- Вы с самого начала знали, кто перед вами! - сообразила я.
- Вовсе нет, - возразила Крамова. - Мне и в голову не могло прийти, что получу в качестве домработницы литераторшу. Просто я подумала: лицо знакомое, где-то я видела его. Почему не сразу догадалась, хотя каждый раз, покупая детектив, вижу ваш портрет? На снимке вы значительно полнее, чем в жизни, волосы там у вас темнее, а щеки румянее.
- Художественному редактору нравятся брюнетки-персики, - вздохнула я, - вот он меня и отфотошопил.
Глава 13
Войдя домой, я разделась, приняла душ и налила себе чаю. И тут позвонил Игорь Малеев, заведующий у Степана всеми компьютерными делами.
- Босс велел нарыть инфу про Шлыкова, - начал он, забыв поздороваться. - Так вот, докладываю. В соцсетях его нет. Вообще нигде. Поэтому узнать, с кем он в близких отношениях, невозможно. Совет: если не хочешь, чтобы подробности твоей личной жизни обсуждали все кому не лень, не заводи аккаунты. Ну и как, ты полагаешь, я нашел информатора, давшего нужные сведения?
Я поняла, что компьютерщик страшно доволен своим умом и сообразительностью, поэтому сейчас будет долго говорить не по делу. Ну нет, надо подтолкнуть его на правильную дорогу.
- Игорь, мне все равно, как ты раздобыл сведения. Просто расскажи, что узнал.
Но Малеева не так-то просто остановить.
- Кто все про всех знает? Соседи! Я проверил, где жил Шлыков в детстве-юности, и - удача! Обитал мужик в коммуналке, и, что интересно, квартира до сих пор не расселена. В одной комнате коротает век бабуля Мария Николаевна Полякова, которая дружила с Ниной Олеговной, матерью архивиста Андрея, пока той не поставили диагноз "шизофрения".
- Мать Шлыкова - психиатрическая больная? - протянула я. - Это кое-что объясняет.
- Мария Николаевна одинокая, бабулёк обрадовалась возможности поболтать, - тараторил Игорь. - Короче, слушай. Андрей с детства был малообщительным. Но у него имелся друг, который буку Шлыкова повсюду за собой таскал, и звали его Егор Маслов. Вот у того прямо мотор был в заднице. На месте усидеть не мог. Учился отвратительно, но поступил в театральное училище, сейчас ведет на телевидении юмористическое шоу. Может, видела это представление? Рыжий мужчина, одетый в нелепый костюм, разыгрывает сценки. Как будто он живет в коммунальной квартире, там полно соседей, к ним приходят гости. Некоторые моменты забавны, но в основном пошлость, юмор генитальный. Лично я стадию, когда человек ржет при слове "попа", прошел в пять лет.
Игорь перевел дыхание.
- Банальная мысль, но все люди разные. Один спокойно боевые действия пройдет, накрошит кучу врагов в капусту, а потом вернется домой и начнет нормально жить, семью заведет, детей. Никакие призраки прошлого его беспокоить не станут. Мыслями типа: "Вот я парней своего возраста убивал, сам живу теперь счастливо, а они в могилах сгнили. Хорошо ли это?" - не мучается. Другой же по телевизору в новостях сюжет увидит, как его одногодок людей расстреливает, и в психушку угодит или в монахи подастся. Егор из первой категории, Андрей из второй.
- Маслов кого-то убил? - спросила я.
- Лучше я все по порядку расскажу, - спохватился Игорь.
- Во времена былинные, теперь забытые… - начал компьютерщик. И тут же сам себя оборвал. - Впрочем, не очень давно дело происходило, не в прошлом веке. Не с того конца начал, еще раз стартую. Ты ушки навострила?
- Торчком на макушке поставила, - заверила я.
И наконец из уст Игоря полился плавный рассказ.
