Вот уж, воистину, не знаешь - где найдёшь, где потеряешь. Стас её попросту "снял" в соответствующем заведении. И нет в этом ничего такого - организм своего требует. А тут, в отличие от СССР, секс был. Не считалось это в обществе чем-то зазорным. Для одинокого мужчины, во всяком случае. Или женатого, но не имеющего возможности получить "по потребности" от собственной супруги. И где, спрашивается, ещё можно ознакомить подрастающего отпрыска с реалиями интимных отношений? А там их мягко и ненавязчиво просветят. Но эти познания не выпячивались, как в его время. Ими владели, и только.
Стас никогда не относился к женщинам потребительски. Да, и переспать, если честно, мог не с каждой. Дуры приводили его в уныние, плавно перетекающее в импотенцию. Интересно было соблазнять женщин ярких, умных, зная, что успех не гарантирован, но результат того стоил.
Встретившись с Галиной, он неосознанно почувствовал в ней именно такую натуру. И, соответственно, сделал всё, чтобы выйти за рамки "обычного" клиента. А потом, поняв, что ремесло выбрано не по склонности, а по необходимости, ненавязчиво перешёл к целенаправленной вербовке.
- Ещё лет пять и ты станешь невостребованной, если, ещё раньше дурную болезнь не подхватишь, - откровенно сказал он. - А тебе ещё сестрёнок поднимать нужно. У нас, конечно, работа не скучная. Может, и лечь под кого придётся для пользы дела. Но ты же человек умный, разницу понимаешь - или России служить за нормальные деньги, или мужиков тешить за гроши?
В результате "группа "Зет"", как он в шутку называл свою "гвардию", украсилась ещё одной дамой.
В силу бывшей своей профессии Галина смотрела на мужчин без романтического флёра в глазах. Что и не удивительно, учитывая шестилетний стаж на панели, это в её-то двадцать два! А на Сосо она, явно, стала поглядывать с интересом, а это уже, само по себе, о многом говорило.
Стас даже почувствовал лёгкий укол ревности. Притом, что Галина относилась к нему очень душевно, от дальнейшей близости с ним она мягко уклонилась. Да, не прост Сосо, совсем не прост. Десять раз подумаешь, прежде чем связаться с такой одарённой натурой.
Сейчас она, одетая бонной, выгуливала свою младшую сестрёнку, наблюдая за ними со стороны. Никакого конкретного задания он перед ней не ставил, просто сказал: - Галя, вы девушка умная, просто понаблюдайте за нами со стороны, а потом со мной впечатлениями поделитесь. У женщин интуиция развита лучше, чем у нас, может, вы то заметите, что я пропущу.
- Будут какие-нибудь задания, Станислав? - напомнил о себе Всеволод.
- Да, будут, - очнулся Стас от своих мыслей. - Нужен хороший горный инженер. Желательно, такой, которому можно доверять. Ну, насколько вообще можно доверять человеку.
- У меня таких нет, - с сожалением отозвался Володя. - А у тебя, Сева?
Ишь, ты, Сева. Сошлись, стало быть, характерами. Опер, честно говоря, опасался, что представители столь разных служб будут испытывать затруднения в общении. Впрочем, чему удивляться? Что сыщик, что жандарм просто обязаны уметь контактировать с самыми разными людьми.
- Кажется, есть один, - сдержанно кивнул тот. - Помнишь, Володя, того студента-жидёнка, которого я допрашивал, когда ты зашёл?
- А, вспомнил! Точно, у него же молоточки на форме были, а за что ты его?
- Да там курьёзу больше, чем преступления, - скупо улыбнулся Всеволод. - Он рабочим вздумал кружок политической грамотности организовать. Да, перемудрил немного. Его какой-то умник спросил - а какого вероисповедания Маркс?
- Так, он же сатанист, вроде, - ухмыльнулся Стас.
- Вот этот умник им прямо так и брякнул, - засмеялся Всеволод, - побили его рабочие. Спасибо городовому, отобрал, да к нам доставил.
- Ну, а вы эту душу безгрешную, ясное дело, вербанули на счёт "раз".
- А куда его было девать? - пожал плечами жандарм. - Хоть какая-то польза.
- Ну, да, - кивнул опер. - Вы его на допрос пригласите, а я рядышком посижу.
Так Стас нашёл горного инженера для задуманной экспедиции. Александр, так звали студента, происходил из семьи довольно известного ювелира. Старый Аарон неодобрительно отнёсся к затее сына стать горным инженером. Однако, будучи человеком рассудительным, в конце концов, сказал: - Ладно, Исраэль, если не хочешь гранить алмазы, как твой папа, копай их из земли. Мне, таки, будет, что гранить.
Разговаривая с ним, опер быстро понял, что имеет дело с чистейшим идеалистом. Такие индивидуумы, при умелом обращении, могут стать и честнейшими специалистами, и с бомбой на царя пойти - смотря по тому, в чьи руки попадут. Вот и сейчас, глядя в его глаза, Стас строил схему разговора, чтобы "зацепить" этого парня наверняка.
- Успеваемость у вас отличная, Александр, - вздохнув, вступил он, наконец, в разговор. - Даже странно как-то. Вам заняться, что ли, нечем было?
- Ну, это же ясно, - пожал плечами тот. - У нас все беды от бескультурья. Вот я и хотел.
- Угу, - хохотнул опер, - наслышан уже. Будущий горный инженер Рошба среди озверевших работяг! Гвоздь сезона! Дамы падают в обморок! Вы городовому в ножки поклонитесь, убили бы вас эти пролетарии.
- Но, согласитесь, народу нужна грамотность!
Вот, упрямец! Всеволод тихонько хмыкнул, однако, не встревал.
- Саша. Ничего, что я вас так называю, я ведь постарше. Это вам кто такое сказал?
- Н-ну., - он явно растерялся.
- Сам народ, между прочим, совсем другое говорит. "Дураку и грамота вредна", слыхали такую поговорку? Вот к чему я категорически склоняюсь, так это к народной мудрости. А вы, простите, попёрлись им про любимого Маркса такие ужасы рассказывать. Вы бы ещё волкам лекцию о вегетарианстве почитали.
Студент вскинулся, но, закрыв рот, опустил голову.
- Саша, что вы знаете о кимберлитовых трубках?
- Всё знаю, - поднял голову Александр. - Я же сын ювелира, как-никак.
- Это правда, что они могут встречаться только в условиях жаркого климата?
- Чушь! Простите, - поправился он. - В общем, полный бред. Они формировались в глубинах земли и климат сюда никоим образом… А почему вы спрашиваете?
- У меня есть некоторая информация о том, что на территории Российской Империи есть кимберлитовая трубка. Я не учёный, я коммерсант. Но мне нужен хороший горный инженер.
В глазах студента вспыхнул фанатичный огонь, но очень быстро его сменило сомнение.
- Что молчите? Пойдёте?
- А почему вы обращаетесь к недоучившемуся студенту? На такое, только слово скажи, самые маститые специалисты бегом побегут.
"Да ты ещё и с мозгами, - он быстро переглянулся с жандармом. - Совсем хорошо".
- Знаете, Саша, специалист подобен флюсу, он односторонен.
- Хорошо сказали, - засмеялся студент.
- Это Козьма Прутков сказал. Мне не нужны бегающие инженеры. Мне нужен специалист с незашоренными мозгами, чтобы не молился на авторитеты, а сам думать умел. В этом плане вы мне подходите. Вот, только, ваши эти политические дела.
- Да Бог с ней, с политикой! - вскочил со стула Александр. - Я горный инженер, а не бомбист. Ну, почти горный инженер.
- Как, Всеволод Васильевич, возможно ли оставить его подвиги без последствий?
Жандарм ласково поглядел на студента.
- Если Александр даст мне честное слово, что будет держаться подальше от политики. Право, Александр Ааронович, она порядочным людям противопоказана, поверьте опытному человеку. Мы вас не посадим, так пролетарии пришибут.
- Даю честное слово благородного человека, - помолчав, твёрдо сказал тот.
- Вот и славно. Теперь о деле.
Глава 9. Во владениях Архангела
Несмотря на то, что стоял октябрь, по земле вовсю мела позёмка. Шипя паром и марая снег сажей из пыхтящей дымом трубы, паровоз дотянул состав до перрона и остановился, скрипя тормозными колодками. Из трёх прицепленных вагонов-теплушек высыпал народ. Часть рабочих, выведя лошадей, принялись запрягать их в сани. Остальные переваливали груз из товарных вагонов на гужевой транспорт. Оставив инженера наблюдать за выгрузкой, Столыпин и Стас решили проехать вперёд и дожидаться каравана на месте.
- Так, замёрзнете же, господа, - убеждал их Александр. - Там ведь деревенька небольшая.
- Ничего, Саша, - хлопнул его по плечу Стас. - Ты, главное, первым делом стройматериалы отправь. А строителей на месте наймём. Здесь зимой работу не найти, а при такой зарплате мы без людей не останемся. Балаганов они себе за несколько дней наставят и обустроят. Сосо, поможешь господину инженеру людей найти?
Джугашвили спокойно кивнул.
- Ну, а теперь, поделитесь со мной, - когда лошади уже бойко бежали по улицам Архангельска, спросил министр. - Что за кота в мешке вы мне в подшефные сосватали?
- Это не кот, Пётр Аркадьевич, это целый леопард. Как минимум, - пошутил опер, мысленно прикидывая - как ему убедить упрямого компаньона.
- Шутки шутками, но, всё же?
- Этот человек - беглый революционер, большевик.
- Вы с ума сошли, милостивый государь? - после секундной паузы холодно осведомился Столыпин. - Руководить рабочими стратегического, без преувеличения, предприятия, вы хотите поставить большевика? Или я чего-то не понимаю?
- Да, - спокойно ответил Стас. - Именно этот человек принесёт на этом месте наибольшую пользу. Это не просто большевик, и не просто революционер. Иосиф Джугашвили в нашей истории тридцать лет руководил Россией. Он принял голодное, разрушенное, истерзанное войнами государство, превратив его в мощную индустриальную державу, с которой считался весь мир. Таких людей лучше иметь друзьями, чем врагами, не правда ли? Или я чего-то не понимаю?
Лицо бывшего премьера побагровело. Видно было, что он сдерживается лишь усилием воли.
- М-да, - вымолвил он, наконец. - Воистину, нет предела вашим сюрпризам. А Александр? Этот-то, хоть, обычный инженер? Или тоже какой-нибудь принц крови или, упаси, Боже, будущий премьер-министр при его величестве Иосифе Первом, или какой он там был?
- Нет, - мотнул головой Стас, - тут, в чистом виде, слепой случай. Правда, сюрприз тоже есть - его папа ювелир. И, вполне возможно, доверенное лицо "Де Бирса".
- Чёрт бы вас побрал! - не сдержавшись, выругался Столыпин.
Демонстративно подняв воротник, он отвернулся, глядя на лес, растущий вдоль дороги.
- И что, никаких сомнений в душе? - повернувшись, он пристально глядел прямо в глаза. - А не проще этому будущему императору пулю в лоб пустить?
- Есть сомнения, Пётр Аркадьевич, и немалые, - негромко сказал Стас. - Но и ставки высоки. Убрать такую фигуру с доски, это как Наполеона выкрасть перед Аустерлицем. А уж в свой лагерь притащить - и подавно.
Тут Стас лукавил, конечно. Знай Столыпин его истинные планы, он бы ему самому пулю в лоб всадил, никак не иначе. При всей широте его взглядов был он, всё-таки, ярым монархистом. И поделать с этим ничего нельзя - Пётр Аркадьевич таких компромиссов не признавал. И его можно было понять.
Поневоле вспомнишь крылатую фразу Черчилля о том, что демократия - наихудший строй, если не считать всех прочих. Стас, успевший от души нахлебаться "дерьмократии" в прошлой жизни, тоже, совершенно искренне, пришёл к выводу, что монархия лучше. Если бы не одно большое "но"!
