ГЛАВА 10
Флетч решил, что в ресторан идти уже поздно. Тем более, на примере прошлого вечера убедился, что для обслуживающего персонала является человеком-невидимкой. В поисках съестного порылся на полках буфета, но всю его добычу составила жестянка с рубленым мясом.
Пока он ел, телефон звонил трижды.
В первый раз, когда он открывал банку, ему продиктовали телеграмму из Канья.
"Коннорс - милый обиженный человек. О папе ничего нового. Люблю - Энди".
Значит, Коннорс-таки в Италии. Милый или обиженный, какая, собственно, разница. Главное, он в Италии.
Вторично позвонили, когда он собирался поставить сковородку на плиту.
- Ужели это знаменитый маг журналистики, великий И. М., единственный и неповторимый, одна нога здесь, другая - там, Ирвин Морис Флетчер?
- Джек! - голос своего прежнего босса в Чикаго, редактора отдела городских новостей, Флетч не мог спутать ни с каким другим в мире. Более года ему приходилось слышать его по телефону, днем и ночью, в любое время суток. - Где ты?
- Значит, выдаешь себя за Питера Флетчера? Я только что нашел на столе корректировку из Бостонского полицейского управления.
- В Чикаго?
- Нет, сэр. Прямо здесь, в Бинтауне. Ты разговариваешь с ночным редактором "Бостон стар".
- Ты ушел из "Пост"?
- Если бы я знал, что в убийстве замешан И. М. Флетчер, та заметка никогда не попала бы на седьмую страницу.
- На пятую.
- Я дал бы ее на первой полосе, с большущими фотографиями, чтобы читатели не могли отделить тебя от убитой девушки.
- Премного тебе благодарен. Значит, у меня есть знакомые в Бостоне.
- Что?
- Как получилось, что ты ушел из "Пост"?
- Бостон предложил больше денег. Разумеется, они не сказали, что и жизнь здесь куда дороже. После того, как ты уволился из "Пост", все там стало иначе. Жизнь, можно сказать, замерла, веселье кануло в Лету.
- Да, наверное.
- Слушай, а тебе не нужна работа?
- Сейчас нет. Как Дафна и дети?
- Все по-прежнему, пудра для лица и ореховое масло. Почему, ты думаешь, я работаю по ночам?
Флетч никак не мог взять в толк, почему Джек не разводится. На жену он даже не смотрел. От детей, считал, один шум.
- Эй, Флетч, они собираются отдать тебя под суд?
- Возможно. Кто такой Флинн?
- Ты о Френке Флинне? Тебе повезло. Только поэтому ты до сих пор не в кутузке.
- Я знаю.
- Его принцип - тише едешь, дальше будешь. Он никогда не спешит с арестом. Но еще ни разу не ошибся. Если он арестует тебя, считай, что надежды на спасение нет.
- Что в его досье?
- Практически ничего. Появился в Бостоне полтора года назад, что весьма необычно. Копы редко меняют города, знаешь ли. У него чин инспектора. Большая семья. Музыкален. Играет на скрипке или чем-то еще.
- Свое дело знает?
- Раскрыл с дюжину тяжелых преступлений. Довел до конца несколько дел, на которые все уже махнули рукой. Если ты виновен, он прижмет тебя к стенке. Кстати, ты ее убил?
- Спасибо, что спросил.
- Как насчет ленча?
- Когда?
- Я думаю, лучше всего завтра. На меня нападает депрессия, если приходится навещать друзей в тюрьме.
- Раз ты работаешь по ночам, ленч у тебя довольно поздно, так?
- Около двух. Тебя это устроит?
- Вполне.
- Если у тебя есть галстук, мы можем пойти в "Локе-Обер".
- Где это?
- Тебе не найти. В темном переулке. Просто попроси таксиста отвезти тебя в "Локе-Обер".
- Понял.
- Там два обеденных зала, внизу и наверху. Встретимся в нижнем.
- Идет.
- Желаю тебе и дальше оставаться на свободе. Пожалуйста, больше не бей никого по голове, предварительно не позвонив в "Стар". У нас лучшие в Бостоне фотографы.
