Алена зачарованно кивнула, размышляя над тем, какой пустой и бесперспективной предстала перед ее глазами собственная жизнь. Она действительно стремилась раскрыть тайну гибели Андрея Титова, но теперь это показалось ей совершенно неинтересным занятием. Зачем? Ведь Вадим не планирует валяться у нее в ногах и просить прощения, он не собирается мириться. Вернее, он уже помирился, только произошло это совершенно не так, как ей хотелось.
Алена надеялась, что он когда-нибудь отойдет от обиды, которую она ему нанесла.
Только как может отойти от обиды человек, который и не думал обижаться?
- Так ты хочешь поговорить о нашем деле? - донесся до нее его голос, Она неестественно дернулась, посмотрела на неги сухими, удивленными глазами и пробормотала:
- Говорить о деле? Ты с ума сошел. Да я сейчас пойду повешусь.
- Алена! - Он попытался взять ее за руку, но она уже вскочила, схватила сумку и ринулась вон, оставив его ломать голову над тем, что бы могло значить столь странное поведение девушки.
* * *
На улице она не успела опомниться, как попала объятия Кости Бунина.
Лицом она уткнулась в букет желтых хризантем, которые он столь неудачно ей протянул.
- Желтый цвет - цвет измены, - еле слышно пробормотала она. - Впрочем, чего от тебя еще ждать! - И разрыдалась.
- Ну, если бы я знал твою нелюбовь к желтому, подобрал бы что-нибудь другое, - опешил он.
Алена всхлипнула и оттолкнула его от себя с такой силой, что он, отлетев на добрый метр, едва не повалился на асфальт.
- Теперь ты со мной общаешься исключительно агрессивно! - вздохнул Костя.
- Ты меня что, караулишь?
- Просто ехал мимо, дома тебя нет, я решил, что ты ждешь своего нежного следователя в редакции. Ну вот, что я говорил! - Он указал рукой на открывающуюся дверь, в проеме которой показался Вадим.
- Алена, нам нужно поговорить. - Терещенко галопом сбежал с лестницы.
- Какого хрена ты приперся?! - прошипела она Бунину.
- Могу уехать, - решил обидеться тот.
- Нет уж. Приехал - так увози меня отсюда, и быстро! - Она сама схватила его за руку и потащила к машине.
- Алена! Да что же это такое?! - возмутился за ее спиной следователь. - Я тебе повестку пришлю.
- Здрасьте! - кивнул ему Костя с ироничным превосходством во взоре.
Видимо, чувствовал себя победителем.
Он подлетел к машине, галантно распахнул перед Аленой дверь и, не дожидаясь, пока Вадим их настигнет, отъехал от тротуара.
* * *
В машине Бунин решил проявить чудеса тактичности, поэтому не задал ни единого вопроса. Алена тупо смотрела в окно. Думать ни о чем не хотелось. А чего тут думать - ее жизнь уже сорвалась в пропасть, так какая разница, с мыслями она разобьется о камни или без.
- Ты есть хочешь? - участливо осведомился Костя.
- Не знаю…
- Может, выпить?
- Не знаю…
- Может, секс?
- Иди ты к черту!
- Ну слава богу! - Он действительно облегченно вздохнул. - А то я уж подумал, что твой словарный! запас преобразовался в одну емкую фразу. Так ты есть хочешь?
- Иди ты к черту!
- Ну вот, опять.
Телефон выдал трель в его кармане.
- Теперь ты не отключаешь мобильный? - равнодушно спросила она.
- Кроме тебя, мне больше никто не позвонит, - с какой-то гордостью сообщил Бунин и ответил.
Этот короткий разговор не представлял для Алены абсолютно никакого интереса, поэтому она даже не прислушивалась к нему, смотрела на проплывающие дома, на которых уже зажглись огни рекламы.
- Ну вот, - Костя сунул трубку обратно в карман, - ужин нам с тобой обеспечен. Налимов пригласил меня в "Бочку".
- Налимов? Это кто?
