* * *
Дядя Матвей принял Егора как всегда радушно.
- Я уж думал, ты про меня забыл, - хитро прищурившись, он посмотрел на Кремнева снизу вверх. - Или обиделся на что?
- Да как можно, дядя Матвей? - Кремнев бросил рюкзак в угол. - Просто занят был, - он потер руки. - Хорошо у тебя, тепло. А то пока добрался, промерз как цуцик.
- Так не на юга приехал.
- Да будь они прокляты эти юга!
- Ну, проходи, будем тебя отогревать.
- Умоюсь вначале.
Когда Кремнев вернулся за стол, там уже стояло все, что нужно для того, чтобы отогреть и накормить замерзшего гостя. При виде трехлитровой бутыли Егор еле заметно поморщился, однако его реакция не укрылась от наметанного глаза опытного таежного охотника.
- Долго пил?
- Недолго. Но сильно.
- Ничего, сейчас вылечим.
При виде того, как дядя Матвей наполняет стаканы до краев, Егор сглотнул.
- Ну, давай, за встречу.
- Давай.
Таежная настойка дяди Матвея прошла на удивление гладко. По всему телу разлилось тепло, в голове возникла удивительная ясность, и Егору показалось, что он сидит в этой избе уже очень давно.
- Ты закусывай, закусывай, - дядя Матвей пододвинул к нему огромную миску с пельменями и тарелку с квашеной капустой.
- Хорошая штука, - одобрительно выдохнул Егор, насаживая на вилку пельмень.
- Еще бы, - дядя Матвей довольно заулыбался. - Это тебе не то говно, которым вы у себя в городе травитесь. Здесь все натуральное. Сам сварил, сам настоял. Ничего, кроме пользы, нет.
- Дядя Матвей, я же тебе подарок привез, - вспомнил Кремнев. - Помнишь, я, когда последний раз был, нож твой в тайге потерял. Я тебе лучше привез. Он у меня в рюкзаке, сейчас принесу.
Егор попытался встать со стула и неожиданно понял, что не в состоянии подняться. Он удивленно посмотрел на дядю Матвея, тот довольно улыбался.
- Даже не пытайся, Егор, бесполезно. Я же тебе сказал, здесь все натуральное. Полгода на кедровых орехах настаивал, восемьдесят пять градусов. А голова при этом ясная, - он принялся по новой наполнять стаканы. - А подарок до утра подождет.
После второго стакана Егору стало настолько хорошо, что он забыл про подарок и начал уплетать за обе щеки.
Через какое-то время он понял, что дядя Матвей уже давно ему о чем-то рассказывает.
Егор прислушался.
- …совершенно распоясался зверюга! - неожиданно закончил свой рассказ дядя Матвей.
- Кто? - недоуменно спросил Кремнев.
Дядя Матвей внимательно на него посмотрел.
- Так ты что, Егор, вообще ничего не слышал?
- Да я как-то отвлекся, - пожал плечами Кремнев. - Ел. Кто распоясался-то?
- Да медведь этот, будь он неладен. Двух лошадей загрыз. То ли разбудил его кто, то ли сам за лето жира на нагулял. Вот и не спится.
- Шатун?
- А то кто же?
- Что же вы его не завалите?
- Хитрый он больно, - покачал головой дядя Матвей. - Да и рисковать лишний раз никто не хочет.
- А ты? - удивился Кремнев. - Да сроду не поверю, чтобы ты какого-то медведя испугался!
- Я все. Мне теперь только белок стрелять.
Дядя Матвей высунул ногу из-под стола, закатал штанину, и Егор увидел протез.
- Понял теперь, почему я этого шатуна до сих пор не отловил?
- Надо же, а я даже не понял, что у тебя протез, - удивился Кремнев. - Подумал, так просто хромаешь.
- Привык уже, - дядя Матвей опустил штанину обратно. - Два года уже. Вот после встречи с таким же осталось. Еще хорошо, что легко отделался. У нас два года назад тоже шатун завелся. Ягод тогда мало выросло и орехов кедровых, вообще год скверный выдался. Так вот тот гад пятерых человек загрыз, пока я до него добрался. И мне на память о себе ногу откусил, - дядя Матвей опять наполнил стаканы. - Ладно, Егор, давай еще по одной и спать. А то ты устал с дороги. А завтра придумаем, чем тебе заняться.
Придумывать ничего не пришлось. Ранним утром стало известно, что ночью шатун снова забрел в деревню. Только на этот раз жертв оказалось больше. Кроме ставших уже привычными лошадей, медведь насмерть задрал их хозяйку, шестидесятилетнюю Варвару Тихонову.
- Эх, жаль я с тобой в тайгу пойти не могу, - сокрушался дядя Матвей, помогая укладывать Егору снаряжение. - Вдвоем с тобой мы бы его быстро прищучили.
- Ничего, дядя Матвей, ты за меня здесь молись, - Кремнев достал из рюкзака нож. - А вот, кстати, и подарок.
Дядя Матвей взвесил нож в руке и придирчиво осмотрел со всех сторон.
- Хороший нож, - одобрительно сказал он. - Я такой в кино видел. Только это, Егор, ты его сейчас лучше с собой возьми. Тебе он там нужнее будет. А когда вернешься, вручишь, как положено. Главное помни всему, чему я тебя учил. И без надобности не геройствуй. Это тебе не со шпионами драться: Медведь самый коварный зверь на свете.
- Да понял я, дядя Матвей, понял.
- Ну а раз понял, тогда с богом.
Он три раза перекрестил Кремнева и вытолкал его за дверь.
"Почти как я Уколова", - подумал Кремнев.
Хотя он прекрасно понимал, что обижаться не на что. Провожать на охоту - дурная примета.
Это было почти трое суток назад.
Кремнев взглянул на часы. Часа через три стемнеет, надо было срочно начинать готовиться к ночлегу.
Первым делом Егор отыскал огромную, вывороченную ветром из земли сосну. Ее корни вместе с налипшими пластами дерна образовывали что-то вроде защитного щита. Теперь надо было как можно быстрее собрать побольше дров.
Первым делом Егор развел огонь на месте ямы. Остальные дрова он разложил полукругом в радиусе трех метров.
Он вспомнил, как дядя Матвей впервые учил его правилам ночевки в зимней тайге.
- Главное, не забудь снять шубу, - наставлял егерь.
- Как же без шубы? - недоумевал тогда Егор.
- Тебя никто и не просит без шубы. Ты в ней не спи. Сними и накройся. И рукава заткнуть не забудь, а то поддувать станет. А если не найдешь, чем заткнуть, выверни внутрь.
- Может, еще и разуться?
- А ты не смейся, - злился дядя Матвей. - В тайге будешь смеяться. Да, ночью валенки лучше сними.
- А это зачем?
- А затем, что, если ноги мерзнуть начнут, ты скорее почувствуешь.
За предыдущие два дня, которые ему пришлось провести под открытым небом при сорокаградусном морозе, Егор успел убедиться, что дядя Матвей знал, о чем говорил.
Кремнев тщательно выгреб угли из ямы и застелил прогревшуюся землю войлоком. После этого он поджег разложенные полукругом дрова. Место для ночлега было готово.
Стемнело мгновенно.
Лежа на теплом войлоке под тяжелой меховой шубой, окруженный потрескивающими дровами, пускающими в небо искры, Егор подумал, что полковник Уколов был абсолютно прав, отправляя его в тайгу. Кремнев чувствовал, что недавние события, не дававшие ему спокойно спать, постепенно уходят в прошлое. Он поплотнее закутался в шубу и закрыл глаза.
* * *
Они с Анной сидят в самой глубине уютного парижского кафе. Других посетителей нет. На Анне зеленое платье, волосы убраны назад.
- Здесь очень мило, я никогда здесь не была, - говорит Анна. - Не думала, что у тебя такой хороший вкус.
- Вообще-то здесь обычно полно людей, - отвечает Егор. - Но хозяин кафе мой старый знакомый. Сегодня здесь только ты и я.
- Очень романтично.
- В таком случае, может потанцуем?
Начинает играть музыка, они выходят на площадку, Егор обнимает Анну, и начинается танец.
Анна не смотрит на Егора. Танцуя с ней, он не может избавиться от ощущения, что Анна думает о чем-то другом, или о ком-то. Что она одновременно с ним и где-то еще.
- О чем ты думаешь?
- О том, что все проходит. О том, что обычно мы не говорим нужные слова, когда это необходимо, а потом становится слишком поздно.
- Не очень-то весело.
- Как и вся наша жизнь.
Музыка заканчивается, они возвращаются обратно за столик. Егор разливает вино по бокалам. Анна делает маленький глоток и пристально смотрит на Егора.
- Ведь ты не просто так пригласил меня сюда. Ты хочешь что-то мне сказать?
- Ну, в общем да, - Егор замялся. - Дело в том…
- Что я тебе нравлюсь?
- Да, - выдохнул Егор, - нравишься. Очень нравишься. Но не только это.
- Может, ты в меня влюбился?
Егор почувствовал, как у него потеет лоб.
- Черт, чувствую себя, как малолетний дурак.
В глазах Анны насмешливые огоньки.
- Значит, все-таки влюбился.
- Похоже, так и есть.
Анна отпивает еще один глоток, теперь вместо насмешливости в ее взгляде сквозит грусть.
- Очень хорошо, Егор, что ты это сказал. Я очень ждала этих слов. Ты тоже мне очень нравишься.
- Правда? - приободряется Егор. - А то я боялся, что ты поднимешь меня на смех.
- Над такими вещами не стоит смеяться, - взгляд Анны предельно серьезен. - Жаль только, что у нас с тобой ничего не получится.
- Но почему? Ты же сказала, что я тебе тоже нравлюсь?
- Потому что я умерла, Егор, - спокойно говорит Анна. - Я мертвая. Меня убили. Неужели ты не помнишь?
- Но я думал…
- Было приятно снова с тобой встретиться, - Анна встает из-за стола. - А теперь мне надо идти.
- Но мы еще увидимся?
- Может быть, - пожимает плечами Анна.
Она наклоняется к Егору, целует его, в щеку и тихо шепчет на ухо:
- Ты главное не расслабляйся, Егор. Не расслабляйся ни на минуту. Враг выжидает, когда ты ослабеешь. Он подберется к тебе ночью, когда ты будешь спать. Ты услышишь треск сучьев, но будет поздно. Просыпайся, Егор, пока у тебя еще есть время это сделать. Просыпайся, враг уже рядом.
* * *
Кремнев открыл глаза. Разложенные по периметру дрова практически прогорели. Зато было явно ощутимо присутствие кого-то еще.
Егор затаил дыхание и крепче сжал ружье.
Метрах в десяти за спиной хрустнул сучок. Огромные нависшие над ним корни сосны закрывали видимость. Но Кремнев понял, что там медведь. Коварный зверь дождался раннего утра и теперь подкрадывался к ничего не подозревающей жертве.
Егор понял, что это его шанс.
Одеваться было некогда. Шум может спугнуть медведя, и тогда придется идти за ним дальше в тайгу. Надо было принимать бой.
Егор осторожно поднялся на ноги, продолжая крепко сжимать ружье, и взвел оба курка.
- Стань частью тайги, - учил его дядя Матвей. - Старайся двигаться так же, как хищник. Сам стань хищником.
Хрустнуло сразу несколько сучков, на этот раз уже ближе. Медведь двигался к нему, и хотя его еще пока не было видно, Егор уже чувствовал его дыхание.
Егор прижался спиной к корням и поднял ружье.
Он понимал, что есть только один шанс победить в этой схватке - выстрел должен быть смертельным. Шанс перезарядить ружье равен нулю, а раненый медведь опасен вдвойне.
Кремнев вдохнул полной грудью, выдохнул через нос и замер.
Наконец медведь появился. Даже в слабых отблесках догорающего костра было видно, насколько он огромен. Зверь широко раздувал влажные ноздри и двигался с грациозностью, которую сложно заподозрить в такой туше.
Минуту, которая Кремневу показалась вечностью, медведь принюхивался. Потом его взгляд остановился на Егоре.
Кремнев не знал, видит ли его медведь, или просто чувствует, но решающий момент приближался. Егор прицелился в голову.
Их разделяло не более десяти метров, когда медведь, огласив всю тайгу своим ревом, поднялся на задние лапы и двинулся на Егора.
Егор спустил курок.
Осечка.
В следующую секунду его всего обдало зловонным дыханием, а левую ногу прорезала зверская боль от медвежьих когтей.
Егор отчетливо увидел огромные желтые клыки, жаждущие сомкнуться на его горле, и тогда он сунул ружье прямо в медвежью пасть и спустил второй курок.
Выстрел прозвучал как-то приглушенно. Повинуясь первобытным рефлексам, Кремнев нырнул куда-то вниз и вперед, перекатился через костер. Тут же вскочил на ноги, не обращая внимания на боль.
Медведь не шевелился.
Он лежал, завалившись на бок, на том самом месте, где еще несколько секунд назад стоял сам Егор.
Прихрамывая, Кремнев добрался до рюкзака, нашарил сигареты и дрожащими руками прикурил от тлеющей головешки. Начинало светать, и окружающая его со всех сторон тайга уже не выглядела сплошной темной массой.
На какую-то секунду Егору показалось, что между деревьев мелькнул силуэт Анны. Хотя, конечно, это был всего лишь сигаретный дым.