- До встречи, Джек.
Третий звонок раздался, когда он уже умял полбанки.
- Флетчер. Дорогой.
Графиня ди Грасси. Бразильская секс-бомба. Сильвия. Мачеха Энди.
- Привет, Сильвия.
- Вы мне не перезвонили, Флетчер.
- Я не знал куда. Где вы?
- В Бостоне, дорогой. Я звонила раньше и просила оставить записку.
Флетч молчал.
- Я в "Риц-Карлтоне".
- Вы не можете позволить себе "Риц-Карлтон", Сильвия.
- Я - графиня ди Грасси. Нельзя ожидать от графини ди Грасси, что она остановится в какой-нибудь, как это у вас называется, клоповой дыре.
- Однако в "Риц-Карлтоне" ожидают, что графиня ди Грасси оплатит счет.
- Ну почему вы такой злой, Флетчер. Это не ваше дело.
- А что вы вообще тут делаете, Сильвия?
- Знаете, что сказала мне Анджела? Вы полетели в Бостон, чтобы повидаться с родными в Сиэтле. Даже у меня есть карта, Флетчер. Я тоже приехала, чтобы повидаться с вашими родными в Сиэтле.
- Сильвия, мои здешние дела ни в коей мере не касаются вас.
- Я думаю, касаются, Флетчер. Вы и Анджела, как бы это сказать, пытаетесь обвести меня вокруг пальца.
- Что?
- Вы хотите лишить меня того, что принадлежит мне по праву.
- О чем вы говорите?
- Сначала эта трагедия с дорогим Менти. А теперь еще ваш заговор.
- Вы же - скорбящая вдова и должны быть в Риме. Или Ливорно.
- Вы и Анджела решили ограбить меня. Обмануть. Менти обезумел бы от ярости.
- Чепуха.
- Немедленно приезжайте ко мне в отель, Флетчер. Скажите мне, что это неправда.
- Я не могу, Сильвия. Нас разделяют многие мили.
- Сколько?
- Восемнадцать, может, двадцать, Сильвия. Бостон - большой город.
- Приезжайте утром.
- Не могу. Я занят.
- Чем это?
- Деловое свидание.
- Тогда к ленчу.
- Меня уже пригласили на ленч.
- Флетчер, я прилетела сюда, чтобы встретиться с вами. Я позвоню в полицию. Они прислушаются к графине ди Грасси, остановившейся в "Риц-Карлтоне".
- Я в этом не сомневаюсь, Сильвия. Менти когда-либо говорил вам, что вы - сучка?
- А вы - сукин сын, Флетчер.
- Не ожидал услышать такое от графини.
- Я могу выразиться и почище, на португальском или французском.
- Я вам верю. Хорошо. Я приеду в отель.
- Когда?
- Завтра. Во второй половине дня. В шесть часов.
- Поднимайтесь в мой номер.
- Нет. Встретимся в баре. В шесть часов.
- Если вы не появитесь, в половине седьмого я позвоню в полицию.
- Только не пользуйтесь их контактным телефоном. Почему-то им это не нравится.
- Что?
- Заткнитесь.
Остатки еды он спустил в унитаз.
ГЛАВА 11
- Посмотрите только, что сделал какой-то сукин сын с моим автофургоном.
Флетч, в джинсах, свитере и сапогах, повел управляющего авторемонтной мастерской к дверям.
Теперь, зная, что за ним следили, он отодвинул засовы на двери в кухне и спустился черным ходом. И по переулку довольно быстро добрался до Речной улицы.
Выехал из гаража и отправился в мастерскую.
Управляющий прочитал "НАКОРМИТЕ НАРОД" и печально покачал головой.
- Подростки.
Засунув руки в карманы, он обошел машину, чтобы увидеть "ПРИСПОСАБЛИВАЙСЯ!"
Сквозь тучи проглянуло солнце.
- Еще и на крыше, - пояснил Флетч.
Возвращаясь назад, управляющий приподнялся на цыпочки и вытянул шею, чтобы разглядеть надпись на крыше фургона.
- Придется перекрашивать полностью.
