб. Следом двинулись и остальные участники… хм… прогулки.
* * *
Утро в РУВД началось с грандиозного разноса, устроенного подполковником Петренко начальнику "убойного" отдела майору Соловцу.
Раздражение Николая Александровича было вполне объяснимым.
Во-первых, вышедшие "перекусить" накануне днем Ларин, Дукалис и Рогов так и не вернулись ни на службу, ни вечером домой.
По крайней мере, Рогов точно не явился в лоно семьи, по поводу чего Мухомору уже звонил Васин тесть и ругался.
Дукалис с Лариным были людьми одинокими, так что проверить, дома они или нет, можно было только по телефону. Но телефоны не отвечали.
Не явилась в управление эта троица и наутро, зависнув неизвестно где.
Во-вторых, как только Мухомор пришел на работу, ему позвонили из вытрезвителя одного из окраинных районов и поинтересовались, стажируется ли в его РУВД некий Сысой Бедросович Мартышкин, привезенный в полночь экипажем "хмелеуборочной" в состоянии полной отключки.
В-третьих, не успел Петренко отойти после сообщения о доставке младшего лейтенанта в заведение с холодными душами и жесткими койками, как с ним связался начальник управления соседнего района и принялся визгливо орать, что "такой подставы" он не ожидал, что подчиненные Петренко совершенно потеряли все представления о ментовских чести и порядочности и что с этого момента Мухомору объявляется натуральная война. Подполковник попытался выяснить, с чем связан утренний крик коллеги, но получил в ответ лишь "крысу в погонах" и угрозы завалить подведомственную Николаю Александровичу территорию "бесхозными трупами".
Финальным аккордом хмурого утра стал визит проверяющего из ГУВД, явившегося на час раньше намеченного срока и доведенного до истерики увиденной им надписью над окошечком в каморку Чердынцева, которая гласила: "Дяжюрний". Надпись была исполнена алой краской одним из задержанных, мелким торговцем анашой, которого за помощь в оформлении свежевставленного стекла отпустили домой. Увлекавшийся исключительно собственным товаром и полными белыми женщинами азербайджанец написал слово "дежурный" в соответствии с полученными им в школе небольшого высокогорного аула знаниями грамматики русского языка, а никому из милиционеров не пришло в голову проверить написанное…
- Я мечтаю о том времени, когда выйду на пенсию! - орал озверевший Петренко на потупившего взор Соловца. - Буду сидеть на лавочке с другими пенсионерами, играть в шахматы и на заявления о том, что "все менты - козлы", только кивать головой и соглашаться! Ты мне скажи, где эти бандиты?! Если пьют, то почему не на работе?! Куда они делись, я тебя спрашиваю?!
- Я… - начал майор.
- Молчать, когда с тобой начальник разговаривает! - Мухомор врезал кулаком по столу. - И не смотри на меня сквозь зубы! Думаешь, я не знаю, что ты там себе думаешь?! Думаешь, поору-поору и успокоюсь?! Не выйдет! - Подполковник сунул под нос Соловцу фигуру из трех пальцев. - Это видел?! Да они у меня будут теперь месяцами с работы не вылезать! И водки с этой минуты ни грамма! Я заставлю вас всех закодироваться! А стажер?!
- Что стажер? - не понял начальник "убойного" отдела.
- Мне звонили из вытрезвителя! - продолжал бушевать Петренко. - Понимаешь?! Из вы-трез-ви-те-ля!!! Сотрудник милиции попал в вытрезвитель! Из моего отдела! Это же ЧП! - Подполковник немного слукавил. Сотрудники МВД обладали всеми конституционными правами граждан России, включая и право быть доставленными в вытрезвитель, что чрезвычайным происшествием не считалось. - Человека послали к нам на стажировку, и через две недели он уже всё! Законченный алкаш!
- Мартышкин же не пьет, - вставил словечко удивленный Соловец.
- Не пьет?! - Мухомор даже подскочил в кресле. - Это называется "не пьет"?!
- Но… - Майор хотел сказать, что Сысой употреблял, самое большее, бутылочку пивка в день, что в оперском, да и в любом другом мужском коллективе в расчет не принимается.
- Молчать!!! - От начальственного рева зазвенели подвески на люстре. - Поедешь и заберешь своего "непьющего", ясно?! Сам! Лично! Без ансамбля!
- Слушаюсь. - Соловец тихонько икнул.
- И вот еще что. - Петренко снизил уровень звука. - Мне звонили от соседей… Вы там вчера ничего?
- В смысле? - Майор изобразил на лице сильное удивление.
- Ну… В смысле… Не напортачили?..
- Даже близко не подходили, - звенящим от искренности голосом ответил Соловец.
- Может, эти три придурка во главе с Лариным? - вслух начал размышлять Мухомор. - Нажрались, как свиньи, и начудили? Хотя вряд ли. Что им у соседей делать… Вот если б у швей в общежитии что-нибудь произошло, тогда б я точно на них подумал… А так… Ладно, езжай за стажером. Я сам разберусь, - подполковник подвинул к себе толстый справочник с телефонами и принялся сосредоточенно его листать, - иди.
Соловец, подобострастно пятясь, вышел из кабинета начальника РУВД и только в коридоре позволил себе облегченно вздохнуть.