- Как насчет выбивания дерьма из людей?
- Оказывается, это не очень хорошо работает. Стыдно сказать, но ты по этой части больший мастак, чем я.
- Это еще полбеды. Лучше бы уж Рэй в самом деле совершил убийство. В конце концов, Родригес бы сдал Рэя. Увы, Рэю совершенно нечего бояться, если в полиции заведут речь о Родригесе.
Зазвонил телефон Хукера, и я взглянула на часы. Рановато для телефонных разговоров.
- Ну? - сказал в трубку Хукер. - Ага. Ага. Ага. Спасибо, но я сам об этом позабочусь. - Он нажал отбой и послал мне широкую улыбку: - Пути господни неисповедимы, милочка.
- Что стряслось?
- Это был Рэй Уэво. И, судя по голосу, он… нервничал. Ему нужен чип с ручки переключения передач. Сказал, что, возможно, мы смогли бы как-то договориться. Он хотел прислать самолет, чтобы доставить нас в Майами для переговоров с глазу на глаз, но я отказался. Не думаю, что садиться в личный самолет Рэя безопасно.
Хукер набрал чей-то номер.
- Сделай мне одолжение, - сказал он. - Надо попасть в Майами.
Я мысленно похрустывала суставами пальцев, пока он не закончил разговор.
- Чокнутый?
- Ага. Он предупредил, что за аэропортом в Конкорде следит полиция. Предложил, чтобы мы доехали до Флоренции и сели на его самолет там. Никто не додумается установить наблюдение во Флоренции. До нее три часа езды, так что нам лучше выдвигаться.
По дороге я позвонила Фелиции.
- Мы возвращаемся в Майами, - сообщила я. - Мне тут подумалось, не могли бы мы опять остановиться у тебя? Только по секрету. Нам не хочется, чтобы кто-нибудь узнал о нашем приезде. Мы пытаемся не привлекать внимания.
- Конечно, вы можете поселиться у меня, - согласилась Фелиция. - Сын моего соседа будет так рад снова увидеть Хукера. И в прошлый раз моего кузена Эдварда не было в городе. Надо будет купить кепок для автографов. У меня целый список.
Хукер бросил на меня косой взгляд, и я закончила разговор.
- Она же не собирается никому рассказывать, да?
- Ага.
В двух часах езды от Конкорда зазвонил телефон Хукера. Посмотрев на экран, он поморщился. Это был Скиппи. У Хукера все еще работал режим громкой связи.
- Ты где? - заорал Скиппи. - Ты знаешь, какой сегодня день?
- Понедельник? - наугад спросил Хукер.
- Вот именно. А в среду ты должен сидеть за рулем своей машины, разъезжая по Манхэттену. И кстати, не утверждаю, что ты тут причастен, но труп в автобусе - отличный штришок. Думаю, Дикки в штаны наложил, когда его увидел. Когда тебя арестуют, и ты воспользуешься правом на один телефонный звонок, звони только мне.
С этими словами Скиппи отключился.
Флоренция - уютненький городок с миленьким аэропортом, из которого этим утром отправлялось несколько коммерческих рейсов. Аэропортом пользовалась Национальная гвардия, плюс он приютил несколько частных самолетов. А раз в год, когда в Дарлингтоне проходили скачки, аэропортик превращался в муравейник.
Было около одиннадцати, когда Хукер зарулил на стоянку и припарковался. Мы выгрузили Бинза, подхватили наши сумки с одеждой и направились прямиком к "Сайтейшну" Чокнутого. Лайнер одиноко стоял на взлетной полосе. Это была та же модель, что и у Хукера. Пилотам я позвонила заранее, и они были готовы взлететь, как только мы поднимемся на борт.
Может показаться, что частный самолет - это чрезмерная роскошь, но расписание ведущих гонщиков, участвующих в Кубке, такое сумасшедшее, что без личного самолета ну никак не обойтись. Корпоративные автограф-сессии, съемки рекламы, благотворительные мероприятия и, само собой, сами гонки. Сорок гонок в год на двадцати двух различных трассах, разбросанных по всей стране. Плюс у всех этих водителей есть жены, и подружки, и дети, и собаки, и ненормальные, испытывающие гордость родители, которым надо наносить визиты.
