И (не чудо ли?!) ей это удалось. Снова пригорок и облака, камыши и речушка, щека - опять на груди, руки Матвея ласкают Далилу, она вновь нежно поет:
"Женское счастье - был бы милый…"
И…
- О, кошмар!
Опять Моцарт! Мобильный снова играет задорное рондо: "Тили-ти, тили-ти…"
Далила выругалась, вскочила и, яростно припечатав к безвинному уху "трубу", незнамо кому адресовала свое возмущение:
- Вы мне ребенка разбудите!
В ответ проскрипело:
- Простите, я о ребенке не знал.
Это был, конечно же, Мальчик. Услышав его незабываемый бас, Далила значительно мягче спросила:
- Вы что-то хотели узнать?
Он начал с напором:
- Я не все рассказал вам про шкаф…
Далила его перебила:
- Завтра расскажете!
- Да, конечно, - сник Пендраковский. - Простите. До завтра.
- До завтра.
Мысленно обругав тетушку Мару, она отключила мобильный и рухнула на подушку: на этот раз в полной решимости досмотреть чертов сон. Надо же знать, куда заведут ее отношения с бывшим мужем.
И опять (разве не чудо?) изумрудный пригорок" над головой облака, у ног речушка, ее щека на его груди, на ее груди его руки.
О, эти руки Матвея! Они ласково бродят по телу Далилы, медленно снимают жилетик и блузку, приступают к капризному лифчику, застежка не подчиняется, Матвей ее рвет, его руки опускаются ниже, юбка сползает, сползает, под ней кружевные трусики…
- Медленно, слишком медленно, - извиваясь, трепещет Далила. - Быстрей! О! Быстрей, - шепчет она.
А в ответ ей голосом пьяного Ванека:
- Да не могу я быстрей. Темно.
- Кто здесь?! - подскочила Далила.
Сон мгновенно слетел. Обнаружив себя копошащейся с чехом Галины на ее же кровати, Далила задохнулась от перегара и отвращения.
- Вон! Немедленно вон! - в панике завопила она, пытаясь носками Ванека прикрыть свое обнаженное тело.
Чех вон не пошел.
- Еще чего! - обиделся он и залепил ей рот таким поцелуем, что впору закусывать.
"Он зверски пьян, - пронеслось в голове у Далилы. - И сильный, зараза! Вряд ли с ним совладаю!"
И все же она пыталась: вцепившись в его бугристые плечи ногтями, старалась оттолкнуть от себя чеха и одновременно подтягивала ногой свою юбку.
Ванек присосался ретиво, юбка тоже не поддавалась. Смириться с реальностью Далила никак не могла. Извиваясь ужом, царапаясь и лягаясь, Далила реальности противостояла, но где оно, равноправие, на котором помешана Лиза Бойцова? Вот когда выясняется, что у женщины и мужчины неравные силы.
В Ванеке восемь пудов! Когда они легли на три жалких пуда Далилы, бедняжка обмякла, и в этот трагический миг вспыхнул свет.
На пороге спальни стоял ошалевший Евгений, из-за его плеча, коченея от злости, выглядывала Галина.
Парализованная зрелищем, Галина молчала. В нормальном своем состоянии она была способна на многое и потому мучительно переживала напавший столбняк.
Первым очнулся Евгений, он громко сказал:
- Извините!
При звуках мужского голоса распаленного Ванека, словно взрывной волной, отбросило от Далилы. Пытаясь прикрыть обнаженное тело сброшенной юбкой, она (то ли от неожиданности, то ли от большого смущения) взяла и спросила:
- Галка, ты? Почему так рано?
- Ах ты сучка! - очнувшись, завопила Галина. - Мне запрещает, а что вытворяет сама! С моим другом и на моей же постели!
И (о, ужас!) Далила, не веря своим ушам, взяла вдруг и брякнула:
- Галочка, ты не правильно поняла.
И это она, умудренный опытом мастер человеческих душ, изощренный психолог. Сама же многократно учила своих пациентов, что в таких щекотливых случаях подобная фраза хуже гранаты.
Вот она и взорвалась!
Глава 9
Долго! Долго Далиле пришлось объясняться с Галиной. Уж она и так и эдак подходила к подруге - теперь без глупых осечек, теперь уже все по науке.
Племянник в стороне не стоял, хоть и сам изумлен был немало увиденным. Далила то хохотала (увы, слегка истерически, а надобно добродушно), то с искренним жаром доказывала свою полнейшую непричастность. Евгений героически (увертываясь от летящей посуды) ей помогал. Он что-то кричал о спящем ребенке, об ответственном поручении и открытой заранее двери - все бесполезно.
Не хотела их слушать Галина.
Сущий ад Билась посуда; ходуном ходили кресла, стулья, столы; хлопали двери; вой стоял несусветный - его легко заглушала детским криком своим Ангелина; в стены стучали соседи, а Ванек закатился под стол и затих: то ли заснул, то ли, хитрец, затаился.
Свершилась несправедливость: весь гнев пролился на Далилу. На Далилу, которой везде не везет, а у психоаналитика не должно быть проблем. Проблемы для психоаналитика - профессиональная смерть.
Как решать чужие проблемы, если ты захлебнулся в своих?
Она почти захлебнулась. Ее бросил муж, возненавидел любовник. У нее не ладится с сыном. Племяннику не до нее, у него то девушки, то друзья. Тетушке не до нее, у тетушки Лелечка, Мальчик. А у Далилы везде только полный облом. У нее осталось всего-то и радостей, что подруга, крестница да работа, и теперь подругу (и крестницу с ней) потерять?
Нервы сдали, слезы - фонтаном из глаз.
- Идите вы к черту! - взвыла Далила и в отчаянии рухнула на пол.
Поближе к Ванеку: видимо, там удобней рыдать.
Вот вам и вся терапия.
Против всякой науки именно это и помогло. Галина, осадив свою ярость на полном скаку, растерянно уставилась на Евгения:
- Жень, что это с ней?
Кому, как не племяннику, знать свою тетушку - Евгений в грязь лицом не ударил: объяснять долго не стал, а с философской скупостью заключил:
- На несправедливость обида.
Галина с угрозой спросила:
- На несправедливость?! Думаешь, я ослепла?
- Судя по тому, что я видел, ты не слепа, - "успокоил" ее Евгений и поспешно добавил:
- А твой Ванек скотина. Не будь он смертельно пьян, я убил бы его, урода.
Чех моментально себя обнаружил, пожелав прояснить сей вопрос.
- За что? - донеслось из-под стола с недоуменной обидой.
Бонд нагнулся, пытаясь взглянуть на Ванека, и в бешенстве гаркнул:
- За то, что ты мою тетку насиловал!
Далила охнула:
- Фу-у!
Галина сказала:
- Ха-ха!
А чех виновато Бонду признался:
- Твоя тетка худая на хрен мне не нужна. Семенову я насиловал.
- Допустим, - предположила Галина, откинув край скатерти и послав чеху умеренный, но достойный пинок.
- Я ошибся, ой-ей, - от невиннейшего движения женщины ревмя заревел изнеженный Ванек. - Я думал, что она - это ты, ой-ей-ей! Откуда я знал, что у тебя на кровати валяется черт-те что?
- Это Далька моя черт-те что?! - пришла в ярость Галина, энергично заработав ногами. - Ну, я щас тебе! Я тебе щас! - приговаривала она, но чеха достать не могла.
Хитрый Ванек мгновенно забился в угол, Галина сдвинула стол, но Ванек оказался резвее. Махнув на него рукой, она яростно повела допрос, обращаясь к Евгению:
- А как эта сволочь в квартиру попала? Я ключ у нее отобрала!
У "нее", имелось в виду "у сволочи", то есть у чеха, у Ванека.
Далила, почуяв, что беда прошла стороной и жизнь вроде налаживается, аргументирование откликнулась, не спеша подниматься с пола:
- Я, перед тем как вздремнуть, дверь открытой оставила. Видимо, он вошел, а я крепко спала.
- А зачем ты спала? - въедливо спросила Галина.
- Затем, что устала, - продолжая лежать на полу, пояснила Далила.
Галина не унималась.
- А зачем ты, перед тем как заснуть, дверь открытой оставила? - нервно подергивая щекой, яростно осведомилась она.
На этот вопрос пролил свет невозмутимый Евгений.
- Меня тетка ждала, а звонить запретила, чтобы Линку не разбудить, - сказал он и для вящего доказательства ткнул себя пальцем в грудь:
- Видишь, я здесь стою.
- Да, стоишь, - растерянно подтвердила Галина и даже добавила:
- Ив квартиру вошел ты со мной.
И дверь была точно открыта.
Тут ее осенило: "Если Далька Женьку ждала, разве стала бы она устраивать оргии с этой скотиной?"
Логично, не правда ли?
- Ну, я сейчас тебе покажу! - взревела Галина, возвращая себе доступ к углу, в который забился Ванек.
Она с такой неженской легкостью отодвинула стол, что у чеха не возникло сомнений.
"И ведь покажет!" - пронеслось у него в голове.
Из угла он вылетел на четвереньках и с ловкостью таракана забегал по комнате - Галина погнала его пинками в прихожую.
Далила с удовольствием и оптимизмом наблюдала эту картину. Своим трусливым бегством перед праведным гневом Галины возродил чех в душе у Далилы надежду на равноправие, за которое так страдает Елизавета Бойцова.
"Как знать, - лежа на полу, возвышенно размышляла Далила, - это пресловутое равноправие, может, действительно не за горами. Вон как бодро гонит хрупкая Галка гиганта Ванека. Да еще чем гонит? Унизительными пинками, как какого-то пуделя. А он не только не сопротивляется, а улепетывает, поджавши хвост. В тот момент, когда так себя поведут все мужчины, равноправие и наступит", - удовлетворенно заключила она, гордо и независимо поднимаясь с пола.
Наступило торжество справедливости: Ванек был удален, мир между подругами восстановлен, Ангелина, накричавшись, снова уснула, Бонд запросился домой.
- А зачем ты приехал? - внезапно заинтересовалась Галина.
Евгений с достоинством пояснил:
- Тетка обещала дать важное поручение.
- Мне нужно, чтобы он приударил за подругой Наташи и Маши, Мариной Морковкиной, - призналась Далила.
- Я и за Машей приударить могу, и за Наташей, - выразил готовность Евгений.
Галина разочаровала его:
- Маша уже покойница, а Наташа замужем.
- Жаль, - огорчился Бонд. - Как много в жизни я не успел и, что обидней всего, уже не успею.
Далила пресекла его самоедство, выдав инструкции, четкие и лаконичные:
- С Морковкиной познакомиться и только дружить. Легкий флирт, и не более. Без всякой постели.
- Что? - паникуя, поразился Евгений. - Я буду с ней флиртовать и не должен с ней спать?!
Тетушка решительно подтвердила:
- Ты не должен с ней спать!
- Иначе что?
- Иначе смертельно обижусь!
Бонд, уныло поскребывая в затылке, озадаченно вдруг пожаловался:
- Я думал, задание будет полегче.
Галина Евгению посочувствовала и решила поднять ему настроение.
- Далька даже мне поставила невыполнимое это условие, - призналась она и с гордостью констатировала:
- И даже я его выполнила. Видишь, как рано пришла, - не преминула она поставить себя в пример.
- И видишь, что получилось из этого, - не согласился с ней Бонд и сделал логичное заключение:
- Опасно резко привычки менять. Все ждут от тебя одного, а ты выдаешь другое, и выходит полная неразбериха.
И он вдохновенно начал заноситься в философские эмпиреи, пытаясь нащупать неуловимую грань между причиной и следствием.
- Не умничай, - вернула его на землю Далила, доставая из кармана скомканную чехом бумажку (бумажка пострадала во время объятий).
- Что это? - поинтересовался Евгений, покидая (нехотя) эмпиреи.
Тетка его просветила:
- Это номера телефонов Морковкиной. Там же адреса клубов, где она часто бывает. Сведи с ней знакомство (думаю, это легко) и разузнай все, что возможно, о Маше.
- А что именно тебя интересует?
- Я же сказала, все. Как Маша погибла? Что Морковкина думает о смерти подруги? С кем Маша встречалась? Кто Машу любил? Все, что может сказать эта Морковкина. Мне интересны и информация, и ход ее мыслей, - заключила Далила.
Бонд снова поскреб в затылке и уточнил:
- И все это без постели?
К неудовольствию племянника, тетушка подтвердила свое желание:
- Разумеется, без.
Евгений со вздохом воскликнул:
- Что ж, попробую, но результат не гарантирую.
Подумав, он грустно добавил:
- Если действительно без постели.
- Ты же у нас бонвиван, - решила его подбодрить Галина и с хохотом скаламбурила:
- Точнее, ты Бонд виван.
- Не возражаю, - согласился Евгений, - но я не пробовал разговаривать с дамами вне постели. Даже не представляю, как это делается.
- Учись, - посоветовала Далила.
Евгений незамедлительно направился к выходу.
Настроившаяся на беседу Галина удивленно его окликнула:
- Жень, ты куда?
Бонд недоуменно пожал плечами и вышел из комнаты.
Глава 10
- Рассказывай! - нетерпеливо закричала Далила, едва подруги остались одни. - Как он тебе, этот Хренов?
Галина с презрением сообщила:
- Отвратительный тип, потому и явилась домой раньше времени.
- Ничего и не раньше, - с преувеличенным интересом разглядывая полы, возразила Далила. - Домой ты явилась вовремя - Ну да, как все узнала, так сразу и смылась, - грустно согласилась Галина и с укором, сдобренным ядом, присовокупила:
- Хотела тебя порадовать.
Далила "проглотила" язык. Галина же, искоса взглянув на подругу, мысль оформила и развила:
- Зря я, дура, спешила. Уж лучше бы переспала с этим, с твоим Хреновым, чем увидеть такое.
- Ну, хватит, заладила, - не выдержав, начала было сердиться Далила, но, ахнув, уставилась на Галину.
Та сморщила нос и настороженно спросила:
- Ты что?
- Я ничего, а вот ты что?
- В смысле?
- Неужели по-настоящему втрескалась в чеха?
Галина фыркнула:
- Ерунда!
- А почему тогда хай подняла? - глядя на подругу с большим подозрением, поинтересовалась Далила.
Та всплеснула руками:
- Да я же не из-за Ванека хай подняла!
- "Из принципу"?
- Из-за тебя! - с чувством сообщила Галина и выдала сомнительный афоризм:
- Что позволено кобелю, то не позволено лучшей подруге.
Далила закатила глаза - Здрасьте! Как ты могла про меня такое подумать?!
- До свидания! А что я должна была думать?! Что вы голяком на кровати в карты играете? На моей, кстати, кровати. Хочешь знать правду?
- Хочу, - втянув голову в плечи, согласилась Далила, не испытывая никакого желания слышать правду в этот опасный момент.
Однако Галина, зажмурившись, выдохнула:
- Вот моя правда: не верю!
- Здрасьте! Когда я врала?
- До свидания! Почему ты разрешила этому гаду себя раздеть?
- Хочешь правду? - зажмурившись, выдохнула Далила.
- Хочу! - заявила Галина и тотчас закрыла уши ладонями.
Но подруга дезертировать с поля боя ей не позволила: она так громко гаркнула, что звук пробился и сквозь ладони.
- Я крепко спала, и мне снился Матвей! - выпалила Далила и покраснела.
- Да ну, - смутилась Галина. - Ты еще любишь его?
- Не знаю.
- И что вы там делали, в этом сне?
Далила пискнула:
- Это и делали.
И хлюпнула носом.
- О господи, - схватилась за сердце Галина.
Она вскочила, но, словно утратив силы, снова рухнула на диван: сидела задумчивая и растерянная, качая головой, как китайский болванчик, - нахлынули горькие мысли. Подруга ее ошарашила.
А минуту спустя и добила.
- Про Козырева я тебе тоже врала, - тихонечко подвывая, пропищала она.