- Как?! - искренне удивился он. - Ты не знаешь Аркадия Яковлевича Налимова? Это же важная шишка в Москве - он заведует всеми камнями нашего города!
- Памятниками, что ли?
- Памятниками! - фыркнул Бунин. - Нет, добычей и разработкой пород.
Между прочим, если это кому-то здесь интересно, недавно в Москве открыли новое месторождение розового мрамора. Большой успех для Налимова.
- А тебе-то что?
- У меня с ним другие дела. Налимов - не последний человек в партии "Демократическая свобода". Грядет год выборов, чувствуешь запах денег?
- Терпеть не могу политику. - При слове "политика" Алену перекосило.
- А кто ее любит?! Ты посмотри на депутатов: у них у всех такие морды, как будто их насильно заставляют месить дерьмо руками. Но тем не менее для рекламного агентства вести рекламную кампанию политической партии - очень выгодное дело.
- А чего это столь уважаемая партия выбрала тебя?
- А я тоже уважаемый человек. Это только ты меня ни в грош не ставишь, - с достоинством ответил Бунин. - Кроме того, Налимов - давний приятель моего отца. Он меня еще с пеленок знал. Хочет, чтобы рекламу его партии вел свой человек.
- Ну-ну… - "Как же теперь вести себя с Терещенко? Ведь он просто так не отвяжется. Господи, я не смогу симулировать дружеское расположение. Я его лучше придушу!"
Ресторан "Бочка" представлял собой идеальное воплощение давней мечты коммунистов о слиянии города с деревней. В данном конкретном месте происходило это следующим образом: в центре зала размещалась непосредственно деревня, накрытая огромным куполом. Выходило, что подворье с селянами, селянками, козами и курами находилось будто бы в аквариуме. Селянки вполне спокойно что-то пряли, не обращая внимания на обедающих и пялящихся ни них горожан, селяне тоже поделывали разные хозяйственные дела, козы и куры мирно гадили, забыв, что вокруг едят и пьют. Словом, посетители могли здесь рассчитывать на хороший обед, выдержанный в лучших украинских традициях, а также и на некоторое повышение общего образования (особенно те, кто никогда не бывал в деревне и до сих пор думал, что булки растут на хлебном дереве).
Аркадий Яковлевич Налимов оказался весьма плотным, низкорослым мужчиной средних лет, слегка лысоватым, но в общем приятным. Увидев Бунина, вошедшего в зал, он просиял, встал, сделал три шага навстречу гостю и заключил его в дружеские объятия, сопровождающиеся отеческим похлопыванием по спине. Пока происходил обмен приветствиями, Алена скромно топталась рядом. Когда же Налимов отлепился от Кости, он с пристрастием оглядел Алену и, хитро подмигнув ему, заметил словно невзначай:
- Так ты сегодня со спутницей…
"Можно подумать, обычно он ездит один", - буркнула про себя Алена и улыбнулась "хозяину московских камней" так добросердечно, как только умела.
Но тут улыбка замерла на ее губах, потому что ответ Кости поверг ее в крайнее замешательство:
- Да я подобрал ее на дороге. Голосовала ну конечно, не отказалась от ужина.
- Понятно. - Налимов тоже заметно растерялся. Преодолев замешательство, он подвел их к большому столу, за которым сидели еще пятеро мужчин, и предложил сесть. Алена, которой больше всего на свете хотелось провалиться сквозь землю, юркнула в самый незаметный уголок, поближе к стеклу купола, дабы не возбуждать ничьего пристального внимания. Краем глаза она заметила, как Налимов кивнул в ее сторону, показывая своим компаньонам ее место в этой жизни, мол, "ничего особенного, на улице подобрали". Теперь она побелела. Было абсолютно бессмысленно затевать бурное разбирательство с Буниным на людях, лупить его по щекам и доказывать, что видит он ее не в первый раз, а знает три года. Хотя именно скандал больше всего и хотелось устроить, но рейтинг этим она бы себе не повысила.
Так что на ее долю выпало сидеть и молчать в мужской компании, в которой к ней уже заранее относились с легким пренебрежением. "Ну и денек! - с тоской подумала Алена. - Из одного унижения в другое. Скоро совсем с грязью смешают".
