- Не знаю, - вжимая голову в плечи, ответил тот. - Раньше здесь такого не бывало.
- Может на Тамарку наезд? - предположил Евгений.
Эту версию Даня сразу отсек.
- И потому нас щемит та же братва, что и за столярку щемила? - спросил он.
- Выходит, крышеваться должны уже и наши коты! - прозрел Тасик.
- Тогда этот бизнес нерентабелен, - тут же вынес приговор Пупс.
А на Тамаркиной лужайке уже завязалась перестрелка, грозившая серьёзной добавить работы строительной бригаде. Мне даже стало обидно.
"Столько здесь нашего народа, а за виллу переживаю одна я. Эта охрана сейчас всю дачу спалит."
Больше всех меня злил Даня. Гибнет его же добро, а он вдруг затеял совершенно халатный спор, бросился доказывать Пупсу, что продажа котов рентабельна, даже если придётся отстёгивать гоблинам.
Не знаю, чем все это кончилось бы, если б не мой Евгений.
- Ребята, пора делать ноги, - крикнул он, и, слава Богу, эти непутёвые мужья занялись настоящим делом - принялись обсуждать пути бескровного отхода.
В результате постановили, что лучше выйти через окно. Первым выскочил из дома Женька. Он стрелой пролетел к баньке. Оттуда сразу же послышался звук лихорадочно терзаемого стартера.
Когда двигатель "Тойоты" взревел, остальные мужья тоже ринулись к распахнутому настежь окну. Больше всех поразил меня Тасик, он развил противоестественную скорость, а вот тяжеловес Архангельский оказался в спринте не силён. На середине дистанции его обнаружили.
К тому времени гоблины уже пребывали в плотном кольце Тамаркиной охраны. Шла вялая перестрелка, однако, заметив Архангельского, гоблины оживились. Двое из них развернулись и принялись палить уже в Ваню. За малым Маруся не стала вдовой.
"Это как же они взъелись на бедных мужей, - поразилась я, - что пытаются достать их даже перед лицом собственной смерти."
Признаться, я жутко переживала за Женьку. Даже сгоряча пошла на жертвы - по бестолковости начала молить Бога, чтобы спас он его, даже если Женька останется мужем Юльки.
Бросив гоблинов и охрану на лужайке, я кинулась в гостиную, окна которой выходили в ельник, где и притаилась Тамаркина банька. Подскочив к окну, увидела, как Архангельский запрыгнул в "Тойоту", а Женька ударил по газам - машина рванулась и вынесла вторые ворота, стремительно выкатившись на периферийную улицу.
"Бедная Тамарка! - ужаснулась я. - Во что превратилась её дача!"
* * *
Карл Левин остановил свой "Линкольн Навигатор" метрах в трехстах от развилки просёлочных дорог. Машину надёжно скрыли от посторонних взглядов разросшиеся придорожные кусты.
Острое раздражение Карла, гонявшегося за бессмертным Архангельским, сменилось механическим отупением. Карл не мог себе объяснить каким волшебным образом Архангельский избежал мины в подъезде. Впрочем, природа таких феноменов ему известна была, но…
"Но тогда, - недоумевал Карл, - тогда почему я все ещё жив? Почему тот, кто последовательно нейтрализует мои усилия, не идёт до конца. Очевидно же, что я вынужден повторять попытки вновь и вновь…"
В любом другом случае Карл давно отказался бы от такого хлопотного и опасного заказа. Но в этом…
"Последствия будут слишком сокрушительными, думал он. - Просто смертельными."
Заказ поступил электронной почтой с неведомого сервера неведомой страны. Абонент обозначал себя странно: "W-W". Но это был солидный постоянный клиент. И Карл догадывался какой. Уж он-то в этих делах собаку съел. Раньше никогда не интересовался, а на этот раз насторожился, навёл справки, своё расследование затеял, кое-что подслушать даже удалось, и в конечном счёте узнал, что нити ведут в ЦРУ. Такие клиенты промахов не прощали.
