- Среди гор навоза у него всегда попадается хоть одно жемчужное зерно, - поспешил обнадежить клиента Степаныч.
- Пока у нас только навоз, - бесхитростно пояснила Софья.
- А что, если сделать вот так? - закатив глаза, задумчиво спросил Капитанов, судя по всему, у самого себя. - М-м-м… Колобовская еда…
- Неприступна и горда, - неожиданно сказал Кутайкин и всплеснул руками. - Мне кажется, мы в тупике.
- Ну что вы! - воскликнула Софья, повинуясь стальному взгляду шефа. - Вася придумает потрясающий слоган. Потерпите еще немного. Ведь с картинкой мы попали в десятку!
- Да-да, Колобок всем очень понравился, - похвалил Кутайкин.
- Кстати, - оживился Степаныч, - наш художник уже сделал несколько эскизов. Сейчас он вам их покажет.
Через минуту в кабинете появился очень серьезный Леша Шагалов и выложил на стол готовые работы. Кутайкин навис над ними так низко, будто бы собирался обнюхать.
- В общем, приемлемо, - сказал он наконец. - Вот только что это за пружина торчит у Колобка из головы?
- Из какой головы? - удивился Капитанов. - Он весь - одна сплошная голова.
- Это не пружина, - живо откликнулся Шагалов. - Это дымок. Я имел в виду, что на картинке будет изображен Колобок, готовый к употреблению. Жареный.
- Да вы что! - опешил Кутайкин и красиво отбросил назад чуб. - Дымящийся Колобок - это зверство. Дети тоже увидят наши плакаты. А для детей Колобок бессмертен.
- Его же лиса съела! - обиделся за дизайнера Капитанов.
Степаныч, сделав скорбное лицо, подтвердил:
- Это вообще единственная русская сказка, закончившаяся столь трагически.
Кутайкин сдался.
- Хорошо, - сказал он. - Пусть Колобок будет жареный.
- Отлично! - обрадовался Шагалов, как будто бы именно от этого зависела судьба всего заказа. - Думаю, мы пустим эту же картинку на воздушные шары и кружки.
- Теперь нам осталось обсудить сроки и количество шаров и кружек, - вмешалась Софья. - Потом я прикину цену…
Все присутствующие быстренько ретировались, и они с Кутайкиным остались вдвоем.
- Мы могли бы обговорить все подробности за поздним обедом, - внезапно сказал тот, глядя куда-то мимо Софьи. - Или за ранним ужином.
- Вы приглашаете меня на ужин? - не сдержала своего изумления Софья.
- А что? - обиженным тоном заявил Кутайкин. - Я проголодался.
- А!
Возможно, он расценил эту реплику как согласие, поскольку поспешно поднялся, изобразив на лице удовлетворение. Впрочем, оно тотчас же отлетело прочь, потому что дверь в кабинет без стука распахнулась и на пороге появился не кто-нибудь, а муж Софьи - негодяй по совместительству. Он зыркнул сначала на Кутайкина, потом на свою жену и, засунув пальцы в кармашки куртки, надменно спросил:
- Это у тебя работа или так?
- Или так, - зловредно ответила Софья. - И вообще, нормальные люди обычно стучат и здороваются.
- А что, собственно… - сказал Кутайкин сильно в нос.
- О! - тут же среагировал на его прононс Роман. - Вижу, ты попала в руки человека утонченного.
- Что тебе надо? - не выдержала Софья.
- Зашел узнать, что у тебя случилось.
- С чего ты решил, что у меня что-то случилось? - Софья опасливо покосилась на Кутайкина, который поспешно опустился обратно в кресло.
- Ну… Ты не звонишь мне на службу, не скандалишь, не пытаешься выяснить отношения…
- Мы завершили наши отношения, - сказала Софья, выставляя подбородок далеко вперед. - Пойдемте, Осип Олегович.
- Я наоборот, - важно заметил Кутайкин, вскакивая и меряя Романа взором насмешливым и обидным. - Олег Осипович.
- Главное, что мы с вами отправляемся ужинать, не так ли? - заметила Софья, демонстративно обходя Романа, словно урну с мусором, некстати выставленную на проходе.
- Что-то рано вы собираетесь ужинать, - ехидно заметил тот. - Еще недостаточно стемнело.
- Мы рассчитываем растянуть удовольствие, - парировала Софья. - Кстати, почему ты не уехал в отпуск? Надувной матрас задержали на таможне?
- Неотложные дела заставили меня остаться.
- И из-за этого я должна терпеть твои набеги? Мне сейчас не до разборок, у меня новые интересы.
Кутайкин, который посчитал, что быть новым интересом Софьи довольно лестно, ухмыльнулся и подставил ей локоть в немом призыве. Роман попятился в коридор и мрачно наблюдал, как хлыщ с чубом уводит в неизвестность только что оставленную им жену. Уходя, Софья страшно гордилась тем, что ни разу не оглянулась. - У меня сегодня еще одна деловая встреча, - сообщила она Кутайкину, когда они уселись за столик в ресторане и синхронно раскрыли меню.
На самом деле она собиралась посетить Валерия Тулускина и попытаться выяснить, что тот в настоящий момент думает о своей блудной жене. "Представлюсь подругой Валерии, приехавшей из другого города. Как будто бы я не знаю, что она сбежала. Не спустит же он меня с лестницы! Судя по всему, он деловой человек и должен уметь держать себя в руках".
- Скажите, Олег, а где ваша машина? - внезапно спросила Софья, когда официант принес горячее. - И кому вы покупали зефир в таком странном месте?
Кутайкин неожиданно побледнел и поперхнулся поджаренной булочкой, от которой все это время задумчиво отщипывал кусочки.
- Зефир? Собственно… Я просто зашел в булочную погреться. А машина у меня сломалась.
- Кстати, ваш зефир остался у меня на заднем сиденье.
- Буду рад, если вы его съедите.
- Что ж, спасибо за угощение, - не без иронии заметила Софья.
Потом сообразила, что Кутайкину предстоит оплачивать все, что она съест, и спрятала иронию подальше. Вместо этого она снова принялась размышлять о проблеме Валерии Тулускиной.
- Послушайте, Олег, - внезапно поинтересовалась она, - вы женаты?
Вопрос застал Кутайкина врасплох. Вероятно, он не ожидал подобной прямоты от женщины, которую зазвал в ресторан и теперь усиленно пытался разогреть, подливая ей все новые и новые порции "Шато Бленьян".
- Я… кхм… Формально - да, - вывернулся он.
Однако Софью вовсе не волновало, свободно ли сердце вице-президента.
- Вот если бы от вас сбежала жена. - Она с неподдельным интересом воззрилась на Кутайкина. - С молодым любовником. А через некоторое время захотела бы вернуться обратно…
- Зачем? - тупо переспросил тот.
- Ну, хотя бы потому, что любовник проигрывал на вашем фоне. Вы бы приняли ее обратно?
- Это что, шутка? - глупо улыбаясь, поинтересовался Кутайкин. - В жизни так не бывает.
- Ха! - воскликнула Софья. - Бывает, и еще как. Ну, что бы вы сделали, явись к вам парламентер от беглянки?
- Сбежавшая жена больше не переступила бы порога моего дома! - торжественно возвестил тот. - Думаю, большинство мужчин считают так же.
"Значит, Тулускина была совершенно права, когда обратилась к специалисту по улаживанию конфиденциальных вопросов. То бишь к Дымову. А я, кажется, могу опозорить его доброе имя. Я понятия не имею, как утрясти это дело", - грустно подумала Софья. Грусти ей добавляло и вино, которое Кутайкин подливал ей щедрой рукой. Оно нисколько не бодрило ее, как тот обещал, а, наоборот, расслабляло.
- А вашу сегодняшнюю деловую встречу нельзя перенести на другой день? - через некоторое время поинтересовался Кутайкин и с неожиданной смелостью накрыл руку Софьи своей чистенькой офисной ладошкой.
- Исключено, - решительно ответствовала она. - Завтра ведь четверг?
- Да.
- То-то и оно!
В четверг вечером ей необходимо было снова охранять Суданского, и эта перспектива одновременно и пугала, и привлекала ее. Суданский оказался личностью магнетической, и мысли Софьи снова и снова возвращались ко вчерашнему вечеру. Впрочем, она списывала это на возгорание Лидии - зрелище само по себе достаточно впечатляющеее.
- Мне сказали, - внезапно подал голос Кутайкин, - что сегодня утром по соседству с вами произошло жестокое убийство министерского служащего.
- Это наш курьер насплетничал? - предположила Софья.
- Нет, господин Капитанов живописно обрисовал все детали. Я ведь в первой половине дня заезжал в ваш офис. Правда, вы лично были на производственном совещании.
- Я уже поняла, что у Капитанова отсутствует чувство сострадания, - заметила Софья. - Несчастья других для него не более чем повод почесать языком.
- У него очень длинный язык, - согласился Кутайкин и предложил:
- Может быть, мы выпьем по чашечке кофе в более уютном месте?
- У меня же деловая встреча! - возразила Софья, стараясь не заострять внимания на двусмысленном, кажется, предложении. - Кофе в другой раз.
- Но вы не можете сесть за руль после выпитого!
- В общей сложности я выпила не так уж и много. Кроме того, у меня есть "антиполицай".
Кутайкин постарался ничем не выдать своего разочарования и, проводив Софью до машины, помахал ей рукой с тротуара. Повернув на стрелку, та мгновенно о нем забыла, как о соринке, которую удачно извлекла из-под века.
* * *
Миссия, которую предстояло выполнить Софье, осложнялась массой обстоятельств. Самое главное, она никогда не видела Валерию Тулускину и, представляясь ее подругой, могла наговорить всяких глупостей. Кроме того, она ничего не спросила у клиентки Дымова о нраве ее мужа. Софья не раз удивлялась: за кого только не выходят замуж приличные женщины! Вот и здесь вполне можно было нарваться на психа или даже настоящего уголовника. Мало ли сейчас бизнесменов с сомнительным прошлым и неопределенным будущим!
Дверь ей открыла тетка лет шестидесяти с седым пучком, сидящим словно волдырь на ее затылке. У нее были красные мокрые руки и мощные ноги, выглядывающие из-под подоткнутой юбки.
- Вам кого? - спросила она, придирчиво озирая Софью.
- Валерию Тулускину, - ответила та бодро.
- Нету ее, - помрачнев, пробормотала тетка.
Софья испугалась, что она тут же захлопнет дверь, и вытянула вперед руку.
- А… А муж ее? Валерий Тулускин? Если он дома, я хотела бы с ним поговорить.
- Его тоже нету… - начала было тетка, как вдруг из глубины квартиры раздался вялый мужской крик:
- Кто-о-о та-а-ам, Ма-арья?
Марья пожевала губами и добавила:
- Его почти что нету… Он только орать может, а разговаривать - уже нет. По крайней мере сегодня.
Софья и сама уже все поняла по тому, как Тулускин растягивал гласные и притуплял согласные. Однако ей мог бы сгодиться и пьяный Тулускин, и, возможно, сама Марья.
- Я Лерочкина подруга, Софья, - понизив голос, сообщила она. - Приехала из другого города, да все застать никак не могу. Неужели так и уеду, не повидавшись? Мы ведь раньше с ней были не разлей вода!
Марья отступила в просторную прихожую и махнула тряпкой:
- Входите.
Захлопнув за нежданной гостьей дверь, она аккуратно задвинула засов, после чего закатила глаза к потолку и совершенно неожиданно закричала на весь дом:
- Убили нашу ластоньку-у-у! Убили нашу девоньку-у-у!!1.
Софья так испугалась, что отпрыгнула назад и спиной впечаталась в стену. Распластавшись по ней, она некоторое время не мигая глядела на самозабвенно вопящую Марью.
- С чего вы взяли, что ее убили? - наконец она сообразила задать вопрос.
Марья ее не слышала, всецело поглощенная прилюдным проявлением горя. Ее стенания привлекли внимание остальных обитателей квартиры - самого хозяина и его пса, эрделя со смышленой физиономией. Эрдель первым появился в коридоре, Тулускин шел за ним. Сейчас пес вполне мог бы назвать хозяина своим четвероногим другом - тот двигался на четвереньках и делал это важно. Лицо у него при этом было страшно вдумчивым.
- Здравствуйте, - серьезно сказал он, остановившись перед Софьей и дыша ей в колени. - Я - хозяин дома.
- А я - подруга вашей жены, ответила она, испытывая сильное искушение почесать Тулускина за ухом.
Марья еще раз выкрикнула: "Убили-и-и!", и хозяин дома вдруг нахмурился, сделав губки бантиком.
- Замолчи же ты! - потребовал он, еле ворочая во рту вялым языком. - Никто ее не убил. Она пропала. Исчезла. И только он знает - куда.
- Кто - он? - насторожилась Софья, решив было, что муж имеет в виду любовника.
- Он. - Тулускин подбородком указал на эрделя, который вел себя в этой квартире приличнее всех: мирно сидел в углу, склонив голову набок. - Его зовут Артос. Хотел назвать его Неуловимым Мстителем, но жена сказала, что такая кличка подойдет только в том случае, если он будет участвовать в собачьих бегах.
- Значит, Артос знает, где ваша жена? - осторожно уточнила Софья.
- Если бы не он, я бы тоже знал, - сообщил Тулускин, опасно качнувшись в сторону вешалки. - Представьте: моя жена однажды ушла из дому, оставив записку. - Он говорил с расстановкой, по-прежнему глядя Софье прямо в коленные чашечки. - Вероятно, в ней она сообщала, куда отправляется. Если бы я прочитал ту записку, у нас был бы след.
- Но вы ее не прочитали?
Ситуацию в два счета прояснила Марья, которая последнюю пару минут молчала и прислушивалась к разговору.
- Да он ее съел! - воскликнула она и замахнулась на эрделя тряпкой. - Рыжий паршивец!
Эрдель звонко тявкнул и отодвинулся подальше. Тулускин развернулся к нему и пьяно крикнул:
- Иди сюда! Хочу посмотреть на твою морду! Зачем ты съел записку, гнида? - вопросил Тулускин. - Она ведь не для тебя была писана!
- А откуда вы знаете… - начала было Софья, но хозяин икнул и упредил вопрос:
- Я видел, что это записка. Она лежала на подушке. Только я протянул руку, как этот извращенец сцапал ее и принялся слюнявить. Я вырвал у него дару огрызков, но то были только отдельные, а потому бессмысленные слова, - с философской горечью заключил он и с надрывом завершил тираду:
- Пропала моя Лерочка навсегда.
- Ее объявили в федеральный розыск, - добавила Марья. - А это значит, что если и найдут, то только мертвую.
- Господь с вами! - испугалась Софья, радуясь в душе такому повороту дела.
Да уж, эрдель удачно, очень удачно слопал прощальную записку клиентки Дымова. Это означало, что муж ничего не знает о любовнике, поэтому можно смело вешать ему на уши лапшу. Надо только придумать хороший рецепт ее приготовления.
- Пожалуй, я пойду, - возбужденно сказала она.
- Мне нравятся ваши сапоги, - неожиданно сообщил Тулускин, переминаясь на ладонях в непосредственной близости от ног Софьи и пристально их озирая.
Софья посмотрела на Марью, глупо хихикнула и спросила:
- А он не кусается?
- Хозяин? Да нет, что вы! Хотя иной раз воет по ночам.
- Собачья у меня жизнь! - с чувством подтвердил Тулускин, кивая головой.
Эрдель сорвался с места и взволнованно облизал его лицо.
- Уйди, ты мне не друг, - отказался от его нежностей Тулускин. - Ты сжевал Лерочкину записку, рыжая гадина, и оставил меня в ужасной неизвестности.
Очутившись на улице, Софья не выдержала и рассмеялась. Все складывалось хорошо.
Конечно, ей и в голову не приходило, что портфель Дымова оказался для нее ящиком Пандоры, откуда уже выпущены на волю всевозможные бедствия и несчастья, и неизвестно, осталась ли на его дне надежда.
ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ, ЧЕТВЕРГ
Второе убийство произошло утром в четверг в мастерской по ремонту телевизоров, аудио- и видеотехники. Вход в мастерскую находился по левую руку от агентства "Артефакт". Приехав на работу, Софья во второй раз наткнулась почти на ту же самую картину - милиция, "Скорая" и зеваки. Среди зевак на этот раз оказался сам Степаныч.
- Нет, ты представляешь? - обернулся он к Софье, когда она подошла. - Прямо у нас под носом орудует какой-то маньяк!
- Не может быть!
- Служащие мастерской пришли сегодня на работу и нашли в кабинете убитого администратора.
- А почему маньяк? - спросила Софья скисшим голосом. - Потому что убивает в одном и том же месте?
- Потому что труп был в нижнем белье и в шляпе, вот почему! Как тот, первый, министерский.
- О господи!
- Нет, ты представляешь? - опять возмутился он. - Каких только у людей не бывает сдвигов! Это ж надо притащить с собой головной убор, раздеть жертву… Что, интересно, у него в башке?
- Да уж, действительно какой-то странный маньяк! - заметила Софья и поежилась.
В этот момент на улицу из агентства выскочил Вася Капитанов в одном свитере и с непокрытой головой.
- Ага! Соня, ты уже знаешь?! - воскликнул он с такой радостью, как будто бы по соседству готовились запускать фейерверк и его распирало от ликования. - Еще одно тело в шляпе! Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Подумать только: заходит мастер с утречка в кабинет администратора, а там…
- Ой, Вася, перестань! - взмолилась Софья. - По мне и так уже скачут озверевшие мурашки.
Вместо того чтобы перестать, Вася переключился на Степаныча и понизил голос:
- Нет, согласитесь: преступления-то с подходцем!
- Больше всего поражает странный реквизит убийцы, - кивнул тот.
- Может быть, этот тип работает на какой-нибудь шляпной фабрике? - предположил Вася. - И оставляет шляпы на месте преступления в качестве своей визитки? Почерк демонстрирует, так сказать.
- Ладно, пойдемте, а то замерзнем, - вздохнул Степаныч, обнимая Софью за плечи.
- А фамилия у этого убитого какая смешная - Мягкий! - не унимался Капитанов. - Никогда такой не слышал.
Софья открыла рот и почувствовала, что воздух окаменел у нее прямо в горле и вдохнуть теперь нет никакой возможности. Мягкий! Она отлично помнила эту фамилию. На той магнитофонной пленке, которую она извлекла из портфеля Дымова, первым пунктом плана значилось: "Открыть дело Мягкого". Она тогда еще удивилась - ну что за уютная фамилия! Этот Мягкий должен быть настоящим душкой.
"Не хватало мне еще вляпаться в дело об убийстве!" - подумала она и так испугалась этой мысли, что завертелась на месте, не зная, куда бежать и что делать: вопить или прятаться.
- Посмотри, до чего мы девушку довели! - укорил Степаныч Капитанова, пытаясь поймать мечущуюся Софью и засунуть ее в дверь.
- Ты, Соня, давай держи себя в руках, - покачал головой тот. - К нам теперь обязательно из милиции придут, будут свидетелей искать.
Софья влетела в свой кабинет и рухнула на стул. Ничего себе проблемочка! Вероятно, этот Мягкий не так давно приходил к Дымову. Не так давно, потому что Дымов даже еще дела не открыл. И не успел ничего предпринять, когда попал в больницу. А Мягкого убили…
"Наверное, как сознательной гражданке мне необходимо пойти в милицию, - решила Софья. - Но если я пойду в милицию, мне придется отдать милиционерам диктофон Дымова, ключи от его офиса, его еженедельник. Милиция вскроет офис, станет копаться в его компьютере… Нет, этого я просто не могу допустить! Хотя вдруг в компьютере содержатся какие-нибудь важные сведения, которые укажут на убийцу? А то, не ровен час, он еще кого-нибудь угробит и я, промолчав, стану его невольной сообщницей".
Софье очень не хотелось быть сообщницей убийцы. "А погляжу-ка я сначала сама, что там, в этом компьютере! - решила она. - Дымов все равно пока без сознания, И из больницы погонят даже милиционеров, явись они снимать с него показания".