Положение "приблудной девицы" обязывало ее держать себя крайне скромно и не встревать в разговоры солидных мужчин. Как выяснилось, речь в основном шла о продаже крупной партии все того же мрамора в Латвию, представители правительства которой как раз и сидели за этим столом. По сути, дружеский ужин являлся деловыми переговорами. Налимов заливался соловьем о том, как хороши его камни для строительства и облицовки, Бунин всячески ему содействовал, вовремя сдабривая цифры шуточками и анекдотами, латвийские граждане сдержанно улыбались и кивали головами. Алена же сначала хлебала борщ с пампушками, потом впихивала в себя кусок свинины - давилась, злясь на скотину Бунина, который поставил ее в столь бесправное положение. Надо ли говорить, что за два часа общения на нее никто не обратил внимания. Нет, поглядывали, конечно, в ее сторону, но лучше бы этих взглядов не замечать - ее оценивали. Оценивали как женщину легкого поведения, присматриваясь, не продешевил ли Костя, подобрав такую на улице и решив накормить обедом в весьма дорогом ресторане. В конце концов Алена решила расслабиться, успокоив себя тем, что как бы худо ни было, но этот вечер когда-нибудь да закончится и тогда она как следует надает по морде Бунину, который так и не удосужился исправить свою идиотскую Шутку и не объяснил этим пустоглазым мужикам, кто она на самом деле.
- Ну что же, - Налимов поднял кружку с пивом и бросил косой взгляд в ее сторону, - мы, кажется, совсем забыли, что среди нас присутствует дама. Хоть она и молчит все время…
Видимо, он решил ее доконать, потому что повернулся и выжидательно уставился на нее.
- Да что же я могу сказать? - усмехнулась Алена. - Я же о камнях почти ничего не знаю. Разве только то, что масоны создали свое тайное общество еще во времена, когда были вольными каменщиками.
Над столом повисла заинтересованная пауза. Все уставились на нее с нескрываемым удивлением.
- Неужели?! - наконец выдохнул Налимов и впервые улыбнулся конкретно ей. - Вольные каменщики… А я думал, что это просто прозвище…
- Вовсе нет. Изначально масоны были строителями.
- Ну надо же! - искренне восхитился "каменный начальник" и, доверительно нагнувшись в ее сторону, проговорил с почтением в голосе:
- Я думаю, это неспроста. Камень таит в себе что-то мистическое. Поэтому неудивительно, что самая загадочная и влиятельная общественная организация напрямую связана с камнем, вам так не кажется?
Следующий час был посвящен исключительно ее персоне. За нее провозглашались самые велеречивые тосты, именно перед ней мужчины старались блеснуть галантностью и остроумием, ради нее даже заказали бутылку шампанского, а когда выяснилось, что она та самая Алена Соколова, о которой много говорили как о журналистке, раскрывшей громкие убийства, пить за нее решили исключительно стоя. Латвийские предприниматели попросили у нее автограф и облагодетельствовали своими визитками. Конечно, стали восхвалять ее ум, красоту и талант. Бунин как-то заметно скис. Налимов отодвинул его и, подсев к Алене, принялся вещать о своей связи с благородными представителями каменного царства, о том, что он каждый раз испытывает "нечто схожее с преклонением" опуская ладонь на глыбу мрамора, и о том, что камень - основа мироздания. В общем, занимаясь разработками различных горных пород в Москве, человек как никогда оказался на своем месте: он не только душой болел за свою работу, он был истинным фанатом своего дела, что подкупило Алену - Налимов ей очень понравился.
Прощались они тепло. Налимов торжественно вручил ей свою визитку, взяв обещание не пренебрегать его приглашениями на различного рода торжества и приемы. К ее руке приложились все поочередно. Напоследок еще раз пристыдили Бунина за нелепую шутку с ее представлением, потому что, "объяви он сразу, кого привел в компанию, они бы не тратили столько времени на пустые разговоры, а посвятили бы себя замечательному общению со столь прекрасной юной особой".
Алене расхотелось бить его по щекам. Он и так имел жалкий вид.
- Да ты у нас просто молодец! - деланно восхитился он уже в машине. - Как переломила ситуацию! Я еще раз влюбился в тебя!
- В следующий раз, когда решишь ставить столь же дурацкие эксперименты по преодолению мною всякого рода испытаний, будь любезен, предупреди заранее, - беззлобно попросила она, чувствуя себя как никогда хорошо.
- Нет, в самом деле, ты у меня умница. - Не подлизывайся.
Она улыбнулась большим буквам "SONY" в темном небе и с сожалением подумала: "Жаль, что Вадим не был свидетелем моего триумфа".
Глава 6
- Хорошо, что ты пришла пораньше. - Марина одернула короткую юбку, пробежала пальцами по рукавам кофты, словно разглаживая, и бегло оглядела себя в огромное зеркало.
Такое поведение было ей настолько несвойственно, что Алена сначала опешила. Обычно Марина все делала плавно, медленно и с кажущейся неохотой.
Теперь Алена просто не верила своим глазам - такие перемены всего за несколько дней! Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы так отразиться на подруге.
- Козлик заедет за нами через час. Он уже звонил.
- Сейчас только девять утра. - Алена демонстративно зевнула. - Он что у тебя, на работе ночует?
- Ax, - слишком беззаботно вздохнула Марина и, взяв ее за руку, повела в гостиную. - Ты была у меня до ремонта?
- Шутишь? Я здесь вообще ни разу не была.
- Хочешь экскурсию по квартире "нового русского"? - Чувствовалось, что подруга сознательно оттягивает серьезный разговор. Наверное, не знала, с чего начать.
Алена оглядела большой холл и снова зевнула, на сей раз с другим подтекстом.
- Кофе хочешь? - Марина вела себя чересчур предупредительно.
- Не откажусь.
Она снова взяла Алену за руку и повела по широкому коридору, куда-то в дебри своего огромного жилища, попутно кидаясь по сторонам размашистыми жестами: "Это комната для гостей, это зал, это спортивный зал, это кабинет с библиотекой, там зеленая комната, в смысле должен быть зимний сад, но пока еще руки не дошли…"
Алена видела только проплывающие мимо закрытые двери, и ее охватило странное чувство, будто бы она шагает вдоль декорации, выстроенной в павильоне киностудии, где за дверьми пустота, густо высвеченная прожекторами. В доказательство обратного подруга втолкнула ее в большую кухню, соединенную с еще большей столовой, посреди которой располагался неимоверных размеров стеклянный стол на изящных мраморных ножках, со всех сторон обставленный стульями с резными спинками.
- Ну как? - В голосе хозяйки этого великолепия наконец прорезались знакомые горделивые нотки.
- Похоже на декорации мексиканского сериала, - не удержалась Алена.
- Завидуешь! - фыркнула Марина.
- Точно, - к великому удовольствию подруги, согласилась гостья.
- То-то… Как в сериале, говоришь? - Марина с размаху плюхнулась на один из стульев, напрочь позабыв о предложенном кофе. - Может быть, ты и права.
Марина внимательно оглядела свою столовую, словно оценивая, действительно ли верно замечание Алены относительно ее интерьера, и наконец тихо .произнесла:
- Моя жизнь и правда сериал. Плохой мексиканский сериал.
Философские размышления, а тем более вслух, были настолько ей несвойственны, что Алена совершенно непроизвольно рухнула на соседний стул да так и осталась сидеть с открытым ртом.
- Вот у тебя нет всего этого. И все-таки ты живешь. Хочу быть к тебе поближе, чтобы тоже жить… - Марина вздохнула.
Алене такая перспектива не улыбалась, она решила отшутиться:
- Да и ты вроде бы не помираешь.
- Знаешь, чего я хочу по-настоящему, хочу отчаянно и безнадежно?
- ??
- Счастья!
Алена хлопнула глазами:
- Разве ты несчастлива? Ты?!