Галина будто окаменела и медленно, не поворачивая головы, скосила глаза на Далилу:
- Что-о?
Та испуганно повторила:
- Врала я про Козырева.
- Ты с ним не виделась! - оживая, подскочила Галина и, осев на диван, сама себе возразила:
- Нет, быть не может такого. Он же при мне тебе на мобилу звонил.
Далила горестно хлюпнула в носовой платочек:
- Да звонил.
- Свидание назначал?
- Назначал.
- А ты не пошла?! - ужаснулась Галина.
- Да пошла я, но с ним не встречаюсь. Нет у нас отношений. Мы виделись только раз и теперь уже навсегда разбежались, - призналась Далила, испытывая не горе, а неловкость от того, что лгала.
Галина осознала наконец: ее успешная подруга врала! Нет у нее никакой любви! Нет никакого гарема!
Она одинока и унижена своим одиночеством, несчастна она и заброшена всеми мужчинами…
И сломлена так, что вполне могла позариться даже на пьяного Ванека!
Эта последняя мысль доконала Галину.
- Бедная ты моя! - проговорила она, заранее все прощая Далиле. - Я не брошу тебя никогда! Иди ко мне, моя родная!
Далила охотно пришла и теперь уже поливала слезами не какой-то жалкий платочек, а грудь лучшей подруги - там было что поливать.
"Бог с ним, с чехом, с придурком Ванеком. Нет на свете того мужика, из-за которого стоит нам, бабам, ругаться, - совершала мысленный подвиг Галина, сочувственно прижимая к себе подругу. - Мы, бабы, правы всегда! Мы сестры по крови! Ой, сколько этой кровушки мы потеряли, в муках и воплях, рожая мужиков-кобелей!"
И вдруг ее поэтичная мысль оборвалась, уступив место прозе.
"А зачем же Сашка звонил на мобилу? Зачем свидание назначал, если больше они не встречались?" - озадачилась, прозревая, Галина.
И, не мешкая, озвучила свой вопрос.
- Козырев назначил свидание, чтобы сказать, что меня ненавидит, - провыла Далила.
- За что?
- За то, что мой муж увел у него жену.
Такой несправедливости Галина снести не могла.
Схватившись за голову, она завопила:
- Ну и дела! Он же еще и возмущается, этот Козырев! Через него у нас неприятности! Если бы он сам не бросил свою жену, она не увела бы Матвея!
От невыносимости этой мысли Галина начала убиваться совершенно по-бабьи:
- Ой, такого мужа его сучка Ирина у тебя увела!
Ой, а я так вами гордилась! Ой, а вы были такая красивая пара! Ой, да я не могу!
Далила отшатнулась и испуганно поднесла палец к губам:
- Тише ты, не кричи, Ангелину разбудишь.
- Нет, ну где правда на свете? - ажиотажно прошипела Галина. - Этот чертов кобель всю вину свалил на тебя. И что ты ему сказала?
- Что его Ирина и мой Матвей счастливы, а мы с ним - нет.
- Молодчина. Здорово врезала. Так ему, пусть теперь пострадает. А он что сказал?
- Что меня ненавидит, - вытирая нос мокрым платком, прохлюпала сквозь слезы Далила. - Сказал, что больше видеть меня не желает.
Галина махнула рукой:
- Ну и фиг с ним. Ты переживаешь из-за него?
- Из-за него я не переживаю.
- Умница, - похвалила Галина. - Что нам Козырев? Подумаешь, он бросил тебя. Кто он такой? Просто бабник! Вот Матвей!..
Вдруг ее осенило.
- Слушай! - испуганно закричала она, нетерпеливо толкая подругу в бок. - А про Матвея ты тоже мне все наврала?
- В смысле? - растерялась Далила, от неожиданности прекращая рыдать.
- Ну, про то, что он проходу тебе не дает. , - А, про это. Да нет, это правда. Он названивает.
И с работы меня встречает.
Галина облегченно вздохнула и даже перекрестилась:
- Ну, слава богу. Хоть здесь все в порядке, а то я уже приуныла.
- Почему?
Галина обстоятельно начала строить планы: