Я так и не смогла понять, то ли он боится, что я сбегу, то ли помогает идти. В любом случае я была ему благодарна, потому что сбегать пока не собиралась. Как и у всякой порядочной вороны, чувство любопытства развито у меня весьма сильно. И чувство мести… Впереди за деревьями показалась конюшня, я позвала:
- Подожди…
- Что? - Коля оглянулся и остановился. - Устала?
- Нет… Просто хотела выяснить…
- Ну?
- Если Ефим вернулся, а нас с тобой нет, как ты думаешь, что он будет делать?
Мы сели на ствол поваленного тополя, и Коля задумался:
- Трудно сказать… Как у него башка варит, один бог знает… Он всегда на несколько ходов вперед думает.
Словно в шахматы играет.
- А что мы сейчас будем делать?
- Мы сейчас поедем и свернем Сове шею.
- Почему Сове?
Тут он закряхтел, словно смутился, но потом весьма откровенно продолжил:
- Сова с Мутным должны были жмура прибрать. Ну, в ту ямку.., где Юрка…
- Так Простырь - твоих рук дело? - Бешеный так сверкнул белками глаз, что пару секунд я раздумывала: а не, завязать ли мне с расспросами? - Той самой финкой, что вроде новогоднего подарка для доблестных органов лежала на крылечке рядышком? На финке твои пальчики? Да, ловко, ничего не скажешь… Простырь должен был уйти в небытие, а он вдруг нарисовался самым наглым образом… И Ефим тебе говорит, что твой дружок убыл в неизвестном направлении, прихватив с собой баксы…
- Ты не понимаешь… Это Сова сказал Ефиму, что Юрка уехал… Ефим не знал…
- Ну да… - кивнула я и усмехнулась:
- А ты не заметил, как у Ефима икры разодраны?
- И что?
- Ничего, - я пожала плечами. - Если не задумываться, откуда у него царапины.
- Откуда?
- Это кошачьи когти. А еще точнее, следы от когтей погибшей лютой смертью Масленки, Иркиной кошки.
Ефима она невзлюбила сразу, это точно. И когда он заявился к ним в дом снова, разодрала ему ноги. А явился он для того, чтобы отправить на тот свет твоего друга и мою подружку…
- Глупость. Зачем ему это понадобилось?
- Ну и тупой же ты, - не сдержалась я, - из-за чего вы тут лютуете? Из-за "зелени", из-за бумажек поганых…
- Ничего я не понимаю. - Коля устало вытер катящийся градом пот.
- Это я вижу. Денег много не бывает. На одного лучше делить, чем на троих. Поэтому один из вас с бабой и баксами скрывается, второй оставляет милиции труп и свою визитную карточку.., без золотого тиснения, правда, но ничего, милиционеры не обидятся, им и такая сойдет…
- Ты хочешь сказать… - захрипел отчего-то Бешеный, - ..что Ефим меня подставил под мокруху?..
- Почему "подставил"? Наставил.., органы на путь истинный. Теперь тебя, я думаю, каждый честный милиционер ищет. И даже нечестный. За тебя большую медаль дадут. И звездочку…
- Заткнись! - взревел Бешеный, вскакивая, а я тихо рассмеялась:
- Не шуми, не будь дураком… Лучше сядь и послушай. Если я ошибусь, ты меня поправишь… Вы собрались здесь, чтобы у кого-то, например у дяди Пети, купить… Что? - Глаза у Бешеного сделались круглые и очумелые, отражая лунный свет, они горели, как у настоящего филина. Беспрестанно моргая. Бешеный молчал. Я подождала подсказки, не дождалась и продолжила:
- Допустим, камни…
- Опять камни… - прошептал Бешеный и судорожно сглотнул. Если у кого в данный момент и ехала крыша, так это точно у него.