- Видишь ли, - Марина подперла кулаком голову и задумчиво уставилась куда-то в угол комнаты, - в жизни всегда приходится выбирать: либо семья, либо счастье.
- А разве нельзя быть счастливой в браке?
- Нет… - Марина вздохнула.
- Ты не права.
- Ох, уж поверь мне! У меня большой опыт в браках. И личность мужей тут абсолютно ни при чем.
- Просто тебе попадались весьма неординарные личности, - усмехнулась Алена. - Что не муж - то находка! Взять хотя бы твоего Лелика - первого…
- Лелика не тронь! - Марина мечтательно улыбнулась. - Он был самым нормальным.
- Да? А его сумасшедшие идеи относительно голых баб, размалеванных под Гжель?
- Что же ты хотела, он талантливый художник.
- Он настоящий маньяк! Никогда не забуду, как он потащил меня в темный угол, стал срывать рубашку, приговаривая, что именно на моей груди он создаст нечто великое. Бррр! - Алену передернуло.
- Это когда вы с Катькой зашли к нему в мастерскую перед выставкой! Ха!
Я тоже помню.
- Нет. Это было уже на самой выставке. Я чуть с ума не сошла, когда он ко мне привязался на глазах у изумленных посетителей. Слава богу, что кто-то его оттащил. Говорю тебе, он маньяк, он и кончит как маньяк.
- Нет, он кончит как Ван Гог.
- Если человек отрезает себе ухо, это еще ни о чем не говорит. Ван Гогу ухо, между прочим, никто не пришивал. А с твоим Леликом возился весь Центр пластической хирургии.
- Н-да… это было шоу. Как раз на мой день рождения, помнишь?
- Ну как не помнить. Бегает вокруг стола с ухом в руке и орет - я изувечил божье творение! Жуть! У тебя, должно быть, дивные воспоминания о первом браке. Правда, твой второй тоже… Как ты его называла?
- Падальщик.
- Точно. Вот этот - просто сказка! И его кошмарное призвание - как бишь его? Антрополог-криминалист!
- Между прочим, очень уважаемый ученый. Сейчас в Стэнфордском университете преподает.
- Ну да! Ты всегда гордилась своими мужьями, - поморщилась Алена. - Даже тогда, когда твой второй приносил халтуру на дом и варил полуразложившиеся конечности каких-то утопленников в суповой кастрюле.
- Чтобы восстановить отпечатки пальцев, - с достоинством пояснила Марина. - Он изобрел этот метод. Что-то там при варке отстает даже у совершенно законченных покойников…
- Не продолжай. - Алена с трудом подавила приступ тошноты. - Все это очень познавательно, особенно в семейной жизни.
- С ним я была счастлива, - призналась подруга. - Если бы не его гадостная работа, я бы никогда с ним не рассталась… Но все равно муж - он и есть муж. Одна головная боль!
- Но твой третий вроде бы вполне нормальный? - не совсем уверенно предположила Алена.
- Он нормальный, - кивнула Марина, - только это ничего не меняет.
- Поясни.
- Рано или поздно появляются проблемы, которые все портят!
- Ну как же можно без проблем. Другие их как-то решают.
- У других супруг не изменяет с лучшей подругой, - Ха! - Алена вдруг осеклась и внимательно посмотрела на нее. - В каком смысле?
- У других лучшие подруги не топ-модели и мужья ночуют дома.
- Ты хочешь сказать…
- Козлик запал на Инессу, - отчеканила Марина.
- Но… - Алена не знала, что следует говорить в такой ситуации.
- Да ладно! - досадливо отмахнулась подруга. - Знаю, что не люблю его.
Знаю, что основа нашего брака - его деньги. И еще я знаю, что боюсь его потерять. Вовсе не из-за того, что он скряга и вряд ли оставит мне хоть копейку. С этим я уже разобралась. Представляешь, - она усмехнулась, - я у него из сейфа за месяц сто тысяч баксов вытащила, а он и не заметил. Так что финансовые проблемы меня не страшат. Тут другое: не переживу, если он кинет меня. Кинет, понимаешь?! Меня! Да еще из-за Инки.
- Уйди сама.