Отступив на шаг от стола, поборник крепкой семьи театральным жестом указал на фотографию Алисы и закончил:
- Я не буду даже смотреть на вашу знакомую!
- Дорогой, - Леня откинулся на спинку стула и посмотрел на служителя с затаенной нежностью, - дорогой мой, я вовсе не покушаюсь на репутацию вашего заведения.
Я глубоко уважаю ваши чувства. Они безусловно делают вам честь. Я знаю, что репутация - это святое, но и вы поймите меня: моя сестра, моя родная младшая сестренка ушла из дома три дня назад и не вернулась, и теперь я безуспешно ищу ее по всему городу! А вы не хотите даже посмотреть на ее снимок!
Официант заколебался. Его лицо выражало мучительные сомнения.
Чтобы подтолкнуть его в нужном направлении и усилить достигнутый эффект, Леня прикрыл рукой глаза, понизил голос и проговорил, с трудом сдерживая рвущиеся из груди рыдания:
- Моя сестренка.., моя маленькая девочка… Я был ей вместо отца и вместо матери…
Наши родители умерли, когда ей было всего пять лет…
- Маленькая девочка? - переспросил "попугайчик". - Но мы не пускаем маленьких детей!
- Это только для меня она была маленькой девочкой! - простонал Маркиз. - А так она - вполне взрослая девица… Поэтому мне и не помогли в милиции Они сказали: "Ваша сестра - взрослый, совершеннолетний человек и может делать все, что хочет. Может быть, она встретила мужчину и живет теперь у него или вообще уехала в другой город…"
Словно подслушав его, певец на эстраде с большим чувством запел.
"Вы девочка, вы маленькая девочка.."
- Может быть, она действительно встретила мужчину? - робко предположил официант.
- Ну вот, и вы туда же! - Леня закрыл лицо руками и затрясся в глухих безутешных рыданиях, сквозь которые с большим трудом можно было расслышать слова:
- Я знаю свою маленькую сестренку! Она не могла так поступить, не могла исчезнуть, ничего не сказав своему любимому брату! Нет, я чувствую сердцем - с ней случилось что-то ужасное!
С ней случилось ужасное, а вы даже не хотите взглянуть на фотографию!
В то же время, не прекращая рыдать, Леня сделал левой рукой неуловимое движение, и рядом с женской фотографией на столе возникла новенькая зеленоватая бумажка с портретом американского президента.
- Ладно, - официант махнул рукой, чем хотел показать, что ради ближнего поступается своими незыблемыми принципами, - ладно, что же я, не зверь… Так и быть, я посмотрю на фотографию вашей сестренки…
Он взял снимок со стола и поднес его к глазам. При этом зеленая бумажка каким-то удивительным способом оказалась в его кармане. Впрочем, это как бы не имело отношения к принятому им решению.
Долго и внимательно он рассматривал фотографию - видимо, считал себя обязанным отработать исчезнувшие деньги, но тем не менее вердикт был неутешительным:
- Нет, не помню… Я не видел эту девушку… По крайней мере, последнее время она у нас не показывалась.
Леня мгновенно перестал рыдать и деловито поинтересовался:
- Может быть, она приходила в другую смену?
Официант задумчиво пожевал губами и удалился, держа фотографию в вытянутой руке, как будто боялся обжечься.
Через минуту он возвратился и помотал головой:
- Нет, последние дни ее здесь не было.
Степан Степанович совершенно уверен.
- Степан Степанович? - переспросил Леня удивленно, - Кто такой Степан Степанович, на чье мнение вы так полагаетесь?
- Степан Степанович - большой человек! - Официант с уважением оглянулся на дверь. - Он отставник и работает у нас гардеробщиком. Сейчас, конечно, на улице тепло и работы для него нет, но он на редкость ответственный работник и ежедневно приходит… Так сказать, всегда на посту. И видит всех входящих и выходящих. Так он вашей сестры, извиняюсь, не видел, а это значит, что ее здесь не было!
- Но вы же сказали, что он отставник, значит, человек пожилой, - Маркиз все не хотел сдаваться, - может, у него со зрением не все в порядке или, наоборот, с памятью?
- Нам бы с вами такое зрение и такую память! - проговорил официант. - И потом, вы не знаете, где он служил до того, как вышел в отставку!
- Ах, вот даже как! - с интересом ото-, звался Леня.
- Именно! - Официант значительно возвел глаза к потолку. - Так что вы понимаете - на его зрение можно положиться!
- Неужели и оттуда.., уходят в отставку?
- Как видите!
- Ну что ж… - Леня поднялся из-за стола, - будем искать дальше…
- А как же насчет "жаркого объятия"? - заволновался официант.
- Насчет чего? - Ленины брови удивленно поползли вверх.
- Коктейль "жаркое объятие", - напомнил служитель, - вы заказывали коктейль!
- Выпейте его за мое здоровье, дорогой! - Леня положил на стол еще одну купюру, помельче, и направился к выходу.
- Нет, Ленечка, - заговорила Лола, когда они прилично отошли от входа в заведение, - зря ты меня обвиняешь в пристрастии к театру! В тебе тоже пропадает настоящий актер!
- Ты так считаешь? - Маркиз скромно потупился. - Ну тебе, конечно, виднее…
"Фигляр несчастный", - совершенно несправедливо подумала Лола.
- Моя сестренка… - передразнила она вслух своего партнера, - моя маленькая девочка… Я заменял ей папу и маму… Кормил ее грудью и вытирал попку… С ней наверняка случилось что-то ужасное…
- Но ведь с ней действительно случилось ужасное, - отозвался Маркиз, - так что внутренний голос меня не обманул…
- Ладно тебе, - Лола махнула рукой, - лучше скажи, куда мы теперь направляемся.
Леня взглянул на свой список и ответил:
- Отсюда ближе всего до "Блудного попугая".
* * *
"Блудный попугай" оказался полной противоположностью предыдущего заведения. Это было заметно еще издали, на дальнем подходе - перед входом на тротуаре стояло несколько мощных навороченных мотоциклов, сверкающих хромированными деталями - "хонды", "ямахи" и даже один культовый "харлей дэвидсон". Тут же было припарковано несколько джипов - не представительских лаковых "лендкрузеров" или "лексусов", а настоящих боевых внедорожников с поцарапанными капотами и ободранной краской на бортах.
Особенно впечатляла одна машина, поднятая над тротуаром на огромную высоту, так что под ее днищем можно было пройти, почти не нагибаясь, покрытая выгоревшими надписями на нескольких языках и следами бесчисленных аварий, которые украшали ее, как шрамы украшают лицо старого морского волка.
Над дверью заведения красовалась вывеска, исполненная из огромной, грубо оструганной доски. Название было вырезано на этой доске кривыми, неровными буквами.
Тут же, перед входом, курили двое мрачных бородатых парней в черных майках, обтягивающих рельефную мускулатуру, и в банданах, украшенных черепами.
Байкеры удивленно покосились на Лолу и Маркиза, но посторонились, давая им дорогу.
- Что-то мне подсказывает, что и это - не тот попугай, который нам нужен - проговорил Леня, толкая тяжелую дверь. - Но все же для порядка зададим здесь пару вопросов.
Полутемный зал тонул в густом дыму, как поле боя после артиллерийской канонады, причем к запаху обычного табака примешивался какой-то приторный сладковатый аромат, наводящий на мысли о марихуане и прочих достижениях прогресса. Навстречу вошедшим никто не поспешил, их вообще не заметили, что было не удивительно в условиях дымовой завесы, ревущего из динамиков тяжелого рока и пытающихся перекрыть его хриплых голосов десятков посетителей. Публику на девяносто процентов составляли рокеры, байкеры и металлисты, остальные десять процентов составляли представители других, не столь многочисленных неформальных объединений молодежи.
Впрочем, не всех присутствующих можно было отнести к молодому поколению - попадались в зале и крепкие мужички прилично за сорок, ни в чем не уступающие своим молодым коллегам, и шатался от стола к столу здоровенный старик лет семидесяти, длинные седые волосы которого были прихвачены кожаной банданой, а голые руки, длинные и сильные, как у гориллы, покрывала густая татуировка.
Лавируя между голыми деревянными столами, уставленными пивными кружками и бокалами, Леня пробрался к стойке бара, усадил свою спутницу на высокий табурет и взгромоздился рядом.
Бармен, плечистый детина в майке с надписью "настоящий гангстер", повернулся к новым посетителям. На его широком невозмутимом лице не дрогнул ни один мускул, и он спросил, легко перекричав динамики:
- Лакать какого?
Увидев на Ленином лице легкую растерянность, он пояснил:
- Пойла, в смысле, какого плеснуть? "Зеленую фею"?
- А что это за фея? - спросила Лола, кокетливо поправив волосы и разглядывая занятную татуировку на запястье бармена. Там была весьма художественно изображена замысловатая математическая формула, под которой змеилась надпись готическими буквами: "Не забуду линейную алгебру".
- Память о моей далекой юности, - пояснил бармен, перехватив Лолин взгляд. - Глупый был, на матмехе учился… А "зеленая фея" - это абсент.
- Ну, фею так фею, - согласилась Лола.
- Только если вы первый раз, много сразу не пейте, - проговорил доброжелательный бармен, подхватив высокий бокал и поставив перед собой на стойку, - с непривычки разные глюки бывают… Одному парню померещилось, что прямо в зал въехал крейсер "Аврора" и шарахнул холостыми по окнам… Так он под стойку залез и завопил: "Ой, мама, они все по новой начинают!" Еле его оттуда вытащили…
За разговором бармен производил необычные манипуляции. Он положил кусок сахара на специальную дырявую ложку, поднял ее над бокалом и влил через сахар приличную порцию прозрачной зеленой жидкости. Затем он чиркнул спичкой, и жидкость в бокале вспыхнула.
Лола как зачарованная следила за его действиями.
- А Ван Гог, тот вообще абсента напился и ухо себе отрезал, - продолжал бармен.
Он перелил напиток в другой бокал, накрыл картонным кружком с соломинкой и пододвинул Лоле, закончив:
- Но он вообще был крези.
Леня тоже заказал "зеленую фею", и пока бармен трудился над коктейлем, пододвинул к нему фотографию и спросил:
- Не заходила к вам эта женщина?
- А к нам женщины вообще почти не заходят, - невозмутимо отозвался бармен, - к нам все больше крутые парни, ну иногда с ними вместе - герлы соответствующие, а женщины… Очень редко! А ты что - мент, что ли?
Вроде не похож!
- Какой я мент! - отмахнулся Леня. - Денег она у меня заняла и пропала… Вот и ищу теперь!
- С деньгами можешь попрощаться, - усмехнулся парень, - большие деньги-то?
- И не спрашивай! - Леня махнул рукой.
- Нет, у нас она не появлялась! - уверенно проговорил бармен. - Я бы запомнил!
Лола, которая во время их разговора отправилась в туалет, снова появилась возле стойки и удивленно уставилась на что-то за спиной бармена.
- Да вон же она, Алиска! - воскликнула она, широко раскрыв глаза. - Мы ее по всему городу ищем, а она тут…
- Где? - Леня повернулся, но никого не увидел.
- Да вот же, за стойкой! - Лола захихикала. - Что это на ней надето? Лифчик из газеты, а на голове - цветочный горшок…
- Я говорил - осторожнее надо с "феей", - невозмутимо проговорил бармен, - вот уже и глюки начались…
- Пойдем-ка на воздух, дорогая! - Маркиз бросил на стойку деньги, подхватил подругу под локоть и повел к выходу. Лола не сопротивлялась, только непрерывно хихикала.
Оказавшись на улице, она растерянно завертела головой и виновато проговорила:
- Что это со мной? Просто как будто живую ее увидела! Нет, не буду я больше абсент пить, а то еще правда захочется ухо себе отрезать! Придется потом всю жизнь в шапочке ходить!
- Сейчас-то он как в передке? - Леня озабоченно посмотрел на подругу. - Давай отвезу тебя домой, отлежишься…
- Да нет, вроде все нормально… - Лола удивленно пожала плечами. - Сама не понимаю, что это было… Что там у нас дальше по плану?
- "Тридцать восемь попугаев", - сообщил Леня.
- Выпьем заодно в этих "Попугаях" кофе, и я буду совсем в норме.
* * *
Над входом в ресторан "Тридцать восемь попугаев" висела очень скромная вывеска.
И дверь была невзрачной. Но зато рядом с рестораном стояли новенький золотистый "ягуар", низкий обтекаемый "крайслер", открытая двухместная серебристая "BMW" и несколько "мерседесов". На фоне этих машин вполне приличная Ленина "мазда" казалась нищей замарашкой. Вообще, вокруг скромного с виду заведения ощущался стойкий аромат больших денег.
- Смотри, Лола, - проговорил Маркиз, подходя к дверям ресторана, - именно это называется скромным обаянием буржуазии.
Без всяких там безумных наворотов, золотых унитазов и бьющей в глаза роскоши. Черт, надо было взять сегодня у Уха "шестисотый"
"мере"!
Леня открыл дверь, и перед ним возникла чрезвычайно холеная, надменная и самоуверенная девица.
Она обежала глазами нового посетителя и, кажется, осталась удовлетворена - его костюм от Армани, ботинки из кожи антилопы, шелковый галстук от Гуччи и выглядывающий из-за белоснежного манжета золотой "Лонжин" вполне соответствовали уровню заведения.
Затем девица перевела взгляд на его спутницу, и на ее безмятежное чело набежало облачко.
- Мест нет, - сообщила девица вежливо-равнодушным тоном.
- То есть как это нет? - возмутилась Лола. - Что за дела? Ты вообще кто такая, чтобы меня в ресторан не пускать?
- Тише, дорогая! - Маркиз схватил подругу за локоть и, слегка сжав его, повернулся к девушке с самой очаровательной улыбкой. - Моя подруга немного устала и раздражена… Ей только что пришлось уволить прислугу, вы, конечно, понимаете, как это может вывести из себя… Будьте добры, взгляните, может быть, для нас все же найдется столик… - И незаметным движением он вложил в руку девицы купюру.
Девица еще раз осмотрела Лолу с ног до головы и, ничего не сказав, открыла перед посетителями дверь зала.
- Нет, Леня, скажи, что не понравилось этой нахалке? - обиженно бормотала Лола, семеня рядом со своим спутником. - Я что, плохо одета? Или причесана недостаточно прилично? Может быть, у меня глаз подбит?
Нет, ну скажи, что ей не понравилось? Меня пускали в лучшие рестораны Парижа и Ниццы, а здесь, в этой жалкой забегаловке, какая-то дешевка смеет передо мной закрывать дверь!
Конечно, Лола была раздражена и оттого несправедлива к заведению. В этом ресторане все, от мягкого освещения и безукоризненного интерьера до льняных скатертей и серебряных столовых приборов было самого лучшего качества и дышало настоящей респектабельностью.
- Нет, ты скажи, почему она это себе позволила? - продолжала возмущаться Лола.
Навстречу посетителям неторопливо двинулся метрдотель, величественный, как лорд-хранитель печати. Он проводил их к столику на двоих и передал с рук на руки вышколенному официанту.
- Нет, ну все-таки, что ей не понравилось? - снова начала Лола, как только официант принял заказ и удалился. - И ты, между прочим, тоже хорош! Вместо того чтобы немедленно поставить нахалку на место, заискивал перед ней, да еще и денег сунул!
Леня повернулся к своей подруге и вполголоса сказал:
- Дорогая, ее тоже можно понять! У тебя губы нарисованы не совсем на месте… Они немножко съехали на левую щеку. Лицо выглядит чуть несимметрично, а это вызывает у неподготовленного человека ощущение некоторого психологического дискомфорта. Кроме того, думаю, что не каждый день у них в ресторане появляются дамы, у которых к костюму от Лагерфельда надета цепочка от унитаза.
- Что? - Лола схватила зеркальце, уставилась на свое отражение и сделалась ярко, малиновой.
- Это в той байкерской пивной я так накрасилась! - простонала она в ужасе и тут же разъяренно зашипела:
- А ты-то куда смотрел?
- На дорогу, - ответил Леня самым невинным тоном. - А что случилось с твоей цепочкой?
- Да я там же сняла свою золотую цепочку, она мне мешала, а потом… Потом, наверное по ошибке, надела это… Видно, какая-нибудь рокерша оставила… Цепочку мою жалко, очень хорошая, от Картье…
- Растяпа, - проговорил Маркиз, - абсент тебе явно противопоказан, он на тебя плохо действует!
Но Лола его не слушала: она уже умчалась в дамскую комнату приводить свою внешность в порядок.
Как раз в это время официант подошел к столику и поставил на него заказанный Леней кофе и фруктовые пирожные.
- Можно вас на минутку? - вполголоса обратился к нему Маркиз.
- Я весь к вашим услугам, - официант согнулся в полупоклоне.
Леня положил перед ним фотографию Алисы и спросил:
- Не появлялась ли у вас в последнее время эта дама?
Лицо официанта осталось совершенно невозмутимым, хотя уголки губ чуть заметно опустились, и он произнес:
- Никогда не имел случая видеть ее.
Вряд ли можно было доверять этим словам, скорее всего, официант не захотел поддерживать сомнительный разговор и отделался ничего не значащим ответом, но Маркиз и сам понимал, что простоватая Алиса вряд ли назначала деловые свидания в этом чопорном и светском ресторане.
Леня пригубил кофе, который оказался действительно неплох, что было вполне объяснимо: стоила эта чашечка, как целый обед в более скромном заведении.
На пороге зала появилась Лола.
Лицо ее стало более симметричным, но на нем отражалась бушевавшая в душе буря.
- Это просто ужас! - прошипела она, усевшись за стол. - В каком виде я ходила по городу! И ты мне ничего не сказал! Понятно, что меня не хотели пускать в этот ресторан!
Нет, я этого тебе никогда не прощу!
- Пить меньше надо, - проговорил Леня с невинным видом. - Попробуй фруктовые пирожные, они здесь очень недурны!
Пирожные действительно оказались великолепны, и Лола вскоре утешилась. Она жалела только об одном: что с ней нет ее дорогого Пу И и он не попробует этих сказочных пирожных.
* * *
- Так, - сказал Маркиз, - значит, два места можно спокойно исключить, что там у нас дальше в списке? Ресторан "Тридцать восемь попугаев" мимо… Осталось наше любимое кафе…
- Едем в "Синий попугай"! - приказным тоном велела Лола. - Нечего было и соваться в эти самые "попугаи", и ресторан так себе, и прислуга хамит!
- Ну, дорогая, ты поставь себя на ее место, - рассмеялся Леня, - вид у тебя был после абсента весьма подозрительный…
- Между прочим, - ехидно сказала Лола, - я с самого начала знала, что нам нужно в "Синий попугай".
- С чего это? - насторожился Маркиз.
- Потому что Алиса сказала мне в то утро, что ей нужно к сроку успеть на Литовский, а потом на работу на Васильевский, еще сетовала, что такой крюк давать нужно, на мужа-растяпу ругалась! "Синий попугай" как раз на Литовском…
- Раньше не могла сказать? - грозно спросил Маркиз. - Как идиоты мотались по разным заведениям…
- Ну забыла, я, между прочим, живой человек, а не машина…
- Склероз нужно лечить! - Леня тоже повысил голос.
Лола надулась и до самого "Синего попугая" не произнесла ни слова.