- Смотри, не забудь про дежурство, - напомнила она, высаживая меня у дома Розы.
- Обязательно буду прямо с утра, - пообещала я и, пожелав Марусе удачной стирки, удалилась.
* * *
Роза была безутешна. Вопреки обыкновению, она сидела на турецком диване и, рыдая, воспитывала Пупса. Пупс забился в угол, прикрылся шторой и с тоской поглядывал в окно.
- Вот, скажи ему, - всхлипывая, потребовала Роза. - Скажи, как он, ничтожество, взял у меня сто долларов, а то не верит.
Я изумилась: что я слышу? Речь все о тех же пресловутых ста долларах, про которые давно пора забыть.
Все же Роза порой бывает жестока.
- А в чем, собственно, дело? - не спеша свидетельствовать, спросила я.
Роза мгновенно прекратила рыдать и начала звереть прямо на глазах.
- В чем дело? - закричала она. - Ты бы послушала, что он тут мне буравит! Сдуру вызвала его на откровенность и сама не рада уже.
- А что он буравит? - заинтересовалась я и обратилась непосредственно к Пупсу:
- Вить, ты что буравишь?
- Ничего я не буравлю, - ответил из-за шторы Витя. - Послушать ее, так я точно сошел с ума.
- Ты рассказала ему про то, что случилось в прихожей? - ужаснулась я.
- Вот именно, - промямлил Пупс, покрываясь краской стыда.
Роза обратилась ко мне воплем отчаяния:
- Ты слышала?! Слышала?!
- Конечно, - подтвердила я, - а что ты хотела?
Разве можно пытать человека, когда он еще не отошел после вчерашнего? Беднягу с трудом удалось спасти, а ты сразу на него нападать. Дай ему, болезному, хотя бы оклематься, а уж потом лезь со своими сексуальными проблемами.
- С моими проблемами? - ужаснулась Роза. - Будто я просила его прибегать с работы и зверем набрасываться на меня, рвать платье и все остальное…
Внезапно краснея, Роза стушевалась.
Тут бы торжествовать, а Пупс почему-то почувствовал себя оскорбленным. Он выскочил из-за шторы и с мольбой устремился ко мне:
- Соня! Ты слышала? Слышала, что она говорит?
И кто после этого сошел с ума?
Мне было трудно определить, поскольку сцены в прихожей, той сцены, где Пупс оказался на высоте, я не видела, а знала о ней лишь из рассказа Розы. Кто знает, не привиделось ли это ей, не галлюцинации ли это на почве хронического неудовлетворения. Хотя и Пупс хорош, но он статья отдельная. Он алкоголик, следовательно, не сумасшедший. Нельзя же на него вешать сразу всех собак.
В общем, я склонялась к мнению, что если кто и сошел с ума, так это Роза.
- Дорогая, - вкрадчиво начала я, - успокойся.
Сядь, успокойся и подумай.
- Над чем я думать должна? - не успокаиваясь, спросила Роза.
- Над тем, что было у вас с Пупс… Что было у вас с Витей в прихожей. Ты действительно настаиваешь, что он был чрезмерно активен?
- Не чрезмерно, но активен, - подтвердила Роза. - Это было.
Нельзя заступаться за мужчин, я вам скажу. Это их портит. Пупс, почуяв мою поддержку, повел себя нагло: он воспрял и заявил:
- А кто это может подтвердить, кроме тебя?
Роза на мгновение потеряла дар речи, что в последующие секунды компенсировала сокрушительным криком.
- Кто может подтвердить, ничтожество? - коченея от возмущения, завопила она. - Да стены! Эти стены!
Они видели тебя во всей красе!
- А кроме стен, ты что-нибудь предъявить можешь? - спросила я.
- А разве мало стен? - возмутилась Роза.
Начавший было унывать Пупс снова мгновенно воспрял.
- Стены? - ехидно усмехнулся он. - Ты слышала, Соня, и после этого она еще будет утверждать, что это я сошел с ума.
- А мне надо было позвать соседей? - заорала Роза. - Стены, видишь ли, не устраивают его. Соня, и после этого он будет утверждать, что я сошла с ума.
