- Не было, - нехотя ответил Верховский.
Далиле было очевидно: ему неприятно Мискина вспоминать. Почему? Спросить?
"Вряд ли ответит", - решила она и спросила:
- Интересно, что он вам сказал? Где Мискин был, когда Машу убили?
- Где мог быть наш Борька Мискин? - рассмеялся Верховский. - Конечно, у женщины.
Его "наш" прозвучало фальшиво, значит, уже не такой ему Мискин и "наш".
- Он был у замужней женщины? - уточнила Далила.
- Само собой.
- Спасибо, вы мне помогли.
Верховский забеспокоился, его выдал тон:
- Спасибо, и все? Мы разве не встретимся?
Ответ прозвучал дежурно:
- Сегодня, к сожалению, нет.
- А завтра?
- И завтра.
- Почему?
- Я занята. Вы сами меня загрузили, - с легким раздражением пояснила Далила, досадуя на его неожиданную настойчивость.
Верховский не сдался.
- Скажите хотя бы, как продвигаются наши дела? - спросил он, прекрасно осознавая, что ей не терпится прекратить разговор.
И все же она не пошла у него на поводу - разговор был прерван немедленно.
- Я как раз работаю над отчетом, - сухо сообщила Далила и любезно добавила:
- Всего вам хорошего.
Ее поразил этот натиск. Почему Верховский из учтивого и тактичного превратился в напористого и бесцеремонного? Что заставило его изменить поведение?
Чувства? Желание видеть ее?
Или нечто другое?
Из глубин души опять поднялась волна протеста:
"Хватит о нем!"
Сделав над собой усилие, Далила позвонила Матвею и грустно спросила:
- Ты не хочешь свою куртку забрать?
Он, мгновенно сообразив, что к чему, воскликнул:
- Немедленно выезжаю!
После этого Далила переключилась на Мискина и думала только о нем до приезда Матвея.
Логика ей говорила, что не могла Маша по-настоящему влюбиться в бабника Мискина, даже увлечься им вряд ли могла.
"Но с другой стороны, - размышляла Далила, - с чего я взяла, что Маша пекла торт для возлюбленного? Меня сбил с толку сон Верховского, но ведь это всего лишь сон. В жизни все могло быть по-другому.
По-другому и было. Принарядилась Маша потому, что хотела выглядеть неотразимо. Возможно, она, как когда-то и я, поддалась минутной слабости, не устояла.
Нет, у меня было все по-другому, я Матвея любила, я ему верила.
А Мискин кобель. И все же Маша забеременела от Мискина. Допустим, это выглядело иначе, не совсем по согласию, допустим, он ее изнасиловал. А потом прощение вымолил, клялся в любви. Маша ему поверила, а он ей изменил с Наташей.
Чувствуется рука интриганки Морковкиной, она немедленно сообщила. Маша решила поквитаться с сестрой. Узнав, что Наташа встречается с Мискиным, она захотела вывести предателей на чистую воду. Для этого она пригласила всех друзей брата. Мискин первым пришел. Маша не сдержалась, они поскандалили.
Она пригрозила: "Андрей узнает, что я беременна!
Узнает при всех, что ты меня изнасиловал! Мой брат тебя не простит!"
И Мискин выстрелил?
Вряд ли.
Маша грозила ему пистолетом сестры? Возможно, хотела выстрелить, он отбирал пистолет…
И случайно попал прямо в лоб?
Что-то не вяжется. У Мискина мог быть и другой мотив, о котором пока я не знаю, но знает Верховский.
Какая кошка пробежала между Верховским и Мискиным? И что заставляет Верховского запинаться, перед тем как произнести имя Мискина? Не в этом ли загвоздка? Надо искать", - заключила Далила.
Она вполне допускала, что Кроликов сообщил Борису о ее подозрениях - Далила и не просила держать в секрете их разговор.
"Если знает, так даже лучше", - решила она.
Но Мискин не знал - разговор с ним вышел очень коротким.
Борис Мискин был немного не таким, каким представляла его Далила, но вполне укладывался в рамки обычного ловеласа. Красотой Кроликов его действительно Превзошел, но в остальном он уступал другу.