- ..В свободное от основных трудов время вы решили освежиться в местной речке… Ты, правда, не освежался, но большой разницы в этом нет. Где я с вами и.., познакомилась… Если можно так выразиться. Надеюсь, ты в курсе этого? - Коля кивнул. - Через пару дней мы с подружками сидели в ресторане, где влипли в неприятную историю… И… - Тут я подняла вверх указательный палец, заставляя Бешеного сосредоточиться. - И совершенно случайно… (да?) встретились с Ефимом. Он нас героически спас, чем заслужил право присутствовать на продолжении банкета. Уже в домашних условиях. Затем вы заодно спасаете и Иркин подарок. За столом я вам сказала о том, что видела в городе Седого в компании с лысым обладателем приметной печатки. После чего вы нас быстренько спаиваете и.., сматываетесь…
- Чушь! - взревел Бешеный. - Мы же до утра были с вами!
Я цыкнула, чтобы он не орал посреди ночи, и пропела:
- Ирка видела… Она не спала… И мне рассказала…
- И когда же она успела? - зловеще протянул Бешеный, склонившись ко мне вплотную.
"Господи, попала! - с замиранием сердца подумала я. - Только черт меня за язык дернул…"
Теперь я здорово перепугалась, сообразив, что свою догадливость надо было держать при себе. Однако желание ее проверить оказалось сильнее, и вот теперь я сидела, съежившись под весьма неприятным взглядом своего спутника. Слабым утешением было то, что часть этой истории становилась более-менее понятной. В памяти всплыла мельком оброненная нашим участковым фраза о расстрелянной у рыбхоза "Тойоте" с тремя трупами.
О какой-то "Тойоте" Ефим справлялся у Бешеного, на что тот ответил, что происшествие списали на разборки в соседнем районе. А зачем беспокоиться о чужой "Тойоте"? Вот и выходит, что машинка это своя, вернее, собственноручно расстрелянная… А днем Надьку приложили физиономией о шершавый забор, сильно интересуясь, всю ли ночь три героя провели возле наших юбок. С чего бы?
- Чего же ты заткнулась? То фонтаном перло, а теперь цветочек аленький… Дальше-то что было?
- Сам, что ли, не знаешь? - досадливо буркнула я, отворачиваясь. Продолжать беседу категорически расхотелось. И с чего это вдруг я решила, что Бешеный на моей стороне?
- Не знаю. Давай, давай, покайся… Или помочь?
Голос у Бешеного сделался неприятным, в нем появилась какая то странная металлическая дрожь, я потосковала, потосковала и решила, что лучше уж его не раздражать.
- Вы смотались.., вдвоем с Ефимом. - Я вопросительно посмотрела на Бешеного, но он молчал. - Юрка остался с Иркой. Потому что она никак не хотела спать…
Я думаю, что пока вас не было, Ирка показала Юрке свой драгоценный альбом… Хотя его гораздо больше заинтересовало место, где она его спрятала… - Тут я перевела дыхание и скороговоркой выпалила:
- Вернулись вы с Ефимом, и Ирка увидела что-то, что видеть ей было нельзя. Скорее всего, она под каким-то предлогом вышла в сад и подглядывала у забора. И кто-то ее застукал…
Юрка, да? - В голове вдруг мелькнула догадка, и в животе стало холодно, словно там образовался айсберг.
Я скрючилась и, застучав зубами, протянула:
- Только теперь не говори, будто не знал, что ее убили…
- Не знал, не знал! - весело хихикнул Бешеный. - Ей-богу, не знал… Юрка, дурак, и правда сказал, что с ней уедет… - После чего хихикать он перестал и вроде бы расстроился:
- Ох, и чудная ты баба… Как тебе все это в голову пришло? Ну ладно, разберемся… Иди-ка сюда…
И протянул ко мне руку. В другой я весьма отчетливо разглядела наручники. Теперь и гадать нечего, мы с Бешеным в одном окопе не уместились… Я мгновенно перекинула ноги через бревно и рванула к лесу, Бешеный хапнул рукой в воздухе, но безрезультатно. К этому моменту я уже лосем ломилась по редкому кустарнику, заботясь лишь о том, чтобы не растянуться на кочке. Но, на мою беду, с бегом по пересеченной местности у Бешеного было гораздо лучше, чем у меня. Через несколько секунд за спиной раздалось натужное сопение, и я полетела кувырком под ближайший куст. Еще через секунду он грохнулся на меня всей массой, я взвыла, однако, получив немедленно под ребра, тявкнула и успокоилась.
