* * *
В полседьмого утра в воскресенье к хрущевке в одном из московских переулков недалеко от метро "Красные ворота" подъехала машина газовой службы.
Оттуда вышел человек в оранжевой форме и направился прямиком к подвалу.
Он открыл дверь и заглянул внутрь. Нащупав на стенке выключатель, включил свет.
Под потолком засветилась тусклая лампочка.
Человек отодвинул в сторону загораживавшие проход ящики и достал из кармана рацию.
- Все в порядке, можете выгружать.
Задние дверцы машины распахнулись и оттуда выпрыгнули еще двое мужчин в таких же форменных спецовках. Они аккуратно сняли на землю тяжелый газовый баллон и на колесиках покатили его к подвалу. С величайшей осторожностью спустив баллон по ступенькам, они закатили его внутри и прислонили к дальней стене. Чтобы он не бросался в глаза, баллон загородили ящиками.
После этого все трое вышли из подвала.
Двое сразу направились к машине, третий остался закрывать дверь.
- Простите, а что вы здесь делаете? - раздался сзади старушечий голос.
Мужчина обернулся и увидел перед собой пенсионерку Клавдию Ивановну, жившую в этом доме на четвертом этаже.
- Служба газа, - весело ответил мужчина. - Скоро у вас в доме, бабушка, плиты менять будут.
- Давно пора, - запричитала Клавдия Ивановна, - а то моя уже почти совсем не работает.
- Ничего, скоро заработает, - ободрил ее мужчина. - Вот только хулиганы замучили. Лазят по подвалам, пломбы срывают.
На глазах у пенсионерки мужчина продел в дверные петли веревку и запечатал свинцовой пломбой.
- Вы уж проследите, чтобы они не лазили. А то нам из-за каждой пломбы выезжать приходится.
- Я уж послежу, послежу, - заверила его Клавдия Ивановна. - А когда плиты-то менять будут?
- Да я думаю, со следующей недели и начнут.
- Вы уж тогда мне первой поменяйте. Я в шестнадцатой квартире живу.
- Договорились, - пообещал мужчина. - А теперь мне пора. Еще знаете сколько мест надо объехать.
Мужчина направился к машине.
- Счастливо тебе, милок, - замахала ему вслед пенсионерка.
Мужчина сел на сиденье рядом с водителем, и машина тронулась с места.
* * *
В кабинете Рокотова горел свет.
Сам генерал против своего обыкновения расхаживал по кабинету.
Пока никаких следов бомб обнаружить не удалось.
Все высотные здания были несколько раз прочесаны снизу доверху, и ничего.
Рокотов подошел к кофеварке и налил себе очередной стакан кофе.
Врачи не рекомендовали ему пить кофе, но сейчас генералу было не до советов врачей.
В кабинет без стука вошел Уколов. Он тоже находился в офисе уже вторые сутки.
- Кофе будешь?
Уколов поморщился.
- Уже в глотку не лезет.
- И мне, если честно, тоже, - генерал с отвращением посмотрел на чашку в своей руке. - Слушай, Николай Георгиевич, а может, лучше по коньячку, а?
- А давайте, - согласился Уколов.
Рокотов достал из шкафа две рюмки и блюдце, а из маленького, скрытого от посторонних глаз холодильника лимон.
- Где-то у меня должен быть ножик.
Он порылся в ящике, достал складной нож и протянул Уколову.
- Нарежешь, Николай Георгиевич?
Уколов начал резать лимон, а Рокотов полез в глубь своего стола и достал оттуда бутылку коньяка.
- Это хороший, - сказал он, выставляя бутылку на стол. - У меня друг есть директор комбината, он меня уже тридцать лет снабжает эксклюзивной продукцией.
Рокотов сел за стол, наполнил рюмки.
- Ну, давай, Николай Георгиевич, за то, чтобы все у нас получилось.
Рокотов опрокинул рюмку и закусил лимоном, Уколов последовал его примеру.
- Я раньше это дело очень уважал, - сказал Рокотов, - пока врачи не запретили. До сих пор бутылку в столе держу. Потому что, когда все хреново, как у нас с тобой сейчас, ничего лучше этого дела нет. Давай еще по одной сразу.
Он снова наполнил рюмки, они Снова выпили.
Рокотов посмотрел на Уколова.
- Знаешь, что я тебе скажу, Николай Георгиевич. Вот я ходил сегодня полночи по кабинету, и стало мне страшно. Нет, ты не подумай, не из-за того страшно, что все мы умереть со дня на день можем, а из-за другого. Я подумал, вот прожил я жизнь, и тысячи людей тоже прожили жизнь. И всю эту жизнь все мы чего-то делали, чего-то строили. Город вот этот строили. А какой-то мудак может запросто взять это все и уничтожить. И тогда получится, что жили мы все просто так. И вот от этого мне стало страшно. Хотя ты не обращай внимания, Николай Георгиевич, это я по-стариковски ворчу. Злюсь, что ничего сделать не можем. Давай еще по одной.
Рокотов снова наполнил рюмки.
В кабинет зашел Лямин.
- Празднуете или поминаете?
- Да и то, и другое. Бери, Виталий Сергеевич, рюмку, присаживайся.
Лямин не заставил себя долго ждать.
- За что выпьем?
- А давайте выпьем за Кремнева, - предложил Уколов. - Я в него верю.
- Это ты правильно сказал, - одобрительно кивнул Рокотов. - Правильно. За то, чтобы он все-таки прищучил этого подонка.
Глава четырнадцатая
Первыми, с кем поговорил Кремнев, были люди Джамала. Оказавшись в отряде, они держались обособленной группой, кроме того, Кремнев не сомневался в том, что никто из них не продаст его Эмир-хану.
После того, как Кремнев не кинул на поле боя их командира, а похоронил его как подобает, его люди прониклись к нему особым уважением.
Среди всех шестерых особенно выделялся Исмаил. Именно ему Кремнев решил поручить командование всей группой.
Люди Джамала восприняли известие о предстоящем бунте спокойно. Эмир-хан был для них отвлеченной фигурой. Кремнева они увидели раньше и на поле боя. А про Эмир-хана давно все знали, что он вообще не ходит воевать.
Вместе с людьми Джамала Кремнев собирался атаковать палатку Эмир-хана.
Разумеется, ни о каких бомбах Кремнев им не рассказывал. Эта новость предназначалась исключительно для Сайда.
Всем остальным Кремнев говорил только одно понятное слово - деньги.
После того, как он изложил свой план, Исмаил хитро прищурился.
- А как мы потом будем делить деньги, Абдулл-Хаммад? Ведь если очень много людей, то всем мало достанется.
- Ты правильно мыслишь, Исмаил, - одобрил Кремнев. - Я как раз хотел об этом поговорить. Я не хочу делить деньги на всех. Мы могли бы разделить их на семерых. Но для этого после того, как мы вместе с людьми Саида Перебьем людей Эмир-хана, нам надо будет перебить людей Саида.
- Хорошо, - ответил за всех Исмаил.
Дальше на очереди были его собственные люди. Это были профессиональные наемники, работавшие на того, кто им платит. Для них Эмир-хан был лишь обычным работодателем.
Теперь их работодателем стал Кремнев.
Он пообещал им на всех миллион долларов.
Наемники подумали и запросили два.
Кремнев, у которого не было ни одного, с легкостью согласился.
- Но вы должны учесть, - предупредил Кремнев, - что на эти деньги могут найтись еще желающие. Поэтому, чем меньше людей останется, тем больше достанется всем остальным.
Саид в это время занимался тем же самым. Он поделил свой отряд на две части и каждой посоветовал, когда с Эмир-ханом будет покончено, избавиться от всех остальных.
Сам Саид планировал избавиться в результате от всех.
Эмир-хан не замечал, что лагерь полнится интригами. Все это время он провел, сидя в своей палатке, лениво переставляя шахматные фигуры.
Кремнев навестил Фарука в его кухне.
Он понимал, что не может рассказать ему о готовящемся бунте, это было слишком рискованно, но ему очень не хотелось, чтобы с Фаруком что-то случилось, когда начнется стрельба.
В идеале Фарука надо было вообще спровадить в воскресенье из лагеря.
Фарук варил свою традиционную Кашу.
- Привет, - кивнул он, увидев Кремнева.
- Привет, Фарук, готовишь?
- Готовлю, - произнес Фарук свое любимое слово.
- Ты завтра никуда не собираешься?
Фарук удивленно посмотрел на него.
- Нет, а куда?
- Да я подумал, может, ты с утра сходишь рыбы наловишь? - Кремнев причмокнул. - До сих пор не могу забыть, какая у тебя форель получилась.
Глаза Фарука засияли.
- Тебе правда понравилось?
- Еще как! Знаешь, сколько я много разной форели ел. И во Франции, и в Греции, и в Испании. Но такой, как у тебя, нигде нет.
Фарук воспринял похвалу с достоинством и скромностью настоящего кулинара.
- Здесь рыба очень хорошая водится, - объяснил он, а после добавил: - И я очень хорошо готовлю.
- Значит, договорились? В воскресенье прямо с самого утра.
- Договорились, - радостно подтвердил Фарук. - Я пойду, когда еще темно будет. Всю рыбу выловлю.
- Отлично.
Оставалась еще одна очень важная проблема, которую надо было решить.
Мэри.
Кремнев спустился в яму и приложил палец к губам.
Отведя Мэри в угол, Кремнев достал пистолет.
- Умеешь с этим обращаться?
- Умею, - кивнула Мэри. - Мой отец обожает оружие, у него целый арсенал. Ну и меня стрелять научил.
- Где предохранитель?
Мэри снисходительно посмотрела на Кремнева и показала, где предохранитель.
- Умница, - похвалил Кремнев. - А теперь слушай. Спрячь его пока куда-нибудь, лучше под одежду.
- А что случилось? - прошептала Мэри.
- Пока еще ничего. Случится завтра. Завтра утром здесь начнется мясорубка. Пока все это не стихнет, сиди здесь и не высовывайся. Пистолет тебе на случай обороны, если кто-нибудь сюда сунется, кроме меня, то стреляй. Но это только завтра утром. Если кто-нибудь сунется сегодня, можешь просто кричать.
- Да поняла я, - отмахнулась Мэри. - Не маленькая уже.
Кремнев протянул ей нож.
- На вот возьми еще это на всякий случай. Ладно, мне надо идти, у меня еще дела.
Подожди минутку.
- Что?
Мэри подошла вплотную к Егору и поцеловала его бесконечно длинным поцелуем.
- Вот. А теперь можешь идти.
- Мы еще с тобой вернемся к этому разговору, - пообещал Кремнев. - Обязательно вернемся.
После этого они встретились с Саидом.
- Как твои люди, Саид?
- Мои люди в полном порядке, - кивнул Саид. - Они все согласны. Как твои?
- Мои вроде тоже.
- Хорошо бы было напасть в темноте, но друг друга перестрелять можем. Придется ждать, пока светать станет.
- Ничего, подождем.
Саид почесал затылок.
- Слушай, Абдулл-Хаммад, я вот что подумал. Зачем нам с тобой делить деньги на всех людей? Давай поделим их между собой. Пусть все эти шакалы дерутся друг с другом, а мы с тобой подождем, пока никого не останется, и все поделим по-честному.
Кремнев про себя улыбнулся. Он знал, что рано или поздно любитель делить "по-честному" Саид обратится к нему с таким предложением.
- Я тоже думал об этом, Саид. Я с тобой согласен. Два человека это меньше, чем много людей. Лучше делить на двоих. Но вначале нам надо разобраться с людьми Эмир-хана.
- Мои люди с ними так разберутся, что от них мокрого места не останется.
- Отлично. Я надеюсь на тебя, Саид.
Саид ушел крайне довольный собой. Он тоже считал, что лучше делить на двоих. Но еще больше ему нравился вариант, когда делить вообще не надо.
Вечером Кремнева неожиданно позвали в палатку Эмир-хана. Кремнев почувствовал, как сердце в груди начинает стучаться все сильнее и сильнее.
А что, если весь этот его бунт оказался жалким цирком? Что, если Эмир-хану давно донесли, и он просто ждал момента, когда Кремнев решит, что все дело сделано?
Это было вполне в стиле Эмир-хана.
Дать человеку почувствовать себя победителем, а потом спустить его с небес на землю и втоптать в грязь или содрать кожу.
"В любом случае уже поздно что-то менять, - подумал Кремнев. - Что сделано, то сделано".
Приведя в порядок дыхание, он зашел в палатку.
Эмир-хан встретил его, откинувшись на подушку.
- Я подумал, что тебе будет интересно это узнать, Кремнев. Мои люди сообщили мне, что все бомбы успешно заложены. Теперь можно не ждать понедельника. Я сообщу об этом завтра. Приглашаю тебя присутствовать на этом знаменательном событии. Я думаю выйти на связь в двенадцать часов.
"Я буду не я, - сказал себе Кремнев. - Если завтра в двенадцать часов ты выйдешь на связь".
- Такое событие я точно не пропущу, - сказал он вслух.
- И не ты один, - жестко улыбнулся Эмир-хан.
- Мы давно не играли с вами в шахматы, - сказал Кремнев. - Может, сыграем третью партию?
Эмир-хан отрицательно покачал головой.
- Не хочу. Я сейчас играю в совсем другие шахматы, после которых на доску и смотреть стыдно. Что на ней есть? Глупые деревянные фигуры. Они не могут чувствовать боль, не испытывают страдания, им не бывает страшно. Те шахматы, в которые играю я, гораздо увлекательней.
- Я понимаю.
- Нет, - возразил Эмир-хан, - не понимаешь. Чтобы это понять, надо это сделать. Может быть, когда-нибудь ты решишься сделать что-то подобное. Тогда ты испытаешь это чувство и поймешь, о чем я сейчас говорю. Пока же ты просто зритель, ты можешь просто наблюдать.
Кремнев усмехнулся.
- Наблюдать тоже иногда интересно.
- Согласен. Но делать самому намного интересней.
* * *
Этой ночью во всем лагере спали только два человека.
Это были Эмир-хан и Фарук.
Им обоим снились сны.
Эмир-хану снился дикий тропический лес, в котором он гулял совершенно свободно, а тигры и ядовитые змеи уступали ему дорогу.
Фаруку снилась шикарная кухня, которую он когда-то давно видел по телевизору. Одновременно с этим ему снился он сам, сидящий на мягком диване в окружении своей семьи и смотрящий по телевизору передачу, где он же готовил гоголь-моголь собственным миксером.
Фарук проснулся, когда еще было темно. Он взял свою сеть, фонарь, кусок хлеба и отправился на озеро ловить форель, как пообещал Кремневу.
В начале седьмого из всех палаток начали выползать вооруженные боевики. Они двигались бесшумно небольшими группами в сторону палаток Эмир-хана и его охраны.
Сам Кремнев держался ближе к группе Исмаила и старался не терять из виду Саида. Он собирался, как только начнется стрельба, найти укромное убежище и ждать развития событий.
У него было две цели - Эмир-хан и связь с Москвой. Все остальное пускай решают другие.
Саид, в свою очередь, тоже пристально наблюдал за Кремневым. Он тоже не собирался лезть на рожон. Его единственной целью было остаться в живых. Он точно так же опасался, что Кремнев может пустить ему пулю в спину.
Кремнев так и не понял, кто Первым открыл огонь, боевики или охранники Эмир-хана.
Но уже через минуту воздух над лагерем разрывался от автоматных очередей, а пули летели сразу во все стороны.
Минут через двадцать с охраной было покончено.
Победители ворвались в палатку… и никого там не обнаружили.
- Эмир-хана здесь нет, - понеслись над лагерем крики. - Он сбежал!
Дальше началось то, на что так надеялся Кремнев, а параллельно с ним и Саид.
Боевики, искусственно разбитые на небольшие отряды, повинуясь рефлексу, стали палить во всех, кто не принадлежал к их отряду.
Ровно спустя десять минут все было кончено.
Кремнев огляделся и вышел из своего укрытия. Территория лагеря была усеяна трупами. Все лежали вповалку, большинство продолжали крепко сжимать автоматы.
"Ну, вот, - подумал Кремнев, - умерли, как мужчины, с оружием в руках".
Но его очень тревожило отсутствие Эмир-хана.
Кремнев прекрасно понимал, что Эмир-хан затаился где-то рядом и теперь ждет от него малейшей ошибки, чтобы прикончить.
Саид, когда началась стрельба, так же, как и Кремнев, рванулся к ближайшему укрытию. Но ему все-таки не удалось избежать пули, которая попала ему в недавно раненную ногу.
Дождавшись, пока закончится стрельба, Саид осторожно выглянул. Единственный, кого он увидел, был Кремнев. С двумя пистолетами в руках Кремнев осторожно двигался к палатке Эмир-хана.
Услышав стрельбу, Фарук от неожиданности чуть не свалился в воду. Он еле удержался на ногах, но его сеть вместе со всей пойманной рыбой безвозвратно унесло течением.
Не обращая внимания на сеть, Фарук со всех ног побежал к лагерю.
Оказавшись в палатке Эмир-хана, Кремнев бросился искать мобильный. Но мобильного не было. Только перерыв все, он сообразил, что мобильный Эмир-хан наверняка взял с собой.
Тогда он бросился обыскивать трупы боевиков.
Он обшаривал карманы уже шестого боевика, когда сзади послышались медленные аплодисменты.
Кремнев развернулся, нацелив пистолеты в голову. К этому времени ему в лицо уже смотрели два дула.
- Браво, - улыбаясь, сказал Эмир-хан. - Операция, достойная самого Шункара. Ты отлично поработал, Кремнев, тебе должны дать медаль.
- Как-нибудь обойдусь без медали.
- А зря. Станешь старым, всегда сможешь выменять на бутылку водки. Тебе же в старости станет ой как тошно, что в свое время упустил шанс разбогатеть. Пенсии-то сейчас маленькие.
- Ничего, живут же люди.
Кремнев, не сводя пистолетов с Эмир-хана, медленно выходил на более ровную поверхность, не загроможденную трупами.
Эмир-хан делал то же самое.
- И что ты будешь теперь делать? - поинтересовался Эмир-хан.
- Для начала убью тебя, а потом найду возможность связаться с Москвой. Наверняка же здесь, на базе, полно всевозможных средств связи?
Эмир-хан рассмеялся.
- Кремнев, ты что, искренне считаешь, что сможешь меня убить?
- Ну, если ты не бессмертный, то, значит, смогу. А ты не бессмертный.
- А если бессмертный?
- Можно легко проверить, - улыбнулся Кремнев. - Брось пистолеты.
- Пожалуй, оставлю.
Теперь они вышли на абсолютно ровную площадку.
- Кремнев, а хочешь пари? Если ты выиграешь, то тебе не надо будет искать рацию, позвонишь с моего телефона. Если проиграешь, то умрешь.
- И что за пари?
- Один на один. Без оружия.
- Покажи телефон?
- А ты выбрось один пистолет.
- Вместе выбросим. На счет три.
- Кто будет считать?
- Я.
- Согласен.
- Раз, два, три.
Оба одновременно сделали ложное движение, но при этом пистолеты остались в руках.
Оба одновременно усмехнулись.
- Нет, - сказал Эмир-хан. - Если мы даже с оружием в руках не станем доверять друг другу, то нам придется стоять здесь до темноты.
- Хорошо, выбрасываем.
- Раз, два, три.
Два пистолета отлетели в разные стороны, два оставшихся были по-прежнему нацелены в лоб противника.
Эмир-хан достал из нагрудного кармана телефон и показал Кремневу.
- Включи.
Эмир-хан включил.
- Видишь, все в порядке, работает.
- Положи его на камень.
- Хороню.
Эмир-хан положил телефон на высокий ровный выступ скалы.
- Ну, так как?