Как и у Хукера, самолет Чокнутого был рассчитан на семь пассажиров и двух пилотов. Мы с Хукером заняли места друг напротив друга. Бинз попытался было уместиться в кресле, но ему было неудобно, и, в конце концов, он устроился в проходе.
"Сайтейшн" взлетает быстро. Только что мы стояли на взлетной полосе, и вдруг у-у-у-ух - и мы уже над облаками, а самолет выравнивается и ложится на курс. Самолетное кресло было несравнимо удобнее, чем бильярдный стол Ральфа. Я моментально отключилась и проснулась, когда мы уже пошли на снижение для захода на посадку в Майами. Я почувствовала, как самолет выпустил шасси, и, выглянув наружу, увидела красные черепичные крыши и мерцающие водные пути Южной Флориды. Странно устроен человеческий мозг. Меня разыскивала вся полиция штата плюс два киллера, а все, о чем я могла думать, - так это маячащий передо мной нью-йоркский банкет. Мне нужен был маникюр. И прическа. И вечернее платье. Если я не смогу вернуться в свою квартиру, то даже макияж нормально не сделаю.
Мы выгрузились и вскоре стояли в зале для пассажиров коммерческих рейсов эдакой разношерстной семейкой с собакой на поводке и всеми нашими пожитками, умещавшимися в пакетах из магазина да одной моей дорожной сумке. У Хукера успела отрасти приличная щетина, и я чувствовала себя рядом с ним уличным беспризорником.
Я бросила взгляд через комнату на стойку проката машин.
- Какие у нас шансы взять машину напрокат? - спросила я Хукера.
- Шансы нормальные, - успокоил он меня. - Чокнутый оставил в самолете свою кредитку. Когда буду показывать свои права, придется навешать народу побольше лапши на уши, уж тут я мастер.
Десять минут спустя мы уже сидели во внедорожнике и направлялись в город.
- Мы сейчас поедем к Рэю? - поинтересовалась я у Хукера.
- Нет. Махнем в Литтл-Гавана, спрячем в доме у Фелиции чип с ручки переключения передач. Похоже, мистера Уэво волнует исключительно эта фиговина. А потом уже отправимся к Рэю.
Когда мы добрались до Фелиции, никого не оказалось дома, но ключ как всегда обнаружился в цветочном горшке рядом с черным ходом. Мы сами впустили себя, и Бинз, залетев первым, начал скакать вокруг в полном восторге, поскальзываясь на кухонном линолеуме. Наверное, вспоминал блинчики Фелиции и свинину, зажаренную на гриле. Мы поднялись наверх в нашу спаленку, и Хукер приклеил чип скотчем к обратной стороне картины с Иисусом.
- Тут для него самое безопасное место, - заявил он.
После сна в машине и на бильярдном столе, маленькая спаленка показалась мне раем. Удобная кровать с чистыми простынями, опрятная ванная в конце коридора…
- Может, нам стоит проверить кровать? - предложил Хукер. - Посмотреть, осталась ли она такой же маленькой?
- Божеж мой!
- Ну, у тебя был тот самый взгляд.
- Я думала о ванной.
- Тоже неплохо звучит, - согласился Хукер. - Теплая вода, скользкое мыло…
- Божеж мой!
- Что ты заладила одно и то же. Звучит так безысходно. Я тут умираю. Мне нужно за что-то подержаться. Брось мне хоть кроху, умоляю!
Я преувеличенно глубоко вздохнула:
- Возможно, мы сможем достичь соглашения как-нибудь попозже.
У Хукера на лице отразился такой восторг, словно он был маленьким недокормышем, перед которым только что открылась дверь в кондитерскую.
- Правда? А насколько позже?
- После того, как с нас снимут обвинение в краже машины и убийстве.
- Как думаешь, мы не могли бы сократить этот период… до пятнадцати минут?
- Я надеялась, что это даст тебе стимул.
- Думаешь, мне нужны другие стимулы, кроме нежелания загреметь в тюрьму до конца моих дней?
- Ладно. Хорошо. Отлично. Просто забудь. Все равно я не это имела в виду.