После очередного неудавшегося покушения на Архангельского, Карл решил не торопиться и предусмотреть все. Он изучил маршруты непоседливого "клиента", его вкусы, привычки. Сказать, что Карл был недоволен собой, значило ничего не сказать. Так, обстоятельно, нужно было подойти к работе с самого начала, но "клиент" выглядел нормальным лохом. К тому же в России для Карла все было очевидно. Карл мог поклясться: Архангельский не стоил таких усилий.
- На этот раз сбоя не должно быть, - пробормотал он.
Усилия, предпринятые им, были титаническими. Под днищем "Тойоты" притаился радиомаяк направленного действия, закреплённый заранее.
Оставалось лишь удачно расположить фугас с приёмником, настроенном на волну радиомаяка. Как только машина с радиомаяком поравняется с фугасом, последует взрыв. Мощнейший. Карл на это раз не поскупился: фугас вмещал в себя пять килограммов тротила, облачённых в стальную рубашку.
"Лучше перебдеть, чем недо…" - решил Карл.
Его совершенно не волновало, что вместе с Архангельским погибнут и другие люди, пассажиры автомобиля.
В результате длительных наблюдений Карл выяснил, что "Тойота", на которой в последнее время передвигался Архангельский, зачастила за город. Ему удалось проследить куда доставляли Архангельского.
Карл с ночи занял наблюдательный пост и, наконец, дождался: машина с Архангельским, развалившимся на переднем сидении, проследовала нужным маршрутом.
"Ничего, - сцепив зубы думал Левин, - никакой ангел-хранитель, ни земной, ни небесный, на этот раз ему не поможет…"
Наконец Карл дождался. "Тойота" проскочила развилку, направляясь к дачному посёлку. Когда она скрылась из виду, он осмотрелся. Вокруг ни души, лишь вдали по шоссе катятся автомобили.
Карл осторожно вывел свой джип из-за кустов, доехал до развилки, притормозил у обочины, густо заросшей бурьяном. Аккуратно, не покидая автомобиля положил в заросли травы фугас, предварительно включив электронику. Убедился, что заметить мину в зарослях травы невозможно с просёлка.
С удовлетворением Карл вывел свой "Навигатор" на шоссе. Проскочил поворот к дачам, развернул машину и остановил её так, чтобы уловить момент, когда "Тойота" минует шлагбаум и будку охранника. Тогда Карл медленно покатится по шоссе и наддаст газу только после того, как убедится: ни "Тойоты", ни Архангельского больше не существует.
Тревожило лишь одно: с места, где Карл остановился, развилка просёлков была не видна. Но в жизни все гладко не бывает, а мина замаскирована надёжно. Кто её станет искать?
Теперь оставалось ждать. А ждать Карл умел.
* * *
Красная "Альфа Ромео" вкатилась на территорию дачного посёлка. Элегантный мужчина, поколесив по дорогам и насмотревшись на дворцы, недовольно поморщился. У дома подруги Мархалевой происходила странная суета: один за другим подкатили три автомобиля. Первый, уже знакомая "Тойота", примчалась и припарковалась где-то за домом. Второй, армейский автобус, выгрузил из чрева толпу, одетую в униформу. Последним подкатил джип "Лендровер", из него тут же высыпали криминального вида парни.
"Нашествие, - удивился элегантный мужчина, - вижу кого угодно, но не Мархалеву и не котов…"
Он почёл за благо вывести свою машину за пределы дачного посёлка и там подождать эту странную писательницу.
Выбравшись на шоссе, оценил обстановку. По всему выходило, что выехать из дачного посёлка можно двумя путями: по асфальту или по просёлку, пыльному и ухабистому, но зато сильно сокращающему путь. Очевидно, владельцы дач берегли автомобили и по просёлку не колесили.
Уяснив это, элегантный мужчина поехал по шоссе до слияния просёлка с автострадой.
Двигался он медленно, внимательно всматриваясь в просёлок, и не забывая поглядывать в зеркало на дорогу, ведущую от ворот дачного посёлка к автостраде. Внезапно его внимание привлёк джип, вынырнувший из-за разросшихся кустов неподалёку от развилки просёлочных дорог. Элегантный мужчина тут же сосредоточил на нем внимание.
"Уж не старый ли знакомец?" - подумал он.