"Вот как уже вопрос стоит, - изумилась я. - Эти оба, с позволения сказать, супруга подозревают друг друга черт знает в чем. И не без оснований. Если Пупса хоть как-то можно оправдать - все же алкоголь штука коварная, пока Пупс жрал водку, водка жрала Пупса и отгрызла приличный кусок его мозгов, да и на нервной системе пьянство не сказаться не могло - в общем, если хоть как-то можно оправдать Пупса, то Роза ведет себя более чем странно".
Тут я вспомнила: за время отпуска Маруси и Роза пожрала этой водки немало, что пагубно могло сказаться на ее сознании. Вспомнила и вовсе зашла в тупик.
- Роза, - осторожно спросила я, - ты уверена, что все это было?
- Что - было? - опешила Роза.
- Ну, все это.., то, что в прихожей.
Роза бестолково похлопала ресницами, а потом поставила руки в бока и с прежним жаром обрушилась уже на меня.
- Кто мне это говорит? - завопила она. - Моя лучшая подруга! Сначала ты сомневаешься, был ли активен Пупс, потом долго таращишь глаза, и вот уже дело дошло до того, был ли он вообще, этот мерзавец и скотина? Так, что ли?
- В общем-то, так, - вынуждена была признать я.
Я не только признала, но и (чтобы освежить Розу) развила свою мысль:
- Может, тебе показалось все это или приснилось, или ты увлеклась фантазиями и приняла их за действительность…
Долго говорить мне не пришлось. Роза прервала меня настораживающе тихим голосом.
- Что дало тебе повод так плохо думать обо мне? - в лоб спросила она. - Этот алкоголик, - она возмущенно кивнула на Пупса, - пропил последние мозги, а я-то почему в немилость впала?
- Ну, если вести речь об алкоголизме, то благодаря инициативам Маруси и ты немало в последнее время водочки употребила, - напомнила я.
- И поэтому надо подозревать меня в умалишении? - с явным подвохом поинтересовалась Роза.
- Врачи утверждают, что водка - враг здоровья, - уклончиво ответила я, теряясь в догадках. - Ты должна знать это хотя бы как гинеколог.
- Вот видишь, Роза, - обрадовался Пупс. - Это ты сошла с ума!
- Это она сошла с ума, - возмутилась Роза, кивая на меня. - Если причина в водке, то Сонька от меня не отставала, а может, и перегоняла порой.
- Ты на что намекаешь? - заволновалась я.
- Не намекаю, а прямо говорю: ты сошла с ума, если веришь не мне, а Пупсу.
Мне не понравилась такая постановка вопроса.
Разве можно умственные способности человека ставить в зависимость от его симпатий и взглядов, тем более нельзя проводить между ними параллели. Следуя этим критериям, можно поставить под вопрос умственное здоровье многих наших политиков, не говоря уже о вождях. Нет уж, я уважаю традиции нашей страны, а в нашей стране принято по-другому: мозги за поведение своих хозяев не отвечают, потому что они - мозги - сами по себе, а хозяева сами по себе. И никаких параллелей.
Все это, не задумываясь, я выложила Розе и произвела невыгодное впечатление даже на Пупса. Тут уж и он призадумался и перестал звать меня в свидетели своей разумности.
- Вижу, все мы допились, - страшно огорчившись, констатировал он.
- Ничего не допились! - возмутилась я. - Сейчас разберемся. Какие, Роза, у тебя к нему претензии?
- Тут помнит, а тут забыл, - пояснила Роза, поочередно показывая на оба свои полушария.
Я, окрыленная вернувшимся доверием, обратилась к Пупсу:
- Вить, а ты что можешь сказать? Как Женька плащ тебе вчера гладил, помнишь?
- Помню, - радостно признался Пупс.
- А как в больнице тебя перед этим лечили, помнишь? Ну, клизму и прочее…
Пупс мгновенно помрачнел и без всякой охоты буркнул:
- Помню, но лучше бы это забыть.
Я обратилась к Розе:
- Какие проблемы, подруга, он все помнит.
- Про доллары его спроси, - посоветовала Роза.