- Дерьмо, - процедил Флетч.
- Маленькие мерзавцы, - вздохнул управляющий. - Призывают кормить народ, но плевать им на того, кому принадлежит машина.
- То есть на меня, - пояснил Флетч.
- Фургон застрахован?
- Конечно.
- Хотите проверить, возместит ли страховка расходы?
- В первую очередь мне нужна машина, получу я деньги по страховке или нет. В таком виде я не могу на ней ездить.
- А чем вы занимаетесь?
- Я - сантехник, - ответил Флетч.
- Понятно. Едва ли кто захочет, чтобы такая машина стояла у их дома. Вы можете потерять несколько клиентов.
- Я потеряю их всех. Перекрасьте ее. Я заплачу, а потом сам разберусь со страховой компанией.
- В тот же голубой?
- А получится?
- Боюсь, что нет. Черное будет проглядывать.
- Тогда пусть весь фургон будет черным.
- Сукины дети. Даже темно-красный не поможет. И темно-зеленый тоже. Хорошо бы их выпороть.
- Покрасьте черным.
- Вы хотите черный фургон?
- Конечно нет. Если б я хотел иметь черный, я бы такой и купил.
- Он будет похож на катафалк.
- Чертов катафалк.
- Регистрационное свидетельство у вас с собой?
- А зачем оно мне?
- Должен отнести его в Бюро регистрации. Чтобы там отметили изменение окраски.
- Чтоб они сдохли.
- Что?
- Послушайте, - Флетч изобразил раздражение. - Я - жертва преступления. Если бы фараоны делали то, что им положено, а не заставляли нас заполнять бесконечные бланки, никто и близко бы не подошел к моей машине.
- Это уж точно.
- Вот пусть они и катятся к чертовой матери. Я уведомлю их, когда найду для этого время.
- Значит, вы хотите, чтобы я перекрасил его в черный цвет?
- Я не хочу. Но другого выхода нет.
- Когда он вам нужен?
- Немедленно. Я уже опаздываю на работу.
- Сегодня уже ничего не выйдет. Завтра с утра.
- Ладно. Раз уж вы говорите, что раньше никак нельзя.
- Вы собираетесь поехать в Бюро регистрации?
- Я собираюсь на работу. А Бюро регистрации подождет, пока у меня появится для него время.
- Ладно. Я вас понял. Мы перекрашиваем автофургон. Вы сообщаете об этом в Бюро регистрации.
- Чертовы подростки, - все еще кипел Флетч. - Извращенцы.
- Если вас остановят, не говорите, где вы перекрашивали фургон.
- Чтоб они сдохли, - подвел черту Флетч.
ГЛАВА 12
Флетч ждал, пока кабина лифта со скрипом и лязганьем поднимется на шестой этаж.
Открылась дверь квартиры 6А. Появился карликовый пудель, за ним - поводок и женщина. Хотя часы показывали лишь половину второго, чувствовалось, что женщина уже изрядно набралась. Пока Флетч держал раскрытой дверь лифта, она копалась в сумочке в поисках ключа. Пудель с интересом разглядывал Флетча. Убедившись, что ключ при ней, женщина с треском захлопнула дверь квартиры.
- Смотрите под ноги, - предупредил Флетч.
Женщина, однако, все равно едва не упала, споткнувшись о порожек перед кабиной лифта, Флетч нажал кнопку "1". Они поплыли вниз.
- Вы поселились в квартире Барта? - спросила женщина.
- Да. Моя фамилия - Флетчер.
Как могло случиться, что женщина ничего не слышала об убийстве? Впрочем, чего требовать от алкоголички.
Флетч погладил собаку.
- А когда уехал Барт? - любопытство женщины, похоже, не знало границ.
- В субботу. Или воскресенье. Он поживет в моем доме в Италии.
- О, - отреагировала женщина.
Как же она будет выгуливать собаку, гадал Флетч.
- Это невозможно.
- Что? - не понял Флетч.
- Я видела Барта во вторник.
- Неужели?
- Во вторник вечером. В баре на этой улице. Называется он "Снегирь".
- В какое время?
