У Катьки был сильный стресс, когда она обнаружила в туалете убитого мужчину. А стресс Катерина может снять, только если немедленно ее накормить. Причем до отвала, и желательно чем-то вкусным. Подойдет полторта, или целая коробка корзиночек со взбитыми сливками. Или же основательная пицца, и уж на самый крайний случай - тройной гамбургер. Ничего этого Кате не предоставили. Вместо того, чтобы утешать бедную женщину и как следует кормить, милиция начала сурово ее допрашивать, да еще тетка-свидетельница попалась на удивление противная. И Катькин стресс трансформировался в агрессию.
Осознав сей факт, Ирина рассердилась. Ну нельзя же вести себя как маленький ребенок, ведь это все же милиция, они могут и санкции какие-нибудь применить, тем более что человека-то и вправду убили…
Тут Ирине пришло в голову, что никто их до сих пор не спрашивал про убийство. Милиция зациклилась на показаниях тетки с крашеными волосами, да тут еще Катька устроила форменное светопреставление. Кто убил того мужчину?
И зачем? И самое главное, когда этот кто-то успел? Потому что времени у убийцы было совсем немного.
- Не все так просто в нашей жизни, - капитан наконец оторвался от экрана, - ваши анкетные данные совпадают с моей базой, но может вы кого-то другого назвали вместо себя?
- Да зачем нам это надо? - удивилась Ирина.
- Всякое бывает, - уклончиво ответил блюститель порядка, - вот если бы вы предъявили удостоверение личности с фотографией…
- Ну нету у нас паспортов! - Катерина совсем озверела.
- И водительских прав тоже нету?
- Вы же видите, - Ирина кивнула на стол, где было вывалено содержимое их с Катей сумочек.
- Ну хоть бы пропуск был на работу… - продолжал ныть капитан. - А вот, кстати, скажите-ка мне, где вы работаете.. - Понимаете… - Ирина тяжело вздохнула, уже зная, что ее слова не успокоят капитана, а совсем наоборот, - я писательница. Пишу детективные романы.
- Угу, - мрачно оживился капитан Яблоков, это где нас, милицию, в самом неприглядном виде показывают? Врут все?
- Ну почему же врут, - встряла бестактная Катька, - уж какой есть вид, в таком и показывают…
Она очень красноречиво поглядела на капитана и на неказистый кабинет. Ирина заскрипела зубами и сделала страшные глаза, но нахальная Катька в это время нарочно смотрела в другую сторону.
- Сами посудите, зачем мне пропуск, если я дома работаю, - продолжала Ирина как можно убедительнее, - а издательство в Москве находится.
Последние слова она добавила для того, чтобы капитану не пришла в голову мысль звонить в издательство с просьбой подтвердить Иринину личность. Еще чего не хватало, сраму за всю жизнь не оберешься!..
- А вы тоже дома работаете? - ехидно спросил капитан у Кати.
- Ага! - закивала она. - Только я не писатель, а художник.
- Картины пишете? - недоверие капитана все возрастало.
- Нет, создаю панно из текстиля, кожи и разных материалов, - невозмутимо ответила Катерина, - ну, чтобы вам было понятно, скажу, что вид моей деятельности называют квилтом, хотя, если быть до конца точной, то это не совсем квилт…
Ирина заметила, что капитану совсем ничего не понятно.
- Переходим к вопросу о семейном положении, - он повысил голос и прихлопнул рукой бумаги на столе, - может муж приедет и подтвердит вашу личность?
- Я в разводе, - буркнула Ирина.
- А у вас тоже мужа нету? - спросил капитан Катю.
- Как это нету? - снова завелась Катька. - Еще как есть! Только он приехать за мной не может, он в командировке, в Африке.
- Ах в Африке? - протянул капитан. - В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы… Точнее можете сказать?
Хотя бы в каком конкретно государстве.
- Не могу, - честно ответила Катерина, - сама не знаю. Он кочует.
- Кочует? - зловеще проговорил капитан. Вы что же это, гражданка Дронова, издеваетесь?
А я, между прочим, при исполнении нахожусь.
И шутки с собой шутить никому не позволю!
- Да какие шутки! - хором вскричали подруги.
Действительно, про Африку была чистая правда. Катькин муж профессор Кряквин полгода назад уехал в этнографическую экспедицию, да так и застрял там, в Африке надолго.
- Значит, некрасивая картина у нас получается, - сказал капитан, - нигде не работаете, живете на нетрудовые доходы, мужа аж в Африку загнали…
- Как это на нетрудовые доходы? - подскочила Катя. - Сам сидит тут, дурака валяет, а других упрекает. И мужа моего не тронь!