…Андрей Шлыков и Егор Маслов учились в одном классе. Шлыков - отличник, серьезный и сосредоточенный, всегда первым тянул руку на вопрос учителя. Маслов - безалаберный троечник. Да и "удовлетворительно" ему ставили только потому, что отец и мать мальчика были известными актерами, снимались в кино, играли в столичном театре и обеспечивали учителей билетами, а еще дарили им презенты. Андрюша сидел на первой парте, Егор на последней. Когда учительница, открывая журнал, медленно говорила:
- К доске у нас пойдет… пойдет… пойдет…
Шлыков приподнимался на стуле и шептал:
- Я, я, я.
А Маслов прятался под парту, делая вид, будто завязывает шнурки.
Андрюша занимался в секции спортивной стрельбы, побеждал на соревнованиях. Он умел сосредотачиваться и всегда попадал в цель. Егор же и близко не подходил к спортзалу, по физкультуре у Маслова тоже стояла тройка. Кстати, Шлыков еще посещал музыкальную школу, играл на фортепьяно. Но внешне мальчик не отличался особой привлекательностью, к тому же у него имелись проблемы с кожей. Егор был стройный, высокий, никаких прыщей на лице. Шлыков не завел в классе друзей, девочки вовсе отворачивались от него, а с Масловым все хотели дружить. Егор был звездой школьного театра, великолепно пел, танцевал, всегда и везде считал себя королем бала.
Родители Маслова часто улетали на съемки или катались по стране с гастролями, и просторная пятикомнатная квартира вкупе с огромной дачей оказывались в распоряжении сына. И тот не терялся, устраивал вечеринки, на которые собиралось много народа. Невинность юноша потерял в тринадцать лет с одной из подруг матери, которую не смутило, что она совращает малолетнего. Ну и в деньгах Маслов был не стеснен, родители разрешали единственному отпрыску любые траты, одевали-обували его в модные вещи.
Андрей тоже жил в многокомнатных апартаментах в центре Москвы, но его матери принадлежало в них лишь одно двенадцатиметровое помещение. А в коммуналку не позовешь ораву одноклассников и пляски до утра не затеешь, соседи мигом потушат веселье. Воспитывала Шлыкова одинокая мама, поэтому паренек донашивал, что дадут добрые люди, и денег в его карманах не было даже на булочку.
И тем не менее эти два полярно разных мальчика крепко дружили. Андрюша старательно писал за Маслова доклады и сочинения, спасал лентяя на контрольных. Благодаря Шлыкову Маслов сдавал экзамены, где оценки ставила комиссия из учителей разных школ, а не педагоги родного заведения, которые могли закрыть глаза на полнейшую безграмотность ученика и вывести за сочинение вместо "лебедя" тройку.
У Андрея был младший братик Гена, которого все звали "липучка", потому что тот постоянно увязывался за старшим, бегал за ним хвостом. Если же Андрюша прогонял его, он уходил, но потом ябедничал маме, например, рассказывал, что брат забыл подогреть ему обед. Понятное дело, старшему сыну крепко влетало от родительницы. Кроме того, Гена легко мог наврать Нине Олеговне, сказать, что Андрюша пил с Егором водку. Мать хваталась за ремень, парень кричал: "Мам! Он брешет!", но ему все равно доставалось по заднице. А младший братец шипел:
- Огреб? Это тебе за то, что вы с Егором в кино меня не взяли. Если опять билет мне не купите, солгу, что вы "травку" курите. Хочешь меня стукнуть? Валяй. Покажу маме синяк и расскажу, как его получил. Ну же, давай, вломи мне покрепче…
Нина Олеговна всегда безоговорочно верила противному мальчишке, твердила:
- Андрей, ты старший брат, обязан заботиться о Гене, заменить ему отца. А ты постоянно забываешь малыша обедом-ужином покормить, уроки у него не проверяешь.
Шлыков ничего не отвечал матери, хотя ему очень хотелось сказать: "Я сам крошкой был, когда меня во двор с коляской, где Генка лежал, выгоняли и приказывали ее часами качать. Просто Геночка - твой любимый сын, а я нет, вот и получается, что я должен ему угождать".
Егору и в этом смысле повезло, он был единственным ребенком в семье.