Холеный и вместе с тем мужественный Мискин был хорошо воспитанным ловеласом: он вежливо и тактично окружал собой любую понравившуюся женщину. А нравились ему многие, если не все.
Понравилась и Далила. Мискин смотрел на нее такими влюбленными глазами, что ей потребовалось некоторое усилие провести разговор в намеченных Рамках. В мучительных раздумьях у Далилы был составлен сценарий, который Мискин своим донжуанством едва не поломал. Трудно ошеломлять того, кто и так уже ошеломлен, причем вашей же внешностью.
И все же она устояла, после легкой разминки спросив то, что и собиралась спросить. И именно тем тоном, который был нужен.
- Зачем вам понадобилось алиби? - холодно, даже зло спросила Далила.
Мискин не удивился - не был даже разочарован, "дамский негодник". Мгновенно сообразив, что его обманули и речь пойдет не о книге психоаналитика, а совсем о других материях, он не расстроился и взял верный тон.
- Вижу, вы работаете "под прикрытием", - пошутил он, давая понять, что все понимает и уже соучастник Далилы. - Вас нанял Андрей, а все эти разговоры о книге легенда. Все правильно. Рано или поздно все тайное становится явным. Убийцу Машеньки пора отыскать и наказать. Думаю, у вас это получится.
Создавалось впечатление, что Мискин совсем не напуган, он даже над ней издевается. И уж совсем он не был похож на Вечного Принца.
Далила усмехнулась и сдержанно согласилась:
- Да, это так, меня нанял Андрей Викторович Верховский, но вы не ответили на вопрос.
Мискин пожал плечами:
- А что тут отвечать? Я был с дамой.
- С замужней дамой, - уточнила она.
- С замужней, но в алиби я не нуждался.
- Совсем не нуждались? - искренне удивилась Далила, чувствуя, что он не лжет.
Мискин задорно щелкнул пальцами и воскликнул:
- Конечно! Я никогда ни в чем не нуждаюсь!
Постучав по голове указательным пальцем, он пояснил:
- Все необходимое здесь! Не обязательно признаваться, что мы с дамой общались в постели. Она занимается бизнесом. Я - тоже. Мы могли предъявить договор, который якобы подписали как раз в тот момент, когда погибла Машенька.
Далила растерялась:
- Зачем же Верховский сказал…
Мискин поспешно вставил:
- Андрею понадобилось алиби, я его поддержал.
- Когда он вас об этом просил?
- Одновременно.
- Одновременно? С чем?
- С сообщением.
- С каким сообщением? - раздраженно спросила Далила, подозревая, что Мискин нарочно дразнит ее.
Видимо, так и было. Заметив ее раздражение, он расплылся в довольной улыбке:
- Простите!
И, галантно целуя руку Далилы, продолжил:
- Я был в машине, ехал по делам, Андрей позвонил на сотовый и сообщил, что Маша погибла. Сказал, что нам надо встретиться. Срочно.
- Вы встретились?
- Да. Он попросил об алиби.
- Чем аргументировал просьбу?
Мискин восхищенно покачал головой, отметил:
- Вы чертовски красивы, - и лишь после этого удостоил ее ответом:
- Ничем не аргументировал.
У друзей я не требую аргументов. Я сразу им верю.
- Похвально, - усмехнулась Далила, - а кому вы в тот день покупали цветы? Кажется, белые хризантемы?
Она блефовала, но он и в этот раз не смутился, добавив:
- Утром. Утром я цветы покупал. И не хризантемы, а лилии. Белые лилии. Кому? Разумеется, даме, с которой день и провел.
Мысленно Далила отметила: "Цветы, значит, были, но не хризантемы. Впрочем, возможно, он врет".
- Вы видели Машу в тот день? - спросила она.
Мискин вяло покачал головой.
Она отказалась принять ответ в такой форме и повторила вопрос. Он неохотно ответил:
- Нет, я Машу больше не видел, ни утром, ни вечером. Только на похоронах.
