- Так о чем мы говорили? - спохватился он, наливая "Сангрию" в стакан. - Мне бы не хотелось, чтобы у тебя создалось неверное представление обо мне. Я вполне мирный и законопослушный гражданин, работаю консультантом по экспорту в московском представительстве одной латиноамериканской компании и не имею ни малейшего отношения к торговле наркотиками, Медельинскому картелю или бразильской международной мафии. Просто я привык реально смотреть на жизнь.
- С одной стороны, это даже хорошо, - сказала я.
- В твоем голосе слишком заметно разочарование, - рассмеялся колумбиец. - Жаль, если в этом смысле я не смогу тебе помочь. А о чем еще писала эта Иоанна Хмелевская?
- Она постоянно влюблялась в таинственных блондинов, связанных со спецслужбами и набитых под завязку всяческими тайнами.
- Надо же, и тут пролетел! - сокрушенно развел руками колумбиец. - То есть, насколько я понимаю, скучный бизнесмен с темными волосами, не связанный со спецслужбами и без тайн, никак не тянет на героя романа?
- На героя, может, и не тянет, но в качестве источника вдохновения очень даже неплох, - окинув Луиса восхищенным взглядом, сообщила я.
Подкинув мне идею с волосом, который сжигают на глазу, он окончательно покорил меня. И, несмотря на все его заверения в законопослушности, шестое чувство нашептывало мне, что что-то тут нечисто. Кроме того, Луис действительно был потрясающе красив.
- Рад это слышать! - улыбнулся колумбиец, наклоняясь ко мне.
Я задумалась. Для романа, по моим представлениям, все развивалось чересчур стремительно, а, с другой стороны, жизнь у нас только одна, и убивать прекрасные порывы души все равно, что обкрадывать себя…
- Так вот вы где! Луис, привет! - Взволнованная Адела вихрем влетела в комнату.
Я тяжело вздохнула. Если бы не судьба в лице моей взбалмошной подруги, я бы все-таки поцеловалась с загадочным красавцем. Но ничего не поделаешь - момент был испорчен.
- Я убью его! Клянусь, я убью его! - потрясая в воздухе сжатыми кулаками, оповестила нас Адела. - Ну, теперь он меня окончательно достал!
- Росарио? - спросила я.
- А кто же еще? - прошипела девушка. - Пойдем. Я отвезу тебя домой. Ни минуты не хочу здесь оставаться!
Я поднялась с дивана.
- Уже поздно. Мне действительно пора ехать, - сказала я колумбийцу. - Извини, что так получилось. Мне было очень приятно познакомиться с тобой.
- Тогда имеет смысл продолжить наше знакомство, - Луис протянул мне визитную карточку. - Можешь звонить мне в любое время дня и ночи.
- Позвоню, - пообещала я…
Адела гнала машину по пустынным ночным улицам с отчаянной решимостью самоубийцы.
Я потуже затянула ремень безопасности и попыталась разрядить обстановку, отвлекая подругу разговором.
- Судя по твоему виду, бедняге Росарио не поздоровилось, - заметила я. - Ну-ка расскажи, что еще ты с ним сотворила?
- Я с ним что-то сотворила! - возмущенно фыркнула Адела. - Да этот обезьяний хрен посмел заявить, что во мне сексуальности меньше, чем в шелудивой беременной верблюдице и что бородавки на моем плече способны превратить в импотента даже сексуального маньяка, выпившего флакон универсального возбудителя для мужчин.
- А разве у тебя есть бородавки на плече? - удивилась я.
- У меня на плече две очаровательные родинки, - с чувством оскорбленного достоинства объяснила Адела.
Я наклонилась к плечу подруги.
- Действительно родинки и очень даже симпатичные, - подтвердила я. - Интересно, что же ты такого сказала несчастному Чайо, что он обозвал их бородавками?
- Да ничего особенного, - пожала плечами Адела. - Всего лишь, что его член даже меньше его мозгов и что при его росте…
- Хватит, - взмолилась я. - Вы стоите друг друга.
- Интересно, ты на чьей стороне, - вскинулась она, - на моей или на его?
- На твоей, на твоей, - заверила я. - Просто, если логически подумать, трудно ожидать от мужчины комплиментов после того, как ты подобным образом отзываешься о его росте, мозгах и… мужских достоинствах.
- Платон мне друг, но истина дороже, - гордо процитировала Адела.
- Истина - штука субъективная, - заметила я, но подруга меня не слушала, поглощенная бурлящими внутри эмоциями.
- Ничего! Я ему отомщу! Отомщу! - шипела она. - Я уже знаю, что делать!
- И что же? - заинтересовалась я.
- Афро-антильская магия! - зловеще и многозначительно произнесла Адела.
- Афро-антильская магия? - переспросила я. - Ты имеешь в виду вуду?
- Туда входят разные культы, в том числе и вуду, но магия "Конго" мне нравится больше, - пояснила Адела. - Уж больно там ритуалы зрелищные. Я этого гада навек импотентом сделаю.
- Ну зачем же так жестоко? - Я попыталась смягчить жаждущую мести подругу. - Подумаешь, ты его обругала, он тебя обругал. Забудь, и дело с концом.
Адела вперила в меня сверкающий взгляд.
- Ты считаешь, что я могу простить человека, который назвал мои родинки бородавками? - возмущенно спросила она.
- Ради бога, смотри на дорогу, - взмолилась я. - Если мы сейчас разобьемся, ты уж точно не сможешь отомстить.
Подруга выровняла вильнувшую в сторону машину и снова уставилась на шоссе. Я облегченно вздохнула.
- А что, здесь кто-то практикует ритуалы афро-антильской магии? - спросила я.
- Еще как! - хмыкнула Адела.. - Здесь же полно латиносов, а в Латинской Америке большинство населения, не исключая президентов и членов правительства, по крайней мере тех, в чьих жилах течет негритянская и индейская кровь, помешано на магических культах, а компьютеры и европейские манеры - это так, больше для отвода глаз.
- Я слышала об этом, - заметила я. - Говорят, генерал Норьега регулярно занимался колдовством, а когда его арестовали, американцы обнаружили во всех домах Норьеги разных идолов, ритуальные сосуды с черной водой, травы и булавки, цветные ленточки, испещренные именами врагов, а также запеченные в маисовые лепешки и перевязанные ленточками фотографии Рональда Рейгана, Джорджа Буша и панамского лидера Эндары.
- Норьега практиковал культ "Кукуту", возникший в результате слияния некоторых негритянских культов с магическими ритуалами индейцев гуайми и куна, - объяснила Адела.
- А ты откуда знаешь? - удивилась я. - Вот уж не думала, что тебя интересуют магические культы.
- Просто я регулярно хожу в "Каса де брухос", - пожала плечами подруга.
- В "Дом колдунов", - перевела я. - А что это за заведение?
- У одного дипломата из посольства Гайаны, помешанного на магических ритуалах, есть огромный коттедж в Змиевке, - объяснила Адела. - Там собираются все латиноамериканцы, занимающиеся афро-антильской магией или интересующиеся ею. Дело организовано с таким размахом, что "Каса де брухос" приносит своему хозяину очень приличный дополнительный доход. Завтра я как раз собираюсь в Змиевку. Запеку фотографию Чайо в маисовую лепешку. Хочешь, поезжай со мной. Там ты такого насмотришься. - на дюжину детективов хватит.
- Конечно, поеду, - вдохновилась я. - А как дипломат к этому отнесется?
- Об этом не беспокойся. Он до сих пор влюблен в меня, - усмехнулась Адела. - Только имей в виду, что все ритуалы проводятся ночью, так что нам придется заночевать в коттедже. Бачо выделит нам отдельную спальню с ванной, так что на этот счет можешь не беспокоиться. Будем спать, как королевы.
- Бачо - это гайанский дипломат, - догадалась я. - Кстати, как звучит его имя в полном виде?
- Басилио, - пояснила подруга. - Бачо - это Вася по-испански. Значит, договорились? Я заеду за тобой?
- Заезжай! - сказала я.
Мы снова поехали на машине Аделы. До Змиевки нужно было добираться около часа, и страдать столько времени в очках мне не хотелось.
- Змиевка, Змиевка, - припоминала я. - Что-то уж очень знакомое. По какому это направлению?
- По Белорусскому, - сказала Адела.
- Все. Теперь вспомнила, - обрадовалась я. - У моей подруги когда-то была дача в Пестяках, и в детстве я часто отдыхала там. По-моему, это километрах в пятнадцати от Змиевки.
- Точно, - подтвердила подруга. - Кстати, мой Бобчик в Пестяках целый дворец отстроил - с бассейном, сауной, камерами внешнего наблюдения, автоматически открывающимися воротами и прочими прибамбасами. Как-нибудь съездим туда.
- Живут же люди, - вздохнула я. - А я все ремонт никак не закончу.
Судя по первому впечатлению, дом гайанского дипломата Васи ничуть не уступал дворцу малахольного Бобчика. Мы прибыли туда под вечер и обнаружили в саду и в гостиной облаченных в вечерние туалеты гостей. К счастью, Адела меня заранее предупредила о парадной форме одежды, и я выбрала из своего гардероба обтягивающее черное платье и итальянские туфли на высоких каблуках.
- А вот этого ты знаешь! - прошептала мне на ухо Адела, указывая пальчиком куда-то в толпу. - Эусебио. Помнишь, он ухаживал за мной, когда ты только начинала заниматься испанским.
- Уругваец? - уточнила я.
- Да нет же! Уругваец - Амбросио, Бросик. А Чепо, Эусебио - эквадорец.
- Извини, - сказала я. - Вечно их путаю.
- Знаешь, чем он теперь занимается? - с таинственным видом произнесла подруга.
Я вопросительно взглянула на нее.
- Араньяс милагросас! - понизив голос, сообщила Адела.
- Чудодейственные пауки? - удивилась я. - А что это такое?
- Чепо лечит импотенцию с помощью пауков-птицеедов, - с гордостью объяснила девушка. - Такие бабки заколачивает - не поверишь. А пока был экономистом, я ему текилу покупала.
- Первый раз про такое слышу, - заинтересовалась я. - А как он это делает?
- Очень просто. Раздевает мужика, кладет его на кровать и пускает пауков гулять по его телу.
- Но ведь эти пауки очень ядовитые! - удивилась я. - А если укусят?
- В этом-то все и дело! - сказала Адела. - У мужиков ведь импотенция в основном от психики. То у них какие-то там травмы из-за женщин, то мотивации не хватает. А теперь представь, что по тебе парочка ядовитых пауков прогуливается, вот-вот укусят, и ты прямехонько в ящик сыграешь. Есть только два варианта - или член у тебя поднимется, или копыта откинешь. Мотивации хоть отбавляй. Ты же сама мне рассказывала, как в экстремальных ситуациях мобилизуются резервы человеческой психики. От импотенции и следа не остается. Впрочем, Чепо иначе все объясняет. Он считает, что когда паук по телу бродит, то у мужика от страха в этих местах энергия активизируется, и от этой активизации импотенция проходит. Впрочем, я в это не верю.
- В Китае был похожий способ лечения бесплодия, - заметила я. - Бесплодной женщине вешали на шею мешочек с живым скорпионом так, чтобы он располагался на уровне солнечного сплетения. Скорпион шевелился, женщина из-за страха постоянно сосредотачивалась на солнечном сплетении, к нему приливала кровь, и, если бесплодие имело функциональную, а не органическую природу, оно проходило.
- Брр, - вздрогнула Адела. - Уж лучше я буду бесплодной, чем такую тварь к себе на шею повешу.
- И много у Чепо клиентов? - спросила я.
- Хватает. Только теперь он еще и магией вуду занялся. Говорит, что учится оживлять мертвецов и превращать их в зомби.