Я перевела свое внимание на Пупса и спросила:
- Про доллары помнишь?
- Какие? - насторожился он.
- Вот видишь! - торжествуя, закричала Роза.
- Да подожди, - отмахнулась я. - Сейчас восстановим картину. Вить, сосредоточься и скажи: как примчался домой и потребовал у Розы сто долларов - помнишь?
Пупс неожиданно взорвался.
- Что вы мне голову морочите! - закричал он. - Пьете сами беспробудно, а потом достаете меня. И уже не в первый раз Роза разговор заводит про какие-то доллары! Точно хочет свести с ума!
- Ну? Что скажешь? - презрительно кивая на Пупса, спросила Роза. - Кто тут из нас того? - И она покрутила у виска пальцем.
По всему выходило, что Пупс, но я признать этого почему-то не захотела. Бываю я иногда вот такая: непредсказуемая и необъяснимая.
- Послушай, - сказала я, - помнишь, мы как-то погуляли хорошо на банкете у Тамарки, и ты по пьяной лавочке пыталась с собой ее подарок унести - огромную хрустальную вазу. Всей гурьбой еле тебя от нее отодрали.
Роза растерянно посмотрела на Пупса.
- Вить, правда, что ли? - спросила она.
Пупс с достоинством кивнул головой, мол, все так, могу засвидетельствовать.
- Вот видишь, - подытожила я, - это же не дает нам основания утверждать, что ты сошла с ума. С каждым русским человеком такое бывает хотя бы раз в году, так зачем же внимание заострять? Мы про вазу ту тебе даже и не напомнили, вот и ты с долларами этими будь снисходительней.
Пупс промолчал, но взглядами и жестами всячески меня одобрил.
- Да не-ет, - возмутилась Роза, - ты тогда меня не поняла. Дело тут не в долларах. Он забывает все и на каждом шагу. Я пригласила тебя лишь за тем, чтобы доказать ему, что большая часть событий в его жизни происходит как-то странно.
- Что значит - странно? - удивилась я.
- Неосознанно, - пояснила Роза. - Вот, к примеру, сегодня утром позвонила Тамара и сказала, что Пупс забыл у них кейс.
Пупс мгновенно занял свой пост у окна и воззвал уже из-за шторы:
- Роза, умоляю, хватит.
- Забыл кейс! - повышая голос, повторила Роза.
- Да не забывал я, - взмолился Пупс.
- Значит, врет она? - наступая на него, закричала Роза. - Тамарка врет, я вру, один ты у нас говоришь правду?!
- Подожди, Роза, а что он делал у Тамарки? - заинтересовалась я.
- Спаивал Даню, - отрезала Роза.
- И когда это было?
- Позавчера. Позавчера он в рабочее время, пользуясь отсутствием Тамарки, приперся к Дане и подло его споил. Там и кейс забыл.
- Да не забывал я кейс, - взвыл Пупс.
- Посмотри на него, - рявкнула Роза. - Вот же ничтожество, и еще стоит на своем.
Тут уж Пупс окончательно взбунтовался. Он выскочил из-за шторы и завопил:
- Да на работе я тогда был! На работе! Позвони, проверь сама, тебе каждый скажет!
Он вопил с таким чувством, что хотелось верить ему, а не Розе.
- Да не на работе ты был, а у Тамарки, - топая ногами, закричала Роза.
Теперь и она была очень убедительна. Я совсем растерялась.
- Послушайте, - осененная мыслью, обрадовалась я, - а что мы тут гадаем? Давайте сейчас же поедем к Тамарке и выясним, чей у нее кейс.
Роза в пылу сражения с мужем забыла, что есть здравомыслие, а оно всегда приведет к более легкому разрешению спора, чем взаимные упреки и оскорбления.
Впрочем, об этом забывает в первую очередь всякий и всегда, когда дело доходит до выяснения истины.
- Прекрасно, - поддержала меня Роза и скомандовала:
- Пупс, одевайся, едем к Тамарке.
И мы поехали.