Далила об этом знала из материалов дела, предоставленных ей Верховским. Знала, и все же спросила:
- Вы не были на месте преступления?
- Я же сказал, нет.
В голосе Мискина послышалось легкое раздражение. Далиле это понравилось, она решила усилить напор.
- А с кем из друзей вы обсуждали Машину смерть? - строго спросила она, словно заранее осуждая за это.
- Ни с кем.
- Вообще?
- Вообще. Андрей мне сказал, что Машу убили, что тут обсуждать?
- А с Кроликовым вы говорили о гибели Маши?
- Да! - вспомнил Мискин. - С Кроликовым говорил. Я к нему заезжал…
- Зачем? - поспешно перебила его Далила.
- По делу.
- По какому?
- Не помню уже.
- Хорошо, вы заезжали и что ему говорили?
- Ничего, только то, что Машу убили.
- И не обсуждали, при каких обстоятельствах это произошло?
Мискин взорвался:
- Как я мог обсуждать то, о чем ни я, ни Кроликов понятия не имеем?
Еще изучая документы, предоставленные Верховским, Далила обнаружила странный факт, отмеченный детективом: все друзья, начиная с Хренова и заканчивая Мискиным, утверждали, что никогда не обсуждали обстоятельств, при которых погибла Маша.
Никто из них не был на месте преступления, никто не видел Машу убитой, никто понятия не имел, в какой обстановке она погибла.
Теперь уже она знала, почему эта тема оказалась запретной - на месте преступления были все, Маша нарочно их собирала. Именно поэтому все старались об этом ужасном моменте не вспоминать. Отчасти чтобы не проболтаться, отчасти из-за угрызений совести, отчасти от нежелания доставлять себе неприятности.
Из этого следовало, что и Мискин видел Машу утром. Но какой? Живой? Или она уже на полу лежала?
Далила, в который раз, упрямо повторила вопрос:
- Значит, вы никогда не говорили с друзьями про тот трагический день?
Мискин, с трудом сдерживая гнев, ответил:
- Да, вы правильно поняли.
- Значит, вы Машу не вспоминали?
- Мы вспоминали Машу только живой и веселой.
- С кем вспоминали?
Мискин успокоился, откинулся на спинку кресла и ответил:
- Вспоминали все вместе: я, Кроликов, Хренов, Замотаев, Наташа, Андрей.
- А чем вы объясняете тот факт, что она испекла ваш любимый пирог? - мимоходом поинтересовалась Далила.
Мискин пожал плечами:
- Не знаю.
Торжествуя, она воскликнула:
- Значит, вы знаете про пирог?!
Он оказался умней и находчивей, чем ожидала Далила, он ответил невозмутимо - ни одни мускул не дрогнул на его холеном лице.
- Теперь уже знаю, когда вы сказали, - ответил Мискин.
Она попыталась достать его новым вопросом:
- А почему вы рассказали Кроликову о смерти Маши раньше, чем об этом узнал Верховский?
- Вовсе не раньше. Я отправился к Кроликову именно после встречи с Андреем. Я до сих пор не знаю точного времени, когда Маша погибла, я ничего не узнавал и не сопоставлял.
И Далила поняла: "Проиграла! Его мне не одолеть!
А ведь он убил Машу! Он!"
Уже без всякой надежды на успех спросила:
- Что за история с пирогом? Почему он у всех любимый?
Мискин просветлел - лицо его стало мягче, добрее., - Мы же детьми у Верховских всегда собирались, - задумчиво, явно возвращаясь в детство, сказал он. - Там квартира просторней, и бабушка Андрея нам всегда рада была. Она-то и кормила нас пирогом, ее фирменным.
- Можно узнать подробней, каким? - попросила Далила.
- Я рецепта не знаю. После смерти бабушки только Маша пекла этот пирог, но редко. Песочный с абрикосово-ликерной начинкой, и все это щедро сдобрено фундуком. Представляете?
Далила мигом представила и поделилась своим впечатлением:
- Да, наверняка вкуснотища.
Лицо Мискина расплылось в довольной улыбке:
- Еще какая!