Это действительно был "Линкольн Навигатор". Он ненадолго задержался у развилки. Водительская дверца открылась, но из машины никто не вышел. После этого джип быстро, подняв облако пыли, пронёсся по просёлку и выбрался на шоссе неподалёку от красного "Альфа Ромео".
Элегантный мужчина привёл в движение свой автомобиль, влился в поток машин, чтобы не привлекать к себе внимание водителя "Линкольна".
"Похоже у Архангельского опять неприятности," - подумал элегантный мужчина.
Ему пришлось приостановить машину, давая возможность "Линкольну Навигатору" развернуться. Зеркало заднего вида отразило его, тормозящего у обочины. "Альфа Ромео" тут же перестроилась и, когда наблюдать за ней из джипа стало невозможно, тоже развернулась. Прикрываясь большим грузовиком, который, вопреки правилам, катился в левом ряду, элегантный мужчина миновал джип, про себя отметив: "С этого места развилка просёлочных дорог не просматривается".
Он молнией пронёсся до съезда на просёлок, быстро достиг развилки. Остановился, вышел, внимательно осмотрел обочину и остался доволен собой.
- Новый подарочек… - пробормотал он, обнаруживая фугас, оставленный Карлом Левиным в густой траве.
"Радиоуправляемый, - определил он. - Скорей всего с частотным фильтром. Очень мощный. Рассчитан на танк, а не на легковушку. Трогать не рекомендуется, но обезвредить необходимо."
Элегантный мужчина вернулся к своему автомобилю, извлёк из багажника небольшой предмет. Щёлкнул тумблером, расположенном на нем. Пластмассовая коробочка ожила, замигала красными огоньками.
Элегантный мужчина положил её рядом с фугасом.
Секундой позже "Альфа Ромео" сорвалась с места, вернулась на шоссе и остановилась, не
доезжая до "Линкольна Навигатора".
Вскоре из ворот дачного посёлка выехала "Тойота" и понеслась кратчайшим путём по просёлку к автостраде. "Линкольн Навигатор" тронулся с места и медленно покатился по шоссе, двигаясь в параллель с "Тойотой". У элегантного мужчины не осталось сомнений кому предназначался фугас. Когда "Тойоту" от развилки просёлка отделяло метров пятьсот, он вдавил кнопку на приборчике - взрыв вздыбил землю на огромную высоту. Ударная волна качнула автомобили, мчащиеся по шоссе, грохот ударил по ушам.
Когда пыль немного осела, с автострады стала видна воронка, разорвавшая просёлок пополам. Неподалёку от места взрыва остановилась "Тойота", из которой выскочили пятеро мужчин.
* * *
Когда взрыв разворотил землю, Карл не поверил глазам. "Тойота" не доехала до развилки метров пятьсот.
- Этого не может быть, - пробормотал он, покрываясь холодным потом. - Не может быть!!! - заорал он уже во весь голос. - Проклятый Архангельский! Покарай его Бог!
Горюя, он не заметил, как мимо пронеслась "Альфа Ромео".
"Опять не повезло," - снисходительно усмехнулся, сидящий за её рулём элегантный мужчина.
Глава 22
Гоблины утихомирились, как только поняли, что мужья скрылись. К Тамаркиным бойцам они, похоже, не испытывали никакой неприязни, миролюбиво величали их братвой, призывали конкретно разобраться и выказывали всяческое расположение, но взаимности не снискали. Парни в униформе к ласкам остались равнодушны и в конце концов гоблинов повязали, уложили на поляне и принялись охаживать дубинками, честно зарабатывая себе на хлеб.
Мат поднялся невообразимый.
"Знали бы они, что со второго этажа виллы за ними дама наблюдает," - с грустью подумала я.
Когда Тамаркиным бойцам прискучило пинать гоблинов, они отволокли их в дом и безжалостно бросили на пол. Мордами в кошачье дерьмо.
Только после этого командир отряда вздохнул и позволил себе расслабиться.
- Аудиатур эт альтэра парс, - сказал он и с чувством выполненного долга отправился звонить Тамарке.
"Следует выслушать и другую сторону," - как человек учёный, перевела его фразу я и подумала: "Почему бы и мне не позвонить подруге? Пускай эта дурная Тамарка приедет и полюбуется на плоды своего ума. Пусть посмотрит, что сталось с моим "Мерседесом", после того, как я послушалась её глупого совета и загнала его в гараж."
Я тут же достала мобильный и набрала Тамаркин номер.
- Мама! Ты невозможная! - завопила она, едва услышав, что я хочу её видеть. - О чем ты шепчешь?
- Я не шепчу, а так ору, что у самой уши закладывает. Сейчас же приезжай! Что там "Мерседес", уже и я в опасности!
- Не поеду никуда! - отрезала эта бессовестная Тамарка.
Ну как тут не возмутиться? Ещё у кого-то язык поворачивается в склочности меня обвинять!
- Что слышу? - закричала я. - Помогаю тебе, и через твоих котов страдает мой новый "Мерседес", только что из ремонта вышедший, а ты никуда не поедешь? В своём ли ты уме?
- В своём! - заверила Тамарка и такой вздор понесла, что у меня возникли серьёзные опасения насчёт её психического здоровья.
- Да! Да! - вопила она. - Их надо срочно привезти сюда! Всех! Всех! Это люди Дурикова! Этот Дуриков не такой уж и Дуриков, как прикидывается!
"Совсем у бедняги крыша поехала с этим пресловутым Дуриковым, - в душе обливаясь слезами, подумала я. - Настоящая мания открылась, причём в самой острой форме."
- Тома! - закричала я. - При чем здесь Дуриков, когда речь про мой "Мерседес"?
Но Тамарка словно оглохла, словно не слышала меня, все несла свой вздор и несла на самой высокой ноте. Раз двадцать я вопрос повторила, прежде чем до Тамарки докричалась.
- Пошёл бы к черту твой "Мерседес"! - наконец сказала она.
"Слава Богу, - обрадовалась я. - Хоть что-то услышала вразумительное."
- У меня тут такие проблемы! - с напором продолжила Тамарка. - Такие проблемы! Моя дача - поле сражения! Короче, Мама, мне не до тебя! Займись лучше своими котами!
И она новый вздор понесла, ещё похлеще прежнего.
- Сколько? - вопила Тамарка. - Что вы говорите? Пять человек? Ох, Дуриков и подлец! Такую бригаду на меня натравил! Нет, я передумала! Не стоит их везти сюда. Лучше я сама к вам приеду. Там тихо, там их и допросим. Мама! Мама! Ты где?
- Да здесь я, Тома, здесь, - страдая за подругу, откликнулась я. - Ты, моя птичка, не волнуйся, черт с ним, с "Мерседесом", ты мне этой железки дороже.
- Конечно я дороже! - снова радуя меня, вполне разумно согласилась Тамарка. - И не только я, но и моя дача! И хватит, Мама, пойди котами займись. Да! Да! Что?! Снесли все ворота?! Ах они гады! Их лично пытать буду! Лично и очень жестоко! Без меня не начинайте! Ни в коем случае! Еду! Еду! - вновь впала в горячечный бред моя бедная подруга.
Я ужаснулась: "Куда она едет? Да что там с ней, черт побери? Не лихорадка ли приключилась?"
Терять любимую подругу я никак не была готова, а потому страшно разволновалась. Хоть бери и сама к ней несись, но на чем? Нет колёс у моего "Мерседеса"! Нет колёс!
Я пришла в такое неописуемое состояние, что тут же вспомнила про вендетту.
"А что это я тут сижу? - подумала я. - Тот рыжий козёл, простреливший мои "Мешлены", связанный лежит внизу мордой в дерьме, а я и в ус не дую?!"
Вихрем снесло меня на первый этаж. Рыжий гоблин действительно лежал связанный в холле, где раньше жили коты. Весь в чешуе и дерьме, он имел очень жалкий вид. Но не на жалость я была настроена, зверски вцепилась…
Подробности не всегда украшают меня, но вцепилась я зверски!
Зверски!
Вцепилась и завопила:
- Зачем, сволочь, колёса прострелил? Зачем прострелил мне колёса?
Охваченная диким желанием это знать, я была сама не своя и так лютовала, что у гоблина на лоб полезли глаза, а кляп! Словно пробка из бутылки, из его отвратительной пасти вылетел кляп, и гоблин заорал дурным голосом!
Я думала, что он поспешит обстоятельно на вопросы мои отвечать, он же, смутьян, начал звать на помощь.
- Спасите! Помогите! - с такой немыслимой дикостью кричал этот нахал, что охрана Тамарки, уже явившая чудеса храбрости, вдруг струхнула и со всех ног убегать нацелилась.
Правда, культурный их командир бегство пресёк и, урок храбрости преподав, как русская женщина в горящую избу, бесстрашно в Тамаркину виллу вошёл.
А там я лютую, и рыжий гоблин на тот свет просится. Остальные гоблины лежат с кляпами во рту. Не имея возможности говорить, они тоже на тот свет просятся, но одними глазами.
Можно представить как растерялся командир, когда увидел меня - умницу и красавицу, в белой французской шляпе с чёрным страусиным пером, в белых кружевных перчатках, в английском джерси…
Люблю красиво одеться, куда бы ни шла!
В общем, несложно представить как потерялся командир увидев такую роскошную даму за совершенно непотребным занятием.
- Ки э ву? - с нервным трепетом спросил он.
- Жё сви мадам Мархалева! - не прекращая своего занятия и скромно потупившись, представилась я.
- Са ва бьен? - поинтересовался он. - Вам помочь? Вы не устали?
- Бьен, - ответила я. - Справлюсь сама.
И тут, не взирая на нашу очаровательную беседу, в холл врывается десант и, не разобравшись, хватает меня под руки и грубо тащит на улицу.
Рыжий гоблин, связанный лёжа в дерьме, в чешуе, зарадовался, как ребёнок. Легко понять его радость, так же как и мой гнев. Только гневом могу объяснить те силы, которые у меня появились. С этими силами вырвалась я из могучих лап десанта и рванула к своему "Мерседесу", где Тамарка меня, убитую горем, позже и нашла.
Только щадя нервы читателя, не описываю я схватки, предварившей нашу встречу с Тамаркой, но без ложной скромности скажу: лягала, царапала и грызла я безбожно тот десант.
Не знаю, чем кончились бы те немыслимые баталии, в которые по беспечности ребята ввязались, если бы не появилась Тамарка. Возможно и я рядом с гоблинами в чешую и дерьмо легла бы, а может все было бы наоборот - лежать там пришлось бы десанту.
Но что о том, Тамарка приехала и все испортила. Она застала меня рыдающей под колёсами моего же "Мерседеса". Из последних сил я пыталась закусанному и задранному десанту объяснить, что пострадала больше всех в битве, и вот тут-то Тамарка с криком досады в калитку и вбежала.
- Мама! Неужели это ты? - чернея от горя, закричала она.
- Тома! Ты все же приехала! - зарыдала я, падая на её грудь, сильно украшенную английским воротником, отороченным шиншиллой (жуткая безвкусица, все!, вместе с грудью).
- Мама! Бедная моя! Как же ты здесь оказалась, в этом аду?
- Ты ещё спрашиваешь, То-омааа! - прорыдала я, беспомощно тычась в её шиншиллу.
Тамарка гладила меня по голове и нежно приговаривала:
- Мама, бедная ты моя, бедная, а я думала, что ты сошла с ума.
- Тоже самое думала про тебя, - призналась я, успокаиваясь, доставая мобильный и набирая номер Маруси.
- Старушка, ты невовремя, - возмутилась Маруся. - Я как раз прямо вся ухожу.
- Куда? - уютно лёжа на груди Тамарки, поинтересовалась я.
- К Юльке, она прямо вся на чашечку кофе меня пригласила.
Я обрадовалась - хоть что-то в моей жизни случилось приятное.
- Значит, как раз очень вовремя тебе позвонила, - обрадовала я и Марусю. - Можешь Юльке сообщить, что мы с Женькой не одну прекрасную ночь провели на рыбалке. Клёв был потрясный! Так что, пускай она его не ругает за тот отвратительный рыбный запах, который раздражал её все эти дни. Лично мне запах этот навевает самые приятные воспоминания.
- О чем? - бестолково поинтересовалась Маруся.