Сколько Сергей ни приглядывался, ни пытался вычислить хвост, ничего подозрительного им замечено не было. А вели его наверняка плотно. Иного быть не могло. Не так давно отгремел скандал с задержанием и обменом одиннадцати российских разведчиков-нелегалов на двоих сидевших в российской тюрьме шпионов-предателей. Поэтому и ФБР, и ЦРУ, и вся воинствующая часть политической элиты США были на взводе. А тут новая игра российских спецслужб. Новый прокол дал бы в руки заинтересованных политиков великолепный козырь. Сергей это понимал и просто физически ощущал, что его "просвечивают" на все сто процентов, со всех ракурсов. И делалось это незаметно, совсем не навязчиво.
Добравшись до отеля и заняв номер, Сергей неторопливо стал вживаться в Нью-Йорк. Он не кинулся лихорадочно искать скрытые видеокамеры и подслушивающие устройства. Он повёл себя очень спокойно, не выдавая своего настороженного состояния. Раскрыл дорожный кейс, выложил вещи, пошёл в ванную комнату и принял тёплый душ. После, переодевшись в свежие брюки, рубашку и куртку, спустился в бар, где надолго задумался над рюмкой текилы.
Сергей был уверен, что никто не кинется проверять его нехитрый скарб в номере, – Эшли уже всё досконально проверила, когда лично собирала его багаж.
Как же ему отделаться от опеки ФБР, рассуждал он. Если бы Эшли была рядом, он бы сумел на небольшие промежутки времени уходить в тень. Теперь же, не имея противника перед глазами, ему придётся быть ещё более осторожным, соблюдать утроенную конспирацию.
– О-о! Привет! Вот это встреча! – Радостный вопль над головой стряхнул с сидящего за столиком Сергея остатки задумчивости. Перед ним стояла, излучая белоснежную улыбку, Сара.
"МОССАДа мне не хватало для полного комплекта!" – чертыхнулся про себя Сергей, но улыбнулся в ответ и радостно вскинулся, поднимаясь:
– Ой-ё! Сара! Вот кого не ожидал увидеть, так это тебя! Очень рад! Очень! – Он указал на стул у своего столика: – Присаживайся!
– А поцелуй?
Они легонько чмокнули друг друга сухими губами.
Сергей, хмыкая, уселся.
– Не ожидал!
– Что? Ты не рад меня видеть?!
– Рад! Ещё как рад!
– И я очень рада! Может, лучше прогуляемся? А? Что здесь высиживать? – предложила Сара.
– Прекрасно, – сразу согласился Сергей. Он подумал, что представился прекрасный предлог, гуляя с Сарой под бдительным оком ФБР, невзначай оказаться у Сайлас-Холл.
Сергей одним махом допил текилу, встал.
– Идём!
– Куда направимся?
– Куда хочешь. С тобой мне всё равно куда идти.
Он приобнял Сару за талию, словно они были близко знакомы не один месяц. Девушка посмотрела на Сергея и вдруг, двумя пальцами взяв за подбородок, притянула к себе и страстно поцеловала.
"Началось. Теперь меня и МОССАД завербует", – подумал Сергей.
Одно хорошо в его работе – красивые женщины просто рвут на части.
У Сергея даже слегка закружилась голова от столь глубокого поцелуя.
Он радостно рассмеялся, глядя Саре прямо в глаза.
"Хорошо быть Джеймсом Бондом", – пронеслось в голове.
– О чём ты подумал? – вдруг спросила Сара.
– О тебе. Пошли гулять.
Сергей увлёк Сару из бара в вестибюль отеля, а оттуда на улицу.
Тут же два подвыпивших джентльмена суетливо свернули свои газеты и, оставив в рюмках недопитый виски, устремились следом.
Бармен, проводив их взглядом, насмешливо хмыкнул, продолжая взбивать коктейль…
У Сергея было много друзей в Тель-Авиве.
В конце девяностых Израиль находился на подъёме благодаря мощной поддержке еврейской диаспоры США.
Вспоминая то время, Сергей всегда улыбался. Он был молод, а вокруг всё звенело от потока проносящихся пуль. Какое у них было великое драчливое поколение! Хотелось воевать и соперничать всем со всеми и из-за всего!