- Молчать! - капитан грохнул кулаком по столу. - Про мужа - это еще выяснить надо, чем он там в Африке занимается, если вы даже не можете конкретного государства указать…
Оскорбления, нанесенного профессору Кряквину, Катерина не смогла перенести. Она перегнулась через стол и попыталась вцепиться в волосы бессовестного капитана. При этом она выкрикнула ругательные слова, почерпнутые в телевизионном сериале "Криминальная столица":
- Мент поганый!
Капитан Яблоков легко уклонился, ему приходилось по роду своей деятельности сталкиваться с куда более опасными субъектами, но он, разумеется, просто не мог не отреагировать на такое оскорбление.
- Таранькин! - крикнул он. - Сунь задержанную в "обезьянник", пускай там посидит и подумает над своим поведением.
- Слушайте, это уж слишком! - всполошилась Ирина.
- В самый раз! - отрезал капитан.
Катерина наконец малость опомнилась и испугалась, но ни один мускул не дрогнул в лице оскорбленного капитана.
После того, как бешено сопротивляющуюся Катю увели, капитан достал из верхнего ящика стола большое румяное яблоко, вгрызся в него зубами и захрустел на весь кабинет.
- Ну, с одной из нас вы разобрались, - нарушила Ирина затянувшееся молчание, - а что вы собираетесь делать со мной? Я, кажется, не кричу, не буяню, вас при исполнении не оскорбляю, может, все же поговорим нормально?
Капитан все хрустел яблоком, но вид у него был уже не такой официальный и обиженный.
- Так и будем сидеть? - вздохнула Ирина. Можно я подруге позвоню? Она приедет и удостоверит мою личность.
Капитан Яблоков вспомнил, что у него и правда множество неотложных дел, а он валандается тут с этими подозрительными бабами.
Пришел из соседнего кабинета тот самый милиционер с усами, который привез их из кафе, протянул Яблокову листок бумаги. Ирина скосила глаза и увидела, что это протокол допроса свидетельницы - той самой вредной крашеной тетки. Усатый прошептал еще что-то на ухо Яблокову, после чего оба вышли, оставив Ирину в кабинете наедине с недоеденным яблоком.
Ящики стола капитан демонстративно запер.
Ирина поскучала немножко, и тут услышала, как в соседней комнате громко разговаривают по телефону. Голос капитана Яблокова спрашивал, правильно ли он попал в агентство "Лео". Когда на том конце ответили утвердительно, капитан заговорил еще громче:
- Есть у вас такой сотрудник Линьков Александр Викторович?
Очевидно, в агентстве ответили утвердительно и в свою очередь осведомились, кто говорит, и что случилось.
- Из семнадцатого отделения милиции говорят! - громко объявил капитан Яблоков. - Случилось то, что тело вашего сотрудника найдено на подведомственной нам территории… - он послушал немного… - Убит.., да, ножом в спину… в туалете кафе, что в торговом центре "Буффало"., на теле найдено удостоверение.., пришлите кого-нибудь для опознания…
Ирина торопливо достала мобильник и позвонила Жанне. Та ответила злая, как дьявол, что она уже целый час как дура болтается в торговом центре, а их с Катькой нету, телефоны не отвечают.
Ирина велела ей срочно приезжать в семнадцатое отделение милиции, потому что Катьку заперли в "обезьянник", и неизвестно чем это все кончится.
* * *
Милиционер втолкнул Катерину в "обезьянник" и закрыл за ней решетчатую дверь. В нос ударили запахи перегара, грязи и еще чего-то незнакомого, но удивительно неприятного.
- Здорово, подруга! - раздался хриплый веселый голос, и к Кате приблизилась особа в мини-юбке, рваных черных колготках и коротком меховом жакете из китайской собаки. Белесые волосы этой особы были уложены в прическу под лозунгом "свободу Анджеле Девис", а лицо украшала боевая раскраска вождя племени ирокезов, причем эта раскраска была несколько смазана, так что на лице оказалось как бы два несимметричных комплекта губ.
- Здорово! - повторила особа. - Тебя, блин, где замели?
- В торговом центре "Буффало", - призналась Катя, опасливо оглядывая собеседницу.
- Ну! Так ты что - из Геночкиного профсоюза? Круто!
- Чего?
- Чего - чего! - передразнила ее девица. - В "Буффало", там Генкины девушки работают.
Только они, блин, поприличнее будут, ты до них не дотягиваешь… - и она окинула Катерину оценивающим профессиональным взглядом, - точно, подруга, не дотягиваешь!
- Почему это я до продавщицы не дотягиваю? - обиделась Катерина.
- До какой еще продавщицы?
- Ну ты же вроде сказала, что эти девушки в торговом центре работают.., так, наверное, продавщицами? Или как это сейчас называют - менеджерами по продажам…
- Продавщицами? - переспросила девица и закатилась долгим хриплым хохотом. - Ну, подруга, ты приколистка, с тобой ухохочешься!
Надо, блин, это запомнить - продавщицами… девкам расскажу, они тоже уржутся… Ну, мне-то все по барабану, в "Буффало" так в "Буффало", лишь бы ты у меня хлеб не отбивала.., меня, кстати. Лелей зовут, а тебя?
- Катей.
- Ну, классно, Катюха! У меня была подружка, тоже Катькой звали, мы с ней на Лиговке работали.
- Кем - менеджерами по продажам?
- Ага! -Леля снова громко захохотала. - Точно, по продажам! Сами себя продавали! Ну, Катюха, с тобой, блин, реально не соскучишься! Та, подружка моя, тоже веселая была…
- А где она теперь? - поинтересовалась вежливая Катя. - Перешла на другую работу?
- На другую работу? - повторила Леля. - На какую еще, блин, работу? На "герыча" она перешла. Пока травку покуривала, как все, так и была веселая девка, а как перешла на "герыча", так быстро скопытилась. С Лиговки ее турнули, чтобы пейзаж не портила, немножко на вокзале покрутилась, а потом, как водится, передоз, бирку на палец - и на Южное…
- Что это - бирка на палец? - в ужасе спросила Катя.
- Да ты что - совсем, что ли, тупая? - Леля Опять окинула ее взглядом. - В морг когда попадешь, тебе тоже бирку на палец привяжут, прежде чем на Южное кладбище отвезти…
Катерину передернуло.
- Да что это мы все о грустном! - , опомнилась Леля. - Ты лучше скажи, подруга - у тебя травки нету?
- Ка.., какой травки? - переспросила Катерина. Она помнила, что ее тетя проращивает для своего кота зерна овса и пшеницы, но вряд ли Лелю интересовала именно эта травка.
- Какой-какой, обыкновенной травки! Чтобы, блин, до утра веселее перекантоваться!
- Нет, травки нету!
- Это плохо!
Леля потрясла решетку и крикнула:
- Эй, Вовик, иди к нам, мы с Катюхой тебя пощекочем!
- Угомонись, Петухова! - подал голос полусонный милиционер. - А то я тебе еще и "хулиганку" припаяю! Статью двести сорок четвертую!
- Да ты чего, Вовик, я же по-хорошему, нам с подружкой скучно! Развлек бы девушек к обоюдному удовольствию…
- Умолкни, шалава! - донесся из угла обезьянника низкий недовольный голос. - Дай поспать!
- Поспать-поспать! - передразнила Леля. - Здесь, блин, тебе не гостиница! Дай, Ромала, травки - тогда буду тише воды ниже травы!
- Травки тебе? - снова послышалось из угла, и из вороха цветастых тряпок поднялась толстая пожилая цыганка с густыми черными усами. А перо в бок получить не хочешь?
- Да ладно тебе, Ромала, - Леля попятилась, я же только так, пошутила, блин.., спи себе, коли сон идет!
- То-то! - цыганка усмехнулась, показав полный рот золотых зубов. - Знай, шалава, свое место!
Вдруг она повернулась и уставилась долгим изучающим взглядом на Катю.
- А ты, молодая, как сюда попала?
- Как попала? - обиженно отозвалась за Катю Леля. - Как все, так и она! На "воронке" привезли!
- Отвянь! - махнула рукой цыганка. - Не с тобой разговариваю! Дай руку, молодая, я тебе погадаю!
- Не слушай ее, Катюха, - проговорила Леля, она тебе такого наговорит - уши завянут!
Однако Катерина, как загипнотизированная, подошла к цыганке и послушно протянула ей раскрытую ладонь.
- Не эту, молодая, левую дай! - поправила ее цыганка и склонилась над Катиной рукой.
- Есть у тебя любимый человек, - начала она низким завораживающим голосом, - только он сейчас далеко…
- Очень далеко! - с тяжелым вздохом согласилась Катерина. - Так далеко, что просто ужас!
- Но ты не переживай, он вернется! Только тебе самой до того придется много перенести…
Цыганка на мгновение отстранилась, словно испугавшись того, что увидела на Катиной руке, и затем продолжила:
- Бойся человека с черными волосами!
- Кукушкина! - послышался голос милиционера. - Прекрати срочно свое мракобесие! А то я тебе сейчас незаконный промысел припаяю, статью сто семьдесят шестую!
- Что ты, Вовик, такой сердитый? - снова подала голос Леля. - Пошутить не даешь, травкой не угощаешь, погадать Ромале - и то не позволяешь! Что ты, блин, прямо как не родной?
- Я тебе сказал, Петухова, - будешь выступать, припаяю двести сорок четвертую статью!
- Да такой и статьи-то нет, - проворчала Леля, но на всякий случай все же замолчала.
* * *
Капитан Яблоков вернулся отчего-то очень недовольный. Не обращая внимания на Ирину, он стал доедать яблоко. Ирина с тоской смотрела в окно. Вдруг дверь кабинета распахнулась.
На пороге возник юный милиционер Таранькин с растерянным и виноватым видом.
- Андрей Васильевич, - проблеял он, обращаясь к капитану, - я извиняюсь, тут…
- Ну что там у тебя, Таранькин? - недовольно проговорил Яблоков, убирая недоеденное яблоко в ящик стола. - Ты, это, разве не видишь, что у меня процесс? Допрос, это, знаешь ли, занятие тонкое, психологическое, он, это, суеты не любит, а ты, это, врываешься…
- Андрей Васильевич, я не хотел… - пискнул Таранькин, и его тут же отодвинули в сторону.
На пороге возникла Жанна в самом своем впечатляющем виде. На ней был строгий деловой костюм, если, конечно, можно назвать строгим и деловым костюм цвета подгнивающих экзотических фруктов с юбкой настолько короткой, что капитан Яблоков на мгновение зажмурился.
На другой женщине такая юбка показалась бы вызывающей, но на Жанне она выглядела уместно и официально. Еще Жанна по своему обыкновению нацепила несколько килограммов серебряных украшений ручной работы и вооружилась роскошным итальянским портфелем из кожи антилопы. Пальто, отороченное шиншилловым мехом, она небрежно перекинула на руку.
- Ташьян, - представилась она и положила на стол перед капитаном визитную карточку с золотым обрезом.
Яблоков громко сглотнул.
Ему захотелось откусить от яблока, которое лежало в ящике стола. Он даже представил, как с хрустом вгрызается в сочную мякоть, и рот невольно наполнился слюной. С тех пор, как капитан бросил курить, яблоки действовали на него успокаивающе. Однако он не позволил себе продемонстрировать слабость перед этой расфуфыренной особой. Капитан нахмурился, нервно побарабанил пальцами по столу и спросил:
- Вам, гражданка Ташьян, кто пропуск выписал? Или, это, к нам уже просто так с улицы зайти можно?
- Нет, почему же просто так! - Жанна незаметно бросила Ирине ободряющий взгляд. Пропуск мне выписал полковник Арбузов. А что?
У вас есть какие-то возражения?
- Против Всеволода Родионовича у меня, это, никаких конкретных возражений не имеется, капитан снова побарабанил пальцами и плотнее задвинул ящик, из которого соблазнительно пахло яблоком, - только его кабинет, вообще-то, на третьем этаже.
- Вы меня так и будете на ногах держать? осведомилась Жанна, весьма высокомерно взглянув на Яблокова, чему очень способствовало то, что он сидел, а она стояла.
Она все-таки добилась того, что капитан окончательно смутился и предложил ей стул.
Усевшись и закинув ногу на ногу, Жанна уставилась на Яблокова своими глубокими черными тазами.
- И что конкретно вы инкриминируете моей подруге? - наконец проговорила она, посчитав, что психологическая обработка довела капитана до необходимой кондиции. Однако он сумел справиться с эмоциями и проговорил со сдержанной строгостью:
- Как я понял из вашей визитной карточки, вы не адвокат, а нотариус..
- А я этот вопрос задаю не как адвокат, а как частное лицо.
- А частным лицам я в служебное время ни на какие вопросы не отвечаю. И не думайте, что упоминание полковника Арбузова…
Неожиданно на столе у капитана зазвонил телефон. Он снял трубку, послушал и тоскливым голосом проговорил:
- Да, Всеволод Родионович.., так точно, Всеволод Родионович.., я все понял, Всеволод Родионович…
Затем он повесил трубку, выдвинул ящик стола, достал оттуда яблоко и с хрустом в него вгрызся. При этом его лицо сделалось сосредоточенным и удовлетворенным. Только после этого повернулся к Жанне и сказал:
- Да ничего я вашей подруге не инкриминирую! Пока. Она, это, была слишком близко к месту преступления. И, опять же, есть свидетельница, которая слышала как ваша подруга и.., и ее подруга…
- Которая также моя подруга, - вставила Жанна.