- Узнаю латинскую склонность к преувеличению, - скептически заметила я.
Адела пожала плечами.
- Оживлять мертвецов очень престижно, - сказала она. - После этого к Чепо клиенты будут валить, как верующие к мощам святого Франциска.
Появление низенького толстого человечка с негроидными чертами лица отвлекло нас от беседы.
- А вот и хозяин дома, - оповестила меня Адела. - Познакомьтесь. Басилио Атаульфо Гандасеги де Лос Сантос. Моя подруга Ирина Волкова.
Гайанский дипломат запечатлел на моей руке влажный поцелуй.
- Можете звать меня просто Бачо, - сказал он.
- Вряд ли вам захочется звать меня Ира, - пошутила я.
- О, вы говорите по-испански, - расцвел в улыбке дипломат.
- Мне кажется, что это самый прекрасный язык на свете, - галантно ответила я.
Некоторое время мы обменивались любезностями, а потом раздался звук гонга.
- Начинается церемония, - сказал Бачо. - Пройдите, пожалуйста, в сала де ритос.
Извинившись, он покинул нас, перейдя к другой группе гостей.
- А что за ритуал сейчас будет? - спросила я у Ад ел ы.
- Сегодня состоится культовая церемония кубинской святой девы Каридад дель Кобре, - объяснила подруга.
- А при чем тут святая дева? - удивилась я. - Ты вроде говорила, что здесь занимаются афро-антильской магией.
- Конечно, - подтвердила Адела. - Только ты не учитываешь, что под давлением католических миссионеров христианство тесно сплелось с языческими культами. Место языческих богов заняла дева Мария, которая может быть черной, как дева Монсеррат, прежде языческая богиня земли, или белой, как Кари-дад дель Кобре. Христианские святые стали элементами магических обрядов, и даже в культе "Кукуту" наряду с жертвоприношениями животных иногда используется христианская символика…
В зале ритуалов несколько латиноамериканцев настраивали тамтамы. Разводными ключами они подкручивали гайки, определяющие натяжение толстой железной проволоки, которая стягивала тамтамы у основания. Постукивая ладонями по барабанам, мужчины наклоняли головы, внимательно прислушиваясь к звуку.
Гости наполнили комнату. Гайанский дипломат отдал последние распоряжения и сдернул белое шелковое покрывало, закрывавшее алтарь, на котором среди белых гвоздик и роз стояла фигурка святой.
Комната стала заполняться дымом. К алтарю подошли несколько одетых в набедренные повязки латиносов с очень темной кожей. В руках они держали сковородки с тлеющими углями. Бормоча какие-то странные заклинания, слова которых я не могла разобрать, поскольку говорили они на каком-то странном диалекте, мужчины стали припадать к земле, то поднимая, то опуская сковородки.
Потом заговорили тамтамы. Песнопения становились все громче, движения танцоров со сковородками убыстрялись. В комнате становилось нестерпимо душно и жарко, от дыма мне защипало глаза.
- Тебе это действительно нравится? - с удивлением спросила я Аделу.
- Да ты что! - возмущенно ответила она. - Культ Каридад дель Кобре - это такая скукотища! То ли дело оживление мертвецов! Да я и приехала-то только для,того, чтобы наслать порчу на Чайо!
- Может, тогда выйдем в сад и подождем, пока все закончится, - предложила я. - А то у меня от дыма скоро кашель начнется.
- Пойдем, - согласилась подруга. - Все равно ничего интересного здесь не будет.
После духоты зала ритуалов воздух в саду казался божественным нектаром.
- Пойдем в беседку, - предложила Адела. - Ты ее еще не видела. Она сделана в форме индейского вигвама.
Мы медленно побрели по дорожке, наслаждаясь ночной свежестью и тишиной.
- Адела! - нарушил спокойствие сада взволнованный мужской голос.
Мы обернулись.
Стремительным шагом к нам приближался высокий блондин.
- Ну вот, - недовольно скривилась девушка. - Теперь еще и этот на мою голову. Он же только завтра должен был вернуться из командировки.
Несмотря на близорукость, я легко опознала белокурого красавца с фотографии. Живьем малахольный Бобчик производил еще более приятное впечатление.
- Откуда ты взялся? - По голосу Аделы было не похоже, что разлука оказалась для нее тяжелым испытанием. - И вообще как ты узнал, что я тут?
- Матильда сказала, - объяснил Бобчик. - Тебя не было дома, я беспокоился и стал звонить твоим подругам.
- Мог бы просто подождать, - надулась Адела. - У нас тут свои дела. Кстати, познакомься с Ириной Волковой. Я тебе рассказывала о ней.
- Очень приятно, - слегка поклонился Бобчик. - Вы меня извините, но мне необходимо поговорить с Ад слой наедине.
- Ради бога, - пожала плечами я. - Посижу пока в вигваме.
Из беседки я не могла разобрать, о чем шла речь, но по периодически поднимающемуся тону голосов и раздраженным интонациям Аделы понимала, что беседа была жаркой. Потом все стихло. Надеясь, что никто не пострадал, я выглянула в дверь и убедилась, что все в порядке. Парочка слилась в страстном непрекращающемся поцелуе, руки Бобчика и Аделы шарили по телу друг друга, забираясь под одежду, и я даже пожалела, что мое присутствие мешает им в полной мере выразить переполняющие их чувства.
Затем Адела вырвалась и подбежала ко мне.
- Извини меня, но нам надо срочно съездить в Пестяки. Тут возникло одно очень важное дело, - торопливо объяснила она.
- Да, дело действительно важное, важнее не придумаешь, - согласилась я. - А обо мне ты подумала? Я же приехала на твоей машине. Как я теперь домой вернусь?
- Об этом не беспокойся. Я поеду на машине Бобчика, а ты можешь забрать мой "Мерседес".
- Ну да, и ехать в Москву на чужой машине, без очков, доверенности и документов. Придумай что-нибудь еще.
Адела задумчиво наморщила нос.
- У меня есть блестящая идея! - щелкнув пальцами, воскликнула она. - Ты переночуешь здесь, сейчас я тебя устрою по высшему разряду, а утром мы за тобой заедем. Идет?
- А разве у меня есть выбор? - без особого энтузиазма спросила я.
Адела отвела меня в небольшую уютную комнатку в задней части дома. Постель была застелена свежими простынями, а на полках стояли книги на английском и испанском языках.
- Я всегда здесь ночую, - сказала подруга. - Повесишь на ручку табличку "Занято", на всякий случай запрешься изнутри, и никто тебя не побеспокоит. А утром я тебе позвоню.
Чмокнув меня на прощание в щечку, она упорхнула.
Приняв душ, я сняла с полки мистический триллер с интригующим названием "Фаллос Кетцалькоатля" и улеглась в постель. Книга оказалась интересной, и заснула я только под утро.
Когда проснулась, солнце уже поднялось высоко, и его лучи раскалили обращенную окнами к юго-востоку комнату почти до уровня сауны.
Я взглянула на часы. Была почти половина двенадцатого.
"Интересно, во сколько позвонит Адела, - подумала я. - Судя по тому, как началась для нее ночь, она проспит по меньшей мере до вечера".
В этот момент зазвонил телефон.
"Помяни черта, а он тут как тут", - улыбнулась я, снимая трубку.
Это действительно оказалась моя любвеобильная подруга.
- Я ненавижу его, ненавижу! - вместо ожидаемого приветствия поведала мне Адела. - Ты даже представить себе не можешь, как я его ненавижу! Убила бы гада!
- Кого, Росарио или Бобчика? - осведомилась я.
- Да Бобчика, конечно, кого же еще! Если б он вовремя не смылся, собственными руками прикончила бы этого тупого папенькина сынка!
- Он что, тоже назвал твои родинки бородавками? - с невинным видом спросила я.
- Хуже! - мрачно ответила подруга.
- Что же может быть хуже? На это у меня уже воображения не хватает. Может, просветишь меня?