Проникнув на территорию еврейского государства в группе с Циммерманом из Германии под видом отчаявшихся, готовых на всё молодых евреев-"дурахаев", Сергей с любопытством взирал на открывшееся ему, вновь прибывшему, негласное соперничество признанных еврейских элит: американской и российской. На улицах Хайфы и Иерусалима делалась мировая политика!
Сергей, вспоминая своё прошлое, удивлялся, что его жизнь всегда оказывалась совершенно непредсказуемой, не поддающейся анализу, а тем более планированию…
– Сэм!
– А? – Сергей очнулся от дум, посмотрел Саре прямо в глаза.
Вчера они долго гуляли по улицам Нью-Йорка, посетили несколько кафе, провели вечер в баре с бесчисленными "дринками" виски без какой-либо закуски, а затем жадно целовались в ночной темноте и… И ничего в итоге. Девушка погладила его по щеке у двери его квартиры и, мило улыбаясь, пожимая плечами, проскользнула в узкую щель, захлопнула за собой дверь и несколько раз повернула ключ с внутренней стороны.
"Однако! – Сергей ощутил не просто досаду, а глубочайшее разочарование. – Тогда для чего всё? Тупость какая-то!" – злился он, вернувшись в свой номер.
Смешно сказать – он больше часа нажимал на кнопку роскошного ночника у прикроватной тумбочки. Светло. Темно. Светло. Темно. Почему?.. Светло. Темно. Светло. Темно… Почему все его предположения оказывались неверны? В чём он ошибался? Неужели его затаённые мысли о предательстве конторы, о его роли жертвенного агнца являлись правдой? И какова настоящая роль Сары в этой большой, жестокой игре? Сара. МОССАД… Какова её роль? Какова?..
Он так и уснул, думая о ней.
Дикий кот!
Дикий кот!
Он живёт
Без забот!
Обитает не в лесу,
Обожает колбасу.
Ест котлеты и гуляш!
Ест всё наше…
Сам – не наш!
– Сэм!
– А?! – Сергей очнулся от дум, посмотрел Саре прямо в глаза и улыбнулся. Спросил как можно ласковее: – Что, дорогая?
– Зайдём?! – Девушка бросила взгляд на броскую афишу Ромки Блевка: "Руммель Блево. Как создать богатство и сохранить здоровье".
Внутри у Сергея ёкнуло: "Не может быть таких совпадений! В чём я ошибся?! В чём?!"
– Сэм!
– А?!
– Ты чего остановился?
– Не понял.
– Сэм! Я говорю: нам следует зайти в богадельню, где вот тот тип с бритым подбородком на афише, в докторском халате. Явный мошенник!
– Зачем? – Сергей не мог подавить в себе растерянности.
– Зачем?! Вот новость! Ты меня вчера трижды провёл мимо этой афиши! Я же не полная дура!
– У меня даже в мыслях не было тебя… даже намёком…
– Я тоже так подумала и решила, раз ты прогуливаешь меня туда-сюда, мимо роскошного высотного здания, значит, что-то тебя здесь занимает. Я прочитала множество рекламных объявлений при входе, но, как только взгляд упёрся в афишу: "Руммель Блево. Как создать богатство и сохранить здоровье", я всё поняла. Милый Сэм, ты хочешь быстро преуспеть в Америке? Поверь, дорогой, все эти заманчивые обещания, предназначенные специально для русских иммигрантов на русском языке, – это обман, рассчитанный на вновь прибывших в Штаты. Тебя хотят обмануть!
– Зачем тогда нам туда идти? – Сергей, не веря лепету Сары, стал разыгрывать дурачка.
– Ты убедишься – всё обман!
Сергей пристально посмотрел на Сару, потом резко мотнул головой:
– Нет! Мы туда не пойдём!
– Почему?!
В возгласе девушки Сергей ощутил нотки недовольства и обрадовался: "Не так-то просто завлечь меня в ваши сети, господа моссадовцы! Удар на удар!"
Он решительно увлёк Сару в противоположную от Сайлас-Холл сторону. Махнув рукой, остановил жёлтое такси.
– Куда мы едем? – Сара была не только недовольна, но даже расстроена.
– Какая тебе разница? – сказал Сергей, показывая на такси. – Ты едешь со мной. Хочу добавить в наши зарождающиеся отношения немного романтики.
– Сэм, романтика была вчера!
– И сегодня будет.
Такси терпеливо стояло, ожидая окончания их перепалки.
– Я практичная женщина.
– Сара, мы едем туда, куда я решил!
– И куда ты решил?! Господи! – Сара явно не хотела ехать по неизвестному маршруту, чувствовалось, что её цель – Сайлас-Холл. И тут Сергей резко пригнул её голову, одновременно открывая заднюю дверцу, и толкнул на заднее сиденье машины.
Усевшись рядом, Сергей погладил Сару. Он шутливо толкнул её плечом, мило улыбнулся и подмигнул:
– Сара, всё будет хорошо!
Она отвернулась к окну и холодно отозвалась:
– Я надеюсь, Сэм.
– Всё будет хорошо! – словно уверяя себя, громко произнёс Сергей…
Когда такси сорвалось с места и стремительно влилось в поток движения, один из мужчин, внимательно следивший за происходящим из окна здания, в котором должны были проходить лекции, зло процедил по-английски, с жутким русским акцентом:
– Куда эта сука сорвалась?!
– Что вы сказали? – спросили на чистом английском.
– Ничего… Мысли вслух…
– Значит, ты борзой?
Голос прозвучал раскатистым эхом, испугал и потряс.
Борзый, не задумываясь, послал отработанный кручёный удар в челюсть – "враг" провалился в "невесомость". Сергей всегда ломал кость сразу, первым ударом.
Он потёр кулак и собрался подойти, чтобы оказать помощь, но противник, неестественно быстро поднявшись и нависая над высоким Сергеем громадой, пророкотал:
– Ещё злишься на меня?
– На тебя? Нет. Это ты на меня злишься.
– Никогда! Дешевка! – Удар потряс Сергея и поверг по тьму.
– Что тебе надо? – Это спрашивал не Сергей, но он всё слышал.
– Так ты Борзый?! Или борзой, как охотничья собака?!
– Я Алёшин Сергей Антонович. – Сергей хрипел, пытаясь подняться.
Циммерман схватил громадной ручищей Сергея за лицо:
– Забудь, сынок, своё имя!
– Изя, я тебе не сынок, и будешь вякать, я… – улыбнулся Сергей разбитыми губами.
– Ты против меня сынок, и если ты, тварь, попытаешься гундеть…
У Сергея потемнело в глазах от боли…
И где-то в глубинах сознания остались обрывки разговора с озвученным заданием, которое Сергею предстояло выполнить, с немногими нюансами, детали же ему снова не раскрывались, и вопрос, который то ли прозвучал, то ли оказался придуманным самим Сергеем, так как он находился в настоящем болевом бреду…
– Ты готов выдержать ад самой отвратительной, самой ужасной американской тюрьмы и выполнить важнейшее задание? – В клубящихся облаках подсознания голос Циммермана звучал раскатистым эхом.
– Готов. – Мозг не работал, но губы выдавили это слово.
Хотелось поскорее уйти в сладкий туман забвения, где всё хорошо и ничего не требуется для счастья – оно само накрывало яркими клубами…
– Повтори ещё раз! – пророкотал Циммерман.
– Готов!
– Я знаю тебя, сука… Ты всё сделаешь в лучшем виде… Согласно новому дурацкому закону, которые эти мрази там, на Олимпе, придумали, нельзя быть героем больше одного раза… Но я верю, мы отметим с тобой твою новую геройскую "Звезду"!
– Готов!
– Что? Ты ещё не отошёл?
– Готов!
– Ты понял что-нибудь?
– Выполнять!
– Ты урод! Ты понял это? Ты узнаёшь меня или весь в тумане? Я ругаться сейчас начну…
– Готов!..
Сергей открыл глаза. Это больница. Палата. Белая и стерильная до отвращения. Пикающие цифровыми датчиками современные медицинские приборы. На пальцах – несколько зажимов со шнурами капельниц. Две мерзкие, неудобные трубки с кислородом, поступающим сквозь носоглотку.
Господи! Опять Циммерман! Всё он! Сука мерзкая! Убить его мало! Есть же в конторе ублюдки из ублюдков, а этот – первый выродок! За что он его отделал по первое число, можно даже сказать, изувечил… Чтобы всё выглядело естественно! Из-за слежки ФБР и МОССАДа в лице Сары встречу пришлось провести не в Сайлас-Холл, а на заброшенной стройплощадке. Применялся резервный вариант. Мразь он последняя. Или первая?.. А… Просто мразь, которая заигралась в разведку…
Сергей, издав стон, чуть повернул голову. Муть в глазах почти рассеялась. Взгляд упёрся в усталое, доброе лицо Эшли.
Спасибо, Господи! Влюблённая Эшли и влюблённое по самые уши в него ФБР! Как быстро Эшли примчалась в Нью-Йорк, только контора дала знак!
Попытка улыбнуться отдалась болью. Как всё плохо! Его обложили со всех сторон – и чужие, и те, кого он всегда считал своими! Зачем он очнулся?
– Ну, Сэм, милый, у тебя такие мрачные мысли! Ты улыбнулся… Улыбнись ещё раз! Для меня! Мне так хочется, чтобы ты улыбнулся! – Эшли погладила Сергея по щеке.
"Очень холодная рука. Очень…" – обжигаясь бредом, думал Сергей, тут же понимая, что это не у неё холодная рука, а у него или огромная температура, или супервысокое давление.
Он смог только прохрипеть в ответ.
Но даже это обрадовало Эшли.
Она ободряюще улыбнулась Сергею и снова погладила его по щеке. Может, у агентов ФБР такая ласка являлась показателем особого расположения? Сергей подумал об этом и улыбнулся.
– Вот и отлично! Молодец! – похвалила его Эшли. – А теперь сосредоточься и вспомни, кто тебя так жестоко избил. Как ты оказался в том жутком месте. Какого чёрта тебя вообще понесло туда? Ты кого-то ждал?
Сергей упёрся взглядом в потолок. Как много у неё вопросов. Один вопрос важнее другого… Взгляд скользил по потолку, не задерживаясь на мелких деталях. Датчики противопожарной безопасности, потолок покрашен акриловой краской…
Почему в России сохранилось завистливо-подобострастное отношение к Штатам? – подумал Сергей. Чем это вызвано? Видимо, тем, что инфантильная советско-еврейская интеллигенция, имея все социалистические блага, мечтала об успехе американских звёзд? Но в Штатах их никто не ждал. В результате и в Америке они не прижились, и в России их стали презирать. А их книги, с воспоминаниями о себе любимых, ныне вызывают полное отторжение… Да и не читает их уже никто… Время прошло, и никому их стенания теперь не нужны… В чём же дело? Почему Штаты притягательны и для нынешних россиян? Здесь жить хуже, чем в России, в десяток раз, так почему Америка кажется "золотой" сказкой? Видимо, влияние Голливуда…
– О чём ты думаешь, милый? – Эшли улыбалась приторно, но, как ей казалось, очень влюблённо и преданно.
"Бедная Эшли…"
Сергей закрыл глаза и уснул…
…Было лето, и было всего много-много: родительской любви, такой дорогой в юном возрасте, удивительных впечатлений, и радостей, и первых жизненных разочарований…
Сколько ему тогда было лет? Десять или двенадцать, а может быть, одиннадцать… Разве это важно?
Он был счастливым ребёнком…
– Милый!
Сергей очнулся от возгласа Эшли, секунду смотрел на неё. Сон ещё был реальностью, таял медленно… Мозг переключался на страшную действительность не торопясь, цепляясь за милые, детские образы… Тогда было счастье. Настоящее счастье. Счастливый мальчик у счастливых родителей… Потом он вырос, стал взрослым, но всё оставалось на уровне внутреннего комфорта. Сергею было хорошо в его жизни, где бы он ни был, чем ни занимался… А теперь?
Он тут же снова впал в глубокий сон.
Эшли набрала номер на своём смартфоне и заговорила с жутким американским акцентом по-русски:
– Пока он совсем невменяемый. Что? Нет. Он будет выходить из наркоза ещё часов десять, не меньше. Я поеду домой. Почему? Я тоже человек и хочу отдохнуть…
После она перешла на английский:
– Вы думаете, он меня услышал?
В трубке раздражённо отозвался мужской бас:
– Он услышал и то, что вы сказали сейчас мне. Когда кончится дилетантство?!
– Простите, сэр.
Сергей улыбнулся во сне. Он всё услышал… Игра шла, и он не был пешкой в этом страшном поединке…
Пробуждение было тяжёлым, как и обещал Циммерман.
Сергей очнулся от жуткого холода. Тело онемело настолько, что удары, которые привели его в чувство, тяжёлые удары ногой в крепком кожаном ботинке с толстой подошвой, специально приспособленной для битья, показались лишь толчками. Он еле разлепил веки и инстинктивно (он не осознавал, где он и что происходило), на чистом подсознании, отозвался не по-русски, а по-английски:
– За что?
В ответ прогремело грязное ругательство. Грубый мужской голос сразу вернул Сергея в реальность. За этим вскриком последовало ругательство и новый мощный пинок ботинка, в подбородок.
Сергей от удара сдвинулся на полметра, но усмехнулся.
Новый сильнейший удар поверг сознание во тьму.
"Почему меня били американские полицейские? – удивился Сергей, находясь в сумеречном сознании. – Неужели в России не хватает своих отмороженных парней в форме? Пригласили американцев? Полный абсурд!
Здравствуйте, Ангел!
Ангел!
Ангел!
Блин, больно! Здравствуйте, Ангел!.."
– Урод! Ты слышишь меня?! – Вопрос по-английски звучал возмущённо, но уже без агрессии (выместили всё зло пинками).
Мозг Сергея вернулся в нормальное состояние – он в США, и надо отвечать на том языке, на котором задан вопрос.
– Да!
– Отлично! Ты имеешь право хранить молчание. Всё сказанное тобой может быть использовано против тебя в суде!.. Парни, пакуй маньяка.
И стало опять темно…
И был мрак…
И стал свет…
Сергей открыл глаза – еле удержал сознание, чтобы понять, что он в больничной палате, что яркий, белый свет экономичных, витых ламп – это не параноидальная иллюзия и не болезненный мираж.
Эшли рядом не было. У кушетки, на которой лежал Сергей, с многочисленными прикрепленными к телу трубками капельниц, стоял чем-то очень недовольный мужчина в накинутом на плечи белом халате. Судя по внешности, он был иностранцем, то есть не жителем России. И он не принадлежал к великой врачебной касте, несмотря на белый, небрежно наброшенный халат. Мужчина прижимал локтем к боку толстую кожаную папку.
В России гэбэшники используют дешёвые бумажные папки с верёвочными тесёмками и скоросшиватели, в Америке – дорогие, кожаные, с металлическими зажимами, отметил про себя Сергей.
– Вы можете хранить молчание, – полушёпотом, по-русски торопливо произнёс мужчина. – Вам будет предъявлено обвинение в изнасиловании и убийстве чернокожей девушки Мими Стар.
Сергей задохнулся, приходя от такой новости в полное сознание.
Он резко вскочил и сел. Что за муть?! Убийство! Изнасилование! На такие фокусы он даже в кошмарном сне не подписывался! Неужели происки родной конторы?!
Американец испугался этого порыва, отпрянул назад, к стене, прижимая к груди кожаную папку.
Сразу же в палату вбежали мужчины с дубинками, в форме тюремных надзирателей.
Его сразу опрокинули обратно на кушетку и начали защелкивать на нём удерживающие ремни.
"Неужели сумасшедший дом?! Неужели контора сдала меня в американскую дурку? Но почему? Я ведь в принципе отработанный материал, совершенно уже никуда не годный и вполне безобидный!" Сергей пожирал глазами охранников, умело связывающих его руки плоскими льняными ремнями. А мозг истерично выдавал ответы на собственные вопросы: "Ты отработанный материал! Поэтому тебя и не жалко! Ты агнец, отданный на заклание! Ты жертвенный баран! Ты нужен врагам, чтобы поглумиться над тобой за твои старые подвиги, а свои тебя сдали ради нынешних выгод в политической игре".
– А-а-а! – заорал Сергей, шалея и дёргаясь в путах.