Тамары дома не было, но зато был Даня. Я как увидела его, так сразу почуяла неладное. Многолетнее знакомство Дани и Пупса не переросло в дружбу, однако, вопреки этому, Даня отреагировал на Пупса странно: он обрадовался и едва ли не бросился обниматься. В общем, встретил Пупса как закадычного дружка.
Пупс тоже насторожился, но, все еще имея какую-то надежду, спросил:
- И где же мой кейс?
Даня оживился, исчез в недрах комнат и быстро вернулся, держа в руках кейс.
- Вот, - сказал он.
Пупс остолбенел, глазам своим не веря.
- Как же так? - пробормотал он, растерянно глядя на Розу.
Она хищно схватила кейс, открыла его, и оттуда посыпались бумаги. Пупс бросился их подбирать.
- Мой квартальный отчет! - обрадовался он. - Я же искал его!
Должна сказать, что мы с Розой радости Пупса не разделили. Да и сам он перестал радоваться, как только понял, что Роза права.
- Теперь видишь, что у тебя меркнет сознание, ничтожество? - строго спросила Роза, когда мы вернулись с кейсом домой.
- Да, что-то я не то… - согласился Пупс.
- Это все от пьянки, - гнула свою линию Роза.
- Видимо, да, - подавленно соглашался Пупс.
- Ты работаешь с такими важными документами и пьешь, - не отставала Роза. - Тебя в худшем случае посадят, а в лучшем погонят.
Дальше события пошли естественным образом:
Пупс осознал свою вину и в моем присутствии поклялся Розе, что больше ни капли в рот не возьмет.
На этом мы и расстались, а вернувшись домой, я сделала своему Евгению профилактическое внушение, заключив его фразой:
- Боже тебя упаси пить вообще, и в частности с этим падшим Пупсом. Он разложился совсем и пошел разлагать всех подряд. Только представь, уже принялся за Тамаркиного Даню.
- Даня пил с Пупсом? - удивился Евгений. - Тогда дело плохо. Он что, забыл? У него же язва.
- Он сам язва, - отметила я, - потому и не пьет, но сегодня был просто душка.
- Следовательно, не на всех плохо действует алкоголь, - сделал вывод Евгений.
- Пупс тоже так думал, до того как потерял свой кейс с квартальным отчетом.
На Евгения это сообщение произвело потрясающее впечатление. Тот, кто знает Пупса, поймет.
- Витек потерял свои бумаги? - изумился Евгений и сделал радикальнейшее заключение:
- Ты права, категорически нельзя пить… Пупсу.
Глава 15
Приключения Пупса потрясли и меня. Ночью я ворочалась в постели, страдая от полученных впечатлений и приключившейся от них бессонницы. Заснула с рассветом, а проснулась от телефонного звонка. Звонила Маруся.
- Старушка, - вопила она, - ты прямо вся про меня забыла! Епэрэсэтэ!
- Что? - испугалась я. - Уже прилетела стрела?
- Да нет, - успокоила Маруся, - другое. Я вся в буфете, срочно приезжай.
И я поехала.
Давненько я не видела Марусю при исполнении тех обязанностей, за которые ей платят. Маруся была так мила, так энергична и оптимистична, словно и не было ее отпуска без сна и отдыха.
"Свежа, чертовка", - подумала я, любуясь ее тугими румяными щеками.
Тут же зеркало, висящее напротив столика, за которым меня пристроила Маруся, сообщило, что мой вид далек от совершенства: бессонная ночь сказалась самым нелучшим образом. Это открытие так расстроило меня, что я неспособна была поглощать информацию, щедро вливаемую в мои уши Марусей. Я мучительно переживала свою трагедию и очнулась только тогда, когда Маруся рявкнула:
- Ты что, прямо вся не слушаешь меня?
- Слушаю-слушаю, - успокоила я. - Прямо вся и слушаю, продолжай.
- Что - продолжай? Записывай давай!
И Маруся придвинула ко мне тетрадный листок и шариковую ручку.
- Я прямо вся не знаю, - сказала она, - текст принимала с голоса, так что, как надо, запишешь сама.
- Хорошо, постараюсь, - все еще не вникая, отмахнулась я.
И Маруся начала диктовать, я же машинально записывала.