Развернувшись, я бросилась вон из комнаты и сбежала вниз по лестнице. Собственно, не так уж я и разозлилась, но сейчас, кажется, лучше отступить.
Хукер не отставал.
- Слишком поздно идти на попятную. Ты пообещала.
- Ничего я не обещала. Я сказала "возможно".
Мы были в столовой, и Хукер, толкнув меня к стене, навалился всем телом и поцеловал. В ход пошел язык, и Хукер прижимался ко мне до тех пор, пока между нами не осталось даже миллиметра свободного пространства. Я ясно почувствовала, что за последние пять минут Хукера стало намного больше.
- Расскажи-ка мне про "возможно", - пробормотал он. - Это было "вероятно, да" или "вероятно, нет"?
- Не знаю. Я все еще думаю над этим.
- Ты меня убиваешь, - простонал он. - Ты куда опаснее Рэя Уэво. И кстати, мне нравится, что твоя рука лежит на моей заднице.
Вот черт! Он был прав. Моя рука лежала на его заднице.
- Прости, - повинилась я. - Это вышло случайно.
Хукер ухмыльнулся:
- Это вышло не случайно, милочка. Ты меня хочешь.
Я улыбнулась ему в ответ и оттолкнула:
- Ты прав, но это все еще "возможно".
Когда мы добрались до кухни, Хукер наполнил водой миску для Бинза. Бинз опустил туда морду, и до нас донеслось громкое и частое чавканье. Жидкость выплескивалась по бокам пасти, а когда пес поднимал голову, вода стекала по морде и капала с брылей на пол.
Я вытерла лужицу бумажными полотенцами, пока Хукер набирал номер Рэя Уэво.
- Я в городе, - сказал Хукер. - Хочешь встретиться?
Последовали какие-то переговоры, и Хукер нажал отбой.
- Встречаемся с ним на пляже через полчаса, - сообщил Хукер. - На Линкольн-роуд. От встречи на яхте я отказался. Не хочу снова очутиться за бортом. И разговаривать с Рэем мы будем один на один. Я хочу, чтобы вы с Бинзом остались здесь.
- С чего это вдруг?
- Я не доверяю Рэю. Не хочу подвергать тебя риску.
- Спасибо за заботу, но ты ни в коем случае не пойдешь туда без меня. В этом деле мы вместе. И я же ведь надеюсь, что кое-кто выбьет из них все дерьмо? Думаешь, я это пропущу?
- Боюсь, что это буду я, - пробормотал Хукер.
Мы пришли к компромиссу, решив, что оставим Бинза в доме у Фелиции, а я поеду с Хукером. Когда мы прилетели в Майами, Хукер переоделся в футболку и джинсы. Я осталась в джинсах и водолазке, что делало меня немного заметной на Саут-Бич. Можешь голым заявиться на Саут-Бич и не вызовешь ни капли интереса. Водолазка же кричит о том, что ты турист, только что сошедший с самолета. Хукер припарковал арендованную машину на улице, и я смоталась в магазин, чтобы сменить свою водолазку на майку.
Отель "Риц-Карлтон" располагался в конце Линкольн-роуд. Вокруг здания змеилась красивая выложенная кирпичом дорожка, позволявшая с любого места добраться до пляжа. Мы прошли по дорожке и ступили на утрамбованный песок. В Майами стоял изумительный солнечный день. Двадцать семь градусов и легкий ветерок. Широкий здешний пляж был покрыт белоснежным песком. На пляже стройными рядами выстроились ярко-синие шезлонги "Рица". Плюс ряд пляжных кабинок. На шезлонгах кое-где растянулись бронзовые, блестящие от нанесенного масла тела. Обслуживающий персонал передвигался от тела к телу, разнося напитки и предлагая полотенца. По океану перекатывались пенистые волны. Купающихся не было видно.
Я бросила взгляд через плечо Хукера и увидела трех человек, сошедших с дорожки на песок. Рэй Уэво, Родригес и Лукка. Родригес был на костылях. На его носу красовался пластырь, а оба глаза украшали фингалы. Кровоподтек Лукки, полученный от удара упаковкой пива, приобрел зеленый оттенок. Рэй Уэво же выглядел на миллион баксов.
Он направился к нам. Родригес и Лукка остались позади.
- Как его колено? - поинтересовалась я у Рэя.
- Будет жить. - Он оглянулся на Родригеса. - Какое-то время.
Мы с Хукером обменялись взглядами, в которых читалось "ой-ой".
- В целях безопасности я предпочел бы вести этот разговор один на один, - предложил Уэво.
Я кивнула в знак согласия, и Хукер с Уэво отошли от меня. Они остановились у кромки воды, их голоса растворились в шуме прибоя. Через пару минут Хукер с Уэво развернулись и направились обратно.
Проходя мимо меня, Уэво склонил голову:
- У меня есть вакансии в службе безопасности, если вас интересует карьерный рост.
Я взглянула на Хукера:
- Что он хотел этим сказать?
- Он не в восторге от Родригеса и Лукки. Они продолжают убивать людей. И что еще хуже - их постоянно колотит девчонка.
- Я так понимаю, это он меня имел в виду.
- Ага. Поэтому Рэй хочет принести их в жертву в обмен на чип, который мы нашли в ручке переключения передач. Он говорит, что Лукка с Родригесом стали обузой. Если мы отдадим Рэю чип, он сдаст Лукку с Родригесом полиции и сделает вид, что перевозчик никогда не крали.
- Трудно поверить, что чип настолько ценен. Особенно теперь, когда Оскар уже вышел из игры. Рэй ведь легко может делать все, что захочет.
- Это его слова, - пожал плечами Хукер. - И как акт доверия, он собирается сдать Родригеса и Лукку до того, как мы отдадим ему чип.
- Как мило.
- Не совсем. У него Проглот. - Хукер сунул мне в руки фото Проглота, стоящего со связанными за спиной руками между Родригесом с одной стороны и Луккой с другой. Вид у Проглота был не очень счастливый. - Нам вернут парня, когда Рэй получит чип и проверит его подлинность.
- Нам не следовало оставлять Проглота одного.
- Кто ж знал, - вздохнул Хукер. - В любом случае, мы вернем его, когда отдадим Рэю тот чип. - Он уткнулся носом мне в шею и поцеловал за ухом. - Думаю, нам надо это отпраздновать.
- Мне кажется, это еще преждевременно.
- Милочка, мне правда надо отпраздновать. Я очень давно ничего не праздновал. На самом деле, так давно, что, наверное, чем раньше мы начнем праздновать, тем лучше, поскольку, скорее всего, все закончится преждевременно.
- Стоп! - Я подняла руки в упреждающем жесте. - Давай-ка просто отпразднуем все луковыми колечками в баре.
Хукер молча уставился на меня.
- Эй, Земля вызывает Хукера.
- Луковые колечки в баре, - повторил он. - Конечно, тоже сойдет. Я бы и сам предложил.
В "Рице" был замечательный бар, который располагался прямо на пляже. Уютно расположившись в пещере из бетона, он стоял позади дорожки, украшенный пальмами. Бар был укрыт в тени и притягателен, как сам Саут-Бич. В три дня он не то чтобы был забит до отказа, так что мы без проблем смогли найти пустые места у стойки бара. Мы съели уже половину луковых колец и выпили половину пива, когда на дорожке показалась знакомая фигура. Это была Сюзанна, выгуливающая Итси Пу.
- Оно ходит, - удивился Хукер. - Кто бы мог подумать?
Сюзанна бросила на меня взгляд поверх солнцезащитных очков.
- Барни? Привет, подруга. А я думала, ты свалила.
- Я вернулась. Соскучилась по жаре.
Миссис Уэво засунула Итси Пу в сумку и присоединилась к нам в баре.
- Вы на первых полосах всех газет.
- Это сплошное недоразумение.
- Наш общий друг Дикки Боннано, похоже, считает Хукера ответственным за все зло, свершающееся в этом мире.
- Я делаю все, что в моих силах, - запротестовал Хукер, - но не могу нести ответственность абсолютно за все.
- Я так понимаю, что с Оскаром разобрался не ты, - посетовала Сюзанна, - но я, вроде как, надеялась, что ты подставил Дикки с трупом и аварию автобуса тоже устроил.
Миссис Уэво с ног до головы была в "Дольче и Габбана", одетая в прозрачную блузку с леопардовым узором, облегающие белые брючки и подпоясанная широким поясом, украшенным драгоценными камнями. На ногах ее красовались открытые золотистые босоножки с переплетающимися ремешками. На мне же были вещи из "Уол-Марта" и "Гэпа". Хукер все еще не побрился. Он походил на алкаша из Детройта, взращенного волками.
- Я думала, ты к этому времени уже покинешь Саут-Бич, - обратилась я к Сюзанне.
- Мне здесь нравится. Думаю здесь немного задержаться.
Она закурила сигарету и глубоко затянулась, выпустив дым из ноздрей, как дракон.
- Ты по-прежнему живешь в "Лауэс"? - поинтересовалась я.
- Переехала на квартиру в кондоминиуме. "Маджестик Армс". - Она сделала еще одну затяжку. - Корпорация сдает ее в аренду, так что квартирка безлика до одури, но зато месторасположение хорошее, и все включено. А главное - Итси Пу там безумно понравилось. - Сюзанна сунула нос в собачью сумку. - Тебе там нлавится, Итси Пу? Нлавится! Плавда же? Тебе нлавится в новой квалтилке.
Хукер доел последнее луковое кольцо и послал мне взгляд, говорящий, что его стошнит, если я когда-нибудь спрошу Бинза "нлавится" ли тому что-либо.
Я снова переключила внимание на Сюзанну:
- Как продвигается сражение за яхту?
- Это было ужасно, но дела, вроде как, идут на лад. Мужики типа Оскара и Рэя всегда недооценивают женщин. - Она сложила губы в горестную улыбку. - Не самый умный поступок, когда имеешь дело с такими сучками, как я.
Хукер инстинктивно скрестил ноги.
- Похоже, у тебя есть план, - сказала я.
Сюзанна сделала затяжку, откинула голову назад и выпустила идеальное кольцо дыма.
- У меня целых полтора плана. - Она соскользнула с барного стула. - Мне пора бежать. Оставила пирог в духовке. Если захочешь повеселиться, не забудь - я в "Маджестик".
- Как думаешь, у нее и правда пирог в духовке? - спросила я Хукера, когда Сюзанна ушла по дорожке обратно.
- Если даже и так, ты не заставишь меня его есть.
- Что делаем дальше?
- У Рэя встреча, он надеется, что это ненадолго. А потом он собирается позаботиться о Родригесе и Лукке. Судя по всему, у чипа есть покупатель, который прилетит сегодня ночью, и Рэю не хочется его разочаровывать. Так что мы должны избавиться от этого кошмара прежде, чем день подойдет к концу.
Я опустила голову на барную стойку и глубоко вдохнула. Я чувствовала такое облегчение, что чуть не расплакалась.
- Мы должны вернуться и забрать чип?
- Нет. Не хочу, чтобы он был у кого-то из нас, пока не буду убежден, что нас оставили в покое. Рэй говорил, что позвонит мне, когда у него все будет готово. Сказал, что свяжется со мной самое позднее в восемь вечера.
Телефон Хукера разразился звонком.
- Конечно, - сказал Хукер. - Барбекю с цыпленком - то, что надо. Но там будем только мы, правильно? Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь узнал, что мы здесь.
- Фелиция? - поинтересовалась я.
- Ага, - ответил Хукер, засовывая телефон обратно в карман. - Хотела узнать, вернемся ли мы к ужину.
Мы еще немного посидели в баре, а потом отправились в Литтл-Гавана. Когда мы прибыли туда, дом Фелиции был залит огнями. На улице стояли припаркованные в два ряда машины, а на тротуаре возле маленького крылечка Фелиции топтался народ. Хукер притормозил перед домом, и отовсюду понеслись приветственные возгласы.
- Хорошо, что мы сказали Фелиции держать все в секрете, - сказал Хукер. - Иначе бы ей пришлось арендовать для ужина стадион.
Мы объехали дом и припарковались в оставленном для нас местечке, зарезервированном мусорным баком с надписью, гласившей "МЕСТО ДЛЯ СЭМА ХУКЕРА".
- Какая забота, - смирившись, вздохнул Хукер.
Фелиция стояла у черного хода.