Он снова нахмурился:
- Нам было двенадцать, когда бабушка умерла.
С тех пор Пирог редко есть приходилось. Маша редко его пекла, - повторил Мискин.
"И все же рискну", - решилась Далила.
- Скажите, Борис, - проникновенно спросила она, - вы такой умный, порядочный, вдумчивый и логичный. Чем вам Кроликов насолил? Зачем вы ему "ТТ" подложили?
Убаюканный Мискин подпрыгнул:
- Какой "ТТ"? Ничего я не подкладывал! И вот тут он "поплыл": побледнел, покраснел, глаза забегали беспомощно и лихорадочно.
Его паника вдохновила Далилу.
- Именно из этого пистолета была убита Маша Верховская, - заверила она. - Пистолет марки "ТТ"
Наташа подобрала возле трупа бандита и долгое время хранила у себя. Тайком от брата она ездила на дачу к Морковкиной и палила по дереву. Пули из дерева и пуля, которой была убита Маша, выпущены из того "ТТ", что вы подбросили Кроликову. Экспертиза это уже доказала.
- Какая экспертиза?
- Баллистическая.
- Я ничего не знаю, ни про "ТТ", ни про пули, ни про экспертизу.
Мискин юлил и делал это весьма неумело. Бегающие глаза и трясущиеся руки выдавали его крайний испуг.
Далила уверенно констатировала:
- Это вы украли пистолет у Наташи. Отпираться не стоит. У меня есть свидетель.
- Да нет же! - неестественно тонким голосом взвизгнул Мискин. - Никого я не убивал! Пистолет мне Верховский подбросил! А я его Кроликову перепулил!
Заявление Мискина прозвучало сенсационно. Далила опешила:
- При чем здесь Верховский?
Мискин зло пояснил:
- А при том. После встречи с ним я и обнаружил пистолет в своем бардачке. И следом (ну надо же! совпадение!) на хвост мне сели менты. Долго я мотал их по городу, пока к Кроликову во двор не заскочил. Не по злобе и не из подлости, просто Кроликов рядом жил. Я зашел к нему, спрятал в его столе пистолет, сообщил о гибели Маши и отбыл.
Далила оцепенела.
- Выходит, вы заходили к Гоше после встречи с Верховским?
- Правильно, так и было, - процедил сквозь зубы Мискин и, презрительно оттопырив губу, добавил:
- Если хотите знать мое мнение, сам Верховский сестрицу и замочил.
- Зачем? - поразилась Далила.
Мискин сник:
- Из-за наследства.
Глава 33
Далила Самсонова дожала Бориса Мискина, но радости удовлетворения не испытала. Мискин рассказал, как все было на самом деле, но страшной горечью легла его правда на сердце Далилы.
В тот трагический день Борис Мискин действительно собирался на свидание с дамой. Он действительно был в Машу влюблен, но платонически, а плоть требовала своего. Свое Мискин давал плоти, щедро и на каждом шагу.
Машин звонок застал его в магазине. Он только что купил для своей дамы огромный букет и предвкушал наслаждение, тут-то и позвонила ему Маша Верховская. Она плакала. Мискин не удивился. Все знали, что у сестер пора сложная: ссоры, разборки. Да и с братом у Маши не ладилось.
Мискин, мгновенно забыв про свидание с дамой, отправился к Маше - букет, разумеется, отправился с ним.
В этом месте Далила снова спросила:
- Букет хризантем?
Он удивился:
- Дались вам хризантемы! Хризантемы я терпеть не могу, как и Маша. Неживой, искусственный какой-то цветок. Я покупал даме лилии, с ними к Машеньке и пошел.
- Следовательно, вы предпочли Машу даме, - заключила Далила.
Мискин почувствовал себя уверенней и даже усмехнулся:
- Простите за каламбур, но дам у меня в жизни много, а Маша одна. Я любил ее как раз потому, что она никогда не произносила "дам". Она умерла, так и не сдавшись. За это я до сих пор Машу люблю.
- До сих пор?
- Да.
Она удивилась:
- Не пойму, что у вас за игра была с Машей. Мне казалось, что через Машу вы подбирались к Наташе, а вы меня убеждаете, что до сих пор влюблены только в Машу. Все остальные - для плоти?
Мискин сознался:
- Да, я плел интригу. Обожаю интриги. Они заставляют быстрей течь по жилам кровь, делают жизнь насыщенней, интересней. Глупо женщину просто брать. Это каждый дебил умеет, даже наш Кроликов.
Видели?
- Кроликова?
- Ну да, - передразнивая Друга, ответил Мискин, - или как там у него…
- "Да нет", - подсказала Далила.
- Представляете его отношения с женщинами?
- Видела и Кроликова, и его Морковкину, и все представляю. Так что же с Машей? - нетерпеливо спросила она.
Мискин продолжил:
- Мы с Кроликовым не разлей вода, к Верховским всегда вдвоем приходили. Наташка с Кроликовым флиртовала. Мне что же, скучать, если она на меня ноль внимания? Я же не такой дуролом, как Кроликов.
Далила саркастично поинтересовалась:
- Вы другой дуролом?
Он рассмеялся:
- Да, я дуролом особый: не самих дур люблю, а люблю их обламывать. Вот какой я дуролом'.
- Опять каламбур? - усмехнулась Далила.
Мискин развел руками:
- Ничего не поделаешь, кто-то прет буром, а я - каламбуром.
- Значит, по жизни вы прете?
- Лишь тогда, когда прут на меня. Вы меня затоптать пытались, что же мне остается? Только "переть".
Далиле всегда нравились люди с юмором. Не желая проникаться симпатией к Мискину, она не улыбнулась, а холодно попросила:
- Давайте вернемся к Наташе.
- Хотите сказать, давайте вернемся к дурам, - уточнил Мискин и сам себя опроверг:
- Впрочем, Наташа не дура. Дурой ее делал Андрей. Теперь эстафету подхватил Замотаев.
Далила призналась:
- У меня складывается впечатление, что вы недолюбливаете Верховского и Замотаева.
- Я терпеть не могу домостроевщины. Кто дал мужчинам право превращать женщин в самок?
Далила подумала: "Браво! Жаль, Лиза не слышит!
В восторг бы пришла от Мискина".
- Наверное, это делается из эгоистических побуждений, - сказала она. - С самками проще ощущать себя настоящим мужчиной.
Мискин прочувствованно возмутился:
- Вот уж нет! Проще с умными, образованными женщинами, они все подмечают, все понимают. Если имеешь достоинства, их оценят. А рядом с самками вообще невозможно оставаться мужчиной. Им угодить невозможно, им все не так. Самки хитрые и упертые, и все, как одна, скандалистки.
- Вы правы, - согласилась Далила. - Я неточно выразилась: домостроевцы думают, что с самками проще.
- Потому, что сами самцы! - горячась, воскликнул Мискин. - А самец - это самовлюбленный дурак, не более. Тогда я еще не все понимал, тогда я еще уважал Андрея и не хотел терять его" уважение. Все знали, что он прочит свою Натащу Пашке Замотаеву в жены, вот я и не стал рисковать. Охота была, из-за девчонки сразу двух друзей потерять: Верховского и Замотаева. Я повел себя осторожно и начал к младшенькой подъезжать.
- Вы хотели представить в глазах друзей все так, словно Наташа вам не дает прохода, - догадалась Далила.
Мискин, умело скрывая самодовольство, ответил:
- Так все и вышло. Я начал к Машке слегка подкатывать, и Наташка взбесилась. Гонору много в ней, все от нее без ума, а я, видите ли, на нее ноль внимания. Здорово Наташка разозлилась. Кроликов мгновенно ей надоел, а я культурно держусь возле Маши, вздыхаю - все как женщины любят.
- И Наташа сдалась?
- Можно сказать и так. И вот тогда меня к Маше по-настоящему и потянуло.
Прекрасно зная причину, Далила спросила:
- Почему?
Мискин настоящей причины не знал, но ответ его прозвучал очень уверенно: