После этого он оттащил бесчувственного Хасана в дальний угол и набросил на него сверху какое-то старое одеяло.
Взяв автомат, Кремнев выглянул в окно.
Он увидел Саида с одним из его людей, которые с трудом отстреливались от нескольких боевиков. Первым автоматная очередь скосила боевика, вторым на землю повалился Саид.
Но Кремнев видел, что он еще жив. Пули зацепили его по ногам.
Еще Кремнев видел бегущих к Саиду боевиков.
На то, чтобы оценить ситуацию, ушли доли секунды.
С автоматом наперевес Кремнев выскочил из дома и не стал жалеть патронов. Четверо бегущих оказались не готовы к такому повороту событий, и один за другим повалились на землю.
Кремнев подошел к валяющемуся на земле Саиду. Лицо того исказила злобная гримаса.
- Я знал, что ты придешь меня убить, - зашипел он. - Можешь убивать.
- Заткнись, - посоветовал ему Кремнев.
Закинув автомат за спину, он подхватил Саида под мышки и потащил в дом. Затащив, свалил на пол и присел рядом.
- Куда тебя?
- В ноги, - прохрипел Саид.
- Больше никуда?
Саид с трудом сглотнул и отрицательно покачал головой.
- Значит, жить будешь.
- Почему ты мне помог?
- Заткнись, я тебе сказал.
Кремнев разорвал штанины Саида и осмотрел его ноги.
- Тебе повезло, кости вроде не задеты. Но пули вынимать придется. Вытерпишь?
Саид кивнул.
- И дезинфекции нет, поэтому придется прижигать.
- У меня в кармане зажигалка есть. И нож.
Кремнев достал и то, и другое, потом подобрал с пола какую-то палку и сунул Саиду в зубы.
- Сожми покрепче.
Саид молча наблюдал за тем, как Кремнев нагревает на огне лезвие.
- А теперь готовься, будет больно.
Когда нож стал погружаться в рану, глаза Саида расширились, а зубы стиснули палку так, что она захрустела.
Кремнев вытащил пулю.
Он снова нагрел лезвие до тех пор, пока оно не побелело, и с силой надавил им на открытую рану.
Раздалось шипение, и по комнате поплыл запах горелого мяса.
- Ну, вот, с первой разобрались, - сказал Кремнев. - Теперь осталось только вытащить вторую.
Саид потерял сознание.
Приблизительно через час выстрелы затихли, и Кремнев понял, что все закончилось.
Правда, он еще не знал главного, кто одержал верх. Егор очень надеялся, что это будут люди Эмир-хана.
Наконец на дорогу стали выходить уцелевшие боевики.
- Наши, - сказал Кремнев.
Из сорока человек уцелела половина. Из людей Джамала шестеро.
К последним Кремнев на правах старшего обратился с речью.
- Джамал был храбрым командиром и собрал в своем отряде хороших бойцов. Эмир-хану нужны хорошие бойцы. Он предлагает вам присоединиться к его отряду.
Никто из шестерых возражать не стал.
В машину перетащили бесчувственного Саида, во вторую положили тело Джамала, чтобы похоронить, как подобает воину. Закованного в наручники Хасана Кремнев вывел сам.
Появление последнего было встречено радостными возгласами и выстрелами вверх.
Наконец все погрузились на машины, и отряд двинулся в обратный путь.
Сидя на заднем сиденье рядом с Хасаном, Кремнев вдруг почувствовал зверскую усталость. Сегодняшний день выдался по-настоящему трудным.
Хотя если вспомнить последние дни, легких там и не было.
Но, несмотря на все трудности, день оказался сверхудачным, Хасан был взят живым, его люди перебиты, и, самое главное, он сумел дозвониться до Уколова.
Кроме того, он спас жизнь Саиду. А это шло вразрез с планами Эмир-хана.
Кремнев чувствовал, что наконец-то сумел переломить ход игры. И в той шахматной партии, где они с Эмир-ханом были королями, у него наконец-то появилась лишняя пешка.
Чтобы хоть как-то отвлечься от сегодняшних событий, Егор стал думать о Мэри. Последние три дня, поглощенный предстоящим боем, он совсем не вспоминал о ней.
И сейчас, сидя в машине, Кремнев понял, что жутко соскучился.
От этих светлых мыслей его отвлек Хасан.
Он повернулся к Кремневу и посмотрел ему прямо в глаза.
- Ты думаешь, Эмир-хану можно доверять? Когда ты станешь ему не нужен, он убьет тебя. Я знаю, что я скоро умру. Но я хотя бы его не испугался.
Хасан отвернулся к окну и за всю оставшуюся дорогу не произнес ни слова.
* * *
Полковник Уколов буквально ворвался в кабинет Рокотова.
- Кремнев жив!
Рокотов оторопело посмотрел на Уколова.
- Кремнев жив, - повторил Уколов, бухаясь на стул. - Он только что вышел на связь.
- Остынь, Николай Георгиевич, остынь.
Рокотов налил стакан воды и сам же ее выпил.
- А теперь давай по порядку.
Уколов тоже налил воды.
- По порядку. Кремнев вышел на связь. Ситуация была экстренная, похоже, там вокруг шел бой. Сказал, что больше на связь выходить не сможет.
- Значит, он в плену у Эмир-хана. Молодец Кремнев, что сумел добраться до телефона.
- Он выяснил, что Эмир-хан это наш бывший агент Шункар.
- Шункар?
- Он самый. Шункар не погиб два года назад. Теперь он называет себя Эмир-хан и собирается взорвать Москву бомбами "СК-8".
Рокотов достал платок и вытер лоб.
- Хорошенькое дело. Кремнев передал подробности?
- В том-то и дело, что никакие подробности ему неизвестны. Но он сказал, что переправка бомб уже началась.
Рокотов откинулся на спинку кресла и забарабанил пальцами по подлокотнику.
- Если Шункар решил взорвать Москву, то это очень серьезно.
Он снял трубку и набрал номер.
- Виталий Сергеевич, приходи срочно ко мне. И захвати с собой все, что есть по Шункару.
Лямин появился в кабинете спустя пятнадцать минут, неся в руках увесистую папку.
Рокотов перешел сразу к делу.
- У нас две новости, вернее три. Одна хорошая, одна плохая, третья очень плохая. Хорошая новость заключается в том, что Кремнев жив. Плохая в том, что Шункар, которого все мы оплакали как героя, тоже жив и зовут его теперь Эмир-хан. И наконец, самая плохая новость состоит в том, что он не собирается продавать бомбы "СК-8". Этот гад решил ими взорвать Москву, - Рокотов сделал паузу. - Да, есть еще более плохая новость. Мы не имеем ни малейшего понятия об объектах, которые он намерен уничтожить.
Лямин поправил очки.
- Да уж.
- Да уж, - согласился Рокотов. - Но вздыхать нам некогда. Кремнев передал, что переправка бомб уже началась. Так что нам надо как можно быстрее понять ход мыслей Шункара и начать обезвреживать его людей. Ты, Виталий Сергеевич, как глава внутренней безопасности должен знать о Шункаре все. Что именно он решил взрывать?
Лямин почесал подбородок.
- Ты же сам сказал - Москву. Значит, он будет закладывать бомбы под что-то, что ее символизирует.
- Ну что, под Кремль, что ли? - развел руками Рокотов. - Даже если у Шункара окончательно съехала крыша, он должен понимать, что это невозможно.
Лямин пожал плечами.
- Как знать? Работая у нас, Шункар только и делал те вещи, которые были невозможны.
- Хорошо, допустим, Кремль. Что еще?
- Вряд ли он станет взрывать вокзалы. Насколько я понимаю, его интересуют не человеческие жертвы, а эффект. Шункар всегда действовал не только эффективно, но и эффектно.
- Высотки, - тихо сказал Уколов.
Рокотов и Лямин обернулись к нему.
- Что ты пробурчал?
- Я сказал - высотки, - повторил Уколов громче. - Я думаю, что он собирается заложить по бомбе под каждое из высотных зданий. И эффектно, и эффективно.
Рокотов глубоко вздохнул.
- А ведь, пожалуй, ты прав.
Лямин тоже кивнул головой.
- Да, это в стиле Шункара.
- Но что будет, если мы ошибаемся?
Уколов криво усмехнулся.
- А если мы ошибаемся, Владимир Тимофеевич, тогда ничего не будет.
- Типун тебе на язык, - отмахнулся Рокотов. - Значит, так. Срочно взять под тщательнейшее наблюдение все высотные здания. Я свяжусь с руководством МВД, чтобы усилил контроль на въездах и выездах из столицы. А дальше нам с вами, товарищи, похоже, останется только молиться.
Глава тринадцатая
Вечером после показательной казни Хасана, Эмир-хан пригласил Кремнева в свою палатку.
На это раз шахматной доски не было.
- Я очень доволен, Кремнев. Ты хорошо поработал. Теперь очень долго никто не посмеет поднять голову и тявкнуть на меня. Возьми людей Джамала к себе в отряд. Они твои. С Хасаном я разобрался, пора заняться настоящим делом.
- Москва?
Эмир-хан улыбнулся.
- Москва. Сегодня мне сообщили, что все бомбы благополучно прибыли в столицу.
Кремнев постарался сохранить невозмутимое лицо.
- Это хорошая новость. Когда вы собираетесь выдвинуть свои требования?
Эмир-хан пожал плечами.
- Не знаю. Я много думал в последнее время об этом. Я думаю вообще не выдвигать никаких требований. А что они могут мне дать?
- А в чем тогда смысл? Неужели вы хотите просто уничтожить Москву.
- Смысл есть. Я хочу заставить всех бояться. Я хочу, чтобы началась паника. Я хочу, чтобы все узнали, что на свете есть человек, который волен распорядиться их судьбами по своему усмотрению. И что этот человек - я.
- Вы говорили мне, что я нужен вам для этого дела, - напомнил Кремнев, - что вам нужны мои способности и связи.
Эмир-хан невозмутимо посмотрел на Кремнева.
- Я тебя обманул. Ну, подумай сам, Кремнев, какие твои связи могли мне помочь доставить бомбы в Москву? Про способности ничего не говорю, во время боя с Хасаном ты доказал, что можешь быть моим заместителем. От всех сделок ты будешь получать свою часть и скоро превратишься в очень богатого человека.
- Жаль, - вздохнул Кремнев. - Признаться, я надеялся поучаствовать в таком мероприятии.
- А ты и так участвуешь, - возразил Эмир-хан.
Он достал карту Москвы и развернул ее на столике.
Кремнев увидел семь крестиков.
МГУ.
Гостиница "Украина".
Кудринская площадь.
- Вы что, Собираетесь подложить бомбы под все высотные здания?
Эмир-хан засмеялся.
- Кремнев, я что, похож на сумасшедшего?
У Кремнева на языке вертелся готовый ответ, но он проглотил его и промолчал.
- Как, по-твоему, я сумел бы подложить бомбу под Министерство иностранных дел? Ты бы мне еще под Кремль предложил.
Кремнев пожал плечами и ткнул пальцем в крестик.
- А что тогда это значит?
- Это значит всем известные места. "СК-8" можно заложить куда угодно, хоть в огороде закопай. Когда бомбы взорвутся, от Москвы так и так ничего не останется. Но до тех пор, пока они не взорвутся, люди должны слышать знакомые названия. Представляешь, как все всполошатся, когда узнают, что в Москве заминированы все высотные здания? Впрочем, ты недалек от истины. Бомбы заложат в самых обычных домах, которые находятся рядом с этими высотками. Когда я заявлю о готовящемся взрыве, спецслужбы ринутся прочесывать всем известные места. А бомбы тем временем будут лежать у них под носом и тикать. Мои люди заложат бомбы уже в конце этой недели. В понедельник я собираюсь заявить об этом на весь мир.
Кремнев возвращался от Эмир-хана с мерзейшим настроением. Он понимал, что, несмотря на всю простоту, план, придуманный Эмир-ханом, дьявольски коварен.
Действительно, кто станет искать бомбы в подвалах обычных жилых домов. Все ринутся проверять памятники архитектуры, правительственные учреждения, музеи.
А бомбы в это время, как сказал Эмир-хан, будут лежать у всех под носом и тикать.
Но больше всего Кремнева удручал тот факт, что и он сам, увидев на карте крестики, повел себя точно так же. Он тоже купился на то, что подсунул ему Эмир-хан.
Сейчас Кремнев не сомневался в том, что и в СВР, прикидывая все возможные варианты, думают точно так же.
Но второй возможности связаться у него не было.
А что он мог поделать?
Тот телефон необходимо было выкинуть.
Сразу по приезде в лагерь Эмир-хан приказал обыскать Кремнева. Если бы телефон был найден, Егор был бы уже мертв.
Сегодня был четверг. До конца недели оставалось всего три дня.
За эти три дня Эмир-хана необходимо было остановить любой ценой. Это был единственный способ добраться до связи и предупредить начальство о месте, где будут заложены бомбы.
"Думай, Кремнев, - повторял про себя Егор. - Думай, думай и думай".
Если других вариантов не будет, придется взять автомат и лично убить Эмир-хана.
Но это тоже был не выход.
После этого Кремнев вряд ли прожил бы дольше одной минуты. А о том, чтобы связаться с Москвой, и речи быть не могло бы.
Оставалось только одно.
Поднять бунт.
В свое время сам Шункар поступил так же с Каримом.
Но Шункар подготавливал почву для своего бунта несколько месяцев. А у Кремнева оставалось всего три дня.
Егор присел на ближайший камень, достал пачку сигарет и закурил. Сзади послышались медленные шаги.
Кремнев повернулся и в свете тлеющей сигареты разглядел направляющуюся к нему прихрамывающую фигуру Саида.
Саид остановился перед Кремневым.
- Почему ты тогда не убил меня, Абдулл-Хаммад? Если бы я был на твоем месте, я бы тебя убил.
Егор подумал, что имеет смысл рискнуть. Он собирался потратить на прощупывание Саида хотя бы месяц, но обстоятельства сложились иначе.
- Потому что ты храбро сражался, Саид. Я не хотел, чтобы ты умер, как пес.
Саид посмотрел на него исподлобья.
- Ты спас мне жизнь. Теперь я твой должник.
Кремнев усмехнулся.
- Жаль, что не все люди такие же честные, как ты.
- Кого ты имеешь в виду?
- Когда я взял Хасана, он рассказал мне, почему решил напасть.
- Почему?
- Эмир-хан убил Мустафу и присвоил себе его бизнес. Ты и твои люди получили от этого какую-нибудь долю?
Саид отрицательно покачал головой.
- Нет, я не знал, что Мустафа мертв.
- Хасан рассказал мне еще кое-что. Про груз, который вы отбили месяц назад.
- Там не было ничего ценного. Обычные ящики с оружием, как обычно.
Кремнев подозвал Саида, чтобы тот нагнулся поближе.
- Из-за этих обычных ящиков Эмир-хан и убил Мустафу.
- Что в них было?
- Новое экспериментальное оружие. Хасан сказал мне, сколько оно стоит. Тогда я понял, что Эмир-хан не хочет ни с кем делиться. Он уже пытался продать их через Мустафу. Но потом не захотел Делиться даже с Мустафой. Сейчас Мустафа мертв и он продаст их сам. А потом бросит нас всех здесь, а сам спокойненько уйдет с деньгами.
У Саида начали раздуваться ноздри.
- Ай, шакал! Он всегда был жадный, но он хотя бы делился. А сейчас решил вообще не делиться?
- А сейчас сумма совсем другая, - сказал Кремнев и назвал на ухо Саиду такую астрономическую сумму, что у того глаза на лоб полезли.
- Не может быть.
- Может. Ты заметил, что Эмир-хан в последнее время какой-то странный стал? Это потому что у него эта сумма постоянно в голове сидит.
- Заметил, - согласился Саид.
Кремнев продолжил свои иезуитские нашептывания.
- Он поэтому нас с тобой обоих против Хасана послал. Надеялся, что мы друг друга перебьем. Когда мне Хасан об этом рассказал, я подумал, что ты тоже должен об этом знать. Я с тобой бок о бок воевал, знаю, что ты человек мужественный. Эмир-хан нас обоих обманывал.
Кремнев увидел, как в темноте блеснули глаза Саида.
- Нам надо убить его, - предложил он. - Тогда мы сами продадим эти бомбы и поделим все по-честному. Половина твоим людям, половина моим.
- Эмир-хан хитрый, - возразил Кремнев. - Так просто его не убьешь. К тому же у него двадцать человек охраны.
- У меня одиннадцать человек, у тебя пятнадцать. И нас двое. Итого двадцать восемь. Если мы нападем внезапно, мы сумеем их всех перебить. Потом мы возьмем Эмир-хана и будем пытать его, пока он не отдаст нам бомбы. А потом мы убьем его.
Кремнев задумался.
- Хороший план, Саид. Но ты уверен во всех своих людях? Потому что, если Эмир-хан об этом узнает, нам с тобой не жить.
- Мои люди любят только деньги. Я пообещаю им много денег, и они пойдут со мной против Эмир-хана.
- Я переговорю со своими, - сказал Кремнев. - Как ты думаешь, когда мы сможем напасть на него?
- Завтра не получится. Завтра несколько моих людей уедет из лагеря. Они вернутся только в субботу.
- Тогда давай нападем в воскресенье. Рано утром.
- Хорошо, Абдулл-Хаммад.
Саид прихрамывая пошел к своим палаткам.
Кремнев подождал, пока он скроется из виду, и направился к яме.
Сверху он увидел, что Мэри спала.
Стараясь не шуметь, Кремнев открыл крышку и спустился в яму.
Он сел рядом и провел рукой по ее волосам. От его прикосновения Мэри резко вскочила и отползла в угол.
- Не бойся, это я, - прошептал Кремнев.
- Егор? Что ты здесь делаешь?
- Решил навестить тебя. В последнее время мы мало видимся. Я соскучился.
- Мне и сейчас тебя не видно.
- И мне тебя. Но это можно исправить.
Кремнев зажег фонарик. Мэри прикрыла глаза от света.
- Не свети на меня.
- Извини, я случайно.
Кремнев повернул котелок на бок и положил фонарик внутрь. В яме стало значительно светлей.
- Как у тебя дела?
Мэри пожала плечами.
- Ну, как у меня могут быть дела? От нечего делать стала придумывать стихи. Придумаю и тут же забываю. И начинаю придумывать новое. А у тебя как дела?
- А у меня точно так же, только я стихов придумывать не умею.
- Зато ты много чего другого умеешь.
- Например?
- Например, будить людей, когда они спят.
- Ты разве не рада, что я пришел?
- В том-то и дело, что рада. Но ты сейчас опять уйдешь, а я могу не заснуть до утра. Буду лежать и придумывать стихи. И еще думать о тебе.
- Обещаю, я не уйду, пока ты не заснешь.
- А если я вообще не засну, что, так и будешь сидеть здесь, в яме?
- Так и буду сидеть, - подтвердил Кремнев. - Вот на этом самом месте.
- А как это скажется на твоей командирской репутации?
- Да плевать.
Мэри улыбнулась.
- Не надо сидеть. Лучше полежи со мной.
Она забралась обратно под одеяло. Егор лег рядом и обнял ее.
- Знаешь, - сказала Мэри. - Кажется, я уже засыпаю.
- Главное, чтобы я не уснул, а то тогда мои славные абреки меня точно не поймут.
Мэри не ответила. Егор понял, что она уснула.
Он чувствовал, что ему очень хорошо рядом с этой девушкой, и ему очень не хотелось возвращаться обратно в палатку.
Но это надо было сделать.
Кремнев аккуратно поднялся, укрыл Мэри еще одним одеялом, погасил фонарик и выбрался из ямы наружу.