"Спасибо, Анна, - подумал Егор, - Сегодня ты опять спасла мне жизнь".
Теперь надо было решать, что делать с тушей. Даже на санях дотащить медведя до поселка не представлялось возможным.
Кремнев залез в рюкзак и достал нож. Надо было торопиться. Меньше всего на свете ему хотелось провести в тайге еще одну ночь.
* * *
Кремнев подошел к поселку, когда начали сгущаться сумерки. Первым, что он увидел на подходе, был военный вертолет.
"Похоже, отпуск закончился, - подумал Егор. - Может, оно и к лучшему".
Прихрамывая, он поволочил сани с разделанной медвежьей тушей к дому дяди Матвея.
Несмотря на то что рана оказалась неглубокой, нога болела. Впрочем, в арсенале дяди Матвея всегда имелся полный набор самодельных мазей, способных поднять на ноги кого угодно.
Сам дядя Матвей встретил Кремнева во дворе.
- Егор, - зашептал он ему на ухо, - там за тобой люди прилетели. Говорят, из Москвы. В доме сидят.
- Давно?
- Второй день.
- Это свои.
Дядя Матвей обошел сани и придирчиво осмотрел трофеи.
- Завалил все-таки зверюгу?
- А то?
- Здоровый гад был! - дядя Матвей посмотрел на Егора. - А с ногой что?
- Да лапой задел слегка. Я продезинфицировал, перевязал. Но все равно побаливает.
- Ничего, - махнул рукой дядя Матвей, - это мы сейчас быстренько вылечим.
- Восьмидесятиградусной? - улыбнулся Кремнев. - На кедровых орехах настоянной?
- Ну и этой тоже, - подтвердил дядя Матвей. - Само собой. Как же без нее?
В избе за столом сидели двое. Пилот вертолета и человек в штатском. Несмотря на молодость он был абсолютно лыс. Не брит наголо, а именно лыс. При виде Егора он поднялся с места.
- Здравствуйте, Егор, - ничего не выражающим голосом произнес он, - давно вас дожидаюсь. Моя фамилия Севастьянов. Олег Севастьянов.
- Кремнев.
- Я от полковника Уколова. Вас срочно вызывают в центр. Я бы связался с вами раньше, но вы были недоступны.
- Тайга, - развел руками Кремнев. - А зачем я так срочно понадобился Уколову?
- Мне это неизвестно. Мне поручено обеспечить вашу доставку.
- Больше вопросов нет, - Егор насмешливо посмотрел на Севастьянова. - Надеюсь, вы не собираетесь мне предложить лететь тут же?
- Вообще-то мы должны были быть в Москве еще вчера, - занервничал Севастьянов. - А что? У вас какие-то сложности?
- Если не считать того, что я три ночи провел в тайге, охотясь на медведя-людоеда, который попытался оторвать мне ногу, то никаких, - Егор заново натянул рукавицу. - Полетели. Как раз в темноте прекрасно долетим. Правда? - он посмотрел на пилота, которого судя по выражению лица перспектива лететь ночью совершенно не обрадовала.
Севастьянов в свою очередь тоже посмотрел на пилота.
- Лучше до утра подождать, - пилот шмыгнул носом. - Синоптики метель обещали. Застрянем в тайге, и все, поминай как звали.
- Хорошо, - принял решение Севастьянов. - Вылетаем завтра утром. Но мне надо связаться с Уколовым.
- Связывайся, - кивнул Кремнев. - А я пока пойду переоденусь.
Когда он вернулся обратно, Севастьянов все еще тщетно пытался установить связь.
- Не ловит, - он с озадаченным видом посмотрел на Кремнева. - Надо попытаться через вертолетную рацию.
- Не надо. Мой поймает.
Кремнев набрал номер.
- Николай Георгиевич? Это Кремнев. Я тоже рад вас слышать. Завтра вечером буду в Москве. Нет, раньше никак не получится.
- Хороший телефон, - завистливо протянул Севастьянов. - Какая модель?
- Персональная, - Егор убрал телефон в карман. - Спецзаказ.
Тем временем в дом вернулся дядя Матвей, неся перед собой огромную медвежью голову. Появление головы вызвало бурную реакцию у пилота вертолета. - Ни фига себе! - присвистнул он. - Это сколько же он весил?
- Здоровый, - авторитетно подтвердил дядя Матвей. - Килограмм триста с чем-то. Эх, Егор, жалко целиком завесить не получилось. Глядишь, и рекорд бы установил.