Она пожала плечами.
- Ближе к вечеру. В шесть часов.
- Вы уверены, что это было во вторник?
- Он был в твидовом пиджаке спортивного покроя. То есть шел он не с работы. Странно, подумала я. С ним была симпатичная женщина.
- Как она выглядела?
- Симпатичная. Молодая.
Кабина лифта остановилась.
Флетч распахнул дверь.
- Вы в этом уверены?
- Я люблю Барта, - она протиснулась мимо него.
Задумавшись, Флетч наблюдал, как нетвердой походкой женщина идет по холлу. Догнал он ее у самой двери. Взялся за ручку, чтобы открыть ее.
- Вы говорили с Бартом во вторник вечером?
- Нет. Я ненавижу этого сукиного сына.
Вслед за женщиной Флетч вышел на улицу.
- У вас очаровательная собака.
- О, я ее обожаю. Миньон. Ты у нас красавчик, не так ли?
На тротуаре она подала Флетчу затянутую в перчатку руку.
- Я Джоан Уинслоу. Загляните ко мне как-нибудь. Пропустим по рюмочке.
- Благодарю вас. Обязательно, - пообещал Флетч.
ГЛАВА 13
- А вот и грозная пресса, - Флетч встал, протягивая руку.
Джек Сандерс опоздал на пятнадцать минут. Флетч, собственно, и не ожидал, что его босс прибудет вовремя, поэтому предусмотрительно заказал "мартини" с водкой, который и потягивал маленькими глоточками. Через окно он видел детектива в штатском, маящегося в переулке. Солнце то появлялось, то исчезало за быстро бегущими облаками, и детектив или щурился от ярких лучей, или уходил в тень. Флетч даже подумал, а не пригласить ли бедолагу к столу.
- Извини, что припозднился, - Джек Сандерс пожал протянутую руку. - Моя жена защемила ресницы дверцей холодильника.
- Репортер всегда может опоздать, потому что твердо знает - именно его появление знаменует свершение события, - они сели. - Как обычно, джин?
Джек заказал "мартини".
Если Сандерс и изменился, то лишь в мелочах. Очки стали толще, волосы песочного цвета - реже. Да живот чуть больше нависал теперь над поясом.
- За прежние времена, - поднял бокал Джек.
- За конец света, - предложил Флетч свой тост. - Это будет потрясающая история.
Они поговорили о новой работе Джека, о его жизни в Бостоне, вспомнили былые деньки в "Чикаго пост". Заказали по второму бокалу.
- Да, порезвились мы вволю, - мечтательно улыбнулся Сандерс. - Помнишь, как ты разделался с начальником налогового управления. В виновности его сомнений не было. Дело передали в суд. И не смогли представить доказательств его вины, потому что все доказательства были у жены, а вызвать ее свидетельницей не представлялось возможным. Показания жен не принимаются во внимание, даже если они живут отдельно.
- И газета не слишком уж издевалась над бессилием окружного прокурора. Проявляла предельную деликатность, как мог бы сказать этот Флинн.
- Ответственность журналиста, Флетч. Вот что самое главное. Когда же ты это уяснишь?
- Паршивая подготовка процесса, - возразил Флетч. - Я не сделал ничего такого, что оказалось бы не по силам любому фэбээровцу.
- А как, собственно, ты получил ту информацию?
- Не имею права говорить.
- Перестань, я уже не твой босс.
- А вдруг ты им еще станешь.
- Надеюсь на это. Слушай, мы не в Иллинойсе, этот парень в тюрьме…
- С какой стати я должен раскрывать тебе свои методы? Твои отчеты о ходе судебного процесса ничем не отличались от прочих.
- Но когда ты принес статью, я ее напечатал.
- Да, напечатал. Разумеется, напечатал. Полагаешь, я должен благодарить тебя? Ты получил премию, а потом долго говорил о коллективных усилиях.
- Я же дал тебе наградной знак. На десять или пятнадцать минут. Я помню, как передавал его из рук в руки.
- А я помню, как ты забрал его обратно.
- Тебе стыдно. Ты стыдишься того, что сделал.
- Я получил нужные материалы.
- Ты стыдишься тех средств, к которым прибегнул, чтобы получить их. Поэтому ничего не говоришь мне.
- Немного стыжусь.
- Как ты их получил?
- Насыпал сахара в топливный бак машины его жены и поехал следом. Когда двигатель заглох, остановился, чтобы помочь ей. Поднял капот, осмотрел свечи, предложил ей еще раз завести двигатель. Ничего не получилось.
- Забавно.
- Отвез ее домой. Было уже восемь вечера. Она пригласила меня на чашечку кофе.
- Ты соблазнил ее.
- Ну зачем такие слова? Наша дружба крепла с каждой минутой и перешла в любовь.
- Как она в постели?
- Надо отметить, в ласках она не искушена, довольно фригидна.
- О Боже, ты пойдешь на что угодно ради статьи.
- У нее были свои плюсы. Чуть пониже подбородка.
- Я уверен, ты сказал ей, что работаешь в газете.
- Кажется, я упомянул, что продаю кондиционеры. Понятия не имею, с чего я это ляпнул. Наверное потому, что из каждого ее отверстия веяло холодом.
- Но ты их затыкал, - от смеха из глаз Джека покатились слезы. - Затыкал, затыкал и затыкал.
- Видишь ли, дама шантажировала своего мужа, а уж тот запускал руку в карман государства. А в свидетельницы она не годилась, потому что по закону оставалась его женой. Что она, по-твоему, заслуживала?
- Но я все-таки не пойму, как ты добился желаемого результата.
- Ну, мы вместе отправились в путешествие. В Неваду. И в мгновение ока милашку развели.
- Да, я помню представленный тобой расходный счет. Хорошо помню. Начальник финансового отдела едва не снял с меня скальп живьем. Ты хочешь сказать, что "Чикаго пост" заплатила за чей-то развод?
- В общем-то, да. Но зато она получила возможность выступить на суде как свидетельница обвинения.
- Умора, да и только. Если бы они знали.
- Но я же все указал в счете. Оплата юридических услуг во время путешествия.
- О Боже, мы думали, тебя замели за марихуану или что-то другое, но в том же духе. Возможно, застукали без штанов в казино.
- Вот и хорошо. Я сказал даме, что мы должны вернуться в Чикаго, чтобы пожениться. Оказалось, что я забыл захватить с собой свидетельство о рождении.
- Ты и вправду сказал, что готов жениться на ней?
- Естественно! А с чего иначе ей было разводиться? Я имею в виду, при сложившихся обстоятельствах?
- Ну, ты и мерзавец.
- Так говорил мне папаша. Короче, едва дама поняла, что разведена и вскорости должна приземлиться в международном аэропорту Чикаго, ее охватила паника. Она представила себе, что у трапа ее встретит пара молодых людей в строгих синих костюмах. И я убедил ее, что наилучший выход - отдать мне все документы, запаковать чемоданы и разъехаться в разные стороны.
- Что она и сделала?
- Что она и сделала. Все полученные материалы, включая заверенное ее подписью признание, мы, как ты помнишь, опубликовали.
- Это точно.
- Я сказал ей, что прилечу к ней в Акапулько, как только найду свидетельство о рождении.
- И что с ней стало?
- Понятия не имею. Полагаю, она до сих пор ждет меня в Акапулько.
- Да ты - страшный человек. Сукин ты сын. Флетчер, ты просто дерьмо. Но без тебя жизнь пресна.
- Зато статья удалась на славу. Не поесть ли нам?
Они склонились над тарелками с шатобрианом.
- Сегодня мы уделили тебе больше места. Дали фотографию девушки.
- Благодарю.
- Пришлось, знаешь ли. У них серьезные улики, Флетч. На орудии убийства обнаружены отпечатки твоих пальцев.
- Тебе сказали об этом в полиции?
- Да.
- Пытаются настроить против меня общественное мнение. Негодяи.
- Бедный Флетч. Как будто ты сам ни разу не пользовался этим приемом. Что нам ждать дальше?
- Они рассчитывают на мое признание. Вот этого им не дождаться.