Перекинув меня через плечо, словно драгоценный персидский ковер, Бешеный потихоньку направился к конюшне. Вел он себя осторожно, оглядывался по сторонам и входить внутрь не торопился. Несколько минут мы проторчали в близлежащих кустах, Бешеный сидел на корточках, я цепляла по густой траве скованными руками, ругая про себя всех известных мне мужиков. Вскоре поняла, почему он здесь высиживает: при лунном свете конюшня была как на ладони, однако с севера стремительно наползала черная громада туч. "От кого же он хоронится? - размышляла я. - От своих или от чужих?
Если он решил ехать к Ефиму выяснять правду, мало мне не покажется, хотя и ему, дураку, в живых не остаться, жаль, что он этого не понимает. И мне не поверил…"
Наконец Бешеный поднялся и пошел, я обрадовалась, потому что висеть вниз головой становилось уже невмоготу.
- С виду не скажешь, а здорова кобыла… - закряхтел этот сукин сын, сваливая меня возле дверцы стойла, - аж плечо натер…
Он замкнул браслеты на железную скобу, что торчала из стены.
- Это ты такой дохлый, - озлобилась я, напрочь забыв, что, когда молчу, толку бывает гораздо больше, - все мужики только языком трепать да водку хорошо лакать умеют, а на все остальное…
Ну вот… Так я и знала… Заполучив короткий, но весьма чувствительный удар мыском ботинка под дых, я заткнулась и снова загрустила. Положительно, обходительности в Бешеном не осталось ни капли.
- Дурак… - прошептала я через пару минут, глядя, как он заводит свою тачку, - дурак и есть… Ничего, скоро и до тебя дойдет, да только поздно будет…
- Чего ты там бубнишь? - поинтересовался вдруг Бешеный, высовываясь в окно. - Никак сказала чего?
Я скривилась и стала смотреть на потолок, а этот придурок возьми да и тронь машину с места. А поскольку от меня до передних колес было только метра три, то я заволновалась. Бампер неумолимо надвигался, сухо постреливал под шинами песок вперемешку со щепками, а через лобовое стекло на меня радостно скалилась изуродованная физиономия.
- Эй, - я старалась сохранять спокойствие, - это не очень хорошие шутки… И вообще, такие шутки могут закончиться травмами… Коля, у тебя там педалька такая есть, тормоз называется. Не балуй и немедленно нажми на нее. Имей в виду, я все скажу Ефиму. Ему это не понравится… Коля, он тебе что сказал? Все надо доводить до конца, он не велел тебе меня давить…
Последний аргумент почему-то показался Бешеному убедительным, я услышала, как едва слышно скрипнул ручник, и наконец выдохнула. С моего лба катился пот.
Бешеный подошел и сел на капот.
- Так о чем ты все толкуешь?
- Наручники…
- Что?
- Наручники…
- Еще чего?
- Тогда пошел в задницу…
- Чего?
- Слуховой аппарат купи…
После последней Колиной выходки мой страх неожиданно отступил. Трястись, каждую минуту ожидая, какая очередная глупость придет ему в голову, я не могу. Для этого у меня нервов не хватит.
- Ты не веришь, что Юрку Ефим убил?
- Нет…
- А Мутного?
Бешеный вроде дернулся уточнить, откуда я знаю, да промолчал.
- Ну? - с нажимом повторила я. - Мутного? - Он кивнул. - А почему? Ты же все своими ушами слышал, неужели нельзя мозгами пошевелить? Сова сказал, что Седой сбежал, когда Мутный был в отключке? Что он снова обдолбался и, вместо того чтобы зарыть Простыря, притащил его на крыльцо? И финку рядом положил? Вот что я тебе скажу: Мутный сошел с катушек после того, как ему пришлось закапывать Юрку и Ирочку… Они по ночам ему стали мерещиться… И Ефим с Совой привезли его к тебе для разборок, только ведь он опять ни черта не соображал. Думаешь, случайно? И не успел он рот раскрыть, как ему его уже заткнули… Знаешь зачем?
Чтобы тебе не проболтался. Одного только не пойму, - забормотала я скорее уже для себя, - на кой черт я ему?
- А? Кому? Ты про кого? - закудахтал надо мной Бешеный, а я взяла да и послала его подальше. - Ничего себе, - протянул он, - а еще учительница…
Это я и раньше слышала… Коля немного помолчал, почесал в затылке, вздохнул:
- Поехали, что ли?
Что это он советоваться со мной стал? Может, так и надо было с самого начала - посылать его почаще и подальше?
- Куда поедем?
- Домой.., ну, на дачу. Поговорим, разберемся…
- Коля, Ефим - дурак?
- Нет, конечно…
- Тогда не будет он с тобой разбираться. Пристрелит, и все. Я такое уже видела.
- Не боись… - Бешеный снисходительно похлопал меня по щеке и нагнулся отмыкать наручники. - Не пристрелит. Мы с тобой ему еще нужны.
Вот те раз… И, чтобы не сойти с ума от распиравших меня вопросов, я выпалила:
- Чтобы изумруды искать?
Бешеный сделал глубокий-глубокий вдох, потом долгий-долгий выдох.
- Я тебе даю десять секунд. Если за десять секунд ты не успеешь объяснить наконец, о каких изумрудах так страдаешь…
- Ясно, - быстро отозвалась я. И все рассказала.
В начале рассказа Бешеный хмыкал, хрюкал и качал ногой, постепенно глаза его начали темнеть, шрам - синеть, а я стала убиваться от того, что не дотерпела минуту и не дала снять Бешеному наручники. Теперь же это явно откладывалось, Бешеный сверлил меня глазами-угольями, тяжело сглатывал и повторял каждую мою фразу в вопросительной интонации. Когда я добралась до момента с рацией, Бешеный вскочил и заметался по проходу.
- Ах, сука… Вот когда он обо мне вспомнил… А я гадал, на кой черт вы в город поперлись…
Подождав, пока Бешеный немного утихнет, я тихонечко кашлянула, чтобы привлечь внимание. Он и правда обо мне уже позабыл, потому что вздрогнул, развернулся, и во взгляде мелькнуло искреннее удивление.
Я растянула губы в улыбке, мол, все свои, и проблеяла:
- Что теперь?
Что делать, Бешеный явно не знал. Я тоже не знала, но очень хотелось снять наручники. Попросить об этом в лоб постеснялась, поэтому начала издалека:
- Коля, а кто такой Гордей? - Так, сразу видно, лишний вопрос. - А Белый - это место или фамилия?
- Фамилия, детка, фамилия, - раздалось вдруг откуда-то из угла, в то же мгновение Бешеный совершил гигантский прыжок и перекатился под "СААБ".
С разных сторон раздались глухие хлопки, словно кто-то неумело хлопал в ладоши. Я сжалась в комок возле проклятой скобы, втянула голову в плечи, закрыла глаза и почти умерла. За спиной что-то трещало, тяжело топали по полу чужие ботинки, вот кто-то вскрикнул и упал. Все закончилось так же быстро, как и началось.
Повисла пауза, затем скрипнул песок под неторопливыми шагами. Я совсем завяла и бессознательно вцепилась в скобу руками. Я знала, кто сейчас стоит за моей спиной. Это Седой.
- Семен, - раздалось из конца коридора, - он зацепил Багра.., вот падаль.., успел-таки…
- Как зацепил? - В этот момент Седой был так близко, словно нюхал мой затылок. Особого интереса в его голосе не было, кажется, я догадывалась, что сейчас интересовало его гораздо сильнее.
- А черт.., хана, похоже…
- Ну и дружок у тебя… - Я почувствовала, как Седой провел рукой по моим волосам. - Видишь, человека пристрелил… Так вот оно в чем дело, ты у нас как кобылка пристегнута! Вам что, так больше нравилось? И вдруг мне тоже понравится, а? - Тут я поняла, что меня сейчас стошнит. А Седой засмеялся:
- Чего молчишь? Прошлый раз, помнится, ты довольно охотно открывала свой ротик… Ты часом меня не забыла? Может, напомнить?
Тут этот придурок собрал в горсть мои волосы и потянул вверх, заставив встать. Не успела я взвизгнуть, как он одной рукой ухватил меня за шею, второй рванул сзади за ворот футболки и вцепился зубами чуть выше плеча.