- Здесь, видимо, латынью, - сказала она. - ni, точка, ru, точка.
Я послушно записала: - ni.ru.
- Бля, - продолжила Маруся.
Я добросовестно попыталась записать латынью "бля", но в последний момент задалась вопросом: зачем мне это, и, не найдя ответа, воскликнула:
- При чем здесь "бля", Маруся? И что я вообще записываю?
- Как что? - изумилась Маруся. - Адрес!
- Адрес?
- Ну да, адрес этого вашего Интернета. Ну письмо чтоб послать. Ру, точка, бля, - вдохновенно продолжила она.
- А-а, вот оно что, адрес, значит, - удовлетворилась я и принялась ломать голову, как правильно записать "бля".
И тут меня осенило.
- Постой, Маруся, да откуда взялось это "бля"? Не может там на конце быть "бля".
- А что может?
- Точка, т, и все. А "бля" - это уже какая-то другая страна. Или тебе для прикола в качестве связки слов "бля" предложили.
- Да нет, - усомнилась Маруся. - Пупс не употребляет такие слова. Ты слышала когда-нибудь, чтобы он "бля" говорил?
- Нет, не слышала, - призналась я.
- Вот и я не слышала. Ваня мой запросто может так сказать, даже Женька твой в сердцах скажет, а Пупс - никогда. Он же интеллигент.
- А при чем здесь Пупс? - удивилась я.
- Ну как же, - всплеснула руками Маруся. - Это же он мне адрес достал. Рано утром приходил сюда, просил опохмелиться. Ясное дело, Розка денег ему не дала, хоть и говоришь, что он брал у нее бабки когда-то прямо на твоих глазах.
- Брал-брал, - подтвердила я.
- Значит, сегодня взять постеснялся, - заключила Маруся, - или Розку жадность одолела, а мне это и на руку. Я как узнала, что Витька выпить хочет, так и обрадовалась прямо вся. "Сколько хочешь налью, - сказала, - а ты за это адрес мне достань".
- И что же Пупс ответил?
- Без проблем.
- Ну и ну, - подивилась я. - А ведь вчера весь вечер нам с Розой клятву давал. И чем это дело закончилось?
Маруся победоносно глянула на меня:
- Позвонил и адрес продиктовал. Я записала, вот, посмотри.
И Маруся протянула клочок бумаги. Это было жалостливое поношение судьбы, почему-то разбитое Марусей точками. Думаю, точки она ставила в том месте, где Пупс пьяно икал. Заканчивалось послание фразой:
"Нет ни рубля". И все это, вместе взятое, наивная Маруся приняла за электронный адрес.
- Маруся, мне тебя жаль, - только и сказала я. - Еще немного, и сама отправлюсь к той бабе. Ты меня доведешь…
- Так это не адрес? - загоревала Маруся, возвращаясь в свой буфет.
Я пошла за ней, горюя тоже, но предметом моих переживаний был Пупс. Он явно попал в беду и не знает, как выпутаться.
- Неужели так быстро можно стать алкоголиком? - сказала я, машинально наблюдая взглядом за тем, как Маруся садится за кассу и пробивает чек.
И тут я увидела стрелу. Она спокойненько торчала в колонне, возле которой стояла касса. Маруся даже не заметила стрелу и, естественно, не могла сказать, когда и кто стрелял из арбалета. И я в это время, возможно, крепко дома спала.
- Маруся, - растерянно прошептала я, - завтра рухнет твоя картина. Ты бы посильней привязала ее.
- С чего ты взяла, что рухнет картина? - оптимистично поинтересовалась Маруся.
Вместо ответа я глазами указала на стрелу. Вопреки ожиданиям, Маруся обрадовалась, восторженно всплеснула руками, издала вопль ликования и закричала:
- Слава богу, я жива!
Заметив мое изумление, она пояснила:
- Картина - это не опасно.
Я не разделила ее оптимизма.
- Уж не знаю, - сказала я, - учитывая, что картина висит над кроватью, а следовательно, и над твоей головой, я бы так утверждать не стала. Поспи. - ка несколько дней на диване.
- Придется, - согласилась Маруся.