Демократия, при всех её отвратительных "достоинствах", имеет одно существенное отличие от монархии - она не передаётся половым путём.
Говоря образно, демократия - это как женитьба по любви или по необходимости, но какое-то подобие выбора, всё-таки, есть. А монархия - это когда ты уже рождён женатым и изменить ничего нельзя. Постепенно познавая мир, узнаёшь вдруг, что эта толстая противная дочка соседа, которую ты на дух не переносишь - твоя будущая супруга. И спасти вас может только смерть - её или твоя.
Конечно, здорово было бы, если бы эта дочка оказалась красавицей и умницей, но. В общем, монархия - это лотерея. И Николай II Романов - не тот приз, ради которого покупают билетик. Стас убил уйму времени, расспрашивая Столыпина о царе. Тот рассказывал охотно. Иногда с теплотой, иногда с досадой, но это уже имело значение постольку - поскольку. Слушая его, опер, с каждым его словом понимал всё отчётливей - этот самодержец обречён.
Будучи хорошим, порядочным, в общем-то, человеком, Николай свет Александрович был, тем не менее, полным мудаком. И это совершенно не оскорбление, а чистой воды диагноз. Причём, по одной простой причине - твёрдые правила хороши в границах адекватности. Если они пошли вразнос со здравым смыслом, жди беды. Потому что, пробираясь через ночной лес, человек должен сознавать - тот факт, что он, вроде как, "царь природы", не может быть известен хищникам. А если ты, решив, что царю всё можно, прёшь через этот лес с факелом и песней, стоит ли осуждать медведя, который книжек не читает?
Именно твёрдая убеждённость последнего Романова в том, что он самодержец и протчая, протчая, и привела его в Ипатьевский подвал. Нельзя же, ну, физически невозможно быть всевластным самодержцем и, одновременно, порядочным человеком. Это, если хотите, антиномия чистейшей воды!
Либо ты твёрдой рукой ведёшь свою страну к той цели, которую ты для неё поставил, либо ты сам живёшь по нерушимым правилам, вгоняя сам себя в какие-то рамки. Из которых, заметим между прочим, выход нередко ведёт в какой-нибудь подвал, или на плаху, кому как повезёт. В этом трагедия всех великих правителей - поклонники указывают на те высоты, которые ими достигнуты, а противники, брызжа слюной, на то количество отрубленных голов, которые остались валяться на дороге к светлому будущему. При этом, они начисто игнорируют - чьи это головы и за какие такие заслуги их от тела отделили.
От любого правителя народ ждёт не безупречного поведения, а конкретного результата - хорошей жизни. Это непреложная истина и пусть бросят камень те, кто считает, что благополучие его страны для него не так важно, как то, чтобы правитель был непременно просвещённым и гуманным.
Большинству нормальных людей (Стас даже мысленно никогда не говорил "народу") наплевать, по большому счёту, на то, что представляет собой его правитель. Если он получает зарплату, позволяющую, более или менее, твёрдо что-то планировать наперёд, а в магазинах есть товары, он переживёт, что "первое лицо" - не образец добродетели.
Но, в том-то и дело, что человек - существо непостоянное. Даже то поколение, которое помнило "плохие" времена, в лучшие дни тоже начинают мечтать, чтобы правитель стал идеальным. Одно радует - взбунтовать сытый народ намного труднее, чем голодный.
Голодные люди примут любого тирана, лишь бы дал работу и накормил. А сытому подавай вольности и послабления. И, чтобы царь, президент, генсек или кто он там ещё, обязательно был белее ангелова крыла, и завёрнут в хрустящий целлофан. Люди-то, может, и не вспомнили бы об этом, если бы не просвещённая наша квази-интеллигенция.
А она непреклонна - кровавый тиран - и точка! Не будет голов - придумают, не вопрос. Примеров тьма - Иван Грозный, Ричард III Глостер, да мало ли… Словно головы правители рубят не за преступления, а из чисто садистского удовольствия. Поневоле задумаешься - как остальные-то уцелели, рядом с этаким-то зверем.
Потому-то и нужно каждому обывателю денно и нощно помнить, что "первое лицо" непогрешимо и количество голов на колах никоим образом не ставят этого факта под сомнение. В противном случае - Фронда или другая оппозиция, затем разруха и голод, и, как следствие - приход к власти нового "тирана", который накормит и обогреет. В общем, всё пойдёт по накатанной.
"Прямо, хоть пиши "Пособие для начинающего самодержца"" - ухмыльнулся про себя Стас.
- Вспомнили что-то, - поинтересовался Столыпин.
- Обдумывал ещё раз своего протеже, - слукавил опер.
- И как? Любопытно знать - к какому выводу вы пришли?
- Выводите его из-под удара, Пётр Аркадьевич, - убеждённо сказал Стас. - Ей-ей, он того стоит.
- Ну, смотрите, - с явным сомнением пожал плечами тот. - Доверяюсь вам. Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Ещё бы он не знал! Поняв, что упёртого самодержца уже ничего не спасёт, Стас сделал ставку на Февральскую революцию. Вариант с Временным Правительством ему, конечно, нравился ещё меньше, чем правление Николая II, но тут уже возможны варианты. Пресловутые "десять министров-капиталистов", как и "душка Керенский" по уши были в масонстве, но это бы полбеды. Масонство, вопреки общепринятому мнению, опасно не само по себе, как учение. Оно опасно, именно, как среда, в которой иностранные разведки резвятся, как у себя дома.
Ведь, если вдуматься, может ли быть, чтобы общество с жёсткой вертикальной структурой, в которой разглашение смерти подобно, (причём, в самом прямом смысле слова) создаваться только затем, чтобы просветить мир и сделать его лучше? Долго ли такая ниша пустой простоит? Стоит какой-нибудь разведке "инфицировать" одного Мастера (при том, что он, как ни крути, простой смертный, то есть, и жизнь, и деньги любит так же, как и все прочие) - и всё! Ибо приказы старшего не обсуждаются, болтать чревато, а "задание" всегда сумеют подать в красивой упаковке.
И десятки людей, свято уверенных, что исполняют тайные задания "во имя братства и счастья всех людей", реально подрывали устои собственной отчизны. Словно спятившие бобры, грызущие основание плотины, где находится их хатка.
Столыпина, при таком раскладе, конечно же, придётся использовать "втёмную", поелику возможно. А сколько именно он будет пребывать в заблуждении, сказать трудно - дядька очень умный и проницательный. Он и сейчас уже чувствует, что тут что-то не то.
О том, что произойдёт, когда он "прозреет", Стасу и думать не хотелось. Но он уже твёрдо знал, что не остановится. Даже если самому придётся Диктатором стать. Главное, конечно, Россию от Первой Мировой уберечь, а дальше поглядим, как карта ляжет.
Крепкие кони трамбовали заснеженную дорогу коваными копытами. Кутаясь в тулупы, покрикивали на них возчики, время от времени соскакивая с саней и, грея подмерзавшие ноги, шагали рядом. Морозец придавливал, оседая куржаком на овчинных воротах, шапках и лошадиных мордах. Обоз вытянулся почти на полверсты и сейчас приближался к очередному постоялому двору, где люди могли поесть горячих щей и выпить "для сугреву" по маленькой. Хозяин был хоть и молод, но с таким не забалуешь.
Попробовал, было, ему купчина, на свою голову подсунуть залежалые съестные припасы. И, будучи уличённым в том, огрёб по сытой морде при всём честном народе. Сунувшиеся было на выручку купцовы приказчики, увидев лютые глаза обидчика поверх пистолетного ствола, отступили и, суетливо подняв и отряхнув благодетеля, ретировались от греха подальше. Жалоба успеха не имела. Губернатор, многозначительно кхыкая и кося глазом на портрет царя-батюшки, намекнул, что слишком большие люди стоят за этой экспедицией и встревать в это дело весьма чревато.
Купчина ушёл не солоно хлебавши, а слухи о произошедшем инциденте разлетелись окрест и все последующие закупки проходили без сучка и задоринки. Выступивший обоз проводили с заметным облегчением, а начавшийся снег укрыл его мутным пологом от любопытных глаз.