От ужаса я даже не смогла закричать. Я захрипела, а ноги подо мной словно растаяли. Удержать меня Седой не смог, и я упала на колени. Звякнули о скобу наручники…
- Вот так-то… - удовлетворенно протянул Седой, утирая окровавленный рот тыльной стороной ладони. - Лимон, обыщи его… Ключ от наручников… Измаялась детка…
Не иначе на этом свете псих на психе и психом погоняет…
- Вот… - буркнул кто-то, я подняла глаза. Тесен мир!
В столице-то не протолкнешься, а тут вообще, куда ни ткнись, на знакомого наступишь! Это же тот, что с Иркой танцевал, а потом допрашивал нас с Надькой! Тоже мне, Лимон, больше на макаку похож.
Так, а отсюда вывод: Седой действительно перебрался к местным бандюгам, мало того, здесь он явно верховодит. Не удивлюсь, если сейчас появится Череп… Вместо Черепа появился Ушастый, еще один танцор задрипанный…
- Куда ее?
- В мою машину, - бросил Седой, - мигом здесь все прибрать - и за нами.
От скобы меня к тому моменту отстегнули, но браслеты надели снова. Лимон и Ушастый подхватили под локотки, и я живо очутилась на заднем сиденье джипа. Седой сел рядом с водителем:
- Погнали… - Когда выбрались на шоссе, оглянулся и рявкнул:
- Ляг!
Я послушно завалилась на бок и затихла, стараясь незаметно промокать льющиеся по щекам слезы…
Уже довольно давно машина остановилась где-то на партизанской тропе, водитель заглушил мотор и молча откинулся на спинку сиденья. Седой вылез наружу, куда он делся, не видела, высовываться я боялась. Воздух вокруг машины звенел от комариной песни, я очень надеялась, что комары слопают и Седого, и всю его шайку. Как выяснилось, задача оказалась насекомым не под силу, сзади сверкнули фары подъезжающей машины, и вскоре Седой занял свое место, а рядом, бесцеремонно сбросив мои ноги на пол, втиснулся Лимон. Так мы ехали совсем недолго, вот обе машины вырубили фары и теперь медленно пробирались вперед. Когда машины остановились, я украдкой огляделась и поняла, что находимся мы возле Колиной дачи. Возле джипа мелькнула чья-то тень. Седой опустил стекло.
- Все тихо. Пусто… - прошелестел кто-то и исчез, я нахмурилась. Про голос не скажу, а силуэт кого-то напоминал, весьма вероятно, что возле дачи собралась целая куча моих знакомцев.
- Что ж, может, оно и к лучшему… - разочарованно протянул Седой, открывая дверцу. - Подождем… Думаю, хозяин не обидится.
Это уж точно, теперь Бешеный ни на кого не обидится. Хоть и был Коля порядочный придурок, но мне его было жалко. Я вздохнула, размышляя о том, что жизнь человеческая иной раз не стоит и ржавой булавки, тут Лимон ткнул меня в бок и скомандовал:
- Выметайся!
Не знаю, бывали ли незваные гости в Колином доме раньше, повели они себя довольно свободно, однако самое удивительное было в том, что я не успела моргнуть, как оказалась на втором этаже в той же самой спальне.
"Сговорились они, что ли. - Я осторожно опустилась на краешек кровати. - Или все мужики думают одинаково?"
За окном наконец рассвело. Но небо было затянуто мутными рваными облаками, и на душе было так же серо и тоскливо, как и наверху. Кусая пальцы, я долго стояла у окна, но в саду никто не появлялся. Устав от бесполезного ожидания, я забралась все-таки в кровать, но долго еще моргала на давно не беленный потолок.
Когда я проснулась, в доме по-прежнему царила тишина. Я старательно гипнотизировала дверную ручку.
Соблазн выглянуть в коридор рос с каждой минутой, однако перед глазами вставали достаточно красочные варианты последствий излишней любознательности. Экспериментировать с нынешними обитателями дома не хотелось вовсе, прокушенное плечо здорово ныло, кто знает, что еще может прийти в голову этим людям! Но вот за дверью скрипнули половицы, я различила звук неторопливых шагов, и сердце сжалось. Дверь открылась, и в комнату заглянул невысокий коренастый парень.