Летом старшие Масловы улетали на гастроли в разные края, на несколько месяцев Егор оставался без опеки родителей и закатывал масштабные вечеринки. И всякий раз на очередном пиру ветреного юного хозяина оказывалась новая девочка. У Андрюши же никогда не было подружки. Ни временной, ни постоянной.
Когда друзья учились в выпускном классе, Егор решил, что Андрейке пора расстаться с невинностью. Маслов устроил вечеринку, но на сей раз позвал не толпу народа, пригласил, кроме своего друга Шлыкова, только одноклассницу Злату Газетину и Сашу Ферина. Девочка славилась своей раскованностью и любовью к мальчикам. Росла она в очень бедной семье и за подарок была готова на все. В тот день Егор пообещал купить Злате на выпускной вечер платье и туфли, а той взамен предписывалось затащить Андрюшу в спальню. Естественно, Шлыкова о готовящемся сюрпризе никто не предупредил.
Когда компания уселась в гостиной, Егор прикатил столик с выпивкой-закуской. Одноклассники поели, опрокинули по паре бокалов вина, выпили по коктейлю и… крепко заснули.
Маслов первым выбрался из объятий Морфея и разбудил Андрея. Шлыков вспомнил про младшего брата и запаниковал:
- Я не ночевал дома! Генка матери наябедничает, мне мало не покажется!
- Фиг ли ты перед этим прилипалой приседаешь? - разозлился Маслов. - Врежь ему пару раз, вмиг забудет, как стучать. И почему тебе надо в своей кровати спать? Нина Олеговна должна сама о своем ребенке заботиться, а не тебя, дурака, эксплуатировать.
- Мать в больнице, - пояснил Андрюша, - ей операцию сделали.
Егор, держась за голову, пошел к двери.
- Ладно, сейчас научу, как Генку к порядку привести.
- Только не надо его бить, - испугался старший брат. - Он же маленький.
- Ага, - процедил Маслов, - маленький да удаленький. Хорош перед ним выкаблучиваться!
Глава 14
Не успели приятели войти в комнату Шлыковых, как на них налетел Гена:
- Я все маме расскажу! - завопил он. - Дома не ночевал, меня ужином и завтраком не покормил… Свинья! Гад! Фу, водкой воняет! Во мать обрадуется - Андрюха алкоголик! Да я…
Егор отвесил Гене смачную затрещину. Первоклассник, не ожидавший ничего подобного, захлебнулся словами. Маслов схватил противного пацана за шкирку и начал его мутузить со словами:
- Если матери хоть слово скажешь, я тебя на фиг урою!
Гена зарыдал, вывернулся из рук Егора и убежал на улицу.
- Когда вернется, дай ему разок по зубам, - посоветовал Андрею друг.
- За что? - спросил Шлыков.
- Просто так, - заржал Егор, - для профилактики. Ну как со Златкой прошло? Понравилось?
- Ты о чем? - не понял Андрей. - Мы вместе пили. Потом я ничего не помню. Когда проснулся, Газетиной уже не было.
Маслов почесал затылок.
- Да ты что? Значит, номер не удался. Это коктейль нас снес. В другой раз не стану коньяк с ликером и шампанским мешать. Пошли ко мне, сейчас домработница припрется, пожрать нам сделает.
- Меня что-то тошнит, есть не хочется, - поморщился Шлыков.
- Хорош ныть! - оборвал его приятель.
- И по литературе готовиться надо, - вздохнул Андрей, - завтра же нам сочинение писать. Или ты забыл, что Раиска на прошлом уроке сказала: "Будут сложные темы. Вы в выпускном классе. Думайте об экзаменах"?
- Ой, да ладно, ты и так все знаешь, - отмахнулся Егор. - Тебе-то чего бояться? Получишь свою хорошую отметку.
- Мне пятерка нужна, - ответил Андрюша.
- Ну и фиг бы с ней, с пятеркой, какая разница? - заметил Маслов.
Шлыков потер лоб ладонью, пояснил:
- Иначе мне медаль не дадут. За мое поступление в вуз платить некому, богатых родителей у меня нет. Без "золотого" аттестата пролечу над университетом, как гайка над пустыней.
- Не трясись, - успокоил приятеля Егор, - поставят тебе, отличнику, "пять", ну а мне - мою троечку. Потопали, пожрем!
Но Андрей отказался продолжать веселье.
Когда Егор ушел, Шлыков упал в кровать и очнулся лишь в шесть утра от звонка будильника. Оделся и убежал на экзамен. Состояние здоровья юноши оставляло желать лучшего, его трясло от страха, в голове засела одна мысль - как бы справиться с заданием. Однако, когда огласили темы, Андрея охватило ликование - он знал все. Он живо накатал текст, отдал его, страшно довольный собой, учительнице, вышел в коридор и… попал в руки директрисы Эсфири Львовны. Та отвела мальчика в свой кабинет и гневно спросила:
- Чем вы вчера занимались дома у Маслова?
Андрюша попытался изобразить непонимание, но директриса остановила его:
- Злата Газетина пропала. Не вернулась домой ночевать и не явилась сегодня на уроки. Конечно, она не самая лучшая ученица, ведет себя отвратительно, но до сих пор не прогуливала. Родители нервничают. Они опросили подруг дочки, те сообщили, что ты пригласил Газетину в гости.
- Не я, - поправил Шлыков, - Егор. Мы у него сидели. Ничего плохого не делали. Пообщались, кино посмотрели и разошлись.
- Кто девочку провожал? - не отстала директриса.
- Чего ради ее до дома вести? - удивился Андрей. - Не маленькая, сама может доплюхать.
Последовал новый вопрос:
- Во сколько вы разбежались?
Шлыков не успел соврать, потому что в кабинет ворвалась Раиса Николаевна, учительница русского языка, и заголосила:
- Я нашла у Портнова шпаргалку и поставлю ему неуд! Никакие ваши уговоры больше не помогут!
Эсфирь Львовна мигом отправила Шлыкова из кабинета.
Андрей дождался Егора и рассказал ему про Злату. Мальчики договорились, что будут отвечать, если к ним снова пристанут с вопросами.
Днем вернулась из клиники мать Шлыкова, поговорила с соседкой и напала на Андрея:
- Где Гена? Его дома нет.
- Куда-то смылся, - не огорчился старший брат.
- Он не ночевал дома! - закричала Нина Олеговна. - Почему ты не пошел искать брата?
- Не знал, что его нет, - от растерянности честно ответил сын.
И тут мать позвали в коридор к телефону - звонили из милиции, куда отправился отец Газетиной.
Андрея и Егора вызвали к следователю. Шлыков перепугался, а Маслов не потерял самообладания, твердо заявил:
- Допрашивать малолетних без старших незаконно, ни я, ни Андрей ни слова вам не скажем.
Родители Егора вмиг прервали гастроли и примчались в Москву спасать сына. У друзей появился адвокат, который первым делом заявил в милиции:
- Все беседы должны вестись только в моем присутствии.
Мальчики честно рассказали, что переборщили с коктейлями и в какой-то момент буквально отрубились, крепко заснули. На тот момент Злата находилась с ними. Ясное дело, она тоже была не трезвой. А когда юноши очнулись, девочки в квартире не было, она ушла. Это все, что им известно.
Ребят отпустили. Злату не нашли. Геннадий, младший брат Андрея, тоже исчез без следа.
Глава 15
Андрей и Егор поступили в вузы, каждый в тот, который был выбран. Шлыков окончил исторический факультет, попал на работу в архив и вскоре стал там начальником. Андрей Николаевич - хороший специалист, но немалую роль в его быстром карьерном взлете сыграла половая принадлежность. Владелец архива хотел видеть в кресле руководителя мужчину, а сотрудниками у него были сплошь женщины. Егор не попал ни в один театр, пристроился на телевидении, ведет теперь свою программу.
Малеев закончил повествование.
- Вот такая история.
- А Геннадий? - поинтересовалась я. - Какова его судьба?
Игорь откашлялся.
- Не отвечу. Мальчика так и не нашли. Как, кстати, и Злату Газетину.
- Детей искали? - спросила я.
- Наверное. Просто я не изучал этот вопрос, - ответил компьютерщик. - Мария Николаевна Полякова, старушка-соседка, говорила, что первое время Нина Олеговна надеялась на возвращение младшего сына. Но с каждым месяцем вера в это таяла. Через год матери стало ясно: Гены нет в живых. Он мог попасть под машину, встретиться с сексуальным преступником либо как-то иначе сгинуть в огромном городе… Куда подевался ребенок, она так и не узнала. Милиция опросила одноклассников Гены (тот учился в одной школе со старшим братом), дети в один голос ругали его:
- Он вредный, ябеда, со всеми дерется. Берет без спроса чужие вещи. С ним никто дружить не хочет. Очень противный, у него один глаз уродский, фу!
Малеев на секунду замолчал и продолжил:
- Что у Геннадия было с глазом, точно не знаю, вроде одноклассники говорили про бельмо. Но нам это не интересно, важно другое: Гена был неприятным, даже зловредным мальчишкой. Может, у Гены и имелся какой-то приятель, но о нем ни ровесники, ни мать со старшим братом, ни соседка не слышали.
Сейчас принято ругать Интернет, и многие критические замечания в адрес соцсетей совершенно справедливы. Но с помощью Всемирной паутины подчас удается найти беглеца. Однако в тот год, когда пропал Гена, собственными компьютерами владело не так много людей, как сейчас. И телефоны были самыми простыми, айфоны тогда еще не придумали.
…Когда Нина Олеговна поняла, что любимый сын к ней не вернется, она перестала разговаривать с Андреем. Жизнь Шлыкова стала невыносимой. Он существовал в крохотной комнатушке с родной матерью, а от той исходила тугая волна ненависти.
В двенадцатиметровой комнате непросто жить даже страстно влюбленным друг в друга молодоженам, каждому человеку рано или поздно непременно захочется побыть в одиночестве. Андрею же не удавалось даже в санузле затаиться. В коммунальной квартире ванная-туалет постоянно востребованы, жильцы там не нежатся в пене, они быстренько окатываются душем и убегают сушить волосы феном в свою комнату. Чтобы хоть слегка расслабиться, Андрей приходил к Марии Николаевне и сидел у нее.
Спустя несколько лет у Нины Олеговны развилось психическое заболевание. А по закону шизофреник не может жить в коммуналке, потому что представляет опасность для людей, и ему положена отдельная квартира. Шлыковы получили двушку в новостройке и уехали из центра Москвы на окраину. Да только Нина Олеговна вскоре скончалась.
Андрей прибежал к Поляковой совершенно счастливый.
- У меня теперь своя квартира! - с порога закричал он. - Мамы больше нет! Ой…
Парень осекся, затем начал бормотать:
- Только не подумайте, что я радуюсь ее смерти.
Мария Николаевна усмехнулась.
- Передо мной не надо комедию ломать. Твоя мать была больным человеком, жить с ней стало невозможно, я тебя не осуждаю…
Игорь остановился, потом договорил:
- Полякова еще добавила: "Андрей очень эмоционален, он стал переживать, что я думаю про него плохо из-за того, что он не рыдает по матери. Наше общение сошло на нет".
- Так-так… Нина Олеговна была шизофреничкой… - задумчиво произнесла я. - А ее старший сын когда-нибудь лечился от душевной болезни?
- Нет, - твердо ответил Малеев, - я не нашел никаких тому подтверждений.
- Слушай, а откуда ты знаешь, что Андрей думал во время всей этой истории? - удивилась я.
- Так он все докладывал Марии Николаевне, - пояснил мой помощник. - Шлыков считал бывшую соседку по коммуналке самым близким человеком, делился с Поляковой своими переживаниями, очень откровенные разговоры с ней вел. А потом вдруг - раз, и прекратил общение.
- Странный человек этот Шлыков, - вздохнула я.
- Марии Николаевне он однажды сказал: "Вы наверняка осуждаете меня за то, что я маму не любил", - добавил Игорь. - И все, больше после этого Андрей пожилую женщину не навещал.